Петр Кузнецов: Это рубрика «Промышленная политика». Сегодня мы говорим о машиностроении на примере Челябинского тракторного завода. Мы говорим о достижениях и проблемах этой отрасли в целом. Сразу поприветствуем наших гостей. Андрей Печеркин, директор по развитию ООО «ЧТЗ – Уралтрак», вместе с нами. И Вячеслав Пронин, заместитель директора ассоциации «Росспецмаш». Здравствуйте, уважаемые эксперты, гости. Оксана Галькевич: Уважаемые гости, давайте посмотрим вместе сюжет о заводе в Челябинске, который сняла наша коллега Татьяна Авдеева, а после вернемся в студию и поговорим. СЮЖЕТ Петр Кузнецов: Нам уже пишут телезрители, Наталья через сайт: «Удивительно, что еще где-то работают заводы». А из Челябинской области написала телезрительница: «Работала с 86-го по 93-й на ЧТЗ, в итоге сократили». Оксана Галькевич: Уважаемые гости, вы знаете, Челябинский тракторный завод – это такое предприятие с очень большой историей. Но у нас, вне зависимости от того, какая история у какого предприятия, прошлый год оказался большим вызовом для всех наших производителей, в том числе, я думаю, и для Челябинского тракторного. Как вы вообще пережили 2020 год, пандемию, все эти новые требования по удалению персонала, по сокращению, по перестройке каких-то цепей производственных? Петр Кузнецов: Андрей Сергеевич, с вас начнем. Андрей Печеркин: Еще раз добрый день. Для нас год действительно был непростой. Переживали мы и пандемию, выстраивали гибко график работы, выстраивали и удаленную работу. Тем не менее, несмотря на такой непростой год, мы по итогам года увеличили объемы реализации примерно на 40%. У нас два производства. Одно производство, как вы видели, – это производство дорожно-строительной техники. Второе производство – это производство спецдвигателей. Нам удалось за счет, грубо говоря, военного производства повысить объемы выпуска продукции, повысить объемы выручки, ну и достаточно успешно закончить год. Петр Кузнецов: Заказы основные оттуда, да? Андрей Печеркин: Да. Оксана Галькевич: А какие направления еще, кроме военных заказов, вы сейчас развиваете? Андрей Сергеевич? Андрей Печеркин: Я прошу прощения, еще раз задайте вопрос, если он был. Оксана Галькевич: Какие направления вы сейчас еще развиваете? И как общаетесь со своими покупателями непосредственными? Как заказчиков ищете? Андрей Печеркин: Ну, что касается развития направлений, то мы эту работу и в прошлом году проводили, и сегодня проводим. Естественно, рынок гражданской продукции для нас – один из перспективнейших. На нем мы проводим, безусловно, работу по совершенствованию текущего нашего модельного ряда, а также, конечно, разрабатываем перспективные образцы. За последние два года мы выпустили три новые модели: облегченный гусеничный бульдозер 9-го тягового класса, бульдозер с джойстиковым управлением, мы выпустили трубоукладчик с гидравлическим приводом. Все это повышает потребительские характеристики техники и ее предпочтительность на рынке. Сегодня мы ведем перспективные работы, в том числе заявляемся с ними в Министерство промышленности и торговли. Это выпуск гусеничного бульдозера с электромеханической трансмиссией. Это перспективное направление не только в дорожно-строительной технике, но и в принципе в машиностроении. Мы ведем разработку более тяжелых трубоукладчиков грузоподъемность 90 тонн. Ну и расширяем модельный ряд фронтальных погрузчиков в части применения новых альтернативных трансмиссий. Оксана Галькевич: Вячеслав Вадимович… Петя, прости, пожалуйста. Я просто как раз хочу в продолжение этого вопроса. Вячеслав Вадимович, вы как представитель такой организации, которая объединяет производителей в нашей стране, скажите, а наша отечественная техника насколько сейчас востребована, насколько она отвечает ожиданиям потребителей? Потому что выбор гораздо шире, чем был когда-то, есть из чего выбирать, есть возможности откуда что-то привезти. Вот насколько наша продукция отвечает ожиданиям? Вячеслав Пронин: Спасибо. На самом деле, если говорить про бульдозеры, то у нас сейчас три таких мощных производителя в стране этой техники, которые уже, по-моему, на конкурентов не обращают внимания, а борются между собой. Действительно, техника востребована. Она по соотношению цена/качество значительно превосходит западные аналоги, потому что для таких «рабочих лошадок» переплата за какие-то непринципиальные характеристики… Ну, после пандемии все начали считать деньги. Соответственно, мы видим, что спрос на российскую технику растет. И доля отечественного производства также растет. С точки зрения ожиданий потребителей, мне кажется, цифрами как раз это все подтверждается. Если доля на рынке растет нашей продукции, российской продукции, то и ожидания полностью удовлетворены. Петр Кузнецов: Это что касается российской продукции. Сейчас нам написал телезритель из Забайкальского края и, мне кажется, обозначил одну из основных проблем, таких больших в этой отрасли. Сейчас мы узнаем, как она решается. «Львиная доля тракторов поставляется из Китая. А ЧТЗ – это так, для телевидения», – пишет наш телезритель. Ну, во-первых, не только для телевидения, еще поборемся. А что по поводу китайцев, которые приходят на наш рынок со своей продукцией, со своими ценами, демпингуют? И мы просто уже не можем конкурировать с их ценами, потому что они их занижают. Как сейчас решается эта проблема? Вопрос обеим экспертам. Давайте начнем с Вячеслава Вадимовича, вы уже начали отвечать. Пожалуйста. Вячеслав Пронин: Ну да, действительно. Вы затронули самую острую проблему, которая сейчас стоит перед тракторостроителями, – демпинг со стороны Китая. То есть это не чистая конкуренция, не честная конкуренция, что есть экономически обоснованная цена, есть характеристики, приходит потребитель, сравнивает одно с другим и делает свой выбор. А это просто… Мы видим на 30%, иногда на 40% заниженную цену от себестоимости, которую вообще расчетным путем можно получить. То есть явно идет речь о государственном субсидировании со стороны китайского правительства для своих производителей, для тех, кто поставляет на наш рынок продукцию. И действительно, они чуть было не добились успеха. Я думаю, Андрей меня поддержит, что из-за усилий китайского правительства в этом смысле фактически в руинах стояло бульдозеростроение в России. Вот сейчас как-то неимоверными усилиями восстанавливается, развивается и растет. Мои слова подтверждаются тем, что в какой-то момент было проведено антидемпинговое расследование Евразийской экономической комиссии, где был доказан факт демпинга со стороны, не помню, по-моему, пяти производителей из Китая. Эта норма действовала несколько лет, потом по правилам она прекращает свое действие. Вот сейчас опять возбуждено новое расследование по продлению этой меры. Ведется большая работа по доказательству. На самом деле это такая очень скрупулезная работа по тому, чтобы доказать, что они здесь продают дешевле, чем на своем внутреннем рынке. Петр Кузнецов: Андрей Сергеевич, а ваш завод как такая самостоятельная боевая единица как может противостоять этому китайскому нашествию? Оксана Галькевич: Не все, кстати, смогли. Нам, например, пишет сейчас Волгоградская область: «Работала когда-то на тракторном заводе, а теперь он умер. Очень жаль». Мы знаем, что просто это не единственный пример, к сожалению, предприятий с большой историей, которые просто ушли с рынка. Как вы выживаете? Андрей Печеркин: Ну, наверное, история антидемпингового расследования как раз и началась с Челябинского тракторного завода. После длительной работы, которую мы проводили с Евразийской экономической комиссией в 2015 году, завершилось расследование и ввели пошлины. Установили пошлины, естественно, не мы, а Евразийская экономическая комиссия. Она подтвердила факт демпинга. Демпинг, как сказал Вячеслав, достаточно большой, он составляет от 11 до 40% при ввозе продукции на территорию России. Это говорит о действительно неравных условиях, которые создают, на мой взгляд, уже государства. Со стороны Китая идет поддержка, государственная поддержка экспортоориентированных предприятий, которые, пользуясь этой поддержкой, могут на территорию других стран, в том числе и России, поставлять продукцию по более дешевой цене. Как нам удавалось выжить? Нам нанесли достаточно серьезный ущерб, нанесли ущерб всей отрасли. Так как мы принимали непосредственно активное участие в этом процессе, я считаю, что, в принципе, это проблема для всей отрасли дорожно-строительного машиностроения. Мы понимаем, что все машины, не только гусеничные бульдозеры и фронтальные погрузчики, которые массово выпускаются в Китае, все они сюда поставляются по такому принципу. Оксана Галькевич: Андрей Сергеевич, вы знаете, меня очень впечатлил тот факт, что вы продолжаете выпускать еще и двигатели собственного производства. Не такая частая сейчас история. Ну, такой сложный узел. Вот расскажите об этом подробнее. Не знаю, в точку ли будет мой вопрос. У вас собственное КБ, конструкторское бюро? Вы сохранили какой-то собственный инженерный корпус? Как вы ушли от зависимости от импортных комплектующих? Вот это очень интересно! Андрей Печеркин: Мы являемся производителем дизельных двигателей, достаточно тяжелых двигателей – мощностью 500 и 1 500 лошадиных сил. Наши двигатели в основном применяются в машинах и в бронетанковой технике в интересах Министерства обороны Российской Федерации. По сути, весь основной наш заказ – это гособоронзаказ. Безусловно, исторически так сложилось, что во времена Великой Отечественной войны сюда был эвакуирован Кировский завод, и здесь был создан комбинат по производству танков. С тех времен на Челябинском тракторном заводе сохранились ключевые компетенции, как раз ключевые компетенции в области двигателестроения. Сегодня мы ведем работу, мы ведем работу по диверсификации. И мы планируем, помимо двигателей специального назначения, военного назначения, как раз разработку и выпуск двигателей, легких двигателей для гражданских целей. Ну, Вячеслав, наверное, меня поддержит. У нас есть пустая ниша – ниша дизельных двигателей мощностью до 50 лошадиных сил. В этом направлении мы сейчас двигаемся. Думаем, что первые образцы могут уже в ближайшее время появиться. Петр Кузнецов: Вячеслав, ваш комментарий. Поддержите? Вячеслав Пронин: На самом деле вся отрасль ждет. И не только до 50 лошадиных сил, а это от 0 до 100 лошадиных сил – сегмент, так сказать, полностью завоеванный импортом на текущий момент. А с учетом задач, которые перед нами ставит государство, в том числе и закон о промышленной политике, по локализации, нам этот двигатель очень нужен, он очень востребован. Речь идет о меньше чем 4 тысячах комплектов по году. Петр Кузнецов: Уважаемые гости, нас смотрит вся страна, у страны есть вопросы. Давайте послушаем Пензу, оттуда Николай. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Николай. Петр Кузнецов: Николай? Зритель: Алло. Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Вот слушаю я про наш ЧТЗ, тракторный завод. У нас сейчас Китай, Китай, Китай… Я считаю, что надо производить все свое. У нас очень много умных и талантливых людей. Просто надо оплачивать их труд, мозги их надо оплачивать. Вот у нас в Пензе очень много заводов было: компрессорный завод, дизельный… Очень много было. Петр Кузнецов: Было все. А сейчас закрыто? Зритель: А сейчас они все разваливаются. На них страшно смотреть! Петр Кузнецов: Николай, а вы чем занимаетесь? Зритель: Их надо восстановить – и тогда у нас будет все прекрасно. Петр Кузнецов: Николай, простите, пожалуйста, вы работали там? То есть ваш вид деятельности? То есть чем вы занимаетесь? Зритель: Я сейчас на пенсии три года, успел до путинской реформы уйти на пенсию. Я всю жизнь работал водителем. Отец у меня всю жизнь был трактористом, он очень любил технику свою. Он работал на ДТ-75, потом на экскаваторе работал. Наша техника отличная была. Оксана Галькевич: Спасибо, спасибо. Петр Кузнецов: Просто нужно было пояснить. Неравнодушие. Вячеслав Пронин: Я бы хотел Николая поддержать. Оксана Галькевич: Давайте. Вячеслав Пронин: Правильный комментарий, что нужно людям платить зарплату. Но единственное: вот для того, чтобы было на что людям платить зарплату, должна быть честная конкуренция на рынке. То есть не должно быть этих демпинговых поставок, с одной стороны. С другой стороны, не должно быть фальсификата. И тогда все предприятия, которые смогли как-то выйти на какую-то более высокую долю на рынке, мы видим, что по всем ним идет рост зарплат и рост численности. Оксана Галькевич: Вы знаете, тут несколько вопросов пришло на наш SMS-портал. Спрашивают (не знаю, по делу или нет): «Куда ни глянь – везде импортная техника, – пишет Ставрополь. – А сколько единиц техники выпустил ЧТЗ за последние три года?» И то же самое из Краснодарского края – спрашивают, сколько в день вы выпускаете. И не пытались ли вы делать малую технику? Вот такие вопросы от зрителей. Петр Кузнецов: Хотелось бы таких несколько показательных цифр, потому что очень много завязано именно на это. Андрей Печеркин: Ну, что касается цифр. Объемы выпуска у нас – порядка 30–40 единиц в месяц, это с учетом тяжелой техники. Малую технику мы выпускали, в том числе выпускали малую технику для сельскохозяйственных целей. У нас есть и остается перспективная разработка мини-трактора. Если как раз возвращается к проблеме конкуренции с Китаем, то в 2000-е годы, к сожалению, мы не смогли выдержать конкуренцию с Китаем, на российский рынок массово зашли китайские производители со своей техникой. Сегодня благодаря мерам государственной поддержки создаются условия, по которым действительно можно возвращаться, в том числе и к малому машиностроению. И у нас есть в планах вернуться к такой технике. Петр Кузнецов: «Любуемся на завод, как на выжившего динозавра», – пишет Нижегородская область. «На российском рынке все-таки востребована японская техника, а не российская», – уверен Приморский край. «Молодцы, ЧТЗ! – Пермский край. – Вот такие руководители должны стоять во всех управлениях – молодые и перспективные». Очень коротко. Что не хватает тем не менее сейчас отрасли? По одному пункту, пожалуйста. Оксана Галькевич: Андрей Сергеевич. Андрей Печеркин: Сегодня основная проблема – это, конечно, низкая деловая активность и низкий спрос. Мы в течение длительного времени находимся на самом низу этого рынка. Это уже продолжается лет пять. Хотелось бы более стабильную экономику и, конечно, больший спрос на продукцию. Петр Кузнецов: Вячеслав Вадимович, коротко, пожалуйста. Вячеслав Пронин: Не могу одним ограничиться. Первое – это защита рынка, эффективная защита рынка. А второе – это поддержка даже не нас, а поддержка производителей ключевых компонентов для нашей техники. Оксана Галькевич: Спасибо. Петр Кузнецов: Спасибо. Андрей Печеркин, директор по развитию «ЧТЗ – Уралтрак», и Вячеслав Пронин, заместитель директора ассоциации «Росспецмаш». Оксана Галькевич: Ну а впереди, друзья, производственные портреты. Расскажем теперь о ЧТЗ в лицах.