Ольга Арсланова: Вред от пластика дошел до Совета по правам человека. Этот институт поддержал предложение чиновников ввести запрет на использование неперерабатываемых видов пластика, а заодно и одноразовой посуды из этого материала. Петр Кузнецов: Кстати, большинство россиян согласны от нее отказаться. Ольга Арсланова: Выбрасываем! Петр Кузнецов: Да, от таких стаканов, которые у нас на столе пока еще. Ольга Арсланова: Они многоразовые. Петр Кузнецов: Сервис Superjob опросил своих пользователей и выяснил: 82% готовы без проблем перейти на бумажные пакеты и никогда не покупать посуду из пластика. Ольга Арсланова: Проблема загрязнения окружающей среды пластиком – одна из наиболее актуальных сегодня. Экологи давно говорят, что это очень серьезно. Если поток пластиковых отходов не упорядочить, то это может нанести непоправимый урон природе, от которого она может и не оправиться. По данным ООН, в год человечество производит 368 миллионов тонн пластиковых отходов. Лидер – Китай, треть мирового объема. На втором месте – Германия, на третьем – США. Это по данным ООН. Мы входим в десятку стран с объемом от 3 до 5 миллионов тонн. Петр Кузнецов: Причем более 40 государств уже ввели либо полный запрет на пластиковые пакеты, либо обложили производителей и потребителей всякими повышенными налогами. Одним из первых это сделал Бангладеш – отходы забивали дренажные системы и просто приводили к наводнениям. Ольга Арсланова: В ЕС запретили раздавать бесплатные пластиковые пакеты и перешли на бумажные. Белоруссия с начала года запретила использовать в ресторанах одноразовую посуду. Через четыре года от пластиковых пакетов собирается отказаться и Казахстан. С какой скоростью движется Россия? Что мешает нам ускориться? Давайте поговорим об этом прямо сейчас. И мы хотим запустить опрос для наших зрителей: «Сможете ли вы отказаться от одноразового пластика?» Давайте проведем опрос и узнаем, что получится у нас. Отвечайте «да» или «нет» на короткий номер. Подводим итоги чуть позже, а пока смотрим сюжет с улиц российских городов. Наши корреспонденты спрашивали, от какого пластика готовы отказаться россияне. ОПРОС Петр Кузнецов: Поприветствуем эксперта в студии. Владимир Малахов сегодня у нас в гостях по этой теме, доктор биологических наук, академик РАН. Здравствуйте, Владимир Васильевич. Ольга Арсланова: Добрый вечер. Владимир Малахов: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста… Вот это, конечно, хорошо, что мы все беремся, разные поколения, и потихонечку-потихонечку движемся в сторону отказа от пластика. Но есть ли в этом, если посмотреть масштабно, смысл, если половину всего производства пластика приходится на Азию, и Азия совершенно не задумывается о том, как утилизировать все то, что она производит? Культура утилизации у них как таковая отсутствует. Владимир Малахов: Вот я вам расскажу такую историю. В конце XVIII века взбунтовался экипаж корабля «Баунти», высадил офицеров в лодку, а сами матросы, захватив таитянских женщин-красавиц и несколько мужчин в качестве своих слуг и рабов, отправились на поиски необитаемых островов. Ольга Арсланова: Есть шикарный фильм с Марлоном Брандо на эту тему. Владимир Малахов: Да. Нашли остров Питкэрн, поселились там. Правда, потом мужчины таитянские восстали, попытались убить и убили несколько европейцев. Но тогда восстали таитянские женщины и вступились за своих европейских мужей, поубивали таитянских мужчин. Правда, потом европейские мужчины научились гнать самогон, начались драки, убийства. В итоге остался один Джон Адамс, 20 или 30 таитянских женщин, несколько десятков детей. И вот они стали основателями особого народа – народа острова Питкэрн. Остров Питкэрн находится в юго-восточной части Тихого океана. Его не могли обнаружить еще лет 30 или 40, потому что он очень далеко от всех океанских путей. Сейчас это отдельное государственное образование, туда можно приехать даже россиянину без визы. А живет в этом государстве 49 человек. В этот остров входят не только остров Питкэрн, а и гораздо большие острова – например, абсолютно не заселенный большой коралловый остров Хендерсон. На этом острове никогда не жили люди, никогда не было хозяйственной деятельности. Этот остров находится очень далеко от всех океанских путей. Это самое грязное место на Земле. На одном квадратном метре пляжей незаселенного и необитаемого острова Хендерсон находится 600 пластиковых бутылок. Ольга Арсланова: Откуда? Владимир Малахов: Откуда? Петр Кузнецов: Нанесло туда все? Владимир Малахов: Дело в том, что в каждом океане находятся два больших круговорота. В Тихом океане есть Северный круговорот, он к северу от экватора, и Южный круговорот. И вот именно в эти круговороты сносится весь тот пластиковый мусор, который поступает из пяти азиатских стран: прежде всего Китай, Вьетнам, Индонезия, Филиппины и Шри-Ланка. Ну, Шри-Ланка в Индийском океане. Вот из четырех азиатских стран этот мусор, переносясь океанскими течениями, образует огромные пластиковые острова, можно сказать даже – континенты. И вот представляете, совершенно девственный остров, который объявлен, естественно, заповедником, на нем нет туристов, туда даже питкэрнцы имеют право приехать раз в пять лет, срубить два дерева, чтобы делать поделки для продажи туристам. И вот он замусорен до такой степени. В Тихом океане это гигантское мусорное пятно занимает площадь более 1,5 миллиона квадратных километров – больше трех Франций. Ольга Арсланова: Это как штаты какие-нибудь в Соединенных Штатах Америки. Владимир Малахов: Да, больше трех Франций. Ну и в Южном океане такое гигантское мусорное пятно. Какой вред это наносит природе? Ну, напрямую это вредит морским млекопитающим, морским птицам и черепахам. Пластиковые бутылочки, стаканчики, всякие контейнеры, особенно ярко раскрашенные, – они очень привлекательные. Тюлени, дельфины, морские птицы, черепахи – они хватают такие цветные раскрашенные бутылочки. Прозрачные бутылки и пакеты напоминают медуз. А на самом деле очень многие птицы питаются поверхностными кишечнополостными, поверхностными медузами. Например, парусники. Это такие похожие на медуз существа, но они плавают снизу воды, а сверху. И вот буревестники, которых описывал Горький, они на самом деле, пикируя (а они не могут нырять глубоко), подхватывают этих кишечнополостных парусников. Они входят в состав их питания. Конечно, они хватают пластиковые пакеты или пластиковые веревки – и после этого умирают. По некоторым расчетам, смертность морских млекопитающих от проглатывания этого пластика составляет порядка 400 тысяч особей в год. Вы понимаете, мы боремся за восстановление популяции тюленей, а на самом деле от пластика их погибает больше, чем от каких-то других причин. Но это еще не все. Вот этот пластик, раз мы пьем из него воду, он безопасен, он считается безопасным. Ну, мы же пьем из него воду, храним в нем пищевые продукты. Значит, какими-то медицинскими тестами показано, что это безопасно. А что с ним будет в океане? Ну, химически с ним ничего не случается. Но волны, вот это механическое воздействие этот пластик разбивает. И будет разбивать его до тех пор, пока он не превратится в так называемые микросферы. Это частицы размером буквально 100 микрон, 0,1 миллиметра. И весь тот пластик, который попадает в океан, он рано или поздно, если его не выбросило на берег, если его не проглотили морские животные и птицы, он превратится в эти микросферы. И вот этими микросферами пластиковыми сейчас весь океан, так сказать, наполнен. Даже если вы сейчас пойдете в какое-нибудь море Лаптевых или в Восточно-Сибирское море, то в пробах воды будет масса этих микросфер. Это связано с тем, что в океане вся вода перемешивается. Как ни покажется странным, но вода из моря Лаптевых через какое-то время окажется в Антарктиде, а вода из Австралии обязательно окажется в Балтийском море. Это действительно так, потому что соотношение основных солей в океане одинаковое. То есть калий, допустим, соотносится с натрием или с хлором, или с фтором в одинаковой пропорции. Это значит, что вся вода обязательно перемешивается. Для этого требуется значительный срок, но тем не менее она перемешивается. И вот возникает вопрос. Дело в том, что это пластиковая микросфера размером в 100 микрон, она примерно совпадает с размером диатомовых водорослей, которыми питаются все рачки, все моллюски. А этими рачками питаются, естественно, рыбы, более крупные рыбы. Петр Кузнецов: Как матрешка. Владимир Малахов: То есть все заполнено этими микросферами. Мы не знаем… Вот я вам должен прямо сказать, что у нас нет доказательств того, что для человека это вредно. Вот нет прямых доказательств вреда микросфер для чека. Когда вы чистите зубы пастой, знайте, что в зубную пасту добавлены пластиковые микросферы как разрыхлитель. Ольга Арсланова: Но мы ее выплевываем все-таки. А рыбу мы едим. Владимир Малахов: Ну, вы ее выплевываете, но часть все-таки остается. Петр Кузнецов: Речь в дозах, наверное. Просто нужна такая доза пластика, чтобы стало плохо… Владимир Малахов: Когда вы чайный пакет… В чайный пакет, в пакетик с чаем добавляют пластиковые микросферы, чтобы чаинки не слипались там. И добавляется очень много… Всякие кремы, которыми в косметике пользуются. Много. Наши изготовленные специально пластиковые микросферы, шарики – они добавляются в очень многие бытовые вещи. И вот сейчас весь океан наполнен этими пластиковыми микросферами. Есть данные сейчас, буквально сегодня мои коллеги познакомили меня с публикациями, в которых говорится о том, что на этих пластиковых микросферах… А это же субстрат, это тверденькая частица. На ней находят место поселяться бактерии. И вот это, конечно, поскольку бактерии – такой важный компонент экологической системы, они много веществ изымают из моря, ими питаются, то это тоже оказывает влияние на морскую экосистему. Положительно или отрицательно, насколько это важно для человека – сказать трудно. Есть публикации, что эти бактерии вырабатывают устойчивость к антибиотикам. Не знаю, насколько то достоверные данные. Во всяком случае сейчас вот мы, человечество, уже выпустили, как вы знаете, порядка… Ведь пластик чем нехорош? Понимаете, у вас разлился танкер, вылилось 5 миллионов тонн нефти. Конечно, это нехорошо, но природа с этим справится. Почему? Потому что на дне моря есть естественные источники нефти. Петр Кузнецов: Научилась справляться. Владимир Малахов: Просто со дня моря в океан течет нефть. Естественно, это органика, ее можно использовать. Поэтому в океане есть микроорганизмы, которые ее перерабатывают с пользой для себя, используют как источник энергии. Поэтому, конечно, когда в океан нефть выливает… Ну, они сразу ее не могут переработать. Но есть естественный механизм использования вот таких видов загрязнения. Более того, я вам даже скажу, что тяжелые металлы… Ну, человек загрязняет солями свинца, кадмием море и так далее. Но ведь реки-то, размывая горные породы, тоже выносят и соли свинца, и кадмий. И есть микроорганизмы, которые осаждают эти металлы, используя металлы, окисление для получения энергии. И вот на дне Тихого океана и других океанов вы найдете так называемые железомарганцевые конкреции. Обычно в середине находится зуб ископаемой акулы. Я так большую конкрецию доставал и как-то порезался, потому что там был вот такой треугольный зуб акулы Carcharocles megalodon. И он настолько острый (хотя она вы мерла два миллиона лет назад), что я порезался. А сама-то конкреция из чего состоит? Из марганца, кобальта, кадмия, железа. Сейчас даже стоит вопрос о добыче этих конкреций. А пластик… Петр Кузнецов: Владимир Васильевич, перед тем как к пластику перейти, спрошу. А как же эти жуткие картины, когда животные в нефти все на берегу? Владимир Малахов: Ну конечно, если вылилось сейчас 5 миллионов тонн нефти и птица испачкалась нефтью, то она, конечно, погибнет. Но природа справится. Пройдет 5–7 лет – и этой нефти больше не будет. Микроорганизмы… Петр Кузнецов: То есть эти токсины не будут передаваться. Владимир Малахов: Да, микроорганизмы ее съедят. Они ее разлагают. Получится углекислый газ и вода. Петр Кузнецов: Но природа же – она дико умная штука. Она не может приспособиться со временем. Владимир Малахов: А пластик появился когда? Через миллионы лет приспособится. Но нам-то что через миллионы лет? Пластик-то стал производиться с 30–40-х годов. На самом деле весь пластик – вот эти 6,5 миллиарда тонн – выпущен за последние 60 лет. Нет микроорганизмов, которые… Это же искусственный продукт! Ольга Арсланова: Какая фантастическая производительность у человечества! Петр Кузнецов: Можем, когда захотим. Владимир Малахов: Его же нет в природе! Ваши кости состоят не из пластика. Ваши хрящи состоят не из пластика. Панцири водорослей состоят не из пластика. Нет в природе пластика, он придуман человеком. Это все равно как инопланетяне прилетели и чем-то засорили нашу планету. Все эти микроорганизмы не в состоянии, они не научились еще… Конечно, эти микросферы будут в океане плавать миллионы лет. И через миллионы лет появятся микроорганизмы, которые их прекрасно будут разлагать. Но мы-то живем сейчас. Вот в этом есть проблема. Правда, я еще раз говорю, пока нет таких доказательств, что вот эти микросферы точно вредят человеческому здоровью. Для этого нужны еще какие-то дальнейшие изучения. Пластик не безопасен, потому что, скажем, при разложении некоторых видов пластмасс… Мы же пользуемся не только стаканчиками. Пластмассы везде. И виды пластмасс разные. Выделяются бисфенолы, фталаты – это все очень вредные вещества. 12% пластика сжигается. Вот у нас накапливается пластик, выпускаем почти 400 миллионов тонн в год. 12% сжигается. Вроде бы пластика меньше становится. Но сколько выделяется неприятных веществ в атмосферу? Петр Кузнецов: Конечно. Владимир Малахов: А сколько образуется бисфенолов, фталатов и других оксидов? Петр Кузнецов: А потом все это… Владимир Малахов: Понимаете? И это проблема. Поэтому проблема утилизации пластика не решена. Я такой же человек, как вы, я не могу ничего придумать. Вы понимаете, вот как в советское время? Я же человек, большую часть времени проживший в советский период. Покупаешь бутылку газированной воды, стоит 22 копейки. Сдаешь обратно бутылку – получаешь 12 копеек. Получается, что две бутылки сдал – опять у тебя бутылка газированной воды. Вот если мы… Бутылки пластиковые, несомненно, очень удобные, конечно. Вот без них, представьте себе, конечно, будет очень неудобно жить. Ну надо, видимо, наладить процесс рециклинга. То есть этот пластик… Да, если у вас будет бутылка кока-колы стоить 120 рублей, но 20 рублей вам вернут, если вы ее сдадите, то люди будут их сдавать, потому что на пять пустых бутылок можно будет купить новую бутылку кока-колы. Ольга Арсланова: Ну, в Европе так и делают. Владимир Малахов: Вот что нужно делать. Не знаю, насколько это можно организовать экономически. Я не экономист, а зоолог. Вот видите маечку? Петр Кузнецов: Там ваша фамилия. Владимир Малахов: Вот на этой маечке (мне подарили ее сегодня студенты), на ней нарисованы животные, названные именем зоолога Малахова. Видите, все они. Вот я зоолог, поэтому в экономике… Петр Кузнецов: А в футболочке, наверное, микропластик где-нибудь зашит. Владимир Малахов: Может быть, может быть. Все может быть. Ольга Арсланова: А биоразлагаемый пластик – это выход? Или это слишком дорого пока, фантастика? Владимир Малахов: Понимаете, с этим делом все не так просто. Иногда (и довольно часто) на разных пластиковых пакетах, особенно для мусора, пишут, что он биоразлагаемый. Как правило, это неправда. В лучшем случае этот пластик – разрушаемый, то есть он легко распадается механическим способом на частицы и быстрее превращается в микросферы. Но во многих случаях это даже не так. Вы знаете, в Московском регионе работает компания GreenPack, она производит пластиковые пакеты. По-моему, она в Сергиевом Посаде. Несколько лет назад был судебный процесс. Его инициировали, по-моему, как бы защитники животных, я надеюсь, что защитники природы или общество потребителей. А может быть, и конкуренты тут участвовали. Рассказать дальше? Ольга Арсланова: А у нас новости. Так жаль… К сожалению, не успеваем. Владимир Малахов: Так вот, оказалось, что… Этот GreenPack писал, что у них пластик разлагаемый. Ольга Арсланова: А на самом деле? Владимир Малахов: А оказалось, что неразлагаемый. И обязали убрать эту надпись. Петр Кузнецов: «Готовы ли вы отказаться от одноразового пластика?» – спрашивали вас все это время. «Да» – ответили 93%, «нет» – 7%. Впечатляюще, да? Ольга Арсланова: Владимир Васильевич, вы убедили наших зрителей. Петр Кузнецов: Владимир Васильевич, хороший результат? Владимир Малахов: Хороший. Петр Кузнецов: Задел есть. Ольга Арсланова: Спасибо. Петр Кузнецов: Владимир Малахов, доктор биологических наук, академик РАН. Спасибо большое. Было очень интересно.