Марина Калинина: Вот с нетерпением все мы ждем отпуска, планируем его заранее и так далее. Часто, особенно в последние годы, россияне ездят на отдых на Черное море, на наши курорты. И вот в этом году, в общем, погода как-то этот отпуск испортила. Потому что, например, в конце июля в Крыму 39 человек обратились за медицинской помощью, казалось бы, с таким нереальным диагнозом – переохлаждение. На побережье Черного моря, в Тавриду пришло холодное течение – температура воды упала до 9 градусов. Юрий Коваленко: Кстати, в Белом море, где заснеженный большую часть года Архангельск, летом температура воды от 13 градусов. Получается, что там комфортнее купаться. Ученые говорят, что… Марина Калинина: Неправильное направление выбрали туристы для отпуска. Юрий Коваленко: Да, заблудились где-то. Но ученые говорят, что связано это с подъемом глубинных холодных вод. Якобы в Крыму это явление частое, а вот в Анапе – редкое. Сочинское побережье было просто удивлено поголовно. Ну, сейчас температура воды вновь повысилась до привычных +25. Но беды на этом не закончились. К побережью Тавриды подошли стаи медуз. На западном побережье Крыма, на мысе Тарханкут, море вообще стало похоже на кисель. Отдыхающих просто умоляли воздержаться от купания. Марина Калинина: Вот к переохлаждению прибавились еще наверняка и ожоги от этих медуз. По данным территориальных управлений Роспотребнадзора, на июль санитарно-эпидемиологическая ситуация на побережьях Черного и Азовского морей оценивается тем не менее как контролируемая. И специалисты этого ведомства говорят, что купаться можно. Вот сейчас будем выяснять, действительно можно или нельзя, каков масштаб проблемы и почему это все в этом году на нашем Черном море происходит. У нас в гостях сегодня – Михаил Владимирович Флинт, член-корреспондент Российской академии наук, заместитель директора Института океанологии имени Ширшова. Здравствуйте. Юрий Коваленко: Здравствуйте. Михаил Флинт: Добрый день, дорогие телезрители. Добрый день, Марина и Юрий. Марина Калинина: Давайте вместе с вами посмотрим, какая ситуация сейчас в Крыму. Наши коллеги сняли там материал. Давайте посмотрим, а потом поговорим. СЮЖЕТ Юрий Коваленко: То есть получается, что кишечной инфекции в Крыму нет, но зато туристы с обморожениями. А вот в чем причина? Михаил Флинт: Обморожение? Это вы немножко сгустили ситуацию. Марина Калинина: Переохлаждение. Юрий Коваленко: 6 градусов… Михаил Флинт: Я думаю, что там до 6 не дошло. По моим сведениям, там 8–9 было. Юрий Коваленко: Ну, тоже… Михаил Флинт: Не сахар, да, я согласен. Никак не сахар. Юрий Коваленко: Не май месяц. Михаил Флинт: Вы знаете, ведь Черное море нам предлагает в этом смысле некие альтернативы. И очень правильно сказал коллега в этом репортаже, что на самом деле все очень просто: ветер дует с берега. Можно взять суповую тарелку, подуть на нее – и вы увидите, как верхний слой будет уходить, а он будет замещаться водой, которая лежит ниже. И в прибрежной области вот эта вода "нижняя" (назовем ее так условно), она находится примерно ниже 12–15 метров. Марина Калинина: И что – столько сдувает? Михаил Флинт: Так что достаточно этот верхний слой сдвинуть – и там внизу вода вот такой температуры, о которой мы говорим. И даже летом. И происходит действительно похолодание той воды, с которой сталкиваются наши с вами друзья, которые отдыхают на Черном море. Но, с другой стороны, это очень важное явление и полезное. Это вентиляция прибрежной зоны. Поэтому вода, которая застаивается в прибрежной зоне и получает загрязнения, о которых здесь было так образно сказано, она уходит в море, а ее место замещает чистая вода. Но давайте посмотрим – есть противоположна ситуация очень интересная. Вот вода стоит около берега, теплеет до 26–28 градусов. А на берегу в это время сухо, на берегу в это время ветерок. И вся пыль, которая вбирает вообще мыслимые и немыслимые результаты человеческой деятельности, начиная от выхлопа автомобильного, который на этой пыли, виноградники обрабатывают всякого рода гербицидами и прочей всякой далекой не полезной химией, – и все это сносится в море. И когда это попадает в море, все это абсорбируется на поверхностной пленке, несколько микрон. И вот когда начинает дуть ветер с моря… А мы считаем, что это очень хорошо. Во-первых, у нас теплая вода. Во-вторых, приятный такой ветерок дует с моря. Мы выходим на побережье Черного моря, выводим наших детишек и начинаем этим воздухом дышать. А на самом деле ветер, воздух, проходя над поверхностью моря, он срывает почти невидимые человеческому глазу капельки мелкие – и они концентрируются в воздухе с высочайшей концентрацией всех этих загрязняющих веществ, о которых я только что говорил. Мы делали эксперименты несколько лет назад, которые показали, что концентрация в воздухе в такие кульминационные периоды вредных веществ – в частности свинца, который связан с автомобильными выхлопами, – она выше в несколько раз, чем в часы пик на улице Горького. Поэтому отдыхающих людям на берегу Черного моря надо выбирать некий компромисс и помнить, что приятная, благоприятная погода с ветром, дующим с моря, она в целом далеко не так благоприятна для нас. Юрий Коваленко: Ну, не у всех же в кармане есть газоанализатор. А вот как быть с теми самыми загрязняющими потоками, которые попадают в море из рек? Кто-нибудь следит за уровнем загрязненности? И вообще кто-нибудь когда-нибудь чистил море? Михаил Флинт: Море никогда никто не чистил. И это невозможно. Море чистили от последствий такой, ну, плохо организованной хозяйственной деятельности, когда на дно моря попадали особенно опасные объекты. Это со времен войны было. То же самое, что и на Севере. Эти объекты убирались, их находили. И это единственная форма чистки, которую мы делали. А так это просто невозможно. И гораздо более практично очищать те стоки, которые идут с берега. А это в Черном море делается из рук вон плохо. Вот Геленджик – ну, представьте себе, там… Я могу соврать немножечко в цифрах, но около 50 тысяч жителей постоянно проживают в Геленджике. А 3,7 миллиона приезжает со всеми своими нуждами – бытовыми и прочими. И какие нужны очистные сооружения, чтобы все это переработать? Конечно, их нет. Из Геленджика труба сливает… Длинная труба идет по дну, и это сливается на расстоянии нескольких километров от берега, сливает в придонный слой. Но здесь существует еще одна вещь интересная. Ведь сливается пресная вода, а морская вода соленая. Вы сливаете пресную воду – и она тут же поднимается в поверхностный слой и может попасть под действие вот тех самых ветров, о которых мы говорили. Юрий Коваленко: Поэтому холодная вода может быть еще и нечистой. Михаил Флинт: Вот что я и хочу… Нет, холодная вода как раз будет чистая, потому что в этот момент ветер все отгоняет. А вот теплая вода, которую пригоняет ветер с моря, она может нести в себе целый ряд, я бы сказал… Юрий Коваленко: И в нее детишек и ведут купаться, да? Михаил Флинт: Да, детишек ведут купаться. Поэтому я бы рекомендовал выбирать такие промежуточные ситуации и, конечно, остерегаться тех периодов, когда ветер дует с моря. Имею в виду вот эту возможность получения непосредственно в легкие такого абсолютно неконтролируемого спектра, целого "букета". Юрий Коваленко: То есть получается, что у нас сейчас первый совет тем, кто собирается поехать на море отдыхать, – это купаться только тогда, когда ветер дует от берега, да? И когда не сильно теплая вода. Михаил Флинт: Я бы это рекомендовал, когда не сильно теплая вода. Во-первых, спокойнее всегда, потому что эта прибрежная полоса прикрыта берегом, и здесь всегда нет волны, очень спокойно, детишки могут купаться. В общем, не бояться холодной воды. Марина Калинина: Закаляться надо. Михаил Флинт: Конечно. Холодная вода – это вода самая чистая. Конечно, неприятно ехать на Черное море для того, чтобы купаться в 9-градусной воде. Я не решился бы. Все-таки вот не бояться прохладной воды – скажем, 23 градуса летом, 21. Юрий Коваленко: Ну, украинский охранник батута три дня купался в этой прохладной воде. Закалился. Михаил Флинт: Помните, была история такая – унесло на барже, и они вернулись Героями Советского Союза. Не думаю, что этот охранник получит звезду Героя… Юрий Коваленко: Украины. Михаил Флинт: Украины, да. Марина Калинина: Еще большой вопрос – предприятия, которые там находятся и которые, как мы видели из сюжета, в общем, не особо заботятся о том, чтобы свои стоки эти очистные строить, чтобы очищать то, что они выбрасывают в море. Михаил Флинт: Это большая проблема, да. Вы правы, Марина. Это очень большая проблема, которая упирается в деньги, как всегда. Две вещи – деньги и контроль жесткий со стороны государства за этим делом. Это ведь не только Черное море, у нас и другие водоемы и пресные страдают от этого дела. Та же самая Арктика страдает от этого дела. Поэтому – деньги и контроль. На это нужно выделять деньги и совершенно жестко контролировать – и тогда мы с этим можем бороться. А в Черном море ситуация, конечно, патовая. Она просто исторически сложилась так. Исторически на это не обращали внимания. Потому что люди приезжают – тепло, кажется, что чисто, приятный такой берег, приятный воздух. Ну и вот со всеми вытекающими последствиями. Юрий Коваленко: И все-таки мы хотели бы узнать информацию из первых уст. Если вы отдыхали в этом году либо сейчас отдыхаете на Черноморском побережье, сообщите нам, позвоните и скажите, как на самом деле сейчас все происходит. Если у вас есть возможность, в соцсетях вы можете прислать нам фото- или видеоподтверждения своих слов. И вот еще один вопрос все-таки, который меня достаточно давно интересует. Очень часто нам пишут в соцсетях и говорят, что местные жители отмечают изменение климата в Сочи после Олимпиады: весна стала приходить позже, в этом году холодная вода в середине лета. Это вообще как-то связано? Или это… Михаил Флинт: Нет, вообще Черное море… Если посмотреть на его масштабы, то нам кажется оно большое. А на самом деле, с точки зрения, как мы говорим, отклика климатического, этот бассейн очень маленький. Вот та самая холодная вода, о которой мы говорим. На самом деле нужно полтора-два дня ветра соответствующего – и около берега будет холодная вода. То есть отклик бассейна на изменения. А ветер – это часть климатических условий. Мы отмечали очень сильное потепление Черного моря несколько лет назад. Это был довольно длинный период, очень теплый, когда температура воды… А самое главное – не температура воды, а что зимний холод провоцирует очень важную вещь. Он провоцирует так же, как и во всех наших озерах, вертикальное перемешивание: вода охлаждается, становится холодной, опускается. Та же самая вентиляция, о которой мы с вами говорили, говоря о прибрежной зоне Черного моря. Так вот, это происходило очень слабо. Сейчас ситуация немножечко меняется. Но, в общем, не нужно сразу так все списывать на климат, ну, во-первых, потому, что мы не очень хорошо себе представляем эти климатические изменения. Понимаете? Юрий Коваленко: До сих пор? Михаил Флинт: Ну, конечно. Нужно честно об этом говорить. Мы можем предсказывать погоду больше чем на пять дней? Ну, коллеги, я должен сказать, что даже мощнейший компьютер… Марина Калинина: Ну, откройте тайну. Михаил Флинт: Климат мы предсказывать не можем. Мы можем только анализировать то, что там было раньше, делать какие-то сравнения, к огромному сожалению. Мы к этому стремимся. И наверное, какие-то результаты будут получены. Но я не думаю, что так сразу нужно все в Черном море валить на климат. В Черном море очень четко чередуются холодные и теплые периоды. И кстати, появление холодной воды около берега – это не есть собственно реакция на климат в нашем понимании, потепление/похолодание. Это есть реакция на ветровую ситуацию, как мы только что с вами говорили. Даже в самые теплые периоды если подует ветер с берега, и достаточно долго, скажем, два-три дня, мы с вами увидим такую воду. А если это будет продолжительно, мы можем увидеть еще более холодную воду. Юрий Коваленко: Хорошо, ну, с климатом понятно. А вот медузы откуда взялись, причем в таком количестве? И прямо атакуют людей. Михаил Флинт: Вот, видите, как интересно. У нас период этот похолодания прибрежной воды, когда не было медуз, сменился периодом, когда прибрежная вода стала резко теплее. Что это значит? Это значит, что произошел нагон воды. Марина Калинина: И они приплыли. Михаил Флинт: Да, и они приплыли. И они около берега сгустились. Так же, как мусор мы с вами видим на пляже. Откуда он берется? Ну, вот то, что разбросано по морю в огромном количестве, его ветром сгоняет – и этот мусор оказывается на побережье. То же самое происходит и с медузами. Марина Калинина: Ну и люди сами на побережье помусорить любят, в общем. Михаил Флинт: К сожалению… Понимаете, здесь мы с вами хоть можем как-то убрать и контролировать. А то, что выбрасывается в море, оно все равно оказывается на берегу. Оно же в море не плавает, у него очень короткий период. Ну, во-первых, я должен с самого начала сказать, что эти медузы черноморские по большому счету, с точки зрения какого-то воздействия ядовитого на человека, совершенно не страшны. Можно в этом "медузном желе" сидеть. Это просто очень неприятно. А на самом деле… Марина Калинина: Ну, это противно же. Михаил Флинт: Да, это противно, я согласен. Но на самом деле они никакого вредоносного влияния прямого, как некоторые очень ядовитые медузы, которые вызывают чуть ли не мгновенный паралич дыхательной системы… Марина Калинина: Меня кусала медуза. Михаил Флинт: Там таких медуз нет даже близко. Юрий Коваленко: У меня знакомый один умудрился медузу набрать в маску для плавания, поиграть с ней, потом выпустить. А потом эту маску надел. Ну, раздражение было до конца отпуска. Михаил Флинт: Это было в Черном море? Юрий Коваленко: Да, это было в Черном море. Михаил Флинт: Я думаю, что это скорее просто раздражение органикой, которая… Медуза полуживая. Она же липкая – на нее налипает всякого рода дрянь, и те же бактерии, кстати сказать. Знаете, это мукоидное такое вещество, как мы его называем, оно приводит к тому, что на медузу, особенно на такую полудохлую, дохлую, налипает всякого рода органика и бактерии. Поэтому это не собственно медуза. Я в этом уверен на сто процентов. Это та самая грязь, которая на нее налипла. Юрий Коваленко: Вот видите, не так уж и страшно, оказывается, отдыхать на Черноморском побережье. Не бойтесь ни медуз, ни прохладной воды. Прохладная вода, кстати, оказывается, еще и полезнее для здоровья. Ну а сейчас к нашему разговору подключаются наши телезрители. У нас сейчас Елена из Кемеровской области. Елена, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хочу сказать свое мнение об отдыхе в Крыму. Мы отдыхали с тремя ребятишками, с 20 июля на две недельки улетали в Крым. Остались отдыхом очень довольны. Два дня была прохладная вода, но это нам никак не помешало, потому что температура воздуха была высокая. И если сравнивать с нашими реками, то у нас прохладнее водичка. Все понравилось, отдыхом мы остались довольны, дети довольны. Медузы были. Приносили нам теплую водичку, теплое течение медузы. Дети играли с ними, мы играли. В общем, спасибо Крыму, спасибо за отдых чудесный. Остались довольными мы. Марина Калинина: Спасибо. Юрий Коваленко: Спасибо большое. Михаил Флинт: Вот видите, детки играли с медузами – и ничего не было. Марина Калинина: Вот еще такое сообщение: "Живем в Крыму, купаемся, живы и здоровы". Юрий Коваленко: Они привыкли просто, наверное. Ну, на самом деле это все, может быть, капризы человека, который, может быть, рассчитывал на какой-то пятизвездочный участок моря, в котором не будет медуз, оно будет чистое. Но на самом деле за это вот тот самый пресловутый курортный сбор, который собираются взимать. Вот его как-то будут посылать на очистку моря для того, чтобы комфортнее было туристам? Марина Калинина: Ну, на какие-то хорошие дела, да. Михаил Флинт: Мы же с вами слышали, что этот курортный сбор придет в руки местных властей, муниципальных. Вот как они им распорядятся? Я думаю, что, скорее всего, они распорядятся им таким образом, чтобы хотя бы прибрежную полосу, пляжную, вычистить. И то это будет большое дело. А потом, есть еще одна проблема очень важная для Черного моря – это проблема изменения конфигурации пляжей и берегов. Потому что ведь не всегда волноломы и не всегда то, что человек думает, что защищает берег, оно защищает. Очень интересно… Знаете, мы можем за 10 километров от места, где нам дорог пляж, взять пляжный материал для строительства – и через год у нас пляж размоет. Вот таким хитрым образом организованы прибрежные течения, а главное – перемещение вот этого материала, который формирует пляжи черноморские. Поэтому здесь, конечно, требуются серьезные вложения для того, чтобы такие вещи делать. И это очень серьезная проблема, которая требует затрат. И я думаю, что одно из направлений, в которое могут быть инвестированы эти пляжные сборы, – это поддержание черноморских берегов, особенно в тех рекреационных зонах, которые нам дороги. Марина Калинина: Ну, я думаю, что ваши мысли услышат сейчас люди, от которых это зависит. Михаил Флинт: Я эти мысли очень давно пропагандирую, да. Марина Калинина: Еще есть звонок из Крыма как раз, Павел к нам дозвонился. Здравствуйте, вы в эфире. Зритель: Добрый день. Хотел бы сказать за медуз. Я живу в городе Алушта, это Южный берег Крыма. Все-таки у нас есть медузы, которые в августе месяце жалят, то есть когда попадаешь… Но это редко встречается, в основном возле речек они собираются. Ну, ареал небольшой. Вот они вызывают ожоги. Я уже не говорю, что аллергические реакции. А так вода у нас довольно чистая. Особенно если это вечером или рано утром, то вода абсолютно прозрачная, чистая, все видно. Поэтому сказать, чтобы прямо у нас грязь плавала, много всяких предметов – я не скажу. Ну, понятно, что сейчас пластиковых всяких тар много, которые попадают. Ну, убирают утром пляжи. Относительно все нормально, никто не жалуется. Юрий Коваленко: Спасибо, Павел. Марина Калинина: Хорошо вам там. Юрий Коваленко: На самом деле не всю грязь видно в воде. Она может быть растворенной и быть гораздо более опасной, чем та, которую собственно видно. Михаил Флинт: Конечно. Юрий Коваленко: У нас еще один звонок – Татьяна из Крыма точно так же. Татьяна, здравствуйте. Ваша точка зрения на ваше море. Зритель: Здравствуйте. Я более 50 лет живу в Евпатории. У нас Каламитский залив. И у нас море чистое. И обновление течения проходит два раза в месяц. Оно охлаждается, но в течение двух дней оно достигает опять высокой температуры. Например, сегодня у нас температура моря – 28 градусов. Я бы хотела сказать еще по поводу вот этой тины, которую показали. При СССР и при Украине здесь немножко другие экологические нормы были. У нас очищали побережье моря от этой тины, складывали в кучу, а потом приезжал специальный транспорт, и это увозили. И это был самый экологически чистый материал для утепления крыш, обеззаражено все. А сейчас нормы совсем другие. Теперь вывозят эту тину назад в море. И через некоторое время круговорот проходит опять. Юрий Коваленко: Ну что же, спасибо… Зритель: Так что я хочу сказать, что у нас все-таки теплое и чистое море. Приезжайте в Крым! Марина Калинина: Спасибо. Юрий Коваленко: Спасибо большое. Кроме зависти – ничего. 28 градусов вода! Жаль, что не в отпуске. Марина Калинина: Кстати, помимо Крыма, нас приглашают поехать в Кузбасс: "Лето жаркое, дожди теплые, как озера и природа". Юрий Коваленко: И там нет медуз. Марина Калинина: В Кабардинку приглашают, в Дербент, на Байкал и в Карелию. Так что выбор большой. Юрий Коваленко: А вот Черное море… Я знаю, что у экологов есть такая шкала, скажем так, "топ самых чистых", "топ самых грязных". Вот Черное море какое место занимает среди российских водоемов по чистоте? Михаил Флинт: Вы знаете, не смогу я вам, наверное, поставить его точно в шкалу. Во-первых, оно очень разное. И опять, если мы с вами посмотрим на территорию Геленджика, примыкающую к морю, если мы с вами посмотрим на территорию Сочи, куда в море втекает Мзымта (а это практически сточная речка, понимаете), то, конечно, оно будет очень грязное. А если мы посмотрим на малонаселенные куски, то оно будет очень чистое. В общем, я считаю, что единственная проблема, которая у нас существует в Черном море: оно обладает колоссальной емкостью, Черное море. Знаете, как говорят, такое понятие есть, оно всем понятное – "экологическая емкость". На него человек может давить – и оно будет сопротивляться естественными, своими природными силами. Нужно это очень четко контролировать и просто стараться, чтобы то, что мы производим на берегу, не попадало бы в таких количествах в Черное море. А так Черного моря нам хватит на много поколений. Юрий Коваленко: Действительно, оно сможет это переварить. Но злоупотреблять этим все-таки не стоит! Марина Калинина: Спасибо большое. Это был Михаил Флинт, член-корреспондент Российской академии наук, заместитель директора Института океанологии имени Ширшова. Спасибо, что пришли. Юрий Коваленко: Спасибо. Михаил Флинт: Спасибо и вам.