Ксения Сакурова: Ну а прямо сейчас мы увидимся с нашими корреспондентами. Начинается первый, самый насыщенный информационный час нашей программы. Нашими корреспондентами можете быть и вы. Расскажите о том, как живет ваш регион. Напишите в SMS-сообщении или позвоните. Расскажите о ваших новостях. Петр Кузнецов: Приветствуем в нашей подборке Екатеринбург, Чебоксары и Липецк, они сегодня выходят на связь. Уважаемые телезрители, дополняйте картину вместе с нами. Рассказывайте, что происходит в вашем городе. Анна Исаева, Марина Рябцева и Виктор Болотский прямо сейчас, наши коллеги. Здравствуйте, друзья. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Я предлагаю с Екатеринбурга начать. Анна Исаева с нами на связи, уже в большом экране. Анна, еще раз приветствуем вас. Анна Исаева: Здравствуйте. Ну, начну с того, что… Всем же известно, что вчера состоялась «Прямая линия с президентом». И из нашего региона на линию обратилась женщина из Краснотурьинска, которая пожаловалась Владимиру Путину на неподключение ее дома к системе газоснабжения. Также она сообщила, что рядом есть газифицированный дом мэра. Губернатор Свердловской области, естественно, оперативно поручил разобраться в ситуации. Проверку также начали Следственный комитет и прокуратура. Сама же жительница Краснотурьинска, пенсионерка Светлана Вильевна рассказала, что не может добиться газификации с 1997 года – с момента, когда заехала в этот дом. По ее словам, ей и ее соседям уже более 20 лет обещают провести газ. Пока же все спасаются печным отоплением и электрическими плитками. При этом раньше они могли пользоваться газовыми баллонами, но не так давно их запретили. А дрова, как сообщила пенсионерка, очень дорогие. У Светланы Вильевны пенсия – всего 16 тысяч, а на дрова у нее на зиму уходит около 9 тысяч. Их они вместе с мужем заготавливают еще летом. Мужу ее 75 лет, он недавно пережил инсульт, и он вынужден сам колоть эти дрова. Естественно, после обращения Светланы Вильевны к президенту глава города выехал на место, пообщался с ней и сразу же пообещал ускорить процесс газификации, провести газ к 2023 году. До этого сроки назывались – 2025–2026 год. Ксения Сакурова: Анна, а это тот самый глава города, который сосед этой женщины, да? То есть тот самый, который живет рядом, решил по-соседски зайти все-таки? Анна Исаева: Ну, это так утверждала сама жительница, когда обратилась к президенту. Глава, естественно, сообщил, что никакого дома и дачи у него нет. Всему, кому интересно, что у него в собственности, могут ознакомиться с его декларацией. Петр Кузнецов: Ну да. У жены есть, а у него нет. Анна Исаева: Ну, об этом уже не знаем. Петр Кузнецов: А это правда, что все агентства сейчас, особенно местные, преподносят это событие с визитом: мэр отреагировал на жалобы об отсутствии газификации и привез пенсионерке дрова? Анна Исаева: Да. Только эти новости начали еще вчера курсировать, так скажем. Но дрова на самом деле привезли только сегодня, шесть кубов дров. Потому что мы вчера ночью там были, и никаких дров там не было. Петр Кузнецов: Еще и не сразу привез. Анна Исаева: Коллеги, которые на месте сегодня работали, сообщили, что утром дрова действительно привезли, шесть кубов. С учетом тех дров, которые уже были заготовлены пенсионерами, им должно хватить на зиму. Также, кстати, соседи очень сильно возмущались, говорили: «А почему ей дрова?» Петр Кузнецов: А там и вопрос с газификацией отпадет. Если каждый сезон привозить дрова, то можно и не проводить. Анна, для понимания: рядом с этим домом Светланы Култыгиной, которая пожаловалась на отсутствие газификации, есть какие-то еще дома не газифицированные? Или они таким анклавом там находятся с 97-го года и никак не могут добиться провода от трубы, которая, надо понимать, совсем рядом? Анна Исаева: Очень много домов. Вчера было уже темно, но мы проехали по поселку. Улицы три там точно не газифицированы. Все дома, которые сейчас показывают, и там порядка еще пятидесяти, может быть, не газифицированы. О тех домах, о которых говорила сама Светлана, коттеджи (как раз их сейчас показывают), они действительно находятся близко, где-то километра два, может быть. И вот там газ действительно есть, а дома еще не построены. Газ уже есть, а дома еще строятся. Петр Кузнецов: Наоборот, да. Нам тут пишут: «А при чем тут мэр? Это задача губернатора», – SMS из Москвы. Анна Исаева: Вот он и дал поручение все проверить. Петр Кузнецов: Ну, можно пошутить, что это пишет мэр. В общем, подытожим. Значит, по последним данным, Светлане Култыгиной и ее супругу обещано провести газ – через сколько? – в 2024 году. Анна Исаева: В 2023-м. Петр Кузнецов: Уже скорректировали. Анна Исаева: Ну и не только ей. Эту улицу всю должны газифицировать к 2023-му. Сейчас, как мэр сообщил, уже проект высокого давления проведен. В следующем году будет строительство, а далее уже будут подводить. Петр Кузнецов: Главное, чтобы не пришлось что-то за это платить еще этим жителям. Анна Исаева: Сказали, что деньги есть в бюджете. А как там дальше будет – посмотрим. Петр Кузнецов: Какие новости еще у вас, Анна? Что обсуждается в регионе, помимо «Прямой линии», участия в «Прямой линии»? Анна Исаева: Ну, наверное, следующий не новость, а скорее крик души, потому что в Свердловской области ужасно жарко. Уже неделю мы все тут изнываем от жары. Температура воздуха в некоторых районах региона достигает 37 градусов. В Екатеринбурге сейчас +34. Я, честно говоря, сижу и хочу просто веером каким-нибудь обмахиваться. Петр Кузнецов: Анна, это тот случай, когда мы, москвичи, можем вам сказать: «Как мы вас понимаем». Совсем недавно от нас все это ушло. Анна Исаева: На городских пляжах с самого утра толпы людей. Ощущение, что вообще никто не работает. Люди купаются и в фонтанах. Тяжелее всего, конечно, тем, у кого нет кондиционера. А вентилятор у нас с начала июня купить просто невозможно, все уже давно раскупили – видимо, наученные еще прошлым годом. Ну, жаркую погоду у нас обещают еще как минимум неделю. В связи с этим МЧС выпустило предупреждение о повышенной пожарной опасности. Настоятельно просят граждан не разжигать костры. Мы все ждем дождя. Вот сейчас пасмурно. Дождь вроде бы обещали час назад, но его так и не было. Вот такие у нас новости. Петр Кузнецов: Придется звонить президенту на «Прямую линию». Ксения Сакурова: Анна, пока пожары вас не беспокоят? Леса не горят? Анна Исаева: Последнюю неделю, нет, слава богу, все спокойно. Надеюсь, что так и останется. Петр Кузнецов: А в каком состоянии ваши водоемы? Все ли открыты? Ко всем ли есть доступ? Какое качество воды, пляжей? Анна Исаева: Конечно нет. Например, пляж, который сейчас показывают на кадрах, вот там купаться запрещено. Петр Кузнецов: Маленький мальчик поэтому и не хотел, он отпрыгивал, видно. Бабушка хотела его окунуть, а он не хочет. Он же видит надпись, в отличие от бабушки. Анна Исаева: Ежегодно говорят, что в Свердловской области один-два водоема, в которых вода чистая и можно купаться. Но эти водоемы находятся в закрытых городах. Все, что остальное – люди все равно купаются, потому что на море не все могут поехать. Петр Кузнецов: Что делать? И тут, конечно, не до соблюдения каких-то социальных дистанций и прочих дистанций. Какая у вас обстановка, кстати, с ковидом? Анна Исаева: Ну, как и по всей стране. Случаи, конечно же, растут. У нас сейчас снова стали следить активно за соблюдением масочного режима, постоянно проводят рейды, штрафуют граждан. Если еще недели две назад в магазинах как-то закрывали глаза, то сейчас уже нет, настоятельно просят. Вакцинация полным ходом идет. Я думаю, что как везде – все грустно и не радужно. Ксения Сакурова: Спасибо большое. Петр Кузнецов: Спасибо. Держитесь! Неделю еще, неделю. Правда, это быстро. Ксения Сакурова: Потом, видимо, Москва на себя снова примет эту эстафету. Анна Исаева, Екатеринбург был с нами на связи. Движемся дальше в Чебоксары, Марина Рябцева. Марина, здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте, Марина. Марина Рябцева: Здравствуйте. У нас в Чувашии еще пару дней назад, а по всей стране сегодня началась углубленная диспансеризация переболевших ковидом. В новостях у вас кратко сказали. Скажу побольше. Поскольку у нас пару дней назад началось, мы успели подсмотреть, что это такое. На эту диспансеризацию будут приглашать в первую очередь тех, кто переболел средней степенью тяжести или тяжелой. Ну а самые первые – это те, у кого есть еще сопутствующие заболевания. Будут проверять ряд разных показаний. Поскольку из-за коронавируса большое осложнение идет на легкие и большая вероятность образования тромбов, то этому особое внимание будут уделять. Например, будут проверять кровь на концентрацию Д-димеров. Если будет их много, то отправляют дополнительно на сканирование вен нижних конечностей. А если по легким, то спектрографию сдавать, томографию и так далее. Планы хорошие. Я не знаю, конечно, как справится Минздрав, потому что переболевших огромное количество. Сейчас в списках в Чувашии 68 тысяч человек, которые должны пройти. Это еще только первые, а дальше будет список увеличиваться. Ну, говорят, что довольно быстро должно все проходить, справятся к концу года, и эти 68 тысяч точно пройдут. Говорят, что будут приглашать по звонку из поликлиники или SMS с Госуслуг. Но говорят, что можно и самим подойти в регистратуру и тоже о себе напомнить, потому что, мало ли, не попали в списки или вообще, может быть, не обращались до этого, когда болели. Сказали, что таких тоже рассмотрят. Ксения Сакурова: То есть, Марина, даже тех, кто бессимптомно переболел, все равно их примут врачи? Марина Рябцева: Говорят, что да. Но это уже следующий список будет. Самые первые – те, кто с дополнительными заболеваниями. Следующие – тяжелые и средние. Я думаю, я в этом списке тоже есть, поскольку лежала в больнице долго. А дальше – остальные, кто будет обращаться. Ксения Сакурова: А по итогам диспансеризации что-то обещают? Реабилитация какая-то? Марина Рябцева: Да, будут направлять к специалистам. Если по какому-то органу будут проблемы, то к этому специалисту дальше идешь лечиться. Главное, чтобы вовремя обратить внимание, потому что эти тромбы – это на самом деле очень опасно, поэтому важно вовремя узнать. Петр Кузнецов: Да, вирусологи рекомендуют предварительно обязательно изучить, потому что не все опять же знают, когда это случится. Марина, а как на этом фоне происходит вакцинация? Марина Рябцева: Вакцинация идет, но не такими сильными темпами, как, конечно, хотели бы медики. Прививают много где: практически около всех торговых центров стоят мобильные пункты, ездят в деревни, на дачах, там прививают. Петр Кузнецов: То есть дополнительно все-таки разбросано, поликлиниками не ограничивается. Марина Рябцева: Нет. Петр Кузнецов: Смотрите, нам пишут Чебоксары: «Закрывают пропуска, не допускают до работы тех, кто отказывается от добровольной вакцинации. Одни принудиловки». Что известно вам оттуда, с места, по поводу того, о чем пишет наш телезритель? Президент вчера на это отреагировал. Марина Рябцева: Слышала тоже такие истории. Ну, какая-нибудь организация государственная, муниципальная. Вот на них сверху давят – и они, конечно, своих, видимо, заставляют. Но все это скрыто. Никто официально не признается, не выходит. Не готов даже рассказать народ, который там работает, поскольку их могут уволить, если они эту проблему поднимут. Поэтому так – добровольно-принудительно. Петр Кузнецов: Хоть в таком формате в «ОТРажение» писать. Что еще обсуждается у вас, Марина? Марина Рябцева: Хотела рассказать, что у нас в Чебоксарах просто какое-то скопление, нашествие различных чемпионатов российских. Например, сейчас идет Высшая лига Чемпионата России по шахматам. Лучшие шахматисты страны с прошлой пятницы и до следующего понедельника борются за звание лучшего. И вот здесь, помимо того что ограничения из-за коронавируса, как и везде, нужно быть со справкой ПЦР, тестом и прочим, измерение температуры, здесь еще шахматистам теперь запретили есть во время турнира. А у них швейцарская система, и игра может длиться пять-шесть часов. Раньше шахматисты, как говорят, могли заказать кофе, перекусить, а теперь запрещено. Даже шоколадку нельзя. Вот раньше многие брали с собой шоколадку на турнир, чтобы «зарядить» мозги, а теперь это запрещено. Петр Кузнецов: Это же допинг! Конечно, боремся с допингом. Ксения Сакурова: А пить-то можно? Вода разрешена? Марина Рябцева: Только вода и разрешена. Ну и выйти в туалет. Все, больше ничего. Ксения Сакурова: Видимо, в туалете будут прятать шоколадки. Петр Кузнецов: Как в «Брате-2» пистолет в бачке, да? А как это сказывается на результатах вообще, Марина? Что говорят участники? Жалуются? Марина Рябцева: Была в первый день, когда только начали играть. Разумеется, к ним лучше не подходить, они все в игре. Пойду на финал, и вот тогда уже узнаю. Вот сейчас показывают чемпионку России. Тут среди мужчин еще играют две женщины с ними на уровне. Посмотрим, кто победит. Петр Кузнецов: Обратите внимание, что с защитными экранами это происходит. Только сейчас заметил. Бесцветные. Марина Рябцева: Да-да-да. Чтобы не чихнули друг на друга. Все через экран. Ксения Сакурова: Но без масок. Марина Рябцева: Раньше обязательно нужно было пожимать руку. Говорят, что если шахматисты друг другу руку не пожмут, то могут вообще дисквалифицировать. А сейчас это прямо в правилах, чтобы не передать заразу. И все через экраны. А еще один чемпионат у нас только что, недавно прошел – Чемпионат России по легкой атлетике. Как только завершился, сразу же определили, кто едет в Токио. От России десять легкоатлетов. Здесь, помимо ограничений, которые коронавирус внес (справки и прочее), здесь коррективы внесла еще и погода, поскольку у нас была жара. Вот как сейчас в Екатеринбурге, у нас тоже было 35–37. В такие дни просто нереально бегать и так далее, и все соревнования переносили на вечер – вместо десяти утра в семь вечера, чтобы хоть как-то можно было дышать. Вот в таких условиях проходили и проходят у нас соревнования и чемпионаты. Ксения Сакурова: На результатах это как-то сказалось? Спортсмены жаловались на погоды, на свои успехи? Марина Рябцева: Ну конечно, тяжело, да. Но все равно все делали все, что могли. Они все были в равных условиях, все же при одной температуре бежали. Просто тяжело, конечно. Ксения Сакурова: Но кто-то оказался, видимо, более выносливым в таких условиях. Спасибо большое. Марина Рябцева, Чебоксары. Движемся дальше, переезжаем мы в Липецк. С нами на связи Виктор Болотский. Виктор, здравствуйте. Виктор Болотский: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте, Виктор. Город, который тоже вчера… Ксения Сакурова: …отличился. Петр Кузнецов: …отличился на «Прямой линии». Виктор Болотский: Отличился, отличился. В Липецке сейчас все-таки главный вопрос у всех: почему все-таки бананы стоят дешевле, чем морковь? Петр Кузнецов: А президент вам не ответил, что ли? Вы не поняли из его ответа? Виктор Болотский: Нет, в Липецке все равно спрашивают. Сейчас пытаются ответить на этот вопрос и областные власти, но никто ответить не может. Оказывается, в Липецке и в области не выращивают в обычных масштабах ни морковь, ни картошку. А с начала года та же морковь подорожала на 224%. Сейчас в магазине дешевле 60 рублей морковь не найти, хотя мы черноземный регион. Ну ладно, бог с ней, с морковью, но картошка – 70 рублей за килограмм. Зеленый лук, как мне друзья говорят, – 350 рублей за кило. Свекла… Я не знаю, я никогда не мониторил свеклу, а она, оказывается, 120 рублей за килограмм. Причем проходили проверки в сетях, и выяснилось, что это не сетевики накручивают, а это такие цены от производителей. Сетевая наценка сейчас, по официальной информации, – всего лишь 15%. Ну и в области это все объясняют тем, что, конечно, неурожай, не выращивают ни морковь, ни картофель. Но все равно все ждут нового урожая. Скажу одно. У меня есть знакомая, у нее свое кафе. Она ввела в моем понимании такой «индекс окрошки». Буквально две недели назад тарелка окрошки у нее стоила 70 рублей, а сейчас – 150. На мой вопрос: «А почему так?» – она говорит: «Так все подорожало». Человек просто взял и в два раза умножил цену окрошки. Сейчас она готовится к тому, что будет все дальше дорожать. Она ездит по окрестным деревням и уже покупает на корню у садоводов урожай картошки. По 40 рублей/килограмм она уже готова покупать, раздает деньги. Ксения Сакурова: А вообще была какая-то реакция в городе на обращение? Как себя чувствует героиня? Стала ли она действительно популярнее после того, как ее показали на всю страну? Виктор Болотский: Героиню вчера пытались найти, но она не выходит на связь. Нашли ее страничку во «ВКонтакте». Видно, что она в сети, но на все запросы она не отвечает. Ей писали кучу обращений, но на связь она не выходит. Петр Кузнецов: А что с ней хотели сделать, Виктор? Виктор Болотский: Ну, поговорить. Петр Кузнецов: В Эквадор отправить? Виктор Болотский: Местные телеканалы и местные СМИ ее разыскивали, чтобы записать интервью. Петр Кузнецов: Ну, я на всякий случай уточнил. «Выход найдут, – пишет наш телезритель, – и сделают бананы дороже морковки. Будет равновесие». Ксения Сакурова: Я вообще жду, когда уже рецепты борща поменяют. По-моему, пора уже менять ингредиенты, а то овощи становятся деликатесом. Петр Кузнецов: Виктор, и вам, и всем жителям Липецка, и всем тем, кто до сих пор не понимает, почему морковь дороже бананов, нужно отметить, что у нас большая тема впереди, совсем скоро, в 13:20 начнется. Там постараемся все это объяснить. Ксения Сакурова: Подробно обсудим, да. Петр Кузнецов: Виктор, что еще обсуждается в Липецке? Виктор Болотский: Это не совсем в Липецке, а это в городе Данков (километров девяносто от Липецка). О себе напомнил аварийный жилой фонд. Молодой человек вышел из душа, пошел вешать в общежитии полотенце на балкон – и выпал вместе с ограждением балкона со второго этажа. Говорят, что 15 минут он лежал без сознания. Потом его доставили в больницу. Сказали, что сотрясение мозга и отпустили домой. Дело в том, что это общежитие признано аварийным в 2018 году. Я был буквально вчера там. Правда, там неспокойно. Крыша провисла. По словам местных жителей, постоянно что-то обваливается. Вот стена обвалилась, крыша протекает. Зимой холодно, летом жарко. Жители писали, как положено, во все инстанции, но им сказали, что так как общежитие признано аварийным в 2018 году, расселить их раньше 2025 года не могут. Сейчас программа переселения рассчитана до 2024 года. В таких условиях там проживают больше десяти семей, многие с детьми. Героиня – у нее четверо детей. Местные власти предложили ей маневренный фонд так называемый в соседнем общежитии, но там вместо 18 метров, которые сейчас по факту у девушки, ей предложили восемь. И как жить вместе с мужем и еще четырьмя детьми в восьмиметровке – девушка не представляет. Приезжали на место представители власти, пытались договориться, но девушка готова идти до последнего, обращаться в прокуратуру. Сейчас СМИ придали такой общественный резонанс этой теме, поэтому барышня мириться с властями не согласна, готова идти только до победы. Ксения Сакурова: Условия, конечно, ужасные. Мы видим те кадры, которые сейчас показываем. Ну и зрители тоже. Жить, конечно, в таких условиях нереально и опасно для жизни. И как там детей растить? Петр Кузнецов: О восьми квадратах я все думаю. Это же надо специально придумать – восемь квадратов. Тут поди найди такое помещение-то. Виктор Болотский: Ну, общежитие советское. Петр Кузнецов: В принципе, кухня. Виктор Болотский: Общежитие было построено в 58-м году, как мне сказали местные жители. И предложили восемь квадратных метров. Ну, наверное, тогда понимали в метраже. Петр Кузнецов: Спасибо. Спасибо Липецку, спасибо Чебоксарам и Екатеринбургу. Спасибо, уважаемые коллеги, за всю ту информацию, которую вы нам передали. А теперь – информация от наших телезрителей. Вот пишет нам Краснодарский край: «А где вести с полей?» Так они у вас, эти вести-то. Сообщайте нам, как это делает Александр из Саратовской области. Поприветствуем его вместе. Здравствуйте, Александр. Вас слышит вся страна. Ксения Сакурова: здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Вы меня слышите? Петр Кузнецов: Да. Ксения Сакурова: Да-да-да. Зритель: Спасибо. Наконец-то я дозвонился до вас. Я живу на девятом, у меня напротив окон протекает речка. Все красиво, по весне соловьи поют, цветет, все красиво. Попадает эта речка в пруд. Так вот, второй год по этой речке идут нечистоты с редкими перерывами. В январе месяце, видимо, их прижали, потому что уже подали в суд, началось шевеление… Петр Кузнецов: А «их» – это кого, Александр? Зритель: А? Петр Кузнецов: Кого прижали? Ксения Сакурова: Кого прижали? Петр Кузнецов: Нечистоты или тех, кто этим занимается? Зритель: Виновных, видимо, прижали. Петр Кузнецов: Их нашли, да? А это кто? Промышленное предприятие? Зритель: Вроде бы то ли водоканал, то ли водосток. У нас две организации теперь появились. Вот кто-то из них. Даже выписали штраф. Они промыли это дело в январе месяце, видимо, пошли на них какие-то наезжания, как говорится. А теперь опять по-новому. Вот сейчас пока она чистая идет, но я не уверен, что завтра не пойдет опять то же самое. Последние известия какие? Они не найдут виноватых в суде: то ли этот, то ли тот. Ксения Сакурова: Александр, а как называется ваш населенный пункт, город? Где вы живете? Зритель: Город Саратов, окраина. Ксения Сакурова: В Саратове, да? Зритель: Солнечный. Ксения Сакурова: Окраина Саратова. Зритель: Да. Мало того, перед окнами та же канализация. Приехали, раскопали, чопики забили и уехали. Через неделю опять пошло все это. И до сих пор стоит это «озеро». В дом попадает, испарения до девятого этажа, вонь идет сейчас просто-напросто. И всем все до фени. Они приезжают, чопики забивают и уезжают. Это ремонтом у них называется. Я не знаю, что дальше будет. Петр Кузнецов: Александр, вы сказали, что, как вы выразились, прижали их в какой-то момент, все стало чище, но потом вернулось. А почему у вас сейчас нет надежды на то, что снова прижмут, окончательно прижмут? Может быть, подключиться не только вам, а всем? Зритель: Надежда умирает последней. Надежда очень слабая, но умирает последней. Петр Кузнецов: Не только под вашими окнами все это течет. Есть ли какая-то коллективная возможность обратиться? Занимаетесь ли вы этим? Зритель: Коллективная возможность? Наш дом на перепутье стоит, то есть наше ТСЖ убрали, и теперь не поймешь, кто мы. Может быть, из-за этого канализацию не могут заткнуть. Петр Кузнецов: Ну, это только вашего дома касается, да? Мы просто не видим же этого, не можем географию понять. Зритель: Нет-нет-нет. Тут в округе еще домов пять, но не дозвонишься. Я за два года первый раз к вам дозвонился. Ксения Сакурова: Ну, может быть, вам действительно объединиться со всеми соседями из соседних домов и какую-то коллективную жалобу подать? Зритель: Так подавал коллективную жалобу председатель дачного кооператива, который находится около речки этой. Петр Кузнецов: Еще и дачный кооператив. Ксения Сакурова: То есть еще и дачи, да? Зритель: Дом у меня на этой речке стоит, я тоже. Был у нас один депутат здесь в Саратове… Петр Кузнецов: Ключевое слово «был». Зритель: Ему мы пожаловались. Ну, говорят, его избили. Петр Кузнецов: Я почти угадал. Зритель: Он от КПРФ. Вот он более или менее боролся. Бондаренко Николай. Дай бог ему здоровья. Один он, наверное, боролся в Саратове. Петр Кузнецов: Александр, вы тем не менее многое сделали – вы дозвонились и рассказали об этом на всю страну. Мы, в свою очередь, помогли тоже чем могли, предоставили вам площадку. Держитесь! Мы надеемся, что ситуация разрешится. Держите нас в курсе, сообщайте. Постараемся ваши сообщения таким же успешным образом поймать. Давайте еще телезрителей наших послушаем. Кто сейчас? Ксения Сакурова: Людмила, Людмила с нами на связи. Зритель: Алло. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Ксения Сакурова: Да, здравствуйте. Зритель: Краснодарский край. Ксения Сакурова: Краснодарский край. Здравствуйте, Людмила. Петр Кузнецов: Вот как раз оттуда писали: «Где вести с полей?» Сейчас будут, как и просили. Зритель: Поселок Новознаменский. Вы слышите меня, да? Петр Кузнецов: Очень хорошо слышим. Ксения Сакурова: Да, слышим. Зритель: Слышите меня или нет? Петр Кузнецов: Да. Говорите. Зритель: Вы знаете, у нас поселок Новознаменский, и мы много лет просим, чтобы нам открыли новое почтовое отделение. Поселок у нас Старознаменский, но делится на два. В Старознаменском есть почта, а у нас нет. У нас больше 12 тысяч человек уже населения, поселок расстраивается, частные домостроения. Сейчас вокруг пятиэтажки, восьмиэтажки. В общем, мы не можем добиться. В последнее время, только перед тем как Путин выступал, нам принесли квитанции за полгода. Мы даже квитанции не видели. Единственное, что, конечно, пенсию нам иногда… ну, иногда сами ездим, а иногда привозят пенсию. Петр Кузнецов: Вот чтобы мы понимали. Это сколько нужно сейчас проделывать километров до почты в старой части? Зритель: Вы знаете, я не знаю, сколько километров. Чтобы нам, пенсионерам, доехать туда, нам надо выехать из поселка Комсомольский, пересесть на автобус и доехать до Старознаменского. Очень долго. Ксения Сакурова: То есть с пересадкой добираться, да? Петр Кузнецов: Время, за проезд еще платить. Зритель: Да, с пересадкой добираться. И обратно еще. Представляете? У нас поселок большой. К нам приезжала какая-то комиссия в прошлом году. Говорили, что на 5 тысяч человек положено одно почтовое отделение. Петр Кузнецов: А у вас – двенадцать. Зритель: Ни одного нет! Вы знаете, у нас больше 20 лет поселку. У нас нет ни школ, ни садиков. Все возят детей на Комсомольский. Но бывают такие пробки! Это же у нас идет трасса М-4. С одной стороны поселок и с другой. У нас по несколько часов дети сидят в автобусах даже, чтобы домой доехать. Петр Кузнецов: Слушайте, давайте подытожим. Значит, норма есть. Вы сказали, что если 5 тысяч человек есть – значит, должно быть почтовое отделение. Вас больше. Сколько? Двенадцать, да? В два раза больше. Зритель: Мы даже ездили в Москву, в Главпочтамт, но нам сказали, что почта – это государство в государстве, и она никому не подчиняется. У нас какой-то дом вроде бы построили, говорят. Мы ждали-ждали 1 мая, должны были открыть. Но так ничего никто и не открыл. Опять в Москву ездили, у нас какая-то группа. И опять ничего не добились, опять ничего. Ксения Сакурова: А куда они ездили в Москву? К кому они в Москву ездили? Зритель: В Главпочтамт. Ксения Сакурова: В Главпочтамт? И там им сказали, что почта – это отдельное государство? Зритель: Да. Ксения Сакурова: А знают ли в Кремле об этом? Зритель: Ну, в общем, нам объяснили в Краснодаре, что почта – это государство в государстве, никому не подчиняется. Почему у нас в поселке нет почты – я даже не знаю. Поселок большой. Петр Кузнецов: Ну все, если уж даже в Москву ездили и не добились, то больше… Зритель: Даже газету выпишешь, а ее не приносят. Ни газет, ни журналов, ничего. Петр Кузнецов: Больше возможностей никаких нет, вы не видите. Спасибо. Проблема обозначена. Вы тоже услышаны на всю страну. Очень надеемся, что поможем. Ксения Сакурова: Да, будем надеяться, что вас услышат те, кто может реально решить эту проблему… Петр Кузнецов: …и государство перестанет быть в государстве. Давайте поговорим о росте тарифов ЖКХ.