Что нового? Симферополь, Ростов-на-Дону, Нижний Новгород

Гости
Олег Зайковский
корреспондент ОТР (Симферополь)
Дмитрий Андреянов
корреспондент ОТР (Ростовская обл.)
Дмитрий Минеев
корреспондент ОТР (Нижегородская обл., Ивановская обл.)

Иван Князев: Ну а прямо сейчас мы дополним новостную картину из разных регионов. Наши корреспонденты прямо сейчас готовятся и подключаются к прямому эфиру.

Ну а мы просим также вас рассказать, что нового в вашем городе или поселке, какие события все обсуждают, о чем говорят. Пишите и звоните нам в прямой эфир, поделитесь со всей страной.

Оксана Галькевич: А пока вы собираетесь с мыслями, вспоминаете, какие новости у вас обсуждают, давайте побеседуем с нашими коллегами. Корреспонденты из Симферополя, Ростова-на-Дону и Нижнего Новгорода выходят с нами на связь: Олег Зайковский, Дмитрий Андреянов и Дмитрий Минеев. Здравствуйте, коллеги.

Иван Князев: Здравствуйте, коллеги.

Начнем с Симферополя. Олег Зайковский, рассказывайте, какие новости у вас.

Олег Зайковский: Добрый день, коллеги.

Из основных новостей: вчера был очередной сход граждан на тему опасности на дорогах. Речь идет о том, что на трассе, на выезде из Симферополя очень сложное движение и постоянно сбивают детей. Они ходят через дорогу в школу. Месяц назад сбили насмерть ребенка. И буквально три дня назад опять сбили ребенка на переходе. Он попал в больницу, сломана рука, черепно-мозговая травма.

Конечно, местные жители уже три года просят установить светофоры либо построить наземные или подземные пешеходные переходы, но никто этого не делает. После того как месяц назад сбили насмерть ребенка, на том пешеходном переходе установили светофор. А вот на этом, где три дня назад произошла трагедия, ничего нет. Нет даже знака «40», то есть просто «зебра».

Надо понимать, что эта дорога идет… это выезд из Симферополя в сторону Керчи, и там ездят в том числе и фуры. Буквально полтора года назад там было введено реверсивное движение – то есть три полосы, одна из которых утром в город, а вечером из города. И это создает дополнительную опасность, потому что люди не знают, откуда едут машины. И чаще всего именно по этой реверсивной полосе не пропускают пешеходов. И часто, кроме всего прочего, нарушают сигнал светофора…

Оксана Галькевич: Господи! Я вижу эти кадры…

Олег Зайковский: То есть не может человек ехать по реверсивной полосе, а он едет. Естественно, никаких камер там нет, и никто за это не штрафует.

Жители просят, жители негодуют. Уже появилась информация, что власти в этом году реконструируют эту дорогу: будет четыре полосы, будут светофоры, уберут повороты налево, которые тоже создают опасность. Но проблема в том, что этого нужно ждать до конца этого года. Естественно, местные жители так долго ждать не хотят. Они хотят, чтобы хотя бы светофор поставили уже сейчас, и надеются, что это будет сделано в ближайшее время.

Оксана Галькевич: Олег, а это федеральная трасса или регионального значения?

Олег Зайковский: Это федеральная трасса, да. Разница заключается только в том, что раньше через нее вообще шел весь транспорт на Севастополь и на Ялту, а с открытием трассы «Таврида» немножко этот поток стал меньше, но тем не менее и грузовики, и все-таки поток. То есть каждый, кто хочет из Симферополя выехать на материк и в Керчь, он едет именно по этой дороге.

Оксана Галькевич: Ну, просто статус дороги говорит о том, кому свои вопросы в первую очередь обращать – это Росавтодор или это региональные власти, которые должны заниматься обустройством этой трассы.

Иван Князев: И я так понимаю, Олег, что никакие «лежачие полицейские» – это здесь не тот вариант, даже несмотря на то, что там школа, потому что все-таки трасса вылетная.

Олег Зайковский: Да, действительно, большая трасса. Но там лукавство властей заключается в том, что, когда мы два года назад уже делали сюжет на эту тему (уже тогда была опасность), нам говорили, что на трехполосной трассе нельзя по закону установить вызывной светофор. Но вчера, будучи там, мы увидели, что как раз на том переходе, где сбили насмерть, стоит тот самый вызывной светофор. То есть все-таки оказалось, что это сделать возможно. Зачем было тогда такую дезинформацию запускать? Конечно, непонятно.

Иван Князев: А школа прямо рядом с трассой, да?

Олег Зайковский: Школа находится с другой стороны, как бы справа по ходу движения. Это районы, которые разрослись буквально в последние пять лет, очень крупный частный сектор. То есть там около пяти тысяч человек живет, а школа одна, и она с правой стороны по ходу движения.

Иван Князев: Понятно.

Оксана Галькевич: Ну, там, конечно, просится какой-то светофор. И вообще требуется какая-то регулировка.

Что еще? Какие новости, Олег?

Олег Зайковский: Также очень острая и актуальная новость, классическая для Крыма, – застройка южнобережных парков и природных зон. На этот раз речь идет о «Форосе». Санаторий «Форос» раньше, при Украине, принадлежал олигарху Коломойскому. Потом его национализировали и продали затем Федерации профсоюзов Татарстана за 1,5 миллиарда рублей в 2016 году. И все бы ничего, но буквально недавно началась стройка прямо в парке.

Этот парк был основан в середине XIX века. Его площадь – более 60 гектаров. Естественно, местные жители очень возмутились этим. И появилась информация, что в парк перестанут пускать, что к берегу нельзя будет подойти и так далее. Действительно, начались волнения. На один из митингов пришло, наверное, несколько сотен человек, местных жителей – вот настолько это для них актуально.

В то же самое время оказалось, что местные власти разрешили эту самую стройку, потому что там не только стройка, но и реконструкция старых зданий. И эти самые застройщики, оказывается, действуют по документам, и как бы со стороны власти претензий к ним нет.

Хотя люди считают, что, конечно, это дикость. Парк является охранной зоной регионального значения. Действительно, при стройке уже уничтожаются деревья, многим из которых более ста лет. «И как же так вышло?» – задают вопрос люди.

А на самом деле ответ простой: практически весь парк находится в аренде у того же самого собственника, который купил и санаторий «Форос». То есть, по сути, получается, что природный парк, который является особо охраняемой природной территорией, находится в частных руках. Конечно, в таких условиях гораздо проще что-либо застраивать.

Власти успокаивают, что вход останется свободным, что к побережью можно будет выйти, что застроят всего 20% парка. Но люди считают, что где 20% – там и 50%. И что, действительно, если построят… А хотят построить вроде бы как детский лагерь. Что если его построят, то его нужно будет отнести по требованиям безопасности забором.

Оксана Галькевич: Олег, чтобы застроить парк – это ведь тоже нужна какая-то, во-первых, законодательная работа, законотворческая. В общем, просто так парк не застроишь, там должны быть документы определенные приняты местными властями. Это все не может быть…

Олег Зайковский: С точки зрения закона, на самом деле там сложная ситуация, потому что на уровне Крыма решаются вопросы охраны именно этих особо охраняемых территорий регионального уровня. И прямого нарушения закона там нет. Но, естественно, понятно, что если бы власти хотели бы дать не застроить этот парк, то они бы это сделали.

Оксана Галькевич: Понятно.

Олег Зайковский: В данный момент видно, что власти, скажем так, ну мягко говоря, не препятствуют желаниям застройщика.

Иван Князев: Ну да, Олег, понятно. Там, где здания – там заборы, там парковки и так далее. И ходить уже точно негде будет.

Олег Зайковский из Симферополя был с нами на связи. Спасибо вам.

Ну а сейчас Дмитрий Андреянов из Ростова-на-Дону, дадим ему слово.

Оксана Галькевич: Пройдемся по нашему Югу, да. Дмитрий, здравствуйте.

Иван Князев: Слышите нас, Дмитрий? Так, видимо, пока еще не слышит. Восстанавливаем связь.

Оксана Галькевич: Что-то со связью у нас, да.

Иван Князев: Очень много сегодня, кстати, SMS по поводу услуг ЖКХ. Люди пишут: «Много было переплачено за водоснабжение и водоотведение», – это SMS из Нижегородской области. Из Иркутской области: «Ну что по чистоте у нас в плане подъездов? Уборщица старается, придомовую территорию дворник иногда убирает. Ну и все».

Оксана Галькевич: Мы эту тему сегодня будем, друзья, отдельно обсуждать, поэтому весь ваш вот этот запал, пролетарскую злость по поводу переплат или чего-то еще…

Иван Князев: …приберегите немножко.

Оксана Галькевич: …да, приберегите на тот момент, когда будем эту тему обсуждать.

Итак, Дмитрий Андреянов с нами на связь выходит из Ростова-на-Дону. Дмитрий, здравствуйте. Какие темы у вас обсуждают?

Дмитрий Андреянов: Оксана и Иван, здравствуйте.

Я подхвачу тему своего коллеги Зайковского из Крыма – как раз изменение ландшафта. В Ростове-на-Дону тоже грядет такое изменение ландшафта, а именно: администрация города обратила внимание на блошиные рынки. Естественно, власть постановила блошиные рынки ликвидировать – ну, по крайней мере, в том виде, в котором они существуют сейчас.

Речь прежде всего идет о блошином рынке, который дислоцируется вокруг центрального ростовского рынка, официального, по улице Станиславского. Ну, наверное, там уже десятилетиями, если не столетиями, люди торгуют вещами, бывшими в употреблении. Кстати, я нашел и сделал выписку. Оказывается, на языке администрации, на официальном языке это называется «ярмарка бывших в употреблении товаров».

Оксана Галькевич: А-а-а…

Дмитрий Андреянов: Да, такой термин из официального реестра торговых учреждений. Так вот, ярмарка бывших в употреблении товаров, которая на улице Станиславского, она давно беспокоит власти, потому что, по их мнению, там антисанитария – что действительно так. Неорганизованная торговля…

Оксана Галькевич: Дмитрий, я прошу прощения. Это люди торгуют? Они просто раскладывают? Кто на полу, кто на картонке, кто на чем – как попало, да? Им в принципе какие-то места организованы для того, чтобы это делать в более культурном виде?

Иван Князев: Потому что закрыть-то проще всего на самом деле.

Дмитрий Андреянов: Да. И здесь как раз самый интересный момент. Наверное, власть отошла, можно сказать, от своих запретительных традиций и определила новое место для блошиного рынка, потому что это место на самообслуживании самих продавцов. Так вот, власть определила новое место – на территории бывшего винно-водочного завода. Там будет новый большой торговый центр. И в этом новом торговом центре его владелец согласен выделить целый павильон под «блошинку», как их называют.

Иван Князев: Ну, под торговлю.

Оксана Галькевич: А далеко ли он находится от центрального рынка, вот этот новый торговый комплекс, Дмитрий?

Дмитрий Андреянов: Он находится относительно недалеко – ну, примерно в двух-трех кварталах от нынешней дислокации. Но дело в том, что власть ссылается как раз на опрос населения, горожан, которые сказали: «Нет, блошиные рынки, наверное, все-таки надо оставить, но убрать их под крышу, то есть каким-то образом облагородить».

И вот здесь самый спорный вопрос возник. Блошиные рынки, скорее всего, не переедут под крышу, потому что потеряется вот этот замечательный ростовский колорит. То есть там стоит побывать, чтобы его почувствовать. Это своеобразный лексикон южных торговцев, там своя терминология, свои отношения…

Иван Князев: Ну, Дмитрий, это, конечно, все хорошо, замечательно, да, но жизнь-то меняется, город разрастается. Ходить-то людям где-то надо, тротуары должны быть пустые. Хотя я на самом деле очень сильно люблю блошиные рынки, там можно много всего интересного купить.

Оксана Галькевич: Нет, может быть, просто столы хотя бы людям поставить, навесы какие-то.

Дмитрий Андреянов: Ну, тут есть маленькая ремарочка: это историческая часть города, вряд ли она будет перестраиваться и разрастаться. Наверное, эти развалы… Причем администрация говорит не только о блошином рынке на Станиславской, а есть еще блошиный рынок выходного дня, где торгуют даже очень дорогим антиквариатом. Вот этот товар – копеечный. Налогов с тех, кто на Станиславского, не возьмешь. И прочие развалы, наверное, в том числе и книжные. Один книжный развал, причем самый знаменитый в городе, уже убрали.

Оксана Галькевич: Вот так. Я просто почему спросила, далеко ли новый торговый центр? Потому что все равно исторически, если люди там стояли, как вы говорите, десятилетиями…

Иван Князев: И ходили туда же. Так они и будут стоять и ходить.

Оксана Галькевич: Да. Там они правдами и неправдами… Ты их в дверь – они в окно.

Дмитрий Андреянов: Нет, ну представим, что там опять же много людей. То есть кто-то, да, попытается извлечь небольшую прибыль. Они серьезно занимаются скупкой и перекупкой вот этих старых вещей. А кому-то, действительно… Ну пусть меня извинят эти люди. Кому-то и на бутылку нужно. У них нет документов. Им нужно быстро копеечку заработать. И они говорят: «Под крышей документы понадобятся. И меня туда никто не пустит».

Оксана Галькевич: Это да. Но все равно в любом случае порядок какой-то надо наводить.

А еще какие-то темы в Ростове-на-Дону обсуждаются?

Дмитрий Андреянов: А теперь я подхвачу уже вторую тему нашего обсуждения в «ОТРажении». В Ростове-на-Дону разобрались с январскими квитанциями за отопление, потому что пошли возмущенные звонки, люди потянулись в коммунальные конторы за разъяснениями, стали звонить, писать в газеты какие-то обращения: «Почему в январе подскочила оплата?»

Я взял свои квитанции. Действительно… Я сначала не заметил, потому что общая сумма, в принципе, у меня получилась такая же. Вот графу «Отопление» я выделил. Если в декабре я за отопление заплатил 1 600 рублей, то в январе за отопление – 2 600 рублей. То есть разница в тысячу.

И вот тут буквально это общественное мнение было взорвано заявлением ростовского градоначальника, который не нашел ничего лучшего, как объяснить это подорожание тем, что: «Вы понимаете, была аномально холодная погода. И наши ресурсники…»

Иван Князев: Холодная зима, топили много.

Дмитрий Андреянов: Да, на Юге было минус 10–12. «На Юге пришлось ресурсникам кидать дополнительные тонны, килограммы угля или мазута в топку, поэтому эти дополнительные килограммы привели к росту цифр в платежках».

Возмущались долго. Ресурсники какое-то время молчали, но, на мой взгляд, нашли, наверное, самое правдоподобное объяснение, которое, в конце концов, всех успокоило уже, в конце февраля. А именно это прозвучало так: «Вы не беспокойтесь. Сейчас плата вернется на прежний уровень. Дело в том, что декабрь как финансовый месяц был очень коротким, мы платежки выставляли 20-го числа и не учли целых 10 дней декабря. И эти 10 дней мы потом уже записали в январские расчеты – и они получились больше».

Оксана Галькевич: Понятно.

Дмитрий Андреянов: Ну, февральские мы еще не получали.

Иван Князев: Ну, будем надеяться, там все правильно посчитают.

Оксана Галькевич: С нашими ресурсниками и градоначальниками главное – не щелкать, главное – все считать и смотреть внимательно. Могли бы не задать этот вопрос и не получить ответа.

Иван Князев: Спасибо.

Оксана Галькевич: Спасибо. Дмитрий Андреянов из Ростова-на-Дону.

И еще один замечательный город у нас на связи. Дмитрий Минеев, наш корреспондент из Нижнего Новгорода. Дмитрий, здравствуйте.

Иван Князев: Но он (нам подсказывают режиссеры) будет чуть-чуть попозже.

А сейчас послушаем Сергея из Воронежской области. Прорываются в эфир наши телезрители, дадим им слово. Здравствуйте, Сергей.

Зритель: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Вы знаете, у нас новости грустные. В Бабяковской школе в Новоусманском районе директор школы скинул два гнезда аистов, теперь им селиться негде. Да и как им питаться? Дело в том, что липецкий завод «Овощи Черноземья» отравил речку детства Василия Михайлович Пескова – речку Усманку. Вся рыба погибла. Гибнут животные в заповеднике.

А директор школы взял и срубил тридцатилетний прекрасный плодовый сад из двадцати яблонь. «Чем они не угодили?» – я его спросил. А он говорит: «В общем, люди там собираются, детишки собираются». А в этой деревне Бабяково нет ни клуба, ни танцевальной площадки, ничего нет, кроме яблоневого сада.

Вот такие грустные экологические новости из Новоусманского района Воронежской области.

Иван Князев: Казалось бы, хорошо, что собираются.

Зритель: Жалко. Глава района вообще не видит и не слышит голос природы. А ее надо беречь.

Оксана Галькевич: Сергей, спасибо.

Зритель: Молодец, что он поставил памятник Василию Михайловичу Пескому, бюст на его родине. А вот еще бы продолжить дело земляка – беречь нашу матушку-природу.

Иван Князев: Спасибо, спасибо вам за этот звонок.

Оксана Галькевич: Сергей, спасибо. Я удивляюсь, люди такие истории рассказывают. Ну, на самом деле, чтобы вырубить какие-то деревья, тоже нужно очень постараться.

Иван Князев: Ну, просто так не придешь с топором, конечно же.

Оксана Галькевич: Разрешений просто столько нужно собрать и получить, что… Можно в этой истории покопаться более подробно.

Иван Князев: Дмитрий Минеев сейчас.

Оксана Галькевич: Итак, теперь Дмитрий Минеев, Нижний Новгород. Дмитрий, здравствуйте.

Дмитрий Минеев: Добрый день, коллеги.

Безусловно, самая обсуждаемая новость в Нижегородской области – это жестокое преступление, которое произошло накануне. В частном жилом доме на окраине Нижнего Новгорода была убита пожилая супружеская пара, их дочь и ее пятилетний сын. Удалось остаться в живых мужу женщины и еще одному ребенку, тринадцатилетней девочке: мужчина был в командировке, девочка была на спортивной секции.

Буквально через короткое время, минувшей ночью, все трое подозреваемых были задержаны. Ужас ситуации в том, что главный подозреваемый – двадцатишестилетний мужчина – не то что хорошо знал эту семью, а работал, помогал им по хозяйству, был достаточно давно с ними знаком. В настоящее время он дает показания. Выяснилось, что целью преступления было ограбление.

Кроме этого, по-прежнему продолжают обсуждать взрыв, который произошел в пятницу в Нижнем Новгороде. В высотном доме на первом этаже, где находился суши-бар, прогремел взрыв. Первоначально была версия, что это какое-либо газовое оборудование в суши-баре сдетонировало. Однако позже по характеру разрушений (плиты были вырваны наружу) установили, что взрыв произошел именно из-за газа, который скопился в подвале – что, в свою очередь, произошло (это еще только предположение) из-за аварии на магистральном газопроводе.

Обсуждают сегодня уже с утра и восстановительные работы. До завтрашнего дня власти должны вставить все выбитые окна, осмотреть трещины. Уже вставлено сто окон. Также решается вопрос о выплате компенсаций.

Кроме того, поскольку, помимо суши-бара, были повреждены соседние помещения, то всем – и коммерсантам, и автовладельцам (а было повреждено также достаточно много автомобилей) – будет оказана юридическая помощь для того, чтобы получить компенсацию, возмещение, поскольку…

Оксана Галькевич: Ну, через суд уже, видимо, Дмитрий, да? Через суд уже, каким-то судебным образом.

Иван Князев: Ну, судя по всему.

Дмитрий Минеев: Да, конечно. Я так полагаю, что администрация имеет в виду не только юридическую помощь, предоставленную юристами квалифицированными, но и помощь в представительстве в суде, чтобы неизменно отсудить сумму.

Иван Князев: Да, спасибо, спасибо. Дмитрий Минеев, наш корреспондент в Нижнем Новгороде, был на связи.

А вот что пишут наши телезрители, несколько вопросов. Из Кировской области: «Почему Кировская область такая непутевая? – задается вопросом наш телезритель. – Единственный туалет, который был на станции Свеча (а Свеча – это районный центр), разобрали. Разве это хорошо?» В Рязани тоже беспорядок: «Две школы и детский сад через дорогу. Детям приходится переходить только по «зебре». Из Рязанской области: «Очень скользко на улицах города Рыбное. Когда снег тает, можно ходить только в болотных сапогах». Из Коми телезритель пишет: «Хотим, чтобы построили нам аквапарк».

Оксана Галькевич: Ну, видите, на самом деле проблемы у нас общие, так скажем, в стране – что у кировчан, что у жителей Рязанской области. Ну, это все воздействие на местные власти, в том числе взаимодействие с ними. И эти вопросы тогда, может быть, будут решаться.

Ну что, друзья, спасибо всем, кто принимал участие в обсуждении этих тем. А теперь мы переходим к следующей.

Информационная перекличка с регионами