Тамара Шорникова: Мы вернулись, прямой эфир, программа «ОТРажение». Этот час начнем с известного анекдота: «Это анонимный телефон доверия ФСБ?» – «Да, Вячеслав». Нам часто кажется, что мы никому ничего лишнего не рассказываем, так откуда о нас так много знают по ту сторону телефона или монитора не только спецслужбы, а такое ощущение, что все подряд? Иван Князев: Да нас просто покупают и продают в Интернете, это происходит, даже когда мы просто открываем компьютер, смотрим что-то в телефоне, не знаю, устанавливаем приложения, пишем в чате, даже когда просто говорим. Тамара Шорникова: И даже когда не прикасаемся к телефону, просто зашли в метро, автобус, магазин, сеть уже читает, кто мы, за чем пришли. Даже если у вас кнопочный телефон и вы пенсионер, неважно, о вас все узнают. Продолжим пугать, нагнетать. В каких случаях мы сами сдаем все явки, пароли, рассказал в нашем дневном эфире руководитель аналитического центра компании «Zecurion» Владимир Ульянов. Слушаем интервью. Владимир Ульянов: В наш век высоких технологий фактически мы всегда и везде делимся своими данными. Это не только касается официальных организаций, где вы зарегистрировались, где показали паспорт, но и любой Интернет-сервис, любой форум, любой Интернет-магазин, когда вы делаете покупку, вы какие-то данные указываете. Иван Князев: Ну а генеральный директор агентства «Р-Техно» Роман Ромачев объяснил, кому мы с вами можем быть интересны. Послушаем еще один фрагмент интервью из дневного эфира. Роман Ромачев: Есть, естественно, государство, которое может практически все о нас вычислить сиюминутно, и второе – это коммерческие структуры, компании, которые заказывают рекламу, которые продают рекламу, и любая компания, которая хочет разместить рекламу, может обратиться в специализированное агентство. Это может быть коммерческая структура, это могут быть и мошенники. Ежедневно утекают данные, ежедневно мы видим, то у одного банка утекло, то у другого, но никто не несет ответственности, то есть это как бы такой закон, который формально есть, но который нас обязывает что-то делать, особенно бизнес, внедрять определенные технологии, но никого не привлекли. Тамара Шорникова: Ну и спросим вас, наших телезрителей: вы знаете, какие виртуальные следы оставляете? Кому и как они потом могут понадобиться? Кто ими распоряжается? Иван Князев: Да или вообще хотя бы задумывались об этом? Потому что достаточно даже кнопочный телефон носить в кармане, зайти в магазин, уже о тебе будут знать. Тамара Шорникова: Возможно, задумывались и даже какие-то меры предпринимаете, не знаю, заклеиваете камеру? В общем, звоните, рассказывайте в нашем прямом эфире, пишите SMS, комментируйте в соцсетях. А мы представим наших экспертов в студии. Иван Князев: Да. Владимир Зыков у нас сегодня в гостях, директор Ассоциации профессиональных пользователей социальных сетей и мессенджеров, – здравствуйте, Владимир. Владимир Зыков: Здравствуйте. Иван Князев: И Иван Бегтин, председатель Ассоциации участников рынков данных. Иван Бегтин: Добрый день. Иван Князев: Добрый. Тамара Шорникова: Добрый. Хочется начать действительно с простого. Персональные данные, мы когда говорим об этом, это что? Это паспорт, это СНИЛС, это размер обуви, в конце концов? Давайте с понятиями определимся сначала. Владимир Зыков: Ну Роскомнадзор определяет у нас, точнее есть определение в законе о персональных данных, но есть пояснения Роскомнадзора, какие конкретно данные и когда они считают персональными. Так вот Роскомнадзор заявляет, что это данные, которые позволяют идентифицировать человека, то есть минимально это фамилия, имя, отчество и, например, фотография, этих данных уже хватает для того, чтобы вас идентифицировать. Ну а дальше, соответственно… Тамара Шорникова: Ну это достаточно личные данные, такие приватные, которые мы все-таки не всем направо и налево раздаем, тем не менее компании… Владимир Зыков: Ну, кстати, в социальных сетях, наверное, все-таки по большей части многие этим и занимаются. Тамара Шорникова: Что еще в эти самые персональные данные входит? Иван Бегтин: Практически все ваши данные персональные. То есть то, что я вас вижу, я понимаю, что вы женщина, примерный возраст, цвет волос и так далее, вот если я это все запишу, это сразу станет персональными данными, то есть как только это покинет мою голову и будет воплощено… То же самое ваша фотография, распознанная камерой, даже на самом деле если говорить по большому счету, а не только в понимании Роскомнадзора, то, конечно, даже если нет ваших ФИО, но есть все остальное о вас, это ваши интересы, спектр болезней, что вы покупаете… Иван Князев: Это тоже, наверное, данные, да? Иван Бегтин: Конечно, да, и многие компании, собственно, обычно пользуются вот этим немножко, я бы так сказал, ущербным определением Роскомнадзора, которое определяет, что это ФИО. Ну давайте мы уберем ФИО, вас все равно можно будет идентифицировать, для того чтобы вам что-то продать, чтобы предложить вам какую-то услугу, необязательно знать, кто вы именно по крайней мере для того, чтобы к вам обращаться по ФИО, достаточно, чтобы вам показать рекламу, знать спектр ваших интересов. Тамара Шорникова: Важнее, если я занимаюсь, например, лыжным спортом и часто фотографируюсь на склонах, вполне возможно, что реклама снаряжения мне подойдет. Иван Князев: Даже необязательно знать твою фамилию. Иван Бегтин: Ну смотрите, реклама – это лишь один из аспектов. Будем честными, что все крупнейшие Интернет-гиганты, их правильнее называть рекламными гигантами, Google, Яндекс, они живут на рекламной модели бизнеса. Но, безусловно, она не единственная. Компании, которые стали крупнейшими data-монополиями в мире, довольно эффективно манипулируют кошельками потребителей и могут подсунуть вам разные цены в зависимости от версии iPhone, которым вы пользуетесь. Иван Князев: А вот с этого места можно поподробнее? Data-монополии – это кто, что это? Иван Бегтин: Фактически все крупнейшие компании, которые сейчас звучат на языке, «Google», весь холдинг «Alphabet», если в России, то «Mail.ru», «Яндекс», если в мире, то «Facebook», конечно, – так вот все эти компании живут за счет того, что они получают максимум данных о нас, о потребителях, об окружающей действительности, о мире, о бизнесе и отдают нам это исключительно в форме разного рода продуктов, в лучшем случае формируя экосистему, в которой могут существовать малые и средние компании, в худшем случае просто предоставляя монопольный продукт цельный, как это делает, например, Facebook, в котором… Это замкнутая экосистема, в которой место есть только одно, ты приносишь Facebook деньги и отдаешь данные, в обмен получаешь некоторый рекламный канал. Иван Князев: Я просто пытался понять, например, как Яндекс формирует свою контекстную рекламу, что вот нам предлагает. Ну вот смотрите, я не знаю, наши режиссеры сейчас смогут показать экран моего компьютера: если выберем, например, «купить машину», BMW, наугад совсем, сразу мне подсказывают, «в Москве у официального дилера». Заходим на любой сайт, который первый попадает в списке, смотрим какую-нибудь машину, закрываем этот сайт, обновляем, и что получается? Получается, у меня сразу в Директе появляется, если здесь немножко увеличить… Не туда нажал… В общем, вот здесь уже появляется реклама автомобиля, вот видите, новые модели BMW 2019 года, далее пойдет там еще список… А, вот опять, «Дни продаж BMW», уже пошел Яндекс.Директ… Тамара Шорникова: И так следующие пару месяцев. Иван Князев: Да-да, и так будет, наверное, пока новый запрос не… Иван Бегтин: Вы знаете, это можно обойти. Например, мне постоянно показывает рекламу бомбоубежищ, потому что я каждое утро нажимаю на одну кнопку, которая открывает мне 200 вкладок поиска по запросу «как пережить ядерный апокалипсис». Это был шуточный сервис, как раз разработанный для борьбы с такими вот следящими алгоритмами, то есть ты каждый раз начинаешь манипулировать своим профилем и поисковая система начинает думать, что тебе интересно совершенно другое. Там есть самое разное, я выбрал, например, вот такой способ профиля, но это, безусловно, обман поисковой системы, на который сейчас идут пользователи, как раз раздраженные этим длинным хвостом. Иван Князев: Ну она же совершенствуется постоянно, ее там… Тамара Шорникова: О мерах защитных давайте чуть попозже поговорим. Сейчас о плюсах и минусах. Ну потому что мы живем действительно в быстрое время: если мне выстрелила какая-то подходящая реклама, за меня поработали, мои интересы определили, мне же подобрали какие-то варианты – да и слава богу, я меньше времени потрачу. Иван Князев: Удобно, да, хорошо. Тамара Шорникова: За один клик: о, да, действительно, я хотела вот эту обувь, например. А что плохого обо мне могут… Вернее, что плохое случится, если вот те же самые данные попадут к каким-то другим людям? Что может произойти? Владимир Зыков: Ну давайте начнем с самого простого, что вы пользуетесь в Интернете по большей части сервисами бесплатно. Когда вы пользуетесь сервисами бесплатно, то, соответственно, товар – это вы, сервисы торгуют вами, вашими данными, надо это четко понимать. Иван Князев: Как-то вот это звучит ужасно, товар. Владимир Зыков: Это звучит ужасно, я специально выбрал такой подход просто потому, чтобы вы понимали, что как только вы используете бесплатные сервисы, соответственно сервисы продают вас, ваши данные своим рекламодателям, и те стараются максимально много о вас узнать: о ваших предпочтениях, о ваших религиозных взглядах, о вашем денежном состоянии и так далее. Эту информацию можно вычленить либо по вашему поведению, либо проанализировав общедоступные данные, которые вы о себе оставляете в различных источниках. Люди, сами того не понимая, очень много о себе публикуют разной информации, просто не представляя, что этой информацией могут воспользоваться мошенники. Ну, например, вы часто публикуете у себя в Instagram картинки какой-то классной жизни, соответственно у вас есть деньги, складывается впечатление. Потом вдруг вы публикуете фотографии с отдыха; специальные сервисы уже могут анализировать эти фотографии и могут сделать вывод либо по локации, либо с фотографии о том, что вы уже находитесь за пределами нашей страны, то есть вы не в своей квартире. Соответственно, у них появляются возможность сделать на вашу квартиру как минимум налет, потому что хозяев дома нет. Тамара Шорникова: А как же они определяют, где я живу? Владимир Зыков: Я вас уверяю, что вы очень часто, даже когда из дома делаете какие-то сторис, это все очень просто вычисляется. Во-первых, вы сами оставляете локейшн о себе, во-вторых, у многих… Тамара Шорникова: То есть до квартиры радиус? Владимир Зыков: Многие да. Еще даже вы не замечаете, что ко многим фотографиям автоматически прикрепляется локация, то есть вы этого не видите, а в фотографию уже зашиты ваши координаты, и их можно считать, это делается очень просто. Например, уже для того, чтобы понять хотя бы опасность минимального количества вот этих данных, которые вы о себе оставляете только в Instagram, уже есть в магазинах приложений специальное приложение, которое вы можете установить и посмотреть за своими друзьями. Соответственно, кажется, что истории удаляются и ничего нет страшного, опубликовал сторис, она удалилась, все хорошо. На самом деле есть сервисы, которые их сохраняют, более того, обрабатывают всю информацию, которую вы там оставляете, локацию и так далее, и можно узнать, где вы находитесь, это минимальное количество информации. Но уже от одного этого вам должно быть неприятно, потому что видно, где вы ходите, где вы передвигаетесь, какими маршрутами пользуетесь, каким транспортом и так далее. Тамара Шорникова: Когда у вас зарплата, да? Владимир Зыков: А если к этому подключить еще, например, ваше резюме с каких-нибудь сайтов поиска работы, с сервисов продажи автомобилей и так далее, проанализировав то, о чем вы пишете в социальных сетях, проанализировав ваш круг общения, можно построить потрясающий профиль о вас и узнать о вас большое количество информации. Соответственно, при всем при этом вы сами этим добровольно делитесь. Правда, вы не подозреваете о том, что какие-то компании занимаются тем, что анализируют ваши данные, и многих это напрягает, когда они это узнают. Ну, например, была компания, которая, казалось бы, хотела сделать вроде бы полезный сервис для родителей: они предлагали поставить родителям на мониторинг своих детей, для того чтобы узнать, с кем общается их ребенок, в какие группы вступает, не заинтересовался ли он, простите, сексом, то есть для родителей информация, которая может быть важной из социальных сетей, потому что вы ставите лайки и не понимаете, что эта информация легко анализируете. Так вот когда этот сервис появился, поднялся большой скандал просто потому, что а как модерируются эти родители? А вдруг я захочу следить не за своими детьми, а за чужими детьми? А вдруг у меня какие-то плохие намерения? Поэтому этими данными вообще пользоваться… Иван Князев: Слушайте, это вообще страшно уже. Владимир Зыков: Страшно не то слово. Тамара Шорникова: Давайте паузу сделаем короткую, пока мы все здесь не взялись за валидол. Владимир, Тверская область, к нам дозвонился, будем слушать телезрителей, возможно, они не так напуганы, как мы сейчас в студии. Иван Князев: Добрый вечер, Владимир. Зритель: Да, добрый вечер, уважаемые ведущие. Очень полезная передача… Иван Князев: Спасибо. Зритель: ...одна из единственных, наверное, которая по интересам отвечает россиянам. У меня такое дело получилось. Паспорт у меня обновлялся 24.05.2002 года, вот он передо мной, мой паспорт, серия, номер, если надо, я сообщу. Владимир Зыков: Ни в коем случае. Тамара Шорникова: Не надо. Зритель: И выясняется, я сегодня пришел и решил взять в кредит вещь, и мне все банки отказывают, ссылаясь на то, что в паспортных данных что-то не так. Обращаюсь в паспортный стол, город Торжок, это Тверская область. Тамара Шорникова: Да, знаем, были. Зритель: В паспортном столе мне отвечают так: «В 2013 году было заявление об утере вашего паспорта со стороны тоже такого же Смирнова Владимира Николаевича, как и я». Каким образом это получилось, я до сих пор не пойму, потому что мои паспортные данные… Тамара Шорникова: Вы заявления не подавали? Зритель: Нет, конечно, нет, у меня паспорт всегда при мне. И в итоге получилось так, что мой паспорт сейчас недействительный. Мне сказали, что на следующей неделе будет решаться вопрос. Но каким образом, почему не было перепроверки? Почему любой человек… Ну вот сменил я, новый паспорт приобрету, а через год кто-нибудь напишет заявление об утере этого паспорта, так что ли? Я не пойму. Откуда-то происходит утечка информации, паспортных данных, понимаете, вот в чем дело. Иван Князев: Да-да, понятно. Тамара Шорникова: Да, поняли ваш вопрос. Иван Князев: Вот опять же, действительно, самый интересный вопрос – откуда в банках оказалась эта информация? Тамара Шорникова: И вообще что произошло? Иван Бегтин: Ну смотрите, банки имеют возможность проверять эту информацию, подключившись к ряду государственных сервисов. Иван Князев: Каких? Иван Бегтин: Есть такая система, называется СМЭВ, это система электронного документооборота между органами власти, куда также подключены банки, и они имеют возможность проверять паспортные данные людей. И в принципе я вот не могу сказать однозначно, что это плохо, потому что есть же те, кто приходят с подложными документами, оформляют кредиты, иные способы вывода средств, то есть мошенничества хватает. Поэтому я бы сказал, что в России это еще не в столь жесткой форме, как в некоторых, например, африканских странах, но тем не менее. Действительно, у банков есть легальный доступ к этому всему, но утечки, именно утечки паспортных данных происходят как из самих органов власти, так и, собственно, из коммерческих компаний. И больше того, наше государство часто допускает вполне легальные утечки персональных данных… Иван Князев: Это как? Иван Бегтин: Ну вот в мае опубликовали большое мое исследование как раз по легальным утечкам персданных из государственных информационных система, удостоверяющих центров. Там фактически из-за некоторых идиотских положений в законах на многих государственных системах раскрывали паспортные данные людей, их СНИЛС, иную контактную информацию. И к сожалению к великому, Роскомнадзор, который должен обеспечивать нашу защиту, в данном случае… Иван Князев: …не заблокировал их? Иван Бегтин: Он встал в позицию, что типа раз по закону можно, значит, можно. Иван Князев: Слушайте, ну а как так можно? Это же личные данные, особенно СНИЛС, серия, номер паспорта… Владимир Зыков: Даже более того, был случай, когда подобные же данные кадастровая служба выкладывала о кадастровых инженерах, и уже появились случаи, и их очень много, когда те люди, чьи данные таким образом были выставлены в общий доступ, на них уже было взято большое количество кредитов. И они сейчас бегают и пытаются доказать, что это не они, а брались эти кредиты онлайн, то есть люди не приходили физически в офис, а кто-то, просто взяв эти данные с той же Кадастровой палаты, внес их в эти системы онлайн, а теперь людям приходится доказывать, что это не они. Иван Князев: Подождите, ну как онлайн? Там нужно будет прийти, расписаться как минимум, нет? Владимир Зыков: Нет, есть уже возможность получить кредит онлайн, просто вбив. Иван Бегтин: Там много разных трюков, и на самом деле вот то, что как раз описал позвонивший, тоже очень неприятная история. Предположим, кто-то действительно придет без документов, скажет, что он Иван Петрович Сидоров, потребует аннулировать паспорт. Это же тоже некоторая форма мошенничества, то есть это, например, действия против какого-то недруга, кто-то кого-то невзлюбил и решил так сделать. Или хуже того, это какой-нибудь рейдерский захват в рамках бизнеса… Иван Князев: Подождите, но там просят как минимум… Тамара Шорникова: Но там же органы должны проверить, подлинный ли это Сидоров. Иван Князев: …свидетельство о рождении, как минимум загранпаспорт, может быть, еще какие-то документы. Иван Бегтин: Это если нет предварительного сговора между тем, к кому приходят и кто приходит. Тамара Шорникова: А-а-а. Иван Князев: А-а-а, ну так это другой вопрос, тогда, может быть, и приходить не надо, просто напечатать. Тамара Шорникова: Ну это уже кодекс уголовный, соответственно, никакой big data. Владимир Зыков: А в случае с вашим звонившим история проще: просто те, кто должен был проверить, не проверили полные данные паспорта, они просто внесли какой-то минимальный объем. Такие случаи бывают, когда совпадают фамилия, имя, отчество, еще какие-то данные… Иван Князев: Ну и у них красный флажок вылетает, конечно, они даже не разбираются. Владимир Зыков: И все, они как бы даже не мучаются, потому что ответственности для них никакой нет. Иван Князев: Хорошо, с Интернетом более-менее понятно. А как еще нас вычисляют с помощью различных, я не знаю, связей телефона? Тамара Шорникова: Вот, например, смотрите, две SMS. Башкортостан: «Я как раз пенсионер, телефон у меня кнопочный, как вы рассказывали. Что не так со мной? Где подстерегает опасность?» И Москва: «Добрый, снимаю наличные с карты, оплачиваю везде только наличными, никаких проблем, в сетях не тусуюсь, у меня проблем быть не может», – Александр. Они правы оба? Владимир Зыков: Нет. Иван Князев: Первый случай защищен, нет? Владимир Зыков: Кнопочный телефон? Иван Князев: Да. Владимир Зыков: В какой-то степени да, но от того, что подключат на него какие-то сервисы, не защищает, от того, что позвонят мошенники, не защищает, и попросят ввести какие-то данные, или пришлют какую-то SMS под видом банка, попросят перейти по адресу, который указан там, это может быть не адрес, а какая-то быстрая команда, специальная USSD-команда, соответственно тоже не защищает. Тамара Шорникова: А если более-менее уже понимают люди, что если спам, открывать лучше не нужно? Владимир Зыков: Чаще не понимают, особенно бабушки, если там будет написано «Сбербанк», я могу подписать пришедшую SMS Сбербанком. Иван Князев: Там даже я не всегда понимаю, там приходится вчитываться, конечно. Владимир Зыков: Я моду подделать SMS, потому что нет ничего сложного в том, чтобы мне позвонить вам и у вас на телефоне высветился «Сбербанк» или все что угодно. То же самое с SMS: я могу прислать вам любую SMS с любого номера телефона. Хотите, я вам позвоню с телефона вашего генерального директора? Это делается очень просто, я могу вбить любой номер телефона… Иван Князев: Не пугайте Тамару, она спать сегодня не будет. Тамара Шорникова: Только если вы мне скажете голосом генерального, что вы мне повышаете зарплату. Владимир Зыков: Это тоже можно сделать, уже были случаи, когда подделывали голос руководителя, звонили в бухгалтерию и соответственно просили срочно перевести деньги на такой-то счет, и соответственно люди в бухгалтерии переводили. Тамара Шорникова: Хорошо, наличные, в соцсетях человека нет. Иван Бегтин: Наличные – это не особо поможет, потому что, если там выдают чек, мы живем в честной стране, у нас нет черного капитала, поэтому там, конечно, выдают чек, а если там выдают чек, это значит, что чек зафиксирован в системе налоговой службы и одного из операторов ОФД, соответственно, его некоторые поведенческие механизмы могут зафиксировать опять же по некоторым моделям его поведения определять, что это именно он, даже если там нет его идентификатора. Поэтому сейчас наличные уже не спасают. Кнопочный телефон – это, конечно, хорошо, но давайте вспомним, что все-таки мы одни из лидеров цифрового развития, что у нас есть программа «Цифровая экономика», что у нас каждый гражданин, достигший определенного возраста, хотя бы 6 лет, должен быть подключен к Интернету. С кнопочным телефоном человек недолго просуществует, он в определенный момент сломается, приходится покупать… Иван Князев: Нет, пока это существует, я просто к тому, что как минимум, если у тебя кнопочный телефон, можно узнать твои имя и фамилию, да, какую-то информацию о тебе, год рождения, если SIM-карта на тебя зарегистрирована. Иван Бегтин: Там больше рисков другого... Иван Князев: Это можно? Иван Бегтин: Можно, это у сотовых операторов. Но здесь вы говорите о довольно темной стороне работы с данными. Например, моя ассоциация работает с легальными данными, с открытыми, белыми, пушистыми и замечательными. А есть большой темный или черный рынок так называемого «пробива», так что даже помимо утечек из разных банков есть возможность детализировать счета многих людей в зависимости от тех банков, которыми они пользуются, получать данные из баз сотовых операторов, некоторых (не будем называть) трехбуквенных наших министерств и служб, из их баз данных. И все это не то чтобы легально, но вот волшебная служба под названием Роскомнадзор почему-то за все эти годы не приложила никаких серьезных усилий, для того чтобы все эти сервисы исчезли, уж не говоря о том, что этот рынок только цветет. Поэтому, к сожалению, мы находимся в той ситуации, когда у нас, с одной стороны, легальные пользователи данных очень жестко ограничены… То есть, например, если я хочу создать стартап, который будет анализировать медицинские снимки и предупреждать вас о раке на ранней стадии или даже его вероятности, мне придется пройти все круги ада, и скорее всего, еще несмотря на это Роскомнадзор будет блокировать, Минздрав будет говорить о врачебной тайне, это будет невозможно. А если я теневой делец и хочу приторговывать где-нибудь данными одного из сотовых операторов, договориться с ними о том, чтобы будут пробивать, об этом никто не узнает. То есть там хорошо сложившийся такой теневой рынок, может быть, даже как-то связанный с теми, кто должен их ловить, потому что уж как-то слишком много его стало. Владимир Зыков: Но будем честными, что людей, которые пробивают, периодически ловят и прекрасно сажают. Есть специальные DLP-системы, которые устанавливаются на компьютерах и других устройствах операторов, которые имеют доступ к подобным данным, и пытаются отслеживать утечки. Иван Бегтин: Ну я здесь только оговорюсь, что на этих же сайтах и форумах, где общаются люди, которые занимаются «пробивом», там прямо идет найм людей, то есть говорят: работаете в госоргане, работаете в сотовом операторе или в банке? – идите по этим анонимным контактам, и мы с вами договоримся. Иван Князев: Звонки. Тамара Шорникова: Да, давайте звонки послушаем. Анатолий из Чувашии сначала. Иван Князев: Да, добрый вечер, Анатолий. Зритель: Добрый вечер, уважаемые ведущие. Я Анатолий из Чебоксар. У меня вот такой вопрос относительно персональных данных. Я просто вынужден каждый год ложиться в стационар, в больницу, и у меня вот эти… Я уже ложусь 5 лет, каждый год у меня даже не спрашивают, как у вас написано, «Можно ваши персональные данные?», даже не спрашивают, а берут паспорт, ксерокопируют все его страницы, хотя на руках у меня карта амбулаторного больного, там написана моя фамилия, имя, отчество, дата рождения, место работы, все у меня там указано. Почему они берут вот эти данные, распечатывают, даже не спрашивая меня, уже 5 лет? Это, наверное, и всю жизнь так будет. Вот скажите, пожалуйста, правильно это или нет? Тамара Шорникова: Да, спасибо, Анатолий. Иван Князев: И здесь, наверное, не только в больнице, фактически мы же в любое учреждение заходим. Владимир Зыков: Вы знаете, это же вам повезло: если бы вы в Китае были, то просто вас бы по лицу распознавали и не стали бы каждый раз спрашивать паспорт. Иван Князев: Ну… Владимир Зыков: Понимаете, то, что спрашивают паспорт… Тамара Шорникова: Недолго осталось, в Москве сейчас все камеры оборудуют системой распознавания лиц. Владимир Зыков: Ой, ну для этого для начала надо камеры привести до того состояния, чтобы они распознавали. Тамара Шорникова: Ладно, от Китая к нашим проблемам. Иван Князев: Ну смотрите, если вернуться, смотрите, в любое учреждение заходишь, государственное и даже негосударственное, частное, банк и так далее, могут попросить паспорт, для того чтобы просто… Тамара Шорникова: В бизнес-центр заходишь, записывают в тетрадочку. Иван Князев: Просто пройти, да, чтобы пропуск временный получить. Иван Бегтин: Коррупция и отсталость МВД – два главных защитных фактора России от того, что у нас нет масштабных утечек данных, всего два вот этих. Потому что вы приходите в любое здание, там сидит вневедомственная охрана; она взяла у вас паспорт, отсканировала, положила в папочку на бумаге, записала в бумажный журнальчик… Тамара Шорникова: Да. Иван Князев: Вот. Как она это будет использовать? Иван Бегтин: А представьте себе, у нас была бы продвинутая внутренняя служба и так далее: они пришли и в процессе сканирования сразу вас вносят в единую национальную систему идентификации, как это сделано в Руанде, например, или как это делается сейчас в Гане, или как хотели сделать в Тунисе, но их там общественники остановили. Так вот надо понять, что у нас из-за того, что, может быть, у государства слишком много денег и оно тратит их на некоторые бессмысленные другие проекты, до вот этих проектов тотальной идентификации у нас пока еще не дошло. Владимир Зыков: Ну я здесь не соглашусь. Проекты были, физически они не воплощены, но проекты были. Иван Бегтин: Попытки. Владимир Зыков: Например, с помощью госуслуг предлагали, например у Массуха, приходить в какие-либо места, бизнес-центр, больница и так далее, дальше, соответственно, вам отправляют запрос, вы нажимаете «Разрешить доступ к моим данным», и соответственно после этого они имеют право их использовать. И что самое полезное в этом ресурсе, вы видите все данные разрешения, то есть кому, когда вы что давали, и можете оттуда же электронным способом их отозвать. В принципе звучит классно, но сегодня вы не можете контролировать те данные, когда вы кому-то даете свой паспорт в тех же бизнес-центрах. Что дальше происходит с вашими данными? Что они делают с этими данными из этих тетрадок, с этими ксерокопиями, если они делают? Как они их обрабатывают? Как они их утилизируют, если утилизируют? Вопросов же много к тому, как это возникает, все же к этому нормально относятся, вопросов же не возникает, вот у единиц… Иван Князев: А закон вот это никак не регулирует, да? Владимир Зыков: Почему, закон регулирует хранение, обработку и так далее, все это прописано прекрасно. При этом, прежде чем взять у вас паспорт, вам должны дать квиточек, на котором вы должны подписаться о том, что вы даете разрешение на обработку, хранение ваших персональных данных. Тамара Шорникова: Ни разу не было. Иван Князев: Ни разу такого не видел. Иван Бегтин: Закон это регулирует, и, если у вас кто-то это не спрашивает, на самом деле его нарушают. Больше того, в некоторых случаях закон обязывает это делать. Например, если вы приезжаете в отель, вы обязаны предоставить паспорт, а отель обязан его отсканировать. Иван Князев: Ну это да. Иван Бегтин: Если он этого не сделал, он нарушил закон. Иван Князев: Вы зайдите в любой бизнес-центр. Владимир Зыков: Ну а если у вас взяли паспорт просто так и не взяли разрешение, открываете сайт Роскомнадзора и в электронной форме отправляете жалобу, излагаете там то, что произошло. Соответственно, внеплановая проверка и штраф на сумму от 100 до 500 тысяч, по-моему, да? Тамара Шорникова: А прецеденты были? Владимир Зыков: Да полно, периодически. Они мало освещаются в медиа, периодически Роскомнадзор о чем-то говорит. Но там просто же история в том, что идет через суд, они не напрямую штрафуют, а через суд чаще всего. Иван Бегтин: Ну смотрите, вот эта прецедентная работа, на самом деле в ней ничего хорошего нет, то есть Роскомнадзор по сути работает только от жалоб. Вот если вы пожаловались на конкретный бизнес-центр, он придет и проверит, он не будет проверять массово все бизнес-центры по факту одной вашей жалобы или даже просто потому, что… это необходимо. И когда ему указывают, этому самому Роскомнадзору, на масштабные нарушения, они ничего не предпринимают, в лучшем случае предпринимают владельцы самих систем. Опять же сошлюсь на то исследование, что мы делали: прежде чем опубликовать его, передать, например, «РБК» для независимой проверки публикации, я его направил Роскомнадзору за 8 месяцев. Их реакция была такая примерно: «Мы с чем-то согласны, с чем-то не согласны». И только после того, как оно было опубликовано, в тот же день все коммерческие системы сняли персональные данные там, где они были. То есть медиа, скажем так, вы – это единственная сила пока, которая хоть как-то может повлиять что на государственные, что на частные корпорации, там, где нарушаются права граждан. Тамара Шорникова: Еще один телефонный звонок, Анатолий из Москвы. Слушаем. Иван Князев: Здравствуйте, Анатолий. Тамара Шорникова: Анатолий? А, Лев, нам подсказывают. Зритель: Алло, да. Тамара Шорникова: Мы подумали просто, что вы уже боитесь говорить в эфире что-то, чтобы данные ваши… Зритель: Нет-нет. Добрый вечер, уважаемые ведущие, добрый вечер, уважаемые эксперты, добрый вечер, телезрители. Иван Князев: Добрый, добрый. Зритель: Хотел бы вернуться к теме сбора информации о жителях и привести вот такой пример. Как известно, у нас есть два основных производителя операционных систем для мобильных устройств, это «Apple» и устройства на основе операционной системы Android. Вот с «Apple» не проводили такой эксперимент, с Android мы провели эксперимент. Телефон находился в режиме ожидания, то есть ни телефонные звонки, ни какие-то приложения не запущены, начали общаться несколько дней подряд вечерами, что надо перекрыть крышу на даче, надо перекрыть крышу, надо подумать по поводу крыши. Проходит пара дней… Владимир Зыков: …появляется реклама. Зритель: …и начинает появляться контекстная реклама с соответствующей тематикой. Тамара Шорникова: Кровля, сайдинг, черепица, да? Зритель: Кровельные работы, кровельные материалы. При этом специально никаких запросов в поисковых системах в самых популярных, или Яндекс, или Mail.ru, или Google, не производилось, то есть это было целиком прослушивание приложения. Я нашел, какое из приложений это было, озвучивать не буду, чтобы не дискредитировать… Владимир Зыков: А чего, озвучьте. Зритель: Скажу, что это… Иван Князев: Как раз-таки наоборот, надо бы, мне кажется, нет? Тамара Шорникова: Нет, слушайте, не нужно. Зритель: Одна из российских крупных компаний, не надо, потому что некрасиво это. Просто вот такое есть. Иван Князев: Понятно. Тамара Шорникова: В какие руки попадет информация. Да, спасибо вам за ваш звонок. Что, действительно всех слушают? Владимир Зыков: Мы проводили такой же эксперимент, выводы аналогичные. Иван Князев: Слушайте, я думал, что это вообще все-таки из разряда городских баек каких-то, страшилок. Владимир Зыков: Нет, это факт. Я более того скажу, что, например, Facebook оправдывался в Конгрессе когда за выборы, его заодно, Цукерберга, спросили, прослушивает ли его приложение пользователей, потому что мы замечали, друзья замечали о том, что как только мы о чем-то пообщаемся, о чем говорил телезритель, сразу появляется эта реклама. И он говорил: «Нет-нет, мы никогда этого не делаем». Но для того чтобы вы понимали… Во-первых, у вас включена постоянно Siri, включен как минимум голосовой помощник Google, но дело не в этом. Я вам просто приведу пример, как это работает, и вам станет все понятно. Компания «Яндекс», у нее есть прекрасный сервис Алиса, голосовой помощник, и они зарегистрировали недавно патент. В этом патенте они описывали, как они слушают окружающую среду, и по звукам, которые звучат, они могут определить профессию человека, кем конкретно… Например, он работает на стройке, или он работает таксистом, просто по звукам, со стройки либо звук молотка, либо отбойного молотка и так далее. Они могут понимать, задействован ли сейчас человек или он сейчас отдыхает, и так далее. Они научились как минимум по пяти профессиям определять, точнее как минимум пять профессий по звукам определять. Правда, «Яндекс» официально заявлял, что они этот патент не используют и не планируют использовать, а для красоты они его так, собственно, изобрели… Тамара Шорникова: В профилактических целях. Владимир Зыков: Да, чтобы другие не смогли его зарегистрировать, наверное, защищают как бы нас всех. Но это просто показывает то, насколько сегодня технологии продвинулись далеко, что они позволяют только по одним звукам понять, кем работает человек: художник, таксист, работник на стройке, причем чем конкретно он занимается на стройке, не просто что он работает на стройке, а конкретные работы, которые он выполняет, они тоже могут определять. Тамара Шорникова: Так, хорошо, нас слушают. За нами подглядывают? Иван Бегтин: Конечно, и подглядывают, и слушают. Но давайте я сейчас перейду немножко на другую сторону и приведу вам другие примеры. Например, есть алгоритмы, которые реализуются на базе iPhone и которые даже без звуков, а просто по вашим движениям, по гироскопу могут определить, тащите ли вы труп на себе или в простыне по улице. Есть целое большое исследование… Тамара Шорникова: Нет, ну это пусть определят, возможно, поймают преступника. Иван Бегтин: Конечно. Есть большой стартап в Соединенных Штатах, называется ShotSpotter, который сейчас на основе специальных звуковых радаров, видеокамер автоматически определяет, что началась стрельба. Во многих университетах этих устройств примерно 20–30 на один университет на большой кампус хватает. Есть прецеденты, когда действительно всех слушали, действительно, например, тот же Amazon Echo, это вот аналог колонки Яндекса, периодически «Amazon» получает судебные решения о том, чтобы… Владимир Зыков: Alexa. Иван Бегтин: Alexa, да, простите. Колонка «Amazon» слушает все, что происходит, например, в доме, и когда полицейские расследуют преступления, они запрашивают у «Amazon» все записи за последние 24 часа. И пока еще «Amazon» отбивался в течение последних лет от полицейских запросов, но он судебных запросов он отбиться уже не может, и такие прецеденты есть. Поэтому по умолчанию действительно имеет смысл исходить из того, что вас слушают в любую секунду. Но при этом все-таки основная цель прослушивания вас, такая вот задача – это залезть в ваш карман. А вот здесь мы приходим, может быть, к фундаментальному вопросу. У нас другой планеты нет, наша планета и наша цивилизация сейчас развивается, как это описано в книге Шошаны Зубофф, называется «Капитализм слежки», что все богатейшие компании по капитализации не только Соединенных Штатов, не только Китая, мира зарабатывают на капитализме слежки. Мы можем изменить наше общество? Вообще кто стоит на стороне тех, кто это хоть как-то отрегулирует? Я могу сказать, что, конечно, от этого капитализма многие страдают, например, у малых и средних компаний нет доступа к этой экосистеме крупных компаний, которые с этим работают, они живут в куче ограничений. За гражданами все следят. Тамара Шорникова: Мы сейчас снова подходим к тому, что товарищ Оруэлл как всегда прав был. Давайте посмотрим, что мы можем с этим сделать и что сейчас люди конкретно делают, чтобы свои данные хоть как-то обезопасить в Интернете или где-либо еще. «Что делаете, чтобы обезопасить личные данные?» – такой вопрос был для нашего стрит-тока, для нашего видеоматериала… Иван Князев: Опрос на улицах городов. Тамара Шорникова: Да. Вот что отвечали. ОПРОС Иван Князев: Уважаемые гости, Иван, Владимир, я так смотрел, что вы, когда смотрели этот материал, в унисон улыбались. Есть у меня подозрение, что вы улыбались как раз-таки некой наивности нашего народа, и было понятно, что представление нашего человека о том, до какой степени у нас технологии развиты, очень-очень наивны. Владимир Зыков: Цифровая грамотность это называется. Действительно, она находится не на самом высоком уровне. О цифровой гигиене я вообще молчу. Ну, начнем с того, что есть в Интернете так называемые скриншотеры, программы, которые вы скачиваете, чтобы делать скриншоты у вас в операционной системе. Так вот дальше этот снимок куда-то выкладывается, и люди просто выкладывают снимки своего паспорта, своего личного кабинета с паролем, с логином, с количеством денег, и дальше можно перебором все эти снимки посмотреть и соответственно зайти на ваш сайт, посмотреть. Можно вспомнить, как люди не думая начинают выкладывать, кому-то пересылать свои паспортные данные также через какие-то группы в социальных сетях и так далее, тоже не задумываются о том, что этой информацией может воспользоваться большее количество людей, и так далее. То есть присутствует проблема, что люди не осознают, что их данные могут быть использованы другими людьми в Сети, поэтому они не заботятся о том, чтобы эти данные попали к кому-то нехорошему и не защищаются никак от этого. Иван Князев: Иван, скажите, а вот эта вся история, когда мы ставим галочку, что я либо подтверждаю свое согласие об обработке данных, либо не подтверждаю, или, когда вот любое приложение скачиваешь, оно говорит: «Разрешить доступ к контактам?», «Разрешить доступ к…?» – это помогает, если я, например, этого не делаю, не разрешаю? Иван Бегтин: Ну, если вы не разрешаете, то компания, например, которая вам это предлагает, или бизнес-центр может вас не пустить, а компания может отказаться предоставлять вам услуги, хотя я всегда отказываюсь в бизнес-центрах, например, показывать паспорт или просто не встречаюсь в них, если хотите встретиться, давайте вне. Если говорить про разрешения, которые вы даете приложениям, безусловно, это влияет. Я думаю, что у каждого из вас стоит какое-то количество бесплатных приложений, надо понимать, что все они за вами следят и так или иначе торгуют информацией, которую о вас собирают, о вас и окружающей действительности вокруг вас, потому что можно торговать не только информацией о вас, не знаю, а о собранных вашим телефоном точках Wi-Fi или подключениях Bluetooth, это тоже позволяет идентифицировать ваших соседей, то есть с помощью вас следить за вашим соседом. Иван Князев: Вот. Как действительно с помощью Wi-Fi за нами следят? Иван Бегтин: Ну там довольно много разных возможностей, в первую очередь это связано со спецификой Wi-Fi-протокола, который позволяет вас локализовать с высокой точностью, а последние алгоритмы вообще позволяют с помощью нескольких точек Wi-Fi идентифицировать вас в пространстве, отслеживать ваши передвижения, тоже большое подспорье будет для будущих воров. Иван Князев: Я просто к тому, что, например, у меня иногда телефон говорит, что небезопасное соединение. Я не знаю, что это такое, просто кликаю «окей» и все. Владимир Зыков: Ха-ха. Иван Бегтин: Лучше не кликать. Вообще правила гигиены самые базовые – это сервисы VPN, они созданы не для того, чтобы обходить цензуру, а для того, чтобы обходить слежку, используются они в основном для этого. Но смотрите, у этого всего есть оборотная сторона: чем больше работа с персональными данными регулируется, чем больше ограничений вводится, как это сделано в Европе с помощью GDPR, тем хуже живет бизнес, который… Мы живем в мире капитализма слежки, поэтому в Соединенных Штатах просто экспоненциальный рост как раз data-корпораций и их капитализации, поэтому в Китае это тоже колоссальный рост всего и вся, а в Европе ничего такого нет, в Европе не может появиться аналог Google, не может появиться аналог Facebook принципиально, потому что Европа любит своих граждан и не любит свой бизнес. Тамара Шорникова: Ну так нам же часто не очень важно, как живет бизнес, главное, чтобы меня никто не трогал, лишний раз не звонил, не спамил… Владимир Зыков: А когда закончится нефть, что мы будем делать? Иван Князев: А это нескоро будет. Людмила у нас на связи, давайте немножко прервемся, послушаем телезрителей. Тамара Шорникова: Запомните мысль, пожалуйста. Иван Князев: Самарская область. Здравствуйте, Людмила. Зритель: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Слушаем вас. Зритель: Ну вот у меня такое дело, что в Самаре «Ренессанс Кредит» кому-то на меня в 2018 году, значит, присылают, они продали меня в Татарстан, в Казань с Самары, оттуда уже в суд, суд мне присылает от этого Татарстана, с Казани, этот кредит в Самаре, «Ренессанс Кредит» коммерческий… Тамара Шорникова: Людмила, очень сумбурно… Зритель: Они продают кому-то меня в Татарстан, в Казань… Иван Князев: Людмила, на вас кто-то кредит оформил или что? Или ваш кредит пере… Зритель: …меня вызывают в суд в Похвистнево, это Самарская область… Тамара Шорникова: Да, спасибо большое. Владимир Зыков: Я так понимаю, это проблема другая, я понял, о чем идет речь. Иван Князев: Долги, скорее всего. Владимир Зыков: Да, скорее всего, у нее был долг, продали ее долг коллекторам из другого региона, те подали в суд в своем регионе, теперь ей надо туда ехать, соответственно, проблема, я так понимаю, заключается в этом. Но я, если можно, продолжу свою мысль, которая… Тамара Шорникова: Да, давайте. Иван Князев: Вот мне сейчас режиссеры подсказывают, что как раз-таки у Людмилы вроде как кредит был оформлен на нее каким-то образом. Владимир Зыков: А, кем-то другим? Иван Князев: Да, кем-то другим. Владимир Зыков: Значит, где-то были оставлены паспортные данные, к сожалению, такое бывает. А еще бывают и не такие случаи, бывают более жесткие случаи, когда, например, с вашей карточки исчезают вдруг деньги, потому что кто-то сделал копию вашей карточки. Это делается очень просто. Тамара Шорникова: А каким образом? Владимир Зыков: Ставятся так называемые скиммеры сверху… Тамара Шорникова: А, накладка такая на банкоматную клавиатуру? Владимир Зыков: Как минимум, да, или я могу, допустим, прижаться к вам очень плотно, даже не плотно, а на каком-то расстоянии в метро со специальной машинкой, и она выдаст… Иван Бегтин: Ну сейчас такое все-таки реже, карточки немножко другие, они чипованные. Владимир Зыков: Да, но… Иван Бегтин: И у вас двухфакторная авторизация через SMS… Владимир Зыков: Она, к сожалению, срабатывает не на всех сайтах, к счастью для мошенников, к сожалению для нас. Иван Князев: Вы нам немножко поясняйте то, о чем вы здесь сейчас говорите, переговариваетесь, потому что я не всегда успеваю улавливать. Владимир Зыков: А вы спросите, мы поясним. Тамара Шорникова: Ваша мысль, которую вы хотели высказать до звонка Людмилы. Владимир Зыков: Да, по поводу мысли. Значит, вы говорили о том, что вы там подписываете, ставите везде галочки. Вот в начале мы говорили о том, что по вашим фотографиям, данным и так далее можно отслеживать соответственно ваш доход и так далее. Многие компании, которые анализируют эти данные, работают в «серой» зоне поля, то есть они считают, что работают в правовом поле, компании, с чьих сайтов эти данные собирают, считают, что вне правового поля, но суть не в этом. Суть в том, что вы, наверное, не знаете, что вы, если являетесь клиентом Сбербанка, а скорее всего вы являетесь, потому что это 80% жителей России… Тамара Шорникова: Мы в зоне риска, судя по последним новостям утечек из Сбербанка? Владимир Зыков: Нет, вы давали разрешение на то, чтобы ваши социальные сети анализировались Сбербанком. То есть если вы прочитаете соглашение, там в самом конце вы увидите, что вы дали Сбербанку… Тамара Шорникова: А-а-а, то самое, которое никто не читает. Владимир Зыков: Да, разрешение анализировать все ваши социальные сети, там прямо перечислены, их там около 20–30 штук. Вы даже про это не знаете, Сбербанк про вас знает все, а дальше Сбербанк эти данные о вас может передавать своим партнерам, ну и так далее, те соответственно анализируют вас точно так же, да. Тамара Шорникова: Еще одна SMS. Ладно когда там Wi-Fi, например, или я что-то спрашиваю, но пишет телезрительница: «Я зашла в парикмахерскую, я точно никому никаких фотографий не отправляла, я никому не писала, никому не говорила, а потом тоже рекламой засыпали всяких салонов…» Иван Бегтин: Может, она зашла в парикмахерскую, потому что ее идентифицировали куча приложений бесплатных, которые у нее стояли в телефоне, сообщили о том, что она была в определенной точке… Иван Князев: Геолокацию сняли? Иван Бегтин: Да, и провела там столько-то времени. Она там провела больше часа, значит, она зашла не просто так, а, видимо, с кем-то поговорить. Тамара Шорникова: То есть это функция геолокации в приложении? Иван Бегтин: Да. Но у меня встречный вопрос… Тамара Шорникова: А там же они всегда, если ты работаешь с ними. Иван Бегтин: А вы готовы удалить все бесплатные приложения из вашего телефона и больше никогда их не ставить, платить за каждое приложение, которым вы хотите пользоваться? Иван Князев: Вот, мы к этому… Иван Бегтин: Вы готовы к тому, чтобы платить за поиск в Яндексе? Не пользоваться им бесплатно, а, например, платить хотя бы 5 тысяч рублей в месяц, может быть, чуть больше, это все-таки дорогая инфраструктура. Вы готовы отказаться от того, чтобы вам показывали рекламу, но вам добавили еще 5–6% налога на то, чтобы поддерживать те сервисы, которые из них финансируются? Иван Князев: Я боюсь, что не все на это согласятся, не все готовы. Иван Бегтин: Вот это вот… У нас, к сожалению или к счастью, такого выбора нет, но сейчас фактически от агрессивной слежки обезопасено только небольшое количество довольно богатых людей, которые могут самоизолироваться на яхте в океане, и то за ними следят все равно с помощью специальных сервисов, и за их перелетами на самолетах, и за их поездками на яхтах. Иван Князев: Хорошо, помимо богатых людей, обычные люди, потому что Пенза уже спрашивает: «А вообще можно еще дышать свободно, чтобы об этом никто не знал?» Владимир Зыков: Да нет, нельзя. Иван Бегтин: Нет, конечно. Тамара Шорникова: Шапочки из фольги тут тоже рекомендуют. Владимир Зыков: А шапочки из фольги тоже не помогут, за вами может следить большой… Есть большое количество способов, как вас идентифицировать. Например, ученые уже научились по вашей походке просто с телефоном в кармане определять, что это вы, что телефон находится у вас, то есть у каждого человека свой определенный паттерн потребления телефона, использования приложений, носки при ходьбе и так далее, он у всех индивидуальный, как отпечатки пальцев… Иван Князев: Да, шагомер так делает, он причем даже понимает, когда я в метро еду. Иван Бегтин: Даже некоторые вероисповедание могут идентифицировать с помощью телефона. Владимир Зыков: Да. То есть сейчас методы вашей идентификации продвигаются на самый невероятный уровень, так, что вы даже этого ожидать не будете. А учитывая, что телефоны дешевеют, технологии дешевеют, всякие чипы, которые позволяют за вами, помогают вам получать большее количество услуг с помощью вашего телефона, они же позволяют за вами еще и следить. Количество этих датчиков постоянно растет: оно растет у вас в телефоне, у вас дома, умные холодильники, умные телевизоры с камерами, умные лампочки и так далее, все у нас скоро будет смарт, умные колонки. Соответственно, тут есть два: либо принять и стараться соблюдать цифровую гигиену, либо запереться где-нибудь в глухой тайге в избушке и пользоваться телефоном по катушке. Тамара Шорникова: Мы за первый логичный вариант, поэтому по 30 секунд рассказываем, как минимизировать нам наши потери. Иван Князев: Пять шагов цифровой гигиены вот этой вот назовите мне. Иван Бегтин: Ну, во-первых, она непрерывна, поэтому первый шаг – это вообще-то почему наше государство в цифровую экономику закладывает огромное состояние в инфраструктуру, а цифровой гигиены там нет ни в какой форме? Давайте для начала государство как носитель общественного блага обеспечит цифровую грамотность россиянам, в первую очередь тем, которые только-только появляются в Сети. Иван Князев: Ну пока ее нет. Тамара Шорникова: И каждый сам за себя. Иван Бегтин: Ну тогда печально. Иван Князев: Что делать-то? Иван Бегтин: Смотря насколько вы параноидальны. Если вы очень параноидальны, то, конечно, тайга, берданка и землянка. Иван Князев: Хороший вариант. Иван Бегтин: Если вы как-то хотите жить в современном мире, тогда вам придется смириться с тем, что вы живете в той ситуации, которая есть сейчас, но надо обеспечивать защиту прав. И вот та политика, например, по тому, например, чтобы давать разрешение на доступ к своим данным осознанно и которая продвигается в том числе вот сейчас в Минкомсвязи, – это хорошая практика. Если вы через госуслуги будете иметь возможность выбирать и отказываться, кому передавать данные, это хорошая практика. Если у нас будет развиваться практика Data for Good, когда, например, вы готовы отдавать свои медицинские данные, понимая, что это поможет излечению других больных, это тоже хорошая практика. Но, безусловно, мы с вами еще более-менее как-то можем относительно легко научиться цифровой грамотности, а есть огромное количество людей, которые не имеют полного среднего образования, которые не имеют доступа к Интернету, кроме как через кнопочный телефон, – что делать с ними? Тамара Шорникова: Тридцать секунд. Владимир Зыков: Стараться не оставлять свои данные в открытом доступе и понимать, что если где-то кому-то что-то пересылаете в Интернете через какие-то открытые сервисы, то, скорее всего, это что-то может быть найдено кем-то другим в нехороших целях. Поэтому, понимая это, принимать на себя эти риски и только после этого, соответственно, использовать эти сервисы. Тамара Шорникова: Фотографии да, паспортные данные нет. Владимир Зыков: Да. Иван Князев: И антивирус можно еще платный поставить. Тамара Шорникова: Спасибо большое. Иван Князев: Спасибо вам большое. Тамара Шорникова: У нас в гостях были Владимир Зыков, директор Ассоциации профессиональных пользователей социальных сетей и мессенджеров, и Иван Бегтин, председатель Ассоциации участников рынков данных. Спасибо. Иван Князев: Спасибо вам большое, уважаемые эксперты.