Константин Чуриков: Ну а сейчас поговорим о такой теме, что делать с продуктами, которые в нашей стране продолжают уничтожать, в то время как есть нуждающиеся люди и есть необходимость все-таки как-то, в общем, поддерживать свое состояние, свою жизнь. Минфин России собирается усовершенствовать систему льгот для компаний, которые направляют свою продукцию на благотворительность, речь идет об НДС. Вот сейчас компании в нашей стране, так устроена жизнь, дешевле просто уничтожить излишки еды... Оксана Галькевич: Ну или просто не заниматься благотворительностью. Константин Чуриков: Или не заниматься, да, чем передать их по назначению. Реформу, которая должна исправить эту несправедливость, называют долгожданной и предприниматели, и представители благотворительных фондов. Тут все не так просто, как кажется. Давайте сначала просто посмотрим на цифры. Вот есть, например, данные, сколько у нас уничтожают запрещенные продукты, то есть санкционки, Россельхознадзор, но это так, просто: январь – июнь прошлого года – почти 4,5 тысячи тонн, значит, в этом году за тот же период 1 700 тонн. Вот за аналогичный, можно сказать, период Фонд продовольствия «Русь» за 11 месяцев этого года раздал 6 500 тонн продуктов, в общем, в принципе в чем-то даже сопоставимые объемы. Итак, что делать с этими излишками? Откуда они образуются? И каких преференций ждут компании? Оксана Галькевич: Ну и пусть не излишков на самом деле, ведь не только излишки направляются на благотворительность, люди иногда сознательно это делают, и нужно им как-то, наверное, тогда помочь, поддержать этот благотворительный порыв. У нас на связи сейчас Елена Тополева-Солдунова, председатель Комиссии по развитию некоммерческого сектора и поддержке социально ориентированных НКО Общественной палаты. Елена Андреевна, здравствуйте. Елена Тополева-Солдунова: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Елена Андреевна, вот все очень сложно здесь с этим НДС, потому что он есть входящий, он есть исходящий. Вот в чем суть, корень проблемы? Почему невыгодно делать добрые дела? Елена Тополева-Солдунова: Ну смотрите, во-первых, уже не так невыгодно, как было до недавнего времени, но все еще не очень выгодно, скажем так. Константин Чуриков: Так. Елена Тополева-Солдунова: Потому что действительно... Ну, во-первых, начну с того, что для граждан, для физических лиц у нас уже давным-давно действует налоговый вычет. Если человек пожертвовал, сделал пожертвование в некоммерческую организацию, он может потом получить налоговый вычет. Эта норма уже работает, кто-то ею пользуется, кто-то нет, но теоретически такое возможно. У нас до сих пор не было никаких налоговых стимулов для бизнеса жертвовать на благотворительность. Оксана Галькевич: Так. Елена Тополева-Солдунова: Но вот во время первой волны пандемии, когда мы в Общественной палате России добивались мер поддержки некоммерческих организаций, одной из этих мер как раз стало введение возможности для коммерческих организаций применять вычет по налогу на прибыль, лимитированный некоторым образом, но тем не менее, в том случае, если они жертвуют в некоммерческие организации, которые вошли в специально для этого сделанные реестры Минэкономразвития России. И вот это первый был такой очень важный шаг навстречу благотворителям, юридическим лицам, делающий их благотворительную деятельность, скажем так, все-таки не столь невыгодной. Но если говорить о передаче именно продуктов прежде всего и вообще разных товаров на благотворительность, то тут еще действительно остается один очень важный барьер, для того чтобы больше компаний осуществляли такие пожертвования, – это НДС. Потому что, к сожалению, сегодня у нас льготы по налогу на прибыль введена, а льгота по НДС не введена до сих пор, хотя президент, между прочим, во время первой волны пандемии такое поручение дал. Константин Чуриков: То есть, подождите... Елена Тополева-Солдунова: Вот совсем недавно на его встрече с инвалидными организациями опять ему об этом напомнили. Константин Чуриков: Да. Елена Андреевна, подождите, то есть если, например, я предприниматель, у меня, ну не знаю, сейчас скоро зачерствеет хлеб, мне лучше его отдать в благотворительный фонд, я не знаю, бездомным раздать или какой-то организации, которая ими занимается, то есть я, получается, им хлеб отдаю, но эти вот НДС 20% они мне должны вернуть как бы, да, по бухгалтерии, так, что ли? Или как? Елена Тополева-Солдунова: Ну да, получается, что вы должны просто заплатить НДС больше, чем вы платили бы его, если бы вы на благотворительность не отдавали. Почему? Потому что ведь компании платят разницу между входящим и исходящим налогом на добавленную стоимость, а в случае, когда вы отдали товар безвозмездно, то вы, соответственно, не получили этот налог на добавленную стоимость. Константин Чуриков: Ой, слушайте, так там же вылезает не 20%, там гораздо больше вылезает. Елена Тополева-Солдунова: Ну, получается, да, что это, конечно, совершенно невыгодно компаниям, потому что просто товар отдали, а НДС себе повысили. В общем, конечно... Оксана Галькевич: Еще и доплатили фактически, получается, за это. Елена Тополева-Солдунова: Ну да, да. Оксана Галькевич: Елена Андреевна, ну, издержки со стороны предпринимателей понятны. Скажите, почему вот эта проблема, которая достаточно давно уже был ясна, этот вопрос поднимался, почему она оставалась проблемой? Государство каких, так скажем, опасностей, чего опасалось в случае, так скажем, если пойдет навстречу, в случае введения льгот? Каких злоупотреблений? Елена Тополева-Солдунова: Вы знаете, мне трудно сказать... Оксана Галькевич: Или просто руки не доходили? Ну почему, почему ситуация... ? Елена Тополева-Солдунова: Нет, руки доходили, потому что уже очень давно мы добиваемся вот этой льготы. Даже это не льгота, я считаю, это просто справедливое налогообложение было бы. Но прежде всего в Министерстве финансов как раз нам не позволяли ввести это... Оксана Галькевич: Нет, я понимаю, министерство. Может быть, опасались, что люди начнут под видом благотворительной помощи каким-то образом снижать себе налоговую базу? Елена Тополева-Солдунова: Именно так, именно так. Оксана Галькевич: Вот, ну вот я об этом и спрашиваю. Елена Тополева-Солдунова: Да, конечно, этого опасались. Не то что руки, они доходили, я говорю, мы уже тысячу раз делали обращение, но каждый раз нам говорили «нет», именно опасаясь каких-то злоупотреблений. Но вы знаете, мне кажется, все-таки мы сейчас не в 1990-е гг. живем, у нас бизнес гораздо стал более сознательным, ответственным. И если уж разрешили вот этот вычет по налогу на прибыль, не побоялись, потому что про это тоже ведь говорили долго: ой, ни в коем случае нельзя, начнут злоупотребления, начнут жертвовать каким-то своим там карманным структурам и получать этот вычет... Но вот сделали же этот шаг, и это было очень правильно сделано. Константин Чуриков: Ну да. Елена Тополева-Солдунова: Поэтому я думаю, что и в случае с НДС не надо думать, что у нас прямо все юридические лица только вот сидят и ждут, как бы вот обмануть государство и поменьше заплатить НДС. Константин Чуриков: Ну, у нас, конечно, по-разному оно бывает, да, мы знаем, где живем. Елена Тополева-Солдунова: Ну, знаете, все-таки в пандемию как раз видно было, как проявил себя бизнес тот же самый, как он отреагировал на эти общие проблемы, как он помог самым разным организациям, и больницам, и социальным учреждениям. Константин Чуриков: Да, это правда. Спасибо большое, Елена Андреевна. Елена Тополева-Солдунова, председатель Комиссии по развитию некоммерческого сектора и поддержки социально ориентированных НКО Общественной палаты России. Нам сейчас в данный момент звонит Галина. Оксана Галькевич: Галина из Московской области, да. Константин Чуриков: Здравствуйте, Галина. Зритель: Здравствуйте. Я в преддверии Нового года поздравляю вас, конечно, с праздником. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: И мы вас тоже. Зритель: Здоровья вам и успехов вашей программе, долгожительства. Константин Чуриков: И вам, Галина. Зритель: Но мне тоже интересен вот этот вопрос, когда... Я знаю, что магазины просто сливают в унитаз, и вот этот НДС, кто что больше платит, мне очень это непонятно. Почему бы не отдать? Реально все знают, ходят бабушки, дедушки, малоимущие, многодетные, почему там за день до конца срока не отдать этим людям? За 3 дня, допустим, снизить цену, и товар будет расходиться, и люди будут сыты. Константин Чуриков: Галина, давайте мы сейчас ответим на ваш вопрос вот одной простой историей. Оксана Галькевич: Очень многим сейчас историю расскажем, да. Откуда? Из Екатеринбурга. А вот Белгород, например, пишет, что нельзя уничтожать продукты, очень много стариков голодают, в том числе и контрабанду надо как-то, может быть, тоже находить другое, а не под танки ее класть. «Раздавать нуждающимся», – пишет Ивановская область. «Раздавать пенсионерам с маленькой пенсией», – пишет Дагестан. Константин Чуриков: Ну и сейчас такая инструкция, как это, «Вредные советы» от Остера, почему добрым быть нельзя. Предприниматель из Екатеринбурга хотел было отдать продукты, у которых заканчивался срок годности, даром, но оказалось все совсем непросто. Иван Зайченко, владелец продуктового магазина, в прошлом году открыл в нем бесплатную полку, там нуждающиеся могли взять то, что пришлось бы выбросить. Особенным спросом пользовались овощи, фрукты, мясо и хлеб. Оксана Галькевич: По словам предпринимателя, все разбирали буквально за полчаса. Вскоре акцию заметили в Роспотребнадзоре и... пригрозили штрафом в несколько сотен тысяч рублей. От раздачи продуктов Иван, естественно, отказался, большие убытки для него, но нашел другой путь: из рыбных отходов, которые остаются в его кафе, варить бесплатную уху для всех нуждающихся. Иван Зайченко: Это не требует больших усилий, больших вложений денег, поэтому повторить это довольно легко, любой ресторан это может сделать. Если это будет происходить особенно зимой для бездомных, это просто может спасти жизнь кому-то. Сергей Соломенников: Не все в этой жизни делается за деньги, а просто что-то делается бескорыстно, и это очень важно сейчас для людей. Оксана Галькевич: Наверное, не из отходов все-таки, а из остатков после разделки рыбы... Константин Чуриков: Из остатков, конечно, да. Оксана Галькевич: Но каждый раз Иван тратит на уху около 2 тысяч рублей, это в основном овощи для супа и оплата поваров, которые всю эту работу выполняют. Если бы захотел просто раздать продукты, представляете, ему пришлось бы заплатить больше, а с учетом штрафа так вообще какие-то космические суммы пришлось бы отдавать. Константин Чуриков: У нас сейчас на связи Юлиа Назарова, руководитель Фонда продовольствия «Русь». Юлиа Давидовна, здравствуйте. Мне, конечно, вас, с одной стороны, не хочется сталкивать в лоб с нашим государством, но что бы вы хотели сказать, например, представителям Роспотребнадзора, которые пришли к владельцу продуктового магазина по поводу этой акции? Юлиа Назарова: Здравствуйте. Хотелось бы действительно сказать, что вопросов у всех возникает много, и желание все-таки сделать так, чтобы хорошие продукты, которые действительно есть, они все-таки не пропадали, поэтому люди ищут различные варианты, как они могут это сделать, поскольку нет системного решения, это вот то, о чем говорила Елена Андреевна. Она говорила о том, что мы действительно говорим о том, что необходимо пересмотреть текущее налоговое законодательство, тем самым создав условия для бизнеса. Об этом и Галина, например, спрашивала, почему бы не отдать, ведь выбрасывается много, в том числе из магазинов, например, то, что мы видим постоянно. Ответ очень простой – потому что нет условий, нет условий в первую очередь налоговых, которые позволят как магазинам, так и компаниям-производителям принимать здравое, взвешенное решение в отношении хороших, пригодных для употребления продуктов. Константин Чуриков: Юлиа Давидовна, я спрашивал о том, что, знаете, вот Федор Михайлович Достоевский описывал, у него это называлось выражением «административный восторг». Это вот синдром, знаете, вот этого человека, который сидит в окошке и каким-то образом в этой ситуации выше тебя оказывается, понимаете. То есть можно же в принципе халатно выполнить свои обязанности, можно прийти и не заметить, например, это, а можно сказать: «Нет, вы что, вы тут продукты бедным раздаете? Вы что, с ума сошли?» – понимаете, это две разные позиции. Юлиа Назарова: Все-таки есть... Да, безусловно, но тем не менее есть определенные требования, есть определенные нормы, которые необходимо соблюдать, в том числе тот же самый финансовый учет тоже определенным образом должен вестись. Безопасность продуктов, которые передаются нуждающимся, она также должна сохраняться, продукты должны быть пригодны для употребления по всем требованиям российского законодательства. Константин Чуриков: Ну это понятно. Юлиа Назарова: Хотела, кстати, привести пример в части НДС, почему мы об этом говорим. Константин Чуриков: Да. Юлиа Назарова: Например, в Бельгии с 2013 года в отношении товаров, которые передаются на благотворительность, действует нулевая ставка НДС, то есть НДС не в отношении этих продуктов. Например, в Болгарии эти товары также освобождены от НДС, то есть товары, которые передаются в социально ориентированные некоммерческие организации, также освобождены от НДС также в пределах, то есть есть определенные лимиты, в пределах 0,5% от выручки. Например, Великобритания ввела нулевую ставку НДС, причем эта нулевая ставка действует не в отношении абсолютной массы категорий, а есть определенные категории, куда попадает, например, все, кроме алкоголя, кондитерских изделий, чипсов, горячей пищи и спортивных напитков. Это я все к чему? К тому, что на самом деле во всем мире уже пришли к пониманию того, что это необходимая мера, для того чтобы не просто голословно говорить о переходе в экономику замкнутого цикла, решение вопросов рационального использования ресурсов, решение вопросов помощи и системной поддержки людей, которые нуждаются в этой помощи. Все-таки есть уже хорошие примеры, в том числе которые я привела, благодаря которым мы можем точно так же разработать подходящую нам механику учета НДС в отношении тех товаров, которые не продаются, но при этом безопасны и нужны на самом деле людям, особенно сейчас. Константин Чуриков: Ладно. Оксана Галькевич: Надо, кстати говоря... Вы знаете, тут мы показали сюжет из Екатеринбурга и нам пишут многие зрители, что вот есть добрые люди в бизнесе: «Спасибо вам, Иван Зайченко, добра, здоровья вашей семье». И вот пишут, что людям не нужны просроченные продукты, нельзя их допускать ни до благотворительности, ни до чего. Юлиа Назарова: Это точно. Оксана Галькевич: Вы все-таки правильно обратили внимание, что речь-то не об этом, речь не о простроенных продуктах, друзья. Юлиа Назарова: Абсолютно. Оксана Галькевич: Не об этом совсем говорим. Константин Чуриков: Юлиа, можно личный вопрос? Юлиа Назарова: Да, конечно. Константин Чуриков: Вот вы лично почему стали заниматься этой проблемой? Что вас заставило? Юлиа Назарова: Вы знаете, так просто получилось, и теперь я понимаю, что я не могу оставить это просто так, потому что действительно мы видим, насколько большое количество продуктов пропадает. Вот вы приводили примеры и цифры в начале программы. Хотелось бы сказать, что вот год назад сделано было исследование, согласно которому 17 миллионов тонн ежегодно в России отправляется на утилизацию. Оксана Галькевич: А кем направляется на утилизацию? Производителями? Кем? Юлиа Назарова: Да, как раз этот объем появляется на уровне магазинов и нас как потребителей. То есть эта цифра, можно сказать, предположить, что она на самом деле гораздо больше, потому что не учитывают как раз элемент, например, производства товаров. Поэтому с учетом того, что вот такое колоссальное количество продуктов отправляется на уничтожение, безусловно, необходимо разработать те методики, те механики, которые позволят спасать хорошие, пригодные для употребления продукты, еще раз, это не просрочка ни в коей мере. Константин Чуриков: Да, и, самое главное, спасать людей. Спасибо большое, Юлиа Давидовна, будем рады вас видеть в наших программах. Юлиа Назарова, руководитель Фонда продовольствия «Русь». Оксана Галькевич: Ну вот пишут нам, что бизнес на самом деле не такой добренький, как мы пытаемся ему представить: «Помог бешеными ценами». Друзья, понимаете, ведь это все система неких сдержек и противовесов, бизнесу тоже приходится крутиться и выкручиваться. У нас на связи сейчас Галина из Воронежской области. Галина, здравствуйте. Зритель: Я на уровне президента хотела, значит, этот вопрос поднять. Константин Чуриков: Так. Зритель: Продукты в «Пятерочках» и «Магнитах», те, у которых истекает срок годности... Оксана Галькевич: Так лучше слышно, ага. Зритель: ...допустим, завтра, за день или за два эти продукты продавать -50%. Почему? Потому что эти продукты вполне употребимые, и выбрасывать такие продукты – это просто безобразие. Что касается богатых, они купят с нормальным сроком годности, а пенсионеры и те, которые победнее, да, им очень сложно... Константин Чуриков: Галина, можно реплику? Значит, что касается «Пятерочек», там, по-моему, просто есть либо акция, либо не акция, это не связано со сроком годности, не буду называть некоторые другие тоже такого небольшого ценового сегмента магазины, там действительно такое есть. Я просто не уверен, что скидка именно 50%, но она там есть в принципе. Зритель: Нет, абсолютно нет. Оксана Галькевич: В других магазинах, между прочим, тоже есть. Зритель: Дело в том, что в «Пятерочке»... Алло? Константин Чуриков: Да-да-да. Оксана Галькевич: Да. Зритель: В «Пятерочке» этого нет, в «Магнитах» иногда можно купить такие продукты... Константин Чуриков: Да-да-да, я с вами согласен, да. Зритель: А в «Пятерочке» все выбрасывается, я просто интересовалась. Константин Чуриков: Ага. Оксана Галькевич: Ага. Зритель: В «Пятерочке» все это выбрасывается, а в «Магнитах» хоть иногда что-то можно купить. Константин Чуриков: Это вам знакомый сотрудник «Пятерки» рассказывал? Оксана Галькевич: Ну, видимо, дойдут они до этой мысли сами. Зритель: Да, лично я интересовалась... Константин Чуриков: Нет, просто интересно, как это технически происходит. Мы сейчас, конечно, эксперта спросим... Просто это как? Это, значит, они это выбрасывают, или свои растаскивают? Как это происходит? Оксана Галькевич: По домам. Константин Чуриков: Ну да. Зритель: Нет, они сказали, что они это утилизируют прямо на... Оксана Галькевич: И тут звонок прервался, бывает такое. Константин Чуриков: Да, спасибо. Оксана Галькевич: Ну, может быть, утилизация означает в данном случае какую-то вторичную переработку и снова в продажу... Зритель: Никакая не переработка, все выбрасывается на мусорку, понимаете? Оксана Галькевич: Да. Константин Чуриков: Оксана поняла. Оксана Галькевич: Но бывает просто, что хлеб направляют, делают из него сухари, сухарики и все прочее, я о таких говорила. Константин Чуриков: Спасибо, Галина, что все рассказали, спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо. У нас на связи Алексей Петропольский, руководитель Бюро по защите прав предпринимателей и инвесторов Московского отделения «ОПОРА РОССИИ». Алексей Игоревич, вы знаете, для нас как непредпринимателей все-таки странным звучит вот это высказывание, что проще выбросить, чем кому-то отдать. Алексей Петропольский: Ну, здесь две стороны медали... Добрый день. Оксана Галькевич: Добрый. Константин Чуриков: Добрый. Алексей Петропольский: Самое главное – это, конечно, налоговая сторона медали, потому что для предпринимателя выбросить товар, списать его – это списать налог на добавленную стоимость. Оксана Галькевич: А дальше-то что? Хорошо, списали вы налог на добавленную стоимость, на свалку дальше этот товар идет? Алексей Петропольский: Дальше да, конечно. Оксана Галькевич: Кошмар. Алексей Петропольский: Ты должен составить протокол, аудио- и видеосъемку... Оксана Галькевич: Кошмар! Алексей Петропольский: Если у тебя будет налоговая выездная проверка, а она у тебя будет, поскольку, как правило, ретейлеры – это крупный бизнес, который постоянно проверяют, который подлежит обязательному аудиту, у тебя должны быть все материалы по утилизации, чтобы ты это смог доказать. Если ты его просто подаришь либо как-то спишешь недолжным образом, тебе могут с него насчитать (и, скорее всего, насчитают) 20% НДС и еще 20% налог на прибыль. Оксана Галькевич: А если у вас будет, простите, протокол дарения, видеофиксация дарения, видеофиксация получения вашего дарения, налоговая все равно вам начислит? Алексей Петропольский: Да, увы. Константин Чуриков: Конечно. Алексей Петропольский: Налоговая видит схему дарения как схему прямой или косвенной взятки, что человек, подарив свой товар, где-то кэшем из-под полы принял наличные деньги и после этого по сути обналичил их, вот. И объяснять каким-то образом в суде не представляется возможным, поскольку вся практика негативная. Это, наверное, самое главное, что наши законодатели пытаются поменять, чтобы можно было через благотворительные фонды каким-то образом списывать свои товары, а не утилизировать. Константин Чуриков: Так. Алексей Петропольский: Но есть и другая сторона медали. Константин Чуриков: Да, вот очень интересно, потому что мы же знаем почву, на которой мы все растем, живем и так далее. Да, какие могут быть злоупотребления, не знаю, в сфере продуктов питания, в разных сферах, например? Алексей Петропольский: Здесь надо еще понимать, что все-таки это коммерческие компании, если мы берем крупные сети, у них действительно просрочек большое количество, не менее 10–15% от общего товарооборота. Представьте, если начать готовить потребителя к тому, что, допустим, в конце дня на товар, у которого истекает срок годности завтра, будет скидка 50%, 70% или 80%, допустим, законодатели примут такой закон, что можно будет, понижая цену, не платить НДС с разницы. Так вот тогда у нас потребитель привыкнет к этому и будет постоянно ждать скидки. Если просто элементарно экономическую теорию взять, то получается, что магазину просто невыгодно делать такие скидки, ему проще выкинуть этот товар, нежели формировать новый пласт потребления людей, которые будут постоянно ждать скидку, дабы как бы сэкономить денег, вот. Оксана Галькевич: Алексей Игоревич, но на самом деле сейчас уже достаточно много людей привыкли именно к скидкам, уже даже статьи аналитические, по-моему, пишут о том, что магазины таким образом регулируют спрос у себя. Константин Чуриков: Да, а мы, понимаете, больше ходим, мотаемся между этими магазинами, тоже хорошо, здоровье укрепляем. Оксана Галькевич: Сегодня в «Магните» масло сливочное по скидке, а в соседней «Пятерочке» молоко. Константин Чуриков: А не шутки, кстати, да. Оксана Галькевич: Не шутки. Алексей Петропольский: Вы поймите, эта скидка все равно не ниже себестоимости закупки, потому что магазину потом придется платить налоги с полной стоимости товара. То есть, грубо говоря, если я закупил за 100 рублей, продаю я по 200, ну могу сделать скидку до 150, но ниже 100 я скидку сделать не смогу, потому что налоговая посчитает, что я каким-то образом увожу деньги, делая скидку выше, чем себестоимость, ну то есть работаю себе в убыток. Следовательно, с этой разницы, как налоговая посчитает, она досчитает мне все налоги по максимуму. Константин Чуриков: То есть это некая такая подозрительная деятельность, да, с точки зрения налоговой, да? Алексей Петропольский: Да. Оксана Галькевич: Это как банки: «На вашем счете подозрительная активность». Давайте выслушаем Романа из Рязанской области. Роман, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, алло, здравствуйте. Оксана Галькевич: Алло. Константин Чуриков: Здравствуйте. Зритель: Алло, здравствуйте. Оксана Галькевич: Говорите, Роман, мы вас слушаем. Зритель: Ага, да-да-да. Мне вот интересно, сейчас эксперт ваш как хорошо выразился. Дело в том, что эксперт, наверное, не знает, а я вот сам работал с сетью «Дикси» и могу вам сказать такое наблюдение. Например, колбасная продукция, которая приходит в любую сеть, это неважно, «Дикси», «Магнит», «Пятерочка», это неважно, любая колбасная продукция, к примеру, идет с наценкой уже в магазине почти 200%. Если, к примеру, закупочная стоимость, согласно накладным, скажем так, какой-нибудь сухой палки колбасы весом полкило, если по накладным она 100–110 рублей, то на прилавке, извините, она уже будет 300, вот. И отсюда возникает такой вопрос: а нельзя ли бы государству сделать такой закон, чтобы сети не повышали, не делали наценку выше определенной, скажем так? Константин Чуриков: Роман, подождите, то, о чем вы говорите, это, конечно, немножко по другой теме, мы сейчас уходим... Секунду... Оксана Галькевич: Нет, наценку ограничить. Константин Чуриков: Да, но это вы говорите, тут не 50% наценка, тут 300%, да, если 100 по накладным, а за 300 продают, это в 3 раза больше. Зритель: Да. А что касаемо нынешней темы, пожалуйста, я могу по этой теме. Вот смотрите, у нас в «Дикси» когда я работал, за 3 дня, за 72 часа до истечения срока годности мы клеили стикеры на такой товар «-50%». Но опять не надо забывать, что дата, истечет срок годности, товар уже не будет годен. В принципе пишут неправильно, надо писать не срок годности, а надо писать срок реализации данного товара, это будет правильнее. Константин Чуриков: Ага. Ну ладно, может быть. Оксана Галькевич: Хорошо, спасибо, Роман. Константин Чуриков: Еще звонок сразу, Владимир из Омской области. Владимир, здравствуйте. Ваши соображения? Зритель: Ой, здравствуйте-здравствуйте! Вы меня слышите? Константин Чуриков: Здравствуйте. Да, отлично. Оксана Галькевич: Да. Зритель: Алло? Оксана Галькевич: Алло, говорите. Константин Чуриков: Спокойно. Зритель: Говорю, Володя меня зовут, я из Омской области, пенсионер. У меня есть корова, два десятка курей и два поросенка. Я пенсионер, я работаю, я знаю, что это такое, произвести продукты. А у нас еще в деревне есть такие, которые сидят и ждут, когда им кто-то что-то подаст. Мое мнение такое: продукты надо выбросить собакам бездомным и прочим и не распространять халявщиков. Как потопаешь, так и полопаешь, понимаете, об чем речь? Константин Чуриков: Владимир... Оксана Галькевич: Ну понятно, как человек, который производит еду... Константин Чуриков: Не могу вас называть Володей, если позволите, Владимир. Владимир, но бывают же люди, которые просто действительно в сложной ситуации оказались, это не какие-то там здоровые, знаете, детины, как у Ильфа и Петрова, это сироты, вот, а действительно люди, ну не знаю, с какими-то проблемами со здоровьем... Оксана Галькевич: В сложных жизненных ситуациях. Константин Чуриков: Да. И как, и что, им не помогать? Зритель: У кого проблемы со здоровьем, у тех есть социальное обеспечение, государство о них заботится. Константин Чуриков: А. Ну ладно, Владимир, очень хорошо, что вы не знаете, какое у нас социальное обеспечение. Оксана Галькевич: Позиция понятна. Константин Чуриков: И слава богу, и дай бог, чтобы не узнали. Спасибо за ваш звонок. Оксана Галькевич: Да. Алексей Игоревич, как насчет предложения ограничить какую-то наценку, чтобы не накручивать цены, а потом, понимаете, не выбрасывать все это на свалку? Алексей Петропольский: Да. Дело в том, что такой закон уже действует, он вполне рабочий, это называется законом о ценообразовании товаров первой необходимости. Хлеб, молоко, яйца, масло – все это в принципе контролируется государством, и если вдруг на что-то вырастает резко цена, то здесь включается госрегулирование и разбираются, почему она выросла, собственно, государство через налоги, через субсидии помогает производителям удержать эти цены, дабы вот эта стоимость продуктовой корзины первой необходимости сильно не росла. Поэтому... Оксана Галькевич: Алексей Игоревич, она вот прямо так работает, эта история? Как у нас тогда, простите, сахар на 74%, Путин об этом говорил, в итоге включилось все правительство в работу? Как все скакнуло-то так? Закон есть, а ничего не работает. Алексей Петропольский: Вот в том-то и проблема, закон есть, но не работает. Оксана Галькевич: Понятно, ну ясно. Алексей Петропольский: И как только что-то выросло, сразу начался кратный рост, кратное регулирование... Оксана Галькевич: Интересную тему, мне кажется, мы с вами сегодня нашли для обсуждения, надо будет как-нибудь продолжить, но время сейчас уже истекло. Алексей Петропольский у нас был на связи, спасибо вам, руководитель Бюро по защите прав предпринимателей и инвесторов Московского отделения «ОПОРА РОССИИ». Константин Чуриков: Спасибо. Какую бы мы тему ни находили в последнее время, все скатывается к росту цен на сахар и на подсолнечное масло. Оксана Галькевич: Я думаю, надо продолжить. Константин Чуриков: Мы продолжим рыбой, кстати, у нас скоро будет закуска, через несколько минут рыба. Оксана Галькевич: Давно ли вы ели рыбу, друзья? Константин Чуриков: Да, красную.