Деньги на мусор

Гости
Полина Вергун
председатель Комитета по реформированию отрасли обращения с отходами «Опоры России»
Дмитрий Зайд
член Комитета по природопользованию и экологии ТПП РФ

Оксана Галькевич: Ну а мы меняем тему. В 5 регионах большие сложности с вывозом мусора возникли. В Дагестане, Чувашии, Башкирии, в Челябинской и Вологодской областях 9 операторов оказались на грани, на грани приостановки работы. У них нет денег на выплату зарплат персоналу своему и на то, чтобы рассчитаться с перевозчиками отходов, а также за хранение мусора тоже рассчитаться. Ну, банкротства, вероятно, удастся избежать, но не за счет успешного менеджмента, а за счет государства, за счет очередных субсидий. И все-таки что же не так вот в этой мусорной консерватории? Давайте попробуем порассуждать на эту тему.

Константин Чуриков: Мы сейчас разберемся.

Оксана Галькевич: Да. Расскажите, кстати, нам, уважаемые телезрители, сколько вы платите за мусор сейчас? Просто вот загляните сейчас в свою квитанцию. Дело в том, что одной из причин те самые мусорные операторы, что на грани остановки, говорят, что мы с вами стали хуже платить во время пандемии, да и тарифы, в общем, знаете, ниже, чем должны быть.

Константин Чуриков: Сейчас к нам присоединяется Полина Вергун, председатель Комитета по реформированию отрасли обращения с отходами «Опоры России», председатель совета директоров группы компаний «Чистый город». Полина Валерьевна, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте, Полина Валерьевна.

Полина Вергун: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Полина Валерьевна, я вот, значит, посмотрел, что тут пишут, что говорят. Значит, обращались эксперты к губернаторам в тех регионах, где могут обанкротиться эти мусорные операторы. Они говорят: «Да нет, в случае чего мы все равно их поддержим, есть государственные средства». У меня вопрос: зачем затевалась мусорная реформа? За тем, чтобы государство продолжало, так сказать, это дело дотировать и тратить свои средства? Есть ли какой-то положительный эффект на данный момент от мусорной реформы в ее текущем виде?

Полина Вергун: Ну, давайте мы, наверное, разложим данную реформу, для чего она вообще затевалась. У нас вся страна погрязла в несанкционированных свалках, и было понятно, что без каких-то системных вопросов, решений, наверное, мы в ближайшее десятилетие утонули бы в этих свалках. Соответственно, прежде всего институт регоператора был направлен на то, чтобы все отходы двигались в правильном направлении, на законные объекты. Если этих законных объектов нет, то они системно в кратчайшее время должны были появляться. Вот в принципе в этом была суть этой реформы.

Значит, что касается по поводу, стабильная она сейчас или нестабильная. Ну, пандемия, наверное, всех затронула в этом году, и что касается регоператоров, для нас, конечно, этот период очень тяжелый выдался. Прежде всего это связано с тем, что мы приостановить свою деятельность не могли, платежи снизились, действительно, как вы сказали, до 60–70%, объем мусора у нас увеличился на 20–30%. Соответственно, мы посмотрели те меры поддержки, которые были разработаны первоочередные, но, к сожалению, мы к ним никакого отношения не имели, а выживать как-то надо было, чтобы у нас города все не погрязли в мусоре.

К радости эта пандемия у нас объединила бизнес с министерствами, и в очень кратчайший период были разработаны те меры, по которым мы могли бы покрыть вот эти кассовые разрывы, которые образовались в период пандемии. Соответственно, их в начале лета приняли и вот сейчас доводят до субъектов.

Оксана Галькевич: Полина Валерьевна, нагрузка стала больше в силу понятных причин. Я вот хочу понять, кассовый разрыв все-таки в связи с чем возник? Люди... Вот мы когда, знаете, обсуждали, у кого больше растут долги, нам всегда говорили, что всегда больше проблем и сложностей с взысканием долгов именно с предприятий, с каких-то крупных игроков, так скажем, а население, особенно, кстати, пенсионеры, платят довольно аккуратно. Ситуация во время пандемии как-то изменилась?

Полина Вергун: Смотрите, я в принципе обозначила, что платежи при норме около 85–90%, это многие предприятия дошли за первый год, в период пандемии снизились до 60%. Это очень серьезный разрыв, так как я обозначила, что в тарифе регоператора максимальная прибыль может быть заложена 5%, соответственно, все, что ниже 95%, уже прямые убытки.

Оксана Галькевич: Это юридические лица, а что с физическими лицами?

Полина Вергун: Что касается с физическими лицами... С юрлицами проще работать, потому что ты всегда можешь обратиться в суд и взыскать эту задолженность.

Оксана Галькевич: Да.

Полина Вергун: С физлицами очень тяжело работать, потому что, к сожалению, персональных данных и доступа региональных операторов к ним, к сожалению, нет, соответственно, решать, обращаться в суд и взыскивать данную задолженность на сегодняшний момент очень проблематично. То, что, как вы сказали, у нас старшее поколение достаточно дисциплинированно платит, ну, возможно, это так, но у нас много тоже людей, которые понимают, что можно не платить, и сознательно накапливают данную задолженность.

Оксана Галькевич: Так, собственно, из-за кого кассовый разрыв в основном вот сейчас, в данной ситуации, о которой мы говорим, возник во время пандемии? Оттого, что предприятиям стало сложнее платить, юрлицам, или просто «физики» внесли свой такой вклад определенный, физические лица?

Полина Вергун: Вы знаете, юрлица, получается, полностью перестали платить, потому что...

Оксана Галькевич: А, понятно.

Полина Вергун: У нас где-то 80%, наверное, ушло на пандемию и вообще закрылись, соответственно, никто не работал. Физлица перестали платить, потому что в основном основные платежи идут все-таки через Сбербанк, онлайн мало кто платит, исключая, наверное, Москву, соответственно, у них просто не было доступа дойти до кассы и заплатить. Вот прежде всего, я считаю, это связано с этим.

Константин Чуриков: Спасибо вам большое. Полина Вергун, председатель Комитета по реформированию отрасли обращения с отходами «Опоры России», председатель совета директоров группы компаний «Чистый город».

И еще один эксперт, и чуть позже почитаем портал. Дмитрий Зайд, член Комитета по природопользованию и экологии Торгово-промышленной палаты.

Оксана Галькевич: Давай я просто цены приведу, пока выводят эксперта.

Константин Чуриков: Давай, давай цены.

Оксана Галькевич: 91 рубль в Новгородской области на человека, 110 рублей Краснодар, Сочи 260, «плачу 160 за человека», Саратов... Слушайте, здесь где-то было сообщение, 1 000 рублей в месяц, по-моему Самарская область, «считаю, что это очень дорого при средней зарплате 12–15 тысяч».

Константин Чуриков: Дмитрий Александрович, здравствуйте.

Дмитрий Зайд: Добрый день.

Константин Чуриков: Вот сначала хочется оттолкнуться от того, что нам сказала Полина Вергун из «Опоры России», из компании «Чистый город». Не получается ли так, что вот, знаете, пандемия подоспела вовремя и не самая, честно говоря, удачная в нашей стране, еще одна не самая удачная реформа, мусорная, вот сейчас как раз за счет пандемии каким-то образом оправдывается, почему, скажем так, незначительный результат?

Дмитрий Зайд: Ну на мой взгляд, вообще с Полиной Валерьевной спорить невозможно, то есть она тем более на кончиках пальцев чувствует происходящую ситуацию на местах, в регионах. Я думаю, что у нее, учитывая специфику работы группы компаний в разных регионах, тоже картина разная, где-то экономическая ситуация получше, где-то похуже, есть возможность, грубо говоря, одному региону подставить плечо другому региону, наверное, сбалансировать кассовый разрыв. Но для небольших региональных операторов, будем так говорить, достаточно дотационных регионов вообще сложно сегодня планировать свою работу, то есть действительно там огромные кассовые разрывы, и, наверное, без объективной помощи государства крайне сложно выправить ситуацию...

Константин Чуриков: Я знаете, к чему это спросил? Потому что перед началом реформы, да, мы строили такие большие воздушные замки, нам рассказывали, как все изменится: переработка отходов, где-то сжигание мусора, вот эти логистические цепочки, как все заработает. А тут пандемия, которая, знаете, все спишет, да? Вот почему нам никто не рассказывает, не говорит, а какой... ? Ну хорошо, пандемия, дальше как, в следующем году, что там в 2023-м будет, понимаете? А так мы сейчас будем на пандемию кивать очень долго.

Дмитрий Зайд: Давайте сейчас я без конкретики, но я имею опыт работы с несколькими региональными операторами в экспертном плане, и когда решался вопрос о заключении договора с региональным оператором, то есть между правительством региона и региональным оператором, речь шла про 160 рублей, значит, с человека за услугу. Но в итоге с учетом необходимости предвыборных каких-то вопросов, с учетом необходимости сдерживания тарифов стоимость упала ниже 100 рублей.

Естественно, региональный оператор, коммерческая структура планировала на вот эту разницу развивать как раз инфраструктуру, строить какие-то серьезные современные объекты, необходимые по логике вещей, по современной практике в отрасли не только нашей российской, но и все ориентируются на Европу, на извлечение какой-то прибыли за счет реализации вторичных материальных ресурсов. Ну вот, к сожалению, сегодняшняя реальность, уж тем более которая поправилась на всю ситуацию, связанную с коронавирусом, то есть многие планы просто обрушились, и экономическая ситуация целого ряда региональных операторов оставляет желать лучшего.

Константин Чуриков: Ну да, при том что мусор является сырьем, местами даже довольно ценное сырье, да, ну отходы в принципе.

Дмитрий Зайд: Да. Мы в прошлом эфире с вами говорили, что здесь должен быть механизм расширенной ответственности производителя...

Оксана Галькевич: Вот как раз люди спрашивают, почему производители не платят за этот хлам, ну вот так по-простому выражаясь.

Дмитрий Зайд: Ну, на самом деле производители на сегодняшний день действительно, ну то есть в нормальных развитых странах, понятно, в каждой стоимости того или иного товара заложена некая «зеленая» составляющая. И на сегодняшний день у вице-премьера Виктории Валериевны Абрамченко, под ее председательством идет обсуждение корректировки вот этой реформы расширенной ответственности производителей.

Потому что понятно, что производители хотят, значит, налаживать свое собственное направление по утилизации своих товаров, кто-то через ассоциации, кто-то самостоятельно, кто-то хочет платить напрямую экологический сбор. Здесь просто баланс интересов и какую-то золотую середину найти, понятно, сложно. Наверное, с точки зрения сдерживания тарифов и развития инфраструктуры, чтобы в итоге мусорные контейнеры своевременно вывозились и мусор не просто закапывался, а все-таки вовлекался во вторичный оборот, здесь, конечно, необходимо правительству все-таки эту границу, водораздел провести и дать как бы наконец заработать этому механизму.

Константин Чуриков: Хорошо, спасибо.

Дмитрий Зайд: Сегодняшняя собираемость этого экологического сбора крайне низкая.

Константин Чуриков: Спасибо большое. Дмитрий Зайд, член Комитета по природопользованию и экологии Торгово-промышленной палаты России. Все всегда у нас было непросто с мусором, да, в последние годы?

Оксана Галькевич: Меняем тему.

Константин Чуриков: Меняем.