Депутаты вернули вытрезвители
https://otr-online.ru/programmy/segodnya-v-rossii/deputaty-vernuli-vytrezviteli-48010.html
Оксана Галькевич: Итак, за 10 дней до Нового года, когда все мы с вами, друзья, поднимем бокалы шампанского, а некоторые, увы, вы знаете, на этом остановиться-то не смогут, так вот и по новой накатят, да?
Константин Чуриков: А что ты на меня-то смотришь?
Оксана Галькевич: Некоторые даже потеряют сознание в борьбе за это. Так вот, за 10 дней до этого события депутаты нашего парламента проголосовали за возвращение медицинских вытрезвителей.
Константин Чуриков: Ну, во-первых, не за 10 дней, а за 9, у нас все дни подсчитаны. Во-вторых, шутки шутками, а проблема есть и очень большая. Вот считается, что из-за чрезмерного употребления алкоголя ежегодно наша страна теряет порядка 50 тысяч человек, в основном, кстати, трудоспособного возраста. Вы только вслушайтесь, 8–10 тысяч человек погибают из-за переохлаждения, замерзают проще говоря, да, из этих 50 тысяч.
Оксана Галькевич: Но это на самом деле ведь очень много, правда? И численность погибших впечатлила, справедливо впечатлила наших депутатов. Государственная Дума сегодня приняла закон о восстановлении этой системы вытрезвителей в стране. Но, вы знаете, там очень много разных «но», и каких именно, мы сейчас и хотим обсудить с вашим участием в прямом эфире. Звоните нам, пожалуйста, пишите, телефоны для связи с нами у вас указаны на экранах. А мы пока...
Константин Чуриков: А мы пока вот будем читать уже активные отклики наших зрителей.
Оксана Галькевич: Почитаем сообщения, да.
Константин Чуриков: «Не смешите. Неужели и это тоже будет работать?», «Вытрезвители от депутатов для сохранения популяции, для народосбережения», «В какой еще стране есть отрезвители?» Кстати, между прочим, мы сегодня готовились к эфиру, вот, например, в Германии есть камеры отрезвления, для отрезвления, ну в дословном переводе, в Польше есть, ну есть.
Оксана Галькевич: Только на самом деле, друзья, если вы подумали, что эта система будет восстанавливаться вот в том виде, как она работала в советское время, это не совсем так. Вот, кстати, интересно, готовы ли вы в случае попадания в такое учреждение потом еще и чек оплатить за оказанные вам, так скажем, услуги в полубессознательном состоянии.
Константин Чуриков: Ну а вообще, кстати говоря...
Оксана Галькевич: Ну а что, детокс же, да?
Константин Чуриков: Между прочим, действительно в 2010 году вытрезвители в нашей стране, скажем так, стали закрываться, хотя некоторые регионы по собственному почину их оставили, но тем не менее национальный какой-то контроль над этими учреждениями прекратился. А вообще сами по себе вытрезвители у нас существовали еще в дореволюционное время, между прочим. После 1917 года они закрылись, но вскоре уже при советской власти, ну как вскоре, прошло порядка 13–14 лет, они открылись.
Оксана Галькевич: Люди интересуются, видимо, те, кто имел опыт общения с вытрезвителями и с милицией в то время, вот Нижегородская область пишет: «А что, теперь, значит, будут «бобики» опять ездить по улицам в поисках клиентов?» Нижегородская область пишет, что будут пьяных и трезвых забирать и вытягивать деньги, – ну бывало такое, были такие случаи, некоторые, кто попадал, оказывался, вспоминают что-то такое нехорошее.
Константин Чуриков: У нас есть звонок, давайте сейчас послушаем нашего зрителя. Здравствуйте, вы в эфире.
Оксана Галькевич: Здравствуйте.
Зритель: Так, это меня, да?
Константин Чуриков: Это вас.
Оксана Галькевич: Вас-вас. Слушаем.
Константин Чуриков: Как вас зовут?
Зритель: Сергей меня зовут.
Константин Чуриков: Сергей.
Зритель: У меня, это самое, к сожалению, пока пытался до вас дозвониться, у вас программа про еду закончилась, а я вам хотел добавить немного информации по пальмовому маслу...
Константин Чуриков: Но только немного, потому что мы сейчас уже про алкоголь говорим. Так.
Зритель: Ну ладно, другое так другое, до вас дозвониться-то нельзя. До свидания.
Константин Чуриков: Вот так, да?
Оксана Галькевич: Так. А, подождите, что, нельзя было про вытрезвитель высказаться?
Константин Чуриков: Зритель обиделся. Ну хорошо...
Оксана Галькевич: Друзья, высказывайтесь на самом деле.
Самарская область пишет, что полностью поддерживает возвращение вытрезвителей, потому что в зимнее время действительно очень много людей это спасает от смерти.
Константин Чуриков: Чувашия: «Бедные родственники этих алкоголиков! Чаще всего так и пропивают все последнее из дома, а с этим законом будут попадать в платные вытрезвители», – ну да, действительно, придется заплатить.
Оксана Галькевич: Удивительно, что уже второе сообщение из достаточно такого теплого региона, Ставропольский край на этот раз, люди очень сочувствуют именно выпившим и попавшим на мороз. Ставрополь пишет, что «вытрезвители нужны, это лучше, чем люди будут гибнуть на морозе». Звонок у нас.
Константин Чуриков: У нас сейчас на связи Алексей из Ростовской области. Алексей, добрый вечер.
Оксана Галькевич: Здравствуйте, Алексей.
Зритель: Добрый вечер, здравствуйте.
Я пенсионер, как бы уже захватил в своей жизни и прошлые вытрезвители, когда они были, и вот сейчас у вас «Вытрезвители от депутатов». Вот вы знаете, все-таки эта тема противоречивая, что они как бы и нужны, и не нужны. И вы знаете, из советских еще времен пришел на ум такой анекдот. «Мама, а что, теперь папа станет меньше пить?» – «Нет, это вы теперь станете меньше кушать, меньше есть». Вот эти платные вытрезвители, опять-таки вот у вас высвечивается на экране «Вытрезвители от депутатов»...
Константин Чуриков: Ну это заголовок такой, да.
Зритель: Да, заголовок. Ни один депутат в вытрезвитель никогда не попадет, ни один чиновник никогда не попадет. Опять это по населению... Ну кто пьет на улице? Мужики, простой мужик, работяга, он идет с производства с мужиками...
Константин Чуриков: Алексей, вот смотрите, хорошо, значит, вытрезвители, сейчас будем разбираться, пока вот, кстати, эксперты все от нас спрятались, не хотят выходить на связь, мы как раз вот с вами поговорим, тем более вы говорите, что застали советские вытрезвители. Скажите, пожалуйста, в советское время продавали в маленькой таре водку, в таких вот пузырьках маленьких? Было такое? Сейчас приходишь в магазин, вот эти пузыречки стоят специально...
Оксана Галькевич: В магазине, да?
Константин Чуриков: ...чтобы вышел на улицу, потребил, ну там еще потребил, это все недорого.
Оксана Галькевич: А ты отсюда знаешь?
Константин Чуриков: Ну я хожу по магазинам.
Зритель: Вы знаете, раньше в магазинах такого не стояло, но на рынках всегда можно было зайти, на рынках, и употребить. Там были и пробнички, и, кроме того, это ни для кого не секрет, что везде наливаечки были, везде...
Оксана Галькевич: Рюмочные, да, вот эти вот рюмочные?
Константин Чуриков: Да-да.
Зритель: И рюмочные были, и сидели, ну как сказать, вот как сейчас говорят, лица кавказской национальности, все рынки были, идешь по рынку, по этому ряду, можно было у каждого, 100 граммов тебе наливали, можно было бесплатно попробовать, «дорогой, попробуй моего вина, моего вина», это было всегда, везде, все, когда еще люди занимались. И так же было всегда самогоноварение, и всегда, вы знаете, как еще Леонид Ильич: «Пока Россия пьет, нас никто не победит». Пили всегда, мы только пили натуральный продукт, а не то, что сейчас вот эти производят... Вот еще, знаете, перед этим был...
Оксана Галькевич: Нет, Алексей, ну так здесь же дело, простите, не в том, натуральный не натуральный, хотя и в этом, конечно, а в том, что некоторые меры не знают и остановиться не могут, понимаете? В вытрезвитель-то попадали, в общем, люди, так скажем, злоупотребившие. Вы скажите, мы все равно не знаем вас, не знакомы, вам приходилось бывать в советское время в вытрезвителе? Как вообще там работа с пациентом строилась, так скажем?
Зритель: Нет-нет, мне не приходилось бывать в вытрезвителе, вы знаете, бог миловал. Я работал, сейчас он называется МЧС, раньше называлось горноспасательная, то есть под землей, когда заходило производство, у нас давление там как у летчиков примерно. И мне приходилось наблюдать такую картину, когда... Называли его тогда «черный ворон», это народное название этих...
Константин Чуриков: Да-да-да.
Зритель: Когда милицейский наряд (это сейчас полиция) делает рейд по городу, по близлежащим поселкам, ну там уже были у них точки, вот эти рейды, и когда им для выполнения плана, они гонялись за подвыпившими мужиками, гонялись, ловили, понимаете?
Константин Чуриков: Да.
Оксана Галькевич: Да.
Константин Чуриков: Спасибо большое, Алексей, за ваш звонок.
Мы сейчас приглашаем в эфир Михаила Зобина, это врач-нарколог. Михаил Леонидович, здравствуйте.
Оксана Галькевич: Здравствуйте, Михаил Леонидович.
Михаил Зобин: Здравствуйте.
Константин Чуриков: Михаил Леонидович, вот как вы думаете, почему сейчас депутаты решили вот озаботиться возвращением вытрезвителей? Да, с одной стороны, приводят статистику о том, сколько людей там замерзает, сколько людей просто спиваются. Ну вот вы нам, пожалуйста, расскажите, можно ли говорить, что у нас сейчас люди стали чаще вставать на наркологический учет, больше пить?
Михаил Зобин: Нет, на наркологический учет больше вставать люди не стали. Стали выпивать, по данным риелторских сетей, немного больше, но это не привело к тому, что больше стали обращаться...
Константин Чуриков: Сейчас, сейчас-сейчас.
Михаил Зобин: Поэтому чем вызвана такая активность депутатов, мне сказать трудно.
Оксана Галькевич: Нет, ну а как вы думаете, собственно, возвращение в каком-то новом виде этой системы вытрезвителей в стране поможет хотя бы с этим злом бороться? Ну людям в каком-то виде поможет?
Михаил Зобин: Мне кажется, что этот проект довольно сырой. У меня очень много вопросов, и я не верю в то, что это продиктовано реальной заботой о наших гражданах, потому что выглядит это все очень нелепо. У меня очень много вопросов. Кто будет определять состояние, куда его везти, в лечебное учреждение или в вытрезвитель, кто это будет? На чем его будут везти? Что будет происходить там, если окажется, что все-таки состояние опьянения, а утром следующего дня, когда будет снижаться концентрация алкоголя в крови, то есть те самые состояния, когда мы ждем всех медицинских осложнений, кто им будет заниматься? И его в этом состоянии наиболее опасном будут выписывать. Там очень много вопросов.
Константин Чуриков: Смотрите, на некоторые вопросы можем мы ответить, потому что есть пояснительная записка к законопроекту уже принятому. Человека в состоянии сильного опьянения в вытрезвитель доставят полицейские, там будет медосмотр, если потребуется, врач окажет медпомощь. Потом клиента (уже так говорят, «клиента») отправят спать, утром выставят счет за пользование.
Михаил Леонидович, понятно, что вопрос не к вам, а к депутатам, которые вот пока не выходят с нами на связь, но как вы считаете, вообще за эту услугу, ну это же услуга, за нее надо брать деньги? Она должна быть платной, или это за счет бюджета? Ну вот выпил человек, надо, чтобы бюджет его, так сказать, обеспечил.
Михаил Зобин: Строго говоря, это не медицинский вопрос, я не знаю, как тут лучше поступать. Но это навязанная услуга, и если речь идет о скорой медицинской помощи, то в цивилизованных странах она оказывается бесплатно, для этого есть бюджет. Я так думаю.
Оксана Галькевич: Но в данной ситуации, конечно, тут все перекладывается на бюджеты регионов, а бюджеты регионов у нас сейчас в основном в стране в не самом, так скажем, хорошем состоянии, и так сложно им было через этот год пройти, в следующем году вообще непонятно как. Поэтому тут...
Константин Чуриков: Тут очень много вопросов.
Оксана Галькевич: И у нас тоже, да.
Константин Чуриков: Нам еще зрители пишут: «А как, принимать будут с отрицательным тестом на коронавирус?» – кстати, тоже интересно, у нас пандемия еще не окончена.
Оксана Галькевич: С другой стороны, Михаил Леонидович, ну смотрите, в последнее время ведение, когда этой сети вытрезвителей практически не было в стране, в последнее время люди, которые злоупотребляли алкоголем, их семья или друзья определяли в некий, так сказать, вытрезвитель, это по сути были такие достаточно дорогие клиники, которые проводили дорогостоящее лечение человека. А что делать людям, которые ну не имеют таких средств, у семьи нет таких средств, чтобы его там восстанавливать, делать ему, я не знаю, как это все там, капельницы, чистку крови, детокс, что там происходит, я не очень в курсе? Что делать простым людям, у которых нет таких возможностей?
Михаил Зобин: Ну, во-первых, у нас есть, довольно разветвленная была система вызова домой врача с такой помощью. Это платная услуга, но она вполне по деньгам, насколько я помню, подъемно для большинства людей. Если у них этих средств нет, то у нас есть система государственной помощи, наркологических диспансеров, в которые можно позвонить и спрашивать, что делать в этих случаях. Но вообще говоря, основная-то проблема связана всегда была не с состоянием опьянения, когда человек находится в измененном состоянии, может хулиганить и различные противоправные действия производить, это была не медицинская проблема, это была проблема, значит, другая.
Константин Чуриков: Правопорядка, да, понятно.
Михаил Зобин: И тогда вызывали соответствующих людей, которые могли забрать его в участок, где он сидел до утра, пока не протрезвляется.
Медицинской проблемой является не столько состояние опьянения, сколько состояние отмены, как раз синдром отмены опьянения, там все медицинские проблемы у нас возникают. А само состояние опьянения чрезвычайно сложно для диагностики, из-за чего он находится в таком состоянии. На улице, как правило, или где-то определить довольно проблематично. Полицейские, которые будут забирать человека с улицы и везти, как они его будут везти, в каком положении? Они же не скорая медицинская помощь, они не могут обеспечить лежачее положение, они не могут обеспечить необходимые условия эвакуации, например, или транспортировки. Это все вопросы.
Константин Чуриков: Ну да, и не будет ли здесь каких-то злоупотреблений, потому что полицейские, в общем-то, разные.
Оксана Галькевич: Почему-то нам об этом очень много пишут на SMS-портале, почему-то. Я говорю, наши зрители, которые нас сейчас смотрят, видимо...
Константин Чуриков: А сообщения такие. «На 17 тысяч много не попьешь», – Тюменская область пишет. «Сколько промилле должно быть?» – вот не указано это. Город Рыбное, Рязанская область, улица Большая нас приглашает летом к себе во двор возле детской площадки, там как раз с десяток человек с сизыми носами, прямо уже адреса высылают.
Оксана Галькевич: Мы обсудим после эфира, спасибо большое.
Константин Чуриков: Мы это летом обсудим. Давайте звонок примем.
Оксана Галькевич: Самарская область пишет, что очередная кормушка для полиции, и вот таких очень много...
Звонок у нас. Откуда, Костя?
Константин Чуриков: Из Краснодара.
Оксана Галькевич: Краснодар, да. Владимир, здравствуйте.
Зритель: Здравствуйте. Владимир, Краснодар.
Я хотел бы сказать, что, конечно, возвращение вытрезвителей – это правильное решение, хотя, мне кажется, оно немножко спешное и непродуманное, поэтому я солидарен с фракцией КПРФ, которая говорит, что этот вопрос надо продумывать. Прежде всего, мне кажется, надо возложить на те структуры, которые производят алкоголь. Если мы в алкоголе люди, которые будут попадать в медицинский вытрезвитель, то есть именно оттуда брать финансирование.
Константин Чуриков: Очень интересная идея, Владимир. То есть уже в бутылке госпитализация и вытрезвитель бесплатно.
Зритель: Вы купили алкоголь, соответственно, несете ответственность. А почему необходимо иметь вытрезвитель? У нас северная страна, у нас иногда многие могут злоупотребить алкоголем...
Константин Чуриков: Ну да.
Зритель: ...соответственно, упасть и просто замерзнуть на самом деле. Поэтому... Алло?
Константин Чуриков: Да, предложение ваше понятно, спасибо большое, Владимир.
Оксана Галькевич: Спасибо.
Константин Чуриков: У меня последний вопрос к вам, Михаил Леонидович. Может быть, конечно, и не надо вам этих советов давать, но как в принципе человеку, который вот выпил лишнего и еще как бы себя немножко анализирует, как ему быстро протрезветь? Что для этого нужно?
Михаил Зобин: Нет, таких способов много, и все они народные, но на самом деле с собой возить лекарства, которые могут облегчить самочувствие, довольно сложно. Поэтому моя настойчивая рекомендация, что лучше не доводить себя до состояния опьянения, поскольку мгновенно и быстро вытрезветь довольно сложно. Приемов разных множество, потирание висков, охлаждение головы, но на самом деле это малоэффективно и работает очень плохо.
Константин Чуриков: Спасибо, да. К сожалению, на самом интересном месте у нас начала портиться связь.
Оксана Галькевич: Спасибо.
Константин Чуриков: Михаил Зобин, врач-нарколог. Полезные советы, Оксана, полезные.
Оксана Галькевич: Да, нет, ну я вообще тебя не трогаю, спрашивай, Костя, о чем хочешь.
У нас еще один собеседник, там будут другие вопросы. Валерий Рязанский с нами на связи, первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по социальной политике. Валерий Владимирович, здравствуйте.
Валерий Рязанский: Добрый день, добрый вечер.
Константин Чуриков: Здравствуйте.
Оксана Галькевич: Валерий Владимирович, скажите, важный очень закон, конечно, вот нам многие зрители об этом пишут. С другой стороны, смотрите, вы ведь перекладываете, так скажем, все эти вопросы организации на плечи регионов. Смогут ли они, потянут ли? Это ведь нужно медицинское учреждение по сути открывать.
Валерий Рязанский: Слушайте, я вот уже в течение сегодняшнего дня столько, честно говоря, уже поуслышал разных точек зрения, что давайте подождем, давайте еще подумаем... Ну сколько ж можно думать? Восемь лет уже думаем, с того момента, как милиция стала называться полицией и эти функции вообще ушли в никуда.
Мы оставили один на один регионы с этой проблемой, и регионы, честно говоря, не ждали нас и принимали решение самостоятельно, организовывали этот вид, будем говорить так, гуманитарно-социальной помощи. Они делали это из соображений абсолютно понятных, дать возможность, что называется, людям в такой ситуации сохраниться прежде всего, не погибнуть. Никаких там других, что называется, настроений по этой части нет.
Что касается вот тех опасений, что полиция начнет хулиганить, обирать, какими-то там насильственными методами, – ну простите, уже сейчас столько можно нашпиговать всякой аппаратуры, которая будет следить за поведением всех тех, кто работает там. В конце концов, ну съездите посмотрите, как работают эти учреждения в других регионах; пожалуйста, посмотрите, как работают в Татарстане, в Самаре, в Томской области, ну есть же хорошие примеры. И самое обидное, что те регионы, которые самостоятельно решили эти проблемы, как-то помогают людям в этой сложной ситуации, они, в общем, жили без некоего такого прикрытия федерального законодателя, это плохо. А те, кто хотели бы решить, но побаивались, в общем, до сих пор не принимают решения.
Поэтому мне кажется, что ждать уже не надо, надо принимать решение и в этой ситуации спасать. Что нам лучше, потом ампутировать конечности обмороженные, платить пенсии по инвалидности или все-таки предупредить это дело на этапе, когда можно человеку дать возможность спастись?
Константин Чуриков: Нет, конечно, только народосбережение, мы еще об этом поговорим.
Валерий Владимирович, давайте сейчас зрителей наших спросим. Как вы считаете, уважаемая наша аудитория ОТР, все, кто сейчас включил телевизор, платные вытрезвители – это правильно? «Да» или «нет» на номер 5445, очень скоро подведем итоги.
Валерий Владимирович, но это все-таки такая, скажем так, мера экстренная, да?
Валерий Рязанский: Подождите, почему вы говорите о платных? На сегодняшний день все вытрезвители, которые есть в регионах, сейчас все бесплатные.
Константин Чуриков: Так. Но по новому проекту это же предполагается государственно-частное партнерство и...
Валерий Рязанский: Ничего подобного.
Константин Чуриков: Так.
Валерий Рязанский: Предполагаются разные формы.
Константин Чуриков: Так, тогда разъясните, пожалуйста. Все, что мы видели, включая даже сообщения агентства ТАСС, всюду говорилось о том, что это государственно-частное партнерство, значит...
Оксана Галькевич: И даже примерные суммы назывались.
Константин Чуриков: Значит: «Председатель профильного Думского комитета Алексей Диденко…»
Валерий Рязанский: Я советую вообще верить своим глазам, читать надо закон.
Константин Чуриков: Так.
Валерий Рязанский: В законе совершенно по-другому описана эта тема. Это может быть и государственно-частное партнерство, это может быть муниципальное учреждение, это может быть бюджетное, какое угодно. Это решит сам регион, сам муниципалитет, если он будет заниматься этой темой. Некоторые решают на базе социальных служб, некоторые решают на базе учреждений здравоохранения, например, это рядом пристройка к помещению медицинского учреждения. Главное, что этих людей не будут возить в поликлиники, не будут возить в больницы, не будут их возить в приемные отделения больниц, они там действительно никому не нужны.
Константин Чуриков: Валерий Владимирович, мы почему спрашиваем? Потому что мы все-таки вот это увидели, то есть они могут быть как платными, так и бесплатными...
Валерий Рязанский: Конечно.
Константин Чуриков: Узнаем тогда отношение людей к платной подобной услуге. Почему все-таки они, наверное, могут быть платными? – потому что мы знаем, какие сейчас бюджетные проблемы, какой дефицит бюджетов в регионах, на местах.
Оксана Галькевич: Собственно, с этого мы и начали, это был первый вопрос вам.
Валерий Рязанский: Слушайте, я серьезный человек и вам советую быть такими же. Это абсолютно мизерные доходы, если уж на то... Десять тысяч в год приблизительно обходится, вернее так, попадает 10 тысяч в год в вытрезвитель в регионе. Умножьте даже на 1 тысячу рублей – ну это мизерные суммы. О каком бюджетном процессе можно здесь говорить? Здесь надо говорить только о гуманитарно-социальной составляющей, помочь людям в этой, что называется, ситуации, в которую он попал.
Оксана Галькевич: Хорошо, если так.
Валерий Владимирович, давайте вместе с вами будем слушать наших телезрителей. У нас на связи Владимир из Петербурга. Владимир, здравствуйте.
Зритель: Здравствуйте, уважаемые ведущие и Валерий Владимирович.
В общем, я раньше жил в Москве еще и столкнулся там с тем, что... Последний год Брежнева был, ну была такая организация, еще называлась спецтравма, понимаете?
Константин Чуриков: Так.
Зритель: Ну, травмированных пьяных туда привозили. Мы привезли своего, у него еще голова была разбита, пока я его перевязывал, он обрызгал меня кровью, ну артерия была такая, прыскала тоненькой струечкой...
Константин Чуриков: Так.
Зритель: А там уже был у жрицы на столе какой-то другой пьяный, и он то отключится, то включится. Короче, он когда включился, дал ей в нос и сломал нос. Она бросила все инструменты, говорит: «Не буду зашивать!» Он через стеклянную дверь прошел, у него там плечо было сильно разрезано. И мне пришлось. Она на меня глянула: «Может, ты зашьешь?» Я говорю: «Ну хорошо, давайте я зашью». Помыл руки, спиртом протер, зашил его.
Константин Чуриков: Так.
Зритель: Вот такая контора была спецтравма, которая травмированных пьяных подбирала.
Константин Чуриков: Понятно.
Зритель: А меня...
Константин Чуриков: Да, к чему вы это говорите?
Валерий Рязанский: Давайте...
Зритель: Меня больше всего интересует то, что как будет, это самое, организовано обслуживание пьяных депутатов, судей и...
Константин Чуриков: Владимир, мы поняли ваш сарказм.
Оксана Галькевич: В том смысле, что депутаты тоже люди, сказал Владимир, он это имел в виду.
Константин Чуриков: Я думаю, что на общих основаниях.
Зритель: ...которые надираются до такой степени, что совершенно...
Константин Чуриков: Спасибо, мы поняли вас. Спасибо, Владимир.
Валерий Рязанский: Давайте я вам расскажу, как сейчас работают учреждения, например, в Татарстане, вы можете приехать туда с бригадой, снять и показать.
Константин Чуриков: Так.
Валерий Рязанский: Если такого человека кто-то обнаружил либо подвижный пункт полиции, либо кто-то позвонил в отделение милиции и так далее, и так далее, или в опорный пункт полиции, вызывается скорая помощь. Здесь же в присутствии полицейских определяется состояние этого гражданина. Если у него есть какие-то повреждения, связанные с необходимостью отвезти его в стационар, его увезут в стационар, может, у него есть перелом, ушибы, падение и так далее.
Если ему требуется только одна-единственная услуга, выспаться и, что называется, завтра идти домой, то для этого существуют эти учреждения, куда его и отвозят. Сдают туда в службу, там есть охрана, там есть дежурный фельдшер. Определяется там его, что называется, первичное состояние здоровья, может быть, какие-то там нашатыри применяются и так далее. Если вот вы хотите посмотреть реальную картину, то надо приехать и убедиться, что это так и так-то происходит. Поэтому не надо дофантазировать...
Оксана Галькевич: Нет, ну подождите, Валерий Владимирович, мы не фантазируем...
Константин Чуриков: Валерий Владимирович, мы хотим... Стоп, Оксана, можно?
Оксана Галькевич: Люди что-то вспоминают из своей какой-то практики и говорят, что могут принять, простите, и за бокал шампанского, особенно в какие-нибудь праздничные дни, праздничные ночи. Не будет такого? Будут все-таки какие-то более-менее объективные критерии, для того чтобы этого человека именно в вытрезвитель отвезти?
Валерий Рязанский: В законе очень четко написано, что это за категория, – это люди, которые перестали ориентироваться, что называется, в пространстве, потеряли подвижность; они не могут определить, где они находятся, и у них есть угроза жизни.
Оксана Галькевич: Ага.
Валерий Рязанский: Вот эта категория. Кроме того, в законе черным по белому написано, что три ведомства, которые будут определять общий порядок: Министерство внутренних дел, Министерство здравоохранения и Министерство труда и социальных отношений.
Оксана Галькевич: Ага.
Валерий Рязанский: Они определяют общий порядок, закрепляют это постановлением правительства. Будет соответствующий порядок, который будет действовать на всей территории страны, кто везет, куда везут, кто кому передает, где произойдет фиксация и так далее, и так далее. Все это будет документально оформлено. Поэтому никаких здесь, что называется, фантазий на тему того, что каждый может в регионе планировать свою жизнь так, как хочет, – ничего подобного, будет общий порядок, и правительство будет его устанавливать.
Константин Чуриков: Ну да. Просто, наверное, нас смутил комментарий главы Комитета Госдумы по федеративному устройству Алексея Диденко, который сказал, что, наверное, это будет стоить... Его спросили, сколько это будет стоить, если будет стоить, и он сказал, что «в среднем 1,5 тысячи рублей, учитывая сложившуюся практику; конечно, решение будет приниматься регионом в каждом конкретном случае, многие субъекты изыскивают средства в своих бюджетах», это цитата по ТАСС.
Валерий Рязанский: Я прокомментирую, откуда взялось 1,5 или 2 тысячи рублей.
Константин Чуриков: Да.
Валерий Рязанский: На сегодняшний день взяты затраты, общие затраты на эти цели, которые есть в одном из регионов, точнее это был Татарстан. Вся сумма финансирования, которая была разделена на количество случаев, и получается, что одна ночевка в среднем обходится бюджету Татарстана в 1,5 тысячи рублей, вот откуда взялись эти 1,5 тысячи, чтобы всем было понятно.
Константин Чуриков: Ну да. Да, спасибо. Нет, нам, конечно, интересно посмотреть, как это устроено в Татарстане, мы обязательно это сделаем, и в других регионах, где это все работает.
Оксана Галькевич: Валерий Владимирович, на самом деле очень полезно мы с вами пообщались...
Константин Чуриков: Продуктивно.
Оксана Галькевич: ...вы очень многие какие-то вопросы нам именно прояснили, какие-то моменты. Спасибо вам большое.
Константин Чуриков: Спасибо.
Валерий Рязанский: Пожалуйста.
Оксана Галькевич: Валерий Рязанский у нас был на связи, первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по социальной политике. А у нас еще звонок есть.
Константин Чуриков: Народ хочет разобраться.
Оксана Галькевич: Конечно.
Константин Чуриков: Игорь, Калужская область. Игорь, здравствуйте.
Зритель: Я вот слушаю эксперта, как будто он с другой планеты. Татарстан – это еще не вся Россия. Наверняка будут вытрезвители на самоокупаемости, никто не будет гуманитарные предприятия социальные организовывать. Полторы тысячи – это..., будет такой штраф.
Но я не про это хочу сказать. Я в свое время... Я эту систему знаю изнутри, потому что не однажды там побывал.
Константин Чуриков: Так.
Зритель: Какая там примерная арифметика? Если ты идешь поддатый в чистом костюмчике, прекрасно одетый, 200%, что тебя туда везут. Если валяется бомж, вот за которых беспокоятся, которые замерзнут, на моих глазах подъезжает машина, небрежно на него посмотрели, плюнули и ушли. Никто их подбирать не будет.
Оксана Галькевич: Ага.
Зритель: Потом их привозят в вытрезвитель, там компания разная, ребята пьяные. Вот я даже поддатый и трезвый – два разных человека, можно... сказать. По мордам получить там от милиции никаких проблем нет. Утром ты выйдешь с вывернутыми карманами 200%, скажут, что у тебя ничего не было.
При мне молодой офицер заставил раздеться дедушку. Он пьяный, не стал перед этим сынком раздеваться, а бьют там по ногам, по суставам. Ему отбили суставы, ноги распухли. А вот этот там фельдшер или кто там есть, терапевт, он говорит: «А вас такого привезли».
Я считаю, надо вот этих депутатов, которые принимают закон, пару раз туда под бомжа одеть и в этот вытрезвитель определить. Это преступление против народа. А вы вспомните, почему... Алло?
Константин Чуриков: Да-да-да.
Оксана Галькевич: Да-да-да.
Зритель: Почему их закрыли, вспомните. Вы говорите, видеокамерами напичкано, – перед видеокамерой делали ласточку одному человеку, ну он спьяну начал что-то, вести себя не так, и он умер от инфаркта сердца. Сколько там убивали людей!
Оксана Галькевич: Ну, случаи...
Константин Чуриков: Был, к сожалению, такой случай.
Зритель: Наши депутаты хороших не могут принять законов, там поднять минимальную зарплату, чтобы вот этим олигархам аппетиты урезать, а вот нагадить, вот тут они и тут.
Константин Чуриков: Игорь, да даже бог с ними, с олигархами, чтоб людям нормально жилось, вот ровно то, о чем вы говорите. Нам сейчас Волгоград пишет: «Дайте людям работу, не будут люди пить».
Зритель: ...отвези к семье…
Константин Чуриков: Да.
Зритель: …пожелай спокойной ночи. Почему к этим? А вот я еще хочу вам случай рассказать...
Константин Чуриков: Так, связь у нас отключилась.
Вот нам пишет Волгоградская область: «Стройте заводы и фабрики, чтобы у людей была работа. Будет работа – не будут пить», – но это по-разному, кстати, иногда и работают, и пьют.
Оксана Галькевич: Москва пишет, что, если уж человек, так скажем, только проспаться и завтра на работу, не проще ли развозить по домам, но это уже тогда такси какое-то получается, вряд ли, я думаю, на это пойдут. Но попадание...
Константин Чуриков: Пишут, что давно надо было сделать вытрезвители, но за деньги лучше не надо. Кстати, итоги голосования.
Оксана Галькевич: Давай подведем итоги, да. Мы спрашивали вас, друзья: «Платный вытрезвитель – это правильно?» – 18% говорят «да», 82% не согласны.
Константин Чуриков: Но Валерий Рязанский из Совета Федерации нас уверял, что совсем необязательно вытрезвители будут платными.
Мы продолжим через несколько минут и поговорим, ну тоже такая у нас тема, в общем-то, скажем так, соответствующая, про россиян, которым холодно. Мы будем уже говорить о проблемах ЖКХ через несколько минут.