Александр Денисов: Следующая тема у нас. Поговорим про наколки, которые делают женщины. В моду это входит. Анастасия Сорокина: Да. В моду, я бы сказала, это вошло уже давно. В 1762 году Джеймс Кук обнаружил на острове Таити племена аборигенов, украшавших свои тела замысловатыми рисунками. Прокалывая и царапая кожу острыми костями или зубами животных, они заполняли раны смесью, приготовленной из сажи прогоревших масляных орехов. Эта процедура называлась местными «тату», что означает «знак». Отсюда возникло обозначение этого способа оставлять несмываемые рисунки на коже – татуировка. Александр Денисов: У нас теперь и своих аборигенов хоть отбавляй. И даже аборигенок. Наверняка этим летом вам все чаще попадаются модницы с расписанными, или, как они говорят – «забитыми», бедрами, предплечьями или запястьями. Анастасия Сорокина: Это несмотря на то, что в нашей стране первый тату-салон был открыт в Санкт-Петербурге в 1905 году, а советская власть боролась с этой модой. В современной России появился настоящий тренд на татуировки. Выделиться из толпы стараются все – и мужчины, и женщины. Но последние стали в последние годы обращаться в тату-салон гораздо чаще. Открою тебе тайну, Саша. Я даже сама об этом подумывала. Александр Денисов: Зря, Настя. Об этом мы с тобой потом поговорим, после эфира. Как говорится, «тату уже не табу». Кто задает моду на женские татуировки? Мы сделали такую подборку, вам расскажем. В топе – это, безусловно, Анджелина Джоли, татуированная дама во всех отношениях. У нее дюжина татуировок, в том числе огромный тигр на пояснице, который она набивала 4 года. Также у актрисы наколоты на плече географические координаты тех мест, где родились ее родные, приемные дети, зачем-то дата вступления на должность премьер-министра Уинстона Черчилля. Некоторые тату Джоли уже удалила, например, имя бывшего мужа. Только вот какого? У нее их много было. Анастасия Сорокина: Наши звезды, кстати, тоже не отстают. Телеведущая и чемпионка по художественной гимнастике Ляйсан Утяшева первую тату сделала в 16 лет. Кроме того, у нее есть татуировка черной пантеры на руке. Это любимое животное гимнастки. Надпись «успех» на английском у нее на спине. И еще одна татуировка с символами религий мира. Александр Денисов: Вся расписная под Хохлому и телеведущая Анфиса Чехова. У нее 6 татуировок, в том числе китайский иероглиф, обозначающий свободу, и молитва на санскрите на спине. А вот божью коровку, сделанную в ранней молодости, пришлось выжигать. Чехова говорит, что та ей жутко надоела. Анастасия Сорокина: Тату увлекается эпатажная Валерия Гай Германика. Первую татуировку она сделала в 15 лет. Это был большой крест на животе. Также у режиссера есть портрет императора Калигулы на плече. А вот инициалы бывшего мужа пришлось свести во время развода. Александр Денисов: Всех перечисленных особ обошла певица Наргиз Закирова. У нее татуировки по всему телу, даже на лице. Среди знаков и пентаграмм индуистские символы, а также огромное тату на спине, посвященное продюсеру Максу Фадееву. Вдруг продюсера поменяет? Куда теперь деваться? Тему обсуждаем вместе с вами. Звоните, пишите, что думаете по этому поводу, про женские татуировки, почему они в моду вошли, как Настя говорит – давно. Может, подскажете Насте совет – делать, не делать. И в студии у нас… Анастасия Сорокина: Есть, с кем посоветоваться на этот счет. Иван Александрович Гринько, кандидат исторических наук, антрополог. Здравствуйте. Иван Гринько: Добрый день. Анастасия Сорокина: Как вы объясняете такую невероятную популярность татуировок? Александр Денисов: У женщин. У мужчин-то понятно – давно этим промышляли. Анастасия Сорокина: Как ты делишь мужчин и женщин. Иван Гринько: Да, я бы здесь не проводил гендерную разницу. Александр Денисов: А я женщинами интересуюсь. Все просто. Иван Гринько: Исторически татуировки и другие соматические модификации одинаково использовались и мужчинами, и женщинами. Поэтому здесь никаких различий между полами я бы проводить не стал. Александр Денисов: Но сейчас же на улицах встречаете часто особ. Я постоянно вижу – бедра расписаны до пятки. Анастасия Сорокина: Я чувствую, что тебе это не нравится, что ты прямо негодуешь. Александр Денисов: Я удивился. Я знаю, что это дорого стоит, по 150 000 ногу заколотить стоит. И тратят же деньги на это. Иван Гринько: Вы знаете, даже когда я общаюсь с мастерами, которые делают татуировки, они все сходятся на том, что примерно 70-75% их клиентов – это именно девушки. Александр Денисов: Почему? Иван Гринько: Хороший вопрос. Видимо, девушки у нас привыкли терпеть боль, не бояться крови. Не знаю, почему. Александр Денисов: Вы шутите. Анастасия Сорокина: Они садистки, что ли? Идут себя помучить. Ради этого такое количество… Иван Гринько: Вы знаете, на самом деле здесь есть очень много факторов. И я очень люблю рассказывать историю из бразильского опыта, когда мастер татуировок создавал такой социокультурный проект. Можно и так назвать. Она делала наколки на шрамах или прочих поврежденных местах у женщин, которые пережили домашнее насилие. Таким образом, это была и психотерапевтическая процедура, и, опять же, демонстрация того, что женщина не была одинока, что другие тоже переживали бытовое насилие, и таким образом позволяло вам создавать комьюнити. Анастасия Сорокина: Мы спросили у жителей Москвы, Рязани и Екатеринбурга, а зачем они делают татуировки и какое это для них имеет значение. Александр Денисов: У жительниц. ОПРОС Александр Денисов: Вот любопытный момент. Наша корреспондент Маргарита Твердова, когда записывала интервью в Москве в центре, многие девушки с татуировками стеснялись и не хотели об этом говорить. Парадоксально. Они делают это ради того, чтобы увидели, при этом они стесняются. Иван Гринько: Не обязательно ради того, чтобы увидели. Женщина с татуировкой на спине – это одно из подтверждений. Нет. Как я говорил, это может быть, и о чем говорили респонденты, это может быть знаком, например, перехода в новый возраст или в новый статус. И подобная же функция была у татуировки в традиционных обществах, когда из мальчика человек становился мужчиной, он наносил определенные знаки. Александр Денисов: Вы так с пониманием, Иван. Я удивился. Анастасия Сорокина: Честно говоря, я сейчас читаю сообщения. Просто через одного пишут: «Татуировка у женщин – позор» (Тульская область), «Это нарушение психики» (Хакасия). Александр Денисов: Делаешь выводы, Настя? Анастасия Сорокина: Нет. Просто я, готовясь и изучая историю татуировки, это же древнее искусство, и раньше отличали по сословиям. И религиозный смысл у этого был. Вообще это не делали необдуманно. То есть в принципе это такая культура, которую просто многие не знают и не хотят воспринимать. Иван Гринько: Абсолютно с вами согласен. Анастасия Сорокина: А у вас есть татуировки? Иван Гринько: Да, конечно. Анастасия Сорокина: Что вас подвигло себе сделать татуировки? Иван Гринько: Во-первых, я писал свою кандидатскую диссертацию как раз на тему соматических модификаций в системе социокультурных символов. Поэтому с точки зрения науки как-то неправильно писать о том, что не прочувствовал на себе и не понимаешь сам. Анастасия Сорокина: Пожалели, что сделали, или нет? Иван Гринько: Нет. Вообще ни разу. Анастасия Сорокина: Ловя тебя, Саш, за твой этот вопрос каверзный… Александр Денисов: Меня надо ловить, да. Анастасия Сорокина: Да. Что женщины стеснялись показывать свои татуировки. Я так понимаю, что многие делают, потом им перестает нравиться то, что они сделали, и либо не могут уже это свести, либо не могут поменять. То есть это необдуманная какая-то модная шалость для многих. Иван Гринько: Нет, я не думаю, что это веяние моды. Сейчас мы специально проводим исследование по татуировке в советский период. И, как ни странно, в подводке вы говорили о том, что вроде бы это было запрещено, на самом деле татуировка была абсолютно такой же деталью городского культурного пейзажа и в советское время. И очень часто она отражалась в советской карикатуре без каких-то откровенно негативных коннотаций. Конечно, было традиционное признание того, что татуировка – это знак криминального мира. Но было очень много персонажей с нейтральным статусом, у которых была татуировка. Александр Денисов: Зритель к нам дозвонился. Василий из Архангельской области. Василий, добрый день. Анастасия Сорокина: Добрый день. Зритель: Здравствуйте. Александр Денисов: Как относитесь к женским татуировкам и вообще к татуировкам? Зритель: Я вообще к татуировкам отношусь очень плохо и всех татуированных людей называю папуасами. Потому что это же от папуасов пошло. Более того, люди не любят свое тело, когда разрешают всякую хрень на нее писать. Александр Денисов: Все понятно, Василий. Спасибо. Валентина. Анастасия Сорокина: Валентина из Амурской области. Здравствуйте. Зритель: Да, здравствуйте. Александр Денисов: Валентина, у вас татуировки есть? Зритель: Нету. Какие татуировки? Я позвонила, вот говорю, что в нашу молодость с татуировками ходили только зеки. А сейчас ходят поголовно и девушки, и парни. Что в этом красивого? Какая здесь эстетика? Вообще непонятно. Александр Денисов: Ну, вот, Настя думает. Ей посоветуете делать татуировку или нет? Она еще не решила. Дайте совет с высоты лет. Зритель: А зачем? Александр Денисов: Не надо, да? Зритель: А зачем? Александр Денисов: Настя, у тебя есть ответ? Анастасия Сорокина: Когда найду ответ, тогда приму решение. Александр Денисов: Спасибо, Валентина, за совет вам. Анастасия Сорокина: Как действительно людям, которые находятся в неком таком раздумье, что можно посоветовать? Стоит это делать или не стоит? И где лучше это делать? Иван Гринько: Где – это в каком месте на теле, или… Анастасия Сорокина: И это в том числе. Иван Гринько: Смотрите, татуировка, как и любой социокультурный институт, имеет свои четкие функции. Я их описал в своей монографии, что это функция, например, принадлежности к какому-нибудь сообществу. «За ВДВ» - это классический пример. Это действительно может быть момент инициации, перехода в какой-то новый статус. Например, переживание тяжелой психологической травмы. Это тоже повод для того, чтобы нанести татуировку. Это может быть и другое психотерапевтическое значение, о котором говорил один из ваших корреспондентов – восприятие татуировки как оберега. И в традиционных обществах она именно так во многих случаях и воспринимается. Александр Денисов: Мне кажется, он сам слабо верил, что его спасет этот оберег. Как-то неуверенно. Иван Гринько: Да нет. Мне кажется, что он тоже немножко стеснялся. Но действительно многие люди чувствовали себя уверенно, когда они изображали на себе свой тотем, как Ляйсан Утяшева, например. И наконец про эстетику. Все мы хотим выглядеть привлекательно. Почему не идут такие активные разговоры, например, про операцию про увеличению груди. Хотя это точно такая же соматическая модификация, вмешательство в организм, как татуировка. Ну почему нет? Если человек хочет чувствовать себя привлекательно, это его законное право. Анастасия Сорокина: Еще один звонок. Из Волгоградской области дозвонилась Надежда. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я считаю, нужно запретить эти татуировки. Не нужны они абсолютно. Портят себя молоденькие девушки. Красоту свою. Все чернота. Некоторые до такой степени, как дьяволы. Страшно аж смотреть порой на них. Анастасия Сорокина: Понятна ваша позиция, Надежда. Запретить. Хорошо. Зритель: Запретить! Александр Денисов: Спасибо. Запрещаем. Анастасия Сорокина: Сурово. Московская область. Галина. Зритель: Здравствуйте. Александр Денисов: Галина, у вас есть татуировки? Зритель: Да. У меня есть. Я считаю, что это вообще очень старое такое мнение о татуировках. Если посещать новые фестивали, которые проходят ежегодно, ежемесячно, то это произведение искусства. Там очень все красиво. Александр Денисов: А где у вас татуировки? Анастасия Сорокина: Что вас сподвигло ее сделать, и как-то поменялась ваша жизнь? Зритель: Плечи. У меня были трагичные ситуации в жизни. В связи с этим была сделана первая татуировка. Анастасия Сорокина: Первая. То есть не одна? Зритель: Это способ самовыражения, конечно. Александр Денисов: Галина, я слышал, что достаточно сделать одну татуировку – и дальше человека, что называется, несет. Он хочет продолжить. Зритель: Да. Это называется синяя болезнь. Александр Денисов: Синяя болезнь? Зритель: Да, у многих встречается. Александр Денисов: Я думал, синяя болезнь – это про пьянство. Оказывается, это про татуировки. Зритель: Нет, это про татуировки. Александр Денисов: Как вы излечились? Анастасия Сорокина: Остановились пока, или что-то еще собираетесь? Александр Денисов: Или вы в хроническую форму Зритель: У меня вялотекущая хроническая форма. Я каждый раз тщательно обдумываю все это. И еще я хотела сказать людям, которые думают – «а как это будет выглядеть в старости?», это будет выглядеть ровно так, как будет выглядеть ваше тело. Если вы следите за своей фигурой, за своей кожей, она будет выглядеть хорошо. Анастасия Сорокина: То есть это даже дополнительный стимул поддерживать свою хорошую физическую форму? Зритель: Конечно. Я активно занимаюсь спортом. Анастасия Сорокина: Понятно. Хорошо. Спасибо, Галина, за такой редкий положительный отзыв по поводу татуировки. Иван Гринько: Почему редкий? На самом деле статистика у нас сейчас абсолютно репрезентативная. По соцопросам, примерно 70-75% населения негативно относятся к татуировкам и соматической модификации. Вот у нас 4 респондента… Александр Денисов: То есть по-прежнему это некоторое табу? Иван Гринько: Я бы не сказал, что это табу. Скорее, это комплексы и плохое знание предмета. Александр Денисов: Вы знаете, у меня вопрос. Среди знакомых всякие люди бывают. Одного человека знаю. Он, как Ленин, все по тюрьмам да по ссылкам. И даже в жару застегнута на верхнюю пуговицу у него рубашка, и длинные рукава. То есть он это все скрывает. Человек не хочет, чтобы видели его татуировки. Модницы же, наоборот, это выставляют – шорты короткие до минимума, чтобы вся красота была напоказ. Почему они это делают? Иван Гринько: Может быть, просто жарко? Анастасия Сорокина: Давайте примем звонок из Чукотки. Андрей, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Как вы относитесь к татуировкам? Зритель: Положительно. Александр Денисов: То есть тоже страдаете синей болезнью, как Галина? Зритель: Болею, да. У меня вся левая рука… Вилле Вало, группа «HIM», такая финская группа. А на самом деле то, что вы все говорите «можно», «не можно», «девушка», «не девушка» - это все мода. Мода – это деньги. А на самом деле откуда пошли татуировки? Почему делали татуировки на лице? Чем больше на лице татуировок, чем красивее казалось. Эскимосы, эвены – оттуда все пошло. Это еще XVIII век. Поэтому просто люди не понимают, где и когда. Зеки, не зеки. Вы об этом говорите. На самом деле это неправда. Надо просто открыть людям глаза. И почему это все произошло? С чего все началось? Александр Денисов: Понятно. Спасибо. Зритель: Изначально от этого надо отталкиваться, а потом уже говорить, как и чего, бабочка, не бабочка, церковь, не церковь. Анастасия Сорокина: Понятно. Спасибо вам за позицию. Иван, подводя итог, как можно оценить сейчас вообще влияние татуировок? Ведь действительно древняя история. Идет испокон веку. То есть, может быть, к ней надо по-другому начать относиться? Иван Гринько: Скорее, сейчас речь идет не о моде, а о том, что общество стало толерантнее относиться к этому явлению. Александр Денисов: Иван, помните: Анастасия ищет одобрения у вас. Иван Гринько: Я целиком и полностью поддерживаю Анастасию. Почему нет? Мне кажется, все равно всегда будет какой-то процент людей, вне зависимости от моды, запретов и всего остального, который будет использовать соматические модификации, поскольку есть необходимость, есть запрос. Александр Денисов: А как не пожалеть? Анастасия Сорокина: Чтобы сводить не пришлось, потому что больно и дорого. Иван Гринько: Можно попробовать временную. Александр Денисов: Хной? Иван Гринько: Нет. Сейчас наносят и другие временные татуировки. Я думаю, что на самом деле эта индустрия как раз будет развиваться дальше. Способы нанесения рисунка, продолжительность его нанесения. С развитием технологий вариантов будет все больше и больше. Александр Денисов: Кстати, это хороший и интересный совет – попробовать хной. Иван Гринько: Вообще практика показывает, что если человек созрел и сделал это, он уже не будет жалеть. Александр Денисов: Не остановится. Иван Гринько: Не остановится. Александр Денисов: Татуировка перестает носить некий сакральный смысл? То есть уже просто украшение, как одежда? Кто-то любит рваные джинсы… Анастасия Сорокина: Или надо понимать, что знак, который ты оставляешь на теле, он несет в себе какую-то… Иван Гринько: Тут как трактовать слово «сакральный». Я думаю, что у подавляющего большинства людей, которые делают таки, есть какой-то внутренний сакральный смысл. Александр Денисов: Свой? Иван Гринько: Именно. Анастасия Сорокина: Надо пожелать тем, кто ищет этого смысла, его найти. И тогда уже не сомневаться. Я думаю, что это действительно личное дело каждого. И пусть вам будет хорошо и комфортно в своем теле с татуировкой или без. Спасибо за беседу. У нас в студии был Иван Александрович Гринько, кандидат исторических наук, антрополог. Мы практически завершаем нашу дневную программу. Но приоткроем завесу тайны, что ожидает вас вечером.