Ольга Арсланова: Ну что же, ждали мы, отбивки сигнала не произошло, поэтому продолжаем и переходим, как и обещали, к темам ближайшего времени. В ближайшие полчаса обсудим новость, которая не оставила равнодушным, мне кажется, ни одного любителя спорта в нашей стране. Юрий Коваленко: Я думаю, даже не только любителя спорта: все-таки международная комиссия Международного олимпийского комитета лишила ряд российских лыжников золота и серебра, завоеванных на той самой патриотической зимней Олимпиаде в Сочи. В том числе медали отобрали у всей команды, бежавшей эстафету. Ольга Арсланова: Да. Двоих спортсменов при этом отстранили пожизненно, Александр Легков и Евгений Белов дисквалифицированы МОК пожизненно, их результаты на играх в Сочи аннулированы, а от самих спортсменов требуют эти медали немедленно вернуть. Российская сторона уже заявила о том, что подает апелляцию. Об этом конфликте поговорим прямо сейчас: у нас в студии Алексей Кыласов, доцент кафедры индустрии гостеприимства, туризма и спорта Российского экономического университета имени Плеханова. Алексей, здравствуйте. Алексей Кыласов: Здравствуйте. Юрий Коваленко: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Первая реакция, честно говоря… Такое, наверное, уже когда-то было, но такое ощущение, чтобы и пожизненная дисквалификация, и возврат сразу двух медалей – это в некотором роде прецедент. Алексей Кыласов: Запрет касается участия в Олимпийских играх. Ольга Арсланова: Помимо прочего, да. Алексей Кыласов: Но они могут, но если Международная федерация лыжного спорта разрешит им участвовать в своих мероприятиях, они все-таки могут в них участвовать. То есть решения такого пока не вынесено, речь шла только об Олимпийских играх. Понятно, что мы уже сталкивались, на протяжении последних 2 лет мы только и сталкиваемся с тем, что наших все время откуда-то методично убирают. И здесь как-то рассуждать о том, что это не спланированная акция, просто как-то уже общее место, и вряд ли об этом имеет смысл вообще разговаривать. Ольга Арсланова: То есть вы считаете, что это спланированная акция, цель которой? Алексей Кыласов: Цель которой… Знаете, как: если изначальный тезис, когда заходили вот с этой всей кампанией, заключался в том, что Россия – это страна, в которой допинг имеет государственную поддержку, и дальше были направлены усилия на то, чтобы это доказать, то сейчас самое простое – разрешить, сделать Россию максимально ослабленной, разрешить участие спортсменам в играх в Корее, и когда Россия будет максимально ослаблена и убрать спортсменов, которые могут на что-то претендовать, покажет очень слабый результат, это будет являться самым ярким доказательством: "Вот видите, мы начали бороться с допингом. Вот смотрите, допинга нет – вот что это? Где победы? Что это за страна, в которой вообще нет спорта? Они так много кричат о спорте, но что это за результаты?" То есть сейчас все идет к этому. И вот не хочется, конечно, быть пророком, но отсев наших ведущих спортсменов служит именно доказательством этого изначального тезиса, для того чтобы показать, что без допинга российские спортсмены не представляют из себя ровным счетом ничего. И именно поэтому государственная власть России так много тратит усилий и так защищается, переводя все в политическую плоскость, чтобы показать престиж нации. Юрий Коваленко: Подождите, а вот все-таки почему это необходимо делать перед какими-то важными соревнованиями? Почему на апелляцию остаются считанные часы и дни? Ольга Арсланова: Поэтому, вероятно. Алексей Кыласов: Тут, в общем, вы сами себе и ответили, мне кажется, на этот вопрос – чтобы не дать возможность подать апелляцию, чтобы не дать возможность собрать систему доказательств, чтобы лишить возможности адвокатов, используя процессуальные нормы… Юрий Коваленко: Вопрос с подвохом у меня был: я же хотел спросить, почему только нас? Почему никого еще? Алексей Кыласов: Это все-таки из разряда геополитики вопрос. И речь идет не только о нас, кстати – речь идет и все-таки о Китае. Может быть, он в меньшей степени поднимается, но и другие страны тоже попадаются. Это знаете как, широким фронтом выстраиваются какие-то определенные новые… Новая повестка формируется. Ольга Арсланова: Для того чтобы забрать медали, золото и серебро, для того чтобы дисквалифицировать спортсменов пожизненно, нужны очень веские доказательства, все-таки серьезная международная организация. Какие доказательства есть у них сейчас? Что они действительно могут предъявить? Алексей Кыласов: Тут сложно сказать, потому что я на самом деле не могу сейчас всерьез об этом рассуждать, потому что, насколько мне известно, Легков не попадался на допинге, в каких-то серьезных скандалах он не был замешан. Ольга Арсланова: То есть раз хорошо выступил, значит, скорее всего, естественно, не мог не быть замешан в этой централизованной системе? – такая логика? Алексей Кыласов: Это понятно, да. Да, логика такая, но мне все-таки кажется, что, наверное, какие-то доказательства есть, потому что уж так прямо взять и убрать… Ольга Арсланова: То есть результаты тестов положительные? Алексей Кыласов: Наверное, что-то там есть, хотя, в общем, сейчас мне сложно об этом судить. Если адвокаты, и я знаю, что наняли международную юридическую команду. Наверное, все-таки что-то есть, потому что такое решение, в общем, чего-то стоит. Здесь знаете о чем можно рассуждать? Опять же в продолжение этого тезиса, с которым они изначально зашли (я имею в виду Запад, я имею в виду Международный олимпийский комитет), что любая борьба предполагает какой-то побочный эффект. Вот смотрите, все-таки допинг – это проблема медико-биологического обеспечения спорта, и мне кажется здесь просто уместным, если мы возьмем пример из той самой биологии. Вот когда вы принимаете антибиотики, они воздействуют на всю флору, и безусловно гибнут и полезные бактерии. И в данном случае, когда речь идет об очищении, то есть ведь изначально преподносится, что допинг – это очищение спорта, очищение всей этой, извините, спортивной флоры, для того чтобы избавиться от болезнетворных вот этих, губительных допинговых мер, которые ведут к травматизму, к гибели в конечном итоге спортсменов. И если здесь кто-то пострадает, это как бы неизбежность: в любой борьбе возникает и побочный эффект. Мне кажется, что апеллировать на то, что много невинных пострадало – это как-то не очень укладывается в наше современное представление, потому что все мы сталкивались так или иначе с таблетками, с лечением. Вообще говоря, когда вы идете к зубному, вам никогда не бывает приятно. Ольга Арсланова: Но даже если предположить, что какие-то пробы заменены на чистые (сейчас есть подозрения), но тогда эту замену нужно, наверное, тоже как-то доказать 100%? Просто получается какой-то юридический казус совершенно, с точки зрения обычной логики это очень странно. Юрий Коваленко: О презумпции невиновности здесь никак, да? Ольга Арсланова: Вот да, получается, что ее не существует. Алексей Кыласов: Давайте все-таки вернемся к тому, что кодекс WADA вообще не предполагает никакой изначальной невиновности. То есть изначально спортсмены должны заявить о том, что они не употребляют ничего и они в любой момент готовы к проверке. Все-таки спортивное право – это особая часть права… Ольга Арсланова: То есть ты всегда доказываешь, что ты не верблюд, и ты к этому готов. Алексей Кыласов: Ну конечно. То есть, смотрите, самый простой пример, чем отличается спортивное право от обычного права: если в обычной жизни два человека встретятся и будут бить друг другу морду – мордобой, драка, преступление. Но если то же самое происходит при скоплении людей и мы называем это боксом (или кикбоксинг, ММА, как угодно мы это можем называть) – чувствуете разницу? То же самое происходит и со спортсменами. То есть изначально они должны доказать, что они чисты – так устроен спорт, это отдельная совершенно сфера человеческой деятельности, в которой регулирование идет по особым порядкам. И, соответственно, когда люди берутся с бухты-барахты рассуждать о том, что презумпция невиновности – извините, люди просто не знакомы с тем, что спорт есть совершенно иной род деятельности, где все, мягко говоря, немножко по-другому. Ольга Арсланова: И где всегда можно наказать и задним числом, получается. Алексей Кыласов: Задним числом нет, но можно расследовать, и если будет установлено, что был совершен подлог, то, конечно, наказание в этом случае неизбежно. Но спортсмен об этом прекрасно осведомлен в самом начале своей карьеры, он не поставлен в тупиковую позицию, и в данном случае нам просто нужно более внимательно относиться к тем правилам, которые предлагают нам международные федерации, к которым аффилированы все наши национальные. Ольга Арсланова: А нам ничего не остается. Но зрители все равно интересуются: "Как кажется вашему эксперту, они действительно употребляли допинг? Их за дело сейчас дисквалифицируют?" Алексей Кыласов: Здесь просто, опять же, сложно говорить, потому что для этого нужно видеть систему доказательств, а они, я так понимаю, в рамках этого процесса сторонами не раскрываются полностью: с одной стороны, защита это делает, для того чтобы сохранить возможность для каких-то своих действий, а обвинение тоже не хочет открывать свои козыри. Юрий Коваленко: То есть, получается, спортсмен даже не знает, что он находится под спортивным следствием, да? Он готовится к соревнованиям… Алексей Кыласов: Да нет, он изначально под подозрением. Как только он приехал на любые соревнования, он под подозрением. То есть как только он показал любой результат, к нему сразу же начинает формироваться интерес у проверяющих органов, а действительно ли он его достиг каким-то честным образом, не было ли что-то запрещенного в его чудесном результате. И в данном случае тут нет подвоха. Подвох может быть на каких-то других уровнях. Да, можно, безусловно… Там есть поля для маневра в интерпретации результатов задним числом, как вы сказали. Но вы знаете, сегодня состоялось открытие Ассоциации национальных олимпийских комитетов, где президент МОК Томас Бах заявил о создании международного учреждения по сбору тестов, и таким образом МОК сделает шаг к прозрачности, как им кажется. Насколько это получится, мы пока не знаем, потому что WADA – это опыт неудачный, и это признается сегодня всеми сторонами. Юрий Коваленко:WADA больше не будет? Алексей Кыласов: Нет, WADA будет, WADA сохраняется как институт, просто у нее убирают вот эту функцию по сбору тестов. То есть по представлениям Международного олимпийского комитета и Ассоциации национальных олимпийских комитетов это должно быть какое-то независимое учреждение, которое занимается только тем, что берет тесты и обеспечивает их сохранность, чтобы не было манипуляций в будущем с какими-то результатами в результате вскрытия. И сегодня об этом заявлено. Что из этого получится, посмотрим. Ольга Арсланова: Послушаем наших зрителей – Альберт, Ставропольский край в прямом эфире. Добрый вечер. Зритель: Я сам бывший спортсмен, ватерполист. И вот эта тема мне очень интересна. Я сегодня, конечно, услышал. Но я вам скажу, дорогие мои: нет никакой ангажированности и политики. Ольга Арсланова: То есть есть допинг? Зритель: Потому что организация очень серьезная, и наказали ребят по делу. Может быть, они не виноваты, а виноваты функционеры от спорта – врачи. Мы выделяем, если вы не знаете, миллионы-миллионы долларов на подготовку к Олимпиаде наших спортсменов: туда входят и медикаменты, и врачи. А вот спортивные функционеры, для того чтобы добиться результата и отчитаться в Кремле, вот это и наделали. Поэтому Мутко как всегда у нас безнаказанно, спокойно ушел, убрали замминистра спорта, а Мутко пошел на повышение, стал вице-премьером. Юрий Коваленко: Извините, вы сказали "наделали". Наделали что? Зритель: Вот когда спортсмены выступают, врачи им дают препараты. Вот эти ребята могли и не знать, что они принимают, понимаете? Ольга Арсланова: Ваш опыт показывает, что спортсмены действительно – не знаю, ваши коллеги по спорту – они не знают или не хотят знать? Зритель: Многие могут не знать. Вы знаете, нашу тяжелоатлетическую команду не допустили к Чемпионату мира всю, понимаете? Вот там действительно было. Вот эти ребята, которые готовятся, не самоубийцы – они понимали, на что они идут. Если они понимали, что это будет пожизненно, я думаю, не каждый уважающий себя спортсмен… Я бы такого никогда не сделал и не принял. Да, олимпийское золото, 100 тысяч долларов премия, пожизненно, но сейчас это же все трагически, тем более перед Олимпиадой. Поэтому все спортивные функционеры виноваты. Кстати, об этом и президент сказал. Ответственность с них не снимают, надо наказывать их жестко, понимаете? Но они за это получают деньги, а ребята за это пострадали. Ольга Арсланова: Спасибо. Очень многие поддерживают эту точку зрения: "Абсолютно не жаль: взрослые люди, не дети, знали, что делать. Если их не могут защитить, то с них и надо спрашивать, с функционеров", "Почему же только против нас? Усейн Болт – не менее значимый для мирового спорта спортсмен – тут никакой предвзятости нет". Юрий Коваленко: Даже те же самые сестры Вильямс, попавшись на амфетамине, не получили даже никакого ай-яй-яй. Алексей Кыласов: Тут ведь, понимаете, должным образом то, о чем сейчас говорил звонивший нам человек… Там система американская, там есть менеджер, который умеет должным образом оформить терапевтические исключения – о них шла речь. И проблема здесь заключается не только в том, что чиновники что-то дают, а спортсмены это потребляют. Тут ведь знаете как? Вот на секундочку поставьте себя на место спортсмена: у вас есть тренер вашей команды. Вы себе можете представить, что вы не доверяете врачу? Вот вы приходите в поликлинику и вы хронически не доверяете всем врачам. Вопрос: зачем вы туда идете? А что делать спортсмену, если есть врач сборной команды? Ольга Арсланова: То есть он не может спросить, что это, а не внесено ли это в список? Алексей Кыласов: Он спрашивает, а ему говорят, что это инновационная разработка. Дальше ваши действия какие? Ольга Арсланова: А названия нет у нее? Алексей Кыласов: Ведь суть претензий к Родченкову заключается в том, что он что-то там намешивал и говорил, что это инновационно и это поможет достигнуть результата, а не говорим вам, потому что это государственная тайна. Но это все как бы разработано, никто вас не поймает и это все хорошо, то есть это наша отечественная разработка. Я бы, честно говоря, на месте Легкова и спортсменов подал иск, как это ни парадоксально, против Российской Федерации. Ольга Арсланова: К своим, к своим. Алексей Кыласов: Потому что сегодня что получается? Мутко убрали, Нагорных убрали, Родченкова объявили в розыск и фактически тоже объявили преступником. А ведь что получается? Ольга Арсланова: А отвечать спортсменам. Алексей Кыласов: А отвечать спортсменам. То есть получается, что государство не обеспечило должным образом вот эту систему доверия, которая должна у спортсменов остаться. То есть на месте будущих спортсменов возникает вопрос: а может ли он доверять системе? В данном случае получается, что Запад почти достиг своей цели: получается, спортсмены перестают доверять государству, а им говорят: "А вы можете под белым флагом выступать. Вы выступайте не под эгидой Российской Федерации, и тогда не будет у вас врача Пилюлькина, который вам какую-нибудь гадость намешает". Ольга Арсланова: С точки зрения индивидуальных достижений человека, который положил на это жизнь, наверное, это правильно. Алексей Кыласов: Наверное, да. Но с другой стороны… Ольга Арсланова: Если он не видит взаимности от системы. Алексей Кыласов: …ведь все-таки в его подготовку вкладываются государственные деньги, и формально у нас есть Центр подготовки сборных команд России – это структура, подведомственное учреждение Министерства спорта. И формально спортсмен заключает контракт, согласно которому он выступает за Российскую Федерацию, а Российская Федерация оплачивает его подготовку. То есть здесь получаются все-таки некоторые ножницы. И когда спортсмен выступает под белым флагом, то вопрос, куда же деньги были вложены и как так он может легко отказаться от той страны, которая вложила деньги в его подготовку. И еще один очень важный вопрос возникает, который тоже из вопросов, требующих политического осмысления, может быть, для чиновников. Смотрите, все импланты, тренеры, спортсмены, которые обрели российское гражданство, дали обеспечение нашей победы в Сочи – ведь ни один из них не попался на допинге. Вопрос может возникать таким образом, что либо мы не доверяем Западу и говорим, что Запад их специально не проверяет, но с другой стороны, может быть, по-другому на это посмотреть – может быть, они действительно действуют в каких-то рамках, из которых мы выпадаем. То есть мы упорно идем со своей системой, потому что никаких видимых изменений (кадровых я имею в виду в первую очередь) в спортивной отрасли России не произошло, а если не произошло, мы продолжаем петь свою песню и идти в том же направлении тем же строевым шагом. Так, может быть, все-таки пора поменять какие-то параметры наших действий, наших усилий в области спорта, потому что все-таки это не наша игра, это цивилизованная модель Запада (в научной литературе это называется англо-саксонским спортом)? Знаете, даже как в детстве: когда вы садитесь играть, если вас приглашают дети играть, вы же играете не по своим правилам, а по тем, по которым ребята играли до вас. Ольга Арсланова: Если мы в это играем. А если по тем, по которым ребята, так можно тогда ничего и не взять. Алексей Кыласов: Ну это уже другой вопрос. Готовьтесь, у вас все равно есть шанс, вы же включаетесь. То есть мы же включились. У нас было два шанса: с одной стороны, сказать, что мы категорически не доверяем Западу, и приостановить свое членство во всех спортивных организациях до изменения политической ситуации – просто приостановить, и тогда мы разрушали бы общепризнанную модель открытости мирового спорта, что он всеобщий, ради всеобщего участия. А мы говорим: стоп, мы не играем по таким правилам, потому что они нам не кажутся честными – пока вы нам не объясните, в чем смысл претензий, пока мы их не поймем и не примем ваши объяснения, мы отказываемся где-либо участвовать. Это ставило бы, с одной стороны, под удар мировую систему спорта и ее открытость, с другой стороны, мы и себя бы ставили под удар: а вдруг ворота захлопнутся и больше входа в них не будет? Ольга Арсланова: Вернемся к звонкам – Виктор из Владимирской области с нами на связи. Добрый вечер. Зритель: Алло, здравствуйте. Очень приятно было с вами познакомиться. Такой вопрос. Вот вы создали ООН, да. Почему бы нам не создать альтернативу МОК, свою организацию, которая бы не подчинялась, не кланялась перед этим коррумпированным органом. Ольга Арсланова: То есть почему бы нам по своим правилам в эту игру не поиграть? Зритель: Иначе у нас получается, что мы кланяемся перед ними, извиняемся как-то, хотя у нас такие профессионалы. Ольга Арсланова: Понятно. То есть можно в этой системе быть, но не признавать эту систему? Алексей Кыласов: Это, конечно, не вопрос пяти минут ответа, но я хотел бы подчеркнуть разницу между структурой МОК и Организацией Объединенных Наций. Организация Объединенных Наций – это межправительственная организация, в которой одна страна имеет условно один голос, и есть страны, у которых есть преимущество определенное, они входят в члены Совета Безопасности, постоянные члены и остальные меняющиеся. Так вот Международный олимпийский комитет имеет существенные различия с этой структурой, потому что он состоит из 115 индивидуальных членов, все. То есть там нет принципа представления стран – там есть 4 квоты: туда могут быть избраны спортсмены (победители и призеры Олимпийских игр), туда могут быть представители НОК (вторая квота), третья квота – это разные знаменитости (наследные принцы, олигархи, артисты – как угодно), и четвертая группа – это представители спортивных федераций по видам спорта, включенным в программу Олимпийских игр. Но получается, что не все виды спорта представлены, не все НОК, естественно, не все спортсмены и, естественно, не все знаменитости, которых мы с вами знаем, входят в Международный олимпийский комитет. То есть эта структура, баланс которой соблюдается через как бы пропорциональное представительство разных групп лиц, заинтересованных в развитии спорта и олимпийского движения. То есть здесь трудно говорить о том, что эти люди представляют интересы какой-то одной страны или одной социальной группы, согласитесь. Соответственно, ставить вопрос таким образом, что вот они все сговорились, конечно, можно, но это из области теории заговора, и на мой взгляд, вряд ли это стоит решать созданием альтернативной организации, не менее заговорщический. Юрий Коваленко: А если мы немножко вперед посмотрим, вдаль даже. Есть ли у нас возможность держать запасную команду спортсменов, которые заведомо "чистые", то есть мы точно знаем, что там не будет никаких врачей ни с чьей стороны подмешивающих, они действительно будут хорошо подготовлены, и они могут встать на замену нашей олимпийской сборной, которая уже себя дискредитировала каким бы то ни было образом. Алексей Кыласов: Это естественный процесс. Я хочу сказать, что эффективность внутриспортивной отрасли как раз измеряется тем, что вы сказали – скамейкой запасных. Естественно, находясь в здравом уме, представители спортивных федераций стремятся эту скамейку запасных сделать как можно длиннее, потому что это и есть возможность демонстрировать эффективные результаты на различных международных соревнованиях… Юрий Коваленко: У нас эта скамейка длинная? Алексей Кыласов: По разным видам спорта она колеблется, то есть это зависит от демографической ситуации (бывают, знаете, ямы), эти факторы, бывает, носят социальный характер, когда у людей нет денег вкладывать в спорт; это факторы культурного характера (может быть, условно говоря, прошел фильм про хоккей, всем понравилось, все мальчиков отдали в хоккей, а в дзюдо никого не отдали, или наоборот, прошел какой-нибудь фильм про скачки, и все пошли в конный спорт и так далее). То есть это же сложные моменты, и если мы посмотрим структуру, куда идут дети, то год от года она меняется; мало того, она может в течение одного учебного года поменяться в зависимости от шоу, которые у вас на телевидении идут, от фильмов, которые выходят в прокат, да бог его знает от чего. То есть просто от мировой напряженности, когда возникает угроза войны, милитаризация какая-то происходит, то мальчики естественным образом идут в единоборства, в стрелковый спорт, готовятся к защите Родины, патриотические чувства какие-то. Поэтому здесь сложно говоря о том, в каких видах спорта и как формируется скамейка запасных – это вопрос, который изучается и наблюдается. Мы пытаемся делать выводы, но не всегда они позволяют сделать точные прогнозы. Ольга Арсланова: "О чем вы рассуждаете? – пишет нам Тюменская область. – У российских лыжников в крови не обнаружен допинг, придрались к царапинам на колбах, которые могли умышленно нанести сами функционеры из WADA. Легков и Белов – "чистые" спортсмены, никогда ни на чем не попадались, в отличие от легкоатлетов. Это политика неуважения к России". Алексей Кыласов: Молодцы болельщики, они верят в чистоту наших спортсменов. А я все-таки еще раз говорю о том, что пока я не вижу реальных результатов, мне сложно что-либо. Ольга Арсланова: Что в таких случаях принято – хотя мы понимаем, что это совершенно уникальная с Россией история, такая со своей спецификой – что тут в принципе можно сделать? Подать апелляцию? – скорее всего, результата не будет, мы это понимаем. Спортсмены, скорее всего, свою карьеру закончили. Алексей Кыласов: Мы уже выбрали, я же говорю. Мы выбрали стратегию поведения, что мы ведем диалог – мы просто ведем его... Ольга Арсланова: А внутри мы продолжаем работать так, как работали? Алексей Кыласов: Да-да. То есть пока этот диалог неэффективен, это надо признать. Значит, надо делать какие-то обновления внутри команды, раз уж мы говорим о спорте, о спортивной отрасли, то такой термин вполне применим. Значит, в команде нужно сделать некоторые изменения, некоторые перестановки: кого-то отправить на скамейку запасных, а кого-то выпустить в поле – пусть он будет реальным актором, участвовать в формировании мировой повестки в области спорта. И пока это происходит крайне медленно, потому что мы не видим каких-то реальных шагов. Может быть, потому что тренер не особо обращает на это внимание, какого-нибудь генерального, верховного тренера нет у нас. Все-таки эта должность, наверное, должна быть для человека какого-то харизматичного, который во главе этой отрасли, потому что все-таки мы от спорта ждем не каких-то подковерных, унылых решений, а все-таки мы ждем чего-то яркого, искрометного и обеспечивающего рывок. Помните, как мы прощали тренеру Карполю, когда он матерился и слова попали в прямой эфир? Никто ведь не сказал ему, что он хам и безобразный человек, то есть он привел команду к победе. И, наверное, иногда нужно, извините… Может быть, настало время обматерить нашу отрасль, для того чтобы что-то там начало происходить, раз уж спортсмены понимают только это. Есть у нас такие слова – вопрос в том, кто их произнесет, чтобы это было убедительно и привело к победе. Ольга Арсланова: Послушаем Николая из Саратовской области – добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Я хочу сказать, что товарищ правильно заметил. Что такое профессиональный спорт? Профессиональный спорт – это прежде всего государственная политика, правильно? Никто не будет спорить. А что такое политика? Политика может быть чистой и грязной. А профессиональный спорт, ребята, которые идут с детства и всю жизнь, все здоровье отдают, и потом вдруг их где-то как-то что-то неважно, специально или не специально, но попались ребята. Они на своем примере тысячу детишек, глядя на них (неважно, какой спорт – профессиональный спорт…), тысячи детишек идут в детстве, занимаются – они пусть не будут добиваться больших результатов, не будут принимать какие-то там запретные, но это есть здоровье нации. Для чего существует спорт? Чтобы оздоровить нацию. А что такое здоровье нации? – это массовый спорт. А массовый спорт когда будет? Когда вот эти несчастные люди, которые положили здоровье, молодость и потом от них ничего не остается – их надо премировать, их надо поощрять, их не надо забывать, это как герои. Ольга Арсланова: Понятно, спасибо. На самом деле ведь действительно массовый спорт может тоже пострадать, если страдает репутация профессионального спорта. Алексей Кыласов: Это, вы знаете, совершенно разные вещи. Ольга Арсланова: Это разные вещи, но все-таки люди будут стремиться… "Без допинга я не пробьюсь", в общем, такая у нас система. Алексей Кыласов: Потому что спорт высших достижений – это вид… Понятно, но все-таки совершенно разные установки и совершенно разные парадигмы, в которых существует и профессиональный спорт, и массовый спорт. Они только в нашем воображении представляются чем-то одним, но на самом деле там все разное. Знаете, это как верхняя половина туловища и нижняя половина туловища. Юрий Коваленко: Но друг без друга не работает. Алексей Кыласов: Верхней половиной является голова, а чем является верх нижней половины, мы не будем говорить. Но вот, к сожалению, иногда получается, что мы руководствуемся не верхней частью туловища. Ольга Арсланова: Это было очень сложно, но суть мы примерно поняли. Юрий Коваленко: Прискорбно. Ольга Арсланова: Все-таки очень многих наших зрителей возмущает то, что спрос с чиновников был недостаточным – вы согласны с этой точкой зрения? Алексей Кыласов: А просто нет системы, достаточно четко выверенной системы эффективности их работы. Это вопросы менеджмента… Ольга Арсланова: Вы знаете, репутацию испортили – уже иногда людей увольняют с таких должностей. Но у нас нет доказательств, что действительно ты виновен. Но твоя репутация испорчена, и мы больше не можем наш спорт ассоциировать с тобой, поэтому прости, больше ты не работаешь. Алексей Кыласов: Скорее наоборот – скорее надо просто разрабатывать действительно подходы к тому, как оценивать деятельность каждого конкретного чиновника: не каким-то общим мифическим результатом, а совершенно точно. Есть человек, отвечающий за медико-биологическое обеспечение – все понятно; есть человек, отвечающий за инвентарь, человек, отвечающий за экипировку, за логистику (ведь не вовремя привезенный инвентарь, не вовремя поставленные медикаменты – это тоже, согласитесь, серьезные вызовы, которые стоят перед каким-то генеральным менеджером команды). И если всерьез действительно ввести какие-то стандарты по оценке деятельности всех, кто вовлечен в отрасль, наверное, это позволит более эффективно, с одной стороны, оценивать, а с другой стороны, упорядочить очень многие вещи и с большей долей вероятности выносить какие-то суждения о том, кто прав, кто виноват и кого наказывать. И, на мой взгляд, сегодня в отрасли следует как раз над этим задуматься, потому что это позволит, с одной стороны, сохранить лицо тем чиновникам, которые действительно многое делают в спорте (а такие есть, мы тоже знаем), и с другой стороны, освободиться от балласта, от тех людей, которые оказались во многом случайно на своем месте. Собственно говоря, спорт – не исключение, такие люди есть и в культуре, и в сельском хозяйстве, да где угодно могут быть. И здесь как раз нужно разрабатывать просто новые стандарты. Как, знаете, есть стандарты качества в организации труда, в транспорте и где угодно. Настало время, что и спорт надо понимать индустриально, понимать, что это целая индустрия, что это часть всей в том числе экономической модели, потому что экономика существует ради чего? Ради укрепления страны, а спорт укрепляет престиж нации. Но раз в это вкладываются деньги, это часть экономики, соответственно, нельзя его исключать полностью из экономической сферы. Даже если он там практически ничего не зарабатывает, а только туда вкладываются деньги – ну что же, например, муж тоже вкладывает в жену деньги не потому ведь, что он рассчитывает, что она ему потом сторицей отдаст, а просто он ее украшает. Вот и спорт тоже по идее должен просто украшать нашу жизнь. Юрий Коваленко: Вполне возможно, в ближайшее время у нас появится ГОСТ на спорт. Ну что же, большое спасибо. У нас в гостях был Алексей Кыласов, доцент кафедры индустрии гостеприимства, туризма и спорта Российского экономического университета имени Плеханова. Мы обсуждали новые отстранения наших спортсменов благодаря или не благодаря допингу. Большое спасибо. Ольга Арсланова: До судебных разбирательств давай воздержимся. Спасибо.