Виталий Млечин: Продолжаем программу «ОТРажение» в прямом эфире «Общественного телевидения России». По-прежнему Марианна Ожерельева и Виталий Млечин. И вот еще какой аспект, о котором мы обязательно должны сегодня поговорить. Торговые сети вводят ограничение на покупку некоторых социально значимых товаров. Например, гипермаркеты «Ашан» ввели лимит на продажу консервов, растительного масла, круп и сахара за одно посещение, т. е. нельзя купить больше чем несколько упаковок. Марианна Ожерельева: Власти уже нас всех успокаивают: инициатива обусловлена большим спросом, при этом проблем с запасами товаров у компаний нет, говорят в «Ашане», в частности. За ним последовали, кстати, и некоторые другие ретейлеры. Виталий Млечин: Да. Будет дефицит или нет? – вот вопрос, которых многих волнует... Марианна Ожерельева: Кому верить, да. Виталий Млечин: Потому что все сейчас подчеркивают, что проблем с запасами нет, что делается это в принципе для того, чтобы исключить спекуляции какие-то, когда даже какие-то мелкие частники приходят, закупают очень много, потом перепродают, естественно, дороже... Давайте вот это обсуждать. Кстати, если в вашем регионе вы заметили какие-то ограничения, то, пожалуйста, позвоните или напишите, расскажите об этом: 8-800-222-00-14 – бесплатный телефон прямого эфира, 5445 – бесплатный номер для ваших SMS-сообщений. Марианна Ожерельева: Или, может быть, вы у себя наблюдаете пустые полки, конкретного продукта нет, об этом тоже обязательно нам расскажите. Виталий Млечин: Да. Марианна Ожерельева: Важно понимать общую картину по стране. Виталий Млечин: Да, давайте разберемся, что происходит. С нами на прямой связи Дмитрий Востриков, исполнительный директор ассоциации «Руспродсоюз». Дмитрий Владимирович, здравствуйте. Марианна Ожерельева: Здравствуйте. Дмитрий Востриков: Добрый вечер. Виталий Млечин: Дмитрий Владимирович, ну понятно, что разговоры о дефиците еще пару недель назад могли бы показаться странными, но так ситуация меняется каждый день, что уже такое ощущение, что действительно исключать вот на 100% просто сейчас ничего не получается. Скажите, пожалуйста, как складывается ситуация сейчас с продовольствием в России? Дмитрий Востриков: С учетом того, что Россия крупнейший экспортер по многим продуктам, мы можем утверждать, что у нас продуктов хватит. Другое дело, что мы не исключаем в настоящее время из-за логистических проблем, из-за санкционных режимов и т. д. некоторую перемену ингредиентов и замену продуктов. То есть какие-то действительно продукты могут исчезнуть с полки, но это больше, наверное, касается экзотики, которой у нас нет... Марианна Ожерельева: А например? Дмитрий Востриков: ...которую мы традиционно ранее не привыкли видеть на прилавках... Марианна Ожерельева: Что это может быть, поясните, пожалуйста. Дмитрий Востриков: Ну, сейчас некоторые проблемы с завозом кофе. У нас чай выращивается на 15%. Это какие-то экзотические фрукты. Это рыба, которую мы сами не вылавливаем. Это могут быть креветки... То есть вот такая экзотика, она действительно может дать сейчас какие-то перебои. И если мы говорим о крупах, о макаронах, то, что у нас производится, эти продукты будут. Марианна Ожерельева: Молочная продукция сейчас в секторе дефицита может оказаться или нет? Дмитрий Востриков: Нет, молочные продукты... Я повторюсь: по основным продуктам питания, к которым мы привыкли, перебоев быть не может. Почему ввели ретейлеры ограничения на продажу в одни руки? Потому что мы сейчас наблюдаем такое же поведенческое поведение, как было у нас в марте. То есть у нас всегда неизвестность пугает. Ну вот если проанализировать мартовские закупки, там действительно был пик, который перекрыл новогодние продажи, которые считаются в ретейле ну просто пиковыми. Но потом мы тоже помним историю, что многие закупили продуктов, а у них ограниченные сроки годности, и я не уверен, что все эти продукты пошли на питание, некоторые пришлось просто выкинуть. Поэтому затариваться такими продуктами ну просто смысла нет. Марианна Ожерельева: Но все-таки тогда, когда был причиной всему коронавирус и сбои в цепочках логистических, насколько я помню, не вводили подобных ограничений, что в одни руки столько-то гречки, муки и сахара, а сейчас все-таки это действует. И для населения это может быть неким сигналом к тому, что, раз ограничивают, и важно сейчас разъяснять, что все-таки ограничения не из-за того, что возможны пустые полки, а нам пишут, что все-таки где-то чего-то уже не хватает... Виталий Млечин: Пишут-пишут, чуть-чуть попозже прочитаем сообщения. Марианна Ожерельева: Да. Все-таки, может быть, и не надо было эти ограничения вводить, чтобы, наоборот, эту панику не наводить? Дмитрий Востриков: Ну смотрите, мы просто учимся вот на прежнем опыте. Смотрите, у нас магазины, они без складов совершенно, т. е. у них товарного запаса – это практически полка и небольшая подсобка, в которой может вместиться всего несколько упаковок. То есть когда наблюдается то, что приходит человек, закупает вместо одной банки 4 банки, а на полке всего стоит 40, 10 человек зашли, полка пустая. Следующий человек, который заходит, он видит пустую полку, у него уже начинается ажиотаж, он уже покупает что надо, что не надо, потому что видит, что чего-то уже нет. Вот для того, чтобы вот это вот ограничить... Потому что мне кажется очень нелогичной версия, что закупают тоннами, – ну ни в одном магазине вы не найдете продуктов в количестве тонны, потому что все налажено на работу с колес: с утра подъехала машина, немножко пополнили ту полку, которая опустела, и, соответственно, это рассчитано на торговый день. Вот когда начинается такой ажиотаж, как я привел пример, следующие покупатели уже начинают нервничать. Чтобы убрать вот такое покупательское поведение, вот ретейлеры и пошли, собственно, на такие меры. Потому что, по данным Минпромторга, сейчас распределительные центры, это склады сетей, у них запас от 30 до 60 дней в зависимости от срока годности продукта, т. е. это позволяет обеспечить полностью. У производителей тоже свои склады. Виталий Млечин: Дмитрий Владимирович, очень много, очень много приходит сообщений сейчас из разных регионов, пишут разное, чуть попозже прочитаем, но очень много сообщений о том, что сахара нет. Как вы считаете, почему? Вот из разных регионов пишут, что либо вообще нет, либо очень сильно подорожал. Тут в чем дело? Марианна Ожерельева: Скупили или что? Дмитрий Востриков: Ну, сахар – это, во-первых, продукт длительного срока хранения. Потом, население видит, что цена на сахар после снятия регуляторных мер начинает расти, поэтому лучше купить сейчас, потому что потом будет дороже, такова, собственно, логика. А эта логика, она приводит к тому, что как раз сахар скупается и покупатели видят, что полка пустая, – значит, бежать надо куда? В соседний магазин, и покупать там не одну пачку, как обычно привыкли это делать, а купить на всякий случай несколько. Виталий Млечин: Ну то есть сейчас фундаментальных проблем с сахаром нет в России? Дмитрий Востриков: Нет, с сахаром проблем нет. У нас производство не настолько упало. У нас, конечно, шли еще корабли с тростниковым сахаром, но это не значит, что у нас для внутреннего потребления не хватает. Плюс опять же, если проанализировать, что рост цены, оценивают эксперты, где-то 58%, вот эта повышенная цена, она должна привести к тому, что потребление снизится, недостатка просто не будет. Марианна Ожерельева: Хорошо. Давайте звоночек примем. Из Курской области кто? Виталий Млечин: Ева. Здравствуйте, Ева. Марианна Ожерельева: Ева, здравствуйте. Виталий Млечин: Слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Я звоню, вот передачу вашу вижу «ОТРажение», прямо не могу остаться равнодушной. Я звоню сейчас... Марианна Ожерельева: Ева, вас не слышно. Виталий Млечин: Как жаль. Ева, перезвоните, пожалуйста. Марианна Ожерельева: Эх. Пожалуйста, да, расскажите и задайте свой вопрос, как у вас в регионе с продовольственным обеспечением. Дмитрий Владимирович, вот Виталий зачитал... Давай статистику, по каким еще продуктам сегодня наблюдается некий дефицит. О сахаре говорят, да, о гречке? Виталий Млечин: Да, все пишут про сахар, про гречку. Но, кстати, про гречку в основном пишут, что подорожала сильно, что она есть, но очень дорого стоит. Марианна Ожерельева: Вот давайте про цены, вот это важно, о чем сказал Виталий, про подорожание. Мы же его и ранее наблюдали, не раз в рамках программы «ОТРажение» обсуждали, насколько же еще может дорожать, и когда же уже государство вмешается, и какие будут последствия. Вот сейчас история с тем, что наценка-то в 5% будет вот этой планкой, – не поползет вверх оно все-таки, получается, раз ФАС договорилась об этом? Дмитрий Востриков: Знаете, сейчас очень сложно анализировать ситуацию, потому что сейчас ни производители продуктов питания не понимают, как будет складываться... Я понимаю нервозность населения, и на этом фоне понятно, что у нас цены реагируют. Вот по тому же сахару есть мнение, что сахарные заводы придерживают, они пытаются понять, какие у них издержки будут. Понятно, что у них видов на урожай в этом году нет, потому что еще сахарную свеклу даже не посадили, соответственно, все находятся вот в этом нервозном положении. Марианна Ожерельева: Ева к нам вернулась. Слушаем вас. Виталий Млечин: Ева из Курской области, говорите, пожалуйста. Зритель: Да... Марианна Ожерельева: Ну что такое со связью? Перекрыли? Виталий Млечин: Ева? Марианна Ожерельева: Ева? Виталий Млечин: Говорите, пожалуйста, мы слушаем вас. Не получается. Марианна Ожерельева: Надеемся, это не санкции в отношении Курской области. Виталий Млечин: Не шути так даже. Марианна Ожерельева: Да, не будем так шутить. Дмитрий Владимирович, с точки зрения продовольственной опять же безопасности пойдем дальше. Итак, значит, по цене тоже непонимание, по производителям, нам говорят власти, сегодня пока всего хватит. А есть какой-то промежуток времени, насколько это пока может растянуться? Вот условно сахара сегодня запасов хватает на 3 месяца, гречки на 6 месяцев. Все равно же, наверное, у нас хоть и не плановая экономика, но как-то всех считают. Дмитрий Востриков: Нет, объем производства того, что мы произвели сахара, он долгого хранения, его при вот этом росте цен точно хватит до следующего сезона. Марианна Ожерельева: Ну все, успокоили хотя бы так. Дмитрий Востриков: То есть здесь никаких проблем не будет. Другое дело, что сейчас вот действительно растут сильно издержки и мы не понимаем, на что и каким образом. Потому что поставщики упаковки, поставщики техники, все переходят на предоплату, а это требует дополнительных оборотных средств. И себестоимость если в 2021 году росла двузначными цифрами, производители продуктов питания там единицы процентов могли только транслировать, и мы и тогда поднимали вопрос, что у нас пищевка находится в плохом положении, потому что аграрии могут хотя бы продать на экспорт, даже невзирая на экспортные пошлины, сети просто имеют бо́льшую весовую категорию, соответственно, все регуляторные меры сказывались как раз на нас как на поставщиках федерального сетевого ретейла. Теперь как бы еще накладывается вот этот бурный рост себестоимости, который каким-то образом надо либо транслировать, либо закрывать предприятия. То есть вот сейчас такая довольно-таки сложная ситуация, и мы как раз и обращались к нашим партнерам, сетевому ретейлу, что давайте мы как-то будем корректировать цену, вы нам по крайней мере отвечайте, вы принимаете цену или нет, потому что хотя бы можно экономику предприятия таким образом контролировать. Но вот пока я могу сказать, что в полном объеме никто не понимает, какие ингредиенты можно заменить, какие нельзя, какие поставщики отпадут, какие будут поставлять, я имею в виду материально-технические ценности, которые нам нужны для производства, для производства конечного продукта. Марианна Ожерельева: Спасибо вам большое. Виталий Млечин: Спасибо, спасибо большое. Дмитрий Востриков, исполнительный директор ассоциации «Руспродсоюз».