До свидания, гипермаркеты!
https://otr-online.ru/programmy/segodnya-v-rossii/do-svidaniya-gipermarkety-52870.html Оксана Галькевич: А вот теперь – в магазин. Супермаркет закрыт, все ушли в онлайн. Крупные сетевые игроки, которые усиленно открывали в последние годы все новые и новые супер- и гипермаркеты по всей стране, вдруг оказались в новой реальности, друзья. Очень многие покупатели больше не хотят лично делать покупки, они все активнее делегируют эту работу – не всегда приятную и не всегда легкую – специальным сервисам. Там и заказ соберут, и привезут все это прямо на дом. Удобно же, Костя?
Константин Чуриков: Удобно кому-то. Я, правда, этим не пользуюсь. Онлайн-продажи продуктов, тем не менее, получили невиданный прирост с началом пандемии. Похоже, это у многих уже вошло в привычку. По крайней мере, с постепенным снятием ковидным ограничений количество заказов вовсе не упало, а продолжило рост. Вот только посмотрите: плюс 300% по сравнению с прошлым годом в денежном выражении. Успехи очень впечатляющие!
Оксана Галькевич: Вы знаете, почти в три раза больше потрачено было нашим людьми на такие онлайн-покупки. И при этом меня, честно говоря, это немножко удивило. Людей не останавливает даже то, что эта услуга по сбору вашего онлайн-заказа и его доставки совсем ведь не бесплатная, там нужно доплачивать определенную сумму.
Но наряду с интернет-покупками эксперты отмечают еще и другую, тоже интересную, тенденцию: теперь вместо гигантских магазинов все больше появляется компактных, так называемого формата «магазин у дома». Так это называется.
Константин Чуриков: Там, конечно, меньший выбор товаров, но зато все необходимое под рукой, можно делать покупки по мере необходимости. То есть не раз в неделю куда-то выехать и закупаться…
Оксана Галькевич: С огромными сумками, да, все это тащишь.
Константин Чуриков: Да. А каждый день понемножечку покупаешь. В общем, наверное, даже и выгодно.
Какая модель вам подходит, уважаемые зрители? Вы как закупаетесь? Раз в неделю? И где – в магазине у дома или все-таки в эти большие гипермаркеты на букву «А» ездите?
Оксана Галькевич: А есть еще редкие люди, они на рынок…
Константин Чуриков: У кого есть рынок. Не у всех эта привилегия есть.
Оксана Галькевич: У кого есть возможность, а не рынок.
Константин Чуриков: Уважаемые зрители, рассказывайте.
Оксана Галькевич: Да, ждем ваших ответов по бесполезным номерам телефонов, которые вы сейчас видите у вас на экранах. Пишите нам, пожалуйста, на SMS-портал либо звоните. Это все-таки прямой эфир. И телефоны у нас бесплатные.
Константин Чуриков: На самом деле мы сейчас говорим не только о модели потребления, то есть совершения покупок. Мы говорим об очень важном вопросе: как сделать так, чтобы цены на продукты не очень росли? Потому что совсем недавно, когда у нас рос «борщевой набор», даже в правительстве поняли, что надо развивать вот эту маленькую торговлю, эти ярмарки, эти рыночки открывать.
Арсен Даллакян у нас на связи, эксперт в области поведенческого маркетинга. Арсен, здравствуйте.
Оксана Галькевич: Здравствуйте, Арсен.
Арсен Даллакян: Здравствуйте.
Константин Чуриков: Арсен, ведь ваши же коллеги признают, что вся эта история началась еще до пандемии, то есть люди стали уходить из больших магазинов. А почему?
Арсен Даллакян: Время. Время становится наиболее важным ресурсом, который люди не готовы тратить ради экономии на еде. Это тренд в первую очередь больших городов – Москвы, Питера, миллионников, – где тебе надо доехать до мегамолла и потратить отдельный день. Уже вопрос не часов, а дней. Целый день, всю субботу убить, чтобы затариться.
Оксана Галькевич: Да, приехать, купить и приехать обратно.
Константин Чуриков: А может быть, все проще, Арсен? Извините, что перебиваю. А может быть, все проще? Дело даже не во времени, а дело просто в деньгах. Потому что эти огромные, крупные известные магазины, туда придешь – и всплакнешь, конечно. То, что было раньше, и то, что сейчас – в общем, цены отличаются.
Арсен Даллакян: Ну, не совсем понимаю. Изначально мегамоллы дешевле.
Оксана Галькевич: Да, я тоже хотела сказать, что там дешевле.
Арсен Даллакян: Да, они за городом, у них меньше аренда, у них меньше логистики, не надо маленькими партиями развозить. Там изначально было дешевле. Но до пандемии началось самое прогрессивное развитие знаете в какой сфере? Не в IT, не в каких-то еще секторах, а в логистике. Логистика – это сейчас самый динамично развивающийся бизнес. Ну, пандемия еще ускорила.
Так вот, логистика позволила – более развитая, цифровая, с алгоритмами машинного обучения и так далее и тому подобное, – она позволила поставлять в магазины около дома с наименьшими затратами. И это дало огромный потенциал, чтобы давать конкурентные цены, такие же, как и огромные магазины. И это второй фактор.
Значит, ты потратишь полсубботы или всю субботу для того, чтобы затариться на неделю, а сэкономишь… Раньше ты экономил на этом тысячу рублей, а сейчас сэкономишь 200 рублей. Соответственно, время растет, экономия уменьшается, целесообразность пропадает.
Константин Чуриков: Я просто имел в виду…
Оксана Галькевич: То есть получается, что развитие, я прошу прощения, инфраструктуры, развитие технологий привело к тому, что вот эти мелкие игроки уже гигантов сбивают с ног?
Арсен Даллакян: Ну, они не мелкие. Кто представлен около дома – это и есть гиганты, просто у них другой формат.
Константин Чуриков: Они по-другому выглядят, да? Они не такие большие внешне, но на самом деле в их руках вся власть и бизнес.
Арсен, я просто что имел в виду? Вот мы с женой сравнивали, когда мы ехали… Я просто не хочу, понимаете, делать антирекламу одному крупному магазину. Когда мы ехали в этот магазин, мы тратили гораздо больше. Может, это потому, что глаза разбегались, еще что-то, какие-то спонтанные покупки. Вы как специалист по поведенческому маркетингу…
Оксана Галькевич: Голодный приходил в магазин, еще и с детьми, они обычно в тележку все бросают.
Константин Чуриков: Да. А когда маленький, условно назовем его «ВкусГрабель», или еще куда-то заходишь, то покупаешь только по делу. Нет?
Оксана Галькевич: «ВкусГрабель» дороже.
Арсен Даллакян: Я слышал о мегамаркете на букву «А», который закрыл сейчас 20 магазинов, они в 2021 году закрыли, потому что убыточные. И «ВкусГрабель», в котором средний чек в полтора раза выше, чем у «Шестерочки» или, не знаю, еще у кого-то. Ну, если честно, ваше утверждение, может быть, ваш конкретный опыт такой, но среднестатистический показывает обратное: если как раз вы затариваетесь крупно и выделяете на это строго регламентированный бюджет… Вот мы едем и таримся – не больше 7 тысяч рублей на семью, все.
Это более рациональный и более экономный подход, нежели вы каждый день забегаете или в день по два раза в магазин и тратите до тысячи рублей. Вы эти траты просто не фиксируете, они у вас внутри проходят за вниманием внутреннего бухгалтера. Поэтому вы будете тратить больше.
Оксана Галькевич: Арсен, скажите… Кстати, вы правильно поправили меня, что вот эти магазины у дома, небольшие магазины – они совсем не мелкие, они ведь тоже сетям, каким-то крупным игрокам принадлежат. Хорошо. А это что означает? Что у совсем мелких, не сетевых игроков, у небольших магазинов шансов нет, все? Они уже ушедшая натура? Даже не уходящая, а ушедшая, да?
Арсен Даллакян: Ну да. Не будем сглаживать углы, а скажем так: да, это умирающий бизнес.
Оксана Галькевич: Подождите. Это получается, что в малых городах, в каких-то небольших населенных пунктах, где раньше на этом что-то держалось, какое-то потребление, это были для кого-то рабочие места, какие-то предприниматели на этом зарабатывали, а теперь проблемы большие возникли, да?
Арсен Даллакян: Да нет, это же все перетекает. Раньше у вас был местный… Вот я родом из Уфы, и там «Азык-Тулек» (это по-башкирски), продовольственный магазин. Стоял местный магазинчик «Азык-Тулек», а сейчас там будет стоять «Перекресток» или «Пятерочка». Рабочей силе без разницы – там или сям она будет работать.
Вопрос, что с развитием малого и среднего бизнеса и у нас в России. Ну, в принципе он не особо хорошо себя чувствует. И здесь будет подгонять это сокращение.
Но одновременно с этим, кстати, позитивный тренд есть, все-таки намечается. Есть федеральные сети, которые изначально в Москве базируются, а есть такие «единороги», как себя показал «Магнит», который десять лет назад сформировался за пределами Москвы и захватил сначала всю Россию, а потом вышел в Москву. Так и сейчас появляются (я не буду называть просто названия компаний) во Владивостоке, на Урале и захватывают региональные рынки, конкурируя и вытесняя федеральные.
Оксана Галькевич: Да, но это все равно так или иначе…
Арсен Даллакян: Но их нельзя назвать малыми. Это большой бизнес.
Оксана Галькевич: Да. Это все-таки, знаете, либо какие-то… ну, не корпорации, такие транснациональные, но тем не менее они все стремятся к какому-то… А вот эти форматы, вы знаете… Лиссабон, Костя. Я не была. Идешь по крупному городу…
Константин Чуриков: А там, кстати, аналог нашей «Шестерочки» есть, Minipreço («Маленькая цена»).
Оксана Галькевич: Какой-нибудь магазинчик с фруктами, с овощами, с кофеечком, который принадлежит какому-то хозяину.
Константин Чуриков: Да, пожалуйста. Ну да.
Оксана Галькевич: Это не наш путь, я правильно понимаю?
Арсен Даллакян: Ну, это было бы счастье, если бы в России было бы малое предпринимательство и это все работало.
Константин Чуриков: Вот мы сейчас об этом как раз и поговорим. Спасибо вам большое, Арсен. Арсен Даллакян, эксперт в области поведенческого маркетинга.
С точки зрения этого маркетинга, Нижегородская область советует мне и многим нашим зрителям ходить в магазин без жены: «Лишние траты не на те товары». Ну, это не на всех распространяется.
Оксана Галькевич: Ну, в принципе, если… Там была ошибка, видимо, раньше совершена. Тут уже жену не поменяешь.
Константин Чуриков: Да, уже ничего не поделать. И мужа тоже (потому что я транжира).
Сергей Балаев выходит в эфир, первый зам. председателя Московского крестьянского союза, владелец фермерского хозяйства «ЭкоДеревушка». Сергей Валерьевич, здравствуйте.
Оксана Галькевич: Здравствуйте.
Сергей Балаев: Добрый день… добрый вечер.
Константин Чуриков: Вот плачет страна, все говорят: «Действительно, все дорожает, дорого». В правительстве пытаются как-то цены «подкрутить». Действительно, тяжело жить, тяжело многим людям в нашей стране. Есть возможность сделать так, чтобы это было близко (имеется в виду магазин) и товар был в нем ваш, фермерский, чтобы мы с вами как-то напрямую практически, может быть, взаимодействовали?
Сергей Балаев: Я увидел, что в предыдущей беседе вы разобрались, что маленький магазин рядом с домом – это совсем не значит, что он маленький и частный. Это сетевые магазины. Для нас, для потребителей, совершенно неважно – большой он или маленький. Он принадлежит огромным сетям и транснациональным корпорациям. Если мы говорим о маленьких магазинах, то на сегодняшний день их все меньше, меньше и меньше. В любой деревне открывающаяся «Шестерочка»… Ну, вы ее называете «Шестерочкой», пускай. Все местные магазины – два, три или четыре – обязательно закроют, они не смогут торговать.
Что делать, например, фермерам? Они зачастую не могут войти в большие сети, они не могут предложить свою продукцию. Соответственно, магазин не будет продавать с маленькой наценкой.
Вот сейчас говорили, что логистика дороже в маленьком магазинчике. Ну, это не всегда так. В магазин, допустим, в Московской области, если бы ему, допустим, привозил фермер картошку, морковку и, как вы говорите, «борщевой набор», то цена была бы, возможно, даже меньше, чем в сетевом магазине, потому что у него не была бы наценка 150–200%. Возможно, это было бы и дороже. Ну, мы не можем развитием гипермаркетов убивать частников. Мы должны обязательно развивать эту отрасль.
А что можно сделать? Ну, например, крупные сетевые магазины по выходным закрывать в 8 часов, как это в Европе делается, как это делается во всем мире. Выбирать те дни, когда могут заработать мелкие. И вот эти мелкие магазинчики не будут такие убогенькие, как сейчас. Когда у них пойдет продажа, они будут развиваться, они будут расширяться и ассортимент свой увеличивать. Это не значит, что кто-то станет сетевым магазином. Ну, даже владелец одного магазина сделает ассортимент гораздо больше, чем у него сейчас. Для этого ему нужно время, продажи и развитие.
Оксана Галькевич: Давайте выслушаем звонок из Смоленской области, Надежда у нас дозвонилась и ждет возможности. Здравствуйте, Надежда, слушаем вас.
Зритель: Добрый вечер, добрый вечер.
Константин Чуриков: Добрый. Где закупаетесь?
Зритель: Я хочу сказать про маленькие магазинчики. Вот у нас город небольшой, в округе очень много «Пятерочек», «Магнитов» и два небольших магазина. Продукты там намного лучше, свежее и дешевле. Молоко фермерское – 32 рубля/литр. Жирность – 3,9%.
Оксана Галькевич: Слушайте, ну это коммунизм просто, я бы сказала.
Константин Чуриков: А кефир?
Зритель: Кефир?
Константин Чуриков: Я кефирист, поэтому…
Зритель: Кефир у нас 39 рублей. Это наша смоленская «Папа может», но в Хиславичском районе.
Константин Чуриков: Слушайте, спасибо за информацию.
Оксана Галькевич: Только хотела сказать, что фермерская продукция достаточно дорогая всегда что в сетевых магазинах, что в своих собственных. А вот нам звонит Надежда из Смоленской области и говорит, что бывает…
Константин Чуриков: А можно так везде сделать?
Сергей Балаев: Вот посмотрите. Смоленское молоко ни одна сеть не пустит в Москву и не пустят ни в какие города. Есть же прекрасные небольшие заводики в Козельске (не будем марки называть), они делают прекрасную продукцию, но вы их никогда не увидите в сетях. Знаете, как делают? Люди хотят купить их продукцию, например, молочную… Вот я хотел приобретать для себя какие-то такие йогурты, мне интересно было. Они мне говорили: «Мы встречаемся на МКАДе в районе такого-то места, машина приедет, все желающие у нас могут приобрести. Цены в два раза меньше, чем в магазинах».
Пока не будет такого развития, пока не будет много мелких магазинов, ну не будет никакой конкуренции. Вы не увидите региональных производителей с качественной недорогой продукцией в сетях.
Оксана Галькевич: Сергей Валерьевич, а объясните, почему сети не пускают вот этих региональных производителей. Ну, им-то чем это плохо? Я логику не понимаю.
Константин Чуриков: Оксана, объем не тот, нет объема.
Оксана Галькевич: А, объем не тот?
Сергей Балаев: Смотрите. Хотите пример по эмбарго?
Оксана Галькевич: Давайте.
Сергей Балаев: Как я заходил с козьим творогом в одну сеть. Если захотите, я назову.
Константин Чуриков: Давайте.
Сергей Балаев: Так вот, я прошел всех категорийных менеджеров. Я сделал ту цену, которая их устраивает. Это была конкурентная цена. Это было качественно и вкусно, в общем-то. И это еще не было эмбарго. И на следующий день меня пригласили на подписание договора. Я приехал, а мне категорийный менеджер говорит: «Нет, мы не подпишем договор». Вопрос: «Почему?» Он говорит: «Самое высокое руководство, – а оно сидело за границей, – сказало, что мы лучше козий творог будем возить на самолетах из Франции, чем развивать российских фермеров». Это мне было заявлено.
Оксана Галькевич: Ну подождите…
Константин Чуриков: Потому что руководство сидит где-то там за границей.
Оксана Галькевич: Так, хорошо, а если взять наши сети?
Сергей Балаев: А у нас кому принадлежат? А какие наши сети?
Оксана Галькевич: А они все, что ли, не наши?
Сергей Балаев: Они все в Нидерландах в основном. 80% – это Нидерланды. Вы думаете, что если она «Пятерочка», то она наша «Пятерочка»? Нет, она не наша. Все эти сети принадлежат бенефициарам… Хотите я вам расскажу? Например, я на одной передаче спорил и объяснял, почему нам выгодно, чтобы владельцы были российские.
Константин Чуриков: Да, давайте. Полминутки буквально.
Сергей Балаев: Вот вы говорите про «борщевой набор». Сейчас к зиме все подорожает, а сети будут радоваться. И знаете – почему? Потому что на наших базах все закончится, и они начнут везти морковку от их фермеров, деньги пересылать туда и развивать своих производителей, и необязательно фермеров, а сельхозпроизводителей. И начинается у сетей счастье. В этом счастье они будут их развивать.
Константин Чуриков: Сергей Валерьевич, спасибо вам большое. Давайте мы с вами еще отдельно в эфире побеседуем. Это на самом деле очень важно – то, о чем вы говорите. Просто мы сейчас еще одного эксперта должна успеть вывести в эфир. Сергей Балаев, первый заместитель председателя Московского крестьянского союза, владелец фермерского хозяйства «ЭкоДеревушка».
А сейчас даем слово…
Оксана Галькевич: А сейчас у нас доцент кафедры финансов и цен РЭУ имени Плеханова Мария Долгова. Мария Владимировна, здравствуйте.
Мария Долгова: Здравствуйте.
Константин Чуриков: Мария Владимировна, а как мы такое вообще допустили, если все правда, о чем говорил нам уважаемый фермер Сергей Балаев? Это же все-таки стратегическая какая-то безопасность. Нет?
Оксана Галькевич: Продовольственная как минимум.
Константин Чуриков: Продовольственная, да.
Мария Долгова: Вы знаете как? Здесь много факторов. Любой магазин, крупный магазин, который работает в течение года, ему нужны стабильные поставки продуктов. Наше сельское хозяйство, то есть наши фермеры, они могут поставлять товар только в летний период.
Оксана Галькевич: В сезон.
Мария Долгова: В тот период, когда у нас идет сбор урожая. Магазину нужно, чтобы на прилавке товар был круглогодично. Поэтому, естественно, им удобнее налаживать связи с теми крупными поставщиками, которые будут стабильно работать в течение круглого года. Кто этот поставщик – им, в общем-то, и не важно.
Константин Чуриков: Так, а нам-то важно? Вернее, государству важно, что это, так сказать, отечественные бенефициары или зарубежные?
Мария Долгова: Государству важно. Но, вы знаете, здесь есть одна очень существенная проблема. Буквально в июле месяце, когда я смотрела информацию по потребительским ценам на пресловутый наш «борщевой набор», потребительские цены росли. В то же время цены изготовителей, то есть цены сельскохозяйственных изготовителей, они начали снижаться. И снижались они где-то с апреля, с мая месяца.
О чем это говорит? Во-первых, в рознице слишком много еще импортной продукции. Есть продукция наша отечественная, но ее, конечно же, очень мало, урожай прошлого года. Но в основном импорт. И только после того, как на ситуацию с тем же «борщевым набором» обратили пристальное внимание, розничные цены пошли вниз.
Проблема с поставкой отечественной сельскохозяйственной продукции в течение года в магазины связана с тем, что у нас не развита система хранения. Кстати, есть информация о том, что, например, в Белоруссии построено очень много хранилищ, именно ориентированных на поставку овощей и фруктов в Россию. То есть мы гробим свое сельское хозяйство, мы гробим своих сельхозпроизводителей тем, что не можем сохранить достойно их продукцию и поставлять ее в течение года в магазины.
Оксана Галькевич: А это очень дорого, кстати.
Константин Чуриков: Я понял вас. Нам нужно смотреть почаще на запад, то есть на Беларусь смотреть надо, да?
Мария Долгова: Ну, не только на Беларусь. Надо смотреть в первую очередь, как сделать удобной поставку своих продуктов, хранение своих продуктов. Чужой опыт нужно перенимать – в плане того, как сохранять урожай, как, в конце концов, с помощью, например, стабилизационного фонда поддерживать стабильные цены на сельхозпродукцию.
То есть сельское хозяйство – это же рискованный бизнес. В этом году – урожай, в следующем году погодные условия будут менее выгодные, будет неурожай. Урожайный год – цены падают. Неурожайный год – цены растут. В этом году весь мир столкнулся с ростом…
Оксана Галькевич: И вот такие качели.
Константин Чуриков: Как надоело, что цены растут. Спасибо большое, Мария Владимировна.
Оксана Галькевич: Спасибо большое. Мария Долгова, доцент кафедры финансов и цен РЭУ имени Плеханова, была у нас на связи.