Мария Карпова: Какой германский король в ответ на предупреждение послов о том, что в Риме народа столько, сколько песка на берегу, ответил: «Чем гуще трава, тем легче косить»? Петр Кузнецов: Германский король? Ульрих XXXIV. Мария Карпова: Неправильно. Садись. Два! Ты и так уже сидишь. А это, между прочим, история, шестой класс. Петр Кузнецов: Да? Мария Карпова: Да. Петр Кузнецов: Историй, шестой класс? А как его зовут? Мария Карпова: Аларих. Петр Кузнецов: Аларих? Я почти угадал – Ульрих. Мария Карпова: Ну почти. Петр Кузнецов: Там вариантов не было. Ну, это сложно. Наверное, поэтому 30% школьников нашей страны, судя по свежему опросу, признали, что всегда делают домашние задания с родителями. Мария Карпова: Всегда. Петр Кузнецов: Вот родитель. И что? Родитель назовет Алариха этого? Мария Карпова: Ну, родитель быстренько… Петр Кузнецов: Погуглит? Мария Карпова: Загуглит, да. И все. Петр Кузнецов: Ну, загуглить можно и без родителя. 46% иногда просят помощи. Чаще всего помогают мамы – в половине случаев. А следом знаешь кто? Папы? Нет. Одноклассники. Мария Карпова: Серьезно? Петр Кузнецов: Да, одноклассники. То есть позвонил: «Ты сделал?» – «Да». – «А как ты ответил?» Ну, видимо так. Мария Карпова: Проще всего. Петр Кузнецов: Но однокласснику-то все равно папа наверняка помогает или мама. Правильно? Мария Карпова: Наверняка. Но это уже другие родители. Петр Кузнецов: То есть это уже такой посредник. И еще любопытно, что только 7% из всех школьников домашние задания списывают. Мария Карпова: Ну кто признается, когда к тебе кто-то подходит, не знаю, с микрофоном или просто спрашивает для статистики, ну кто признается, что он списывает домашние задания? Никто. Петр Кузнецов: Ну, признались 7%. В России могут отменить при этом домашние задания, Маруся. Мария Карпова: Могут, да. Петр Кузнецов: Поручение оптимизировать школьную нагрузку дал Владимир Путин. Получается, что совсем скоро школьники и родители могут спокойно вздохнуть. Мария Карпова: Так это хорошо или плохо? Петр Кузнецов: Видимо, он услышал все эти жалобы. Сейчас спросим. У нас в студии Александр Федорович, психолог. Александр Михайлович, здравствуйте. Я с ужасом, честно вам скажу, те времена вспоминаю. Александр Федорович: Которые? Петр Кузнецов: Когда я делал домашние задания. Я просто до сих пор не могу понять, кто это придумал. Ты сидишь шесть уроков, идешь домой и еще шесть уроков делаешь! Мария Карпова: Но ты же должен научиться какой-то ответственности. Петр Кузнецов: Слезы, недосып, ничего не получается… Честно, детская травма. Я не знаю, как можно с теплотой вспоминать школьные годы. Когда я об этом вспоминаю, я думаю: слава богу, этого нет! И сейчас даже у меня, если какие-то проекты есть, знаете, когда там речь идет о домашнем задании, когда нужно заранее подготовиться к следующему дню, я отказываюсь. Я в этот режим входить не могу – даже сейчас, в этом возрасте. Александр Федорович: Я вошел в те 7%, которые списывают. Мария Карпова: Списываете до сих пор? Александр Федорович: Ну, сейчас уже гораздо реже. А тогда – да, вполне себе. Почему нет? Ведь специалисты считают, что любой вариант дополнительного, скажем так, какого-то вектора, какого-то времени взаимодействия, каких-то дополнительных когнитивных усилий все равно так или иначе укладывается. И я помню, нам педагоги говорили: «Вы пишите шпаргалки, да, конечно. С собой не приносите, но писать их все равно нужно, потому что это дополнительный тренинг». Мария Карпова: А нужно ли детям учиться списывать? Многие учителя тоже так считают, что правильно списать, грамотно – это тоже хорошо. Александр Федорович: Ну, в любом случае это работа, это работа с разными модальностями. Кто-то лучше воспринимает на слух, кто-то лучше воспринимает зрительную информацию. Кто-то, например, тактильно. У каждого, возможно, какое-то свое самописное перо или какая-то своя клавиатура с каким-то нанесением может быть. Поэтому любые формы, дополнительные варианты получения информации, закрепления ее, фиксации, я думаю, справедливы будут. Петр Кузнецов: Я все о страхе хочу поговорить с вами. Александр Федорович: Давайте. Петр Кузнецов: Вот страх перед домашкой, я полагаю, у современного школьника тоже есть, уже даже изначально, до школы, страх перед домашкой. А с ним нужно как-то учиться бороться, справляться, учить ребенка? Александр Федорович: Ну, я бы здесь говорил так: нужно отличать страхи от тревог. Мария Карпова: Ребенок, наверное, не может отличить страх от тревоги. Для него все – страх. Александр Федорович: В быту, действительно, все собирается воедино. Но на самом деле, с точки зрения именно науки, в частности психиатрии, это немножко разное: стрессовые переживания, дезадаптивные реакции, тревожные какие-то формы, склонность к импульсивности, к депрессивности и так далее, и так далее. Это все немножечко разделяется. По большому счету, наверное, это не очень важно. Почему? Потому что, так или иначе, отвечая на ваш вопрос, однозначно с этими всеми переживаниями (наверное, их так можно объединить), конечно, ребенка научить взаимодействию крайне необходимо. Мария Карпова: Наши корреспонденты спросили школьников на улице: «Кто за тебя делает домашнее задание?» Я бы сказал, такой провокационный вопрос. Петр Кузнецов: Провокационный, конечно, сразу же, чтобы сразу признавались. Мария Карпова: Давайте послушаем. ОПРОС Казань – Мне полностью помогают делать только английский язык, потому что он мне плохо дается. – Мне помогали только в третьем классе, можно сказать, ну и в первом тоже. Математика – очень часто. Я ее ненавижу. – Русский. Я не знаю… Я иногда делаю ошибки даже, но потом мы это все исправляем. Мне мама помогает в том, чтобы я не делал ошибки дома. – Мне бабуля помогает делать уроки – русский, математику, которые задают. А когда выходной у мамы, то мы с мамой делаем домашние задания все, которые нам задают. – За меня по технологии в первом классе делали мама с папой. – Когда у меня много заданий по одной книжке или целых три книжки, много заданий, то мама иногда мне помогает. – Уроки я делаю сама, а с проектами мне помогает мама. Владикавказ – Я выполняю домашние задания сама, а мама помогает. Она мне диктует, а я пишу. – Да, мне помогает мама с литературой, русским, окружающим, математикой. Мой самый любимый предмет – это осетинский. Но я осетинский делаю сама. – Я учусь в шестом классе. Я сама выполняю домашние задания. Но иногда, если что-то не понимаю, например, по математике, то помогает моя мама. – Я сама выполняют домашние задания. А в начальных классах помогала мама почти по всем: математика, окружающий, русский. Курск – Я к маме обращаюсь, потому что мне иногда бывает сложно. А иногда – нет. – У нас урок вчера был, нужно было слепить Землю, маленькую такую, из пластилина, Солнышко и Луну. И все. – Мы учим стихи, мне помогают мама с папой. А еще я хожу в школу пения. Мы каждый вечер учим песенку одну про осень, потому что я ее буду петь. Мария Карпова: Ой, как вспомню эти домашние задания! Нет, не хочу. Петр Кузнецов: Эй, это моя версия, я с этого начал. Мария Карпова: Я вспомнила просто. Петр Кузнецов: Ты тоже? Ты вспомнила только что? Мария Карпова: Да, я наконец-то вспомнила. Петр Кузнецов: Как до латвийки дошло. Мария Карпова: Елена из Рязани дозвонилась. Елена? Зритель: Здравствуйте, дорогие журналисты. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Это правда. Зритель: Я хочу сказать, что я бабушка одиннадцатиклассницы. Я за нее пишу сочинения домашние. Они небольшие по объему, сейчас так их учат писать, небольшие. И по обществоведению тоже как бы сочинения. Во-первых, у нее не хватает времени на выполнение этих заданий. А во-вторых, мне это доставляет большое удовольствие. Петр Кузнецов: Скажите, одиннадцатый класс, вы как это все вытягиваете? Из шестого мне Маша сейчас задание задала. Аларих? Мария Карпова: По-моему, да. Петр Кузнецов: Откуда вы все это знаете? На багаже просто истинных настоящих знаний? Зритель: У меня гуманитарное образование. Я не учитель, но образование гуманитарное. Мария Карпова: Не знаю, когда за меня что-то делали родители в школе, учителя всегда это распознавали. Может, я такая неталантливая просто? Петр Кузнецов: Кстати, Александр Михайлович, правильно ли, что родители (все-таки пока домашние задания существуют, их еще не отменили) делают домашние задания? Это же какое-то тоже своеобразное взаимодействие. Я понимаю, что накачка здесь точно не понадобится, вот эти подзатыльники и «главное – оценки». Знаете, вот эти тетради, разведенные поля от слез просто, с утра слипшиеся страницы. Александр Федорович: Я зачастую склоняюсь к тому, что… Есть такие, знаете, гиперактивные родители, гиперопекающие. Петр Кузнецов: Амбициозные, амбициозные. Александр Федорович: В том числе, да. Которые считают, что их ребенок должен быть прямо лучшим из лучших. По большому счету, в этом ничего дурного нет. Но зачастую у ребенка формируется представление какой-то перфектности, что он должен быть лучшим. И проблема заключается в том, что если вдруг по каким-то причинам родитель дает негативную оценку этой ситуации, когда ребенок не справляется, а тем более если ребенку в пример ставят не какого-то гипотетического, а конкретного: «Вот посмотри, как у Маши. Посмотри, как у Пети»… Петр Кузнецов: Вот! «А почему у Кати пятерки?» Александр Федорович: Да-да-да. «Потому что она молодец, а ты бездельник, ничем не занимаешься, будешь дворником». А педагог в школе еще говорит: «ЕГЭ какое-то не сдашь», – и так далее. И тогда у ребенка формируются тревожные реакции. Он не способен переварить, он не способен адаптироваться, потому что кто-то более тонко чувствующий, а кто-то чуть-чуть более толстокожий. Мария Карпова: Вот если подытожить, то все-таки что лучше – два часа с друзьями во дворе или два часа корпеть над заданием после математики? Петр Кузнецов: После школы. Александр Федорович: Я думаю, что лучше конкретного ребенка проконсультировать у специалиста, с тем чтобы понимать, какие реакции для него наиболее, скажем так, наиболее тяжело переносимые, и для того чтобы понимать, какой у ребенка психологический склад и, возможно, к чему он более тропен, то есть он гуманитарий или ему ближе какие-то технические или естественные науки и так далее. Я склоняюсь к тому, что с учетом этого момента и нужно относиться и к выполнению домашнего задания, и к каким-то перспективам. Петр Кузнецов: Спасибо большое, Александр Михайлович. Александр Федорович, психолог, наш эксперт, был в гостях сегодня.