Александр Денисов: У Эдиты Станиславовны Пьехи полно хороших песен. А вот как речь заходит о ее творчестве, все время вспоминают «Соседа». Хотя что удивляться? Пьеса не самая выдающаяся, зато тема вечная. Оксана Галькевич: Ну, я очень слабо разбираюсь в музыке, не буду выступать критиком Эдиты Станиславовны. Песню про замечательного соседа, конечно, знаю. Как, думаю, и наша зрительница из Нижней Туры Людмила Чизганова. Ей, правда, с соседом не повезло, в отличие от того, о котором поется в песне. Из-за него пенсионерке приходится спать в ванной комнате. Давайте посмотрим репортаж Максима Волкова и вернемся в студию к обсуждению этой темы. СЮЖЕТ Оксана Галькевич: Слушайте, какая-то просто душераздирающая история на самом деле. Друзья, вот такие бывают соседи, такие бывают ситуации. Расскажите, с чем сталкивались вы и как вы решали свою проблему, что делали. А у нас на связи сейчас адвокат Сергей Афанасьев. Сергей, здравствуйте. Сергей Афанасьев: Да, здравствуйте всем. Оксана Галькевич: Вы видели вместе с нами этот сюжет. Вот городская администрация обещает помочь. Говорят, что помогут составить заявление на этого соседа. Что это будет за заявление? И как это заявление может помочь? Александр Денисов: Сергей, вы знаете, я добавлю немного, там уточнили информацию после этого сюжета. Администрация попросила Людмилу подать иск против соседа, они этот иск поддержат. И обещали решить проблему. То есть все-таки ей нужно обратиться в суд. Возможно, подать иск о ненадлежащем содержании, чтобы могли с ним что-то сделать: либо отобрать квартиру, либо что-то… Оксана Галькевич: Так вот, чем этот иск может помочь? Сергей Афанасьев: Да, действительно, в Гражданском кодексе у нас предусмотрена такая ответственность собственника, как содержание жилого помещения. Если же собственник надлежащим образом не содержит свое жилое помещение и, соответственно, его действия по ненадлежащему содержанию своего жилья нарушают права других соседей либо приводят к риску какому-либо, то органы местного самоуправления вправе предупредить собственника о необходимости устранить нарушения. Это первое, что должны они сделать. Если же собственник после того, как его органы местного самоуправления предупреждают, а он никак не реагирует (не делает ремонт, например, не заколачивает окна, как в настоящем сюжете), если он никаких мер не предпринимает, то тогда возникает уже право обратиться в суд. И орган местного самоуправления может принять решение о продаже этого жилого помещения с торгов, выплатить собственнику вырученные от продажи средства за вычетом расходов на исполнение судебного решения. То есть, по сути, у нас Гражданский кодекс предусматривает такое право, как прекращение права собственности на бесхозное содержание жилого помещения. Оксана Галькевич: Сергей, а если это единственное жилье у этого человека? Тем не менее, все равно могут так поступить? Сергей Афанасьев: Да, могут так поступить, потому что это действительно в конкретном случае мешает собственникам других жилых помещений и вообще в принципе ставит под риск содержание всего дома. Если у него открыты окна и нет никакого отопления, возможно, если произойдет размораживание вообще всей системы отопления, то это будут еще большие последствия. И как бы здесь соизмеримость должна быть какая-то. Поэтому органы местного самоуправления вправе обратиться в суд. Наверное, поэтому они и говорят соседке: «Давайте вы инициируйте, а мы вас будем поддерживать». Таким образом могут они справиться с этим злостным соседом. Александр Денисов: Вы знаете, тут еще требуется пояснение. Дом старый, там деревянные перекрытия, поэтому из-за мороза, конечно, все это сквозь доски поднимается будь здоров. Наверняка, и другие тоже страдают. А ведь есть возможность коллективного иска. Это еще более эффективное средство против таких товарищей или нет? Это ускорит процесс? Сергей Афанасьев: В целом, конечно, чем больше будет обращений, тем значимее проблема будет. Соответственно, люди вообще должны обращаться в органы местного самоуправления, а органы местного самоуправления уже имеют право сами непосредственно в интересах других жильцов обращаться в суд. И если будет массовое обращение в администрацию местную и, соответственно, в органы жилищной инспекции, то, конечно, это будет быстрее сподвигать их обращаться и предпринимать какие-то меры. Ну, потому что если она вторую зиму так уже ночует, то это уже непорядок абсолютно. И, конечно, нужно к этому собственнику этого жилья принять какие-то меры уже. Оксана Галькевич: Скажите, Сергей, учитывая эту ситуацию, опасную для здоровья пенсионерки, которая спит в своей ванной комнате, насколько в принципе после появления этого заявления суд может его рассмотреть и принять решение? У нас ведь мнение какое? Если дело дошло до суда, то это долго, это нужно ходить, это месяцами будет тянуться. Они так могут и до следующей зимы не успеть. Сергей Афанасьев: В целом – да. Хотя у нас и есть сроки установленные, но, конечно, такие процессы быстро не проходят, потому что здесь все-таки мы говорим о конституционном праве человека – о праве на жилье. Конечно, здесь эти процессы будут происходить с особым интересом, с участием прокуратуры. Ну, все в этом духе. Но при этом в любом варианте, если доказано в суде, что этот собственник нарушает и, соответственно, от его действий страдают другие, то тогда есть такая возможность продать жилое помещение с публичных торгов. Что касается единственного жилья (вот тот вопрос), то мы же его, по сути-то, не лишаем как бы в целом жилья. Мы его продаем с публичных торгов, потому что он не следит за ним, и вырученные деньги отдаются собственнику. Просто его продают и деньги отдают собственнику. Ну, за вычетом тех расходов, которые понесутся. Он может себе купить новое жилье. Оксана Галькевич: А если не может? А если не хватает оставшихся денег ни на что? Сергей Афанасьев: Ну, тогда здесь индивидуальный случай, человек сам довел до такой ситуации. Ничто ему не мешает прийти в свою квартиру и заколотить окна, например. Оксана Галькевич: Хотя бы. Сергей Афанасьев: Ну почему он так не сделает? Александр Денисов: Насчет окон, кстати, предугадали вопрос. Почему с управляющей компанией нельзя решить проблему? В конце концов, есть угроза размораживания вообще, разрыва системы отопления. Пришли бы… Это можно сделать, даже щиты наколотить и снаружи. В конце концов, необходимо вламываться в саму квартиру, входить, раз уж он не пускает. Это можно? Они имеют на это право? Сергей Афанасьев: Ну конечно, внутрь квартиры мы проникнуть в такой ситуации не можем, скорее всего. Больше не можем, чем можем, потому что все-таки тогда здесь будет возможность уже жаловаться на тех людей, кто проник, что они незаконно туда вошли, это частная собственность, без судебного решения нельзя. Но снаружи действительно можно, потому что как раз снаружи – это сторона управляющей компании, то есть она за фасадом здания следит. Но по какой причине это не делается – я не знаю. Это нужно на самом деле обращаться туда и спрашивать у них, почему они этого не сделают. Действительно, это хотя бы какой-то выход из ситуации. Потому что если он изнутри этого не делает, то снаружи можно, конечно. Александр Денисов: Вы знаете, наверняка слышали, в Госдуме обсуждается идея, законопроект – разрешить доступ сотрудникам сферы ЖКХ, жилинспекции в квартиры, даже если собственник не согласен, в случае какой-то критической ситуации. Оксана Галькевич: Ну, трубу прорвало, вода течет, затапливает соседей. Пожар начался. Александр Денисов: Да, разрешить. Вам не кажется, что это все-таки такая законодательная недоработка – отсутствие такого закона? Все-таки нужно его принять? Наверняка история не единственная в данном случае. Сергей Афанасьев: Конечно, история не единственная. Но при этом мы должны понимать, что узаконить такие действие – это тоже большой шаг. Это большой шаг в плане каком? Нам всем известно много случаев, когда под видом ЖКХ, под видом сантехника либо под видом еще кого-либо приходят мошенники в квартиры, особенно к пенсионерам. Поэтому если мы разрешим законодательно проходить беспрепятственно в жилые помещения, то тоже получится, что и мошенники этим могут пользоваться. По сути, им это тоже будет на руку. Александр Денисов: А почему беспрепятственно? Тоже свой процесс будет. Конечно, попроще, чем через суд. Тот же самый представитель… участковый хотя бы. Вот вам и привет! Только в его присутствии, например. Все же можно сделать. Сергей Афанасьев: Конечно. Я к этому и веду. В целом этот вопрос обсуждается. И он, возможно, должен быть принят. Но как он будет на практике реализовываться – вот это важно. Как это будет применяться? Чтобы не было такого, что любой мог под видом ЖКХ пройти. Конечно, должна быть какая-то определенная процедура, комиссия. Тогда, да, в экстренных случаях, я считаю, это будет нормально. Потому что бывают же квартиры, когда люди уезжают на месяц, у них прорывает трубу, они топят все 12 этажей, например. И что делать? Конечно, нужно проходить в такое жилье, в такую квартиру. Оксана Галькевич: Сергей, вот пришло сообщение из Нижегородской области, говорят: «А если полдоли дома принадлежит нам, а есть еще второй сосед, его вторая половина? Он не смотрит за домом. Что делать? Крыша уже худая, вот-вот обвалится. Куда жаловаться?» Жаловаться или какие-то действия принимать? Что в этой ситуации можно сделать? Сергей Афанасьев: Конечно, если это мешает вам жить и, соответственно, каким-то образом сказывается плохо на ваших условиях, то, конечно, вы вправе обращаться. Вы обращайтесь в местную администрацию, обращайтесь в полицию, к участковому, чтобы он находил того соседа, как-то с ним проводил беседы разъяснительные. Если же это не помогает, то пишите жалобу в прокуратуру, потому что администрация в принципе как орган местного самоуправления должна предпринимать тоже какие-то меры. Как мы знаем, предупреждение какое-то выписать этому собственнику: если он не начнет устранять какие-то нарушения, то он может лишиться в принципе этого жилья. Вот в таком духе. Меры воздействия есть, но просто нужно писать. И если вы не согласны с ответами администрации либо участкового, то вы вправе это обжаловать. Пишите в прокуратуру, в надзирающий орган. Оксана Галькевич: У нас есть звонок, давайте послушаем Татьяну из Краснодарского края. Татьяна, здравствуйте. Краснодарский край сегодня прямо активный в эфире. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хочу рассказать такую историю. У меня, кстати, тоже такой сосед был. На данный момент я, конечно, продала свой дом и переехала. Дело в том, что у нас этот сосед переехал к нам из Подмосковья в связи с тем, что у него родители в нашем поселке жили. У него такое неприязненное отношение к людям. Он не только мне мешал. У нас рядом все пенсионеры живут, бабушки. Он мог ворваться в дом ночью. Вызывали милицию, писали на него заявления. И вот из-за такого соседа во двор даже невозможно было выйти. Он оскорблял людей неоднократно. Все говорили: «Ну, он же на учете стоит у психиатра, у невропатолога. У него с нервами не в порядке». Ну и что? Мы терпели, терпели. У меня тоже, извините, дети. Ну и полтора года войны с ним. Пришлось продать дом и переехать в другое место. Оксана Галькевич: То есть вот так. Зритель: Хотя я потеряла, извините меня, как говорится, материально. Оксана Галькевич: Конечно. Зритель: Пришлось продавать за ту сумму, что хотели. А что с этими людьми делать? Милиция разводит руками: «У него свое жилье». Вот и все. На учете он стоит. Лечиться принудительно без его согласия отправить не могут. Вот и получается замкнутый круг. Александр Денисов: Татьяна, а кто купил у вас этот дом? Он был в курсе ситуации или нет? Зритель: Да, он в курсе. Но молодой мужчина купил. Так как я уже в возрасте… Естественно, мы дрались с ним. Что мы только ни делали. И голову пробивал. Я говорю, доходило до войны, до прямой войны. И к соседке в дом вламывался. В конечном итоге, я говорю, пришлось продать дом. Александр Денисов: Но парня не испугало, что там сосед такой криминальный? Зритель: Да, его не испугало. Молодой парень переехал. Ну, они поставили, как говорится, поменяли сейчас там забор. У меня сеточный был забор, а поменяли, уже такой большой забор, из металлопрофиля поставили. Ну, он же по-мужски с ним поговорить может. А так как у нас сейчас пенсионеры там в основном… И писали, вся улица писала на выселение. Сказали: «Его жилье, не имеем права». И все. Оксана Галькевич: Вот так. Спасибо. Александр Денисов: Спасибо, спасибо, Татьяна. Оксана Галькевич: Сергей, действительно ничего нельзя было сделать в этой ситуации? Просто вы говорите, что в критических каких-то случаях все-таки можно. Почему здесь не все рычаги были? Сергей Афанасьев: Здесь немножко другая ситуация, потому что здесь он все-таки… не то что он мешал соседям, потому что он не следил за своим жильем. То есть он не сосед через стенку, как в первом сюжете, где действительно мешает содержание… Александр Денисов: Это скорее незваный гость. Сергей Афанасьев: Он именно вел себя ненадлежащим образом. То есть он в связи со своим характером, воспитанием или психическим состоянием просто представлял угрозу для людей. Поэтому это немножко другая ситуация, как бы здесь вопросов больше к милиции… к полиции, к участковому. Почему в отношении него не предпринималось мер, если были случаи? Как сейчас звонила уважаемая слушательница и говорила, что были даже драки, было даже физическое насилие. А это уже уголовное преступление, это уже уголовная ответственность. Поэтому, конечно же, здесь вопросов больше к полиции. Почему они так плохо относились к своим обязанностям в этой ситуации? Это, к сожалению, не единичный случай. Очень часто у нас такие случаи случаются с соседями. И зачастую люди, которые обращаются потом к нам за помощью, к адвокатам, говорят: «Мы приходим в полицию, мы пишем заявления, а нам говорят: «Ну чего вы пришли сюда? Вас же не убили. Ну подумаешь, подрались. Ну и что теперь?» Но это же ненормально. Александр Денисов: Сергей, а если ситуация будет наоборот? Ну хорошо, вот этот парень не боится. Встретит он его как-то неаккуратно, например, у себя на пороге. И что ему будет грозить в таком случае? То есть тут они не отреагировали. А в случае уже, ну не знаю, рукоприкладства что ему грозит? Сергей Афанасьев: Вот об этом же и разговор. Соответственно, если происходит уже рукоприкладство, то мы уже вообще уходим в другую сферу. То есть это уже преступление против человека, против гражданина и, соответственно, против его здоровья. И там уже будет все зависеть от тяжести нанесенных повреждений – то есть это легкий вред здоровью либо тяжкий, либо это вообще увечья какие-то, либо еще что-то. Соответственно, от этого будет зависеть. Но в любом варианте причинение физического вреда здоровью – это уже наказуемый проступок, это уже преступление. Александр Денисов: Сергей, я имею в виду нового соседа. Парень молодой, который купил, ну неаккуратно как-то с ним, неласково поговорит. И ему придется уже серьезно отвечать. Тут полиция не разбиралась, а здесь, возможно, будет разбираться. И парню что-то даже и засветит нехорошее новому собственнику. Оксана Галькевич: При том, что сосед угрозу некую представляет. Он врывается в дома, угрожает. Сергей Афанасьев: Если новый, который купил дом, заехал, соответственно, будет разбираться с этим злостным нарушителем, на которого уже вся улица пишет жалобы, и в процессе выйдет и причинит ему вред, то, конечно, ему могут привлекать потом к ответственности. По идее, вроде бы как он делал благое дело, а получилось так, что он будет нести ответственность. Ну конечно, потому что нельзя никому у нас в стране друг к другу применять насилие. И здесь тоже нужно отдавать себе отчет. Если же он так сделает, то он будет нести ответственность, вплоть до лишения свободы. Все зависит от тяжести и от прошлого человека – судим он ранее или нет. Оксана Галькевич: Ну а психологическое какое-то насилие может быть принято во внимание и рассмотрено полицией? Он врывается в квартиры, в дома и угрожает. Ну что это? Это тоже правонарушение. Или я не права? Сергей Афанасьев: Да, вы правы абсолютно. Во-первых, нельзя врываться в квартиры, потому что это уже преступление. Нельзя просто взять и ворваться в чужой дом или в чужую квартиру. Это уже будет преступление, потому что вы заходите в частную собственность. Дальше. Нельзя угрожать убийством, расправой – это тоже преступление. «Угроза убийством» – есть такая статья, прямо так и называется. Поэтому, конечно, это все – преступления. Просто здесь зависит от того, насколько они зафиксированы, что есть у этих людей, кроме их слов. Например, если у вас есть диктофонная запись или какая-то фото- или видеофиксация (даже на мобильный телефон), то это уже доказательство. Александр Денисов: Насчет психологического насилия. Вы знаете, знаменитая история: Меган Маркл на свою соседку пожаловалась, королеву Великобритании. Говорит: «Вот психологическое насилие на меня оказывала». Соседи по дворцу были. На весь мир шум поднялся! Оксана Галькевич: Петр из Калининградской области, давайте с ним поговорим. Петр, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. У меня вот такой вопрос. Я живу в многоэтажном, пятиэтажном доме на 75 квартир. Дом наш с центральным отоплением и с центральным горячим водоснабжением. Подо мной соседка поставила котел газовый. Он дымил мне на балкон и в квартиру, что невозможно было находиться. Я подал в суд. Суд я выиграл, в 2015 году было решение суда – снять котел. Котел с горем пополам… Я ходил к министру ЖКХ, ходил в контроль, у нас есть министерство по контролю. В общем, сняли контроль. Мне прислали в 2016 году бумагу, что если там отопление не восстановят (а нет отопления в этой квартире), то будут управляющая компания подавать в суд. Сегодня у нас 2021 год. В этой квартире никто не проживает, ничего там не делалось. Трубы как торчали, так и торчат, только котел сняли. Квартира это муниципальная, то есть за нее в ответе горсовет. Никому ничего не надо! Квартира не отапливается. Александр Денисов: Петр, а рази они не восстановили систему отопления, то у вас тоже нет тепла из-за них? Зритель: Тепло есть. Там транзитом пустили они, когда делали. Александр Денисов: А в чем проблема тогда? Ну пусть торчит у них. Зритель: Проблема в чем? Квартира, которая подо мной, она не отапливается. Александр Денисов: А, тоже холодно. Мы поняли. Спасибо, спасибо. История повторяется. Вот видите, такой вариант тоже есть. Похоже на случай из Нижней Туры. Сергей Афанасьев: Похожий, но здесь мы не сможем лишить собственника собственности, потому что здесь квартира муниципальная, она принадлежит государству, органу местного самоуправления. Александр Денисов: Так у муниципалитета, казалось бы, и руки должны быстрее дойти, раз свое-то. Сергей Афанасьев: Да, должны быстрее дойти, действительно. Но сами же на себя они не будут подавать в суд и лишать себя собственности. Поэтому здесь только через надзирающий орган, через жалобы в прокуратуру. Больше здесь никто не поможет. Александр Денисов: Смотрите, у нас на каждый случай приходится свой закон писать. В Москве была история: конь ржет посреди жилого подъезда. Понять ничего не могли! Завелся у них товарищ, здоровый усилитель. И днем у него ржет конь. И вот что с таким делать – тоже непонятно. Мучились они, жаловались. Полицейский говорит: «Ну что я сделаю? Приду и отключу? Имеет право днем, до 11 часов». Оксана Галькевич: Спасибо. Александр Денисов: Спасибо, спасибо. Оксана Галькевич: Сергей Афанасьев, адвокат, был у нас в прямом эфире. Друзья, это была «Дорогая передача». Еженедельно обсуждаем какие-то темы по вашим письмам, по вашим сообщениям.