Александр Денисов: Переходим к следующей теме обсуждения. Настя, я сегодня принес такой аксессуар. В советские времена в 1980-е годы в стране были в моде пластиковые пакеты. Их даже стирали, берегли. Это был модный аксессуар. Сейчас в моде опять такая авоська, можно сказать, советская. Выдают ее в дорогих магазинах, где нет пластиковых пакетов. Стоит 100 рублей. Все это продиктовано заботой об окружающей среде. Мы беспокоимся, пластик все заполонил. И сегодня об этом поговорим. Пластиковый пакет обнаружили даже на дне Марианской впадины. Человечество обеспокоилось. Потому что все завалено им. И сегодня обсудим эту тему. Уже через 2 года в Евросоюзе запретят пластиковые пакеты. Нельзя будет пользоваться одноразовыми тарелками, вилками, ножами, ложками, палочками для еды. Также будут исключены пластиковые соломинки для напитков. А также ватные палочки из пластика, пищевые контейнеры и стаканчики. Анастасия Сорокина: В 2029 году страны ЕС должны будут обеспечить 90%-ый уровень сбора использованных пластиковых бутылок. К 2025 году не менее 25% таких бутылок будут производиться из переработанного материала. К 2030 году – 30%. Александр Денисов: В России в настоящее время, по данным Минприроды, ежегодно выпускается 600 000 тонн пластиковых изделий бытового назначения. По статистике пластиковый пакет живет в среднем 20-30 минут по дороге от магазина до квартиры, а затем он попадает в мусорный бак, дальше уже разлагается целую вечность – 50 либо 500 лет. Перерабатывается в стране лишь 25% полимерных отходов. Из них делается новая тара, геотекстиль волокна, стройматериалы. Но таких безотходных производств у нас очень мало. Анастасия Сорокина: Спецпредставитель президента по вопросам экологии и транспорта Сергей Иванов сообщил, что пластик в Российской Федерации уже включен в будущий черный список товаров, которые с 2021 года будут облагаться утилизационным налогом. Что это за инициатива, будем обсуждать сегодня. У нас в студии Александр Иванников, эксперимент проекта «Ноль отходов» Greenpeace. Здравствуйте. Александр Иванников: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Скажите, пожалуйста, вот сейчас есть какие-то современные варианты, как побороть использование пластика, к которому мы привыкли, он нас действительно окружает уже повсеместно. Александр Иванников: Мировое сообщество сейчас обратило внимание очень серьезно на эту проблему как одну из ключевых экологических проблем. И, соответственно, ключевой мерой представляется и в мировом сообществе, и здравый смысл подсказывает – переход на многоразовые альтернативы. То есть не замена одноразового предмета на другой, а именно кардинальная перестройка модели потребления на более устойчивую экологичную альтернативу. Анастасия Сорокина: Но ведь есть же биоразлагаемый пластик. Тоже сейчас есть такое направление. Александр Иванников: Да. Тут нужно очень четко разводить понятия «биоразлагаемый» и «оксоразлагаемый». Допустим, на российском рынке под видом биоразлагаемой продукции зачастую представлена оксоразлагаемая продукция. Оксоразлагаемые полимеры – это по сути традиционные полимеры, но с добавлением солей переходных металлов, которые позволяют ускоренным образом распадаться полимеру на части, но не разлагаться. То есть фактически идет распад на микропластик. Именно поэтому в Евросоюзе будет также запрещена продукция из оксополимеров, потому что это приводит к генерации микропластика. То есть микропластик – это еще большая проблема с точки зрения попытки ее как-то решить. Потому что микропластик – это частички меньше 5 мм, которые невозможно собрать в окружающей среде, которые мигрируют по пищевым цепям и наносят серьезный ущерб. Александр Денисов: Кстати, даже к нам попадают с креветками. В Мировом океане они же пытаются, принимают за еду этот пластик, и потом мы покупаем в магазине и съедаем. Александр Иванников: Все так. А биоразлагаемая продукция – это та, которая сделана на 100% из органического материала. Но тут есть свои особенности. Потому что для России с ее системой обращения с отходами фактически переход на такие полностью биоразлагаемые товары, которые будут сделаны из крахмала, картофеля или свеклы, они фактически приведут к увеличению доли органики, которая будет поступать на полигоны. А у нас более 90% всего мусора уходит на мусорные свалки. И это будет означать увеличение доли образования того же самого свалочного газа. То есть для России это не альтернатива. У нас, к сожалению, нет систем промышленного компостирования или производства промышленного биогаза из таких органических продуктов. Так что здесь тоже для России сейчас важно задуматься над переходом на многоразовую альтернативу прежде всего. Анастасия Сорокина: Уже в этом направлении есть сдвиги. Давайте посмотрим репортаж Анны Тарубаровой как раз о том самом альтернативном поиске неиспользования пластика в нашей привычной жизни. СЮЖЕТ Александр Денисов: Александр, а вопрос. Действительно ли это продиктовано заботой об окружающей среде, или просто такой ловкий коммерческий ход? Потому что я знаю, что многие бренды люксовой одежды говорят: «Мы делаем одежду из переработанного пластика. Люди, у которых есть деньги, хотят купить, чтобы похвастаться». Даже массовые бренды переходят на это. Просто что-то новенькое на рынке, на что купит потребитель, и плюс еще такой приятный довесок – «я забочусь об окружающей среде». Александр Иванников: Проблему пластикового загрязнения фиксирует Организация объединенных наций. Это такой наивысший уровень, говорящий о масштабности этой проблемы. Собственно, научные институты в Евросоюзе также фиксируют эту проблему, и, соответственно, законодательство в Евросоюзе, довольно консервативной структуре, меняется и выводит из оборота отдельные виды товаров – одноразовые пластиковые упаковки. Это говорит о серьезной составляющей этой проблемы для окружающей среды. Соответственно, говоря о какой-то маркетинговой стороне, безусловно, некоторые компании пытаются ловить этот тренд. Он существует и как-то включает его в свои, может быть, бизнес-процессы. Но прежде всего это проблема природоохранная. И ее нужно решать потому, что действительно ущерб наносится и экосистемам, и отдельным объектам дикой фауны. Мы практически каждую неделю можем видеть сообщения о мертвых китообразных. Поэтому, безусловно, здесь это никакая не ширма, и действительно проблема существует. Она у всех на глазах, к сожалению. Александр Денисов: А альтернатива какова? Ну, что мы, будем вырубать леса и делать зубные щетки из дерева, авоськи всем понашьем? Александр Иванников: Смотрите, необходима модель устойчивого потребления. Это прежде всего вот этот переход на многоразовые альтернативы, когда у вас товары имеют более долгий и продолжительный цикл использования. Это и есть залог решения проблемы. Условно, ваша авоська или экосумка даже стоит 150-300 рублей, вы ее можете использовать несколько лет, а доля, допустим, одноразовых пакетов на одного россиянина – это около 200 штук в год. Даже если вы пересчитаете экономику этого, увидите, что порядка 900 рублей в год каждый россиянин отдает за эти одноразовые пакеты, которые по 5 рублей. Поэтому здесь есть и экономика, которая показывает целесообразность перехода на многоразовые альтернативы, и, соответственно, понимаете, переход, допустим, на одноразовые бумажные варианты тоже не целесообразен, потому что более тяжелая, энергоемкая по уровню сбросов в окружающую среду при производстве такой продукции, оно будет, возможно, даже более высоким, чем какие-то традиционные полиэтиленовые или пластиковые альтернативы. Поэтому это сомнительный переход. Здесь речь идет не о каком-то маргинальном переходе. Здесь речь идет о поэтапном перепрофилировании, скажем, технологий завода, которые выпускали раньше одноразовую продукцию – они могут быть перепрофилированы на многоразовую продукцию. Так происходит в Европе. Анастасия Сорокина: Давайте подхватим вашу мысль. Подключим к нашей дискуссии Владимира Мацюка, генерального директора компании «Мегаполисресурс», и узнаем его мнение, как можно перепрофилировать компанию, которой вы руководите. Поясним, что вы как раз занимаетесь производством пластиковой продукции. Владимир Мацюк: Мы занимаемся переработкой отходов, прежде всего промышленных, содержащих в том числе и полимеры. Анастасия Сорокина: Как вы рассматриваете эту задумку – избавиться от пластика и перевести все на какие-то биоразлагаемые материалы? Это возможно в ближайшее время в нашей стране? Владимир Мацюк: Теоретически возможно, но в этом нет необходимости практической. Я думаю, что здорово, что можно вообще позволить такую дискуссию. Это примерно как дискуссия об отказе от… которая возможно только для общества, которая избавилась от многих болезней. Потому что на самом деле нынешняя цивилизация – это же не каменный век, не век металлический, а век пластика, полимеров. Сейчас я смотрю на вас, смотрю на себя. У нас у всех большая часть одежды, если посмотреть на ярлычки – это полимеры, различные полиэфиры. Все, что на столе, все, что вокруг, окна тоже пластиковые. Поэтому мы сейчас с вами говорим об упаковке, которая используется повседневно, повсеместно, она постоянно в фокусе, то, что мы берем в руки как потребители. Но реальное потребление пластика на порядок больше, и это то, что делает нашу цивилизацию цивилизацией. Александр Денисов: Владимир, трудно с вами согласиться, учитывая все, с чем мы столкнулись в прошлом году – вот эти мусорные митинги, когда люди не хотят терпеть возле своих населенных пунктов эти вонючие помойки, свалки. И все это сваливается. И мы не можем уже позволить себе эту роскошь – складывать возле своих домов в кучи все эти полимеры. Окна мы каждый день не выкидываем на свалку, понимаете? А пакеты выкидываем. Владимир Мацюк: Да, я понимаю. Здесь же вопрос здравого смысла. Действительно, где-то в угоду удобства логистики и оптимизации ушли в одноразовую посуду. Нужно на вопрос смотреть более масштабно, поскольку это проблема транснациональных брендов. Потому что открывать производство в каждом отдельном населенном пункте со стеклянной тарой намного дороже, чем централизованно делать его в пластиковой и логистику в радиусе 1000 км осуществлять. В этом есть здравый смысл, в том, что вы говорите. Но давайте на альтернативу посмотрим, где вместо пластиковых пакетов или одноразовых тарелок некая органика. Где у нас? В Индии на банановых листах едят. Завалим банановыми листами. В нашем климате они не так быстро будут гнить, конечно. Поэтому здесь вопрос, наверное, комплексный. Осознанное потребление и построение инфраструктуры переработки. Ведь обратите внимание. Тот же полиэтилен, пластик, из которого бутылки делаются, имеет свою рыночную стоимость. Он достаточно востребован на территории России. Суммарное потребление выше, чем его удается собирать. И одновременно эти бутылки могут и валяться, и являться предметом «интереса» наших коллег, которые в контейнерах вверх ногами торчат по утрам, добывая эти бутылки. Они знают, куда их сдать, им есть своя цена. И в этой парадигме этих пластиковых бутылок меньше валяется. Поэтому вопрос многосторонний. Анастасия Сорокина: Спасибо за связь. С нами общался Владимир Мацюк, генеральный директор компании «Мегаполисресурс». Нам дозваниваются зрители. И, в частности, Александр из Кемеровской области успел к нам дозвониться. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Зовут меня Александр Васильевич. Я из Кемеровской области. Мне 68 лет. У меня такое предложение. Ведь на самом деле раньше при Советском Союзе была деревянная тара, стеклопосуда. Ведь полиэтилена вообще не было никогда в помине. Ведь это в глобальном масштабе большое дело было. Что на мусорных свалках валяется? Да пластик один, полиэтиленовые мешки. Сетки плели капроновые. Никогда они не выбрасывались. Вот проблема в глобальном масштабе была бы решена. И еще вот эти подпольные мини-фабрики по изготовлению этих пластиковых бутылок и прочее. Они бы ликвидировались. Они бы сами ликвидировались, потому что не несут никакой прибыли. А деньги гребут практически с воздуха. Вот где в глобальном масштабе может быть решен вопрос. Стеклотара, деревянная и бумаги больше. Раньше вся продукция заворачивалась в бумагу. Бумажка не нужна – сжег, и все. И никаких проблем. Ведь это серьезный вопрос. Вот такое у меня предложение. Я больше, чем уверен, что со мной будут очень многие согласны. Анастасия Сорокина: Спасибо. Давайте как раз выслушаем еще одно мнение. Уже из Свердловской области. Сергей до нас дозвонился. Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Вы знаете, у нас здесь для пластика поставили контейнера, где-то 2 кубометра. Люди бутылки из-под пива, масла, кваса. Этот контейнер стоит уже 4 месяца. И даже никто не думает. То есть какие-то люди… Анастасия Сорокина: То есть контейнер есть, но не задумываются по поводу его использования? Зритель: Он уже весь загружен, но никто не пытается… Анастасия Сорокина: Никто не увозит его. Понятно. Спасибо, Сергей. Сейчас действительно очень много ведется разговоров. Мы часто обсуждаем: раздельный сбор мусора… Настолько много пластика нас окружает, что часто складывается такое впечатление, что уже невозможно извлечь его из нашей жизни, какая-то есть обреченность. Может быть, есть какие-то способы его все-таки разлагать? Может быть, в этом направлении надо думать? Александр Иванников: Смотрите, есть ряд полимеров, продукции (тара, упаковка), которая в принципе очень трудно извлекаема для последующей переработки. Ведь многое можно переработать, казалось бы. Но посмотрим на статистику Евросоюза, где тоже уровень раздельного сбора довольно высокий. И получается, что, к сожалению, даже там не больше 9%. Александр Денисов: 25% они собирают только. Александр Иванников: А если речь идет о тех же пакетах… Они очень легко фрагментируются, их очень сложно изъять. И они распадаются на части, разлетаются и так далее. То же касается этих одноразовых трубочек, ушных палочек и всего возможного. Поэтому ряд продукции можно вывести из оборота, поэтапно, постепенно подготовив население, подготовив соответствующие производственные отрасли. Поэтому, действительно, пластик зашел довольно глубоко в нашу жизнь. И сам по себе пластик неплох, если мы говорим о качественном многоразовом пластике. Его никто не собирается отменять. Это продукция, которая необходима во многих сферах деятельности. Речь идет об отдельных элементах. Ведь были проведены большие исследования, которые показывают уровень загрязнения тех же акваторий, прибрежных территорий. И все это можно разложить на те объекты, которые находятся. И вот эти одноразовые пластики, которым можно легко найти многоразовую альтернативу – от ушных палочек до коктейльных трубочек. Всему есть альтернатива. И вот эту часть можно вывести. И таким образом на 70% как минимум сократить долю того мусора, который появляется в прибрежных территориях. Александр Денисов: Александр из Кемеровской области рассказывал про какие-то подпольные заводы по производству пластиковых бутылок. Что это за явление такое у нас? Александр Иванников: Вероятно, речь идет о каких-то предприятиях, небольших по объему, которые собирают какие-нибудь те же бутылки, дробят их, да и дальше они пройдут эту флексу другим предприятиям, которые из этого уже делают вплоть до какого-нибудь синтепона, наполнителя для пуховиков – всего, что угодно. Речь об этих производствах, возможно, идет. Александр Денисов: Ничего плохого вроде в этом нет. Александр Иванников: Понимаете, тут действительно то, что у нас уже произведено, это must have нужно переработать, это нужно взять и отправить на эффективную переработку. Другое дело, что мировая статистика показывает, что только 2% той же упаковки одноразовой удается эффективно переработать. Эффективно переработать – это значит, допустим, из бутылки сделать как минимум новую бутылку без потери материала, без потери энергии. А зачастую то, что перерабатывается, перерабатывается с понижением качества. То есть это называется даунсайклинг, когда условно из вашей бутылки делают продукцию типа какого-нибудь канализационного люка или какую-нибудь черепицу для крыши. Она прослужит 5 лет, но в дальнейшем она будет уже непригодна для переработки. А все остальное, к сожалению, по той же упаковке до 30% отправляется в окружающую среду, еще 40% фактически захоранивается на свалках, 14% сжигается, что тоже составляет огромную проблему для окружающей среды. Поэтому переработка нужна, и нужна эффективная. Но это, к сожалению, не решает проблему тех же самых одноразовых пластиков и того объема упаковки. На доля россиян (сейчас мы примерно прикидывали) получается порядка 21 кг только этой пластиковой упаковки. Для жителей Евросоюза это около 31 кг. Просто пластик сам по себе довольно легкий и объемный. Но 31 кг – это существенно для одного человека. Анастасия Сорокина: Давайте узнаем мнения наших зрителей. Корреспондент провел опрос в Новосибирске, Краснодаре и Владивостоке, готовы ли люди отказаться от пластика. ОПРОС Александр Денисов: Бумага вообще – альтернатива или нет? Или правильно зритель говорит, что леса будут срубать и мы просто другой вред нанесем? Александр Иванников: Да, действительно. Тут уже, кстати, есть интересная тенденция в России. Когда рынок полиэтилена существенно просел благодаря экологическим трендам, которые были заданы, то есть население стало меньше потреблять тех же самых полиэтиленовых пакетов, рынок бумажной продукции попытался заместить и предложить альтернативу. Но еще раз повторю, что это более энергоемкий процесс с точки зрения сбросов-выбросов на стадии самого производства. Это первый момент. А, во-вторых, действительно, нужно оценивать, а готов ли рынок продукции древесной (и, соответственно, целлюлозно-бумажной) заменить такие объемы? Например, 30 млрд только пакетов. Насколько это увеличит долю рубки? Выдержит ли лесное хозяйство? А тут еще вопрос прозрачности происхождения того самого сырья. Действительно, не пойдет ли древесина из малонарушенных лесных территорий или лесов высокой природоохранной ценности на производство одноразовой продукции? Это же было бы крайне бессмысленно, и ни в коем случае такое нельзя позволять делать. Поэтому есть практики довольно интересные, допустим, в Калифорнии. Там одна из развитых позиций на этот счет. И там допускается использование той же бумажной продукции на замену одноразовым полимерам, но при этом с условием, что не меньше 30% должно содержаться именно вторичного сырья. Это как необходимое условие. То есть чтоб не первичная целлюлоза шла на производство. И все же это какая-то промежуточная альтернатива на время. В долгосрочной перспективе, безусловно, рекомендация переходить на многоразовые альтернативы. И это означает, что те же корпорации, которые производят будь то напитки или продукцию пищевого характера, они могут вложиться в системы альтернативной доставки, в системы разлива. Все это возможно. И мировые практики также показывают, что переход такой возможен. Анастасия Сорокина: Будем надеяться, что и мы тоже рано или поздно перейдем на это. Спасибо вам большое. Александр Денисов: Авоська нам в руки, да? Анастасия Сорокина: Александр Иванников, эксперт проекта «Ноль отходов» Greenpeace. Спасибо, что были с нами.