Рубрика «Личное мнение» с председателем Комитета Торгово-промышленной палаты РФ по предпринимательству в сфере строительства, Заслуженным строителем РФ Ефимом Басиным.   Оксана Галькевич: Ну а сейчас – наша рубрика «Личное мнение». Сегодня мы пригласили в студию «Отражения» Ефима Басина – председателя Комитета Торгово-промышленной палаты России по предпринимательству в сфере строительства, Героя социалистического труда, заслуженного лауреата Государственной премии России. Здравствуйте, Ефим Владимирович. Ефим Басин: Добрый день. Виталий Млечин: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Так как вы специалист в строительной отрасли, говорить мы сегодня будем именно об этом. Давайте обратимся к нашим телезрителям. Друзья, у нас формат интерактивный, вы знаете. Вы можете звонить, делиться своим мнением, задавать вопросы нашему эксперту в студии сегодня. SMS-портал включен: 3443, первые буквы «ОТР». Работает также и телефонная линия прямого эфира. И все это совершенно бесплатно. Ефим Владимирович, вас как человека с большим профессиональным опытом, с большой историей в профессии вот те темпы и тот уровень развития строительной сферы в нашей стране в последние годы радует, или что-то все-таки расстраивает? Ефим Басин: Честно говоря, не радует абсолютно. Виталий Млечин: Почему? Оксана Галькевич: Почему? Ефим Басин: Я скажу. Ну, во-первых, если говорить о строительном буме, то это был 2007 год примерно, когда действительно мы думали, что инвестиции пошли, стали появляться заявки на строительство производственных баз – например, новых заводов. До 50 заводов цементных только. А цемент – мы знаем, это хлеб строительства. Если мы выпускаем примерно 60 миллионов тонн цемента, в 2014 году мы произвели 69 миллионов тонн, то сегодня мы производим 59, например. В 2017 году – 59 миллионов, то есть на 10 миллионов меньше. Это уже говорит и об уменьшении объемов строительства. И, к сожалению, на протяжении последних четырех лет инвестиции неуклонно снижаются. Это, конечно, главная причина, из-за которой и объемы строительства падают. Например, ежегодно сейчас, в последние 3–4 года это от 2 до 5% снижение объемов строительства. В прошлом году было освоено, например, 7,5 триллиона рублей – что меньше, чем в 2016 году. А в 2016-м меньше, чем в 2015-м. Оксана Галькевич: С другой стороны, может быть, мы вводим столько, сколько рынок способен освоить? А рынок – это мы, простые потребители. Ефим Басин: Правильно, правильно. Панацея, конечно, не в том, чтобы произвести больше цемента, а в том, что действительно больше его не потребляют, потому что, во-первых, низкая потребительская способность у населения, да и государство, к сожалению, не увеличивает государственные заказы. Виталий Млечин: Но при этом говорится нам о том, что надо больше строить. Ефим Басин: Да. Виталий Млечин: И президент об этом говорил, что надо строить больше, еще больше. Ефим Басин: Да, в последнем послании и, наконец, в Майском указе, конечно, там говорится о прорыве, говорится об увеличении ввода жилья, например. А жилье – это локомотив всей отрасли строительной, это вообще половина средств, которые осваиваются в строительстве. Конечно, говорится о 120 миллионах метров квадратных жилья, а это в 1,5 раза больше, чем мы производим сегодня. То есть, конечно, это колоссальный объем, и он требует буквально системного, такого комплексного подхода. Это и производство строительных материалов, это и подготовка кадров, и, конечно, это инвестиции. Самое главное – это инвестиции. Оксана Галькевич: Но государство ведь тоже может выступить инвестором. Ефим Басин: Да. Оксана Галькевич: Вы знаете, мы часто поднимаем такую проблему в нашем эфире – строительство социального жилья. Вот в основном, когда говорим о жилье, мы говорим об ипотеке, о тех людях, которые за свои средства, с привлечением банковских услуг покупают. Но ведь есть же еще и государственный заказ на социальное жилье. Собственно, те семьи, которые с небольшим достатком, позволить себе не могут, или работают где-то, в каком-то регионе временно. Вот здесь государство могло бы выступить инвестором. Ефим Басин: Оксана, с вами приятно разговаривать, вы в теме. Абсолютно правильно вы говорите, конечно. Сегодня, я вам скажу, 90% средств на жилье, на строительство жилья – это средства населения. Это и долевое строительство, это и ипотека. Представляете – 90%. Государство – 10%. Но у государства есть масса обязательств перед категориями граждан – это, как вы сказали, и переселенцы, и аварийное жилье, и ветераны труда, и ветераны войны, и ветераны боевых действий, и молодые семьи, и сельские специалисты, и так далее, и так далее. То есть нам все это есть уже программы, есть указы, есть постановления. Нужно их выполнять. Надо выделять средства достаточные. А аварийное жилье – вы можете представить? К сожалению, аварийное жилье сегодня, хоть и отчитывается Минстрой о выполнении плана по сносу аварийного жилья, но у нас не уменьшается оно, потому что одни мы сносим, а другие появляются. Это естественно. Значит, надо темпы увеличить аварийного жилья. И все это, конечно, капитальные вложения, которые могут привести действительно к резкому увеличению ввода жилья. Виталий Млечин: А насколько тогда должно государство увеличить свое участие во всем этом? Ефим Басин: Вот сегодня уже, честно, есть подвижки, есть наметки, есть уже выделенные средства на субсидирование, например, на уменьшение процента ипотеки до 6% для семей с детьми. Есть уже субсидии регионам на комфортную среду – до 25 миллиардов в год, допустим, и так далее. Но все это – мелочь. Нужно, конечно, резко. Если мы говорим о прорыве, если мы говорим о 150%, то, значит, надо в 1,5 раза увеличивать и капитальные вложения. Оксана Галькевич: Финансирование. Ефим Басин: Да. И, конечно, мы тоже немножко не учитываем один момент, один нюанс. Вот сегодня жилье – я сказал, 80 миллионов, но из них 42% – это жилье индивидуальное, то есть непосредственно людьми, не застройщиками профессиональными, а самими людьми то ли хозспособом, то ли еще каким-то частным способом строится. И надо всячески поддерживать это. Во-первых, это более комфортное жилье. Оксана Галькевич: Качество жизни другое, да? Ефим Басин: Конечно, совершенно другое качество. Ну посмотрите на Западе, посмотрите в Америке. А мы загоняем людей в эти «инкубаторы» и радуемся этим многоквартирным и многоэтажным домам. Оксана Галькевич: Так дорого, Ефим Владимирович! Дорого свой дом построить, дороже. Ефим Басин: Нет. Оксана Галькевич: Нет? Ефим Басин: Нет, не дороже. Оксана Галькевич: Чем квартиру-то купить? Ефим Басин: Не дороже, потому что, во-первых, как правило, не требуется затрат больших на инфраструктуру. Это, как правило, локально – допустим, котелок свой, скважина небольшая своя и так далее. Как правило. А во-вторых, материалы более дешевые, чем те, которые применяют. Железобетон все-таки дорогой и не совсем комфортный. А это может быть дерево. Мы – самая лесистая страна в мире. У нас всего 10% леса используется на строительство и вообще в хозяйстве. Допустим, в той же Финляндии 40%, в Америке то же самое. Странно просто. То есть надо… Оксана Галькевич: Ефим Владимирович, простите, а ваши коллеги, тоже специалисты в строительной сфере, говорят, что мы по определенным нормативам отстаем от той же Финляндии. Нельзя, вот наша нынешняя строительная сфера не позволяет в таком объеме использовать древесину, как там же финнам, например. У них другие… Ефим Басин: Почему? Оксана Галькевич: Технологии не позволяют. Ефим Басин: Во-первых, к счастью, 2000-е годы позволили нам, когда не было санкций, приобрести массу оборудования, в том числе и финского, и норвежского, и французского, по обработке и переработке древесины. И у нас прекрасные сегодня есть заводы, которые эту древесину готовят: и клееная древесина, брус, и цилиндровая, и пропитка ее, и так далее, и так далее. Более того, сегодня у нас есть заводы, которые производят каркасного типа, например, даже панельные деревянные дома – не те, которые когда-то строились, «сборно-щелевые», как в народе назывались, а именно нормальное жилье. Нет, технологии есть. Другое дело, что надо, может быть, поработать над стандартами, над техническими условиями, над ГОСТами. Оксана Галькевич: Техусловия. Я, наверное, просто неправильно выразилась. Ефим Басин: Это другое дело. Оксана Галькевич: Именно техусловия, да. Ефим Басин: Да, техусловия, действительно, надо немножко ослабить. Да, с одной стороны, есть боязнь пожароопасности. С другой стороны, древесина – это лучший материал. Есть еще, наконец, легкие бетоны, есть пенобетоны, газобетоны, шлакобетоны. И все это применяется в индивидуальном строительстве успешно. Поэтому это дешевле, чем многоквартирные дома. Виталий Млечин: Когда мы говорим о строительстве, об этих объемах ввода, о которых говорит президент… Ефим Басин: Извините, я просто не сказал. Почему я говорю об индивидуальном строительстве? То есть мало просто так создать технические условия, выделить землю, естественно, готовить земельные участки с инфраструктурой, например, как в Белгородской области это делает губернатор Савченко. Человек только приобретает кусок земли, 10–15 соток, и строит на нем дом, не думая о том, как подключить электроэнергию, воду и так далее, и так далее. Здесь как раз нужно распространить и действие ипотеки на такие индивидуальные дома, и субсидии различные выделять. Может быть, от налогов освободить таких частных застройщиков, чтобы стимулировать, максимально стимулировать такое строительство. Виталий Млечин: Где должны быть построены эти квадратные метры? Ефим Басин: Вообще? Виталий Млечин: Да. Вот когда президент говорит: «Надо строить 120 миллионов квадратов в год», – где эти квадраты должны быть построены? Ефим Басин: Хороший вопрос. Первое – безусловно, есть у нас еще масса пустырей в районах, в городах, которые надо застраивать. Это первое. Виталий Млечин: Но это в первую очередь крупные города? Ефим Басин: Я сейчас скажу. В городах и в районах. Второе – у нас масса брошенных промышленных зон, которые просто позорят часто территории. Успешно это делается, например, в той же Москве. Смотрите – территория «ЗИЛа», 300 тысяч человек там, «Серп и Молот» и так далее, и так далее. Дальше. Сегодня в стране всего лишь 1,2% всех земельных ресурсов занято землями поселений. Вы можете представить – 1,2%. В той же Германии – 8%. И так далее. Значит, надо обязательно увеличивать зоны… А у нас же зонирование, территориальное зонирование. Надо расширить территорию под строительство. Ну нельзя экономить! У нас самая большая по территории страна, и мы жмемся. Помните, выделяли по 6 соток и так далее? «Наши окна друг на друга смотрят вечером и днем». От этого надо отходить. Хотя бы на полпроцента, хотя бы до 2%, до 2,5% увеличить эти территории – это в любом случае. И, безусловно, сегодня очень много в связи с приватизацией земель, очень много земельных участков имеют собственника, то есть куплены кем-то, но ничего не делается, не застраивается. Наконец – сельхозугодия. Посмотрите, сколько сегодня заброшенных этих сельхозугодий, уже поросли буквально лесами. Я часто бываю в Костромской области, и там мне показывают эти бывшие поля. Сегодня можно эти березы рубить на дрова, например, и так далее. То есть в отношении земли вопросов нет. Другое дело – подготовка инфраструктуры: дороги… Оксана Галькевич: Электричество, водопровод. Ефим Басин: Электричество, водопровод. Вот это – да. И это действительно вопрос. И меня радует, что сегодня тоже государство в связи с этими указами Майскими обращает на это внимание, и уже выделяются субсидии субъектам. Но в любом случае это дело субъектов, во-первых, а во-вторых – муниципалитетов, которые должны решать эти вопросы. Но государство должно помогать. Оксана Галькевич: Ефим Владимирович, есть еще вопросы по этой теме, но прежде давайте выслушаем наших телезрителей. У нас два звонка уже в очереди. Ефим Басин: Хорошо. Виталий Млечин: Татьяна из Московской области была первой. Татьяна, здравствуйте, вы в эфире. Зритель: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Мне очень приятно слышать Ефима Басина, его мнение по поводу частного строительства малоэтажного. Но желательно, конечно, чтобы эти участки выделялись не на болотистых почвах, а где-то очень близко, в городской черте – тогда с удовольствием мы бы строились. Но у меня вопрос еще такой, поскольку у меня большой стаж в строительстве. Вот в свое время строительные организации получали в Госстрое лицензию на строительство. Потом это отменили, и появились СРО. Лет пять назад мы приобрели этот документ. Ну, частная компания. Приобрели, вложили туда 600 тысяч компенсационного фонда, потом оплатили членские взносы. И в прошлом году эта компания «испарилась», можно сказать, ну, обанкротилась. И СРО перестало действовать. Так вот, у меня такой вопрос: с какой целью были созданы эти частные компании, которые, в принципе, работают, как «МММ»? Себе присваивают, никуда не перечисляют. Теперь надо заново. А это немалые деньги – полмиллиона вложить в компенсационный фонд. С какой целью? И будет ли что-то в государстве изменено по этому поводу? Может быть, надо опять отдать в государственные руки выдачу лицензий строительным компаниям? Потому что я в свое время сама готовила документы для получения лицензии в Госстрое, путь этот хорошо мне известен. Это было надежно и это было надолго. Вот такой у меня вопрос. Оксана Галькевич: Спасибо, Татьяна. Ефим Басин: Спасибо, Татьяна, за вопрос, он действительно справедливый и правильный. Ну, с одной стороны, если говорить о лицензировании государства, то там тоже масса была недостатков. Например, лицензии, выданные, например, на Камчатке или Красноярском крае, не действовали по Москве. Чего тут хорошего? Это тоже неправильно. Что касается саморегулирования. Как всегда, у нас… Как там Черномырдин говорил? «Что бы мы ни создавали, получается КПСС». Так и здесь. К сожалению, есть мошенники, которые извратили эту систему. Но саморегулирование – это система, которая во всем мире действует и работает. Вам просто не повезло, что вы встретились с такой СРО. Сегодня есть новый закон 372-й, и там ужесточены условия их работы. Есть банки определенные, которые назначены прямо Правительством, их всего десять, в которых можно открывать специальные счета. Поэтому сегодня это защищено. Раньше, к сожалению, этого не было сделано, и мошенники такие ваши деньги уводили. Я скажу, что на сегодня 62 таких СРО фактически исключены из реестра с помощью Ростехнадзора, НОСТРОЯ, НОПРИЗА и так далее. Вам просто не повезло, я просто сожалею. Но надеюсь, что в будущем, после всех принятых мер, такое не повторится. Оксана Галькевич: У нас есть еще один звонок, Ефим Владимирович, тоже из Москвы, другая телезрительница Лидия. Виталий Млечин: Здравствуйте, Лидия, вы в эфире. Зритель: Здравствуйте, уважаемые ведущие. Здравствуйте, Ефим Борисович. Вы, наверное, еще работали при Главмосстрое. Ну, я, к сожалению, не помню вас, сама-то я работала в тресте «Мосстрой 3». Я хочу вот какой вопрос задать. Как вы считаете, каково сейчас качество строительства? Это просто безобразие! Ну безобразие! Как говорил, Царствие небесное, Аркадий Райкин: «Грубо выражаться – неприлично, а мягко говорить – слов нет». Дома – монолит, кирпич. Где цемент? Где?! Из чего лепятся эти дома? Чем они склеиваются? Где геодезисты? Вы же прекрасно помните, что через каждые три этажа… Вам не дадут дальше вести строительство, пока геодезист не сделает выверку. Сейчас никто его не видит! Дома стоят вкривь и вкось. А как это влияет на здоровье людей? Вот моя подруга уже умерла. Причем дышим мы там, ну я не знаю, какими ядами. Они склеивают вот эти свои панели. Вот это дело государственной важности. Вот на что надо обратить первое внимание в первую очередь, иначе люди погибают прямо на корню. А дети? Ну, этим же всем дышат дети. Проходит 5–6 лет – и инвалидность получил. Женщина в 40 лет – инвалид, хотя только что ходила, как заяц бегала. Вот на что надо обратить внимание – на это безобразие. Ну нет просто никаких слов! И мне ничего не оставалось сделать, чтобы там, извините за выражение, не загнуться, как бросить эту квартиру, поменять ее на «вторичку» еще советской застройки. И с тех пор я стала чувствовать себя лучше, лучше, потихоньку поправляюсь. Оксана Галькевич: Спасибо, Лидия, спасибо большое. Виталий Млечин: Спасибо вам большое. Оксана Галькевич: Давайте выслушаем мнение Ефима Владимировича по вопросу качества используемых материалов. Видимо, в основном об этом. Ефим Басин: Ну, Лидия, это просто крик души, смотрю, у вас, да? Ну, что могу сказать вам? Действительно, не везде нормальное качество. Есть и те случаи, о которых вы здесь говорили. Но все-таки в основном качество улучшилось сейчас за счет новых материалов, новых технологий, которые сегодня есть. Знаете, в чем проблема-то, если говорить о качестве, прежде всего? В подготовке рабочих кадров, прежде всего. У нас очень много мигрантов сегодня работает на стройках, это дешевая рабочая сила, которая… Оксана Галькевич: Ничего не умеющая, да? Ефим Басин: Да. Неспециалисты приходят, их учат быстренько, и они там ляпают это дело. Это беда, конечно, наша. Вы смотрите – была система ГПТУ. Все уважающие себя предприятия, регионы имели ГПТУ, имели различные колледжи, училища, где обучались люди нормальным специальностям и обеспечивали качество. Это, к сожалению, было разрушено. Вот только сегодня мы создаем такие ресурсные центры по подготовке рабочих кадров. Это первое. Второе – материалы. Вы знаете, уже семь лет мы боремся (мы – это общественность, я сегодня об общественности профессиональной говорю) над тем, чтобы создать единый технический регламент на производство строительных материалов. Что сегодня происходит? Казахстан принял такой технический регламент, Беларусь приняла. А чтобы ЕврАзЭС принял полностью – не получается. И в результате мы не можем оградить себя, нашу страну от всяких вот этих «левых», некачественных продуктов. Поэтому надо обязательно немедленно, просто немедленно в рамках ЕврАзЭС утвердить новый регламент, потому что мы должны именно такой регламент иметь на все страны ЕврАзЭС. Виталий Млечин: Простой обычный человек, покупая себе, скажем, квартиру, может как-то подстраховаться, каким-то образом определить, из качественных материалов построен дом или нет, хотя бы опасно там находиться или нет? Ефим Басин: Ну, вообще, прежде всего есть же Ростехнадзор, есть авторский надзор, есть технический надзор наконец, есть строительный контроль, которые должны проверять и материалы, и производство выполненных работ и так далее. Это естественно. Просто часто бывают недобросовестные прежде всего застройщики… Виталий Млечин: Ну, я же это и имею в виду. Не всегда мы доверяем тем органам, которые должны этим профессионально заниматься. И от этого вопрос: может ли человек сам как-то проверить что-то? Ефим Басин: Ну, человек – как? Если от радиации, то ходить с этим рентгенметром, допустим, и смотреть рентгены эти. Может, конечно. Но, например, трудно уследить за утеплителем, который закладывается в виде скрытых работ прямо в стену. Его, конечно, не увидишь. А потом, через несколько лет, фенол, допустим, объявляется, или мыши съедают пенопласт, к примеру, и так далее. Такие случаи есть. Но здесь, конечно, первое – это экспертиза, которая проверяет и должна проверять сам проект, все материалы, которые применяют. Второе – это, конечно, все стандарты, которые должны выполняться при выполнении работ. Оксана Галькевич: Ефим Владимирович, вы знаете, я хочу… Ефим Басин: Тут культура производства. Оксана Галькевич: Да. Я хочу вам сказать, что я смотрю на наш SMS-портал – и у вас есть определенная своя аудитория. Люди вас помнят, люди вас знают, люди вам передают приветы, желают здоровья и даже просят вас вернуться. «Вернитесь, пожалуйста, в Минстрой и наведите порядок с ценообразованием в строительстве, как это вы когда-то делали». Ефим Басин: Я девять лет работал министром. Оксана Галькевич: Это из Курска сообщение. Ефим Басин: Да, спасибо большое. Оксана Галькевич: Давайте Ярославль послушаем, Ольгу. Посмотрите, как звонков много. Ефим Басин: Ярославль? У меня там сын родился. Оксана Галькевич: Вот! Тем более. Ольга, здравствуйте. Слушаем вас. Виталий Млечин: Здравствуйте, Ольга. Зритель: Здравствуйте, здравствуйте. Я обращаюсь к ведущему, у меня очень серьезный вопрос. Вот у нас точечная застройка, построили девятиэтажные дома. И девятиэтажные дома подключены вместе с двухэтажным домом 1969 года постройки. И у нас круглосуточный шум от водопроводно-повысительной насосной станции. Я 12 лет бьюсь, ничего не могу добиться. Куда мне обратиться? На водоканале сделано дистанционное управление. Комиссию приводят – давление воды сбрасывают, как для двухэтажного дома и делают идеальную тишину. Только комиссия уходит за порог – опять включают и делают давление высокое, 6 атмосфер или больше, как для девятиэтажных домов. Я говорю: «Вы же знаете, как надо сделать, чтобы шума-то не было? Вы так и делайте». Говорят: «А ты что хочешь? Чтобы девятиэтажки без воды стояли?» Двухэтажный дом 1969 года постройки подключен вместе с девятиэтажными домами к водопроводно-повысительной насосной станции. Виталий Млечин: Да, Ольга, понятно. Оксана Галькевич: Ефим Владимирович, что-то посоветовать можете? Виталий Млечин: Можем ли что-то посоветовать, куда обратиться все-таки? Ефим Басин: Ну, прежде всего, конечно, в муниципалитет надо обращаться, надо обращаться к руководству района с этим безобразием. Это уже ошибки архитектуры. Представляете – рядом девятиэтажные и двухэтажный. Что это за архитектура? Виталий Млечин: А когда давали разрешение, проект делали… Ефим Басин: Вы видите, что сегодня творится в Сочи? Это же беда, да? Вот сейчас я смотрел у вас, сидя, вашу передачу. Сносят там чуть ли не… вернее, принимается решение о сносе 300-квартирного дома, многоэтажного, на берегу моря. А куда смотрели раньше, когда он строился? Он же не за один день построен. Он строился год, а может быть, и два. Все чиновники давали разрешения на все это дело. И сегодня, когда люди получили уже право собственности на эти квартиры, принимается такое решение. Я против, конечно, таких архитектурных решений, когда на первой линии моря многоэтажные дома строятся. Просто испортили Сочи, просто испортили Сочи. Но куда смотрели чиновники? То же самое и здесь. Значит, надо обращаться к руководству. Других методов я не вижу, что можно сделать. Оксана Галькевич: Ефим Владимирович, а вот по поводу «испортили Сочи». Испортили, может быть, не только Сочи, но и другие наши города? Ефим Басин: Конечно. Оксана Галькевич: Вот мы с вами говорили о том, что мы селим людей в какие-то маленькие квартирки. Может быть, мораторий какой-то возможен на расширение больших городов? Смотрите – у нас даже та же Москва и Петербург застраиваются какими-то районами: гетто, гетто, гетто, гетто… высотки, высотки, высотки, высотки… Кто? Что? И зачем? Ефим Басин: Я с вами согласен здесь, что именно ставка… Даже сегодня, при прорыве, я вижу, уже готовятся материалы и Минстроем, и вообще в Правительстве – именно о развитии, по-моему, 17 агломератов. То есть представляете? Сегодня Москва и Московский регион – это 20 миллионов. Наверное, больше даже, чем 20 миллионов человек. Оксана Галькевич: Ну, если одна Москва больше 10 миллионов. Ефим Басин: Да. Здесь Ленинград… Санкт-Петербург и Ленинградская область – то же самое. Краснодарский край сейчас сильно развивается. Безусловно. Вот почему я говорю об ИЖС, об индивидуальном строительстве, о распространении, об увеличении земельных поселений, земель под поселения. Потому что иначе мы действительно будем жить в «инкубаторах». И люди будут обижаться: или шум, или пыль, или грязь и так далее, и так далее. А если ты будешь индивидуально жить, то ты будешь спокоен и будешь здоров. Вот именно окружающая комфортная среда – сегодня главное. И мне нравится, что как раз и в указах президента об этом говорится, что надо обратить внимание именно на комфорт, на создание комфортной среды, именно на улучшение качества жизни, а не просто метры квадратные. Хотя у нас метров квадратных не так уж много – 22 метра на человека. В Китае и то уже 35 метров квадратных на человека, даже в Китае. Виталий Млечин: Как добиться этого? В условиях плотной городской застройки уже невозможно построить частные дома. И тут сразу встает выбор: либо ты живешь в многоэтажном доме, но, например, рядом с метро, либо ты живешь в менее высоком доме, но ты до работы добираешься тогда полтора часа по пробкам. Вот как тут быть? Ефим Басин: Очень просто. Прежде всего – дороги. Ну, весь мир решает эту задачу. Это же не то что мы Америку открываем. Во-первых, дороги надо делать. Вот то, что сейчас в Москве делается, конечно – и Кольцевая железная дорога, и метро, и эти вылетные дороги – это все для того, чтобы люди могли приезжать из области в Москву или наоборот, из Москвы в область. Это первое. Второе. Конечно, не надо тянуть всех людей в город, в Москву. Вы вспомните – почти все крупнейшие заводы были прямо в городах этих. «Вот тебе рабочие места, вот тебе населенный пункт», – и так далее. Сегодня, конечно, мало сейчас строится заводов новых, но они должны создаваться вдали от больших городов. Этого допускать нельзя. Вот и все. И запретить точечную застройку, по крайней мере максимально сократить ее. Ну нельзя уже больше уплотнять застройку. Действительно, люди дышать уже не могут. Оксана Галькевич: А может быть, застройщику это выгоднее – работать именно по плотной застройке? Ефим Басин: Конечно. Оксана Галькевич: А как тогда простимулировать малоэтажное строительство, чтобы это тоже было выгодно? Ефим Басин: А вот я сказал. Первое, во-первых, земельные участки создавать и обеспечивать их инфраструктурой. Оксана Галькевич: Инфраструктура. Ефим Басин: Смотрите, мы сейчас продекларировали хорошее дело – да? – «Дальневосточный гектар». Прекрасно! Но сколько я с людьми ни встречался, разговаривал с ними, ну просто мне стыдно за эти местные власти, да не только за местные власти, а региональные власти, с которыми разговаривал. Ну, дают действительно на неудобьях или там, где нет ни дорог, ни коммуникаций. Ну как человек туда поедет? Хотя бы тогда на себя это должен взять регион – подвести все коммуникации, дороги, электричество, а потом выделять и нарезать эти гектары. Тогда люди будут как-то объединяться. А так невозможно же это сделать. Ну, Столыпин и то эти вопросы решал гораздо эффективнее, чем мы сегодня. То есть, с одной стороны, хорошее дело – выделяем людям бесплатно гектар для того, чтобы, конечно, населить эту восточную часть. Мы сегодня теряем больше, оттуда отъезжает больше, чем туда приезжает, на Дальний Восток. А это перспективный регион. А с другой стороны, не даем возможности действительно людям вложить свои деньги, свой ум, свои старания, энергию в развитие этого края. Виталий Млечин: Послушаем Сергея из Оренбургской области. Сергей, здравствуйте, вы в эфире. Говорите, пожалуйста. Зритель: Добрый вечер. Виталий Млечин: Добрый. Зритель: У нас воинская часть была, ее расформировали. Территория большая, были казармы, коммуникации были. Все бомбят, а застройки нет. Министерство обороны не передает, видать, городу. Или город не хочет брать. Как это? Вообще было, по-моему, распоряжение, чтобы Министерство обороны передало все свои… Оксана Галькевич: Понятно, бывшее свое хозяйство на баланс других территорий. Ну, это проблема, действительно. Много заброшенных военных городков. Ефим Басин: Понятно, да. В Забайкальском крае мы строили железную дорогу, и такие поселки там до сих пор стоят. Конечно, жалко смотреть. Даже в Байконуре я видел такие поселки брошенные. Оксана Галькевич: Но ведь там зачастую еще и люди по-прежнему живут – те самые уже постаревшие офицеры. Ефим Басин: Часто уже и другие люди или бомжи. Но, вообще-то, это, конечно, неправильно. С одной стороны, даже в 90-е годы решался вопрос об освобождении производств от коммунальных, несвойственных обременений. Даже «Норильский никель» и то передал городу свое все хозяйство коммунальное и жилье, понимаете? Военные городки – ну, здесь надо просто решать. Это должно быть в двух ведомствах – Минобороны и местные власти должны решать. А получается, что как собака на сене: и не отдают, и сами не могут. Виталий Млечин: А обычно муниципалитеты не берут – им неохота просто брать на баланс какое-то хозяйство, которое никаких денег не приносит, а только надо содержать его. Ефим Басин: Ну, здесь надо, чтобы была какая-то заинтересованность. Если там есть в чем-то интерес, есть там коммуникации или лишние мощности тех же очистных сооружений, или водоснабжение, или котельная – это одно дело, это заинтересованность. А если этого нет, у местных властей денег нет – вот они, к сожалению… Если там живут люди, а поселок брошен – это беда, конечно, это неправильно. Оксана Галькевич: Николай из Сыктывкара. Очень много звонков, Ефим Владимирович. Здравствуйте, Николай. Мы вас слушаем. Виталий Млечин: Здравствуйте, Николай. Зритель: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Добрый. Зритель: У меня просто вопрос. Добрый вечер. У меня вопрос насчет долевого строительства. Я в свое время приобретал квартиру по долевому в Череповце для дочери, а потом – в городе Сыктывкаре. Как бы все нормально проходило. Но сейчас это отменяют. Я думаю, что, может быть, это неправильно. Оксана Галькевич: Спасибо. Ефим Басин: Ну, не совсем отменяют, а ужесточают условия. Да, действительно, долевое строительство расширилось у нас и такой массовый характер приобрело. Но, к сожалению, появился ряд мошенников, с одной стороны, а с другой стороны – обманутых дольщиков, которые пошли жаловаться. И власти уже не могут терпеть, и поэтому сейчас принимают всяческие меры, может быть, иногда даже более жесткие, чем надо было бы. Но сегодня долевое строительство не отменяется, по новому 214-му закону со всеми изменениями, оно просто переходит от долевого к проектному финансированию. То есть деньги будут все равно приниматься от населения, но они будут попадать не застройщику на счет, вернее, застройщику в карман или на счет, а на специальный счет escrow, где будут храниться до ввода жилья в эксплуатацию. И только после ввода эти деньги будут оплачены застройщику. Виталий Млечин: То есть получается, что застройщик не может их использовать для строительства? Ефим Басин: Он не использует, они лежат. Единственное, что банк ему обеспечивает кредит. Вот в чем беда. Как тут сказать? Все нюансы… Или как? Дьявол в нюансах. Оксана Галькевич: Дьявол в деталях, да. Ефим Басин: В деталях, да. Вот здесь что получается? С одной стороны, отлично – банк финансирует, более надежно, эти деньги застройщика лежат. Квартира готова, человек получает квартиру, в собственность оформляется – и все в порядке. Но беда в том, что банки-то бесплатно эти деньги не дадут под застройку, а они будут под проценты давать. А какие проценты могут быть? В этом законе не написано, что, допустим, не более 3 пунктов от ключевой ставки ЦБ. Виталий Млечин: А мы знаем, какие проценты бывают. Ефим Басин: Мы знаем, да. И вот в этом беда. И знаете, какой сегодня обратный процесс был? С одной стороны, во-первых, мы потеряем много застройщиков, девелоперов. Во-вторых, останутся только крупные, мелкие не смогут выполнить те условия, которые в законе этом заложены. А это что такое? Это иметь 10% собственных средств, иметь опыт работы, счет в одном банке и так далее, и так далее. То есть далеко не все это выполнят. А с другой стороны, сегодня увеличился ажиотаж при покупке готовых квартир. Люди напуганы тем, что подорожает это жилье, и сегодня начали покупать квартиры – те, которые стояли много лет. Оксана Галькевич: Раскупают их, да? Ефим Басин: Да, раскупают. Виталий Млечин: Так подорожают же наверняка? Ефим Басин: Обязательно, обязательно. Виталий Млечин: Вот вы сами только что сказали, что деньги станут дороже, и все. Ефим Басин: Люди, конечно, опасаются и пытаются сегодня этот вопрос решить. Да, к сожалению, это так. Проектное финансирование жилья – это хорошая вещь, но она действительно сегодня в этих условиях, при дорогом кредите (это не 3–4%, а, не знаю, 12% может быть), это действительно приведет к удорожанию. Оксана Галькевич: Может быть, тогда объемы все-таки вводимого жилья сократятся, вводимого ненужного, так скажем? Потому что… Ну куда повышать цены при нашей снижающейся покупательной способности? Ефим Басин: Ну, жилье-то нужно, вообще-то, людям. Оксана Галькевич: То есть вы думаете… Ефим Басин: Многие не могут купить это жилье, поэтому и ипотека сегодня развивается. Это тоже хорошо. Помню, мы начинали ипотеку, а люди не знали, что такое ипотека. Сегодня уже ажиотаж. Мы за полгода в этом году имеем почти на 2 триллиона рублей этих ипотек оформленных. А это примерно столько, сколько за прошлый год полностью было. То есть создана структура, это хорошая структура. Более того, люди расплачиваются, надо сказать, и ЦБ не жалуется, все нормально. Знаете, был «мыльный пузырь», допустим, в Америке, который привел к мировому кризису. Такой опасности у нас сегодня нет, люди рассчитываются. Поэтому ипотека – это один из методов, один из способов увеличения инвестиций в жилье, в частности. Оксана Галькевич: Ефим Владимирович, спасибо вам большое. 12 августа – День строителя, верно? Ефим Басин: Да. Оксана Галькевич: Вот у нас получился интересный разговор в преддверии вашего профессионального праздника. Мы вас поздравляем с приближающимся этим Днем строителя. Ефим Басин: Спасибо. Оксана Галькевич: Очень интересная у нас получилась беседа. Уважаемые друзья, у нас в студии сегодня был Ефим Басин, председатель… Ефим Басин: Можно я поздравлю строителей? Оксана Галькевич: Конечно, конечно. Нужно! Ефим Басин: Я хочу, пользуясь таким случаем, поздравить строителей. Они, действительно, созидатели. Я считаю, что это лучшая профессия, которой я горжусь, например, которой отдал больше 50 лет. Желаю всем здоровья, а самое главное – стабильных заказов, стабильной загрузки, и чтобы вовремя расплачивались с вами заказчики. Вот это главная беда. Мы ничего не просим, никакой помощи, но вот эти условия должны быть соблюдены. И строительная будет действительно локомотивом развития страны в целом. Оксана Галькевич: Ну а мы желаем, чтобы ваши пожелания (простите за тавтологию) сбывались и воплощались в реальную жизнь. Ефим Басин: Спасибо большое. Оксана Галькевич: Спасибо. В студии программы «Отражение» сегодня был Ефим Владимирович Басин, председатель Комитета Торгово-промышленной палаты Российской Федерации по предпринимательству в сфере строительства. Спасибо большое. Ефим Басин: Спасибо. Виталий Млечин: Спасибо вам большое. А мы еще не прощаемся.