Оксана Галькевич: А тема у нас сейчас вот какая: «Кипит их разум». Возмущенные родители выпускников и сами дети, соответственно, требуют признать недействительными результаты единого государственного экзамена по химии. В интернете уже сейчас идет сбор подписей под петицией. Чем же так недовольны люди? Говорят, что экзамен был слишком сложен. И не просто сложен, а сложен необоснованно. Подписанты считают, что работы не соответствовали уровню заданий из ФИПИ, демоверсий и досрочных результатов. Вот хотелось бы узнать, уважаемые друзья, что вы думаете по этому поводу. Может быть, у вас есть опыт сдачи единого госэкзамена. Может быть, вы сами недавний выпускник. Может быть, ваши дети, внуки недавно сдавали, и вы видели, как они готовились, ребенок показывал серьезные успехи во время учебы – и вдруг оказался перед большими сложностями. Давайте об этом поговорим, обсудим эту тему в ближайшее время. ЕГЭ не только по химии мы обсуждаем, а вообще единый госэкзамен, насколько он сложен. Звоните, пишите. Телефоны бесплатные. Ну а на связи у нас сейчас Ольга Юмашева, учитель химии школы № 32 из Красноярска. Ольга Владимировна, здравствуйте. Иван Гостев: Ольга Владимировна, здравствуйте. Ольга Юмашева: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Давайте сразу нашим зрителям несколько слов скажем. Вы преподаете как раз химию, которую недавно сдавали. И вы в качестве эксперимента попробовали сами пройти этот тест. Расскажите. Иван Гостев: И его прошли. Ольга Юмашева: Да, абсолютно верно. То есть идея этого эксперимента давно зародилась, потому что я знаю, что московским учителям повезло – они пишут ЕГЭ раз в пять лет. У нас такого не было, поэтому я решила это сделать сама. На самом деле иной раз ребенок вроде бы знает, а результат немножечко не совпадает. Я решила сходить и посмотреть, что же на самом деле происходит. Иван Гостев: А почему? Я хочу сразу задать вопрос: а почему? У вас какие-то сомнения возникли, что не соответствуют тесты заявляемому уровню? Или почему вы так решили проверить? Или это просто такая личная инициатива? Ольга Юмашева: Нет, вы знаете, я всегда знаю, что тесты соответствуют заявляемому уровню. Я просто никак не могу понять… Вы знаете, любой тест можно дома решить за полтора часа. Но почему он не решается за три с половиной часа на экзамене – было непонятно. Оксана Галькевич: Вот расскажите, как вы, собственно говоря, сдавали ЕГЭ по химии. Как это было? Ваши впечатления. Ольга Юмашева: Ну, впечатления у меня, конечно, двоякие. Я пыталась сдать ЕГЭ и как ученик, и вроде бы как учитель одновременно. Пришла, села, получила бланк, приступила к работе. Первая часть у меня вообще не вызвала затруднений. При беглом просмотре мне показалось, что и вторая часть легкая. Но когда я начала решать, то там есть различные такие нюансы, которые нужно знать. Но там не было ничего сверх школьной программы. Иван Гостев: То есть полностью, в общем, соответствовали? Ольга Юмашева: Абсолютно соответствовали. Да, какие-то уравнения уравниваются не так быстро, там нужно подумать. Какие-то вещества, которых не было раньше, допустим, в демо-версиях, но они не выходят за рамки тех тем, которые проходятся в школе. Классы известны. Оксана Галькевич: Так, хорошо. А по второй части, скажем так? Там ведь есть первая часть, а есть вторая часть теста, да? Что во второй части вас встретило? Ольга Юмашева: Я вам уже сказала про вторую часть. Первая часть вообще была абсолютно стандартная. Оксана Галькевич: Первая – стандартная. Ольга Юмашева: Там были новые формулировки только в двух заданиях. Оксана Галькевич: А, понятно. Ольга Юмашева: А во второй части, я вам говорю, ничего не выходит за рамки. Что касается задачи 34, то это задача высокого уровня сложности, ее иногда не решают выпускники – и не только в этом году, но и ранее. Но тем не менее нужно сказать отдельное спасибо ФИПИ. Они уже два года подряд нам просто намекают (я уж не знаю, только текст задач не дают), какая будет задача 34. Поэтому об этом знали все, и за полтора месяца возможность подготовиться была. Иван Гостев: Ольга Владимировна, я прочитал просто петицию, которую подавали выпускники, их родители, да и не только они, там были профессиональные химики, которые говорили о том, что формулировки были очень сложными, непривычными, размытыми – из-за этого, в общем, задание, которое было всегда в тесте, оно воспринималось как-то по-другому, и возникали трудности. Это правда? Ольга Юмашева: Можно рассказать про задание, которое вызвало трудности у многих людей? Оксана Галькевич: Ну рассказывайте, если считаете возможным. Конечно, давайте. Ольга Юмашева: Я очень быстренько. Понимаете, там было задание: определить разность между высшей и низшей степенью окисления. Вы знаете, все идущие на экзамен дети могут определить и высшую, и низшую степени окисления. А то, что нужно от 5 отнять -3, и что минус на минус – плюс, то об этом почему-то все забывают. Зато задание посчитали неимоверно трудным. Оксана Галькевич: Ну хорошо. Допустим, вы проверили себя, вы составили впечатление о том, как этот экзамен проходит. Есть какие-то нюансы все-таки сложные, затруднения? Может быть, я не знаю, не только формулировки, а это время, может быть, это нервозная обстановка? Ну вообще какие у вас вопросы-то? Вы поблагодарить-то поблагодарили. Давайте какую-то критику конструктивную уже. Иван Гостев: Оксана хочет крови! Оксана Галькевич: Нет, не крови. Ольга Юмашева: Вы знаете, если бы добавили 20–25 минут, то мы бы были даже очень «за». Тем не менее я закончила выполнение экзамена за 30 минут, хотя, я говорю, любой тест дома я могу сделать за полтора часа. Просто все равно атмосфера сказывается. И даже я, взрослый человек, придя на экзамен, я все равно чувствую волнение. Ребенок чувствует его тем более, потому что… К тому же они вообще считают, что они идут практически на Голгофу. Нужно менять психологическое отношение к экзамену. Понимаете, у них хорошая подготовка, просто они не всегда могут сориентироваться в ситуации. Оксана Галькевич: Ну, полчасика-то накинуть можно было бы сверху, да? Ольга Юмашева: Да. Оксана Галькевич: Просто чтобы какую-то нервозность убрать. Ольга Юмашева: Да, можно было бы накинуть. Я вот не успела допроверить. Оксана Галькевич: Хотя бы на проверку, да. Иван Гостев: Даже проверить не успели. Оксана Галькевич: Скажите, пожалуйста, Ольга Владимировна… Вы знаете, вокруг ЕГЭ очень много споров. Вы сами учитель, давно работаете, знаете все эти разговоры. Кто-то говорит, что это вообще ерунда, надо все это срочно отменять, что это все «угадайка», что это все, знаете, на отупление наших детей. Вот у вас какое мнение по поводу единого госэкзамена? Оставлять? Это действительно хороший и нормальный рабочий инструмент? Или это «угадайка», «отупляйка», убивает наше образование на корню? Ольга Юмашева: Вы знаете, вот эта петиция родилась исключительно потому, что в этом году экзамен не был «угадайкой» и «отупляйкой», потому что там нужно было подумать. А думать, наверное, не очень хотелось – лето, жарко. Оксана Галькевич: Вы знаете, у меня по ходу нашего разговора еще родился вопрос. В этом году довольно скомканный был учебный год, уходили же дети на дистанционное обучение. Понятно, что это не тот процесс, который обычно в классе, где вы можете с детьми глаза в глаза что-то обсудить, доработать, доделать. Может быть, вот эти сложности и невысокие ожидаемые результаты (может быть, из-за страха, мы еще не знаем, может быть, перепугались все зря), они связаны с тем, что подготовка была послабее, чем обычно, когда вы в классе детей собираете? «Так, Петров, значит, ты дополнительно ко мне. Ребята, собираемся еще в пятницу и субботу». Может быть, с этим связано? Нет? Ольга Юмашева: Не знаю. Вы знаете, вот я что хочу сказать? Результат зависит только от самого ребенка всегда. И какая разница – в классе он будет сидеть или не в классе он будет сидеть. Только он сам может свою образовательную траекторию реализовать. Никакой учитель, ни репетитор, никто еще за него этого не сделает. Материал был пройден. Мы же не пишем ЕГЭ по материалам с марта по май. У нас материал – четыре года. Материал был пройден. Все это время, в принципе, отводилось на повторение. Оксана Галькевич: Понятно. Спасибо. Иван Гостев: Спасибо большое. У нас на связи была Ольга Юмашева, учитель химии школы № 32 города Красноярска, которая сама сдавала единственный государственный экзамен. А у нас есть звонок из Москвы. Оксана Галькевич: Игорь, здравствуйте. Зритель: Да, здравствуйте. Иван Гостев: Игорь, здравствуйте. Зритель: Я учитель математики, недавно сдавал в форме ЕГЭ экзамен, чтобы подтвердить свою квалификацию. Проблема возникла в том, что когда я получил результаты экзамена, я понял, что, на мой взгляд, сидят неквалифицированные эксперты ЕГЭ – те, кто проверяют. Задачи можно решить, наверное, немножко по-разному. И если не выпадает за рамки каких-то математических проблем, а ответ получен правильным путем, то это, на мой взгляд, нужно признать правильным ответом. Я написал апелляцию, а ответ приходит: «Вот тут надо было написать вот так». Я учитель со стажем и проглотил это в уме. То есть икс в квадрате плюс 14 – больше нуля. Это естественно. Надеюсь, вы понимаете. И это описывать специально не нужно. Когда я получил ответ, я своим друзьям и знакомым говорю: «Непонятно, почему поставили вообще ноль». Оксана Галькевич: А это, между прочим, ноль за целое задание. Иван Гостев: Ну да, недосчитали баллов. Зритель: Правильно полученный ответ. Ну, решение бывает свое же, правильно? Это вторая часть ЕГЭ, где ученик или учитель проявляет свои способности. И это не в одном задании, а это в трех заданиях так у меня получилось. И я не мог добиться ответа, потому что… Написал апелляцию – вам дали ответ. А больше вы не имеете обратной связи. Оксана Галькевич: Понятно. Зритель: Поговорить даже не о чем. Оксана Галькевич: Ну ясно. Зритель: И ребенок обречен на неудачу. Иван Гостев: Понятно. Игорь, спасибо. Зритель: А вообще у меня 30 лет стажа, я достаточно хороший математик. И я завидую детям, которые пишут ЕГЭ на 100. Реально, честно говоря, мне уже тяжеловато вот так писать. Оксана Галькевич: Спасибо большое. Это Игорь, наш зритель. А сейчас у нас на связи Александр Милкус, обозреватель издательского дома «Комсомольская правда», заведующий лабораторией Высшей школы экономики. Александр Борисович, здравствуйте. Александр Милкус: Здравствуйте. Иван Гостев: Александр Борисович, вот нам пишут из Приморского края: «В Приморье задания по математике и физике были высокой сложности, сверх школьной программы, в отличие от задач по ЕГЭ в Москве». В связи с этим, Александр Борисович, сразу вопрос: а что, задания в разных регионах, варианты тестов разные? Александр Милкус: Слушайте, во-первых, это пишут всегда. Вот сколько я помню, лет девять уже идет не эксперимент, а обязательный ЕГЭ, и всегда пишут: «А в Калининграде сложнее, чем на Дальнем Востоке», – и так далее. Ничего подобного! Все варианты для разных регионов абсолютно одинаковые. Единственное, что нужно понимать: в этом году… Вот обратите внимание, в чем проблема. В этом году около 70 тысяч выпускников школ не сдавали ЕГЭ. То есть те, кто не хотел идти в вузы, они не сдавали ЕГЭ, они получили аттестаты сразу. То есть шли на ЕГЭ только те, кто хочет поступать в вузы. И шли сдавать, в общем-то, профильные экзамены. Вот та же история по химии. По химии же не все сдают, а только те, кто учат химию для того, чтобы поступить в вуз. То есть это уже ребята продвинутые в этом направлении. Естественно, если мы понимаем, что ЕГЭ является не только выпускным, а в этом году оно в основном является вступительным экзаменом в вузы, то там есть еще сложные задачи олимпиадного уровня. Они всегда были, потому что для того, чтобы поступить, извините, в МГУ или в Физтех, или в МИФИ и так далее, нужно показать свой высокий уровень и сдавать на эти 100 баллов. Понятно, что последние задачи (часть С), они действительно сложные, они действительно олимпиадные. И дети к ним готовятся. Тут никаких проблем нет. Оксана Галькевич: Александр Борисович, слушайте, а как вы считаете… Ну, мы год от года сравниваем результаты выпускников разных потоков. Как вы думаете, результаты потока выпускников 2020 года будут как-то отличаться от ребят 2019-го, 2018-го? Александр Милкус: Будут, будут. Я вчера разговаривал с представителями Министерства просвещения и Рособрнадзора. Уже есть предварительные данные Результаты выше, чем в прошлом году. Иван Гостев: Выше? Оксана Галькевич: А, даже вот так вот? Александр Милкус: Ну понятно. Выше, конечно, потому что не участвуют ребята… Вот я говорил, что 70 тысяч не участвовали тех, кто бы сдавал, чтобы пройти пороговое значение в 20–30 баллов и получить аттестаты. Оксана Галькевич: Просто за счет среднего арифметического. Александр Милкус: Да. Просто за счет среднего арифметического, мы понимаем. Это первое. Второе. Нужно понимать, что это особая ситуация, но в этом году у ребят, которые сдавали ЕГЭ, не ухудшилась ситуация, а улучшилась. Ну давайте честно говорить: в четвертой четверти их никто не грузил другими предметами, они могли заниматься только теми предметами, которые им нужны для поступления в вуз, для сдачи ЕГЭ. А обычно все-таки нужно и остальные предметы школьной программы как-то дотянуть до конца одиннадцатого класса. Во-вторых, у них появился месяц для подготовки – июнь. И вот эти нюансы, конечно, для многих сыграли дополнительную роль. Я хотел бы сказать… Понимаете, тут одна проблема, о которой я говорил еще много лет назад. Я был в Общественном совете Рособрнадзора, когда создавался ЕГЭ и так далее. У нас что плохо? У нас ЕГЭ – это один шанс. Почему мы детям не даем возможность сдавать этот ЕГЭ несколько раз? Я хочу поступить в медицинский вуз, мне нужна химия, я ее выучил. Почему я не могу ее сдать в середине одиннадцатого класса? Я провалился. Ну, я возьму через полгода и дополнительно подготовлюсь еще раз. Почему это один раз, один шанс? Оксана Галькевич: Ну и вообще на самом деле очень высокий уровень стресса. Учитель из Красноярска нам сказала, что даже дополнительные 30 минут на перепроверку – это уже как-то выравнивает сердцебиение. Иван Гостев: Не хватило ей. Александр Милкус: Да. А если бы я знал, что у меня есть вторая попытка, третья попытка… Ну, это же не олимпийские соревнования. Наша задача – подготовить детей так, чтобы они хорошо учились в вузе. Дайте ребятам возможность! Ну практически во всех странах, где сдают аналогичные экзамены, есть возможность второго и третьего шанса. Оксана Галькевич: Спасибо. Иван Гостев: Спасибо большое. Александр Милкус: У нас такой возможности нет. Оксана Галькевич: А еще на самом деле это ведь очень сказалось бы нам том, что мотивированные дети приходили бы в вузы, которые пересдают, готовятся и готовятся. Спасибо. Очень интересная тема. Александр Борисович Милкус у нас был на связи, обозреватель издательского дома «Комсомольская правда», заведующий лабораторией Высшей школы экономики. Иван Гостев: А мы переходим к следующей теме.