Петр Кузнецов: А мы продолжаем «ОТРажение», Елена Медовникова, Петр Кузнецов. Эхо большой пресс-конференции докатилось до пятницы... Елена Медовникова: О серьезном, Петр, пока о серьезном. Петр Кузнецов: Конечно. Елена Медовникова: И вот во время пресс-конференции Владимира Путина речь шла об экологии в том числе. Президент пообещал обратить внимание на состояние экологии в Магнитогорске и напомнил, что виновные за техногенные катастрофы должны нести ответственность в соответствии с размером нанесенного вреда, ну а также пообещал установить датчики в городах с металлургическим производством. Давайте посмотрим. Владимир Путин: Здесь вот один из обращающихся граждан пишет о том, что происходит в Магнитогорске с выбросами в атмосферу. Для меня, честно говоря, несколько даже неожиданно, потому что я знаю, что «Магнитка» вкладывала в последние годы достаточно много средств, ресурсов в обновление производства именно для того, чтобы уменьшить количество выбросов, оно реально по имеющимся у меня сведениям уменьшалось. Если говорить об экологии, мы сейчас занимаемся тем, чтобы выстроить систему датчиков по стране в тех местах, где загрязнители особенно активно работают, и по центрам металлургического производства это будет делаться в первую очередь, в том числе, не в том числе, а делаться это будет за счет как раз производителей. Думаю, что в «Магнитке», в Магнитогорске будем делать то же самое. Петр Кузнецов: Экологическая ситуация продолжает оставаться тревожной, это показывают многие вопросы. Например, согласно им, половина россиян считают, что экология ухудшилась за последние 23 года, федеральные и региональные власти с решением этих проблем не справляются. Какие вопросы больше всего волнуют граждан? Кто должен нести ответственность за нанесение экологического ущерба? Вот об этом поговорим в ближайшие 30 минут с экспертами и, конечно, с вами. Рассказывайте, что не так в вашем городе с экологией, почему чище не становится или, наоборот, за счет чего. Дозванивайтесь и пишите нам в прямой эфир. Елена Медовникова: Да, все вопросы обсудим вместе с вами. И сейчас с нами на связи эксперт Ольга Maксимова, руководитель испытательной лаборатории «ЭКОСПЭЙС», внештатный эксперт Росприроднадзора. Ольга Александровна, здравствуйте. Ольга Максимова: Здравствуйте. Елена Медовникова: Вот вы тоже слышали, что мнения разные, действительно россияне считают, что ситуация с экологией ухудшилась. Знаете, хочу спросить прежде всего, мнение расходится и о том, кто больше всего сегодня загрязняет экологию, крупные компании, промышленные предприятия, может быть, даже частный сектор. Как считаете? Ольга Максимова: Ну конечно, есть основные загрязнители, такие как промышленные предприятия, транспорт, энергетика, это то, что вносит наибольший вклад просто за счет своих масштабов. Елена Медовникова: Ну вот ситуация, можем говорить, что по статистике, какие-то цифры, что ситуация год от года становится хуже? Ольга Максимова: Пока да. Начиная вот с тех прогнозов мирового развития, которые были сделаны в 1970-х гг., вот это соотношение, когда ресурсы исчерпываются, загрязнение окружающей среды усиливается, к сожалению, пока эта тенденция не переломлена, потому что растет производство, растет потребление. И в целом вот эти меры, которые, естественно, принимаются, есть уже довольно-таки хорошие случаи, вселяющие определенный оптимизм, но они еще крайне недостаточны. В целом тенденция пока не переломлена. Елена Медовникова: Ну вот почему такая ситуация складывается, Ольга Александровна? Смотрите, несколько лет назад, да, мы говорим, что у нас был и Год экологии, и есть проект определенный «Экология». То есть социальные вопросы сейчас выходят на первое место? Ольга Максимова: Ну, говорить действительно нужно об этих проблемах, делать такие акции, как Год экологии, праздники, в общем-то, эту тему освещать, чтобы она была на поверхности, на слуху. Но нужно понимать, что для решения вот этих больших накопленных проблем, о которых, в частности, спрашивали президента на конференции, просто вот каких-то установок, разговоров и акций недостаточно. Это приоритет должен быть на уровне государства, для того чтобы вот эти болевые точки ликвидировать, если мы об этом сейчас говорим. Петр Кузнецов: Ольга Александровна, кстати, вопрос о состоянии экологии такой традиционный на таких пресс-конференциях, спрашивают начиная со свалок и заканчивая техногенными авариями. Но ощущение, что в этот раз как-то реакция была сильнее, конкретнее и четче, что ли. Ольга Максимова: Реакция со стороны президента или... ? Петр Кузнецов: Да, конечно. Елена Медовникова: Да, со стороны президента. Ольга Максимова: Ну, может быть. Действительно, увеличилось число обращений, которые до него доходят по поводу проблем колоссальных, когда люди действительно кричат о том, что нечем дышать, о том, что заболеваемость ужасная. Несмотря на всю вот эту риторику природоохранную, экологическую есть места на нашей планете, где состояние катастрофическое. Петр Кузнецов: Вот. И в связи с этим объясните, пожалуйста, почему у нас в таком случае затраты на охрану окружающей среды ничтожны малы, 0,5% ВВП, и Россия находится на 7-м месте по этому показателю с конца, получается, после лидеров списка, это Южная Корея, Нидерланды и Китай? Ольга Максимова: Ну, просто получается, что на деле экология не в приоритете и все, я по-другому себе это объяснить не могу. У нас и по тому, что происходит вокруг, нельзя сказать, что вопросы экологии действительно важны и будут меры адекватные приняты для их решения. Вот это их место. Елена Медовникова: Ольга Александровна, ну а как, на ваш взгляд, должна, может быть, поменяться политика государства? Должны люди как-то привлекать внимание к проблемам экологии? Смотрите, на самом деле вот тоже Петя сказал, что проблема острая, может быть, в последнее время действительно очень много экологических катастроф было, привлекают к ним внимание сами люди прежде всего. Ольга Максимова: Ну, людям ничего не остается больше, потому что они в такие ситуации поставлены, когда они видят, что есть проблемы, а они не решаются. В последнее время действительно число техногенных катастроф выросло, оно будет и дальше расти, потому что вот это все, основные мощности нашей добывающей, перерабатывающей промышленности все были ну как бы установлены и запущены в советский период, в раннесоветский период. Сейчас вот это оборудование на большинстве предприятий морально и физически устаревает... Петр Кузнецов: То есть это прежде всего не человеческий фактор, это не безалаберность, это прежде всего плохая инфраструктура, отсутствие защиты и контроля? Ольга Максимова: Это связано с человеческим фактором, связано напрямую, а как же? Просто есть объективная причина, то, что оборудование часто не требует какого-то усовершенствования, никакие очистные сооружения там проблему не решат, а нужно переходить на наилучшие доступные технологии, которые уже... Петр Кузнецов: Ага. Нет, я о человеческом факторе, в данном случае понятно, что это связано, я больше о безалаберности. Вот здесь недосмотрел какой-то один, и здесь вот утечка произошла, а на самом деле инфраструктура позволяет все это сдержать, просто, не знаю, не на ту кнопку нажал и это произошло. Все-таки в целом инфраструктура устаревшая. Скажете, к вопросу о финансировании. Вы все равно мониторите по регионам – зависит ли экология от экономической стабильности конкретного региона? Есть ли хорошие примеры в последнее время решения экологической проблемы в каком-то конкретном регионе, чтобы понять, по какой схеме действовать другим? Ольга Максимова: Ага. Ну, насколько я могу судить, вообще есть регионы, которые вселяют оптимизм определенный. То, что я близко знаю, я могу сказать. Мне очень нравится, как развивается в этом направлении Калужская область, и мне очень нравится, как развивается Татарстан. Потому что... Петр Кузнецов: А что конкретно там происходит? Елена Медовникова: А что там происходит, да? Ольга Максимова: Ну, происходит, и внедряются наилучшие доступные технологии на предприятиях, естественно, при поддержке местных правительств региональных. Например, в Калужской области второй, по-моему, в России экодук был запущен, тоже привлекло очень большое внимание, то есть дорога, которая позволяет животным переходить на другую сторону, не нарушая их место обитания. И в целом планомерно внедряются какие-то вещи, может быть, не так быстро, как хотелось бы, просто с этими регионами я больше знакома. Петр Кузнецов: Опять же тратится больше денег на охрану окружающей среды конкретно. Нина из Волгограда у нас сейчас на связи, давайте вместе послушаем ее комментарий или вопрос. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Елена Медовникова: Мы вас слушаем. Зритель: Подскажите, пожалуйста, это Волгоград беспокоит вас. Вот у нас «Красный Октябрь», завод «Красный Октябрь» называется. Когда были Олимпийские игры по футболу, не было таких выбросов, а сейчас ну просто ужасно, можно сказать, это происходит каждый день. В инспекцию завода звонила, спрашивала, почему такое, объяснений нет: «Это редко бывает», «Это невозможно», «Это не может быть», – но запахи эти ощущаются, потому что живем рядом с заводом. Петр Кузнецов: А когда проходил Чемпионат мира 2 года назад... Зритель: ...этого не было. Петр Кузнецов: ...ба-бац! – да, как мячиком все убрали. Елена Медовникова: Нина, а у вас только запах ощущается, или есть еще какой-то смог? Насколько часто вы все это чувствуете? Зритель: Вы знаете, и смог стоит, и этот завод у нас недалеко от Мамаева кургана, если кто был..., прекрасно понимает, где находится «Красный Октябрь». И смог есть, и запах есть. И обращались во все инстанции, по нулям. Петр Кузнецов: Ага. Ольга Александровна к нам возвращается. Елена Медовникова: Да, спасибо, Нина. Петр Кузнецов: То есть на примере Волгограда убрать можно, и это показал период, во время которого проходили в городе игры Чемпионата мира по футболу. Чемпионат завершился, заслоночки открыли, все снова. Ольга Максимова: Ну, может быть, на это время были снижены как-то темпы, производящие мощности были уменьшены, может быть... Петр Кузнецов: Ну да. Ольга Максимова: ...чтобы снизить выбросы какие-то. Ну знаете, это больной вопрос, к сожалению, здесь вопрос к управленцам, которые решают эти все на разных уровнях технически. Потому что у нас есть, в общем-то, законодательная база, у нас есть контролирующие органы, которые призваны отслеживать вот такие возможные несоответствия, нарушения. Но часто бывает так, что завод производит какие-то выбросы дополнительные, сверх его разрешенного некоторого предела, и ему легче, предприятию, заплатить штраф, чем наладить какую-то систему дополнительную. Петр Кузнецов: Или, нам люди пишут, потом приезжают специалисты, замеряют, говорят, что нет, все в норме, а народ задыхается. Елена Медовникова: Вот, Ольга Александровна, да, очень важный тоже действительно вопрос. Люди видят, что что-то происходит, даже видят это на предприятии, но тем не менее вы говорите, что предприятию выгоднее заплатить штраф. Но вот история с «Норникелем», по-моему, говорит сегодня об обратном. Ольга Максимова: Ну, «Норникель» – это из ряда вон выходящая, конечно, ситуация. Насколько я посмотрела перед нашей встречей материалы, в общем-то, проблема именно объективная с чем была связана? Специалисты Ростехнадзора, я увидела эту информацию, они пишут, что их не допускали с какого-то там, с 2016 года, на предприятие. То, что там вот эти канистры устаревшие с трещинами были, в общем-то, в целом было известно людям. Но здесь, конечно, это халатность чистой воды. Елена Медовникова: А почему сегодня у контролирующих органов нет просто-напросто доступа к крупным заводам и предприятиям? Ольга Максимова: Вы знаете, я не могу ответить на этот вопрос, мне это непонятно. Такого не должно быть. Вот если мы говорим об экологическом менеджменте, если вернуться к конкретной аварии, есть принцип, что загрязнитель платит, то в этом случае авария федерального значения, в общем-то, с огромными последствиями, которые затронули много регионов России, и здесь необходимо вмешательство, безусловно, на самом высоком уровне, иначе этот вопрос не решится. Здесь сам загрязнитель никогда этот ущерб не ликвидирует, который был причинен. А почему там не было допуска Ростехнадзора? Ну, знаете, остается развести руками. Елена Медовникова: Но это, видимо, не только на объектах «Норникеля» происходит, это происходит повсеместно и по всей России, потому что часто получается, что люди чувствуют запах, видят, что река позеленела, грубо говоря, при этом сдают анализы в лаборатории, им отвечают, что ничего не происходит и так далее. Вот как может быть здесь, на ваш взгляд, наладить вот эту систему? Ольга Максимова: Вы знаете, здесь такой вопрос тоже с чем связан? С тем, что действительно люди могут наблюдать на протяжении длительного времени загрязнения, выбросы, которые есть в атмосфере, вызывают даже независимую какую-то экспертизу, вот мы сами, наша лаборатория в этом участвует, тоже в таких выездах, приезжаем. Но в тот день, когда производится измерение... Елена Медовникова: ...все чисто. Ольга Максимова: …либо ветер дует в другую сторону, либо выброс был меньше. И вообще поскольку все, что попадает в атмосферу, довольно-таки быстро рассеивается, то вот поймать за счет одноразового какого-то выезда и анализа загрязнение можно далеко не всегда. То есть там нужен суточный мониторинг на протяжении длительного периода времени, смотреть действительно, каким образом предприятие воздействует на вот эту окружающую среду. Вот это именно как мера такая ответная общественности. Но в целом на самом предприятии просто не может иначе быть, что есть система производственного своего экомониторинга, они должны отслеживать такие вещи самостоятельно. Петр Кузнецов: Ну вот возвращаясь ко вчерашней реакции президента, который в том числе анонсировал появление датчиков в особо грязных городах, что это выход, стоит ли с этого именно начинать? Ольга Максимова: Может быть, конечно... Петр Кузнецов: Это и есть тот самый суточный контроль, да, мониторинг? Ольга Максимова: Да-да, конечно, как вариант. Елена Медовникова: По крайней мере эти датчики хотя бы будут показывать, наверное, чем дышат жители разных регионов. Спасибо, Ольга Александровна. И давайте, мы вот наших телезрителей тоже спрашиваем, сколько дней в году они дышат свежим воздухом. Наши корреспонденты также спросили у жителей Нижнего Новгорода, Красноярска и Челябинска. Давайте смотрим, что отвечали люди. ОПРОС Петр Кузнецов: И вот еще несколько сообщений. Иронизирует Свердловская область: «Тут же главное, чтобы в Лондоне был чистый воздух». «Можете не переживать, все уже отравлено», – Томская область, оттуда телезритель пишет. Волхов, Ленинградская область: «Выбросы на город постоянно, а в отчетах все хорошо». «В Электростали постоянные выбросы, с заводом и полигоном жить невозможно, да еще мусоросжигательный завод будут строить. Когда экологи будут работать и контролировать город Электросталь?» «Рядом с Тверью расположен большой свиноводческий холдинг, город летом задыхается». «Пока народ не будет контролировать, ничего не получится», – это уже уверена Лилия, через наш сайт пишет наша телезрительница. Послушаем звонки. Елена Медовникова: У нас есть и звонки, да. Наталья с нами на связи из Магнитогорска. Петр Кузнецов: О. Елена Медовникова: Наталья, как раз мы вас слушаем. Здравствуйте. Что происходит? Зритель: Здравствуйте, здравствуйте. Вот вчера была пресс-конференция, да? Петр Кузнецов: Мы знаем, да. Зритель: Задал вопрос наш президент нашему корреспонденту из «Магнитогорского металла». Я понимаю, что ей как бы нельзя, наверное, говорить об этой экологии, но экология у нас очень плохая в Магнитогорске. Вот я живу на левом берегу, мне 62 года, вот. У меня бронхит астматический, это уже с молодости он. Внучке 11 лет, у нее ставят предастматическое уже состояние. Дышать нечем, особенно в выходные дни, вечером, ночью. Петр Кузнецов: Ночью? Прошу прощения, тут как раз пишут, что ночные выбросы у вас особенно. Зритель: Да-да. Днем они еще, наверное, боятся выбрасывать, потому что днем люди, а ночью, в выходные дни дышать нечем, вот. Мы особенно живем на левом берегу, у нас очень плохая экология, очень. Петр Кузнецов: Получается, что пока президенту не дозвонишься на Прямую линию, так бы... Елена Медовникова: ...датчики не появятся. Петр Кузнецов: ...о ваших выбросах никто и не узнал, кроме вас самих. Зритель: Да мы уже и в Челябинск звонили, и куда только ни обращались. Вы знаете, вот я, конечно, не знаю, может быть, у них есть очистные сооружения, но мне кажется, они их отключают, вот именно в выходные дни и ночами, потому что дышать нечем, дышать нечем совершенно. Нам ни детей не вывести погулять, действительно, летом в огороде у нас почти ничего не растет... Елена Медовникова: Наталья, еще такой вопрос. Вы всю жизнь живете в Магнитогорске? Зритель: Да, да. Елена Медовникова: За последние годы как-то ухудшилась ситуация, на ваш взгляд? Зритель: Вы знаете, нет, не улучшилась, нет. У нас сейчас на левом берегу построили еще одну агрофабрику, мы думали, что старую закроют, но ее не закрыли. У нас сейчас везде агрофабрики, комбинат металлургический, и дышать нечем. Елена Медовникова: Да, спасибо. Петр Кузнецов: У вас сутки после пресс-конференции, почти день прошел после того, как о Магнитогорске заявлено было на всю страну. Там какие-то поступательные движения не происходят сейчас в сторону улучшения? Не знаю, может, что-то слышно уже, заявления? Зритель: Вы знаете, услышали, что очистные они какие-то новые здесь устанавливают и все. Но вот по экологии вообще, вообще не... Петр Кузнецов: Не видно? Елена Медовникова: Нет, ну на этот вопрос, конечно, должны отвечать эксперты в первую очередь. Петр Кузнецов: Настолько густой дым, что... Елена Медовникова: Да, спасибо, Наталья. Петр Кузнецов: Спасибо большое. У нас Сергей Чернин, первый зампред Комитета по экологии Торгово-промышленной палаты на связи. Сергей Яковлевич, здравствуйте. Сергей Чернин: Добрый день. Петр Кузнецов: Если не ошибаюсь, у нас же есть субсидии и всякие льготы для предприятий, которые готовы строить очистные сооружения у себя. Но как-то, видимо, не очень активно подключаются предприятия, видимо, не совсем выгодно подключаться к этой программе. Может быть, что-то в ней не так? Начало-то хорошее. Сергей Чернин: Ну, вы знаете, что касается... Действительно, были субсидии, программа сама НДТ была связана, в принципе сделана по западному образцу, так в Европе тоже идут многочисленные... Алло? Елена Медовникова: Да-да. Петр Кузнецов: Да, мы вас прекрасно видим и слышим. Вы как знали. Елена Медовникова: Нас, к сожалению, Сергей Яковлевич не слышит. Петр Кузнецов: «На экологически чистые продукты у людей нет денег», – сообщение из Ярославской области, почему-то на это сделан акцент. Елена Медовникова: Да, давайте послушаем наших телезрителей. Петр Кузнецов: Еще послушаем наших телезрителей, мы восстановим связь обязательно. Евгений? Елена Медовникова: Евгений, мы вас слушаем, здравствуйте. Зритель: Да, добрый вечер. Елена Медовникова: Да, добрый вечер. Петр Кузнецов: Откуда вы? Зритель: Амурская область, город Свободный. Петр Кузнецов: Что там? Свободно ли там дышать? Зритель: Да, с воздухом все прекрасно. Дело вот в чем. За последние, наверное, 8–10 лет очень-очень сильно была захламлена пойма реки, основная река – это река Зея. Елена Медовникова: Ага. Петр Кузнецов: Ага. А кем? Зритель: На мой взгляд, это все делается либо с попустительства местной администрации, либо, я думаю, в некоторых моментах это прямо целенаправленная, скажем так, свалка мусора в пойме реки, так как муниципальная компания, отвечающая за благоустройство и за поддержание, скажем, порядка в городе, они регулярно в пойму реки свозят мусор. Петр Кузнецов: Ну вы все это... Вы как, это говорят, это ваши предположения? Вы просто начали говорить, что вам кажется, что это... Или это все есть, это зафиксировано, вы с этим пытались уже куда-то, не только вы... ? Зритель: Я вижу, я ежедневно хожу, я видел машины муниципальные, которые вываливают мусор. Петр Кузнецов: Все это свободно можно зафиксировать, но вы просто проходите мимо и за этим наблюдаете, правильно? Я просто не знаю, экологический патруль, к кому обращаться, Росприроднадзор, который какие-то программы недавно запустил с фото- и видеофиксацией... Елена Медовникова: А вот мы сейчас, может быть, спросим это как раз у Сергея Яковлевича. Петр Кузнецов: Понятно, вы картинку нам передали довольно-таки четко, спасибо большое. Елена Медовникова: Сергей Яковлевич, вот Евгений говорит, загрязнение рек и так далее. Действительно, к кому обращаться за помощью? Сергей Чернин: Значит, во-первых, это подведомственно, безусловно, Росприроднадзору и природоохранной прокуратуре, то есть это основные надзорные органы, а также местной Минэкологии. Но в случае, если они не реагируют на данные звонки или неадекватно реагируют, неправильно, то, безусловно, нужно обращаться в Росприроднадзор, причем даже лучше подчас в центральный аппарат. Петр Кузнецов: Сергей Яковлевич, это коллективная жалоба должна быть? То есть она должна набрать сколько-то жителей города, или достаточно Евгению написать? Сергей Чернин: Достаточно Евгению написать, это заявление граждан, по закону и по соответствующим документам оно должно быть рассмотрено и отвечено. Более того, прокуратура должна возбудить уголовное дело, если она видит состав... Алло? Елена Медовникова: Да-да. Сергей Яковлевич, просто очень часто у нас слово «должно» упирается... Петр Кузнецов: Сергей Яковлевич, по крайней мере мы вас продолжаем слушать. Можно все-таки, вот то, с чего мы начали вместе с вами, по поводу того, что невыгодны все эти льготы и субсидии, которые предлагаются предприятиям на совершенствование очистных сооружений, на их модернизацию или в каком-то случае просто на строительство. Сергей Чернин: Значит, вот смотрите, что касается... Вот как раз то, с чего мы начали, да. НДТ, я считаю, что НДТ должно быть непосредственно связано с дальнейшей системой контроля по НДТ и именно онлайн-мониторингу. Потому что хорошая идея наилучших доступных технологий и зачет, допустим, природоохранных мероприятий в части вычетов из налогооблагаемых доходов предприятия – это правильное и хорошее субсидирование, которое было придумано. Но подчас, как всегда, хорошее превращается в не очень хорошее, когда четко не разграничены и методологически параметры наилучших доступных технологий. Есть центральное бюро НДТ, есть Минпромторг, очень уважаемая организация. Но подчас предприятия умышленно, для того чтобы не модернизировать свои очистные условно за 3–4 миллиарда рублей, они получают справки условно от экспертных организаций, от тех же бюро НДТ и так далее, что у них очистные, которые есть, уже соответствуют наилучшим доступным технологиям, а очистные, возможно, не модернизировались несколько лет. В результате мы получаем, что на бумаге у нас наилучшая доступная технология, а реально в реку утекает то, что не должно, так сказать, утекать, вот та проблема, которая сейчас есть. То же самое касается выбросов в воздух, газоочистка часто формально соответствует всем природоохранным технологиям, наилучшим доступным технологиям, а реально… Только, еще раз, только газоанализаторы с онлайн-мониторингом, которые качественно и мощно могут выводить это все, я подчеркиваю, на верхний уровень, то есть к природоохранным мероприятиям, чтобы общество могло смотреть, природоохранная прокуратура, Росприроднадзор, контролирующие иные организации, чтобы общество могло в онлайн-режиме смотреть. Только такая система может позволить как раз добиться действительно постановки наилучших доступных технологий, и вот они уже и должны субсидироваться государством. Елена Медовникова: Сергей Яковлевич, ну вот как раз Владимир Путин вчера тоже резко отреагировал, уже сказал о датчиках, сказал о том, что должны крупные компании в том числе отвечать и нести ответственность. Вообще услышали, видимо. Когда ждать изменений людям? Сергей Чернин: Вы знаете, к сожалению, проблема идет, только на моем веку, я этой проблемой занимался с 2015 года, в 2017 году, когда был Госсовет, даже удостоился чести выступить в том числе как раз по вот этим самым датчикам. К сожалению, пока речь идет только о 300 наиболее крупных предприятиях первой категории, я скажу, что вообще их около 8 тысяч предприятий, и они обязаны, безусловно, все это сделать. Второе: если вы помните... Я хотел бы чуть-чуть, я все-таки на земле и сам и промышленник, и эколог. Я хочу сказать, что, когда был выброс условно у «Газпром нефти» еще, по-моему, в 2014-м или в 2015 году и накрыло пол-Москвы, мы для чистоты эксперимента, я на одной из своих электростанций (три генерационных в Москве) на 11 источниках выбросов построил за 1,5 месяца полностью онлайн-систему мониторинга с выводом на сайт Общественной палаты, на сайт других контролирующих органов, всего это было за 1,5 месяца. Мне кажется, что иногда промышленность умышленно, значит, усложняет проблематику, которой нет, это просто надо делать. И если сейчас президент сказал, что это надо, это уже, мне кажется, такое последнее китайское предупреждение промышленникам. Петр Кузнецов: Это Сергей Чернин, спасибо, первый зампред Комитета по экологии Торгово-промышленной палаты, был с нами на связи. Елена Медовникова: Спасибо. Петр Кузнецов: Несколько сообщений в завершение. «Датчики снизят количество выбросов, или укажут виновника, или штраф выпишут конкретному адресату?» – сарказм от телезрителя из Самарской области. «Чита задыхается от смога, производства никакого нет, топит частный сектор, газ не проводят», – сообщение из Забайкальского края. «Какая экология? Двор забит машинами, стоят на газонах и тротуарах», – это сообщение уже из Ярославской области, с себя надо начинать, об этом наш телезритель. Оставайтесь с нами, мы скоро продолжим.