Тамара Шорникова: Продолжаем прямой эфир программы "Отражение". Это рубрика "Профессии". Вода – это жизнь или угроза для здоровья? Сегодня узнаем, как проверить ее качество. А еще выясним, как укротить шумных соседей и что делать, если дышать нечем. Ответы на все эти вопросы знает наш гость, инженер-эколог. Именно об этой профессии мы будем говорить сегодня. У нас в студии Иван Лобашкин, как раз такой специалист. Здравствуйте. Иван Лобашкин: Добрый день. Тамара Шорникова: Иван, сразу вопрос о воде. В свое время столичные чиновники утверждали, что воду в Москве из-под крана пить можно, она достаточно очищается. Вы как к этому мнению относитесь? Иван Лобашкин: Вода в Москве соответствует всем требованиям безопасности, так что ее пить можно. Однако все же… Тамара Шорникова: …но не нужно, судя по вашему "но". Иван Лобашкин: …я рекомендую использовать угольные фильтры, чтобы все-таки очистить от хлорных составляющих. Не кипятить, но хотя бы фильтровать лучше. А так требованиям безопасности отвечает. Тамара Шорникова: Понятно. Как проверить качество воды и не только, мы поговорим сразу после сюжета. Сейчас обратимся к зрителям – расскажите, вас устраивает качество водопроводной воды? А воздуха в селе или в городе, в котором вы живете? Давайте проведем свой такой телевизионный экологический мониторинг. Ну и, конечно, рассказывайте о том, что хотели бы узнать о профессии инженера-эколога. Мы сняли, как такие специалисты работают. Давайте посмотрим сюжет. СЮЖЕТ Тамара Шорникова: Ну вот сразу SMS посыпались, сравниваем качество воды в разных населенных пунктах. Кузнецк, Пензенская область: "Употреблять воду нельзя, рыжая". Жалуются на нее и в Волгоградской области, Ерзовка: "Вода идет техническая, а платим как за питьевую". А вот, например, в Саратовской области чистая, всегда пьют из-под крана, говорит нам телезрительница, 58 лет, ни на что не жалуется. По какому поводу чаще всего к вам обращаются? Что волнует? Качество чего хотят проверить россияне? Иван Лобашкин: Ну обращаются по разным поводам: проверить воздух, пищу, воду. Но на самом деле самое популярное обращение именно о проверке помещения после устранения разбитого ртутного термометра, потому что ртуть, которая есть практически в каждом доме, может солидно испортить экологию в помещении и навредить. Такие обращения поступают ежедневно, с вопросами и за консультацией, и подъехать, чтобы измерить и проверить помещение. Тамара Шорникова: И во сколько обходится ваша помощь? Иван Лобашкин: В зависимости от объема работ и местоположения. Потому что мы базируемся в основном в столице, и выезжать в регионы довольно-таки проблематично, но все равно выезжаем по запросу. Также существует помимо проверки помещения есть еще и устранения, они могут быть разные: одно дело, когда разбитый термометр, а другое дело, в этой же области обращаются после большой ртутной аварии, и тогда может быть устранение довольно-таки сложным. Тамара Шорникова: Ну вот обычный, бытовой случай, тот же термометр во сколько обойдется? Иван Лобашкин: В среднем от 4 до 7 тысяч рублей по Москве. Тамара Шорникова: Ого. Иван Лобашкин: Да. Тамара Шорникова: А качество воды питьевой и из-под крана? Иван Лобашкин: Качество воды можно примерно в таком же диапазоне проверять по большему количеству показателей. Тамара Шорникова: Так, с градусником точно нужно быть осторожнее, дорого обходится. По звонкам в вашем кол-центре кажется, что график у вас напряженный. Как работаете? Иван Лобашкин: Да, естественно, к нам звонки поступают со всех регионов нон-стоп, то есть каждый день без выходных мы работаем, в том числе даже в ночную смену приходят звонки из дальних регионов, потому что часовые пояса разные, да и в ночное время тоже иногда приходится выезжать на объекты. Опять же, в том числе измерение уровня шума, по некоторым показателям нужно проводить измерения ночью для чистоты, скажем так. Тамара Шорникова: Как раз если вечеринка у соседей, например, да? Иван Лобашкин: Вечеринка у соседей, шум от лифта – это тоже нужно измерять ночью. Тамара Шорникова: Ну вот, кстати, вода, воздух – это очень понятные категории в рамках вашей профессии. А вот, например, измерение уровня шума лично меня на сайте экологической экспертизы немного удивило. Как это попало в список экологических экспертиз? Иван Лобашкин: Все просто: это тоже экологический фактор, который может мешать людям жить. Он нормируется, то есть существуют стандарты по уровню шума, она должны быть соблюдены в жилых помещениях. Соответственно, если есть источник шума, который нарушает эти санитарные нормы, его нужно устранять. Тамара Шорникова: Как минимум зафиксировать сначала. Иван Лобашкин: Хотя бы зафиксировать и уже в дальнейшем устранять, да. Тамара Шорникова: Насколько я знаю, сейчас почти в каждом смартфоне есть некие шумомеры, в Интернете есть приборы, не знаю, насколько действенные, тысяч за 5 можно купить. Как вы их с профессиональной точки зрения оцените? Можно с их помощью измерить уровень шума и как-то попытаться урегулировать этот вопрос? Иван Лобашкин: Поверхностную оценку в принципе можно, конечно, получить, хотя бы иметь диапазон плюс-минус. Тамара Шорникова: На основании этих исследований участкового звать можно? Иван Лобашкин: Нет, к сожалению, для этого мы и работаем, чтобы зафиксировать, именно все провести по методике. Потому что иногда обращаются с вопросами, примерно хотя бы как это, тогда такой приборчик вам поможет или приложение в смартфоне. А для того чтобы именно зафиксировать конкретное превышение либо его отсутствие, нужно профессиональным оборудованием проводить измерения строго по методикам и делать качественную оценку. Тамара Шорникова: Это честно вы сейчас цену себе как специалиста добиваете, или это действительно так? Иван Лобашкин: Нет, потому что обращаются. Эти вопросы, которые вы сейчас задаете, тоже очень популярны. Тамара Шорникова: То, о чем вы говорите – работа без выходных, в ночную смену часто – вы экологию собственной жизни соблюдаете? Иван Лобашкин: Да, естественно, конечно, стараемся и режим дня соблюдать, и выходные брать вовремя. Тамара Шорникова: Просто так сейчас отпугнете всех людей, которые задумываются о том, не стать ли им инженером-экологом – подумают, к чему такая загруженность. Иван Лобашкин: Нет, это очень творческая работа на самом деле, хоть и техническая. Тамара Шорникова: Вот кстати, распространенное слово "эколог", к нему все привыкли. А что добавляет в профессию вот эта приставка "инженер"? Иван Лобашкин: "Инженер" добавляет задачи. Эколог занимается в основном наблюдениями, а инженер еще занимается разработкой. То есть опять же помимо наблюдений за экологией нужно привносить дополнительные задачи и механизмы по ее корректировке и улучшению. Тамара Шорникова: А образование как-то отличается для эколога или инженера-эколога? Иван Лобашкин: Да. То есть экологи могут быть обучены даже в гуманитарных ВУЗах, а вот инженеры-экологи именно в технических. Тамара Шорникова: Вы какой закончили? Иван Лобашкин: Я технический. Тамара Шорникова: Хорошо. К нам позвонила Гульчера из Тульской области, давайте послушаем, что ее беспокоит. Алло, здравствуйте, Гульчера. Зритель: Алло, здравствуйте. Тамара Шорникова: Слушаем вас. Зритель: Меня беспокоит качество воды. Я проживаю в Тульской области, город Новомосковск-2. У нас вода очень плохая. Стоит фильтр на трубе, этот фильтр я меняю 2 раза, картридж. Когда я его вытаскиваю, это сплошная грязь, как можно было лопатой загрести. Кроме того, я значит наливаю воду в кастрюлю, после кастрюли у меня стоит два фильтра на столе, потом наливаю в чайник. И когда кипячу, то уже не коричневые, а белые ошметки остаются там в чайнике. Тамара Шорникова: Понятно, Гульчера, вас поняли, спасибо за звонок. Такая вот сложная технологическая процедура очистки. Что можно посоветовать нашей телезрительнице? Иван Лобашкин: На самом деле нужно подобрать качественный фильтр, потому что вот эти осадки – это как раз-таки металлы, которые от водопровода могут поступать, от центрального водоснабжения, белые осадки от хлора, то есть ее стараются очистить, но, видимо, не получается в полной мере. Тамара Шорникова: Не справляются. Иван Лобашкин: Да. Соответственно, нужно провести анализ и с этими показателями уже обратиться к специалистам по фильтрам, чтобы подобрать качественные ступени очистки и пить хорошую воду. Тамара Шорникова: Например, представим себе ситуацию, допустим, пенсионер, денег на вашу экспертизу нет. Можно обратиться в Горводоканал, чтобы там как-то поспособствовали и проверили качество этой воды? Иван Лобашкин: Да, по идее существуют государственные лаборатории, которые этим занимаются и должны регулировать. Но я, честно говоря, не располагаю информацией, в каком порядке они действуют. Тамара Шорникова: Хорошо. Если с помощью вашей экспертизы установили, что все-таки не фильтр не справляется, а действительно вода некачественная, есть ли какой-то алгоритм, как можно ситуацию исправить, заставить коммунальные службы работать лучше либо какие-то другие ассоциации задействовать? Иван Лобашкин: Конечно, как раз-таки именно для этого мы и работаем, чтобы если есть какое-то отклонение от нормативов, зафиксировать его и получить документ, подтверждающий это. Документ будет иметь юридическую силу, соответственно с ним уже направлять свои жалобы в управляющие компании, в суды, в любые другие инстанции, чтобы все-таки людям было безопасно жить. Тамара Шорникова: Платить за адвоката и таким образом добиваться качества хорошей жизни. Иван Лобашкин: Нужно стараться за свою жизнь. Тамара Шорникова: Хорошо. Вот все-таки исследования электромагнитного фона, которые мы показывали в сюжете, кажутся все-таки не очень опасными. А есть ли исследования, которые могут угрожать вашему здоровью или жизни? У вас опасная профессия? Иван Лобашкин: Мы соблюдаем все техники безопасности, поэтому инженером быть безопасно. Но существуют, конечно, факторы, которые влияют напрямую на здоровье. Электромагнитные поля на самом деле тоже очень влияют, потому что поступают обращения, когда люди говорят, что они слышат шум у себя в голове, постоянно болит голова и тому подобное – причиной может быть как раз электромагнитное поле, также радиационный фон, а это тоже сфера экологии. Тамара Шорникова: Ну это если находиться вот в также атмосфере постоянно, в такой ситуации и в таком офисе, например. А вот я говорю о вашей профессии: был ли у вас случай какой-нибудь, когда вам было страшно? – не знаю, пробирка разбилась, скафандр ваш повредился (я имею в виду, конечно, вашу защитную одежду, которую вы используете)? Иван Лобашкин: Я понял. На самом деле как раз-таки были два момента из моего опыта опасности – это когда приехали на объект большого ртутного разлива, тогда превышения были настолько огромные, то даже казалось, что респиратор не поможет. Ну а также когда обнаруживаются источники радиации, тут тоже особо не защитишься от него. Тамара Шорникова: А вы можете отказаться идти в эту зону? Иван Лобашкин: Наша работа, нужно зафиксировать. Тамара Шорникова: Понятно. Как часто к вам обращаются предприятия? Иван Лобашкин: Предприятия примерно так же часто, как и обычные частные люди, потому что предприятиям тоже в свою очередь нужно проводить программы производственного контроля, нужно соблюдать микроклиматические параметры в офисах. То есть люди, находящиеся за столом, у себя за компьютером, должны быть в хороших условиях, то есть температура, влажность воздуха, освещенность, все это тоже должно соблюдаться. Поэтому предприятия как и по проверке помещений, так и по производству чего-либо к нам обращаются довольно часто. Тамара Шорникова: Сейчас кажется, что предприятиям гораздо проще заплатить штраф, нежели установить какую-то новую очистную систему и регулярно соблюдать все мероприятия. Вот по вашему опыту, насколько все-таки много таких ответственных предприятий, заводов, которые действительно заботятся об окружающей среде и стараются как-то повлиять на то, чтобы она не ухудшалась как минимум. Иван Лобашкин: На самом деле по наблюдениям сейчас все чаще и чаще как раз-таки предприятия задумываются о том, что на самом деле выгоднее и экономичнее все-таки проверить сначала и не допустить каких-то отклонений. Как раз-таки поэтому обращаются с проверкой и предложениями, как соблюдать закон, нежели платить штрафы, потому что штрафы сейчас все-таки в этих случаях уже приличные. Тамара Шорникова: Если, например, представить такую ситуацию, когда экспертизу заказали жители, которые живут рядом с предприятием, которое докучает им каким-то образом в жизни, вы провели свою независимую экспертизу, завод провел свою и говорит, что у него все в порядке, вы с этой экспертизой не согласны. Кто здесь та инстанция, которая определит исход данной ситуации, данного противостояния? Кто контролирует вашу работу, например? Иван Лобашкин: Наша лаборатория аккредитована, то есть это лаборатория, получившая госаккредитацию. Это знак качества, что работы выполнены по всем стандартам и имеют полноценную силу. Если есть вторая экспертиза, которая опровергает наши данные, то вполне очевидно, что нужно проводить третью, возможно, еще в какой-то лаборатории, в том числе можно привлечь Роспотребнадзор, различные санэпидемстанции и добавить объективности в ситуацию. Тамара Шорникова: Ну вот кратко, есть ли шансы в таком противостоянии что-либо выиграть? Стоит ли тратиться на эти независимые экспертизы, или все-таки маловероятно? Иван Лобашкин: Конечно, стоит. К примеру, недавно был выброс сероводорода на полигоне в Подмосковье, и одно дело… Тамара Шорникова: Волоколамск вы имеете в виду? Иван Лобашкин: Да. Одно дело, когда был очевидный факт, что дети отравились, другое дело, что вызвали еще нас для проверки. Мы зафиксировали превышение. Отравление детей можно много с чем постараться связать, а когда есть еще документ, подтверждающий, что действительно эти выбросы в воздухе были, как вы видите, результат не заставил себя долго ждать, начали предпринять меры по регулированию этого вопроса. Тамара Шорникова: Ну не все их пока считают достаточными в любом случае. Давайте выслушаем еще одного нашего телезрителя, Валентина из Казани к нам дозвонилась. Валентина, добрый вечер. Зритель: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Здравствуйте. Слушаем вас. Зритель: У меня такой вопрос к господину инженеру. Проверяется ли вода на яйца глистов и как это обеззараживается? И еще я слышала, что и в воздухе их много, этих яиц глистов. Тамара Шорникова: Понятно, спасибо. Вот такой вопрос. Иван Лобашкин: Да, конечно, есть такой показатель, как яйца и личинки гельминтов. Это проверяется и в воде, и в пищевых продуктах. В воздухе микробиологические показатели тоже существуют, но немного другие; все это исследуется и естественно должно регулироваться. Вода не должна быть ни с какими микробами в опасных количествах во всяком случае. Тамара Шорникова: Если говорить об опасностях, мы уже поняли, что плохо работать в офисах, которые находятся под линиями электропередач непосредственно, а вот в квартире, в нашем жилье где может таиться опасность? Иван Лобашкин: Как правило, в квартире может быть, во-первых, микробиология воздуха. То есть плесень, которая затаилась у нас где-нибудь в ванной, может со временем вызвать и аллергию, и астму, и другие респираторные заболевания. А также некачественные стройматериалы, то есть очень часто к нам обращаются также проверить воздух, потому что плохо себя чувствуют в новостройке, а потом выясняется, что действительно в воздухе обнаруживаются химические элементы, подобные фенолам, аммиакам, формальдегидам в значениях, превышающих санитарные нормы. Это говорит о том, что, возможно, при строительстве как раз-таки использовались некачественные строительные материалы, и впоследствии люди ощущают негатив. Тамара Шорникова: А вот когда вам звонят клиенты с такой размытой жалобой, что они плохо себя чувствуют, как вы определяете, какой вид экспертизы нужно провести, какое оборудование нужно задействовать, каких специалистов? Иван Лобашкин: Тут уже помогает опыт, потому что нужно как можно больше человека понять. Одно дело, когда просто человек не понимает, отчего ему плохо, и другое дело, когда он говорит, что у него голова болит, у него плохие показания крови, он плохо спит по ночам, иммунитет слабый, у него астма, аллергия и тому подобное. И все это в целом, потом уже появляется картина, что нужно человеку проверить. Опять же, нужно проверить еще местоположение, то есть где находится объект исследования, иногда… Тамара Шорникова: Вы имеете в виду этаж? Иван Лобашкин: Этаж опять же: некоторые химические элементы, как радон, как правило, находится на первом этаже либо в подвальных помещениях. Тамара Шорникова: Выше уже не имеет смысла проверять. Иван Лобашкин: Да, он уже очень летучий. Помимо этого еще где находится, потому что разные районы Москвы есть, разные районы нашей страны, где в той или иной мере это все очень различно. Тамара Шорникова: А какие районы Москвы самые чистые, а где катастрофа? Иван Лобашкин: По вопросу воздуха самыми чистыми являются юго-запад и северо-запад Москвы. Это все зависит, во-первых, от лесопарковых зон, во-вторых, насыщение… Тамара Шорникова: Ну то есть ближе к Рублевке. Иван Лобашкин: Да, конечно. Также автомобильные дороги и направление ветра. Потому что загазованность, допустим, в центре Москвы очень высокая, воздух нельзя считать максимально чистым. И опять же за счет ветра это относится все в более промышленную часть Москвы, на восток, юго-восток, соответственно таким образом можно даже представить карту безопасности. Тамара Шорникова: Давайте представим нашего телезрителя: Надежда из Санкт-Петербурга к нам дозвонилась, успеем принять звонок. Зритель: Да, алло. Тамара Шорникова: Надежда, просим вас максимально кратко. Слушаем вас Зритель: Кратко. Я опоздала, люблю вашу передачу. У меня такой вопрос к гостю вашему. У меня на втором этаж однокомнатная квартира, а на первом у меня электрощитовую сделали уже несколько лет назад, была на улице, к нам перенесли. И вот щитовой дом блочный. У меня начали вообще все суставы болеть… Мне, правда, 77 лет, и все равно я чувствую, зимой когда мороз, там прямо током везде все бьет, и ничего нигде никому не доказать, не выяснить, ничего. Что могут мне ответить, посоветовать, к кому и куда обращаться? Тамара Шорникова: Спасибо. Может ли это быть связано? Иван Лобашкин: Да, конечно, такие обращения тоже к нам часто поступают. Находясь на втором этаже, люди ощущают такие симптомы, когда электрощитовая находится на первом этаже, это вполне связано с электромагнитными полями. То есть большое скопление проводов под напряжением создает электромагнитное поле, которое если правильно не экранизировать и делать не по каким-то стандартам электрическим, то это может создавать те самые поля, которые вызывают у людей недомогание. Тамара Шорникова: Ну вот распространенная шутка, что помогают шапочки из фольги действительно в таких ситуациях. Как видим, это серьезная проблема, с ней можно и нужно бороться. Спасибо. У нас в гостях был инженер-эколог, обсуждали эту профессию. У нас в гостях был Иван Лобашкин. Спасибо за то, что пришли к нам в эфир. Это была рубрика "Профессии", увидимся через неделю.