Петр Кузнецов: ВЦИОМ объявил о победе интернета над телевизором. Сеть стала для россиян основным источником информации, но не для всех на самом деле, а, как выяснила Высшая школа экономики, например, 22% граждан интернетом вообще не пользуются. Ксения Сакурова: Такие же цифры по безинтернетности получились по итогам опроса Фонда «Общественное мнение». А вот ВЦИОМ недавно посчитал, чем именно занимаются в сети те, кто туда, соответственно, заходят, сколько времени проводят и для чего используют. Петр Кузнецов: Итак, большинство россиян (это уже по ВЦИОМ) – 84% – интернетом пользуются. При этом 72% пользуются им ежедневно, а треть – 34% – проводят в сети более четырех часов в день. Для домашнего использования предпочитают мобильный способ передачи данных 40%. Четверть используют чаще проводной интернет. Треть опрошенных – 33% – пользуются и тем, и другим в равной степени. Ксения Сакурова: Чаще всего новости смотрят в поисковиках или переходят оттуда по ссылкам – 39%. Почти столько же используют для этого соцсети и мессенджеры. 13% смотрят новостные видео. 11% читают интернет-СМИ. «Сможете ли вы обойтись без интернета?» – об этом спросили наши корреспонденты в Екатеринбурге, Курске и Симферополе. Давайте посмотрим, что им ответили. ОПРОС Петр Кузнецов: Это опрос людей на улицах различных городов. Ксения Сакурова: Но это все – большие города, да? Мне кажется, это очевидно, что там люди пользуются довольно активно. А что считают наши эксперты? С нами на связи Михаил Черныш, директор Федерального научно-исследовательского социологического центра Российской академии наук, доктор социологических наук, и Дмитрий Винник, аналитик Института исследований интернета, профессор Финансового университета при Правительстве Российской Федерации. Здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Михаил Черныш: Здравствуйте. Дмитрий Винник: Здравствуйте. Ксения Сакурова: Вот 22% в нашей стране, для наших условий – это много или мало? – тех, кто не пользуется интернетом. Это целых 22% или всего 22%? Петр Кузнецов: Михаил Федорович, давайте с вас начнем. Михаил Черныш: Ну, на мой взгляд, это все-таки еще большая цифра. Это говорит о том, что мы еще не преодолели то, что в науке называется «цифровая пропасть», то есть различия между теми, кто уже включен в новые цифровые технологии и может ими адекватно пользоваться, и теми, кто вообще пока еще к ним не подключен и даже не имеет такой возможности. Такие различия существуют. Конечно, они должны быть преодолены, потому что только так мы можем добиться настоящего равенства, равенства возможностей. Петр Кузнецов: Дмитрий Владимирович, при этом у основных услуг у нас сейчас в нашей стране есть альтернатива – ножками с бумажками в нужное окно. Но скоро (и нас многие эксперты предупреждают, предупреждали и будут еще предупреждать, что это случится в скором времени) альтернативы этому не будет. То есть все основные услуги – только через интернет. Нет интернета – нет услуги. При этом мы понимаем, что в нашей стране чисто физически интернета нет, наверное, больше, чем у 22%. Как быть? Дмитрий Винник: Я думаю, что все-таки не больше, чем у 22%. Я сейчас нахожусь в деревне в Алтайском крае, и здесь интернет есть, и вполне сносного качества, хотя вокруг совершенно дремучая тайга. Петр Кузнецов: Хорошо, да. Возможно, цифры ниже. Дмитрий Винник: То есть он проник дальше, чем это видится порой людям из столицы. Во-вторых, конечно же, это голубая мечта бюрократов новой волны, всех цифровизаторов, чтобы все услуги и все госуслуги невозможно было получить без интернета, не в электронном виде, для того чтобы бумага окончательно умерла. Может быть, это и хорошо для экологии, но я считаю, что для устойчивости российской цивилизации и ее будущего это не вполне хорошие мечта. Должны оставаться старые системы. Допустим, как российская противовоздушная оборона, я приведу пример известный. Одним из ее преимуществ является то, что сохранились системы, которые позволяют перехватывать и детектировать самолеты-невидимки «Стелс». То есть старая техника и некоторые старые системы имеют преимущество, они должны оставаться в каком-то виде. В том числе и старый документооборот должен быть, ему должно быть место в нашем мире. Ксения Сакурова: А найдется ли ему на самом деле это место? Что будет по-настоящему некой резервной системой, если вдруг по каким-то причинам у нас отключается и глобальный, и национальный интернет, все падает? Как мы будем выживать-то? Сейчас у нас все в интернете. Дмитрий Винник: Нет, ну все-таки не все. Понимаете, есть еще почтовые службы. Есть фельдъегерская служба. Есть, в конце концов, люди, которые могут прийти из точки А в точку Б и донести туда письмо в любой форме – хоть мальчик с камнем, где высечена надпись с наложенным платежом. Военные это все прекрасно знают. Когда отключается космическая связь, они просто посылают солдат. Так же и мы. Россия – это очень большая страна с большим количеством отдаленных уголков, малодоступных, дремучих. В Финляндии, допустим, принят закон о том, что интернет должен быть доступным для всех, и там любой оленевод в Лапландии имеет интернет по той же самой цене, что и в Хельсинки. Это, конечно, здорово, но я считаю, что Россия с ее гигантскими просторами вряд ли это реализует. Электрификация всей страны – это был в свое время хороший лозунг, он был достигнут. Но даже к 80-м годам оставались места, где электричества не было. Петр Кузнецов: Михаил Федорович, говорят, что в селах интернета нет, нужно интернетизировать страну по максимуму. А вот вопрос: он нужен в этих отдаленных селах тем же самым бабушкам? Сильно ли это улучшит качество их жизни? Отсутствие интернета – отсутствие информации, которой нет в телевизоре. Но это и отсутствие дезинформации, например. У нас был случай, об этом рассказывают наши корреспонденты, почему отдельное село, например, вакцинировалось за день, никто не был против – потому что у них нет интернета и у них нет доступа ко всем этим сайтам антипрививочников. То есть нет другой информации. «Что значит – не буду вакцинироваться?» Как вам кажется? Михаил Черныш: Вы знаете, дело в том, что в интернете ведь не только новости, фейковые новости, постправда или еще что-то такое из того, чем нас потчуют регулярно, тех, кто живет в больших городах. Для тех, кто живет в селе, интернет – это еще и дополнительные возможности. Давайте вспомним, что некоторые услуги сейчас можно получить только на расстоянии. В селах живут люди пожилые, им иногда нужна, ну например, медицинская консультация специалиста. При развитии интернета они могут эту консультацию получить на расстоянии. Если интернета не будет, то тогда нужно будет ехать в какой-то ближайший город, где десть клиника, где есть какие-то такие возможности, ждать там, жить. А у них и денег-то на это нет. Поэтому интернет – это такой способ, что называется, инклюзии, включения людей в ту систему, которая позволяет им иметь доступ к каким-то необходимым для них благам. И вообще связь, например, связь с какими-то органами власти, какие-то срочные дела, которые надо решать, хотя они находятся в отдаленных местах. Все это интернет позволяет делать. И все это, конечно, нужно развивать и сохранять. Ксения Сакурова: С другой стороны, когда началась пандемия, именно Общественное телевидение России вынуждено было транслировать уроки для школьников, потому что тот самый интернет, к сожалению, все еще до сих пор есть не везде. И мы видели эти сюжеты, когда ребятам приходилось лезть куда-то на вышку, чтобы «поймать» интернет, чтобы принимать задания от учителей. Петр Кузнецов: Благодарим наших экспертов. Это Михаил Черныш, директор Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН, доктор социологических наук… Ксения Сакурова: …и также Дмитрий Винник, аналитик Института исследований интернета. Спасибо большое. Петр Кузнецов: Несколько сообщений. «Какой интернет? 20 километров от M4 – и полное отсутствие какой-либо сети», – это Орловская область. «Интернет нужен, но средств на него нет. Пенсионеры 70+», – так подписались, Саратовская область. И Удмуртия: «Интернета нет. И не надо. И вакцинироваться не буду». Ксения Сакурова: Волгоград: «57 лет. Живу без интернета. Только телевидение, 50 каналов». Спасибо, что смотрите нас. Петр Кузнецов: Оставайтесь с нами. Впереди еще один час, две темы.