Константин Чуриков: Не обманешь нашего зрителя, а мы и не пытаемся: «Самолетами и ракетами сыт не будешь», – пишет нам Воронежская область. И вас услышали – в регионах страны начинают открываться оперативные штабы «Единой России»... по борьбе с ростом цен на продукты, прежде всего продукты борщевого набора. Оксана Галькевич: Ну и неспроста это все происходит, потому что уже как фронтовые просто сводки мы получаем сообщения о том, что хлебозаводы предупредили о повышении цен, не знаю, производители упаковки или чего-то еще о росте стоимости сырья, ну и так далее, и так далее по кругу, чего буквально ни коснись... Мы в принципе уже возмущаться устали и бояться устали тоже, перешли просто к сухой констатации фактов. Константин Чуриков: Хотя все равно боимся, побаиваемся, скажем так. Вот факты, выраженные в отчетах Росстата: с января по середину июля наши с вами вот эти вот свежие данные сейчас будут... Оксана Галькевич: Это самые свежие, потому что по середину июля. Константин Чуриков: Итак, внимание: с января по середину июля (нужен тревожный голос, тревожная музыка) цены в стране выросли более всего на морковь (ну это мы знаем), плюс почти, внимание, 152%, мама родная... Ну да, просто в процентах-то мы не считаем, мы в рублях считаем. Оксана Галькевич: Более тревожный голос, Костя. Константин Чуриков: Очень сильно подорожали капуста и картофель, 88% и 80% соответственно. Оксана Галькевич: Нормально тоже. Константин Чуриков: Лук прибавил в цене 35%: внимание, середина лета, свежий урожай – 35%. Оксана Галькевич: Да. Все остальное, может быть, уже и не так страшно, но, надо сказать, тоже ощутимо. На фоне рванувшего в цене вот этого самого борщевого набора, как сказал Костя, так просто ужасно все это выглядит: в списке и куриное мясо, и хлеб, и маргарин, и сахар, и подсолнечное масло... Константин Чуриков: ...за которые мы так боролись. Оксана Галькевич: Обратите внимание, друзья, никаких изысков там нет, чего-то там особого, ананасов в шампанском или чего-то еще, – все самое простое, собственно, то, что мы используем каждый день, когда готовим обед, ужин, кормим свою семью. Константин Чуриков: Ну и, вы знаете, не хочется, конечно, тут каркать, но вполне возможно, что этот ценовой марафон продолжится ну хотя бы потому, что все громче говорят в последнее время о рисках неурожая в этом сезоне из-за, сами понимаете, засухи. Оксана Галькевич: Да, все то же самое, собственно, это и означает, снова рост цен даже на то, что уже и без того заметно подорожало. На сегодняшний день пять регионов уже ввели режим чрезвычайной ситуации из-за сильной засухи, это Башкирия, Татарстан, Оренбургская, Курганская и Челябинская области, а еще десять регионов вот как раз об этом размышляют, ну то есть могут оказаться на самом деле в этом списке. Константин Чуриков: Рост цен на какие продукты вас беспокоит сильнее всего, уважаемые зрители? Расскажите нам. Можете, кстати, рассказать, еще раз вернемся к этой новости, вчера на всех лентах: «Единая Россия» создаст в регионах штабы по контролю за ростом цен на некоторые продукты. Проверять цены единороссы собираются у так называемого борщевого набора: морковь, лук, картофель, свекла, капуста... Так, подождите, значит, теперь цитата: «Давайте мы с вами понятийно договоримся, – сказал Андрей Турчак, – мы собрались сегодня (это было на днях) не просто так поговорить, послушать доклады. Чтобы в ближайшие 2 недели люди увидели это снижение и это отразилось на ценниках в ваших торговых сетях». Вызов брошен. Оксана Галькевич: В студии у нас Георгий Остапкович, директор Центра конъюнктурных исследований Высшей школы экономики. Здравствуйте, Георгий Владимирович. Георгий Остапкович: Здравствуйте, Оксана, здравствуйте, Константин. Константин Чуриков: Георгий Владимирович... Оксана Галькевич: Какие методы, а? Что пошло в дело! Константин Чуриков: Какой из методов выбрать? Оксана Галькевич: Посмотрите, да, все, все прежние инструменты уже, можно сказать, исчерпаны, да, как считаете? Георгий Остапкович: Ох... Оксана, давайте философски к этому вопросу подойдем. Оксана Галькевич: Давайте. Георгий Остапкович: Вот то, что у нас сегодня продуктовая инфляция уже пробила 7%, уже пошла, ИПЦ, общий индекс, где-то 6,5–6,6%... Константин Чуриков: Индекс потребительских цен. Георгий Остапкович: Да, извините за сленг, вот. А продуктовая инфляция всегда на пункт, а то и на 1,3–1,5 выше, чем общий ИПЦ. Но это абсолютно ожидаемая ситуация. То есть у нас вот этот год 2021-й выпадающий, он форс-мажорный, он пандемический. Вот этот вот рост, темпы роста инфляции сотворила нам в основном, ну не в основном, преимущественно именно вот эта коронавирусная атака, к сожалению. Цены дорожают во всем мире: в Америке 5% продовольственная инфляция, которой не было 40 лет. Я понимаю, мне там сейчас будут звонить из Верхней Пышмы и говорить, что вы привели, тут он нам про Америку рассказывает. Константин Чуриков: Да. Георгий Остапкович: Вот. Оксана Галькевич: Им вон там сколько денег напечатали и раздали, с вертолета так пух! Константин Чуриков: Нет, ну они в своих американских «Пятерочках» навряд ли обсуждают рост цен на морковь. Георгий Остапкович: Вы знаете, сколько денег напечатали, выкинули дополнительно? – около 15 триллионов долларов, ну это по всему, то есть запустили печатный... Оксана Галькевич: Так поэтому мы по ним и не плачем, мы по себе, понимаете... Георгий Остапкович: 15 триллионов – это по нашим больше квадриллиона (за триллионом квадриллион идет, да?), 1,5 квадриллиона рублей, короче говоря. И вот эти деньги, они создали вот эту инфляцию, подорожали... А именно что такое инфляция, мы с вами уже говорили, это не рост цен, как у нас часто говорят, инфляция – это снижение стоимости денег. Деньги стали дешевы, и под эти деньги все предприниматели подогнали, подняли свои активы, причем не только на продовольствие, галопирующий рост идет, вы знаете, металлы, олово, свинец, особенно на товары commodities, это биржевые товары, где биржевые товары, там рост галопирующий. Оксана Галькевич: Так, Георгий Владимирович... Константин Чуриков: Так это бороться с Америкой надо, значит? Оксана Галькевич: Я вот хочу, да, об этом еще спросить... Георгий Остапкович: Не с Америкой, а с пандемией бороться, с вакцинацией. Вот вы провакцинировались? Константин Чуриков: Да. Оксана Галькевич: Да. Георгий Остапкович: Ну хорошо, тогда это... Константин Чуриков: Два компонента, все по-честному. Оксана Галькевич: Ха-ха. Георгий Остапкович: Ну хорошо. Оксана Галькевич: Вы что-то хотели сказать невакцинированным? Там есть у нас, скажите. Константин Чуриков: Да. Как это связано, цены на продукты и вакцинация? Пожалуйста, четвертая камера. Георгий Остапкович: Цены на продукты и вакцинация связаны очень просто: вакцинированный человек здоровый, у него нет когнитивного диссонанса за себя, боязни за себя, боязни за свою семью, за людей. Он более производительный, он больше работает, больше зарабатывает и больше... А ведь проблема бьет, мы уже сто раз говорили с ценами, бьет по низкодоходному населению, то есть люди психологически более свободны при вакцинации. Но это мое оценочное мнение, наверняка найдутся люди, которые скажут: «Ну что он опять какую-то ерунду говорит?» – понимаете. Поэтому все страны стремятся хотя бы 60%, ну 55% если мы вакцинируем взрослого населения, поверьте мне, поднимется производительность труда во всех видах деятельности, в том числе в сельском хозяйстве, и должны поднимутся. Константин Чуриков: Георгий Владимирович, вы же знаете, куда пришли, готовы к острому разговору, да? Краснодарский край прямо сразу построчно парирует... Георгий Остапкович: Нет, не готов. Ну понятно... Константин Чуриков: Ну так, аккуратно сейчас, вот очень аккуратен, интеллигентен Краснодарский край: «Какая к чертям пандемия? У нас что, вчера цены повысились?» – вот так. Георгий Остапкович: Цены? Оксана Галькевич: Так интеллигентно, что аж заикаться начал. Константин Чуриков: Да вообще. Георгий Остапкович: Ну, смотря что человек имеет за наименованием «вчера», «сегодня». Например, я считаю, что цены повысились вчера, потому что цены начали повышаться примерно с мая прошлого года, а это не то что вчера, а в годовом измерении это пять минут прошло всего, не то что вчера. Да, они только вчера повысились. Но я абсолютно не оправдываю это повышение цен, я не оправдываю. У нас вот эта импортная инфляция составляет где-то 40, может быть, максимум 50%, а остальные 50% – это, конечно, наше экономическое произведение. Оксана Галькевич: Георгий Владимирович, вы все-таки не ответили на мой первый вопрос. Константин Чуриков: Ха-ха. Оксана Галькевич: Я вас спросила, а что, вот когда... Георгий Остапкович: Нет, я от ответа не ушел. Оксана Галькевич: Вот когда, простите, партия вмешивается в борщевые проблемы... Константин Чуриков: Дела. Оксана Галькевич: Да, в борщевые дела – все, инструменты уже иные исчерпаны? Какие-то экономические способы остались или нет? Мы вообще ожидали, что правительство что-нибудь скажет. Георгий Остапкович: Я вас понял. Но исчерпания инструментов никогда не бывает, всегда находятся какие-то инновационные управленческие схемы, новые инструменты. Но я бы не хотел, честно говоря, вот эту инициативу партии, ну ради бога. Но они вообще представляют, что такое мониторинг? Вот, например, Росстат делает мониторинг цен, причем он не снимает кино, он делает фотографию, он делает только цены на выходе, в торговле. Это 282 населенных пункта, ходят работники Росстата... Константин Чуриков: Они как, инкогнито, тайный покупатель? Георгий Остапкович: Ну, в общем-то, инкогнито, но все, конечно, знают, и некоторые магазины на приход росстатовский снимают ценники... Константин Чуриков: А-а-а, вот почему все не так! Георгий Остапкович: Но я вам ничего не говорил. Константин Чуриков: Да-да, я понял. Интересно, так. Георгий Остапкович: Я вам ничего не говорил на эту тему. Это 520 наименований товаров, правда, там и услуги, и непроды, и это 76 тысяч точек торговых. Ну что, «Единая Россия» пойдет по всем этим точкам? Ну конечно, они будут директивными мерами приказывать, «раз-два, цены – стой!», то есть обращаться к губернаторам, я не знаю, к торговым сетям. Но дело в том, что у нас не только торговые сети создают эту цену, у нас на входе стоят агрохолдинги огромные, которые съели уже практически все крестьянско-фермерские хозяйства... Константин Чуриков: А от кого больший вклад, Георгий Владимирович? Георгий Остапкович: В смысле? Константин Чуриков: Вот имеется в виду, это торговые сети в основном подкрутили, или это агрохолдинги, я не знаю, фермеры? Георгий Остапкович: Слушайте, у нас еще в середине стоит оптовое звено огромное. Вы знаете, что у нас оптовая торговля – это по добавленной стоимости почти, чуть меньше добывающей промышленности, понимаете? Это огромное... Нам нужно возить продукты, мы же не Бельгия и не Люксембург, мы возим туда-сюда всю продукцию, у нас цены «РЖД», цены транспорта, цена бензина, везде стоят какие-то посредники, которые готовы помочь тебе, хотя это никому не нужно, и вот она, накручивается цена. То есть в принципе мониторинг разумный, то есть найти, где вот этот ценовой провал, и бить именно в эту точку, понимаете, и создавать какие-то... Но ведь можно пойти простыми методами, ну дайте 10–15% площади у сетевиков для фермерских хозяйств, вот директивно, вот это ваши... Оксана Галькевич: Георгий Владимирович, это поможет? Георгий Остапкович: Поможет. Оксана Галькевич: Фермерские продукты, слушайте, дороже зачастую, чем... Георгий Остапкович: Вы знаете, они дороже, потому что они вынужденно дороже. Если им дадут площади, дадут объемы для реализации... Они потому что делают фитнес-продукты действительно дорогие, и люди покупают, кстати, эти продукты, ну высокодоходное население. Оксана Галькевич: Ну, кажется, что они здоровее, да. Георгий Остапкович: Да. Оксана Галькевич: Георгий Владимирович, вот нас люди спрашивают, даже не спрашивают, а делятся своими воспоминаниями, Брянская область, что цены стали расти после развала Советского Союза. Во-первых, росли ли цены в Советском Союзе или не росли? Во-вторых, смотрите, если так, то налицо, как говорится, другой опыт успешной партии. Что они там такое делали? Георгий Остапкович: Ну, насчет Советского Союза, цены-то не росли, потому что был Госкомцен, и как великий русский поэт Владимир Семенович Высоцкий пел: «Было время, и цены снижались», – когда 1 апреля каждый раз на чулки, носки, на платки снижались цены. Но это не путь к победе, поверьте мне. Константин Чуриков: Сегодня Госкомцен нет, не пройдет? Этот номер не пройдет у нас, да? Оксана Галькевич: Почему? Как инструмент, как институт. Георгий Остапкович: Понимаете, Госкомцен один не может работать, для этого нужно создавать целую платформу, конгломерат, то есть создавать помимо Госкомцен Госплан, Госснаб, еще какие-то органы государственные, чтобы это было координировано. Не может один Госкомцен устанавливать... Константин Чуриков: Ну хорошо. А давайте сделаем, мы же хотим людям помочь, нет? Георгий Остапкович: Константин, поверьте мне, что это не очень удачная инициатива. Константин Чуриков: Да? Георгий Остапкович: Она... Вы увидите то, что было в Советском Союзе, вы, наверное, застали... Константин Чуриков: Застал, 1980 год. Георгий Остапкович: Не больше двух бутылок портвейна в руки, не больше 2 килограммов... Оксана Галькевич: Нет, это-то он не застал, он еще был... Константин Чуриков: Никто в семье не пил, слава богу, да. Георгий Остапкович: ...не больше 2 килограммов... Ну как, вообще? Константин Чуриков: Вообще. Георгий Остапкович: Удивительно. Константин Чуриков: Нездорово. Оксана Галькевич: Нет, Костя был в том возрасте, что его за портвейном еще просто не отправляли. Георгий Остапкович: А, вот так, да? Не больше 2 килограммов сахара, не больше 2 банок гороха, и полки были такие не очень заполненные. Нет, не надо возвращаться, уже мы прошли... Константин Чуриков: Слушайте, но бедных не было? Кто-то жаловался, кто-то говорил, что он недоедает? Георгий Остапкович: Бедность всегда идет в сравнении. Что значит бедный? Для Советского Союза бедных не было, но если бы мы себя сравнивали даже с сэвовскими странами, там с какой-нибудь Венгрией, с ГДР, то это... Понимаете, ведь чем отличается капитализм от социализма? При капитализме это неравномерное распределение богатства, а при социализме равномерное распределение бедности, то есть все были примерно одинаковые и, в общем-то, никто не роптал, не было у нас олигархов, не было у нас за пределами... Оксана Галькевич: У нас была номенклатура, да, со спецпайками. Георгий Остапкович: Да. Оксана Галькевич: Георгий Владимирович, давайте подключим еще одного собеседника к нашему разговору. Александр Бражко, координатор федерального проекта «За честные продукты». Александр Анатольевич, здравствуйте. Александр Бражко: Коллеги, добрый вечер. Константин Чуриков: Александр Анатольевич, давайте попробуем спрогнозировать. Конечно, слава богу, год предвыборный, конечно, на него вся и надежда, на последний месяц, но в принципе что будет происходить? Вот сейчас приходит новый урожай, и что-то как-то мы не видим такого прямо, знаете, ну как бы даже фиксации цен мы не видим на те же овощи. Александр Бражко: Ну, мы же с вами видим, что нам навязывают достаточно невыгодную для покупателя модель, модель договоренностей по фиксации цен на максимальном уровне. Мы ее прошли с вами с подсолнечным маслом, с сахаром в прошлом году, а сейчас нам говорят: а давайте мы еще подпишем новые соглашения, для того чтобы сети и жадные акционеры этих сетей еще больше разбогатели. Да, вы мне скажете: как же, Александр? Нет, нам же по телевизору сказали о том, что ценам сказали «стоп» и они снизятся. Коллеги, цены снижаются только тогда, когда есть рынок, вот когда вы приходите и рядом с торговой точкой, например, шесть, семь, восемь нестационарных объектов и есть какой-то выбор, то есть есть конкуренция между разными товаропроизводителями. А когда один-единственный поставщик, одна монопольная цена и действительно местный товаропроизводитель не может попасть в розничную точку, то мы будем видеть наценку 100, 200, 300% и слышать о том, что нам кто-то будет помогать в наших проблемах. Оксана Галькевич: Александр Анатольевич, но, наверное, все-таки, если спросить эти самые сети, они приведут тысячу причин, почему так, почему они не работают с местным производителем. Константин Чуриков: Градоначальники расскажут, что нестационарные объекты – это некрасиво, они уродуют город. Оксана Галькевич: Так что делать-то? Как здесь отрегулировать? Александр Бражко: Давайте мы... Нет, мы здесь давайте решать данный вопрос следующим образом. Для нас с вами важно, да, в первую очередь, чтобы люди имели возможность купить настоящие, качественные продукты по справедливым ценам. Поэтому первое, что я предлагаю как раз нашей известной партии, чтобы они в рамках своего мониторинга определили, какая на самом деле доля непосредственно сельхозтоваропроизводителя в цене на торговой полке. На мой взгляд, она должна быть не менее 50%, а где-то на самом деле 60%. Оксана Галькевич: Да. Александр Бражко: И в этом случае у нас пойдут заниматься не открытием новых магазинов, а у нас будет увеличиваться количество фермеров, сельхозтоваропроизводителей, потому что люди будут понимать, что они получат деньги за свой труд. Оксана Галькевич: Да, спасибо. Константин Чуриков: Спасибо большое, Александр Анатольевич. Оксана Галькевич: Спасибо. Александр Бражко у нас был на связи. Ну, Георгий Владимирович, вы отчасти об этом говорили, да? Георгий Остапкович: Вы знаете, да, я хотел бы две реплики. Я понимаю, что сейчас уже к концу идет наша передача... По поводу цен, что произойдет с ценами. Вот я отвечаю вам вот как на духу, что будет. Значит, сейчас, и уже последняя недельная инфляция на 12 июля, пошел сброс цен достаточно заметный. В августе месяце будут дефляционные мотивы на борщевые товары. Константин Чуриков: Так. Георгий Остапкович: Будет дефляция, я вам гарантирую. Оксана Галькевич: Но недолго, но недолго. Константин Чуриков: Вы это мне говорите? Потому что я тут в выходные готовил борщ, вы не поверите, своими руками, две кастрюли сварил, серьезно, вот этими... Оксана Галькевич: Вот интересно. Георгий Остапкович: Нет, я говорю про цены, а не на ваше умение варить борщ. Пойдут дефляционные мотивы совершенно точно, где-то до конца августа у нас будет в недельной инфляции будут минусовые, может быть, даже в ежемесячной инфляции пойдет минусовой сюжет. Потом в конце августа цены лягут на плато, продержатся до середины сентября, и с середины сентября пойдет вялотекущий рост, который потом разгонится в октябре – ноябре, и в декабре он придет к своим 6,5% продуктовой инфляции. Константин Чуриков: То есть борщ пока варить рано, надо подождать? Георгий Остапкович: Надо сейчас уже запастись борщом, сейчас нужно... Константин Чуриков: Сейчас суп из дыни какой-нибудь? Оксана Галькевич: Вари и замораживай. Георгий Остапкович: До Нового года, как космонавты, у них, кстати, можно есть. Оксана Галькевич: Ну вот вы говорите о дефляции, морковь с января по середину июля +152% почти. Дефляция – это значит, что... Георгий Остапкович: Недельная, недельная, за неделю. Вы берете период полугодовой, там действительно рост, а я говорю, что сейчас в неделю будет между 1 и 8 августа, у вас морковь будет 0,91–0,92%. Константин Чуриков: Слушайте, мы уже за морковью следим просто, я не знаю, как за долларом. Оксана Галькевич: Кто бы знал! Георгий Остапкович: Слушайте, морковь... Там абсолютно понятно, морковь имеет 80–90 дней вегетации при температуре +15, поэтому это запасы идут. Константин Чуриков: Спасибо. Оксана Галькевич: На подоконнике будем морковь выращивать, не пропадем! Константин Чуриков: Смотрите, как эксперты в теме… Уже выращиваем! Оксана Галькевич: Георгий Владимирович, спасибо большое. Константин Чуриков: Георгий Владимирович Остапкович, директор Центра конъюнктурных исследований Высшей школы экономики. Спасибо.