Оксана Галькевич: Как бы там ни было, погода налаживается. Сегодня, друзья, такой день, что в Москве, Петербурге, Новосибирске, Челябинске, Перми, в общем, во многих городах России (всего – 23) должны были пройти митинги обманутых дольщиков. Они были там заявлены. Где-то удалось провести, где-то возникли сложности. Обманутые дольщики – что это такое? Это разные в нюансах ситуации многих и многих тысяч людей, но в сценариях развития событий очень часто много общего у этих людей. Там либо застройщики признали себя банкротами, а деньги перед этим, конечно же, забрали, либо вообще не начали никаких строительных работ. Константин Чуриков: Деньги за несуществующее жилье, естественно, получив. В конце прошлой недели Дума приняла новый закон о компенсационном фонде для дольщиков. Там отдельно прописано еще и введение реестра недобросовестных застройщиков. Идея создания фонда принадлежит Минстрою. Глава этого министерства Михаил Мень говорил, что цель – полностью избавиться от понятия "обманутый дольщик". Какая амбициозная задача! Оксана Галькевич: Да. В ближайшие 25 минут, друзья, мы, собственно, и хотим обсудить, насколько эта задача амбициозна и реалистична, и какие механизмы заставят работать этот новый закон – закон о компенсационном фонде дольщиков. Давай представим нашего гостя. В студии программы "Отражение" сегодня Евгений Богомольный, профессор Института отраслевого менеджмента РАНХИГС. Здравствуйте, Евгений Исаакович. Евгений Богомольный: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Уважаемые зрители, я помню, что сравнительно недавно мы обсуждали похожую тему, тоже связанную с недостроем, с обманутыми дольщиками. Много было звонков. Звоните прямо сейчас. Внизу экрана указан телефон. А прежде чем мы начнем уже непосредственно с вами, Евгений Исаакович, говорить, давайте все вместе посмотрим сюжет нашего корреспондента о том, как митингуют обманутые дольщики и что предшествовало в последние дни этим митингам. СЮЖЕТ Константин Чуриков: Из городов, которые не были перечислены в сюжете, сегодня также митингуют Красноярск, Томск, Челябинск, Екатеринбург, Вологда, Волгоград, Кострома, Санкт-Петербург и Калининград. Оксана Галькевич: Кстати говоря, некоторые из перечисленных тобой городов есть на такой карте, которую мы сделали к этому выпуску. Михаил Мень, глава Минстроя, назвал регионы-лидеры по числу обманутых дольщиков. И там как раз Самара (Самарская область), Новосибирская область, Ростовская область, из которой была первая часть нашего сюжета, и Московская область. Министр отметил, что "универсального решения этой проблемы не существует, региональные власти должны индивидуально подходить к каждому случаю". Константин Чуриков: Евгений Исаакович, по этому поводу вопрос. Как мы видели в сюжете, не помню, о губернаторе какой области говорилось. То есть на зоопарк он время находит, на футболистов находит. Вот здесь мячик на стороне региональных властей, а они занимаются футболом. Все-таки какое решение более универсальное, с вашей точки зрения, существует? Евгений Богомольный: Понятно, что губернатору проще пойти на роды слонихи и поговорить про футбол, это не несет каких-то психологических нагрузок. А встречаться с обманутыми дольщиками – это значит получить, извиняюсь, по мордам за такую свою политику. Константин Чуриков: Еще и перед камерами часто. Евгений Богомольный: Да, конечно. И все это пойдет по всему свету российскому. Конечно, это не очень приятно. Но вся беда в том, что все равно эту проблему надо решать. Ты можешь считать, что ее нету, можешь отгородиться, но она все равно существует. Это не один десяток тысяч человек. Уже там зашкаливает за сотню тысяч. Ее все равно надо решать. Пути в принципе есть. Последнее изменение в закон о долевом участии, это известный 214 федеральный закон, который был принят еще в 2004 году вместе с пакетом всех законов (там было 28 законов) так называемого рынка доступного жилья. То есть мы хотели сделать так, чтобы жилье было доступно и все могли разными путями приобрести это жилье. Это или купить за свои деньги, или купить под ипотечный кредит, или долевым участием. С того времени (с 2004 года, уже 13 лет) закон постоянно ужесточается, ужесточается. Доужесточался. Но сегодня там появились действительно разумные вещи. Первое – это то, что увеличивается уставной капитал, примерно равный дому, за который ты берешься. Потому что раньше имел право застройщик быть, имея уставной капитал 10 000 рублей и строить дом на миллиард рублей. Оксана Галькевич: Без денег фактически. Евгений Богомольный: Да. Но, вы понимаете, без денег – это не страшно. Если мы возьмем вредную нам Америку, то там делается так: у тебя есть договор покупки земли, у тебя денег нету – ты идешь в банк, показываешь договор, тебе под него дают деньги. Константин Чуриков: Под залог. Евгений Богомольный: Да, под залог этой земли. Ты заключил договор, что ты кому-то построишь тут дом – ты идешь в банк, тебе под этот договор дают деньги. То есть там действительно можно строить без денег. Но что-то про обманутых дольщиков я как-то там не слышал. Оксана Галькевич: У обманутых дольщиков по ипотечным договорам как раз квартира остается очень часто в залоге. Не земля, но та же самая квартира. Вы сказали – по стране уже несколько сотен тысяч обманутых… Это можно умножать, наверное, минимум на 2, а то и на 3, потому что это семьи. Договор оформляется на одного человека, а там ведь люди семьями. Евгений Богомольный: Страдают люди, конечно. Семьи страдают. Потому что сколько я видел людей, которые продавали все и оставались жить в гаражах, чтобы получить квартиру. Потому что что бы мы ни говорили, мы можем сэкономить на еде, мы можем есть меньше макарон и больше картошки, мы можем как-то прожить. Но без квартиры плохо. Оксана Галькевич: Без крыши над головой. Евгений Богомольный: Да, без крыши над головой плохо. Потому что в землянках как-то уже неуютно. И процесс жилья постоянный. Сегодня семья 2 человека, надо однокомнатную, завтра родился ребенок – надо 2-комнатную. Послезавтра второй, третий. Третий – сложнее, второй – да. А потом дети начинают расти. И этот процесс – как бы круговорот. То есть постоянно идет потребность в жилье. И это хорошо, потому что эта потребность складывается и отражается на экономике. Если бы мы вышли на ту цифру, о которой говорил президент, что нам надо строить порядка 120 млн квадратных метров жилья, что по всему принято, что если строишь один квадратный метр на человека (а нас 140 млн), то 120 на 140 млн решаются все вопросы: ветхий фонд, аварийный, потребность в жилье. Потому что я еще раз говорю: сначала надо больше площадь, потом надо еще квартиры, чтобы отселять детей. А у них опять… И вот идет этот процесс. И, конечно, важно еще то, что… Почему мы говорили, я сказал слово "доступное жилье"? Важно, чтобы хотя бы 60-70% людей могло или накопить на жилье, или, взяв ипотеку, возвращать эти средства. Тогда процесс идет. И второе маленькое, почему я сказал про экономику. Потому что на сегодняшний день по разным расчетам, но одно место в строительстве – это порядка от 9 до 25 мест в других отраслях экономики. Константин Чуриков: Синергия получается. Евгений Богомольный: Конечно. Мы же понимаем. Что такое дом? Это цемент, это песок, это мебель, это обои, это все, что хочешь. Оксана Галькевич: Это уборка, облагораживание территорий. Евгений Богомольный: А все это деньги, все это экономика. Потому что один из важных процессов роста экономики, как мы говорим - "драйверы роста" – это как раз жилье. Константин Чуриков: Евгений Исаакович, многие зрители на линии хотят задать вопрос или рассказать о своей проблеме. Ольга из Нижнего Новгорода уже выходит в эфир. Ольга, здравствуйте. Вы у нас сегодня первый зритель в прямом эфире. Зритель: Мы из Нижнего Новгорода. В октябре 2016 года купили по социальной программе "для российской семьи" двухкомнатную квартиру. И по времени должны были уже в это лето нам сдать дом. И мы узнали, что там все заморозилось. И, кажется, даже первые дома не достроены. И мы отслеживаем на сайте дольщиков ситуацию. И там люди обмениваются своим опытом, кто что слышал. Кто-то говорит, что хотят и застройщика поменять. Кто-то говорит, что ждут, когда дадут деньги на строительство. А воз и ныне там. И хотелось бы поскорее переехать. Деньги заплачены. И мы сейчас так переживаем. У нас это последний шанс улучшить свои жилищные условия. Константин Чуриков: Ольга, сколько своих денег заплатили и сколько лет уже вся эта канитель тянется? Зритель: Мы заплатили за ипотеку 1 млн 750 тысяч. Платим регулярно каждый месяц. Константин Чуриков: Сколько за ипотеку платите? Зритель: По минималке сейчас платим по 14000. Ипотеку оформили на 25 лет, так как у сына небольшая зарплата. 14000 выплачиваем ежемесячно. Оксана Галькевич: Это довольно существенная часть бюджета. Зритель: Работает в садике. Сын у меня первый год еще работает. Конечно, у нас очень сложная ситуация. Оксана Галькевич: Да, Ольга. Спасибо большое. Была я, конечно, в шкуре обманутых дольщиков. И самое страшное, конечно – когда с проблемами на стройке вот эти сроки начинают затягиваться. Все это уже не то что в недострой – в долгострой бесконечный превращается. Нам пишут из Архангельской области, что мы очень часто говорим про дольщиков, но мы почему-то не обсуждаем людей, которые дают им землю под строительство и постоянно продлевают сроки, разрешают тянуть вот этого кота за хвост. Константин Чуриков: Это делают, кстати, региональные власти, которые, наверное, в курсе, что это "ООО…". Евгений Богомольный: Не региональные. Земля – это все-таки прерогатива органов местного самоуправления в большинстве случаев. Константин Чуриков: Хорошо. Органов местного самоуправления. Они же знают, кто есть кто. Евгений Богомольный: Конечно. Оксана Галькевич: Они знают, что объект недостроен, что в ближайший год они все равно его не закончат. А ведь там, кстати говоря, под это дело еще и начинается, что по этому случаю вы не можете компенсаций требовать, по этому случаю вы не можете еще законом пользоваться, потому как сроки-то продлены, все вроде как нормально, только дома нет. Евгений Богомольный: Дело в том, что все это очень сложно. Тут, конечно, всегда надо иметь помощь хорошего юриста или адвоката. Потому что застройщик всегда пытается. Первое, что мы, к сожалению, не всегда читаем договор, который подписываем. Я сталкивался в свою бытность депутата Государственной Думы, что читаешь договор – не то, что плакать хочется, а вообще поражаешься. Одна часть – что человек приходит, платит 2 млн рублей, а компания, которая будет строить дом, наверное, когда-нибудь, чего-то, что-то, даст какие-то векселя. Это когда еще первый закон действовал 214-й, когда еще были договора мены, когда-нибудь даст какую-нибудь акцию, которую когда-то где-то у кого-то можно будет поменять на квартиру. Это ужас. Сегодня все-таки есть четкое понимание того, что без договора долевого участия, зарегистрированного в Росреестре, нельзя вообще ни копейки платить. Сегодня все-таки появляются такие счета, что если застройщик взял кредит на строительство дома, то деньги дольщика попадают не застройщику, а на эти счета. И банк их отдаст только тогда, когда дом будет построен. То сейчас появляется защита. Сейчас появляется защита в том, что, во-первых, первый шаг, который надо сделать – надо признать себя обманутым дольщиком. Потому что будут говорить все – и органы местного самоуправления, и региональные власти, и застройщик в первую очередь. Константин Чуриков: "Скоро все будет". Евгений Богомольный: Да, что это все будет, будут пытаться сделать приложение к договору о продлении сроков. Ни в коем случае. Константин Чуриков: Не подписывать. Евгений Богомольный: Не подписывать. Я не могу давать такой рецепт. Константин Чуриков: А вот Владимир из Московской области спрашивает: "Что делать тем, кто уже обманут? Как решать проблемы прямо конкретно?". Евгений Богомольный: Это очень просто. Выходишь в интернет – и там пошагово расписано, какие должны быть действия. Прямо я специально перед нашей встречей проверял – пошагово все написано: как собраться, что зарегистрировать, какое сообщество сделать и как себя вести, потому что это действительно юридические вопросы. У нас все-таки культура даже не юридическая, а то, что если что-то не выполняется, должен решать суд, у нас это не сильно развито. Константин Чуриков: В интервью многих крупных чиновников по теме дольщиков сквозит такая мысль, припевом повторяется из серии "сами дураки", "не гонялся бы ты, поп, за дешевизной". Но, пардон, мы понимаем, сколько у нас стоит квартира в уже построенном доме, какая разница. Во-вторых, нам зрительница Ольга сказала о том, что она вообще взяла по соцпрограмме эту ипотеку. То есть получается, что еще и ожидания государства обмануты. Оно само у себя практически ворует. Евгений Богомольный: Я думаю, что все-таки когда она брала по социальной ипотеке, банк, который дал ипотеку, он проверяет, что это за застройщик и что. Там, видимо, было все более-менее нормально. Но ведь от нормального… Сегодня все идет нормально, но вдруг собственник или кто решил несколько десятков миллиончиков прикарманить – и все, стройка встала. Вот тут проблема бывает. То, что мы обвиняем людей… Что я могу сказать? Я и говорю, что в принципе невысокая культура у нас читать договора. Мы верим государству Это у нас еще с советских времен. Оксана Галькевич: Евгений Александрович, согласитесь, что непрофессионалу (дилетанту) довольно сложно разобраться в этих словах, закорючечках, формулировочках. В принципе нужно идти к юристу, платить за это денежки и говорить: "Разъясните мне подводные камни". Евгений Богомольный: Здесь надо оценивать. И вот я тоже людям говорю: "Вот вы готовы выложить 2-5 млн рублей на квартиру, а потратить 5-10 тысяч рублей, чтобы зайти в юридическую консультацию, он прочитал договор и сказал вам, что выкиньте его и не подписывайте, мы не хотим". То есть тут много "но". Человек, конечно, не виноват. Он верит. Он знает, что вроде государство его прикроет всегда. Это в нас еще живет. И поэтому, конечно, здесь все-таки можно пенять на людей. Но в основном виноваты, к сожалению, застройщики, надзирающие органы. За ними же смотрят. Оксана Галькевич: Евгений Александрович, смотрите, вы говорите, что люди надеются все-таки, что государство их прикроет. Но ведь застройщики, наверное, которые так недобросовестно себя ведут по отношению к людям, они тоже, наверное, знают, что где-то удастся вывернуться, выйти сухим из воды, потому что можно занести куда-нибудь, можно как-то порешать вопрос. Они ведь тоже... Евгений Богомольный: Это наш менталитет. Это наша жизнь. Константин Чуриков: О  своей жизни нам, наверное, хочет рассказать Николай из Волгоградской области. Николай, добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Вы представляете, в 2007 году мы заключили с супругой договор об участии в долевом строительстве в Анапе. Название застройщика было очень красивое - "Уренгойгазинвестстрой". Константин Чуриков: Красивое действительно. Нефтью пахнет, газом. Зритель: Да. Поэтому мы и повелись на это. Но дело в том, что за 10 лет мы не получили ничего. Застройщик объявил себя банкротом. Константин Чуриков: Сколько денег в тот момент вы вложили в эту аферу? Зритель: В однокомнатную квартиру мы вложили 2 млн 220 тысяч. Константин Чуриков: Слушайте, даже и по сегодняшним временам вполне себе деньги, а уж какие это были деньжищи тогда. Зритель: Это однокомнатная квартира всего-навсего. Константин Чуриков: Какие усилия конкретно, Николай, вы предпринимали за это время, за эти долгие 10 лет, чтобы каким-то образом… Зритель: Я обращался в прокуратуру, я обращался в следственный комитет для открытия уголовного дела. Дело в том, что он купил за это время себе гостиницу в центре Анапы, катера, яхты, виллы. Оксана Галькевич: О! Так у него следы есть, причем, не информационные, а вполне себе капитальные. У этого человека. Зритель: Дело в том, что господин Пантелеев и его сынок Пантелеев даже и не пытаются скрывать, что не собирались… Константин Чуриков: Николай, вы рассказали об этом в прямом эфире. Жизнь состоит иногда из чудес. Давайте наудачу попробуйте еще раз обратиться в Генпрокуратуру с повторным запросом. Сошлитесь на то, что вы рассказали об этом в эфире. Вы уже назвали конкретные имена. Зритель: Дело в том, что, по-моему, надо ввести в 214 закон уголовное наказание. Константин Чуриков: Да. И чтобы потом не выпускали на свободу. Тут многие про Полонского спрашивают. Евгений Богомольный: В закон нельзя ввести, потому что есть уголовный кодекс. Константин Чуриков: Да, в уголовный кодекс прописать эту новеллу. Спасибо, Николай. Оксана Галькевич: Евгений Исаакович, смотрите, такая история. Людей, вы сказали, уже много. Они очень недовольны. Наш сюжет из Ростова-на-Дону – там люди от отчаяния… То есть они понимают, что предпринимаемые действия за много лет не дают никакого эффекта. Вот нам что-то Николай рассказал: "В прокуратуру обращался, туда обращался, у человека там гостиница, еще что-то". Так вот люди приходят к мысли, что надо создать партию обманутых дольщиков. Эта ситуация уже подталкивает людей к какой-то не столько гражданской активности, сколько в политическом поле проявлять себя. Евгений Богомольный: Сейчас появился новый термин - "Зеленая папка". Вы знаете, что это такое. Это те обращения к президенту, которые он, сегодня встречаясь с губернаторами, достает эту зеленую папочку… Константин Чуриков: Вместо "здрасте". Евгений Богомольный: И говорит – вот тут вот это, вот это. Оксана Галькевич: "Мне про вас пишут". Евгений Богомольный: Да. Пишут. "На, тебе передают, ты займись". То есть ему готовят из 1.5 млн обращений такие списочки. К сожалению, у нас ведь во многих вещах ручное управление. Над попасть туда. Конечно, прокуратура и суды должны принимать решения и накладывать арест на имущество. Тем более, если это… не убежал, как министр финансов Московской области за границу и увел эти деньги. Все-таки надо. Но, с другой стороны, есть ведь возможность найти, если предприятие признало себя банкротом, того, кто достроит этот дом и дать ему за это по более льготным ценам кусок земли для того, чтоб он мог эти деньги отработать. Альтруистов у нас сегодня нету. То есть есть механизмы. Надо работать над тем, что люди (и это, я считаю, первая и главная ответственность губернатора) на его территории были сыты, довольны. Оксана Галькевич: И чтоб крыша над головой была. Константин Чуриков: Как сказал Мень, чтобы понятие "обманутый дольщик" исчезло из нашей жизни. Евгений Богомольный: Вы понимаете, у нас сегодня законодательство, как бы мы его ни ругали, хорошее, нормальное. Его надо только выполнять. Оксана Галькевич: Опять необязательность исполнения. Евгений Богомольный: Да, его надо выполнять. Константин Чуриков: Обманутых дольщиков у нас много, а вот времени, к сожалению, мало. У нас в студии был Евгений Богомольный, профессор Института отраслевого менеджмента РАНХИГС. Спасибо, Евгений Исаакович. Оксана Галькевич: Программа "Отражение". Вернемся к вам буквально через пару минут.