Осторожно: инсульт! По прогнозам медиков, к 2020 году число инсультов удвоится, а, значит, все больше людей попадают в зону риска. Что надо делать при подозрении на инсульт? Каковы признаки этого заболевания? Константин Чуриков: Сейчас начинается наша медицинская рубрика. Сегодня мы решили посвятить эти полчаса такой проблеме, такому серьезному заболеванию, как инсульт. Много существует стереотипов, мифов. Многие просто вообще не знают, по каким признакам можно определить, что является предвестником инсульта, а что этим не является. Марина Калинина: Надо сказать, что рубрика новая. Сегодня премьера. И мы тут думали, думали и не решились решить, как ее назвать. Хотим спросить у вас, какое название подошло бы для такой медицинской рубрики, где вы можете задавать свои вопросы нашим гостям, врачам. И врачи будут на них отвечать и рассказывать о тех или иных заболеваниях, как их избежать. Так что варианты принимаются. А мы тут потом посоветуемся и выберем победителя. Константин Чуриков: Все-таки здоровье – штука тонкая, тема очень деликатная. Поэтому решили с вами тоже посоветоваться. У нас в студии Евгений Широков, врач-ангионевролог, руководитель службы "СТОП-Инсульт", профессор Первого московского государственного медуниверситета имени Сеченова". Евгений Алексеевич, здравствуйте. Евгений Широков: Здравствуйте. Марина Калинина: Здравствуйте. Константин Чуриков: Давайте небольшой преамбулой к нашей беседе будет такой vox populi – опрос населения. Сегодня наши корреспонденты опросили людей в нескольких городах. Спросили, знают ли они основные признаки надвигающегося инсульта, заболевания. Давайте посмотрим. - Инсульт – такая жесткая вещь. Там человек падает и все. Я не знаю, как оказывается первая помощь. - Онемение, отказ одной половины тела, дальше затрудненная речь. Все, пора оказывать помощь, вызывать скорую. - Давление повышается. На самом деле у меня не было инсульта, поэтому не могу точно сказать. - Наверное, вряд ли определю признаки. Должна, кажется, левая рука отниматься, один из признаков. - Определить не смогу. Так, теоретически знаю, а практически – нет. - Скорую помощь надо быстро оказать. Нажать на точки скоропомощные, мизинчик потереть, безымянный пальчик, под носом. - Если он не может поднять руки, то есть не до конца, то значит это уже признаки инсульта. А первая помощь, естественно – вызов медицинской помощи. - Неразборчивая речь. Человек может путать слова. Как я понимаю, паралич какой-то части тела. Имеет смысл вызвать помощь и каким-то образом поддерживать человека. При инсульте скорее всего, надо чтобы ноги были ниже головы. То есть не допускать дополнительного некого кровоизлияния. - Болит голова, наверное. Потом повышается давление высокое обязательно. И можно потерять сознание. - Руки нельзя высоко поднять. Две руки. Одна часть лица реально прямо свисать будет. И голос тоже немножко может измениться. - Очень плохая координация действий. Внимание плохое у человека. - Достаточно длинной фразы не может повторить. И перекашивается лицо. - Опасность в том, что человек не может окружающим сообщить, что ему плохо. - И обычно происходит онемение одной из сторон. Это сразу первый признак инсульта, о том, что в головной мозг попал тромб. Можно излечить или спасти человека в первые 2 часа. Марина Калинина: Вот то, что говорили люди, просто обычные прохожие на улицах нашим корреспондентам. Вы все это внимательно слушали. Ваши комментарии. Знает народ об инсульте и о признаках? Евгений Широков: Вы поставили сложную задачу для населения. Потому что мы пока не очень разобрались в предвестниках инсульта. Дело в том, что инсульт наступает без предупреждения. Этим он сильно отличается от инфаркта миокарда. Обычно все-таки сердечные болезни предупреждают. Это стенокардия, это боли, это одышка. А инсульты чаще всего возникают внезапно и совершенно неожиданно – как для пациента, так, к сожалению, и для врача. Константин Чуриков: Это касается и тех пациентов, которые проходят диспансеризацию, внимательно следят за своим здоровьем, и ничто не предвещает. Или есть все-таки при исследованиях более серьезных… Евгений Широков: Очень тонкая тема – индивидуальный прогноз инсульта. Его построить очень сложно. Мы знаем различные статистические выкладки, которые основаны на так называемых факторах риска. Во-первых, это возраст. Скажем, в 60 лет инсульт примерно в 5 раз вероятнее, чем в 30. Так ведь? Это высокое давление. Это высокий уровень холестерина в крови. В общем-то, и все. А мы ведь говорим о том, чтобы знать какие-то предвестники, что бы нас предупредило. Вот предупредить нас, к сожалению, из клинических признаков может только гипертонический криз либо так называемая транзиторная ишемическая атака, когда эти симптомы нарушения функций мозга появляются на короткий период времени, чаще всего – на несколько минут. Чаще всего это нарушения речи или нарушения зрения, или кратковременно возникающая слабость руки или ноги. Это очень важные симптомы, которые мы называем предикторами. Эти симптомы говорят о том, что вероятность инсульта в течение ближайших недель высока. Она достигает примерно 20%. И сейчас тактика ведения таких пациентов очень активная. Мы предпочитаем госпитализировать таких больных, вести им интенсивное обследование, интенсивное лечение, в том числе лечение, направленное на предупреждение образования тромбов в сосудах. Марина Калинина: А в чем заключается лечение? Евгений Широков: Вот основная тактика лечения заключается в том, чтобы предупредить развитие тромбов внутри сосудов. И поэтому так называемая антитромботическая терапия в таких случаях всегда оправдана. Есть несколько очень важных симптомов, которые чаще всего приводят к инсульту. Это, конечно, гипертония. 60% всех инсультов так или иначе связаны с гипертонией. Константин Чуриков: То есть повышенное давление? Евгений Широков: Повышенное давление, да. Высокие цифры давления – считается, что если это выше 140/90, то мы можем говорить об артериальной гипертонии. И необходимо уделять очень большое внимание коррекции этого показателя. За давлением надо следить. Константин Чуриков: В том числе и медикаментозно. Евгений Широков: Медикаментозно и не только медикаментозно. Это активный образ жизни. Это и правильное чередование режима день-ночь. Это все очень важно для того, чтобы предупредить развитие артериальной гипертонии. Марина Калинина: В течение какого периода должно быть высокое давление, чтобы уже начать волноваться, принимать какие-то препараты? Евгений Широков: Волноваться можно начинать сразу. Константин Чуриков: Одно с другим иногда тесно связано. Марина Калинина: Выше поднимется давление. Евгений Широков: Дело в том, что не существует никакой прямой коррекции между длительностью артериальной гипертонии и возникновением инсульта. Наоборот, очень часто бывают пациенты, у которых давно гипертония, и они аккуратненько ее подлечивают и живут с ней 20, 30 лет и больше. А бывают пациенты, которые только купили себе аппарат для измерения давления, еще не научились пользоваться, а уже в реанимации. Поэтому даже можно сказать, что начало артериальной гипертонии, такая нестабильная гипертония, о которой еще больные не знают, она в некотором смысле опаснее, чем гипертония, к которой больные приспособились. Константин Чуриков: Уважаемые зрители, мы говорим о нашем с вами здоровье. Тема не праздная. Поэтому если есть вопросы (у нас в студии Евгений Широков), вы можете их задавать. Мы говорим про инсульт. 8-800-222-00-14. Это наш телефон. Евгений Алексеевич, скажите, а что нужно сделать при подозрении на инсульт, на острое нарушение кровообращения в мозге? Евгений Широков: Лечение инсульта, который уже существует, уже есть – это сложная технологическая медицинская проблема. Сегодня мы можем помочь таким больным, но при условии, что они попадают в специализированный медицинский центр, и попадают в этот центр в кратчайший период времени. Этот период времени – три часа. К сожалению, на практике это получается довольно редко. Я знаю данные по Санкт-Петербургу, допустим… Марина Калинина: Не хватает мест? Евгений Широков: Дело не в этом. Очень часто пациенты ждут. "Что-то не так", "Сейчас отпустит", "Речь скоро вернется", "Дочке позвоню, она вечером приедет, потом разберемся, давление снизится". И мы теряем очень много времени. Время нам нужно, для того чтобы попасть в так называемое терапевтическое окно. Вот эти 3, 3.5, иногда 4 часа, когда мы должны успеть обследовать этого больного и ввести ему лекарственные препараты, которые растворяют тромбы, провести так называемый тромболизис. Это наиболее эффективный сегодня метод лечения инсульта. Но, правда, не всех форм. Но для этого и проводится это кратковременное обследование. Константин Чуриков: Это требует стационара, или приехал врач, приехала скорая – и сразу этот укол. Евгений Широков: К сожалению, это только стационар. Проведение такого протокола требует специализированного отделения, высококвалифицированного персонала и оборудования, в том числе компьютерная томография, МРТ, хорошая лаборатория. И все это нужно сделать в очень короткий период времени. Константин Чуриков: Вы сказали – МРТ, и мы все сразу поняли, что это непросто. Что таких центров, наверное, не очень много, особенно если мы говорим о сельской местности. Евгений Широков: Таких центров на самом деле довольно много. Ведь за последние годы была проведена очень большая работа по созданию в стране так называемых сосудистых центров. Они именно на эту задачу и направлены. Это лечение ишемической болезни сердца, это лечение и предупреждение инсульта. И таких центров, насколько я знаю, в стране больше 80. Они есть во всех крупных городах. И они достаточно эффективно работают. Там есть в том числе и профилактические отделения, которые занимаются разработкой индивидуальных программ для предупреждения инсульта. Но гипертония – это, к сожалению, не единственный механизм. Очень важно, что сегодня предупредить инсульт можно только с помощью новых медицинских технологий, прежде всего диагностических. Это ведь атеросклероз. Атеросклероз не проявляет себя клинически в обычной жизни. Это изменения крупных артерий, которые приводят к их разрушению и тромбообразованию. Это мы можем увидеть чаще всего в условиях поликлиники с помощью ультразвуковых исследований. Вот эти ультразвуковые исследования должны распространяться в клинической практике как можно шире. Марина Калинина: Как часто их надо делать? Евгений Широков: После 45 лет желательно, чтобы их мог сделать каждый человек. Потому что ведь не только с холестерином… Марина Калинина: Раз в год? Раз в два года? Евгений Широков: Один раз в год сделать. И, может быть, потом несколько лет делать не надо. Все зависит от той картины, которую мы видим. Но если мы видим в сонных артериях крупные атеросклеротические бляшки, это требует уже внимательного ведения этого пациента несмотря на то, что никаких симптомов заболевания нет. Константин Чуриков: Много вопросов от зрителей. Давайте начнем вот с этого сообщения: "Наследственный фактор играет большую роль при возникновении инсульта?". Евгений Широков: Наследственный фактор играет чаще всего в двух обстоятельствах. Это артериальная гипертония, которая имеет чаще всего наследственную предрасположенность. И атеросклероз. Атеросклероз тоже, к сожалению, имеет наследственную предрасположенность. Это состояние сосудистой стенки, это уровень холестерина и липопротеидов низкой плотности, которые играют большую роль в образовании атеросклеротических бляшек. И сегодня такие лабораторные обследования существуют. Константин Чуриков: Если много есть на ночь и мало двигаться, как раз возникает его величество атеросклероз? Ненаследственный. Я уже боюсь за потомков. Евгений Широков: Понятно. К сожалению, эта идея, что поменьше есть и побольше двигаться убережет нас обязательно от инсульта и от инфаркта – она не очень на практике оправдывается. Вот недавно южно-корейские ученые провели очень большое исследование, в котором основные факторы риска по некоторым большим странам они вывели в среднюю величину (медиана). И оказалось, что в таких странах, как Япония, США, Китай масса тела растет, уровень глюкозы в крови растет, уровень холестерина в крови растет. То есть ситуация в популяции в принципе ухудшается, несмотря на всю эту пропаганду: будем больше бегать и меньше есть. А, тем не менее, количество инфарктов и инсультов в развитых странах уменьшается за последние годы и растет продолжительность жизни. Это достижение медицинских технологий. Это то, чего не было 20 лет назад. У нас не было ни ультразвуков, ни компьютерных томографов. А теперь они есть и мы можем не только проводить безопасное и быстрое обследование больных, но у нас и появились методы хирургического лечения. Мы можем закрытые сосуды теперь открывать, стентировать. Мы можем убирать тромбы, мы имеем совершенно новые классы лекарственных препаратов, которых не было раньше, которые предотвращают развитие атеросклероза. И, видимо, эти обстоятельства в последние годы играют решающую роль. Марина Калинина: Тогда скажите. По статистике наша страна – одна из лидеров по смертности от инсультов. Почему тогда это происходит? Ведь такая проблема есть у многих жителей и Европы, и Соединенных Штатов. Но смертность такая высокая у нас. Евгений Широков: Да, действительно, наша страна относится в группу стран с высоким сердечно-сосудистым риском. Это так. Но обстоятельств здесь много. Сказать, что мы их недавно приобрели… Я как-то был в краеведческом музее в городе Владимире, и там было написано (это результат комитета по статистике 1880 года): "Владимирский житель живет 32 года, а немец – 35, а француз – 37". То есть эта разница была и раньше. Но технологическое отставание, низкая медицинская культура населения, плохая обращаемость и плохая доступность медицинской помощи. Ведь это сделать нелегко. Может быть, и захочется, "а я хочу провести скрининг, так называемый check up так называемый сосудистый". И попробуйте это сделать легко и просто. Это достаточно сложная процедура. Если вам нужно сделать электрокардиограмму, сдать кровь, ультразвуковые исследования провести и так далее. То есть у нас скорее всего значительная часть населения, особенно за пределами больших городов, таким обследованием вообще не занимается. Ведь стандартная диспансеризация многие из этих методов исследования не предполагает. Марина Калинина: Смотрите, нам пишут наши зрители, очень много сообщений: "Какие нужно сдать анализы, чтобы узнать, есть ли тромб?", "Какой доктор должен направить на этот анализ?" и "У человека гипертония, но на сдачу анализов не направляют". И спрашивают: "Как проверить наличие бляшек в сосудах?". Евгений Широков: Совершенно конкретные и абсолютно правильные вопросы. "Стоп-инсульт" – это та программа, которая занимается именно этим. Еще до того, как мы получили инсульт или инфаркт, вот это все уже надо знать. Марина Калинина: Как, где, что сдавать? Евгений Широков: Обследований не так уж много. Если говорить об анализах крови, это общеклинический анализ крови, это уровень холестерина и липопротеиды низкой плотности. Это состояние печени (билирубин, так называемый АЛТ, АСТ). Это система свертывания крови - так называемая коагулограмма, которая показывает, образуются тромбы внутри сосудов или не образуются. Что касается сосудов, самый лучший, самый надежный, самый безопасный и дешевый метод обследования – это ультразвуковое исследование сонных артерий. Это зеркало всех сосудов. Это самые крупные артерии, которые доступны. Исследование проходит минут 20. Никаких уколов, никакое введение никаких препаратов. Повторять его можно сколько угодно. И огромное количество ценной информации. Следующее исследование – электрокардиограмма. Потому что, к сожалению, нарушение ритма и, в частности, мерцательная аритмия, так называемая фибрилляция предсердий – это довольно частая причина инсультов. Их там примерно 20%. Когда тромб из полостей сердца вылетает и попадает в сосуды мозга. Константин Чуриков: У нас есть звонок. Наталья из Волгограда присоединяется к нашей беседе. Наталья, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Слушаем вас. Зритель: Скажите, пожалуйста, вот мне 53 года. С июля месяца я перенесла 12 гипертонических кризов. И никто мне не говорит об угрозе инсульта. У меня на сегодняшний день слабость и такое состояние – я не могу жить нормальной жизнью. Работоспособность у меня ослабленная. И вообще частые панические атаки. Как быть? И вообще возможно восстановиться? Константин Чуриков: Наталья, скажите, пожалуйста, вы говорите – это с лета началось. Может быть, еще какая-то жаркая погода была, как-то это еще повлияло. Нет? Погодный фактор вы чувствовали какой-то? Зритель: Да. Началось это в июле, когда пошли… Я не была метеозависимой никогда. Но когда были вот эти очень жаркие дни, да, началось оттуда. Константин Чуриков: Да, спасибо. Марина Калинина: Спасибо. Что в таких случаях делать? Действительно ли погода влияет? Евгений Широков: Врачи, видимо, не говорят об угрозе инсульта, потому что думают, что вы об этом сами знаете. Константин Чуриков: Щадят пациента. Евгений Широков: Скорее всего, пациента щадят. Потому что действительно так называемая неконтролируемая артериальная гипертония, когда мы не можем достичь так называемых целевых уровней артериального давления – это серьезная угроза инсульта. Но сегодня считается, что такого давления, которое мы не могли бы взять под контроль, не бывает. Кто этим занимается? Этим занимается терапевт. Если терапевт или врач общей практики с этим не справляется, тогда этим занимается кардиолог. В данном случае вам нужно идти к кардиологу и добиться эффективного лечения. Теперь панические атаки тут подмешиваются. Похоже, что здесь есть какой-то нейрогенный компонент в этой гипертонии, и, возможно, вам еще требуется консультация невролога. Константин Чуриков: Еще много сообщений. Спрашивают: "Если вы лежа чувствуете, что падаете в воронку, то есть у вас сильное еще при этом головокружение, это предвестник инсульта?". Евгений Широков: Нет. Вообще головокружение и различные нарушения координации движений – это симптомы, которые достаточно редко ассоциируются с инсультом. С инсультом наверняка ассоциируются параличи, слабость, нарушение зрения, нарушение сознания. А вот такие симптомы, как головные боли, головокружение, тошнота – это симптомы неспецифические, с которыми надо в каждом отдельном случае, безусловно, разбираться. Но с инсультом они совершенно не обязательно ассоциируются. Константин Чуриков: Вот еще спрашивают зрители. Вообще даже не знаю, с чего начать. Например: "Утренние головокружения, когда лампочка на телевизоре вращается в бешеном темпе – это что?". Имеется в виду кинескоп, экран. Это, наверное, нарушение зрения, как раз может служить тревожным звоночком. Евгений Широков: Очень трудно заочно сказать вообще о причине головокружений. Их существует очень много. Но кратковременные головокружения, когда двигаются предметы, они часто с сосудами вообще не связаны. Они связаны с состоянием вестибулярного аппарата. Иногда это бывает так называемое доброкачественное позиционное головокружение, когда этот аппарат, который отвечает за координацию движений, за эту информацию, там есть местные нарушения: какой-то отек и так далее. То есть это к мозгу не имеет отношения. И так бывает очень часто. Константин Чуриков: Вопросы падают и падают на наш СМС-портал, но время истекает. Спасибо большое. Это была наша рубрика-премьера, которая называется, с вашей помощью мы все-таки выбрали название, "МедосмОТР". У нас в студии был Евгений Широков, врач-ангионевролог, руководитель службы "Стоп-инсульт", профессор Первого московского государственного медуниверситета имени Сеченова. Спасибо большое. Марина Калинина: Спасибо. Евгений Широков: Спасибо вам. Константин Чуриков: И спасибо зрителю (мы не знаем, как вас зовут) за такое оригинальное название.