Евгений Ачкасов: Зарплата врача – это же базовая вещь для нормального медицинского обеспечения наших граждан
https://otr-online.ru/programmy/segodnya-v-rossii/evgeniy-achkasov-38566.html Константин Чуриков: Давайте в эти полчаса поговорим о том, что по стране все еще катится, катится и продолжает катиться волна забастовок медицинских работников. У нас 13 сентября сотрудники нескольких отделений областной клинической больницы в Великом Новгороде объявили о начале итальянской забастовки. Итальянской – то есть когда работают не сколько скажут, а столько, сколько нужно. Ранее подобные акции протеста были в Пензе, в Орле, в подмосковном Можайске, в Новгородской области. Медики требовали повышения зарплат и жаловались на нехватку персонала.
Оксана Галькевич: Друзья, так как это не первый случай уже, как мы уже сказали в самом начале, хотелось бы все-таки разобраться, почему эта проблема с зарплатами медиков не решается системно. Каждый раз принимаются какие-то точечные меры. Но это в полной мере не снимает напряжения. В студии у нас сегодня Евгений Евгеньевич Ачкасов, президент Российского медицинского общества, доктор медицинских наук. Здравствуйте, Евгений Евгеньевич.
Евгений Ачкасов: Здравствуйте.
Константин Чуриков: Здравствуйте. Мы буквально через несколько минут посмотрим сюжет. Скажите, почему это уже носит какой-то масштабный характер – то здесь, то там. Каждый раз пытаются уговорить, что-то накидывают. А системной борьбы какой-то нет.
Евгений Ачкасов: Я не могу сказать, что системной борьбы нет. Она есть. Может быть, она не совсем эффективна с обеспечением в регионах кадрами и зарплатой соответствующей. Людей можно понять. Действительно, заработная плата врачей в регионах оставляет желать лучшего. А дефицит кадров достигает 50% по региону. И врачи зачастую вынуждены совмещать по 3-4… Я был в одном месте в Саратовской области в одной небольшой районной больнице. Там сразу, по-моему, 6 специальностей человек был вынужден совмещать. Конечно, это нереально, тяжело.
Константин Чуриков: Человек-оркестр.
Евгений Ачкасов: И в таких ситуациях людей можно понять. Но здесь другая проблема. Люди начинают такие забастовки – отказываются или пытаются требовать что-то. А куда им идти? А пойти им тоже очень сложно найти. Потому что профессия врача очень специфичная. Сложно куда-то пойти. По двум причинам. Не только потому, что человек ничего не может другое делать. Человек прирожден был врачом. Он на это положил жизнь.
Константин Чуриков: А главный работодатель – государство.
Евгений Ачкасов: Да. А главный работодатель – государство. И если в крупном городе всегда можно перейти в частную коммерческую медицину, то на селе или в каких-то региональных небольших городах выбор тоже не очень большой.
Оксана Галькевич: Из села или из небольшого города можно переехать в город покрупнее, правда? Перебраться в другой регион, в конце концов. Понятно, что это, конечно, связано…
Евгений Ачкасов: Это уже не так просто – переехать и устроиться. Потому что вопросы жилья возникают. Это тоже не так просто.
Константин Чуриков: Давайте сейчас посмотрим сюжет из села Октябрьское в Челябинской области, где как раз несколько фельдшеров написали заявления об увольнении из-за низких зарплат. Репортаж Маргариты Твердовой.
СЮЖЕТ
Константин Чуриков: И сегодня днем наши коллеги в прямом эфире пообщались с еще одной сотрудницей, работницей этой больницы. Давайте сейчас послушаем фрагмент эфира.
Зритель: Мы недовольны заработной платой, которая изменилась с января 2019 года. Мы получали достойную зарплату, конечно, с подработками. Но когда подняли оклады, часть при этом понизили. Стаж работы понизили с 80% до 15%, ночные смены со 100% до 20%. Лично я с прошлым годом получала достойно. У меня выходило 45 000 с подработками. 1.5 ставки. Сейчас 1.5 ставки – я вырабатываю 26 000. Были проведены проверки. По трудовой инспекции не могу ничего ответить. Но со стороны Минздрава и прокуратуры не нашли нарушений. Главный врач уверен, что он заменит нас другими работниками.
Константин Чуриков: Мне сложно все это описать. Тем более, если в этом не видят нарушений. То есть это нормально, когда за ночную смену (это работа ночью) платят не 100%, а 20%. И нормально это, когда главный врач готов заменить другими работниками, другой рабсилой, которая придет?
Евгений Ачкасов: Вы знаете, я смотрю этот сюжет. И прямо обидно, честно говоря, за медицинских работников. Просто обидно. Это абсолютно недостойная заработная плата, когда звучит цифра 23-30 тысяч, все равно это очень тяжело. С учетом работы действительно в ночную смену и такая ответственность врачебная. И человек учится на врача сколько. Конечно. А вот то, что говорят «Мы легко заменим» - я, честно говоря, удивлен, где найдет главный врач специалистов в регионе, когда мы говорим о дефиците.
Оксана Галькевич: Слушайте, главный врач, наверное, может быть, я предполагаю, тоже от какой-то безысходности говорит. Он понимает, что люди недовольны. Он может в принципе что-то сделать в этой ситуации? Или он распоряжается определенным ресурсом, который ему дан, и он не может ничего сделать? Нет у него ресурсов для зарплаты.
Евгений Ачкасов: Наверное, все валить на главного врача тоже нельзя. Если система идет тоже, главврач – он тоже наемный работник.
Оксана Галькевич: Я хотела бы понять, как работает система.
Евгений Ачкасов: Я не думаю, что в районе у главного врача зарплаты какие-то глобально намного существенно отличаются.
Оксана Галькевич: Хорошо. Смотрите, мы сказали о том, что каждый раз, когда какая-то новая ситуация происходит в регионе, точечно это как-то решается. То есть деньги так или иначе для людей находятся. Почему находятся деньги уже в такой критической ситуации? Почему не находятся деньги, чтобы до кризиса ситуацию не доводить заблаговременно?
Евгений Ачкасов: Это вопрос, наверное, к региональным властям. Потому что все-таки больница находится в ведении региональных властей. Если мы не говорим о федеральных центрах. И в разных регионах это по-разному решается, да? Если мы возьмем, например, Москву, это тоже больница находится в подчинении департамента здравоохранения Москвы. Но здесь таких проблем нету. Тут устроиться невозможно. И заработные платы здесь другие. А в регионах такая ситуация.
Константин Чуриков: Это общеэкономическая ситуация. В Москве густо, везде пусто. Давайте Дмитрия из Омской области послушаем. Здравствуйте, Дмитрий.
Зритель: Здравствуйте. Я работал даже в частном медицинском учреждении. По экономической части я понимаю, как финансирование медицины идет. Идет оно, конечно, крайне плохо. Врачи крайне разочарованы. И многие уходят из профессии. Это трагедия. В Омске есть большой медицинский вуз, на хорошем счету. Выпускает каждый год множество врачей. И при этом постоянные объявления в газете: «Требуются, требуются». На бирже труда и так далее. Люди либо не идут, хотя они поступают, когда еще студентами, хотят быть врачами. Потом уходят даже опытные врачи и средний персонал. Срезают надбавки. Соответственно, рапортуют об увеличении окладов. Переводят, например, санитарок в уборщицы. И так далее. То есть фактически дальше что будет – непонятно. Я хотел вашему эксперту вот такой вопрос задать. Видит ли он какой-то выход из этой ситуации.
Оксана Галькевич: Спасибо.
Евгений Ачкасов: Выход из этой ситуации… Мы как раз об этом и говорим, какая причина. Наверное, это должно идти общее экономическое развитие региона идти. Потому что сейчас мы не назовем какие-то механизмы, что «давайте сделаем так…»
Константин Чуриков: Нам звонил экономист. Он не знает ответа на этот вопрос.
Евгений Ачкасов: Понимаете, я еще хотел обратить внимание. Ведь, смотрите, заработную плату сократили не так намного – 10 000. Но изначально было всего 30 000. Это на треть заработную плату сократили.
Константин Чуриков: Практически на МРОТ сократили.
Евгений Ачкасов: Но если посмотреть, это 10 000. И для региона это колоссальные деньги. На треть сократили заработную плату. Такие вещи я даже не могу представить, как такое получается.
Оксана Галькевич: Так вот я хочу спросить. Как такое получается? Что это вообще за игра с цифрами? Опять же, возвращаясь к нашему сюжету. Там медицинский работник. Она говорит о том, что «у меня до Нового Года получалось 1.5 ставки 45 000 с какими-то подработками, а теперь 26 000». Это как?
Евгений Ачкасов: Вот я и говорю. Вроде кажется…
Оксана Галькевич: Что произошло? Что это за игра с цифрами?
Евгений Ачкасов: Мне сложно комментировать в данной ситуации. Надо разбираться в конкретной больнице.
Оксана Галькевич: Подождите. Ну как это? Что делает бухгалтерия вот этого медицинского учреждения? Они меняют норму нагрузки? Что они делают? Они урезают ставки? Как вообще, что происходит?
Евгений Ачкасов: Это надо разобраться. Были какие-нибудь дотации за ночное дежурство. Вот говорят, сколько там процентов, сколько доплачивается, каждый врач устанавливал. Из каких изначально складывалась заработная плата. Насколько врач работал. Может быть, он работал не на ставку, а больше было, да? Это надо смотреть в каждой конкретной ситуации. Нам сложно здесь будет проанализировать. Но сам факт, что срезается зарплата на треть, конечно, это ощутимо. Но, если еще раз посмотрим, это суммы такие, которые, конечно, на региональном уровне все равно можно было бы решать, как мне кажется.
Константин Чуриков: Об этой проблеме на региональном уровне пишет сайт «74.ру». Он взял интервью у главврача Александра Попова. Тут надо просто цитировать.
«Один из уволившихся фельдшеров трясет своим расчетным листом, мол, зарплата маленькая. Так он только что вышел из отпуска. Не отработал ставку. Где-то я пошел на уступки… Стопроцентную оплату ночных смен я не могу сделать. По общебольничному положению установлено 20%. Все сотрудники уведомлены об этом». Слушайте, общебольничное положение – это какой-то документ? На основании этого документа можно так все срезать? Или есть какие-то правоустанавливающие документы уровнем выше. Там майские указы, например. Нет?
Евгений Ачкасов: Майские указы – это другое было. Что должен быть средний уровень заработной платы 2.5 по сравнению со средним по региону.
Константин Чуриков: Хорошо. В регионе, может быть, должны были уже озаботиться вот этим общебольничным положением.
Евгений Ачкасов: Это какие-то внутренние документы больничные.
Константин Чуриков: Понимаете, такая рассогласованность. Как-то непонятно, кто кем руководит. Условный Александр Попов, главный врач, департамент областного здравоохранения, федеральная власть – с кого спрашивать в этой истории?
Евгений Ачкасов: Я думаю, что в данном случае, конечно, надо спрашивать, обращаться. Есть органы исполнительной власти в сфере здравоохранения. Есть министерство, с которым надо эти вопросы решать. Это же на одна больница. Если бы это было в одной больнице… Это же в целом по стране идет такая ситуация.
Оксана Галькевич: Знаете, собственно говоря, они о себе и заявляют, эти больницы, у которых есть проблемы. Им что, каким-то образом объединиться, списаться, организовать профсоюз?
Евгений Ачкасов: Я думаю, это не больницы отдельные заявляются. Просто в одной где-то тишина.
Оксана Галькевич: Врачи этих больниц, доведенные до пределы.
Евгений Ачкасов: Да, врачи. Где-то тишина, а в какой-то еще где-то люди терпят. Поэтому, конечно, пока какой-то пожар не произошел, надо максимально на это обращать внимание. Медицина должна быть на первом уровне по выполнению заработных плат.
Оксана Галькевич: Да. Терпеть не надо, надо звонить на ОТР, друзья. У нас еще один звонок из Московской области. Елена, здравствуйте.
Зритель: Здравствуйте. Я не из Московской области. Я из Москвы. У нас очень много говорят, что в Москве все в порядке со здравоохранением, а в регионах плохо. Я недавно вызывала (мамочке 94 года, ей стало плохо) скорую дважды. Приехали две бригады. Обе просто очень внимательно отнеслись к моей маме. Второй раз ее по скорой госпитализировали в больницу. Пока мы ехали, разговаривала с молодым врачом. Он ездит 7 часов из Подмосковья до своей работы. 7 часов туда, 7 часов обратно. Зарплата у него тоже копеечная. При этом работают ребята на износ абсолютно от души. Направили маму в прекрасный госпиталь.
Я хочу сказать, что врачи, с которыми я в этой ситуации общалась и столкнулась, и в том же госпитале… маме 94 года, очень внимательно относились везде к ней. Они все работают на износ. Я считаю, что врачи… Я целиком на стороне наших врачей. Что врачи и учителя – это особенные профессии. Они несут свою миссию. И для того, чтобы они достойно работали, трудились и выполняли свою необыкновенную работу, нужна исключительно политическая воля. А дальше уже деньги, финансирование и так далее.
Константин Чуриков: Подождите, Елена. Кажется, политическая воля есть. Есть нацпроекты, есть майские указы. Мы как раз говорим, что воля-то есть, а дела нет.
Зритель: Вы знаете, это не воля. Это просто слова. Это просто слова, когда говорят «надо это», «надо то», и ничем это не подкреплено. И что происходит в итоге после этих нацпроектов и майских указов? Мы видим и обсуждаем это по ОТР уже неоднократно.
Оксана Галькевич: Да, спасибо. Евгений Евгеньевич, у нас нацпроект ведь здравоохранение отдельной строкою, вообще в отдельную историю вынесен. Там существенные средства должны быть в рамках этого национального проекта выделены. Они еще не пошли в медицину?
Евгений Ачкасов: Что значит не пошли? Деньги поступают и выделяются. Тут что говорить? Но принято считать, что денег недостаточно.
Оксана Галькевич: А они на что идут в первую очередь? Может быть, на техническое обеспечение. На что идут? На обновление автопарка, например, станции скорой помощи.
Евгений Ачкасов: Мы совсем недавно обсуждали проблему, что нехватка оборудования, нехватка в плане ремонта помещений.
Оксана Галькевич: Вопрос зарплат на каком месте стоит?
Евгений Ачкасов: Мне сложно так сказать.
Константин Чуриков: А можно показать сейчас мой компьютер? Сейчас зашел на сайт futurerussia.gov.ru, это как раз нацпроекты будущей России. Тут как раз карта всех нацпроектов. Я смотрю цели нацпроекта. Я здесь вижу все, что угодно: снижение смертности.
Оксана Галькевич: На каком месте зарплата стоит?
Константин Чуриков: А зарплат вообще нет. Есть укомплектованность должностей, число специалистов. Про зарплаты, Оксана, тут (во всяком случае на этой страничке) ничего не сказано. Евгений Евгеньевич, а, может быть, как раз… знаете, у нас часто говорят: «Врач – это человек особой формации», «клятва Гиппократа», «как же он откажет?» Может, на это и расчет, что человек особой формации. «Все же знали, что в здравоохранении у нас не так хорошо». Знали, зачем шли.
Оксана Галькевич: Воспитанный, интеллигентный, не откажется. Будет работать.
Евгений Ачкасов: Я не думаю, что на это там рассчитано и это диктует данную ситуацию. Другое дело, что реально сложная экономическая ситуация в регионах. Все равно сложная. Но врач должен быть отдельной строкой. Потому что когда мы говорим о заработной плате врача, мы говорим о здоровье населения в первую очередь.
Константин Чуриков: То есть федеральный проект «Врач», нацпроект «Врач», да? И дальше прописано то, что в целом по болезням…
Оксана Галькевич: А что? Отдельный какой-то проект «Врач». И в это может входить на самом деле и зарплата, и уровень жизни, и профессионализм, и обеспеченность, например, жильем.
Евгений Ачкасов: Есть нацпроект «Здоровье». Там есть определенный план. Но заработная плата врача – это базовая вещь, которая обеспечивает… Ну, что мы говорим? Это логично. Мы вокруг одного и того же говорим. Пока мы эту проблему не решим, нормального обеспечения наших граждан не будет.
Оксана Галькевич: Наталья из Томска. Здравствуйте, Наталья.
Зритель: Здравствуйте. Когда-то после окончания мединститута (я закончила фармучилище) мы отрабатывали 3 года. Потому что нас учило государство. Почему бы сейчас не ввести отработку 3 года после бюджетных мест, занимаемых в институтах, в университетах. А кто уже платно – пожалуйста, у вас есть выбор. Может быть, таким образом мы немножко…
Оксана Галькевич: Понятно. Кадровый вопрос решим. Заполним вакансии, да?
Зритель: Да, заполним вакансии.
Оксана Галькевич: Молодыми врачами без опыта?
Константин Чуриков: И будем им платить столько, сколько в нашем сюжете. Спасибо, спасибо.
Евгений Ачкасов: Знаете, я абсолютно согласен с телезрительницей. И мы в предыдущих даже передачах у вас на телеканале эту тему поднимали о распределении выпускников, обучающихся на бюджетной основе. Это, с моей точки зрения, правильно и необходимо. Это надо делать.
Константин Чуриков: Как в армии, да?
Евгений Ачкасов: Мое глубокое убеждение. То, что вы говорите – малоопытные доктора. Этого бояться не надо, потому что врач выходит, всегда есть более старшие коллеги. Поэтому это же не значит, что один врач брошен.
Константин Чуриков: Если эти старшие коллеги не ушли, правильно?
Оксана Галькевич: Наставник, если он есть, действительно, особенно в отдаленных каких-то территориях.
Евгений Ачкасов: Любое решение можно критиковать. Но все равно распределение – это один из путей решения на местах кадрового обеспечения. Но это не решает вопрос заработных плат. Человек приходит – он все равно должен получать зарплату, должен питаться. Это другая тема.
Константин Чуриков: Пока есть полминуты, короткий вопрос: а с системой ОМС, при участии которой все это происходит, что-то делать надо или оставить, как есть?
Евгений Ачкасов: Это вообще отдельная тема – насколько нынешняя система финансирования, система обязательного медицинского страхования сегодня себя оправдала, насколько она работает, какая роль вообще страховых организаций. Это очень много вопросов. И в плане качества медицинской помощи, насколько они могут контролировать качество медицинской помощи. Это много очень вопросов.
Оксана Галькевич: Спасибо большое. У нас в студии был Евгений Ачкасов, президент Российского медицинского общества, доктор медицинских наук. Друзья, мы не прощаемся. Сейчас через несколько минут начнется большой выпуск новостей. А во второй части «ОТРажения» мы обсудим тоже интересные темы. Будем говорить о том, такая ли уж особенная наша молодежь.
Константин Чуриков: И в чем она особенная.
Оксана Галькевич: И в чем она особенная. И нужно ли нам разрешать, внедрять, распространять интернет-продажу лекарств в нашей стране.
Константин Чуриков: Все это ровно через 23 минуты. Время пошло. Впереди большой выпуск новостей.