Константин Чуриков: А вот новое исследование ВЦИОМ совместно с Центром социального проектирования «Платформа». Оказывается, 41% россиян, узнав о своем диагнозе, все-таки его перепроверяет. Это касается либо диагноза, либо назначенного лечения. Особенно часто это встречается среди молодых, все-таки молодых людей 25–44 лет, которые живут в крупных городах, вот здесь уровень доверия 50 на 50. Больше всего доверяют так или иначе медикам уже представители пожилого поколения, хотя и там, в общем-то, есть около четверти тех, кто все-таки перепроверяет информацию о диагнозе. Оксана Галькевич: Вот интересно, уважаемые телезрители, расскажите нам, к какой категории вы себя бы отнесли: вы доверяете нашим врачам или, может быть, как раз из тех, кто перепроверяет поставленные вам диагнозы? Звоните, пишите, мы работаем в прямом эфире, телефоны для связи с нами указаны у вас на экранах. Ну а мы представим нашего гостя: в студии программы «ОТРажение» сегодня Евгений Ачкасов, президент «Российского медицинского общества», доктор медицинских наук, профессор. Здравствуйте, Евгений Евгеньевич. Евгений Ачкасов: Здравствуйте, здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Евгений Евгеньевич, чем вы объясните тот факт, что вот 50% молодых людей до 44 лет не верят врачам, куда-то начинают в Интернет лезть, переспрашивать, ходить по другим специалистам? С чем это связано? Евгений Ачкасов: Ну, у нас вообще менталитет такой, мы все хотим перепроверять, уточнять, и я не вижу в этом ничего плохого, потому что здоровье человека – это самое главное, конечно, человек хочет удостовериться, перепроверить, тут ничего плохого нет. Другое дело, когда пациент все-таки врачу не верит и начинает заниматься самолечением, вот это вот самое опасное. И когда вот перепроверяют, начинают с Интернетом сверять, сверять с медицинской литературой, пусть профессиональной, но когда медицинскую литературу профессиональную читает обыватель… Оксана Галькевич: Непрофессионал. Евгений Ачкасов: …непрофессионал, то возникают, в общем-то, не очень хорошие ситуации. Константин Чуриков: А как вы объясните тот частый случай, что, например, разные врачи назначают совершенно разное лечение и иногда ставят разные диагнозы? Я думаю, каждый может в своей жизни найти подобный пример. Вот мы ребенка водили, причем в одной и той же клинике. Врач потом говорит: «Слушайте, а как этот баран вам мог это назначить? Тут же вообще все…» Так и сказал, да. Евгений Ачкасов: Ну… Константин Чуриков: И кому верить, врачу А или врачу Б? Евгений Ачкасов: К сожалению, есть действительно диагностические ошибки, надо признать, это такое имеет место быть. И в определенных ситуациях я сразу поэтому сказал, что не вижу ничего плохого, если доктор приходит, консультируется и получает второе мнение экспертное. И бывают такие ситуации, когда сразу диагноз поставить не очень легко, и поэтому даже формируются иногда консилиумы, вообще нет ничего зазорного, когда доктор один обращается к другому коллеге за советом, за его вторым мнением. Даже сейчас развивается телемедицина, когда доктор, работающий где-то в регионе, обращается… Константин Чуриков: А когда пациент вынужден это делать? Понимаете, они вот живут каждый сам по себе, эти доктора, часто в одной клинике, иногда даже в платной. Ты раз пришел, потом к другому пришел, потом к третьему… Это же выгодно, да, собирать разные мнения за деньги? Евгений Ачкасов: Нет, понимаете, человек обращается за вторым мнением тогда, когда ему… По двум причинам: либо ему не помогает, неэффективно это, ну не помогает, действительно врачи не поставили правильный диагноз, не подобрали лечение и человек продолжает поиски. Либо есть другая категория пациентов, которые увлекаются, они любят болеть, у нас есть такой иногда подход… Константин Чуриков: Так, интересно. Евгений Ачкасов: Ситуации встречаются, когда пациент любит ходить по врачам, консультироваться, собирать разные точки зрения, и притом ни у одного доктора не лечится, а только вот занимается таким как бы обследованием, есть такое. Оксана Галькевич: Но это явно, наверное, не молодежь, мне кажется, молодежи надо работать… Евгений Ачкасов: Разные возраста встречаются, и сейчас… Оксана Галькевич: Это сколько времени-то должно быть? Евгений Ачкасов: И сейчас очень много и молодых людей появляется, которые… Модно, сейчас становится модно вообще быть здоровым на самом деле. Константин Чуриков: Ипохондрики молодые, да? Евгений Ачкасов: Да, и они начинают гиперувлекаться таким вот обследованием, такое сейчас есть. Оксана Галькевич: Евгений Евгеньевич, вот нам тут пришло сообщение: «Мы не ходим вообще к докторам, потому что разочарованы их познаниями». Вы вот тоже сказали, что в принципе нет ничего зазорного, сейчас вот эти технологии телемедицины, когда из регионов звонят столичным докторам. А у нас вот эта вот вертикаль… Понимаете, сразу складывается такое впечатление, что у нас в регионах недоквалифицированные доктора. Вы, бывает, звоните вашим коллегам в регионы, или это только из регионов в Москву? Евгений Ачкасов: Нет, сейчас, подождите, я не сказал, что, если врач неквалифицированный, в этом нет ничего зазорного. Это вообще беда, если врач неквалифицированный. Оксана Галькевич: Нет, в этом нет ничего зазорного, это да. Евгений Ачкасов: Я сказал, что нет ничего зазорного, когда один доктор не может сразу поставить диагноз, и самый квалифицированный профессор сразу не всегда поставит диагноз, и возникает ситуация консультирования со специалистом, который, может быть, глубже знает ту или иную узкую проблему, поэтому это разные вещи. С коллегами из регионов? Конечно, люди обращаются точно так же, как и я вот, будучи сам врачом, я как бы тоже часто обращаюсь к коллегам за советом, и ко мне обращаются, это нормально, и с регионами общаемся, да. Оксана Галькевич: Давайте выслушаем звонок из Москвы, кстати, да? Константин Чуриков: Да. Оксана Галькевич: Регион Москва. Москва, Екатерина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хочу вот высказать свою, значит, мысль такую. Врачам я не верю никаким, ни платным, ни бесплатным. Платным не верю почему? Потому что идешь к ним, они находят то, чего действительно, на самом деле нет, и приходится платить огромные деньги. Бесплатным я не верю почему? Потому что такое создается впечатление, что наши поликлиники, врачи в наших поликлиниках просто не хотят работать, либо дано указание, чтобы просто не работать. К ним идешь, прием 12 минут, врач сидит, одним пальцем тыкает в компьютер, а потом за 2 минуты он должен поставить диагноз. Константин Чуриков: Екатерина, почему 12? Было 15, у вас уже сократили? Зритель: Пятнадцать? Ну, допустим, 15, хорошо, 3 лишних минуты ничего не исправят, к сожалению. Поэтому врачам не верю, боюсь их и просто вот не хочу, не хочу туда ходить. Константин Чуриков: Екатерина, мы все боимся врачей в любом случае, в любой стране. Оксана Галькевич: Да, но как-то приходится все-таки общаться с медицинскими специалистами. Когда возникает необходимость, вы как вопросы свои со здоровьем решаете? Зритель: Вы знаете, решаю через Интернет. Константин Чуриков: Вот вам Интернет-медицина. Зритель: Просто лечусь… Вот я пенсионерка, у меня есть дочка, у меня есть внук. Внук проблемный, и у ребенка когда была ангина, вызывали «скорую помощь», врач выписала те лекарства, которые ребенку вообще в 12 лет нельзя давать при ангине. Евгений Ачкасов: Ну понимаете… Оксана Галькевич: Можете подключиться, Евгений Евгеньевич. Евгений Ачкасов: Да? Зритель: Хорошо дочь залезла в Интернет и прочитала, что нельзя эти лекарства давать. Она просила выписать тот антибиотик, который знала, что действительно помогает, потому что у ребенка был случай. А врач сказал, что вам этот антибиотик нельзя, он не по вашему возрасту. Оксана Галькевич: Так. Евгений Ачкасов: Вы знаете, уважаемая телезрительница… Зритель: Мы лечимся через Интернет. Константин Чуриков: Вот смотрите, я сейчас открыл просто, на Яндексе можно показать мою страницу, ну куча сайтов, смотрите: «kerchildren», «lor24», «kindermedcenter.ru», тут просто залечись. Евгений Ачкасов: У меня вопрос к телезрительнице. Вот вы говорите, что вы не доверяете и лечитесь Интернетом, – а как бы вы отнеслись к такой ситуации, например, что сейчас бы в принципе закрыли все больницы, все поликлиники? Вы считаете, это теперь поменяло бы ситуацию сегодня у нас в стране? Зритель: Оно не поменяет, я думаю, еще на ближайшие сто лет, к сожалению, не поменяет. Евгений Ачкасов: Ну, понимаете, это абсурден сам ответ, что не поменяет. Конечно, такая позиция немножко необъективна. Все равно, если возникает серьезная проблема, у вашего ребенка произойдет, конечно, будем обращаться к врачам, поэтому все равно без врачей нельзя. Но все-таки мы должны доверять, врачи много помогают. Да, найти доктора иногда сложно своего, это действительно… Зритель: Да, может быть, они и помогают, это единичные случаи, единичные. Оксана Галькевич: Спасибо, Екатерина. Константин Чуриков: Так, а может быть, дело в том, что время приема ограничено? Вот Екатерина говорит, 12–15 минут. Евгений Ачкасов: Не в этом дело. Константин Чуриков: Если бы он все-таки со мной пообщался, например, полчаса, минут 40… Евгений Ачкасов: Понятно, что чем больше у доктора времени общаться, тем он качественнее может поставить диагноз. Но и зачастую, когда приходят даже в платную поликлинику, в медицинское учреждение, и тогда не всегда могут поставить диагноз. Поэтому опять вопрос недоверия к врачам, с чего мы начали, это более широкая проблема. Константин Чуриков: Вы знаете, еще бывает недоверие к социологам. Вот в исследовании ВЦИОМ получилось, что кое-кто кое-где, там около 40%, не доверяют. Давайте мы наших зрителей спросим: врачам верите? «Да» или «нет» на номер 5445, уже минут через 10–15 подведем итоги, так что пишите. Оксана Галькевич: Евгений Евгеньевич, но вы же все равно давно в профессии, у вас, наверное, может быть и собственное мнение, отличное или схожее с тем результатом, который показали нам социологи. Из общения с пациентами – как вообще с доверием, с тем, какая, так скажем, публика к вам приходит? Как они общаются с врачом, с вами? Евгений Ачкасов: Вот знаете, я вам хочу сказать, у нас вообще достаточно низкий уровень образованности населения. Оксана Галькевич: Ага. Евгений Ачкасов: И вот этот низкий уровень образованности населения ведет к тому, что люди начинают пользоваться недостоверными источниками. Вот тот же самый ВЦИОМ приводил такие данные: оказывается, что (это не мои цифры) 37% населения считают, что Солнце вращается вокруг Земли. Это есть такие абсолютно как бы в этом убежденные люди, и эти же люди потом считают, что вот докторам верить нельзя, хотя да, доктор им даже все это объясняет, они говорят: «Нет, все-таки в Интернете лучше информация, я оттуда почерпаю». Это очень опасная тенденция, а ведет это к тому, что, когда запускается болезнь, тяжелая ситуация возникает, когда уже часто поздно начинать лечить, все-таки ко врачу приходят. Оксана Галькевич: И доктор же оказывается крайним. Евгений Ачкасов: Да, и доктор оказывается виноват, что вот он там диагноз не поставил или как-то. Поэтому всегда надо обращаться. Более того еще скажу, часто пациенты начинают «прыгать» от одного доктора к другому, даже диагноз поставили, они к одному, к другому, у одного начали лечиться, потом нет, давайте здесь попробуем. И вот это тоже не очень хорошо, потому что всегда, в общем-то, если доктор один начал, подобрал правильное лечение, хорошее, у него и надо продолжать лечиться, «прыгать» не очень хорошо. Константин Чуриков: Я, конечно, из семьи врачей, но вы сказали ключевую фразу «если подобрал правильное лечение». Евгений Ачкасов: Конечно, конечно. Константин Чуриков: Давайте сейчас послушаем Галину из Кемеровской области. Галина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: На что жалуетесь, да? Зритель: Я жалуюсь, потому что у меня на правой груди сделали высечку. Потом мне сказали наблюдаться, все такое. Я дисциплинированный человек, все так делала, диспансеризацию каждый год, я чувствовала, что у меня в левой груди, жаловалась, что… Во вторую горбольницу ходила на диспансеризацию, сказали: «Все нормально, все прекрасно, будете жить», – и улыбались. Я почувствовала, что ненормально, пошла, сделала платную диагностику, диагностика подтвердила, что действительно у меня обнаружили рак. И что вы думаете? Мне удалили, когда это можно было сделать своевременно высечку так, как сделали на правой груди. Константин Чуриков: То есть время было потеряно, получается? Зритель: Как верить этой диспансеризации и вообще? Оксана Галькевич: Кстати, да. Зритель: Я считаю, что со мной халатное отношение врачей. Там идет поток, конвейер. Оксана Галькевич: Да, Галина, спасибо. Грустная история. Константин Чуриков: Да, к сожалению. Спасибо, Галина. Оксана Галькевич: Но здесь вопрос, кстати, диспансеризацию очень многие наши телезрители на SMS-портале тоже поднимают, говорят, что это все профанация, ерунда. Евгений Ачкасов: Да, вот это другая проблема, это вопрос уже не доверия и недоверия врачам. Действительно, у нас система диспансеризации в целом, в общем-то, не очень налажена, это действительно… Оксана Галькевич: Но она тоже формирует некое доверие и недоверие. Евгений Ачкасов: Согласен, это причина, почему формируется такое вот некоторое недоверие. Действительно, система диспансеризации у нас часто бывает формальной. Но на диспансеризацию люди приходят, в общем-то, не за лечением, а как бы на обследование, а недоверие – это когда уже, в общем, диагноз поставлен, немножко другие вещи. Константин Чуриков: Палитра мнений. «У нас терапевту выделяется по 8 минут на прием», – Ростовская область. Михаил, пенсионер: «А я себе ухо вылечил по Интернету, врача нет», – Краснодар. Слушайте, кстати, о телемедицине. Ну, в общем, многие россияне, скажем так, знают известных врачей, которые по совместительству телеведущие, доктор Комаровский, Малышева, остальные, Мясников, вот пишут, и верят этим людям. Вот посмотрели передачу и стали лечиться. Евгений Ачкасов: Нет, я, честно говоря, ничего не имею против передач, потому что передачи, в общем-то, такие больше популярные, поэтому… Они изначально не несут в себе задачу решить проблему конкретного человека, все равно, если… Константин Чуриков: Вылечить всех в целом, да? Исцелить. Евгений Ачкасов: Да, конечно, в этом задача не стоит, поэтому все равно мы должны обращаться к доктору. Но очень важно, чтобы этот доктор был доступен, вот в чем проблема еще. Константин Чуриков: Ну вот беда в том, что, как правило, только этот доктор и доступен. Я слышу, когда мамки друг другу говорят: «Слушай, а ты Комаровского посмотри, пролечишь ребенка». Евгений Ачкасов: Вот это, к сожалению, другая проблема, что в регионе бывает сложно вообще добраться к доктору территориально, мы сейчас не говорим о крупном городе, в регионе это вообще проблема. И здесь вот вынуждены люди действительно ориентироваться на такие вот передачи, отсюда черпать всю информацию, из Интернета. Это вообще, конечно, проблема нашего здравоохранения, что оно должно быть доступное, а раз недоступно, то люди начинают, соответственно, пользоваться Интернетом, книжками и так далее. Константин Чуриков: Спасибо, еще банки перед телевизором не стали ставить, как раньше. Оксана Галькевич: Евгений Евгеньевич, врачи должны объяснять людям, в чем их проблема со здоровьем, почему выписано такое лечение? Вот люди пишут, что «врачи перестали с нами разговаривать, ничего не объясняют совершенно». Или все-таки тоже вот сильно вводить… Евгений Ачкасов: Вот знаете, вот с этим я согласен. Действительно, есть проблема, к сожалению, в такой гонке сейчас, когда врача загоняют в такое вот количество, в объем пролеченных больных, зачастую сокращают выделенное время. Здесь не всегда удается поговорить, а, как говорят, слово лечит, поэтому это очень важно поговорить с больным, вникнуть. И зачастую пациенты недовольны врачом, пусть даже правильно назначено лечение, а не поговорил, не уделил внимание. Оксана Галькевич: Вот говорят… Константин Чуриков: «А поговорить?» Евгений Ачкасов: Да, и сразу возникает ощущение, что доктор плохой, ему нельзя доверить, он невнимательно с нами общался. Это важно. Оксана Галькевич: Но не все, многие вас понимают, говорят: «У нас врачи между молотом и наковальней, за 15 минут даже анамнез собрать невозможно, к людям относятся вполне себе нормально», – ну вот так вот. У нас звонок есть еще. Константин Чуриков: Звонок есть. Значит, Тульская область: «Акция: пришел с одним диагнозом, получи два в подарок». На полном серьезе в одной платной клинике пару лет назад видел, значит, у них прямо видео такое, рекламный ролик: «Неотложка» в подарок», – типа сегодня регистрируешься, «неотложка» в подарок. Звонок. Оксана Галькевич: Вот эти, конечно, планы, вот эта гонка за временем – это какая-то, мне кажется, странная история в таких профессиях, как врач, ну ладно, это уже… Константин Чуриков: Врач циничная профессия, Оксана, не забывай. Оксана Галькевич: Да. Константин Чуриков: Людмила из Томской области звонит. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Людмила. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Зритель: Прошу меня, конечно, извинить, я в первый раз в эфире, поэтому немножко волнуюсь. Константин Чуриков: Тут все свои, смелее. Зритель: У меня негативного отношения к врачам, конечно же, нет, работа у них непростая. Я, конечно, их работу уважаю. Но у меня есть вот таких несколько случаев, попытаюсь быстренько. Моя дочь когда-то была кормящей мамой, ребеночку было 2 месяца, и вдруг у нее начались такие сильные боли. Мы вызвали «скорую», нас увезли по «скорой помощи» в дежурную клинику. Там нас врач быстренько посмотрел и сказал, что аппендицит. Ну мы все такие в шоке, куда девать ребенка. Он сказал: «Все, едьте домой, я вас отпускаю на два часа, едьте домой, решайте проблему с питанием, все, и возвращайтесь, я вас кладу на операцию». Дочь жмет этого ребеночка к себе, мы тоже с большими глазами. Потом я говорю, у нас же есть еще полис, мы прикреплены еще к другой больнице, давайте мы на своей машине за эти 2 часа съездим еще в эту клинику в другую, к которой мы прикреплены, а не по «скорой». Мы приезжаем в ту клинику, к нам приходит совершенно другой врач, он пригласил гинеколога, терапевта, хирурга. Они все ее осмотрели, у нас оказалась совершенно другая причина, причина была по-женски. Константин Чуриков: По женской части. Ну вот вам, пожалуйста. Оксана Галькевич: Но там целый консилиум собрали. Константин Чуриков: Все хорошо, что хорошо заканчивается. Оксана Галькевич: Спасибо. Евгений Ачкасов: Ну, знаете, здесь тоже однозначно нельзя судить, потому что когда речь идет о таком экстренном хирургическом диагнозе, то иногда лучше перестраховаться и поставить более тяжелый диагноз, и вовремя операции все равно будет ясна та или иная причина, и проблема будет решена. Поэтому я бы так не винил сейчас врачей, что такие прямо безграмотные. Константин Чуриков: Тема телемедицины хорошо пошла. Город Киров: «Малышева говорит, что пить надо 2–3 литра воды в день, Мясник – сколько хотите, столько и пейте. Кого слушать?» И следующая SMS из Мордовии: «А как узнаешь, хороший врач или нет?» А вот правда, как? Евгений Ачкасов: Вот знаете, говорят, что медицина – это вторая наука по точности после богословия. Поэтому у каждого ученого своя точка зрения. Оксана Галькевич: Вы нас сейчас… Евгений Ачкасов: Поэтому на некоторые вопросы действительно не всегда можно найти даже правильный ответ. Оксана Галькевич: Это называется «врачи шутят», Евгений Евгеньевич, мы тут все на самом деле напряглись. Очень много сообщений на нашем SMS-портале. Вот, например, Ленинградская область пишет: «Пока сильно не заболеешь, диагноз тебе никто не поставит». Мурманск пишет: «Пришла к врачу, а он говорит: «Да что вы ходите? Надоели уже». Вы знаете, самые разные проблемы по всему спектру. Константин Чуриков: Хотел спросить по поводу законопроекта, слежу за его судьбой: значит, в Думе хотят наложить запрет на покупку неких лекарств определенного вида без рецепта врача. Речь идет об антибиотиках в том числе. Ну вот если такое недоверие к врачам и недоступность медицинской помощи, об этом ВЦИОМ в своем исследовании говорит, то как быть с этим важным документом, запрет на покупку лекарств без рецепта? Евгений Ачкасов: Нет, уже и сейчас без рецепта антибиотики приобрести невозможно. Константин Чуриков: Но там речь идет уже о расширенном каком-то списке из серии «самолечению конец, все через врача». Евгений Ачкасов: Очень неоднозначно, очень неоднозначно, потому что все-таки многие препараты, мы ими пользуемся, действительно, по рекомендации врача, собственно говоря, своего домашнего, который не выписывает, и действительно люди пользуются, многие вещи, например, при простуде, мы как-то часто начинаем лечиться, не обращаясь к врачам. И я бы все-таки те лекарства, которые не вызывают, например, изменения устойчивости микрофлоры, например, как если мы говорим об антибиотиках, я бы не вводил на них такие жесткие ограничения. А вот те препараты, которые вызывают привыкание, например, многие седативные препараты или препараты как вот антибактериальные, то, конечно, их надо дифференцировать, и некоторые все-таки должны быть в определенном ограничении в свободном доступе. Константин Чуриков: Но решение, я так понимаю, все-таки будут принимать депутаты, интересно, сколько там врачей среди них, понимают ли они все это. Евгений Ачкасов: На сегодняшний день как бы уже есть эти ограничения, они доступно разумные на сегодняшний день, я не вижу сейчас катастрофы. Я не очень могу понять, о каких препаратах идет речь, которые там планируется еще ограничить, но на сегодняшний день, мне кажется, достаточно взвешенно, я бы ничего более строго не рассматривал. Оксана Галькевич: «Лечили по Комаровскому дитя, попали под капельницы, так что не все лечится питьем воды», – сообщение из Краснодарского края. Константин Чуриков: Это в зависимости от того, какой выпуск смотрели. Оксана Галькевич: Да. А ты в курсе, да, что там… Константин Чуриков: Я, кстати, люблю посмотреть Комаровского, я из народа. Вот смотрите, значит, опрос наш. Верит врачам 18%, не верит 82%. Ваше мнение, Евгений Евгеньевич, что сделать, чтобы россиянин среднестатистический поверил своему доктору? Евгений Ачкасов: Ну, во-первых, надо повышать качество медицинской помощи, однозначно, доступность ее, чтобы пациент вообще имел доступность к своему доктору. Но и большое дело, честно говоря, имеют средства массовой информации. Константин Чуриков: Так. Евгений Ачкасов: Потому что зачастую мы на телевидении начинаем говорить какие-нибудь проблемные ситуации, кому-то там некачественно оказали помощь медицинскую, начинают это разбирать, обвинять врачей, а такие… Константин Чуриков: Подождите-подождите… Евгений Ачкасов: Есть такое, есть такое. Константин Чуриков: Нет, может быть, есть… Евгений Ачкасов: Может быть, не на вашем канале, но… Константин Чуриков: Нет, мы-то разбираем как раз сложные медицинские случаи, но есть каналы, где рассказывают: «В 2025 году в Тамбовской области будет построено пять новых медицинских центров», – вот то есть это в будущем произойдет, но сказали мы об этом сегодня. Позитив? – позитив. Здорово? – здорово. А суть не меняется. Оксана Галькевич: А если врач совершил ошибку, то точно не наш врач, это какой-то… Евгений Ачкасов: Вот. Поэтому я еще раз говорю, все равно часто возникает, что какие-то проколы врачей начинают очень активно обсуждаться, и у людей остается это в голове, что вот такие врачи там нехорошие. А вся позитивная работа врача ежедневная, к сожалению, не всегда обсуждается, а средства массовой информации тоже большое влияние оказывают. Поэтому здесь вот, конечно, я вот к журналистам обратился за помощью. Оксана Галькевич: Но все-таки вы признали, что есть проблема с квалификацией вот этих… Евгений Ачкасов: Однозначно, конечно, есть, однозначно, конечно, есть, и с качеством медицинской помощи, и с доступностью медицинской помощи, абсолютно точно. Константин Чуриков: Правда, спрашивает наш зритель, что в поликлиниках врачи все-таки малограмотные, а в стационарах лучше? Ленинградская область. Евгений Ачкасов: Очень все по-разному. Константин Чуриков: Но считается, что в поликлинике это такие, в общем, «справковыписыватели», а вот там люди занимаются реальным делом. Евгений Ачкасов: Очень все по-разному. Но, наверное, действительно я бы тоже, наверное, согласился с этим, что в больнице, наверное, все-таки врачи сталкиваются с более тяжелыми ситуациями и решают их лучше. Константин Чуриков: Спасибо. Евгений Ачкасов, президент «Российского медицинского общества», доктор медицинских наук, был у нас в студии.