Петр Кузнецов: Беда: российские прилавки заполнены фальшивой едой, подделывается четверть всех продуктов. Ольга Арсланова: По крайней мере, это заявление представителя Россельхознадзора, которое сразу же опроверг Роспотребнадзор и сами производители продуктов. Но мы прекрасно понимаем, что проблема эта не надуманная: на падающее качество еды указывают эксперты, которые проводят независимые исследования, жалуются и сами потребители, которые в том числе звонят нам. Петр Кузнецов: О фальсификате поговорим сегодня с вами. Вы можете отличить поддельный продукт, ответ – да или нет – присылайте на короткий, уже знакомый вам номер, прямо сейчас запускаем электронное голосование. Ольга Арсланова: Сколько в России действительно опасного фальсификата, ни одно из ведомств при этом не говорит. По оценке Росстата, в мясных и рыбных продуктах доля товаров, прошедших манипуляции с составом, составляет около 6%. Давайте посмотрим на специально подготовленную графику. В основном, это касается замороженных продуктов и полуфабрикатов, поскольку свежее мясо и рыбу подделать невозможно. В молочной продукции доля фальсификата около 7%, по официальным данным. В основном, эта цифра набегает за счет сыров, в производстве которых часто используют пальмовое масло. Даже в самых химически сложных продуктов вроде заводской выпечки подтвержденная доля невысока – не более 4% среди кондитерских изделий. Опять же, оговорюсь, если верить официальным данным Росстата, которым мы не то чтобы не верим, но относимся критически к любым данным и будем пытаться, по крайней мере, выяснить, какова доля на самом деле. Петр Кузнецов: Еще раз не забывайте про голосование. Можете ли вы отличить поддельный продукт? Да или нет присылайте на наш короткий номер. И мы представляем наших сегодняшних гостей. Справа от меня Алексей Егармин, сопредседатель Национального союза защиты прав потребителей. Здравствуйте, Алексей. Алексей Егармин: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. И приветствуем Георгия Дубцова, профессора, доктора технических наук. Георгий Георгиевич, здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Георгий Дубцов: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Давайте сначала разберемся с самим термином. Не очень всем понятно, что же такое фальсификат. Что же такое фальсификат, некачественный товар, является ли фальсификатом, например, накаченная водой курица, замороженная. Петр Кузнецов: Или просто левая этикетка, наклеенная где-то. Ольга Арсланова: Что имеют в виду специальные органы, когда они говорят о фальсификате? Георгий Дубцов: Когда говорят о фальсификате, имеют в виду, что нарушено одно из положений, которое декларирует поставщик. Если поставщик указывает характеристику товара, и один из показателей не соответствует данной характеристике, то тогда речь идет о фальсификате. Фальсификат – это не значит, что это полная замена продукта или один продукт выдают за другой. Петр Кузнецов: То есть, Алексей, фальсификат очень сложно отличить среднестатистическому россиянину, пришедшему в супермаркет. Алексей Егармин: Да, как верно сказано, на то он и фальсификат, что он фальсифицирует, распыляет наше внимание и выдает одно за другое. Петр Кузнецов: Мы спрашивали людей на улицах в разных регионах. Давайте сейчас посмотрим о том, как часто сталкивались люди с фальсификатом и действительно ли могут выявить фальсификат, может быть, у них какие-то свои методы есть? Давайте посмотрим. Екатерина Перевалова, Иркутск: На иркутских прилавках сертификата немного, так заявляет Роспотребнадзор. За весь прошлый год проверок, которые проходят еженедельно, было обнаружено только некачественное сливочное масло, 500 кг. В нем производитель заменил животные жиры на растительные. Практически половину фальсифицированной продукции находят в социальных учреждениях: больницах, школах, детских садах, оздоровительных лагерях, куда ее привозят в рамках госзакупок. В прошлом году специалисты ведомства составили 146 протоколов и вынесли штрафов на более полутора миллионов рублей. Жители Иркутска подтверждают, что чаще сталкиваются с подделкой именно молочных товаров: молока, масла, сыра. Купить фальсификат можно чаще в магазинах и на коммерческих рынках. Светлана Наумова, жительница г. Иркутска: Масло фальсифицированного очень много, в том числе и в магазинах продают спред под видом крестьянского масла. Татьяна Копылова, продавец рынка: Сыры приходят иногда, понимаете, что у него вроде и вид красивый, и все, а попробуешь на вкус, там сразу чувствуется: из сухого молока делается. Козий сыр, да, вот мы знаем его, он идет, получается, этикеточка. А пришел как-то нам даже в том году пришел сыр: такая же этикеточка, так же, мы разрезали – видим, сыр не тот. У него и вкус уже другой, и запах другой. Екатерина Перевалова: В Иркутске есть две лаборатории, в которых можно проверить продукты на соответствие ГОСТу. Одна из них находится в Центре гигиены и эпидемиологии, вторая – в Межобластной ветеринарной лаборатории. Услуга платная, например, проверка сливочного масла на долю жирных кислот стоит 1800 рублей, экспертиза может длиться до 3 недель, но результаты будут распространяться только на ту пачку масла, которую принес потребитель. Предъявить претензии к остальному продукту этой же марки в магазине, где был приобретен товар, покупатель не сможет. Владислав Двоеглазов, Великий Новгород: Сливочное масло подделывают чаще и больше всего. Спреды и молочно-жировые смеси – лидеры новгородского рейтинга фальсификатов. На втором и третьем местах – растительное масло и колбасы. Растительное масло фальсифицируется тоже очень просто. В Воронеже или Тамбове закупается партия нерасфасованного масла в цистернах – в бутылки разливают уже в Новгородской области. Главное здесь – наклеить этикетку с известным брендом. Покупатель: Ну, так а подделки в любом случае могут быть, хоть где, потому что подделка она и есть подделка, ее не напишут, что это подделка. Покупатель2: Я сыр купила вот, круглый сыр, думала, что он как раньше, знаете, был сыр. Оказалось – нет, там совершенно другое, там ужас, короче, я вынесла на помойку целую палочку. Потому что это не сыр, и даже не близко. Владислав Двоеглазов: Новое открытие для покупателей: в сосиски и колбасы производители уже не добавляют сою, соевый белок. По данным петербуржской организации "Общественный контроль", почти половину сосисок на северо-западе России можно назвать фальсификатом: в их составе коллаген, камедь и каррагинан, имитирующий отсутствие мяса. В Великом Новгороде сегодня работают три аккредитованных лаборатории, где могут провести анализ продуктов, например, растительно-жировую смесь, спред отличить от масла. Средняя цена просто исследования – от 1 тысячи рублей. Узнать правду стоит дорого, поэтому новгородцы напрямую не обращаются к специалистам. Те советуют в спорных случаях проводить исследование за счет продавца. Для этого нужно прийти в магазин и описать свою претензию в жалобной книге, торговая организация должна будет взять контрольные образцы и сдать в лабораторию, после этого магазин сам сможет предъявлять претензии производителям и поставщикам. Эллада Тагиева, Саратов: Самый опасный фальсификат на прилавках саратовских магазинов – молочные продукты и колбасы. К такому выводу пришли специалисты по Федеральной службы ветеринарному и фитосанитарному надзору. В лаборатории проверяли продукты из пяти регионов страны: Пензы, Астрахани, республики Мордовии, Самары и Саратова. Выяснили: только две трети сливочного масла сделаны по технологии. Александра Сызранцева, заместитель директора Саратовской ветеринарной лаборатории: 30% фальсификата – это по маслу и по молочной продукции. Мы начинаем раскладывать состав этого масла – получается вместо молочных жиров, то есть коровьего натурального молока они добавляют растительные дешевые жиры. Эллада Тагиева: Где-то состав не соответствует заявленному, а где-то этикетка вовсе не настоящая. Фальсифицируют не только молочные продукты и колбасы, велика вероятность купить ненатуральный мед или чай, ведь даже маркировка ГОСТ на этикетке не гарантирует качества. Александр Егоров, житель г. Саратова: Бывает, покупаешь сосиски одни и те же, одно и то же название, производитель, одна и та же упаковка – и совершенно несъедобные или, наоборот, вкусные. Алена Ермолаева, жительница г. Саратова: В принципе, с пальмовым маслом мы ничего стараемся не брать. Эллада Тагиева: На что обращаете внимание? Алена Ермолаева: На срок годности и, соответственно, пальмовое масло, вот эти всякие Е. Эллада Тагиева: Специалисты советуют все же обращать внимание на упаковку: если на колбасе или масле написано, к примеру, ТУ, то это значит, что продукт изготовлен по техническим условиям и производитель сам решает, что войдет в его состав. Купили продукт и сомневаетесь в его качестве – отправляйтесь в любую аккредитованную испытательную лабораторию, таких в Саратовской области 12. Продукт проверят, это займет от 2 до 5 дней. Если он некачественный, то берите заключение, кассовый чек и вместе с письменной жалобой – и в Роспотребнадзор. Ведомство обязано провести собственное расследование и наказать производителя. Чтобы защитить себя от подделок, эксперты советуют переходить на покупку базовых, промышленно не переработанных продуктов: круп, овощей, фруктов, молока, яиц. Покупка же других, более сложных продуктов питания сегодня превращается, по существу, в игру в рулетку. Ольга Арсланова: В Россельхознадзоре нас тоже успокоили, что хотя бы куриное яйцо у нас в стране не подделывается, есть один надежный продукт. Петр Кузнецов: Мне понравилось сообщение из Башкортостана, после которого, мне кажется, дискуссию нашу можно заканчивать: "Я могу отличить, но уже на выходе". Фальсификат. Ольга Арсланова: Вопрос нашим экспертам. Фраза из сюжета: "Очень дорого выявлять фальсификат", можем ли мы предположить, что на самом деле его даже больше, чем неосторожно сказал представитель Россельхознадзора? Георгий Дубцов: Я думаю, что все-таки фальсификата не так много на рынке. Я уже говорил, что фальсифицированный продукт – это тот, в котором отличается хотя бы один показатель из тех, которые приведены в нормах, поэтому говорить о полной фальсификации продукта не приходится. Что касается анализов, то они и в самом деле довольно дорогие анализы, потому что, скажем, для того чтобы определить присутствует ли растительное масло в сливочном масле, для этого нужно определить жирно-кислотный состав, а для этого нужны специальные приборы, специальные реактивы. Такие анализы можно провести, но они в самом деле обходятся не так дешево. Поэтому, собственно говоря, и декларируется презумпция невиновности поставщика. Он декларирует, он заявляет, что его продукт соответствует установленным нормам. При добровольной сертификации предприятия предприятие проходит проверку органом, который может сертифицировать этот продукт. То есть есть ли у предприятия производить такой качественный продукт, поэтому списывается сырье по накладным, поэтому я думаю, что количество фальсифицированной продукции все-таки преувеличено. И нельзя доверять своим органолептическим органам, они не всегда соответствуют тем достоверным показателям качества, которые имеет продукт. Потому что даже для отбора дегустаторов проводят специальное тестирование: не каждый человек отличает горькое от кислого, поэтому одному кажется одно, другому кажется другое. Все-таки я считаю, что надо больше доверять нашим поставщикам. Ольга Арсланова: Вам есть что добавить? Вы считаете, что все не так страшно, действительно? Алексей Егармин: К сожалению, у меня совершенно другая точка зрения, основывается на статистике обращений потребителей, подтвержденных данных об исследованиях продуктов. Я скажу, что, к сожалению, большинство продуктов, которые мы покупаем в магазинах, оно фальсифицировано в той или иной степени. И дело здесь не в том, что какой-то один параметр – фальсифицируется комплекс. Не согласен я с утверждением, что покупайте мясо и рыбу неприготовленные – там все будет хорошо. Там тоже все плохо, потому что рыба напичкана фосфатами, что является фальсификатом ее состава, а мясо… Ольга Арсланова: Это для чего делается? Алексей Егармин: А это делается для того, чтобы вместо рыбы продавать нам воду. А когда мы потребляем эти фосфаты, то, соответственно, этот состав задерживает влагу в нашем организме. И у людей, у которых есть проблемы с выведением воды из организма, это становится не просто проблемой, а серьезной проблемой. С мясом тоже не так все просто. Почитайте, если честно написан состав (даже если он честно написан), то в куске замороженного мяса… Вот я просто изучал, были исследования… Там тоже очень много непонятных вещей, зачем они там находятся. Если мы берем просто мясо, которое продается, то достаточно много проблем с теми же фосфатами, которые… или с водой, которой мясо пичкают, для того чтобы придать ему больший вес. С молочной продукцией, кроме как "туши свет", здесь сказать что-то вообще, наверное, нереально, потому что процент… Ольга Арсланова: Нет у нас столько коров. Алексей Егармин: Знаете, даже проблема не в коровах, там с коровами у нас все в порядке. Это целая система взаимоотношений производителей некачественной продукции, потребителей, которых обманывают, и продавцов, с них не снимают ответственности, они прекрасно знают, что это такое, и все равно продолжают в этой группе находится. Понимаете, ответственности недостаточно. Сложное исследование? Да, сложное, дорогие – да, дорогие. Но дороже здравоохранения на круг выходит всех этих людей, которые потребляют эти все съедобные суррогаты, потому что в итоге мы их лечим, и проблемы серьезные. А проблемы еще есть детские, а в молоке находится антибиотики, которые, кстати говоря, практически никогда не говорят, что они там находятся в превышении в количественном составе. Это огромная проблема, особенно для детей. Петр Кузнецов: Алексей, я правильно понимаю, что жалоба потребителя она может быть подана только на основе лабораторных исследований? Алексей Егармин: К сожалению, процесс взаимодействия с Роспотребнадзором сейчас ухудшился для потребителя. Если раньше можно было обращаться и, соответственно, Роспотребнадзор реагировал напрямую, то сейчас только через претензионный характер. А это заколдованный круг: вы обращаетесь в магазин, пишете претензию, они вам говорят (как пример был в пачке с маслом): "Да, вот именно это плохая, мы все устранили. Остальное все хорошее". А остальное все точно такое же, понимаете? Пока вы дойдете до Роспотребнадзора и он отреагирует, в магазине уже не будет этой дряни. Петр Кузнецов: А массовые обращения покупателей не упрощают все эти процедуры? Если не один человек, а много недовольных? Алексей Егармин: А у нас нет такой практики, к сожалению. Петр Кузнецов: По одному? У нас как всегда в России. Алексей Егармин: Наверное, в целом мысль объединить усилия людей, которые имеют активную гражданскую позицию, отстаивать свои права на здоровый образ жизни, то такая позиция будет оправдана. И, наверное, мы изобличим негодяев, которые кормят нас дрянью. Но это сложный процесс: для этого надо людям объединиться и найти какого-то консолидатора идеи, чтобы он ходил, юридические вопросы решал и так далее. Петр Кузнецов: Уважаемые гости, предлагаю послушать звонок из Екатеринбурга. У нас на линии Надежда. Надежда, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте.  Надежда: Здравствуйте. Я бы хотела высказаться по поводу вот всего этого. В магазин ходить опасно, это вот то же самое, что на помойке подобрать, очень опасно, потому что молоко, творог, не считая того, что там антибиотики, то, се, это просто мел. Покупаем творог – мел, покупаем творог – сыровые куски искусственного какого-то, растительного, ну, непонятно… Куски жира. Петр Кузнецов: Надежда, но продолжаете при этом покупать в том же магазине? Ольга Арсланова: Ну, есть-то хочется.  Надежда: Кушать-то что-то надо. Покупаем рыбу… В этот раз купила рыбу: 400 грамм воды, 400 грамм вот просто… Петр Кузнецов: Вот как раз нам Алексей. Ольга Арсланова: А нам тут тоже пишут: "Купила мороженую рыбу, - смотрите, из Карелии, - килограмм, при разморозке – стакан воды". Это очень много.  Надежда: 400 грамм воды, вы понимаете. Так я купила, килограмма не было там, упаковка. Петр Кузнецов: Надежда, еще один вопрос. Продолжаете покупать – здесь понятно, но желания обратиться, пожаловаться не было у вас?  Надежда: А куда? Я пенсионерка, я почти 3 км идут до магазина пешком, транспорта нет, дороги нет – через лес. Дойду до магазина, куплю неправильно, приду – у меня есть силы обратно идти? Да еще нужно ехать, минимальная пенсия, и на какие же это мы деньги будем бегать, трудиться. Так это я просто в этом кругу тогда и буду находится. Петр Кузнецов: Вот и замкнутый круг.  Надежда: Мне даже домой не придется идти. Одно купила – пошла, одно купила… Почему миллионы людей должны отвлекаться. Ольга Арсланова: Спасибо, Надежда, понятна ваша позиция. Но я хочу Надежду защитить: действительно, очень сложно бодаться с торговыми сетями. Я тут пыталась в магазине объяснить, что я купила банку оливок, и она была открыта, то есть она не щелкнула у меня дома. Вот – чек, вот – банка, верните мне деньги. Они говорят: "А как вы это докажете? Может, вы уже там съели что-то, не возьмем". А почему они себя так ведут? Действительно, это то, о чем мы говорили, то, о чем говорил Алексей: наказание очень маленькое. Ведь говорили о том, что давайте на миллион штрафовать за сбыт фальсификата. Петр Кузнецов: Вот в сюжете – 1,5 миллиона штрафа. Ольга Арсланова: Давайте уголовную ответственность введем за фальсификацию некоторых позиций, продуктов, включая детское питание. Но этого же всего нет. Как сейчас их наказывают? Получается, что никак, и вот поэтому люди с ними и не хотят иметь дела. Петр Кузнецов: Вот как раз сегодняшняя новость, что штраф за торговлю поддельными продуктами предлагают максимально увеличить. Георгий Дубцов: Ну, с этим можно согласиться, конечно. Но и, прежде всего, нужно бороться, как говорится, ногами: не ходить в такие магазины, в которых вы видите, что товары некачественные. Петр Кузнецов: Если у человека другого нет? Георгий Дубцов: И сейчас ритейл, конечно, представлен очень широко, и магазины есть разного уровня. И, конечно, когда вы идете за продуктами, лучше обращаться в крупный сетевой универсам, где в самом деле работают товароведы, где происходит отбор поставщиков, где следят за качеством. Конечно, если вы покупаете какой-то продукт где-то в подворотне, то рассчитывать, что он будет слишком высокого качества, не приходится. Что касается воды на рыбе, то это может быть, на самом деле, работа не промышленности и не заготовительных предприятий. Рыбу, как правило, морозят непосредственно на транспорте, где рыба – трайлерах, где рыба заготовляется. И она проходит большой путь, и неизвестно, где эта вода. Может быть, на самом деле, и в торговой сети появилась эта лишняя вода. Конечно, контролировать качество нужно, но говорить так огульно, что у нас миллионы питаются некачественными продуктами, это неправда. Посмотрите на наше население: за последние годы оно стало гораздо здоровее, чем было. Ассортимент продукции очень широкий, есть возможность покупать мясные продукты. Вы правы, что можно купить овощи, что мы больше уверены в этих продуктах питания. Что касается молока, молочных продуктов: да, в самом деле, отечественного молока не хватает, молочной продукции вырабатывается отечественных недостаточно, но все-таки ассортимент молочных продуктов очень широк. Кисломолочные продукты прекрасные, высокого качества, и они в одноразовой упаковке. Никакого мела, конечно, никогда в молоке быть не может, точно так же, как… Есть слухи, что добавляют гипс в муку. Это все строительный материал, он даже по массе и по весу может дороже строить, чем сама мука. И такого рода фальсификации не происходит. Представьте хлебозавод, на который приходят десятки тонн муки. Где они возьмут, какой мел они будут добавлять? Молочные заводы: да, есть, бывает, что в молочные продукты добавляют растительные жиры, но тогда это маркируется соответствующим образом. Ольга Арсланова: Или не маркируется. Георгий Дубцов: Нет, маркируется, указывается, что это молочный продукт, иначе они не спишут сырье, которое пришло на предприятие. Ольга Арсланова: Нет, к тем производителям, которые указывают растительный жир и продают этот продукт дешевле настоящего молока, у нас к ним вопросов нет. Люди видят и делают свой выбор, это их право. Но если я плачу как за сливочное масло, но при этом это пальмовое масло, вот тут у меня возникают вопросы. Георгий Дубцов: Ну, тут, конечно, и есть органы проверяющие, которые должны следить за этим. Если речь идет о фальсификации, если вместо коровьего жира используется пальмовое масло, то да. Хотя, кстати, пальмовое масло – это продукт вполне высокого качества… Петр Кузнецов: У нас тут есть рецепт как раз из Алтайского края: "Сливочное масло растопить – пальмовое раньше застывает белым осадком". Но при этом не топить же это все дело в магазине. Звонок из Калуги. Ольга Арсланова: "Помню вкус настоящего продукта. Антибиотики ощутила: они перестали на меня действовать", - пишут. Алексей Егармин: Вот как раз эта проблема. Ольга Арсланова: В общем, очень много рецептов. Мы к сообщениям обязательно вернемся, почитаем. Послушаем Владимира сначала, здравствуйте. Владимир: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Владимир из Калуги, здравствуйте. Владимир: Вот раньше было в советское время: все проверялось, и все проверялось государством. Все эти поставщики, мясокомбинаты, молокозаводы – все отвечали за продукцию. Сейчас же теперь отдали в частные руки, которые не проверяются, все делают спустя рукава, лишь бы продать, лишь бы спихнуть. Почему сейчас все это делается в частных руках, а не делается государственно, раньше все работала от государства? Петр Кузнецов: Спасибо, Владимир. Ольга Арсланова: Владимир, ну, наверное, ответ очевиден: у нас другая структура экономики. А вот контроль государственный – это другой вопрос. Спрашивает Андрей из Иркутска, какова роль государства в определении качества пищевого продукта в условиях рыночных отношений, стоит ли вернуть ГОСТ. Ведь действительно: сейчас продукт, который не опасен для здоровья, то есть безвреден, может поступить на прилавок. А вот насколько он качественный, насколько соответствует содержимое этикетке, по сути, никого не интересует. Алексей Егармин: К сожалению, к сожалению. И хотел бы еще добавить, что вот у нас среди громких дел ни одного дела нет касательно директора мясокомбината или директора молокозавода, которые делают вот это самое масло из пальмы. Из пальмы там, из чего, из табуретки, как в известной книге пускай. Пока не будет у нас ответственности конкретного руководителя предприятия, который делает съедобный суррогат, у нас не поменяется ситуация. Насчет вот сетей торговых, хороших магазинов, плохих магазинов – хочу возразить оппоненту моему, потому что вы можете прийти в самый титулованный магазин и купить ту же самую колбасу из перемолотых кишок. К сожалению, действительно нормальной колбасы сейчас мало, а еще фальсифицируется продукты иногда по объему – просто не доливают. Недолив – это тоже способ фальсификации: вы покупаете молоко столько-то рублей на литр, на самом деле, вам не долили 30 граммов, цена уже другая. Куда идет денежка? В карман людям, которые составили эту сеть сбыта, этой продукции, и организовали эту группу по мошенническим действиям. Вот вам, пожалуйста. Петр Кузнецов: То есть, Алексей, нет, ответственность-то за это есть, а вот никого не наказывают, ни одного уголовного дела не поднимается? Алексей Егармин: К сожалению, товарищам-милиционерам, видимо, интересней публиковать свои доклады в интернете, что они какую-то очередную персоналию поймали с не тем материалом. Ну, так, просто, не выходя из кабинета. А для этого… Петр Кузнецов: Есть еще сообщения о том, как они накрыли подпольный цех по пошиву одежды. Алексей Егармин: ДА, вот это вот точно не влияет на нашу безопасность, а вот молоко, возражу… Был летом сюжет, когда в Ленинградской области продавался творог, который горит. Это как раз то, что вообще есть нельзя. Ольга Арсланова: Мы делали целую передачу об этом, да, показывали. Алексей Егармин: Вот это точно на нас влияет. Ольга Арсланова: Никто же не умер от него, правда? Алексей Егармин: А мы не знаем. К сожалению, от этого всего умирают не сразу, а, может быть, потом, и лучше бы не умерли, это было бы хорошо, но то, что у них ущерб для здоровья будет, это 100%. Ольга Арсланова: "Могу отличить, мне 59 лет, жил в то время – есть с чем сравнить. Если бы ТУ разрешили в советское время, еды, как сейчас, было бы полно тогда", - пишут нам из Иванова. "Какое молоко мы пьем? Смотрю, у людей коров не осталось, - это из Оренбургской области. – Колхозов нет, при этом полки магазинов ломятся от молока, сыра, масла и так далее". "Мне кажется, мы забыли, что такое качественные продукты питания. Отличить чисто внешне или даже по вкусу я не могу, отвыкла от качественной еды". Действительно, вот люди интересуются, очень много сообщений о том, как (если вы говорите, вкусу своему верить мы не можем), как этот, с вашей точки зрения, незначительный процент фальсификата все-таки выявить? Георгий Дубцов: Ну, для этого все-таки существуют специальные органы, Роспотребнадзор существует все-таки, несмотря ни на что… Ольга Арсланова: Ну, что-то может нас насторожить? Георгий Дубцов: …он все-таки существует, и периодически проводится проверка всех предприятий и общественного питания, и пищевой промышленности. Я, кстати, не могу согласиться, что колбасу делают из перемолотых кишок – это невозможно, потому что там совершенно другое сырье. Ольга Арсланова: Но мы же видим, как это все в центрифугу запускается, жир убирают – и вот, пожалуйста, похоже на мясо. Формально же говядина. Георгий Дубцов: Ничего подобного. Ну, если готовят по рецептуре, есть рецептура: в колбасу идет и жир, идет и волода, идут и мясные продукты. Используются и соответствующие добавки белковые, но, соответственно, цена должна меняться. Вот это я с вами должен согласиться, что колбаса, сделанная из чистого мяса, стоит дороже, чем колбаса с белковыми добавками. А такие белковые добавки разрешены, кстати говоря, так скажем, все, что не запрещено, то разрешено. И пищевая промышленность использует эти добавки. Надо сказать, что сейчас существуют, конечно, и ГОСТы, и технические условия, и существуют технические регламенты Таможенного союза, и безопасность пищи, прежде всего, гарантируется именно регламентом Таможенного союза, где оговариваются все эти основные показатели: и микробиологические показатели, и по другим. И продукция должна соответствовать этим нормам. Технические условия, которые разрабатываются самим предприятием, они приводятся в соответствие с техническим регламентом Таможенного союза по безопасности. И эта пища, без сомнения, конечно, безопасна. Но другое дело, что есть, конечно, злоупотребление, но мне трудно судить об эффективности работы органов правопорядка: сколько, много ли, мало ли, таких дел, но во всяком случае, передачи по телевидению изобилуют передачами о том, что закрывается тот или другой цех, где происходили нарушения санитарных норм и правил. То есть об этом часто сообщают. И, конечно, надо сообща бороться, бороться за качество, но сказать, что это существует повально… Мы видим, что население наше… Петр Кузнецов: Мы уже выяснили, что сделать это очень сложно. Георгий Дубцов: Ну, посмотрите: население у нас, так сказать… у нас высокие спортивные достижения, у нас хорошая, рослая молодежь… Петр Кузнецов: Вас послушать, Георгий Георгиевич, так на прилавках просто некачественной продукции нет. Ольга Арсланова: А рост – это от гормонов. Георгий Дубцов: У нас не так плохо, да. Она бывает реже, чем качественная. Ольга Арсланова: Давайте сразу вопрос от зрителей к вам, они вот возмущены вашей статистикой. В какие магазины вы ходите и где вы покупаете, раз такие продукты хорошие видите? Георгий Дубцов: Вы знаете, я покупаю, прежде всего, овощи и фрукты я покупаю в "Дикси", это хорошая сеть, где овощи, овощные продукты… Ольга Арсланова: Можно коротко. Георгий Дубцов: "Дикси". Ну, за мясными продуктами пойду в "Алые паруса", колбасные изделия я покупаю в специализированных магазинах: это и Егорьевский мясокомбинат, их полно, этих магазинчиков полно у станции метро. Петр Кузнецов: На страну-производителя вы обращаете внимание? Георгий Дубцов: Ну, у нас сейчас, надо сказать, пищевые продукты, в основном, все-таки отечественные. Ну, конечно, если я два раза в год покупаю банку оливок, то я смотрю, чтобы… Куплю лучше греческие. Петр Кузнецов: Так, давайте о том, как непосредственно в магазине хотя бы как-то понять, фальсификат перед тобой или нет. Вдруг существуют какие-то средства или методы, послушаем Сергея из Выборга. Ольга Арсланова: Да, Сергей, здравствуйте. Петр Кузнецов: Сергей. Да, Сергей, вы можете говорить, вы в прямом эфире. Здравствуйте. Сергей: Спасибо, здравствуйте. Я из Выборга, я с удовольствием слушаю Георгия, который, видно, получает от этих магазинов с их поставками. Знаете, как раньше было, такие спецраспределители. Наверное, ему отдают самое лучшее, потому что я покупаю тоже в магазинах "Дикси", покупаю то, что половину можно выбрасывать. А если говорить о его защите супермаркетов, гипермаркетов, то, допустим, возьмите систему "Магнит" - очень хороший магазин, он у меня рядом с домом, я там постоянно отовариваюсь. И постоянно вижу, допустим, я вчера захожу – продается пикша с ценником на треску, потому что никто не сможет, кто не ловил эту треску, отличить ее от этой пикши. Это нормально, да, но я не говорю о том, что она какая-то неправильная. Ольга Арсланова: Сергей, это ненормально, потому что вы покупаете одну рыбу, а по сути, покупаете другую. Сергей: Я не покупаю, я говорю, почему вы продаете пикшу с ценником трески? Они говорят: "Да, но ничего мы сейчас не заменим". Это нормально, да? Они вытаскивают тут же, ставят треску, ставят пикшу на 80 рублей дешевле, получается. Также по всем этим разговорам Георгия о мясных продуктах. Я купил сыр голландский на Кривоносова в Выборге, и вы понимаете, он пахнет немножко сыром, но это вообще не сыр – 370 рублей, конечно, для сыра это не цена, правильно? Если нормальный сыр, он должен стоить рублей 600, ну так вы и ставьте тогда сыр, называйте его сыром и ставьте эту цену. А вот защита, лоббирование вот этих вот фальсификатов, я считаю, что пусть его семье будет так и всем его близким, так вот всем остальным людям, которые не могут купить за 800 рублей сыр, за 1600 рублей нормальную колбасу. Мы жили же по-другому, мне 70 лет почти, я помню все, я помню колбасу Докторскую по 2.20, которая пахла… Петр Кузнецов: Да, верим. И верим в качество. Спасибо, Сергей. Сергей из Выборга. Ольга Арсланова: Спасибо. Сергей с нами был. "За некачественные продукты надо судить как за покушение жизнь и здоровье людей, а лабораторный анализ должен быть бесплатным". Алексей Егармин: А вот это правильная мысль очень. Понимаете, правильная. Потому что это на самом деле покушение на жизнь и здоровье. Петр Кузнецов: Алексей, все-таки как сопредседатель Национального союза защиты прав потребителей: как можно потребителю защитить свои права у прилавка, ну, то есть, может быть, существуют какие-то… Если вы берете молочку, то обращаете внимание на страну-производителя, ну, чтобы хотя бы… Ольга Арсланова: Ну, вот Сергей – молодец, он определил, что это не треска, а пикша. Петр Кузнецов: Не уже дома, не растапливать масло. Ольга Арсланова: И выступил как ответственный гражданин. Алексей Егармин: Вот первое – это иметь гражданскую позицию, это основа всего пути, который приведет к успеху. Второе – не стесняться заявлять о своих вопросах и проблемах. Для этого существуют органы местной власти, для этого существует Роспотребнадзор, для этого существует, в конце концов, прокуратура, потому что она нам гарантирует Конституцией, что наша жизнь и здоровье не должно быть под угрозой. Ольга Арсланова: Простите, я вас перебью. У нас просто было несколько вопросов от зрителей: можно ли доверять исследованиям Росконтроля? Я так понимаю, это же тоже учрежденная государством организация, и можно на сайте посмотреть у них, какая продукция не прошла проверку. Алексей Егармин: Это хорошая организация, которая очень много проводит исследований. Я думаю, что можно доверять их исследованиям. Больше того, они их публикуют в открытом доступе, и там много-много чего можно почитать о тех или иных продуктах, для того чтобы принять решение, а стоит ли с этим производителем дальше взаимодействовать, отдавая ему свои деньги. Петр Кузнецов: А независимые какие-нибудь экспертизы, если я обращусь? Алексей Егармин: Они должны быть… Для того чтобы дальше продолжить дело и иметь перспективу в суде, вам нужно обратиться в аккредитованные лаборатории, то есть они должны быть с соответствующими документами, с соответствующими разрешениями, иначе потом доказательная база будет страдать. Ольга Арсланова: НУ, и мы должны быть уверены в их независимости, насколько они действительно работают объективно. Алексей Егармин: Я вас уверяю, практически все продукты, в отличие от разговоров иного рода… У меня нет розовых очков, я вижу проблему: она огромная, масштабная и вообще всепоглощающая в этот момент времени. И не будут вам рассказывать, что колбаса сделана из рогов, копыт и кишок, если она сделана из мяса, прежде всего. Второе: вот есть бытовые способы. Возьмите молоко, поставьте чуть-чуть оставьте его, чтобы оно прокисло. Если оно будет горькое, вонючее, из него будет смрадить, то это молоко пить вообще никогда нельзя, оно просто опасно. А если оно прокиснет и будет простоквашей, ну как, знаете, из молока простокваша, она будет иметь нормальный запах простокваши, его можно выпить даже – ничего, проблем не будет. И сразу вы узнаете. На бытовом уровне, без всяких лабораторий. Ольга Арсланова: "Меня поражает количество подделок. Смотришь ГОСТ на упаковке, вбиваешь его в интернете – такого ГОСТа либо нет, либо это "левый" ГОСТ", - Удмуртия пишет. "Контроль за качеством должен осуществлять независимый орган: в государственных проверяющих организациях все решают взятки". "Полкило колбасы – 26 рублей, это хорошая колбаса?", - Алтайский край. Это, наверное, не мясная колбаса. Петр Кузнецов: Да, может быть, по цене, я не знаю. "Тула, - Игорь пишет. – Молоко любого завода области не скисает в простоквашу либо превращается в горькую, тянущуюся массу". Алексей Егармин: Вот это о чем я говорю – растительные жиры. Ольга Арсланова: А вот, знаете, к нам регулярно приходят представители производства молочного. Я у них пытаюсь спросить… Ну, вот понятно, что у нас такая страна, с таким климатом, сложно заниматься животноводством, сложно выращивать коров, молока мало. Скажите честно, все, что сейчас продается, - это разбавленное сухое молоко? Никогда они мне прямо на этот вопрос не отвечают. Они говорят: "Ну, это молоко, соответствующее всем стандартам". Но вот да или нет они ответить мне не могут. Может быть, вы расскажете? Георгий Дубцов: Все-таки в России есть коровы, и примерно две трети молока реализуются российского производства. Одна треть, на самом деле, закупается за рубежом, потому что в годы перестройки поголовье крупного рогатого скота резко упало, чуть ли не в два раза по сравнению сопоставимой территории. Поэтому, конечно, сейчас скот редко кто держит в таких домашних подворьях, поэтому, конечно, молока много закупается и за рубежом, в том числе и сухого молока, и потом из него изготавливается продукт. Но я еще раз говорю, что надо смотреть на этикетку, на самом деле, и смотреть, что вы покупаете и где вы покупаете. Для этого людям и даются глаза. Вот человек говорит, что он половину овощей приносит из магазина и выбрасывает, а где он был, когда он был в магазине, почему он их отбирал. У нас свободный доступ к продуктам, можно отобрать товар, смотрите, выбирайте. Ольга Арсланова: И вопрос от зрителей, какой продукт лучше покупать. Правда ли, что продукт лучшего качества производят на крупных предприятиях, где контроль организован должным образом? Ну, это вечная борьба маленьких рыночков каких-то, фермеров, якобы экологически чистых продуктов и крупных предприятий, стандартизированных. Георгий Дубцов: Конечно, лучше на крупных предприятиях, где в самом деле техническая дисциплина соблюдается на очень высоком уровне. Надо сказать, что у нас корпус инженеров, инженеров пищевой промышленности очень сильный в стране. И там, где работают классические инженеры, инженеры-технологи, они соблюдают технологию. Я сам являюсь инженером-технологом хлебопекарного производство и знаю, что такое хлеб, и как его делают, и из чего его делают. И знаю, что хлеб невозможно фальсифицировать, все я это представляю. И, конечно, я сторонник того, что все-таки покупать продукцию, производимую крупными предприятиями, где есть соответствующая технологическая дисциплина, где учитывается все сырье поступающее, где не пройдет, простите, тот вид сырья, который будет фальсифицировать продукт. И это просто не пройдет по бухгалтерским документам. Петр Кузнецов: Нам пишут из Кемеровской области: "Купил в деревне цыпленка, в городе такого не купить нигде". Скажите, пожалуйста, Алексей, а в деревне можно нарваться на фальсификат? Ольга Арсланова: Или это только большие города страдают? Алексей Егармин: Ну, вот мое мнение, что со значительно меньшей степенью. Понимаете, для того чтобы фальсификат… Как раз у меня другая точка зрения, наоборот, на большом производстве его проще сделать, потому что в деревне вырастить цыпленка и накормить его всякой дрянью – это надо дрянь найти, привезти, замешать… Это целый процесс, проще кормить его зерном, хлебом и так далее, он будет стоить дороже, но это будет цыпленок, у них даже запах другой, когда бульон варишь. Ольга Арсланова: Он такой страшненький обычно, серенький. Нет у него этой жирной грудки, которая бывает… Алексей Егармин: Ну, знаете, они бывают разные: бывают хорошие, бывают и серенькие, но запах у них, когда сваришь бульон, совсем другой. Вот я помню бабушку, когда она мне варила, когда я был маленький, я вспоминаю иногда, когда покупаю хорошего производителя, имею в виду сельхозфермера – у них такой же запах. Петр Кузнецов: Вот тут про запахи как раз из Ивановской области: "В 80-х, когда на вокзал прибывал поезд из Москвы, на перроне пахло колбасой. Сейчас только вокзальным туалетом". Ольга Арсланова: "У нас в продаже есть сосиски: 40 рублей за полкило, отварили кастрюлю – не отмыть от краски". И жалуются на проблемы со здоровьем: "Вся семья начала страдать от аллергии на масло, сыр, кефира, колбаса, шоколад. На неделю пачка гипоаллергенного средства приобретается на всю семью". Это из Санкт-Петербурга. Еще пишут: "Аллергия на антибиотики и детское питание "Агуша" - значит, есть связь?". Свердловская область. Алексей Егармин: Конечно, есть. Ольга Арсланова: На детское питание? Слушайте, ну это вообще. Алексей Егармин: А оно делается из того же молока с превышением антибиотиков, которое… Понимаете, здесь еще вот надо такой момент учесть. Затронули тему технический регламент Таможенного союза. Это такая научная штука, очень такая витиеватая. Мы-то все хотим молоко – из коровы, мясо – тоже из коровы. Ольга Арсланова: Странные мы люди, правда? Алексей Егармин: А нам вот этот Таможенный союз он, наверное, интересен только просто информационно. Пускай они сами кушают свое таможенно-союзное молоко, которое, кстати, разрешено фальсифицировать официально. Понимаете, там разрешено иметь долю сухого молока, то есть изначально правильно сделанное молоко по документам – оно уже фальсифицированное по результатам допущения, которое делает нам технический регламент Таможенного союза. А мы хотим из коровы, вот и вся история, понимаете, в чем дело. Поэтому здесь есть некий такой конфликт интересов. Не все то, что написано хорошо, на самом деле является хорошо. А вот то, что про сосиски: знаете, сколько по стране таких случаев стекается вот в орган по координации прав потребителей? Огромное количество. И, конечно, они не могут столько стоить, и, конечно, надо этими сосисками накормить директора завода, который их сделал, побольше, чтобы он их неделю ел. Ольга Арсланова: Валерий из Удмуртии у нас на связи. Валерий, здравствуйте. Валерий: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Мы слушаем вас. Валерий: Мы с вами вот я уже в телевизор говорю, да? Ольга Арсланова: Да. Валерий: Это республика Удмуртия, в общем, вот у меня жена приобрела творог, творожный продукт или там творог и приобрела сметанный продукт. Мы его употребили непосредственно после покупки в магазине, у нас случилось отравление. Дата была явно исправлена, было видно, что однерку на двойку переправить, сами же понимаете, что автомат пишет четкие цифры. И для того чтобы… Мы живем в деревне, глухие мы пахари, сеяри и тому подобное, деревенские колхозники. Мы едем и в Роспотребнадзор. Для меня пришлось там, я потратил целый день или два, скажем, для меня это сложно, четверо детей не прокормить, ну, очень сложно, не будут углубляться в этот процесс. Мне говорят: "Это не в общепите произошло, мы не можем никак реагировать на все это". И в общем, все прекрасно, две недели лежит беременная жена на последних месяцах беременности, все нормально, никому нафиг не надо обращаться. Мне говорит Роспотребнадзор Удмуртской республики. А контрафактные сигареты у нас в республике продаются в каждом втором ларьке и водка продается в каждом сельском магазине. У кого нет лицензии, все их продают, а участковый – я обращаюсь в прокуратуру, мне говорят: "Нет, у нас сейчас начнется операция контрафакт, не надо ко мне обращаться, надо обращаться вам в полицию". Полиция – мы звоним, они говорят: "Назовите вашу фамилию", я опасаюсь… У нас живут кланами, как на Кавказе, у нас тоже живут кланами, эти же коммерсанты. У нас же участковый уполномоченный – такой же коммерсант, и мы обратились, этот же продавец у моей жены спрашивает: "Это ваш муж из-за этого сметанного продукта сдал меня, потому что я продаю эти контрафактные продукты". И это было 4 месяца назад – как продавались контрафактные сигареты, так и продаются, я вот их отмечают по их акцизной марке, а участковый все… Ну, у меня несколько каналов на этого участкового, образно, все это покупается, продается… Ольга Арсланова: Валерий, спасибо, что поделились. Я не знаю, можем какой-то совет дать Валерию? Ситуация-то пиковой представляется. Алексей Егармин: Валерий, мы дадим совет самый простой. Валерий, не надо покупать больше продукты, которые называются "сметанный продукт" или "творожный": это заранее вас обманывают, делая ассоциацию с творогом или со сметаной, на самом деле, это продукт из дряни. Вот так там должно быть написано. Из растительных жиров, из каких-то там добавок – из всего, чего угодно, но не из того, что вы в нем хотели бы увидеть. Георгий Дубцов: Еще можно сказать, что человек живет, как он сказал, в глубинке Удмуртии, то есть в сельской местности, и он ездит за сметаной в город. Почему бы не держать корову? Кто-то, может быть, обратится и к сельскому хозяйству. Алексей Егармин: Ну, не у всех есть возможность держать корову. Человек работает в какой-то такой сфере, не может позволить. Георгий Дубцов: Во всяком случае, значит, коров нет в этой деревне вообще. Ольга Арсланова: "Сколько проверяющих органов, а отличать подделки должен покупатель", - возмущается Ивановская область. "С утра до вечера по телевизору учат: смотрите на этикетку, читайте состав… Чем же заняты все эти Роспотребы, Саннадзоры и т.д.". "Хлеб давно уже можно фальсифицировать: туда добавляют переработанный, несвежий хлеб как наполнитель". "За молоком должно следить государство, это детский продукт". В общем, да, многие наши зрители сокрушаются, что мы должны стать настоящими экспертами в области пищевой продукции, образование, может быть какое-то специальное получать. И вот сообщение от работника пищевой промышленности: "Вареную колбасу делают из порошка и воды, хлеб – на улучшителях, детское питание с добавками, сгущенку – из-под пальмового масла и рисовой муки есть невозможно. В Китае и Вьетнаме за подделку пищевых продуктов для детей – смертная казнь, а наш Роспотребнадзор погряз в коррупции. В каком государстве мы живем?". Петр Кузнецов: То есть только ужесточение наказаний? Ну, вот смотрите: звонят слушатели, зрители, пишут все то же: подделка, подделка. Только ужесточение наказания, да? Алексей Егармин: Во-первых, возвращение более жестких функций Роспотребнадзора, чтобы он мог не долгий-долгий пути и блокировать потом продукцию, а реагировать в моменте. Первое. Второе – ужесточение наказания для того, кто произвел, и для того, кто это продает. Ольга Арсланова: Продает тоже? Алексей Егармин: Да, мы знаем, что здесь образовались коррупционные связи, что хорошие производители не могут проникнуть в сети, потому что их туда не пускают, берут огромные взятки, так называемый "входной билет", какой-то там ретро-бонус, называют много-много непонятных слов, закамуфлировав это все под ренту вот эту вот взяткобрательство. Эта проблема есть. Поэтому, конечно, надо разруливать этот вопрос, разрубать этот гордиев узел и понимать одно, что сегодня, занимаясь качеством продуктов питания, мы обеспечиваем процветание нашему будущему, будущему наших детей, а так мы всех загубим, понимаете? Не могут питаться этой дрянью. Ольга Арсланова: Георгий, вы в чем видите решение проблемы, наказывать жестче? Георгий Дубцов: Конечно, за фальсификацию и за нарушение всех правил и законов надо наказывать. Но мне кажется, мы приняли несколько такой обличительный уклон, потому что все-таки большинство продуктов, которые реализуются в наших торговых сетях, они, конечно, высокого качества. И надо сказать, что отечественные продукты все-таки славятся своим высоким качеством. Дело в том, что, конечно, сейчас меньше стали использовать химических препаратов, потому что меньше удобрений, удобрений не хватает сельскому хозяйству, и уровень продуктов наших все-таки улучшается. Есть, конечно, злоупотребления, с которыми надо бороться, может быть, в самом деле усилить систему. Раньше было Санэпиднадзор, затем была Хлебная инспекция, была Торговая инспекция, были организации, которые регулярно проверяли, а теперь, по-моему, эти функции взяли на себя средства массовой информации – они, в основном, занимаются тем, что обличают нашу пищевую промышленность. Все-таки здесь надо подходить достаточно к этому объективно, что есть и достижения, ну, а с недостатками надо бороться, и в самом деле людей, которые производят фальсифицированную продукцию, надо жестко наказывать. Петр Кузнецов: А что за вид фальсификации такой? Удмуртская республика, написал кто-то нам: "Ходил в магазин, купили продуктов, оплатили, придя домой, а на чеке все исчезло". Георгий Дубцов: Ну, это уже из области торговли. Петр Кузнецов: Молоком написано? Алексей Егармин: Нет, я думаю, что это, конечно, похоже на технический сбой. Ольга Арсланова: "Не могу дозвониться до вас, рассказала бы, почему товар плохого качества идет в детские сады, школы". А у нас потому что линия как раз занята. Петр Кузнецов: Юрий, Волгоградская область. Юрий, слушаем вас, ваш вопрос. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Юрий: Да, добрый день. Я бы хотел задать вопрос. Я с Волгоградской области, живу в 180 км от города Камышин, где находится, очевидно, находится Роспотребнадзор. И, покупая некачественный товар, как мне быть? За 180 км ехать, сдавать его и плюс бюрократические какие-то бумаги оформлять – это не под силу нам, живущим в этой деревне, вообще не под силу. А ближайшие районы и города… Ну, у нас просто нет Роспотребнадзора, все посокращали. Как быть в таком варианте у меня? Петр Кузнецов: Спасибо, Юрий. Подобная тема уже поднималась. Тем, кто живет в отдаленных уголках, но тем не менее, Алексей, может быть, это как-то дистанционно можно сделать? Ну, горячая линия – начать хотя бы с этого? Алексей Егармин: Я думаю, что есть органы местной власти, к ним можно тоже обратиться. Это вообще орган, который решает совокупные проблемы населения. Зафиксировать свое обращение и, конечно, при помощи них обратиться дистанционно, возможно, получить какие-то гарантии от Роспотребнадзора, что он разберется, ну, в общем, действовать надо… Петр Кузнецов: То есть если это поселок, то к главе поселка? Алексей Егармин: Это большая проблема нашей страны, потому что она очень большая, и там много населенных пунктов, которые далеки от этих лабораторий. Но там живут те же наши люди, которые обладают теми же правами, и мы должны беспокоиться об их здоровье точно так же. Поэтому им… Очевидно, это недоработка с точки зрения Роспотребнадзора, и надо как-то там вот этот вопрос взаимодействия с отдаленными районами усилить, однозначно. Ольга Арсланова: "Покупала творог 9% со сроком годности 5 дней. Пролежал в холодильнике 3 недели и как свежий. Как такое может быть?" - спрашивает Лилия из Москвы. Алексей Егармин: Очень просто. Ольга Арсланова: Очень хороший качественный творог? Алексей Егармин: Нет, нет. Скорее всего, он очень плохой. Он сделан из молока с огромным количеством антибиотиков, которые не дают протухать, это первый слой проблемы. Второе – там, скорее всего, растительные жиры, которые не протухают, они как-то видоизменяются. И третье, просто там, скорее всего, не протоколированное количество консервантов добавили. Это тоже опасно, мы-то консервируемся тоже этими продуктами, понимаете? У нас пищеварительная система работает совсем не так, как должна быть, если мы их съели. Ольга Арсланова: А вот интересное сообщение, Оренбургская область. "Купил копченую рыбу с червями, обошли, при наличии чека, две Санэпидемстанции, Роспотребнадзор – успокоили: черви умерли, можно есть. Петр Кузнецов: Слушайте, Краснодарский край, с чеков и правда все исчезает. Может, это метафора какая-то, не понимаю? Ольга Арсланова: "Такие же проблемы в Калужской области, особенно в деревнях. Жаловаться просто некуда, сплошная коррупция". Георгий, вас вот это все не впечатляет? Вы по-прежнему считаете, что проблема раздута, а представитель Россельхознадзора необдуманную фразу проронил насчет 20%? Георгий Дубцов: Я не говорил, что обронили необдуманную фразу, они о чем-то думают, но я считаю все-таки, что в основном все-таки в нашей торговой сети продукты реализуются качественные. И контроль качества осуществляется и на предприятиях, и в торговой сети. Конечно, есть злоупотребления, и с ними надо бороться. И поэтому здесь об этом и говорилось – ужесточать меры за реализацию таких продуктов, но говорить, что у нас в подавляющем большинстве наши продукты некачественные, это неверно. Петр Кузнецов: Константин из Санкт-Петербурга. Если мы правильно поняли, у Константина свое хозяйство. Константин, расскажите. Константин: Добрый вечер. Я хотел бы рассказать самые простые, элементарные вещи. На самом деле, я живу в Санкт-Петербурге, у меня есть свое подсобное хозяйство в Ленобласти. Я им сам не занимаюсь, у меня работает семейная пара, и таким путем вот содержу. То, что продают в магазинах, та же самая свинина. На Новый год у меня друзья привезли свинину, отборную, как они сказали. Я, скажем, колхозник: кожа и мясо – такой свинины не существует, это техническое непонятное что-то с чем-то. И мы приготовили эту свинину собакам. У меня собаки даже не стали есть. Петр Кузнецов: Ой, да, кстати, я слышал, что собаки – отличный лакмус. Если собака не ест, то точно. Ольга Арсланова: Может, у собаки испорчен вкус, она ест только сухой корм. Петр Кузнецов: Извините, что я вас прервал, продолжайте. Константин: Мы готовим каши, скажем, отходы на костях, то, что мы сами производим. Что касается яиц. Яйца – это вообще не яйца, курица… я не представляю, это сплошная отрава. Поэтому, когда кто-то говорит о колбасе, о качественной в "Дикси", я не представляю вообще, о чем вообще говорят и чем они питаются. Ну, дай бог, чтобы у них было здоровье от таких продуктов. А то, что народ выражает свои мысли по поводу продукта питания, это действительно так, потому что в магазине, действительно, купить ни масла, ни даже растительное масло – это основное содержание пальмового масла, поэтому я не понимаю… Ольга Арсланова: Спасибо за ваш звонок, и поддерживают вас наши зрители, действительно, невозможно купить качественные продукты. Тюменская область солидарна с вами. Даже по высокой цене дорогая колбаса в специализированном магазине с хрящами, сыр за 360 рублей пахнет ацетоном, молоко просто ужас, хочется крикнуть: "Спасите будущее поколение". Петр Кузнецов: Не успел у Константина узнать, может быть, он именно из-за того, что в магазинах некачественная продукция он занимается своим хозяйством. Может быть, все идет к тому, что людям проще не писать эти бумажки, о фальсификатах кому-то докладывать во все инстанции, а просто завести собственное хозяйство, и мы идем к тому, что просто таким образом поднимем сельское хозяйство. Георгий Дубцов: Да, и закрыть авиационные заводы, станкостроительные, текстильные фабрики закрыть… Ольга Арсланова: К натуральному производству. Георгий Дубцов: Обратиться к натуральному хозяйству. Алексей Егармин: Там тоже фальсифицируют. Ольга Арсланова: Да, кстати, к фермерским продуктам тоже очень много вопросов у наших зрителей. Смотрите, как отличить хорошее масло от плохого, потому что действительно по маслу одни из самых серьезных жалоб были, по количеству фальсификата. Есть какие-то способы? Алексей Егармин: Есть много народных способов. Если растительное… Простите, животное, сливочное масло бросить на сковородку, если оно будет очень сильно пузыриться и будет водянистая такая штука, очень активно брызгаться, то это значит с растительными жирами. Нормальное масло более-менее хорошо себя ведет с точки зрения приготовления продуктов, но это, конечно, такой дедовский способ. Петр Кузнецов: Извините за дурацкий вопрос, а я могу прийти со сковородой в магазин, открыть там масло и попробовать? Алексей Егармин: Ну, вам придется еще огонь, а это правила пожарной безопасности. Петр Кузнецов: Ну, я найду, сейчас очень много сковородок интересных. Ольга Арсланова: Скажите, а может, мы зря боимся этого пальмового масла. Нам пишут из Курской области: "Такое масло в ряде западных стран считается лечебным – у нас, правда, используется твердое гидронизированное пальмовое масло, которое ВОЗ считает канцерогенным", вот эти страшилки о том, что их возят в нефтяных цистернах. Хотя, опять же, по последним исследованиям ученых, обычное качественное пальмовое масло очень полезно, может быть, полезнее, чем сливочное. Алексей Егармин: Я в этом сильно сомневаюсь, знаете, есть традиционный рацион продуктов питания людей и сообщества, которые живут на той или иной территории. У нас традиционно мы пальмы не выращиваем, поэтому наш организм, с большой долей вероятности можно утверждать, что не приспособлен для этого. Вот совершенно верно, что оно бывает обработанное. Таким образом оно становится канцерогенным, да и вообще, знаете как, если кому-то нравится сделать продукт…Ну, представляете на этикеточке – "Пальмовое масло", и продавать его отдельно, то не надо его выдавать за другой продукт, вот в этом вся особенность. Ольга Арсланова: По поводу, вот тоже спрашивают нас, условий: что разрешено, что не разрешено, раз мы о молочке заговорили. Как должен именоваться продукт, в составе которого есть сухое молоко. Это уже продукт или это настоящая сметана? Георгий Дубцов: Ну, на нем указано, что из восстановленного молока, такой термин должен быть. Кстати, на самом деле, пальмовое масло – вред пальмового масла слишком преувеличен. Это твердое масло, которое необходимо для пищевой промышленности. Растительное масло, подсолнечное масло – из него нельзя приготовить конфеты, оно жидкое. Для кондитерских продуктов нужно масло, которое будет твердую консистенцию иметь при комнатной температуре. Ольга Арсланова: А сливочное масло не годится? Георгий Дубцов: Сливочное масло не годится, конечно. Алексей Егармин: Какао-масло, оно традиционно используется. Георгий Дубцов: Ну, какао-масло оно в разный идет шоколад, а в корпуса конфет не берется какао-масло, потом надо сказать, что какао-масло – это самый дорогой вид сырья. И он идет в шоколад, в шоколадную глазурь, а корпуса конфет, прослойка для вафель готовятся с добавлением твердых жиров. Здесь растительное, подсолнечное масло не подойдет жидкое, поэтому наши кондитерские изделия используют, при выработке их используют пальмовое масло. И в самом деле, весь мир использует пальмовое масло. В нашей стране на каждого жителя приходится примерно около 3 кг пальмового масла с кондитерскими изделиями и другими, а в западных – 7 кг, и ничего, все нормально. Ольга Арсланова: Нормально ли, узнаем при вскрытии, вероятно. Георгий Дубцов: Ну, вы не правы. Петр Кузнецов: Но до этого давайте подведем итоги нашего голосования. Мы спрашивали вас, можете ли вы отличить поддельный продукт, и вот итоги голосования следующие. 8% ответили – да, и 92% - нет. 8% - ну, я не знаю, это, видимо, Шерлок Холмс, его брат и сестра. Ольга Арсланова: С микроскопом. Спасибо нашим гостям, напоминаем, у нас сегодня в студии были Алексей Егармин, сопредседатель Национального союза защиты прав потребителей, и Георгий Дубцов, доктор технических наук, профессор. Спасибо. Петр Кузнецов: Спасибо.