Иван Князев: Антимонопольная служба снова взялась за цены. ФАС начала проверять крупнейших ритейлеров. Причина – постоянные жалобы граждан на удорожание продуктов. Если факт антиконкурентного сговора подтвердится, компаниям может грозить штраф – до 15% от годовой выручки. А годовой оборот организаций, которые попадут под проверку, по итогам 2020 года превышает 4 триллиона рублей. Тамара Шорникова: Все компании уже заявили о своей готовности сотрудничать с Федеральной антимонопольной службой и говорят, что работают в рамках честной конкуренции. Какие продукты подорожали и сколько стоят у вас в регионе? Пишите и звоните нам в прямой эфир прямо сейчас. Смогут ли антимонопольщики найти и доказать сговор? Почему цены все-таки растут? Это уже вопросы для разбирательства с экспертами. Константин Ордов выходит с нами на связь, заведующий кафедрой финансовых рынков Российского экономического университета имени Плеханова. Иван Князев: Здравствуйте, Константин Васильевич. Константин Васильевич, смотрите, какая история. Когда мы последний раз разговаривали с представителями ритейла, они говорили: «Ребята, у нас все честно, у нас все обосновано, у нас все хорошо. Никакого сговора нет, есть честная конкуренция. И вообще все в стране дорожает». Не получится ли так, что сейчас ФАС, когда к ним придет, получит эти обоснованные выводы, обоснованные заключения – и на этом все закончится? Константин Ордов: Ну конечно же, это нельзя исключать. И объективность нам подсказывает, что цены у нас всегда росли и всегда растут, но давно уже не росли такими высокими темпами. При этом опять же для ФАС появились дополнительные подозрения, связанные с тем, что мы недавно были свидетелями объединений. «Магнит», насколько я понимаю, поглотил «Дикси», «Лента» – «Биллу». То есть укрупнение на рынке ритейла происходит, и происходит с 2019 года. С одной стороны, это говорит о том, что, может быть, и сами ритейлеры чувствуют себя финансово не очень благополучно, поэтому нуждаются в некоем укрупнении. Но, с другой стороны, у них появляется эта монопольная сила, которую они могут использовать для завышения цен – сверх того, которое диктуется экономической объективной реальностью. Тамара Шорникова: Константин Васильевич, сейчас есть еще информация о том, что, помимо проверок, помимо совещаний с представителями ритейла, Федеральная антимонопольная служба будет думать в направлении создания, по крайней мере, каких-то отчетных записок, чтобы создать в итоге закон по максимальной наценке в сетевых магазинах. Вот насколько это перспективно? Все-таки рынок, как говорят нам. Константин Ордов: И правильно говорят, что рынок. И ФАС – это инструмент рыночной экономики. Если бы нам удалось с помощью ФАС не писать инструкции для конкретных продавцов, а создавать конкурентную среду, в которой бы цены были бы и так с минимальной наценкой. Но, видимо, мы, как всегда, любим идти другим путем, создав таких монополистов, олигополии, которые проще регулировать. Я думаю, что если речь заходит о конечном продавце, то, безусловно, появляется очень много путей для обхода этих ограничений. Разветвленная сеть перепродавцов внутри этой цепочки от производителя до конечного потребителя никаким образом не регламентируется и, наверное, регламентироваться не сможет. Я просто к тому, что, например, в «Магните» мы видим торчащие ушки государства как собственники. И в случае, если бы на самом деле мы решили показать пример, каким образом надо ограничивать себя и бизнес, а не ждать некой законодательной базы, то, я думаю, в частности «Магнит» мог бы нам показать пример и успешности, и экономической эффективности подобных мер. А все остальное, я боюсь, от лукавого и приведет лишь к дисбалансам и к желанию спрятать концы в воду в виде передачи этой какой-то маржинальной промежуточной доходности перепродавцам в этой всей цепочке до магазина, до прилавка. Иван Князев: Сколько что стоит в разных регионах – узнаем у наших телезрителей. Тамара Шорникова: Марина из Тамбовской области дозвонилась, давайте вместе послушаем. Марина, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я бываю через день в магазинах. У меня большая семья, трое инвалидов в семье. Цены растут стремительно, просто невозможно! Тамара Шорникова: Марина, а если говорить о том же «борщевом наборе»? Обещали нам, что подешевеет. Ну, во-первых, урожай. Во-вторых, работу проводили губернаторы. Зритель: Ничего не изменилось! Поверьте мне, ничего. Сколько стоило, столько и стоит. Абсолютно! И картошка, и морковка, и, я не знаю, свекла. Ну ладно, мы в селе, еще это тут вырастим. А вот молочка, которую мы уже не можем держать по возрасту и по здоровью, она растет. Те же макарошки, которыми нас руководители кормят, 400 грамм – 82 рубля в «Магните». Извините меня, это как? Масло растительное не снизились в цене. Иван Князев: А сколько стоит растительное масло? Зритель: Оно как было… Там 900 грамм, а не литр. Уменьшают граммы в пачке, а цена растет еще. Понимаете? Было макарон 450 грамм, а теперь 400, но на 15 рублей они выросли. Та же сметана – 20 рублей за неделю. Это вообще просто нонсенс! Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Спасибо, спасибо вам большое. Прошу прощения, буквально несколько SMS, чтобы мы понимали, какие цены. Костромская область: «В поселковом магазине литр подсолнечного масла стоит 150». Бахчисарайский район Краснодарского края: «Час назад масло было 200, гречка – 90 рублей». Тверь: «Сахар-песок в прошлом году 25 рублей был, а в этом году уже 46 рублей». Тамара Шорникова: И все-таки возвращаюсь к возможному регулированию максимальной наценки. Есть ли какой-то адекватный зарубежный опыт? Как там? Иногда кажется, что у нас можно хоть 300% поставить. Живем один день, что называется, завтра непонятно что. Константин Ордов: Ну, у нас есть специфика торговли, особенно в удаленных районах. Если мы хотим с вами опять вернуться к этим автолавкам… Что, наверное, и произойдет, потому что в условиях ограничения наценки, вполне вероятно, многие магазины станут нерентабельными и закроются. Готовы ли мы к этому? То есть это как побочный эффект. Но, с точки зрения ограничения аппетитов, ничего плохого здесь, наверное, нет, если подойти разумно к процентам. Иван Князев: А «разумно» – это как, Константин Васильевич? Вот какая наценка в процентах должна быть? Я просто вспоминаю 90-е годы, когда, например, мелкий бизнес, мелкие продавцы, мелкие магазинчики: купил у оптовика за такую-то цену, и ограничение – 25% наценки. И все! Все было просто и понятно. Сейчас как и сколько? Константин Ордов: Безусловно, мы понимаем, что это бесполезный спор и разговор, так как конечный прилавок мы с вами можем контролировать, а всю цепочку поставки не сможем. Поэтому здесь очень важно было бы создать, может быть, какие-то ярмарки, где бы фермеры могли непосредственно, вот сейчас особенно, пока сезон. Пока они, наверное, не очень знают, куда деть свой товар, потому что оптовики у них покупают по совсем дешевым ценам, а потом перепродают в те же сети с гораздо большей наценкой, чем сами сети устанавливают. Это рыночный механизм, где бы сам предприниматель либо производитель мог бы продавать заведомо дешевле. И мы бы увидели, какая реальная наценка происходит. Потому что если отвезти это куда-нибудь на Дальний Восток, то это одна цена. Тамара Шорникова: Понятно. Константин Ордов: Мы понимаем, что наценка будет гораздо выше. А если это свой производитель… Опять же мы должны дать предпочтение для малых фермерских хозяйств. А сегодня мы с вами, с точки зрения сельского хозяйства, видим укрупнение, и там также себестоимость начинает расти вне контекста экономически обоснованных затрат. Тамара Шорникова: Спасибо. Константин Ордов, заведующий кафедрой финансовых рынков Российского экономического университета имени Плеханова. И поговорим сейчас с представителем ритейла. Андрей Карпов, председатель правления Ассоциации экспертов рынка ритейла. Здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте, Андрей Николаевич. Андрей Карпов: Здравствуйте. Иван Князев: Вот как раз у продавцов очень хотелось бы узнать их позицию. Уже было заявлено о том, что, в принципе, все представители ритейла не боятся проверок ФАС, что у них все обосновано, что у них все хорошо. Тем не менее проверка есть. Тогда что будут проверять? И какие доводы вы приведете? Андрей Карпов: Что будут проверять? Есть официальная информация, что проверяют сговор на рынке. Параллельно этому есть некие жалобы. Соответственно, будут проверять, насколько высокие наценки. Но дело в том, что сама по себе постановка вопроса в корне не верная и вводит в заблуждение людей, потому что… А что там проверять? Если есть наценки, которые регулируются законодательно, то это одна ситуация, и их надо проверять. Основная масса товаров не регулируется. Соответственно, выходить с риторикой «большие наценки и маленькие наценки» – это крайне непродуктивно. По сути, это создавать, скажем так, некую нестабильность и какие-то дополнительные претензии именно к ритейлерам на ровном месте, потому что фактически цены у поставщиков растут. И те цены, которые мы имеем в рознице – это трансляция тех изменений в опте по росту цен, которые происходят по факту. Тамара Шорникова: Андрей Николаевич, вы говорите, что неперспективно говорить о том, высокие или низкие наценки. Вот хотят закон ввести, чтобы были предельно понятные наценки. Как в вашем сообществе – в ритейле – оценивают эту инициативу? Андрей Карпов: Ну, насколько я понимаю, речь идет пока только о некой группе социальных товаров. Что тоже в целом неправильно. И вообще неправильно заниматься регулированием каких-либо наценок в магазинах, потому что регулированием должна заниматься конкуренция. Участники рынка конкурируют между собой – соответственно, делают товары доступнее для потребителя. И это по факту происходит, это по факту есть. Иван Князев: Андрей Николаевич, а все-таки есть у нас конкуренция? Андрей Карпов: А что, нет у нас конкуренции? Иван Князев: Ну не так много ритейлеров у нас. Тамара Шорникова: И одни покупают других. Иван Князев: Положа руку на сердце, ну если уж откровенно. Андрей Карпов: Наверное, если вы вспомните количество магазинов, находящихся в шаговой доступности, я думаю, что минимум с десяток вы точно назовете. В Москве очень сильна доля магазинов «ноунейм» – например, «Продукты/24 часа» и тому подобные. Это не сети. Соответственно, у них своя ценовая политика, и зачастую цены… Иван Князев: Ой, Андрей Николаевич, ну прямо лукавите, что эти магазины-ноунеймы составляют конкуренцию. Я уже много раз говорил о том, что у меня в районе, в Москве, в Коптево, одни сетевые магазины. Может быть, на десяток один найдется, который сам по себе существует. Андрей Карпов: Менее 50% в Москве. Иван Князев: Сколько, еще раз? Андрей Карпов: Менее 50%. И если эти магазины, которые, как вы говорите, конкуренции не составляют, они существуют – значит, они конкуренцию составляют. Потому что если магазин работает – значит, он приносит кому-то прибыль, значит, пока он выдерживает конкуренцию. Иван Князев: Ну, я бы больше сказал, что они выживают, а не работают, и перебивают тем, что к ним, может быть, ночью можно прийти, может быть, просто кто-то не хочет идти лишние 100 метров до «Пятерочки» или до «Магнита». Вот таким образом. Андрей Карпов: А какая разница? Мы же с вами говорим о том, что есть конкуренция или нет конкуренции. Вы говорите, что ее нет. И тут же говорите, что они выживают. Иван Князев: Я не говорю, я просто задаюсь вопросом. Андрей Карпов: Если эти магазины предлагают лучший ассортимент и более интересные цены, то вы как покупатель должны голосовать кошельком и идти туда. Зачем вам ходить тогда в сетевой магазин, если вы считаете, что там все плохо, там нет товара или там он дорогой и так далее? Тут же вопрос немножко в другом. Вопрос в том, что с экономикой у нас есть проблемы. У потребителей денег в кармане меньше, они не могут покупать товары с большей добавочной стоимостью, поэтому более 50% населения экономят, более 50% товаров в сетях уходит по акциям. И вот это все является как раз проблемной стороной. И в ходе этого возникает как раз посыл, что надо проверять наценки и прочее, по сути, переводя фокус внимания с одних проблемных вопросов или с одних людей, которые должны отвечать за какие-то экономические вопросы, на торговые сети, пытаясь постоянно объявить их некими плохими людьми, которые хотят очень много заработать денег. Тамара Шорникова: Спасибо. Андрей Карпов, председатель правления Ассоциации экспертов рынка ритейла. Удмуртия: «Что-то ФАС долго спит. Давно пора было проверять спекулянтов-торгашей. Грабят граждан по полной». И таких SMS, конечно же, большинство. Следующая тема.