Оксана Галькевич: Полное переформатирование отечественного рынка, друзья, рынка труда, рынка услуг сейчас происходит, рынка быстрого питания, рынка чего еще, розницы, ну и прочих, прочих тоже рынков. Список иностранных компаний, которые заявили об уходе из нашей страны, продолжает пополняться. Ну, на первый взгляд, мол, что такого, можно так сказать, заместим своими. Но дело в том, что за каждым из этих бизнес-игроков так или иначе стоят люди, причем люди-то наши, которые там работают. Константин Чуриков: Ну да, и переформатирование рынка приводит к переформатированию полок в магазине, скажем так. Ну вот только часть компаний, которые заявили об уходе, сейчас мы вам их покажем и их штатное расписание. Ну, McDonald’s – 62 тысячи человек, в компании PepsiCo – 20 тысяч, IKEA – 15 тысяч, сеть строительных магазинов OBI и крупнейшая международная аудиторская компания KPMG были местом работы почти 5, 4,5 тысяч сотрудников. Ну, еще там DXC Technology, кто знает, но 4 тысячи сотрудников вообще... Оксана Галькевич: Ну, такая IT-компания тоже международная. В общей сложности только по этим перечисленным нами компаниям больше 100 тысяч россиян, получается, теряют свои рабочие места. Это, повторюсь, только часть большого списка, довольно внушительного на самом деле. Все эти люди единовременно, вдруг должны будут выйти, а кто-то уже вышел, на рынок труда. Вот чем они там могут заняться? Что наш рынок труда может им предложить? Давайте поговорим об этом. Константин Чуриков: Но есть хорошая новость. Оксана Галькевич: Как раз вот та самая. Константин Чуриков: Накануне стало известно, что французские компании останутся в России, поскольку правительство Франции не давало рекомендаций уходить из Российской Федерации, об этом заявил глава Союза французских предпринимателей Жоффруа Ру де Безье. В числе компаний, которые продолжат работу в России, «Ашан», Danone, Leroy Merlin, Decathlon, и вообще там работают 160 тысяч человек. Оксана Галькевич: А это, кстати, нас кормят, значит, как-то одевают, между прочим, помогают заниматься спортом. Константин Чуриков: Между прочим, это пригодится на фоне уходящих других и уже ушедших других компаний. Я, кстати, обратил внимание, вот эта крупная французская торговая сеть, у них даже такая реклама, оповещение «Мы остаемся, мы по-прежнему!». Мы решили об этом сейчас спросить для начала Филиппа Пегорье, это председатель правления Ассоциации европейского бизнеса. Филипп, здравствуй (я просто Филиппа хорошо знаю), bonsoir. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Филипп Пегорье: Добрый день. Здравствуйте, bonsoir. Константин Чуриков: Филипп, ну как так получилось, все уходят, а французский бизнес, эти крупные компании остаются? Это первый вопрос. И второй – не получится ли так, что завтра раздастся где-то какой-то звонок, не знаю, из Брюсселя, из Вашингтона и выйдет, как вот вышло, по-моему, с Uniqlo, «ой, да, мы все-таки решили уйти, извините»? Филипп Пегорье: Нет, ну может быть. Чтобы начать так ответить, я хочу так напомнить место Франции в экономике России. Константин Чуриков: Да. Филипп Пегорье: Франция – это все-таки шестой поставщик России, это 5,5 миллиардов евро экспорта в Россию. Это второй инвестор, если мы исключаем фискальные..., это 17 миллиардов долларов инвестиций, это первое, вы об этом говорили перед этим. Это первый иностранный работодатель, это 160 тысяч человек, которые работают для россиян, которые работают для французских компаний. Это, конечно, на базе стратегического партнерства, это, естественно, в энергетике, в авиастроении, в... тоже, космос... Ну, плюс новые темы, как «зеленая экономика», «умный город», здравоохранение и т. д. Константин Чуриков: Ага. Филипп, но нам удивительно, остальные хлопают дверью... Филипп Пегорье: Есть компании, которых не знают... Константин Чуриков: Филипп, остальные хлопают дверьми и уходят, а вы не уходите при всем при том, что есть сложности... Филипп Пегорье: Мы не уходим, мы не уходим совершенно, потому что это совет нашего президента Макрона, это первое, который собирал, как делал Владимир Владимирович у вас, наш президент тоже собирал самых крупных инвесторов, как в России, во Франции, французских инвесторов и им сказал не торопиться, вот. Это, я думаю, очень важно. И конечно, есть люди, которые немножко закрыли, это, скажем так, все, что касается люкс, я имею в виду так, если смотреть... Ну, они закрыли два-три бутика, это, конечно, легко это делать. Но когда это большие заводы, я имею в виду, и т. д., то это, конечно, невозможно это закрывать, и мы не хотим это делать. Наши компании объявили, что, конечно, они будут пересматривать, и это понятно, новые проекты, которые у них есть в России, но здесь, в этой ситуации это совсем понятно: как мы можем делать подальше? Но пока временно хотя бы. И что у нас есть, то остается, мы будем работать. Действительно, будут санкции, есть уже все-таки несколько секторов нашего, так скажем, сотрудничества с Россией, которые касаются санкций, это авиастроение, например, так мы должны это соблюдать. Но в принципе остальные остаются, и хотят возвращаться даже те, которые должны уходить, как авиастроение, они хотят уже возвращаться и подготовить будущее. Константин Чуриков: Я согласен, как Cartier, который уходит, можно прожить (Оксана, извини), а вот без Renault и тем более без LADA, которую Renault выпускает, прожить уже нельзя, да. Филипп Пегорье: Нет, LADA, например, сказали, что они закрыли, но это точно не точно, здесь надо..., что они закрыли завод... Но, естественно, несколько компаний имеют проблемы с комплектующими. Надо, конечно, в этой ситуации действительно пересмотреть логистику, вот, и эти вопросы сейчас LADA, «АвтоВАЗ», это их вопрос. Но это только, еще раз, временно, они будут, конечно, новые схемы логистики придумывать. Оксана Галькевич: Филипп, на самом деле, вы знаете, я бы хотела отметить, что президент Франции вот в этой истории себя очень достойно проявляет. Он фактически единственный или один из немногих мировых лидеров, кто продолжает разговор, не сжигает мосты. Он старается сохранить любую возможность, даже самую малую, продолжать какой-то диалог с нашей страной. Филипп Пегорье: Да. Оксана Галькевич: Хотя я понимаю, что тут сложно, сложно найти какой-то... Вы знаете, мы вот буквально перед эфиром с Костей говорили, обратили внимание на такой момент: почему получается так, что нам, России, проще говорить с Францией или с Германией, например, с французами и немцами, чем с Британией и Америкой, с англосаксами? Почему? Это уже меньше к бизнесу имеет отношение... Константин Чуриков: Да, исторический, философский. Оксана Галькевич: Вот какой-то, может быть, культурный момент? Филипп Пегорье: Да. Я отвечу на ваш вопрос. Я должен сказать, что я с вами не согласен. Я думаю, что президент Макрон думает, что надо обязательно, несмотря на разногласия, все-таки надо обязательно говорить с Россией. Он говорит, естественно, очень часто я сказал бы... Оксана Галькевич: Да. Филипп Пегорье: Это человек, который чаще говорит с Владимиром Владимировичем, я имею в виду между иностранцами. И он думает, что бизнес – это тоже вид диалога с Россией, знаете. Я думаю, вот почему он нам дал этот совет. И не будет, Костя, никакой звонок из Брюсселя, поскольку пока Франция возглавляет, так как он президент Совета ЕС. Константин Чуриков: О, удача тоже на нашей стороне, отлично. Филипп Пегорье: Ничего не будет со стороны Брюсселя хотя бы. Что касается наших отношений, я думаю, что мы... Ну, мы все душевные люди, французы и россияне, это культура, это музыка, это искусство. Пока коллекция Морозова в Париже сейчас, и нет вопроса, что вы ее арестовали или не вернули в Россию. Потом есть вопросы, еще раз, логистики, это другой вопрос, и посол России в Париже об этом говорил, но это технические вопросы. Но мы никогда, ни в каком случае Франция не будет арестовывать коллекцию и т. д. Когда надо уходить, она будет уходить... Константин Чуриков: Мы прямо сейчас выдохнули, потому что мы сегодня планировали еще эту тему обсудить, но уже не успеем, к ней тоже вернемся. Спасибо большое. Оксана Галькевич: Филипп, спасибо. Константин Чуриков: Филипп Пегарье, председатель правления Ассоциации европейского бизнеса.