Константин Чуриков: Ну а сейчас поговорим о гендерном навязываемом всему миру многообразии. Но сначала – несколько вводных. Вот буквально несколько новостей последних дней. Обязательные уроки по сексуальности и половому воспитанию должны начаться в школах Уэльса. В методичках нет упоминаний слов «мальчик», «девочка», «мужчина» или «женщина». Родители обратились в суд, чтобы отменить эти уроки, хотя бы для малышей с трех лет. Новость номер два. В калифорнийской школе в расписание включили изучение «гендерного пряника». Ребята изучают множественность гендеров на примере любимца малышей – Пряничного Человечка с радугой вместо мозга. В Ванкувере (это уже многие знают) четырехлетняя девочка объявила о своем переходе в мужской пол прямо на гей-параде. И вот еще, ну, до кучи: во Франции создадут должность посла по делам ЛГБТ, – заявила премьер-министр Элизабет Борн. Для строительства новых центров поддержки ЛГБТ правительство Франции выделит 3 миллиона евро. У нас в студии… Это рубрика «Личное мнение». У нас в студии Галина Силласте, профессор социологии, научный руководитель Департамента социологии Финансового университета при Правительстве, доктор философских наук. Галина Георгиевна, здравствуйте. Галина Силласте: Добрый вечер. Константин Чуриков: Я помню, мы в прошлый раз с вами говорили как раз о такой моде на бездетность, о том, что все меньше и меньше, так сказать, все позднее и позднее пытаются заводить детей – и в мире, и в нашей стране в частности. И вы сами заговорили о новом гендерном порядке. Галина Силласте: О гендерном порядке, совершенно верно. Константин Чуриков: А что это за порядок, если это на самом деле беспорядок? И почему этот новый гендерный порядок – мировой? Вы сказали, я обратил внимание. Галина Силласте: Да, да. Вы знаете, я думаю, что вообще эта тема настолько, я бы сказала, гремучая, потому что в ней перемешано все. Это такой, как говорят по-французски, абсолютный pele-mele: в ней есть рациональное, в ней есть вполне принимаемое, есть то, что мы просто, наверное, никогда… не наверное, а точно никогда не примем. И вот с этой точки зрения, может быть, чтобы сразу нас зрители поняли, я просто скажу, что такое гендерный порядок, потому что, исходя из этого, мы с вами постепенно рассмотрим его составляющие. Так вот, если говорить о гендерном порядке, давайте будем учитывать, что «гендер» – вообще в принципе это «пол», «род»,«происхождение», если так чисто давать английскую транскрипцию. Но! К 80-м годам, а особенно после сексуальной революции во Франции (и вообще не только во Франции, а во всем мире), стало понятно, что надо как-то развести две категории. Потому что если вы пишете по-английски… Может быть, кто помнит, как заполняли на карточке, когда выезжали за рубеж, то что мы писали там, где написало было М/Ж? Там было написано по-английски – sex. Константин Чуриков: Ну да, sex. Галина Силласте: А sex – это биологический пол. И, понимаете, возникла та ситуация, когда стало совершенно непонятно, все-таки мир о чем говорит – о сексе как технологии интимных отношений или он все-таки говорит конкретно о признаке пола? И вот тогда возникла потребность как-то разойтись англоязычному научному и политическому миру для того, чтобы понять, о чем когда идет речь. И вот на этой волне появляется предложение одного из западноевропейских ученых, он предлагает ввести новую категорию – категорию gender, что означает социальный пол. То есть не путайте: вот это – биологический и все, что связано с сексом, а вот это – социальный, который связан с интеграцией в мир. Так вот, когда мы с вами сегодня говорим о гендерном порядке, то я буду исходить именно из этого. Константин Чуриков: Да, проблема в английском языке, мы уже поняли. Галина Силласте: Да, это первое, почему, собственно говоря, возникла потребность. Она возникла в англоязычных странах, но никак не в России и не в Советском Союзе, потому что для нас категория пол – это всегда социально-демографическая характеристика личности. Константин Чуриков: У нас «пол» – это вот эти наши отличия. И «пол» – который внизу. Все! Галина Силласте: Да. Но у нас пол – это всегда социально-демографическая характеристика в социологии. И мы как-то в этом плане не были обременены проблемами. Но поскольку мир англоязычный перевернулся и стал вводить две категории, то так появляются постепенно новые порядки, новое определение, как нужно строить взаимодействие мужской и женской гендерной общности – а это как-никак миллионы. Если мы с вами учтем, что нас сегодня в мире 7 миллиардов 600 миллионов 480 тысяч человек, то можете себе представить. Из этого огромного сообщества в целом у нас женщины составляют 49%, а мужчины – 50% с небольшим. То есть получается, что мир гендерно ориентирован в пользу мужчин. Итак, постепенно из проблемы женского вопроса, который мы решали в советское время, в социалистическое время, у нас возникает в мире потребность определиться, что, в общем-то, в новых условиях концепция женского вопроса больше не проходит, этот уже что-то совсем другое в этом мире. Все изменилось. Безработица вернулась, дискриминация вернулась. То, что стало достигнуто, стало, наоборот… мы встали в последний ряд, в последней шеренге этого западного определения. И вот таким образом постепенно… Не буду долго останавливаться, но хочу сказать, что с 95-го года мир стал, в общем-то, входить в систему определения, что надо все-таки этот порядок выстроить. Константин Чуриков: Извините, Галина Георгиевна… Галина Силласте: И так постепенно рождался… Я хочу, чтобы наши зрители поняли. Так постепенно рождалась категория гендерного порядка. А вот если говорить о том, что это такое, то это, в общем-то, сложное образование, потому что это система, которая имеет социальные правила, состоит из социальных правил, норм, законов, которые регулируют социальные отношения между мужчинами и женщинами как очень крупными общностями, с одной стороны; а с другой стороны, это еще политическая культура и социальные институты. Константин Чуриков: Извините, Галина Георгиевна, давайте сейчас вас перебью на секунду. Во-первых, посмотрим одно видео, которое в Интернете разместили, а потом вы его прокомментируете. И еще будет у меня один очень важный вопрос. Внимание на экран! Галина Силласте: Хорошо. ВИДЕО – Мы с женой привели сына на обычный медосмотр, трехлетнего сынишку. Сейчас поймете, почему я это подчеркиваю. Так вот, сидели мы, ждали врача, а он зашел, увидел моего сына и сходу спросил: «А ты мальчик или девочка?» Я посмотрел на жену и подумал: «Что за… ?!» По счастью, мой пацан понимает очевидный биологический факт в свои три года и ответил, что он мальчик. Так у него в медкарте и написано. Во время осмотра я все думал: а что он спросил, этот парень, зачем задал такой вопрос? А потом вспомнил: а, я же живу-то в Калифорнии! Считайте меня параноиком, но я считаю, что все это неспроста, с учетом других случаев. Вот как в Огайо родителей лишили прав на ребенка за отказ дать разрешение на гормональную терапию. А родители в Техасе спорят в суде, позволять ли их семилетнему сыну стать девочкой. Считайте меня параноиком, но мне интересно, задал ли врач моему сыну этот вопрос, чтобы посмотреть, сможет ли он обосновать со временем идею, что мой сын хочет стать девочкой. Но вот в чем штука. Моему ребенку три года. И я не собираюсь предлагать ему выбирать даже то, что он будет есть на обед. Иногда он считает себя динозавром, но я не намерен разрешать ему превращаться в динозавра. Константин Чуриков: Так вот, Галина Георгиевна, вы так по-научному, интересно, со знанием дела объяснили корни этого явления, но что они детей начинают трогать? Галина Силласте: А вот теперь… Константин Чуриков: Чего они добиваются? И зачем это все? Галина Силласте: А теперь к тому, зачем такой, в общем-то, образно говоря, сексуальный идиотизм. Дело в том, что теорией, базовой теорией в концепции нового гендерного порядка является теперь теория гендерной нейтральности. А теория гендерной нейтральности предполагает, что, добиваясь равенства положения мужчин и женщин, не должен пол выступать больше тем признаком, который, в общем-то, должен учитываться, и вообще его надо оставить на выбор каждого индивида. «Хочет ребенок быть девочкой? Пусть будет девочкой». Это все, между прочим, норвежская инициатива, которая продвигает эту идею. «Хочет он быть мальчиком? Пусть он будет мальчиком. Он, может быть, через три года захочет быть снова мальчиком. Ну и хорошо, пусть останется мальчиком». И вот то, что сейчас показали, этот сюжет – это один из тысяч и тысяч случаев, которые сегодня на Западе являются просто распространенной нормой. То есть норма состоит в том, чтобы не настаивать в определении биологического пола, это выбор ребенка. Не менять его… Константин Чуриков: Не покупай сыну машину, да? Галина Силласте: Да, да. Это ты навязываешь ему свою волю. Понимаете? То есть принцип нормального понимания гендерного порядка извращен категорически! И эта система гендерной нейтральности доводит до того, что… Вот тогда становится понятно, почему не нужны ни мама, ни папа в семье. Да потому, что нужно нейтральное определение – родитель. А почему не нужны ни бабушка, ни дедушка? Ну, это какой-то… А кто это вообще? А это тоже нечто среднее. Поэтому все эти примеры из той области, когда теория гендерного порядка доведена до абсурда по принципу воспитания. И поэтому в данном случае я хочу сразу этот акцент сделать. Если в других направлениях – в культуре, в политике (ну, это отдельная песня), в экономике – гендерный порядок и гендерная нейтральность имеет свои определенные позитивные стороны, то все то, что касается семьи, все, что касается семейного воспитания, все, что касается признаков пола, определения его и места в обществе мужчин и женщин, перевернуто категорически с ног на голову. И вот тут самая большая опасность, потому что давят вот эти нормы нового гендерного порядка, продавливают их прежде всего по этой линии. Константин Чуриков: Для чего? Зачем? Почему? И еще вопрос. Вот смотрите. Сейчас в Европе происходит уже бог знает что. Сегодня уже Макрон заявляет, что эпоха изобилия закончилась. Нет энергоносителей. Нет нефти, нет газа. Проблемы с продуктами, с отоплением. Зимы все ждут и боятся! Слушайте, вот чем надо заниматься. Какой гендер? Какое «оно», «нечто» и так далее? Галина Силласте: Вы знаете, за этим, я считаю, стоит другое. Дело в том, что гендерный порядок стал активно формироваться уже где-то с конца 90-х годов. И, по сути, понемногу-понемногу на сегодняшний день, когда меняется весь… пытаются изменить весь социальный порядок в мире, под этим общим рефреном проводятся те категорические изменения в представлении гендерного порядка и гендерных взаимосвязей, которые до сих пор в мире, в нормальном мире сложились. Почему это нужно? Да потому, что если вы не конкретная личность, которой вы себя осознаете… Соответственно, все то, что вы можете делать, нормы, которые вы соблюдаете, или, наоборот, обязанности, которые относительно вас общество реализует. А вы – оно. И это оно, простите, какое оно вообще имеет место в обществе? Оно и есть оно. Таким образом, идет очень мощное вытеснение на Западе норм, которые существуют. Законодательные нормы, кстати говоря, не просто нормы какие-то в конкретной отдельной школе. Их меняют категорически на то, чтобы эта гендерная нейтральность стала абсолютной. «Не вмешивайтесь, пусть все решается само собой». И вот с этой точки зрения… Это же не было бы так смешно и грустно, если бы не подумать о том, что главный-то удар за всем этим наносится прежде всего по семье. Все остальное отодвинулось даже в сторону. Где формируются идеи, где формируются определенные мировоззрения, где формируются нормы уважения к государству и нормы собственного достоинства? В семье и только в семье. Константин Чуриков: Национальная идентичность. Галина Силласте: Конечно. И то, что мы называем национальной идентичностью, личной идентичностью, то, что мы называем своим мировоззрением, и то, что в конечном итоге, извините, хоть и не любят у нас это слово, то, что называется в обществе «государственная идеология». И тогда получается, что если вы имеете такую безвольную массу, где все практически определяется личным вкусом, то, по сути, конечно, управлять таким стадом – непонятно, то ли гендером, то ли полом, то ли непонятно каким еще полом… Кстати говоря, теперь насчитывается уже 50 полов. Константин Чуриков: А, вот так. Мы сбились со счета. Галина Силласте: Причем они уже настолько абсурдные, что… Есть, допустим, предполовой гендер, есть предженщина, есть недоженщина, есть недополовой мужской гендер, есть какой-то (сейчас я вам скажу) неустойчивой или текущий гендерфлюид… Я их даже перечислять не буду. Это суррогат, от которого может просто голова закружиться. Но! Опять переключают: «Вот вы тут определяйтесь, а не в политике определяйтесь. Вы тут ищите свою реализацию». Константин Чуриков: «Будьте стадом». Галина Силласте: Вы знаете, в свое время (это было в 80-х годах, когда принималась новая стратегия безопасности Соединенных Штатов, переводились наши рельсы на контрпропаганду), в тот период времени было очень распространено продвижение на Восточную Европу и СССР, продвижение рефрена трех «С». Рефрен трех «С» специально был сделан, сконструирован для молодежи. Это сила, смех, секс. «Занимайтесь чем угодно. И зачем вам лезть в политику? А вот сегодня я вижу определенную перекличку с тем периодом времени: «Пожалуйста, играйте в свои гендеры, играйте в свои половые игры, сексуализируйтесь, но только не политизируйтесь». Отсюда прямые вытекающие выводы. Константин Чуриков: Галина Георгиевна, какие половые игры? Проблемы с водой, с горячей водой. Галина Силласте: Совершенно верно. Константин Чуриков: Вытираться тряпкой советуют. Какие игры? Галина Силласте: Да. И еще только четыре места, которые разрешается мыть, а на остальное тратить воду нельзя. Понимаете? Поэтому, с этой точки зрения, вы знаете, это какая-то такая агония, мировоззренческая агония. Ну, было бы все, может быть, не так нам интересно, если бы мы не понимали, что главный-то удар сегодня бьет по семье. Нужно выбить семью как институт, который все время формирует свои взгляды, которые для данного государства ценные, свои ценности, которые в этой национальной культуре представляют собой богатство. А это исключительно важно! И если этот ценностный код разрушается внутри семьи, то он дальше ретранслируется очень просто. Константин Чуриков: Вот сейчас многие зрители нам пишут: «Зачем вы это обсуждаете? Лучше об этом не знать». Как вы считаете, говорить об этом надо или нет? Я имею в виду – взрослым людям, тем, кто, может быть, сомневается, не знает, не понимает или как-то идеализирует все, что происходит на Западе. Галина Силласте: Вы знаете, я считаю, что от того, что мы будем прятать голову под подушку, тем более мы, я говорю, взрослые люди, лучше ничего не будет. Дети схватывают не потому, что это очень хорошо, а потому, что это очень интересно. И вот с этой точки зрения, если мы со своей стороны не сможем эти вещи объяснить и эту совершенно излишнее иногда любопытство, доходящее до подражания, постепенно нейтрализовать, то мы очень много потеряем. А потом, не надо быть наивными. Допустим, даже некоторые наши последние исследования показывают, что среди особенно подростков и несколько старше (даже до восьмого класса мы доходили) уже встречаются определенные примеры, причем очень нейтральные, в отношении своих ребят. «Да, вот она называется Никита». Я говорю: «Ну, она же девочка». – «Нет, она сказала, что она мальчик». Вы знаете, уже не смешно, потому что… Константин Чуриков: Родителям тем более не смешно. Галина Силласте: Уже совсем не смешно, потому что сами школьники почему-то относятся в этом классе очень нейтрально. А если таким образом – кап-кап! кап-кап! – как это делает Запад на определенном этапе, а потом уже сильно давит, если мы с вами эти вещи будем допускать, то мы с вами будем терять то, что мы, может быть, потом десятилетиями не вернем. Поэтому надо знать, надо понимать, надо находить контрпримеры. И надо сохранять все-таки ту ценность, которую мы видим и в каждом мужчине, и в каждой женщине. Мы не путаем полы. Мы не смешиваем вот этот микс, какой-то странный, гендерный. Мы говорим о том, что и мужчины, и женщины – это мощные, крупные, системообразующие социальные общности. И мы говорим о том, что это социогендерные отношения, это взаимодействие в сфере экономики, в сфере труда, в сфере социальной политики. Вот где наше поле интересов. Константин Чуриков: Ну, сейчас уже воспитано (кстати, и немало) всяких психологов таких новомодных, которые где-то еще там обучались, и здесь, и там. И они говорят: «Ну позвольте. Все-таки если вы не поговорите со своим ребенком на эти темы, то с ним кто-то другой поговорит, плохой. Вообще нужно все-таки рассказывать». Я помню, на полном серьезе был очередной какой-то вброс некоторое время назад, ну, пару лет назад: вводить/не вводить это просвещение в школах? По-моему, как раз за рубежом, в частности в Великобритании, многое и началось с этих уроков, да? То есть сначала придумали уроки, а потом поняли, что, в принципе, если… Ну, так сказать, по-хорошему рассказывать там особо не о чем, да? И начались эти, понимаете, разные параграфы, разные дополнительные пункты. Галина Силласте: Ну да, так называемое сексуальное воспитание школьников. Дело в том, что мы ведь тоже в эту ловушку попали в 90-е годы. И у нас на территории России в 90-е годы практически… Вот я помню то, что касается президентской комиссии. Мы сталкивались многократно с тем, что такие опросы проходили в наших российских школах. Если я сегодня открою эту анкету, то вообще даже у взрослого человека волосы зашевелятся, и не только под прической. Поэтому, вы знаете, с этой точки зрения, полагать, что мы, так сказать, ушли, это все само собой разумеющееся, смешно – это тоже очень наивно. Поэтому я глубоко убеждена в том, что здесь надо понять другую сторону дела. Нельзя абсолютизировать весь гендерный порядок только на том, что делается и продвигается из Норвегии. Да, Норвегия – страна, в которой, кстати говоря, вообще редкая гендерная структура, у нее паритетная гендерная структура, у не 50% на 50% мужчин и женщин. И, кстати, средний возраст – 38–39 лет. Там уже, по-моему, до такой степени паритетности дошли, что больше некуда. Константин Чуриков: Ну, казалось бы, паритет, 50 на 50. Все, каждой твари по паре. Радуйтесь, люди! Галина Силласте: Казалось бы, есть возможность выдержки, да? Тем не менее, очень много идет от норвежской инициативы. Кстати говоря, были первые сигналы, на которые мы тоже в свое время не реагировали. Эта гендерная нейтральность сегодня доводится до обязательного условия, чтобы она была утверждена и закреплена законом. Это теперь не свободные нормы, как были дальше: кто-то принял, кто-то не принял. Посмотрите на страны ЕС. 27 стран, и все постепенно под нажимом, который был, независимо от протестов, которые делали семейные люди в защиты семьи, традиционной семьи, в различных государствах, в том числе и во Франции, – но что толку? Закон приняли, этот закон действует. И теперь, пожалуйста, ему подчиняйтесь. Поэтому это большая просто-напросто опасность, которую надо учесть, потому что риски здесь очень велики. И наша наивность, что это нас не коснется – это совсем не тот инструмент, на который надо опираться. Константин Чуриков: Нам, кстати, между прочим, многие зрители после того, что я вам сказал, процитировал сообщение, наоборот, написали, что надо вообще об этом не говорить сейчас, а кричать, потому что как раз именно семья в опасности. Галина Силласте: Совершенно верно. Константин Чуриков: А мы знаем, как постепенно оттуда может многое проникнуть. Несколько сообщений. Москва: «Если так и дальше пойдет, то пропадет и стыд, и совесть, мужество и честь». Новосибирск: «Запад нас считал и считает варварами. Да они сами настоящие варвары!» Кстати говоря, спрашивают… У нас же на самом деле в столицах наших принято было отправлять деток учиться за рубеж. Вот интересно, какие детки оттуда вернутся? Галина Силласте: Кстати говоря, тоже правильно наши слушатели подметили, потому что мы сами, по существу, очень много открыли каналов для проникновения этих идей, не считая ни серьезностью, ни задумываясь о том, какие идеи привозят с собой те, которые там, скажем, отучились или имели какие-то контакты. Давно известно, что, в общем-то, во многих случаях даже в достаточно именитых университетах, где собирается очень большое множество… просто так называемый интернационал молодежный, студенческий, там многие вещи подобного типа и распространяются, и принимаются. Поэтому защищать свой порядок надо. И не надо думать о том, что если мы с вами – каждый по себе порядочный человек, имеющий свою ценность, то это абсолютно для нас является какой-то смешной игрой. Это не игра. Это ставки, которые сделаны на то, чтобы то, что осталось на Западе от института семьи, то, что имеем в качестве нашего базового института семьи, чтобы эти ценности размыть, чтобы они не были больше ведущими ценностями, которые хранятся и передаются из поколения в поколение. Константин Чуриков: Галина Георгиевна, у нас тоже зрители делятся на тех, кто, так сказать, не верит, что это существует… Галина Силласте: Что это нужно, да? Константин Чуриков: …и на тех, кто верит, что это есть, и от этого надо как-то отгородиться. А как отгородиться? Как защититься? Потому что мне пишут: «Вот вы по телевизору и другие каналы это обсуждаете. А где проблема?» А проблема на самом деле в играх компьютерных. Она, наверное, где-то зарыта… Вот у них культ аниме, еще что-то. Там много всего, там много разных символов. Как эти символы, вообще вот это все влияет на ребенка? Галина Силласте: Вот посмотрите, насколько агрессивная, я бы даже себе позволила себе сказать, что цинично-наглая и агрессивная западная политика, когда они начинают проводить свои идеи, которые приняли… Вот почему? Все началось с того, когда были признаны однополые браки. Что, у нас не было в данном случае контрвыступлений, что у нас не разрешается и так далее? Вспомните. И наши демонстрации в Москве были относительно того, что защищать надо однополые браки и всякие сексуальные меньшинства. Но это была преамбула. И вот на этой преамбуле… Хорошо, что мы нигде не уступили, но на этой преамбуле расцветает дальнейший ход. Уже не взрослые становятся главной мишенью, а дети уже становятся главной мишенью. Как же этого не понимать? А если дети стали главной мишенью, то, собственно говоря, если у них будет размытое состояние, и им, так сказать, все равно, что там и вообще кем быть, это неважно, то точно так же размываются и другие ценности – они между собой взаимосвязанные. А ведь чем сильна любая семья? Она сильна преемственностью, она сохраняет ту преемственность идеалов, взглядов, своих национальных норм, национальной культуры, которую, кроме как семьи, так бережно сохранить никто не может. Константин Чуриков: И даже что-то такое, чтобы мы сами себе объяснить даже не можем, да? Галина Силласте: Да, эти вещи. Ведь на них практически строится вся наша не только целесообразность, а вообще наша собственная идентификация. «Да, я русский». И я вкладываю в это целый комплекс черт. А потом, вы знаете, еще говорят про гендерную нейтральность… Вы обратите внимание, что мы говорим, что не проникает. Ничего подобного! А сфера экономики? Пожалуйста, сфера труда. Мы же приняли принцип гендерной нейтральности. Мы практически из тысячи с лишним специальностей и направлений, которые были, которые регламентировали возможность работы женщин и девушек, на сегодня оставлены 456 специальностей и родов деятельности, где регламент все-таки сохранен, где мы ограничиваем женщин. Это не дискриминация. Это то, что практически… Ну нельзя дальше идти и говорить о том, что все абсолютно свободно, работа любого рода свободна женщин. А если она радиоактивная? И что, не нужно ограничивать? Константин Чуриков: Нам звонит Елена из Москвы. Елена, здравствуйте. Если можно, коротко. Добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Значит, смотрю вашу передачу регулярно. Вы знаете, мне очень жалко этих детей, с которыми родителями в западных странах выходят на гей-парады. Вообще это ужасно! Это разложение. Как дети эти дальше будут жить? Какая у них будет мораль? На что они будут опираться, когда подрастут? Это будет просто, понимаете, действительно какое-то стадо, я не знаю, у которых не будет ничего святого. Галина Силласте: Совершенно верно. Зритель: Это ужасно, конечно. Это вообще безобразие! Там уже все с ума посходили. Константин Чуриков: Точно. Зритель: А родители на что смотрят? Как они могут вести малолетних детей на гей-парады? Это вообще… Чем они думают – мамы, папы? Совсем там, что ли, с ума посходили, честное слово? Константин Чуриков: Согласны с вами. Спасибо большое, спасибо за ваш звонок. Напоминает стихотворение Корнея Ивановича Чуковского «Путаница», да? «Замяукали котята: Надоело нам мяукать! Будем, как поросята, хрюкать!» Что-то такое. Галина Силласте: Вот правильно подметила наша слушательница. Дело в том, что ведь… Откуда пошло это распространение? Это не было так сразу интенсивно, как сейчас. Вначале были однополые браки. После этого – полная легализация всех сексуальных меньшинств. И посмотрите, как сложилось интересно. Да, дети вроде не нужны. А что выходит? Что те же самые западные взрослые, непонятные родители, однополые, теперь стали требовать, что они имеют право усыновить ребенка. Так естественно! Они же никогда детей иметь не будут. Поэтому вторая сторона, почему это очень большая опасность. И здесь надо, безусловно, ставить максимальные барьеры. Это то, что, по сути… Хорошо, вы свободы в своих сексуальных отношениях, вы хотите двое иметь однополый брак. Так чего вы спрашиваете у других и требуете, чтобы вам давали детей на воспитание? Константин Чуриков: Да. Галина Силласте: Тогда растите, не занимайтесь игрой в разные полы, а будьте в том нормальном состоянии, как определен ваш биологический пол еще в роддоме. И сохраняйте тот пол, ту ценность, которые имеете, в том числе потом в будущем имейте детей. Или другой еще есть пример, тоже из нашего западного калейдоскопа. Пошли сегодня уже на уровне законов, совершенно реально, уже в сфере труда… Вот недавно я столкнулась с фактом, что приехал мальчик из Канады, вернее, семья из Канады вернулась. И это не единичный пример, когда уже поставлены условия: либо вы на своем предприятии обеспечиваете обязательные места секс-меньшинствам, либо вы тогда просто уходите за черту этой деловой деятельности. Так что это все очень серьезно! И надо осознать эту серьезность сейчас, а не хвататься потом за голову, когда мы с вами будем оказываться перед лицом пораженческих настроений, непонятно откуда переориентированных детей. Константин Чуриков: Зрители – Астрахань и вообще вся страна – просят вам передать, что вы прекрасный эксперт. Спасибо вам большое. Да, страшные вещи тоже иногда важно и нужно знать, чтобы им противостоять. Спасибо большое. Галина Силласте: Вы знаете, что я позволю себе сказать? Я за то, чтобы у России был свой национальный гендерный порядок. Это тот гендерный порядок, который… Российский гендерный порядок может быть привлекательным для всех стран мира, где имеются нормальные семьи и нормальные люди. Константин Чуриков: И это мы тоже будем туда экспортировать, потому что у нас этого будет с избытком. Галина Силласте: И это мы тоже туда можем экспортировать. Константин Чуриков: Спасибо. Галина Силласте, профессор социологии, научный руководитель Департамента социологии Финансового университета при Правительстве, доктор философских наук, была у нас в студии. На этом программа «ОТРажение» подходит к концу. Благодарим переводчиков жестового языка, которые помогали нам: Мария Зизина ее зовут, одну из них, и Светлана Горобченко. Всего доброго! Завтра увидимся. Смотрите ОТР. Пока!