Гарегин Тосунян: Любые экономические прогнозы, которые были до этого, оказались несостоятельными

Гости
Гарегин Тосунян
президент Ассоциации российских банков

Виталий Млечин: А прямо сейчас поговорим с Гарегином Тосуняном, президентом Ассоциации российских банков. Гарегин Ашотович, здравствуйте.

Марианна Ожерельева: Здравствуйте.

Гарегин Тосунян: Здравствуйте. Здравствуйте.

Виталий Млечин: Вот, увидели вас. Гарегин Ашотович, а как вы считаете, с курсом рубля что будет в ближайшее время? Потому что вроде как на Московской бирже даже сегодня немножко укрепляется рубль, от своих максимальных значений доллар точно отошел. Как вы считаете, вот этот виток волатильности позади, или это просто такое временное какое-то затишье?

Гарегин Тосунян: М-м-м... К сожалению, в иррациональных условиях я прогнозировать и оценивать, как функция себя поведет дальше, когда она совершенно зависит от непонятных параметров, по крайней мере экономически непонятных, я прогнозировать не могу. С валютой даже в нормальных условиях не очень нам удавалось... Но я чуть-чуть хочу затронуть то, что вы спрашивали предыдущего коллегу. Дело в том, что задним умом мы все, конечно, очень умные, и понятно, что упрекать сейчас финансовые власти легко. Но, с другой стороны, когда мы говорим...

Виталий Млечин: Сейчас у нас сложности со связью.

Марианна Ожерельева: Небольшие проблемы.

Виталий Млечин: Сейчас наши коллеги все восстановят. А сейчас послушаем нашего зрителя из Калуги. Игорь, здравствуйте, вы в эфире.

Марианна Ожерельева: Игорь, здравствуйте.

Зритель: Добрый день, здравствуйте.

Вот я, раз уж я дозвонился, я хотел задать вопрос эксперту. Смотрите, Запад, он спит и видит, как бы утопить Россию, вместе с Америкой. Несмотря на это мы размещаем, вместо того, чтобы вкладывать деньги в свою экономику, мы размещаем деньги, Центробанк вот разместил, 250 миллиардов долларов, что ль, заморозили, в ценные бумаги Запада, т. е. наших врагов, вот. Ладно, нас там заморозили, нас обули. Мы поднимаем внутри страны ставку рефинансирования 20%, т. е. мы давим свой малый бизнес, свою рушим экономику. Я сегодня заходил в банк, мне дали знаете, какой процент? – 38% годовых предложили кредит.

Виталий Млечин: Ничего себе.

Зритель: И что я должен производить и за какую цену продавать, чтобы отбить эти деньги? Мне кажется, у нас блоком финансовым занимаются неадекватные люди, неадекватные совершенно. Вот не зря Набиуллина хотела уйти в отставку...

Виталий Млечин: Игорь, скажите, пожалуйста, а когда вы говорите, что надо вкладывать, государство должно вкладывать в российскую экономику, что нужно делать?

Зритель: В российскую экономику. Потому что вот смотрите, сейчас уходят с нашего рынка иностранные компании и мы хотим их национализировать. В своих компаниях некому управлять, у нас временщики, у нас при минимальном вкладывании максимальная выгода, вот так мы живем. А потом появляются Чубайсы, Абрамовичи, которые скупают рестораны своим любовницам, перстни дарят по 250 миллионов долларов, и нищенский народ, который на 11 тысяч живет. Что это за экономика, объясните?

Виталий Млечин: Понятно...

Марианна Ожерельева: Спасибо вам большое, Игорь.

Виталий Млечин: Спасибо большое, Игорь.

Марианна Ожерельева: Мы возвращаемся.

Виталий Млечин: Да, Гарегин Тосунян снова с нами на связи.

Марианна Ожерельева: Как раз тут было недовольство по поводу резервов замороженных. Продолжите, пожалуйста, эту мысль.

Гарегин Тосунян: Да. Я хотел прокомментировать немножко то, что предыдущий, до этого коллега говорил относительно резервов. Дело в том, что, конечно, еще раз подчеркиваю, задним умом мы все умны и легко сейчас упрекать финансовые власти.

Но, с другой стороны, когда мы говорим о том, что мы резервы уже и в юанях чуть-чуть стали держать, и в других валютах, я спрашиваю: почему за столько времени мы не удосужились сам рубль сделать резервной валютой, а не валютой, которая будет скакать от любого чиха на рынке нефтяном, газовом, политическом и прочем? Вот это главная задача, к которой призывала, к решению которой призывала Ассоциация российских банков на протяжении 20–30 лет и которая до сих пор пока не поставлена. Вот если сейчас по своим долгам мы действительно начнем рассчитываться в рублях в силу сложившихся обстоятельств, то, может быть, это будет началом того, что мы рублю начнем придавать большее значение, чем до сих пор, и сделаем его все-таки валютой, которая будет отражать состояние экономики, а оно сегодня, к сожалению, не самое благоприятное.

И когда вы спрашиваете относительно курса рубля, то в этих непрогнозируемых, в этих некорректных условиях, совершенно каких-то нерациональных условиях прогнозировать что-либо невозможно. Мы зависим от слишком большого количества неэкономических факторов, и я от такого рода прогнозов воздерживаюсь. Потому что любые прогнозы, которые до сих пор были, оказались абсолютно несостоятельными, действительно, как говорил кто-то из вас, даже в кошмарном сне не могло присниться то, что могло произойти, точнее то, что могли сделать с нашей экономикой, соответственно, вот такой всеобъемлющий комплекс санкций. Но это надо уметь предполагать – предполагать, что в случае если, то будет вот то-то и то-то.

Сейчас нам показывают, что наша экономика, а мы это сами должны были понимать, от очень многих зависит, и поэтому, даже если мы сами бы загородились забором, было бы не так плохо, как когда забор выставляют вокруг тебя. Фактически в сравнении с Северной Кореей, они сами себя за забор загнали, а сейчас ситуация гораздо более сложная, потому что вокруг нас берут и выставляют железобетонные заборы, на которые мы в принципе, получается, повлиять не можем. Поэтому нужно идти на договорные отношения и в принципе предвосхитить или, точнее, сделать так, чтобы в последующем было бы в принципе невозможно перед нами выставлять такие железные заборы, ну и самим не отгораживаться такими заборами. Мы часть экономики, мы часть мира, мы часть человечества, это надо в первую очередь помнить и к этому стремиться по максимуму, и часть Европы, кстати.

Марианна Ожерельева: Ага. Все-таки да, мы 2% мировой экономики были, если это применимо сейчас... Гарегин Ашотович, а поясните... У нас очень бурная просто тут дискуссия идет на портале, я наблюдаю за сообщениями граждан, что они пишут относительно рубля, относительно Набиуллиной. Все-таки, когда вы сказали о вот этом, что рубль надо было, значит, что с ним надо было сделать еще давно, – а вот это искусственное, скажем так, подтягивание рубля, это не так плохо, как то, что мы сегодня зависим от доллара? Это все-таки лучше?

Гарегин Тосунян: Искусственное подтягивание не надо. Как оно может быть искусственным, если мы энергоресурсами торгуем на протяжении последних скольких, десятилетий...

Марианна Ожерельева: Но не в рублях же рассчитываются с нами.

Гарегин Тосунян: ...торгуем со всем миром. Так почему мы им торгуем в чужой валюте? Если мы действительно хотим укрепить свою национальную валюту, то первое, что необходимо, – это торговать в своей валюте и рынки сориентировать на свою валюту, а не торговать, соответственно, под диктат третьих, четвертых валют...

Марианна Ожерельева: А можно вопрос? А Норвегия продает свою нефть в какой валюте?

Гарегин Тосунян: Вы знаете, Норвегия имеет абсолютно конвертируемую валюту, абсолютно конвертируемую. И я думаю, что даже если она торгует в долларах, то, извините, масштаб Норвегии как экономики и как части Евросоюза, наверное, все-таки они и в евро, и в долларах, и в своей валюте торгуют. Я не знаю, в Норвегии сейчас евро или у них еще осталась своя валюта.

Марианна Ожерельева: Это важно. Спасибо огромное вам.

Виталий Млечин: Спасибо. Гарегин Тосунян, президент Ассоциации российских банков, был с нами на прямой связи. Говорили об экономике, о курсе доллара и, естественно, рубля.