Ольга Арсланова: Почему российским врачам не доплатили вовремя, проверит Следственный комитет. Медики десятка регионов не получили стимулирующие выплаты за лечение больных с коронавирусом. Петр Кузнецов: Деньги обещал лично президент. По поручению Владимира Путина правительство их выплатило. Но надбавки так и не дошли до адресатов. И вот как на это отреагировал потом глава государства. Владимир Путин: Послушайте меня. Послушайте внимательно. Мы договорились. И было четко и ясно сказано, что эти деньги должны быть выплачены за работу с больными с коронавирусной инфекцией, а не за какие-то часы, минуты и так далее. Были названы конкретные сроки и конкретные цифры этих платежей. В начале следующей недели предметно обсудим, подведем итоги по всем субъектам федерации (я хочу подчеркнуть – по всем без исключения), как выполнено это поручение. Ольга Арсланова: В начале апреля президент России Владимир Путин предложил установить специальную федеральную выплату врачам, среднему и младшему медперсоналу, а также водителям машин Скорой помощи, которые работают как раз непосредственно с зараженными коронавирусом. Эти выплаты рассчитаны на 3 месяца, начиная с апреля. Их размер зависит от категории персонала и составляет от 25 000 до 80 000 рублей. Но работники сферы здравоохранения в разных регионах сообщили (в том числе, кстати, в нашем эфире) о том, что деньги к ним так и не пришли. Петр Кузнецов: Почему регионы не выполняют указ? Давайте разбираться. Семен Гальперин сначала нам поможет. Это кандидат медицинских наук, президент межрегиональной общественной организации «Лига защиты врачей». Семен Николаевич, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Семен Гальперин: Добрый день. Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, мы правильно понимаем – президент в своей речи до этого призвал не считать часы. То есть выплаты вне зависимости от часов. Но дело в том, что о почасовой оплате речь как раз идет в постановлении правительства за подписью Мишустина. Может быть, поэтому некий рассинхрон произошел в понимании, особенно в регионах? Семен Гальперин: Было два постановления – 415 и потом 484. И разные чиновники по-разному, видимо, восприняли эту команду к исполнению. Почему-то многие посчитали, что нужно выполнять только одно – первое постановление, а второе как бы их не касается. Петр Кузнецов: Первое – это какое? Семен Гальперин: Притом, что 484 постановление совершенно четко говорит о том, что все, кто участвуют в этой работе, они должны получить конкретные суммы без учета каких-то часов, минут или секунд, которые мы наблюдаем в регионах. Ольга Арсланова: Объясните, пожалуйста, где то звено, которое деньги зажало. Кому предъявлять? Семен Гальперин: Проблема в том, что ситуация ведь скрывается на разных уровнях. То есть мы не можем в регионе проверить, пришли деньги или нет. Но, например, по некоторым косвенным признакам высчитать это можно. Например, я хочу напомнить всем известный, наверное, самый вопиющий случай, который произошел в Нижнем Новгороде, где местный медицинский министр, придя на встречу с возмущенными медработниками… Там был сход сотрудников Скорой помощи, которых обманули, сказали, что выплатят положенные деньги, а получать они стали кто-то 800 рублей, а кто-то даже 300 рублей вместо этих обычных денег. И заместитель губернатора (по совместительству региональный медицинский министр) перед всеми заявил, что вот это пришли провокаторы, что это была спланированная провокация, что вообще будьте довольны, что вообще вам что-то дали. Что даем, то и даем. Более того, он объявил, что он призовет следственный комитет и полицию, чтобы она разбиралась с возмущенными медработниками. Но на следующий день буквально произошло выступление президента, в котором было сказано, что чиновники, которые не выполняют постановление, будут наказаны. И мгновенно деньги нашлись. Тут же министр здравоохранения все понял и буквально объявил, что, оказывается, нужно выплачивать деньги. Не по часам и минутам, как он это заявлял, а вот так. Дальше мне бы хотелось обратить внимание, что и президент сказал, что везде будут проверки и найдены виновные, и председатель следственного комитета Бастрыкина обещал, что он проведет расследование. Мне бы хотелось, чтобы конкретно проведено расследование, каким образом деньги в Нижнем Новгороде сначала исчезли, а потом тут же нашлись на следующий день по команде. Или ситуация в Санкт-Петербурге, где губернатор тоже призывал высчитывать конкретное время. Вообще мы каждый день получаем сообщения из разных регионов от врачей и узнаем новые способы, как прятать деньги от врачей. То есть чиновники очень изобретательны у нас оказались. Петр Кузнецов: Прятать, при этом их раздавая, или конкретно прятать? Семен Гальперин: Как экономить эти деньги. Самые хитрые способы… Например, из последних мы знаем, что это такая пересортица назначений врачей. Чаще всего просто не пишутся приказы по переводу врачей. Не пишутся эти дополнительные соглашения. Просто где-то главный врач объявляет, что с завтрашнего дня вы работаете вот так, по-другому. Или, например, появилась такая хитрость, как разделение зон. То есть часть учреждения работает как covid-ная клиника, а часть – как обсервация. А обсервация – это те, кому еще не выставлен диагноз. То есть часть из этих пациентов уйдут потом с подтвержденным диагнозом, а часть уйдет с неподтвержденным. При этом врачи работают практически одинаково. И в этих обсервационных клиниках они тоже заражаются между прочим. Но им уже ничего не положено за эту работу. Есть разные хитрости. Но в основном… Петр Кузнецов: То есть очень похоже на выполнение майских указов? Семен Гальперин: Да. «Деньги мы выделили, но мы их вам не дадим». Примерно так. Поэтому хотелось бы знать, что именно покажут эти следствия, которые нам обещали сейчас на самом верху. Потому что если чиновников не наказывать за такие действия, они и дальше будут изобретать, понимаете? Это прямое мошенничество. Вообще, кстати, то, что было в начале, самые такие неприятные ситуации, когда в медицинских учреждениях скрывались факты заражения медицинских работников – это продолжается до сих пор. И в результате… Ольга Арсланова: А зачем это делать, простите? Какой в этом смысл? Семен Гальперин: Есть две причины. Во-первых, для того, чтобы не закрыли учреждение на карантин, как положено. То есть если в коллективе кто-то заболел, то отделение или клинику целиком положено сразу закрывать. И, соответственно, чиновник уже не сможет отчитаться о том, что он выполняет эту работу. Клиника потеряет, кстати, большие деньги, потому что платятся серьезные деньги за этих пациентов. С другой стороны, не будут потом выплачены положенные компенсации. Ведь всем медработникам, которые заболели в результате выполнения своих обязанностей… Недавно было даже разъяснение, что теперь эти компенсации будут достаточно серьезные. Это как профессиональное заболевание или производственная травма. И тоже это простая экономия. И, естественно, у нас чиновники, главные врачи, организаторы здравоохранения стараются сэкономить. И вот это разделение на зоны (зона covid-ная, зона обсервационная) – это такая хитрость, которая позволяет вычеркнуть просто большое количество людей из работы. Петр Кузнецов: Семен Николаевич, давайте все-таки еще раз об этих доплатах как инструменте. Все-таки на что эти доплаты повлияют? Медик и так работает по максимуму. Ту же самую клятву Гиппократа никто не отменял. Но если не хватает инфраструктуры, если не хватает каких-то препаратов, как это усилит борьбу с коронавирусом? Или это все-таки мера по борьбе с дефицитом медиков, с нежеланием медиков работать с коронавирусными пациентами. Что это? Семен Гальперин: По большому счету, это действительно попытка нивелировать те проблемы, которые у нас образовались за годы оптимизации. Мы потеряли фактически значительное количество в первую очередь врачей и средних медработников. Мы потеряли больницы. И вот сейчас таким усилием переложив ответственность, переложив все напряжение на медработников, опять же, пытаются выйти из этой критической ситуации. Дело в том, что это же ведь не обычная работа. Врачи сейчас работают и по многу суток подряд, не выходя с работы. Кстати, в тех же обсервационных зонах они часто живут. И, потом, это плата за риск. Это ведь принятая стандартная ситуация. Во всем мире всегда было. Врачи рискуют своим здоровьем, своей жизнью. А страхование как официальная система у нас до сих пор не принята. Сейчас было отдельное постановление о страховании на период коронавирусной инфекции. А дальше что? Мы опять про это забудем? У меня вообще создается впечатление, что чем ближе к финалу этой эпидемии (я надеюсь, мы все-таки выйдем из нее как-то в нормальную жизнь скоро), тем хуже отношение к врачам, к медработникам. Постепенно власть начинает терять страх. И сейчас она вспоминает, что надо находить все-таки ответственность. Традиционно ответственными можно сделать врачей. И поэтому такая интонация постепенно меняется от ореола героизма к проблемам, которые спихиваются на медработников. Петр Кузнецов: Спасибо вам за этот комментарий. Семен Гальперин. Давайте послушаем Игоря, Ленинградская область. Насколько мы знаем, Игорь – водитель Скорой. Здравствуйте, Игорь. Зритель: Здравствуйте. У меня такой вопрос. Я водитель Гатчинского района. Нам до сих пор не платят ни президентские, ни губернаторские. Когда я поехал сегодня к начальству на работу утром, мне сказали: «Президентские мы вам, может, еще заплатим, а губернаторских у вас так и не будет». Ольга Арсланова: Почему? Зритель: Не объясняют пока ничем. Ольга Арсланова: Скажите, ваши коллеги в такой же ситуации сейчас? Зритель: Да, всему водительскому составу не платят. Фельдшерам буквально заплатили только вчера вечером. Петр Кузнецов: Президентские или губернаторские? Зритель: Только президентские. Петр Кузнецов: То есть если речь идет о выплатах, то это пока только президентские. Ольга Арсланова: Спасибо, Игорь. Мы видим, что пока ситуация во многих регионах не изменилась. Но напомним, что следственный комитет только сейчас начал проверку, за которой, я думаю, вся страна будет следить. Сейчас с нами на связи генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев. Дмитрий Анатольевич, здравствуйте. Дмитрий Журавлев: Добрый день. Ольга Арсланова: Прогноз – дело неблагодарное. И все же, как вам кажется, к чему придет следствие? Просто ошибка, какие-то проблемы с переводом денег, или будут конкретные виновные названы? Дмитрий Журавлев: Вы знаете, это ведь не ошибка. Я включился раньше и слышал коллегу. Он абсолютно прав. Это стиль работы региональной власти. Нам пришли федеральные деньги – мы как-нибудь их поэкономим. Но постановление президента и правительства было настолько простым, что никому не пришло в голову даже писать дополнительную бумажку с объяснением, как эти деньги должны быть распределены. В результате это, очевидно, противоправное действие. Не могу сказать – преступление. Я не юрист. А за что их наказывать? Формально они ничего не нарушили. Бумажки-то нет. Есть постановление «выдать». Но нигде нет постановления, что не надо выдавать по часам. Ольга Арсланова: А почему региональная власть боится тратить федеральные деньги на людей? Дмитрий Журавлев: По двум причинам. Есть причина тактическая, вечная – денег никогда не хватает. И я не говорю о коррупции. Даже если у регионального (особенно у местного) чиновника крылья есть и он ни копейки не взял денег, у него все равно есть вопрос: «Они же и так работают. А вот яму на дороге за меня никто не засыплет». Это мы берем вариант без коррупции. И есть второй вариант. Вся система (особенно региональной и местной власти) выстроена по схеме «люди – это последнее». Мы сначала решаем проблему техники, мы потом решаем проблему финансов, и потом, в самый последний момент – проблему людей. В результате у нас постоянно что-нибудь ломается. Потому что если у вас нет людей с высоким уровнем доходов, у вас все время будут экономические и социальные проблемы. Они все время будут восстанавливаться. Помните, некоторое время назад у нас еще предыдущий премьер все говорил о дне, которое мы достигаем. И пока его достигали за счет людей, люди беднели еще сильнее, дно проседало еще ниже. Вот здесь то же самое, только в условиях страшнейшей пандемии, где люди рискуют жизнью. Я бы хотел добавить к тому, что говорил коллега. Эти деньги нужны знаете зачем? Чтобы врачи, работая, были уверены, что их семьи не останутся нищими, если с ними что-то случится. Ольга Арсланова: Дмитрий Анатольевич, вот эта привычка экономить на людях не связана ли с тем, что люди это терпели всегда? Дмитрий Журавлев: А что людям то делать? Штурмом мэрии брать? Ольга Арсланова: А сейчас ситуация сложилась так, что многие врачи готовы были уйти и перестать работать. Дмитрий Журавлев: Человек привык вытаскивать все на себе. Мы так войну выиграли, мы так восстанавливались после войны, мы так атомную промышленность создали. Никто не верил, что это возможно. Мы это сделали. Мы постоянно пользуемся не минусами, а плюсами нашего человека, его способностью на последнем издыхании вытягивать любую проблему. Только мы так к этому привыкли, что мы перестали это ценить. Мы считаем, что «ну и молодец, на тебе 300 рублей, ни в чем себе не отказывай; ты же все равно хорошо работаешь – молодец». А врачей-то в действительности мало. Их не так у нас много, особенно высокопрофессиональных. У нас очень много врачей общей практики. То есть высокопрофессиональных фельдшеров. А врачей-профессионалов немного. Это еще один аспект той самой оптимизации. Поэтому это штучный товар. И, вы знаете, губернаторы, которые по привычке занимаются этой экономией, они очень крупно рискуют не потому, что к ним придет следственный комитет, а потому что они не смогут удержать эпидемию, после чего с них спросят уже в Кремле и в следственном комитете, скажут: «Ребят, вам все было дадено – где результат?» И вот в этом случае спор будет очень жесткий. Петр Кузнецов: Дмитрий Анатольевич, еще один вопрос. Как вам кажется, это коронавирусное повышение может в будущем повлиять на размеры зарплат в медицинской сфере? Дмитрий Журавлев: Вы знаете, если удастся хитроумность наших региональных властей преодолеть, то да. Потому что высокий уровень зарплат вообще полезен. Петр Кузнецов: Даже в бюджетной сфере. Дмитрий Журавлев: А высокий уровень зарплат профессионалов тем более полезен. Потому что это нужно не только для них. То, что они могут себе позволить хорошее материальное положение, это полезно нам с вами. Потому что ты приходишь не к врачу, который забитый, вместо того чтобы тебя слушать, думает о том, как ему 3 рубля с 5 рублями сложить и заплатить за квартиру. Не говоря даже о случае с коронавирусом. Обычное состояние, без эпидемии. Та же самая проблема. Сидит врач, и он не с тобой. Потому что у него куча личных проблем. Вот за это ты не заплатишь. Только здоровьем. За это деньгами не платят. Понимаете? «Дешевые специалисты очень дорого обходятся». Этой фразе более 100 лет. И она до сих пор остается, к сожалению, актуальной. Петр Кузнецов: Спасибо вам за этот комментарий. Это Дмитрий Журавлев, генеральный директор Института региональных проблем.