Константин Чуриков: Ну что же, как стало известно буквально на днях, у Пенсионного фонда России новый начальник: вместо Максима Топилина, который вот даже, получается, и года не продержался в этой должности, теперь руководить Пенсионным фондом России будет Андрей Кигим, в прошлом руководитель Фонда соцстрахования. Ну, дело на самом деле не только в этом. Дело в том, что на днях появилась информация о том, что есть идея на правительственном уровне, вообще это идея одного из вице-премьеров, объединить Пенсионный фонд, Фонд социального страхования и ФОМС, Фонд медицинского страхования, в одну единую структуру, для того чтобы экономить деньги. Какие деньги? – 120 миллиардов рублей. Достаточно ли этих сумм, этих денег, для того чтобы, скажем так, решить какие-то базовые проблемы с пенсиями? Наверное, нет. Но послушаем, что скажут эксперты. Оксана Галькевич: Давайте посмотрим на самом деле, какие у нас вообще, в принципе как у нас выглядит базовая ситуация с пенсией в нашей стране. У нас сейчас в среднем пенсионеры получают 15 тысяч рублей, вот сейчас попросим наших режиссеров вывести эту графику. Небольшие пенсии и в странах бывшего Советского Союза, в некоторых странах Ближнего Востока, в Латинской Америке. Но при этом есть и страны, на которые мы могли бы в принципе ориентироваться как на такой хороший пример... Константин Чуриков: Вот они сейчас, перед вами только что были: Дания, значит, получается, что в рублях это 216 тысяч, на наши деньги в пересчете, Кувейт (ну понятно, все-таки нефтяная держава, население небольшое) – 208 тысяч, Швейцария – 143 в пересчете, Соединенные Штаты – около 105 тысяч, ну это такая, средняя температура по больнице; Германия 59, если на рубли считать, тут уже чем дальше, тем меньше. Оксана Галькевич: На самом деле еще один показатель, на который, может быть, следовало бы нам обращать внимание, ориентироваться в нашей пенсионной политике, раз уж ей какие-то перемены очередные предстоят, – это соотношение средней пенсии и заработка. Еще одна информация тоже для вас, вот смотрите, как это выглядит у нас и в других странах. В Германии сейчас соотношение средней пенсии и среднего заработка составляет 70%, 70% от заработка пенсия людей, в Японии 60%, в США это половина... То есть вот вы работали, зарплата у вас была, допустим, 5 тысяч долларов, на пенсии можете на 2,5 рассчитывать. В нашей стране это 30% с небольшим, и то, я так понимаю, это в среднем, то есть в достаточно приличном, хорошем случае. Константин Чуриков: Почему так, будем выяснять. Ну и, как говорит один мой друг, могло быть и хуже, потому что есть вообще на карте мира страны, где пенсий вообще нет, в принципе как жанра: это Индия, Таиланд, Кения, Суринам, Нигерия, Танзания, Гондурас, Ирак, Филиппины, Вьетнам, Пакистан. Понятно, что нам не хотелось бы на эти страны в этом смысле равняться, вот, но, в общем, для информации, для расширения кругозора. Оксана Галькевич: Ну кстати, до недавнего времени в этом списке был и Китай, но тем не менее страна пришла в итоге к тому, что нужно выстраивать свою пенсионную систему, чем сейчас и занимается. Ну а нам нужно все-таки заниматься улучшением нашей пенсионной системы, вот об этом сейчас и поговорим с вашим участием, друзья. Выходите, пожалуйста, на связь с нами, у вас телефоны указаны сейчас будут на экранах, все это совершенно бесплатно. Константин Чуриков: К нам присоединяется Юлия Финогенова, профессор кафедры финансов и цен РЭУ имени Г. В. Плеханова. Юлия Юрьевна, здравствуйте. Юлия Финогенова: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: Юлия Юрьевна, какое, ну скажем так, пенсионное хозяйство досталось новому руководителю Пенсионного фонда? С какими вызовами, с какими проблемами ему предстоит работа? Юлия Финогенова: Ну, на самом деле надо сказать, что Пенсионный фонд с грехом пополам, но справляется со своими функциями. Почему сказала насчет греха? Потому что вы помните, что осенью этого года наша Счетная палата провела оценку, да, эффективности деятельности Пенсионного фонда, и, собственно, был выявлен ряд нарушений, выплата, например, пенсий уже умершим, еще там какие-то были ряд нарушений. Но тем не менее в общем и целом надо сказать, что Пенсионный фонд справляется со своей функцией. И вот в начале сегодняшнего разговора, который, я думаю, как раз мы начинаем с вами, вы упомянули о том, что сейчас грядет объединение нескольких фондов, то есть действительно этот вопрос муссируется. Все началось с обсуждения того, зачем вообще нужен Пенсионный фонд, давайте его ликвидируем, и даже такие мысли были высказаны в Думе осенью этого года. Но тем не менее вот мне бы хотелось сказать следующее, что любая ликвидация неизбежно приведет к... Константин Чуриков: Так, у нас ухудшается связь, Юлия Юрьевна, сейчас мы попробуем перезагрузить наш Skype с вами. Оксана Галькевич: Просто связаться с вами по телефону, да, наверное, будет лучше, так по крайней мере надежнее, телефонная связь работает стабильнее. Константин Чуриков: Нам вот пишет Курская область, что в Китае пенсия 1 тысяча долларов и более. Если вы были в Китае или у вас там какие-то знакомые, расскажите, тоже интересно. Оксана Галькевич: Вот, кстати, Марий Эл, правильное замечание: люди пишут, что пенсия – это не праздничный подарок, а результат труда, как поработаешь, так и полопаешь. Но, друзья, тут, наверное, все-таки мы должны тогда с вами понимать, какова логика начисления наших пенсионных пособий, каков алгоритм, как это работает. Константин Чуриков: Если вообще... Оксана Галькевич: Чтобы можно было посчитать Константин Чуриков: Если возможно эту логику понять, ну по каким-то законам все-таки действует на сайте Пенсионного фонда калькулятор так называемых пенсий. Сейчас у нас снова на связи Юлия Юрьевна, уже по телефону. Оксана Галькевич: Нет, понимаешь, если говорят, что вот у человека, допустим, большая зарплата, а в итоге он должен получать большую пенсию, ну приличную какую-то, выше среднего, но так случается ведь не всегда, люди говорят, что работали всю жизнь и достаточно приличная была оплата труда, а в итоге что? А в итоге либо средняя, либо то же самое, средняя по больнице. Константин Чуриков: К нам вернулась Юлия Финогенова. Юлия Юрьевна, продолжайте, пожалуйста. Значит, вот мы с вами остановились на объединении фондов, да, правильно? Юлия Финогенова: Да-да. Я хотела просто сказать, что если фонды будут объединены, то кардинально с точки зрения, скажем так, размера пенсии это никак не повлияет, то есть это скорее будет речь идти о сокращении некоего бюрократического функционала этих фондов, то есть действительно какие-то административные издержки сократятся. Но при этом надо сказать, что основным источником пенсий являются все-таки страховые взносы, и даже оптимизация работы, так сказать, ключевых фондов никак по сути на размер-то как раз пенсий пенсионеров не повлияет, вот это очень интересный момент. То есть это преподносится как нечто, что действительно, да, повлечет за собой эффективность работы, в общем, всем будет хорошо, но с точки зрения размера пенсии, я думаю, это объединение несильно на него повлияет. Но тем не менее вот надо сказать, что вот это объединение фондов будет очень удобно, потому что была озвучена идея по поводу проактивного назначения пенсий, то есть когда при назначении пенсии тогда безумного количества бумаг уже не будет требоваться, по сути они могут требоваться только в случае каких-то конфликтных ситуаций. Поэтому мне кажется, что если вот цифровизация, которая будет внедрена в пенсионную систему, она действительно будет работать эффективно, то по сути просто увеличится удобство работы с ней, с Пенсионным фондом в частности. Константин Чуриков: Так, но на каком-то большом, серьезном увеличении пенсий это никак не скажется? Юлия Финогенова: Нет, это совершенно никак не повлияет. Я просто хотела вот этот момент подчеркнуть, потому что почему-то все думают, что если Пенсионный фонд, скажем так, ликвидировать, объединить его с кем-то, то, условно говоря, воровать денег будут меньше и сразу пенсии вырастут. Я просто хочу сказать, что это заблуждение, то есть по сути здесь просто идет речь о некой административной реформе, нежели чем о реформе, связанной с какими-то серьезными денежными потоками. Оксана Галькевич: Ага, понятно. Константин Чуриков: Хорошо. Оксана Галькевич: Давайте выслушаем звонок. У нас Ярославль на связи, Надежда. Здравствуйте, Надежда, мы вас слушаем. Зритель: Здравствуйте. Вот все говорят, средняя пенсия, средняя пенсия. Мне 63 года, у меня пенсия 11 тысяч. Тогда доплачивайте до средней пенсии! Когда я уходила на пенсию, мне дали 5 400. Так как у меня муж военный, у меня стаж, конечно, 3 года, 4, 5, ну ездила с ним. Оксана Галькевич: Ну да. Зритель: В итоге мы в Чите прожили, у меня там 8 лет стажу непрерывного, так я работала в детском саду отчасти, зарплату мне не нашли, и мне просто дали как за стаж, что ли, 5 тысяч. Я пришла, мне сказали: «У тебя будет минималка», – и все. И я вот с этой пенсией с маленькой 5 лет работала еще на пенсии, потом меня сократили, теперь я, как говорится, с такой маленькой пенсией сижу. Вот как на нее жить? Константин Чуриков: Надежда, вот сейчас у нас вопрос зрителям и вам в том числе: какая пенсия вам нужна? Вот какой суммы вам бы хватило? И на что вам должно хватать пенсии по идее? Зритель: Ну вот квартплату заплатить, квартплата 7 тысяч. Константин Чуриков: Так. Оксана Галькевич: Так. Зритель: Вот 7 тысяч надо отдать квартплату. Но у меня, правда, мало заболеваний, лекарства купить, но хотя бы тысяч 20 получать. Оксана Галькевич: Ага. Константин Чуриков: Тысяч 20. Зритель: Хотя бы тысяч 20, да, так как одежду уже вроде особо не надо, дома сидишь, не ходишь, я не работаю, когда работаешь, конечно, больше одежды надо. Ну и в магазин, пришел, посмотрел-посмотрел: «Ой, это я не могу купить», – развернулся и пошел. Оксана Галькевич: Надежда, но вы так минимизировали свои запросы, конечно. А может быть, все-таки немножко в сторону развития? Ну, допустим, не только там носить одежду, которая уже осталась с предыдущих лет. Может быть, вы хотите в театр ходить, у вас в Ярославле прекрасный первый русский театр Волкова? Может быть, вы в путешествие хотите поехать? Зритель: Вы понимаете, мы не ходим, потому что у нас денег нету, денег нету. Никуда не ездим, потому что не хватает, как поедешь? Оксана Галькевич: Нет, понятно, я имею в виду, что вот вы 20 тысяч, ограничили себя максимально. Ну что ж, спасибо вам за ваше мнение. Константин Чуриков: Да, спасибо. Оксана Галькевич: Это была Надежда из Ярославля. Константин Чуриков: Юлия Юрьевна, я понимаю, что мы сейчас занимаемся какой-то маниловщиной и все размечтались, но давайте хотя бы помечтаем о чем-то. Ну вот то, о чем говорит наша зрительница, 20 тысяч рублей, она не просит такую пенсию, сейчас можем список стран показать еще раз и какие там пенсии, как в Германии, как в Штатах, понимаете, вот достаточно будет всего-то на 5 тысяч выше средней. Достижимо ли это? И в каком случае было бы достижимо? Юлия Финогенова: Вы знаете, я хочу сказать, что, конечно, вот те страны, которые вы показали, практически во всех странах, по-моему, даже уже обсуждали этот вопрос в какой-то из передач, существует многоуровневая система пенсионного обеспечения. Константин Чуриков: Так. Юлия Финогенова: Что это означает? Это означает, что помимо базовой пенсии от государства в рамках распределительной системы, которая, собственно, у нас сейчас и работает в основном, есть еще так называемая накопительная пенсия, которую формирует сам работник либо же работник при помощи его работодателя. И очень развита вот эта вот система так называемых корпоративных пенсий, то есть когда по какому-то отраслевому признаку часть работодателей формируют... Кстати, вот эта слушательница, которая к нам позвонила из Ярославля, она работала в детском саду. Я хочу сказать, что в Финляндии, скажем, работники начальных школ, детских садов, у них есть свои профессиональные так называемые корпоративные пенсионные фонды, очень интересно, и взносы туда субсидируются государством. То есть не только сам работник производит какую-то часть отчислений от своей зарплаты, но еще и есть некие субсидии для поддержки такого рода работников, сотрудников. Оксана Галькевич: Но это, видимо, информация больше для тех, для ныне действующих воспитателей, работников дошкольного образования, потому что наша зрительница уже на пенсии, даже 5 лет после этого отработала. Юлия Финогенова: Да. Но я считаю, что все равно в Финляндии люди, которые получают пенсию, скажем, которую мы с вами смотрели, там коэффициент замещения 60–70%, они же тоже, собственно, давно работали. Просто я хочу сказать, что если мы говорим о том, что мы хотим иметь несколько больше, то базовая пенсия в Финляндии приблизительно сопоставима с российской в 10–12 тысяч, а все остальное – это так называемые корпоративные пенсионные программы или какие-то частные накопления. Просто у нас, к сожалению, такая трагедия в стране, что бо́льшая часть людей, они просто не задумывались об этом, то есть не было, скажем так, некоего стимула, может быть, неких побуждений, что нужно таким образом копить. Оксана Галькевич: Да. Юлия Юрьевна, но это такая, знаете, долгая очень, продолжительная поколенческая, я бы сказала, работа, приучить людей чуть ли не в детском саду начать думать о том, что нужно заботиться о себе на пенсии, в старости. Поэтому мы и рассчитываем, поэтому мы вас и спрашиваем о том, может быть, вот эта реформа, о которой сейчас вдруг заговорили, административная, да, пусть административная, но она сократит, например, какие-то издержки на содержание аппаратов, например, высвободятся какие-то ресурсы, добавится как-то копеечка к пенсиям, нет? Юлия Финогенова: Вы знаете, я думаю, что эту реформу надо проводить параллельно тогда с повышением зарплат в экономике, это первое, и второе, параллельно с оптимизацией, даже не оптимизацией, а, скажем так, повышением эффективности накопительной пенсионной системы в России. Вот только в этом случае мы действительно сможем добиться хороших результатов. Может быть, не таких, как в Европе, но во всяком случае вот те 20 тысяч, как-то мы сможем к ним приблизиться. Оксана Галькевич: Спасибо. Юлия Финогенова: Одного шага однобокого недостаточно, нужно все рассматривать в комплексе. Оксана Галькевич: Ага, спасибо. Константин Чуриков: Спасибо вам большое. Юлия Финогенова, профессор кафедры финансов и цен РЭУ имени Г. В. Плеханова, у нас в эфире. Татьяна из Адыгеи, как и многие наши зрители, в данный момент хочет высказаться. Татьяна, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Татьяна. Зритель: Здравствуйте, добрый вечер. Слышно меня? Константин Чуриков: Слышно. Оксана Галькевич: Да, слышно. Константин Чуриков: Татьяна, вам какая пенсия нужна? Зритель: Мне нужна... Ну не знаю, ну тысяч 25. Вы знаете, я не хочу больших денег, я не хочу 100 тысяч, 150 тысяч, не хочу, но хотя бы тысяч 25. во-первых, уже возраст, появляются болезни, на лекарства нужны финансы. Ну как с такой пенсией... У меня нет даже 12 тысяч, а у меня 40 лет педагогического стажа, ну это ужасно. Я не знаю, у нас правительство... или кто... Оксана Галькевич: Слушайте, 40 лет, а... Зритель: Я не против богатых людей, пусть они будут, пусть у них будут миллионы, мне миллионы не нужны, но так унизительно жить – ну это стыдно, вот, если честно, стыдно. Оксана Галькевич: Ну вот это, наверное... Зритель: У меня пятеро внуков, хочется их куда-то вывести куда-то, в тот же театр, в кукольный театр, в музей, а это тоже траты. С моей нищенской пенсией это невозможно так жить. Надо вообще-то подумать о нас. Я же не лежала всю жизнь, я 40 лет отработала, воспитывала подрастающее поколение, и вот тебе, Татьяна Михайловна, большое спасибо, живи и выживай. Оксана Галькевич: Татьяна, вы знаете, об этом очень многие говорят, о собственном достоинстве каком-то. Константин Чуриков: Татьяна Михайловна, вот вы говорите, сейчас, я думаю, то, что повторяют, наверное, десятки миллионов пенсионеров в нашей стране и предпенсионеров, которые уже примерно понимают, что им предстоит в ближайшее время. Оксана Галькевич: Что у них тоже 40 лет педагогического или еще какого-то серьезного стажа, в общем, люди честно работали, но что заработали. Константин Чуриков: Спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо большое. У нас еще один эксперт сейчас на связи – Сергей Смирнов, доктор экономических наук Высшей школы экономики. Сергей Николаевич, здравствуйте. Сергей Смирнов: Доброго вечера всем, коллеги. Оксана Галькевич: Сергей Николаевич, вы знаете, вот мы показали в самом начале нашей беседы информацию о том, где какие пенсии в мире, и в основном, естественно, там все в долларах представлено. Наши зрители тут же стали все это пересчитывать в рубли. В принципе это правильное, корректное сравнение, как вы считаете? Сергей Смирнов: Вы знаете, я не уверен, что это корректное сравнение, потому что уровень цен все-таки немножко разный. Ну вот давайте обратимся к Китаю, по-моему, вы сегодня его уже, Оксана, упоминали, когда говорили. Да, действительно, 30 лет назад в Китае фактически не было государственных пенсий, там, по-моему, 6% получали пособие по старости, но это в основном был привилегированный класс, это были чиновники, управленцы и так далее. Сейчас, за какие-то 30 лет – 30 лет, заметьте, – страна проделала, как говорилось раньше про СССР, большой исторический путь. Сейчас там у них где-то порядка 230 миллионов людей пенсионного возраста, а пенсионный возраст у них пока наш старый российский, 55 для женщин и 60 для мужчин. И вот из этих 230 миллионов 150 уже получают пенсии, а средний размер пенсии, я извиняюсь, несколько выше российского, 23 тысячи рублей. Но опять же в пересчете, я понимаю, что это не очень корректный пересчет, разный уровень цен, разный уровень жизни и так далее, и тому подобное, но тем не менее вот конкретные результаты пенсионной реформы. Константин Чуриков: Сергей Николаевич, можно я немножко обострю? – вот за последние 30 лет какой путь мы проделали? Сергей Смирнов: Вы знаете, мы путь проделали недоверия к пенсионной системе, скажем так. Ведь вспомните, 2002 года, когда была вот та самая реформа, на мой взгляд, самая справедливая из тех, что были, вот самая понятная для населения: сколько заработал, больше заработал – больше получил в старости, все абсолютно прозрачно. Но была введена накопительная часть, то, чего, на мой взгляд, нельзя было делать в рамках государственного пенсионного страхования. Та же самая Юлия Юрьевна, со вниманием ее слушал, она была абсолютно права, когда она говорила о коэффициенте замещения. Да, у нас 30,3%, но где-то 50%, может быть 70%, но это не государственная, точнее это не только государственное пенсионное обеспечение, это вот те самые страховые, корпоративные и все прочие вещи. Так вот, а потом покатилось, как говорится, по наклонной или по горизонтали, во всяком случае я не могу сказать, что тот же 2009 год, когда в принципе пенсии были заметно повышены, впервые пенсионеры у нас вышли на 1,3 или 1,4 прожиточных минимума, до этого пенсии, в общем-то, не дотягивали. Другое дело, что последние 7 лет мы топчемся на одном и том же месте, реальный размер пенсии у нас сейчас находится на уровне 2014 года в первую очередь из-за недоиндексации в 2015 году, как мы с вами знаем, понимаете? И конечно, я очень сочувствую воспитательнице детей, у которой мизерная пенсия, но что тут можно сделать? Здесь только нужно развивать, на мой взгляд, систему социальной защиты, видимо, была маленькая заработная плата. Мой коллега сравнительно недавно вышел на пенсию, у него тоже лет очень много плюс 2 года офицерского стажа в армии, доктор наук, профессор, у него пенсия сейчас 30 тысяч рублей, между прочим; согласитесь, что на фоне средней по России 15 тысяч с чем-то это не так плохо. Я думаю, что наш замечательный доктор наук, в общем-то, не будет особо голодать. Но тем не менее разрыв вот этот большой, и я не вижу выхода резкого повышения пенсий вот этим уважаемым людям с востребованными профессиями, но работавшими на низкую заработную плату, кроме как расширять формы их поддержки из других бюджетных ресурсов, оказывать им различные виды социальной помощи. На мой взгляд, со стороны государства это было бы очень гуманно и правильно. Оксана Галькевич: Хорошо. Сергей Николаевич, давайте выслушаем Ростов-на-Дону, Татьяна, как у нее с пенсией, какая ей нужна и какую она получает. Татьяна, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я получаю пенсию, у меня 48 лет стажу, я получаю пенсию в данный момент, сейчас 12 500, это у меня пенсия инвалид, я II группы, и ветеран труда, я проработала 48 лет. То, что мне положено, как я вот считаю, какую я заработала пенсию, они просто мне дали минималку. Я добивалась, я рассказывала, я объясняла, я предоставила все документы, говорят: «Нет, у вас не получается». В данный момент вот я получаю 12 500, и плюс мне идет доплата, ветеранские и инвалидские, получается у меня 14 тысяч, вот, и плюс 1 800 мне доплата идет как за квартиру, ветеранские, субсидия. Если ты субсидию вовремя документы не сдал, значит, тебе субсидию: «А вы вовремя не сдали». Это вот коронавирус, я вот в данный момент, я говорю, как коронавирус, я вот пришла в МФЦ, мне сказали: вам уже прошло... Константин Чуриков: Татьяна... Оксана Галькевич: Ну понятно, режим-то ограниченный был. Мы поняли, да, о чем вы говорите. Зритель: Да. Константин Чуриков: Татьяна, скажите, пожалуйста, вот сколько вам объективно денег сейчас не хватает и на что? Зритель: А мне на что их хватает? Я плачу за квартиру 5,5 тысяч, вот я получаю 14 тысяч, 5,5 тысячи я плачу за квартиру. Лекарства у меня идут бесплатные, кое-какие лекарства, а я их покупаю на остальные, буквально где-то на 3 тысячи каждый месяц. Что мне остается? Что я могу себе позволить купить? Я ветеран... Вы поймите, 48 лет проработала. Оксана Галькевич: Вот, вы знаете... Константин Чуриков: Это все страшно. Оксана Галькевич: Вы знаете, Татьяна, вот опять, еще один звонок на самом деле, а посыл-то тот же самый, Сергей Николаевич, понимаете, вот это вот ощущение: ну как так, ну я работал, работала, ну почему так? Ну это как-то обидно, это больно, это прямо вот... Понимаете, о чем люди-то говорят? Сергей Смирнов: Я понимаю прекрасно. Зритель: И я получала... зарплаты, я получала больше директора. Сергей Смирнов: Да, я понимаю прекрасно, абсолютно, но, видимо, все-таки заработная плата была не столь велика. И поэтому я не раз говорил вот недавно совсем, практически 3–4 минуты назад, о формах государственной поддержки. Все-таки какие-то расходы на лекарства компенсируют. Плюс у всех пенсионеров, если у нашей уважаемой зрительницы, значит, квартира в собственности и так далее, то она не платит налог, это хоть какая-то, пусть и не очень большая, но мера социальной поддержки. Скажем, если налог на квартиру 7 тысяч, ну для простоты дела 6 тысяч в год, это лишние 500 рублей к пенсии, что, согласитесь, не так уж и мало при таком размере пенсии, к сожалению, я подчеркиваю. Оксана Галькевич: У меня просто... Когда подводили к этому вопросу, у меня выскочило, знаете, слово: люди чувствуют какое-то неуважение, может быть, к себе, знаете, неуважение к тому труду, которым они 40, 48 лет занимались. Сергей Смирнов: Безусловно. Оксана Галькевич: Вот почему больно и обидно. Сергей Смирнов: Вы знаете, да, Оксана и Константин, я бы не стал «наезжать» (извините за вульгаризм) на Пенсионный фонд России. Пенсионный фонд России, у него расходы на содержание управленческого аппарата минимальные. Когда мы говорим, уважаемые коллеги говорят об объединении трех фондов социального страхования, экономия будет копеечная, понимаете? Можно повысить пенсию, возможно, на 1–1,5%, это категорически не решает проблему. Константин Чуриков: Да. Сергей Николаевич... Сергей Смирнов: Я бы задумался о другом, чтобы не было вот этого разрыва, чтобы переходить к нашей с вами социальной ответственности, как мы будем жить по наступлению пенсионного возраста. А проблема, и это предлагалось в нулевые еще годы, что всем безотносительно стажа, зарплаты и так далее устанавливается некая пенсия, которая обеспечивает реализацию самых насущных потребностей. Пусть это будет один прожиточный минимум, лучше полтора прожиточных минимума пенсионера, а дальше, ребята, это ваша зона социальной ответственности, не все проедать с колес, а все-таки что-то откладывать. Вот этот вариант, возможно, имело бы смысл к нему вернуться, тогда не будет пенсий по 12 500, но тогда, возможно, для следующего поколения не будет пенсий, я в современных измерителях, 30 тысяч, например, все получат искомые 20–25 тысяч. Константин Чуриков: Ну да. Сергей Николаевич, но в этой реальности тогда не надо будет манипулировать с понятием прожиточного минимума, потому что у нас минимумом могут объявить какую-то вообще ничтожную сумму и все понимают, что на этот минимум просто ноги протянешь. Сергей Смирнов: Прожиточный минимум, да, Константин, вы абсолютно правы. Но манипуляции в чем? Сейчас же, вы знаете, с 1 января установлен новый порядок расчета прожиточного минимума, в том числе и для пенсионеров, и я думаю, что все-таки, да, он дифференцирован должен быть по регионам, это все абсолютно понятно, как и по странам, кстати, и я не уверен, что здесь должны быть какие-то манипуляции. Все-таки пока у нас государство социальное и в соответствующих статьях Конституции (статья 7-я, если мне не изменяет память) абсолютно четко прописаны обязательства государства. Другое дело, что они количественно там не выражены, что государство не гарантирует, что у вас коэффициент замещения пенсиями зарплаты будет 40%, это может быть такое... Оксана Галькевич: То есть нет там этого уравнения, да? Сергей Смирнов: Нет, абсолютно нет. Но вот какое-то уравнение... Ведь есть же прецедент, вы знаете, что, когда человек, не имея абсолютно никакого стажа, но достигает возраста, мужчины теперь 70 лет, женщины 65 лет, они получают социальную пенсию, и тем, кто работал 40, 48 лет, как наши уважаемые зрительницы, им на самом деле обидно, потому что разрыв минимальный получается. «Ну и зачем я тогда работала всю эту жизнь, если человек, который вел рядом асоциальный образ жизни, но дотянул каким-то образом до этих 65, он получает практически те же самые деньги, что и я?» Вот тут действительно есть очень сильная социальная несправедливость. Константин Чуриков: Да, спасибо большое. Оксана Галькевич: Да, спасибо. Константин Чуриков: Сергей Смирнов, доктор экономических наук Высшей школы экономики. Ярославль пишет: «Надо 25–30 тысяч». Вы еще пишите, на что вам еще вот эти дополнительные какие-то деньги нужны, скажем так, общие пенсионные. Астрахань пишет: «Относительно достойная пенсия сегодня – это 60–70 тысяч рублей. Да, меньше, чем в Греции». Оксана Галькевич: Пока нам наши зрители звонят и пишут со всей страны, мы примем звонок из Москвы от Валентины. Валентина, здравствуйте, вы в прямом эфире. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Зритель: Так. Я отработала 38 лет, пошла на пенсию в 2009 году. Константин Чуриков: Так. Зритель: Мне дали пенсию 2 700, 2 700. Оксана Галькевич: Это ошибка, наверное, какая-то в системе была, нет? Зритель: Нет. Я пошла опять в пенсионный, когда мне назначили такую пенсию, ну все просто возмущались, такого не может быть. Я пошла опять в пенсионный, говорю: «Пересчитайте мне, наверное, какая-то ошибка». Они пересчитали и сказали: «Нет, все правильно. Вы пошли в самый кризис, когда давали только такие маленькие пенсии, мы ничего сделать не можем». Константин Чуриков: Подождите, кем вы до этого работали, расскажите нам. Оксана Галькевич: Первый раз вообще такую историю слышим. Зритель: Я брала советские времена, я работала на часовом заводе, такой завод был у нас «Мосремчас», который ремонтировал часы. Вот на этом заводе я работала в отделе ОТК. Оксана Галькевич: Так, подождите, Валентина, а чем, как говорится, сердце-то успокоилось? У вас сейчас, ежемесячно вы получаете 2 700 и все? Это ваша пенсия? Зритель: Нет-нет, она индексировалась в течение этих 12 лет. Оксана Галькевич: А-а-а. Константин Чуриков: А-а-а, это 12 лет назад. Так, а сейчас? Вы нас не пугайте, Валентина... Оксана Галькевич: Да, мы уж... Зритель: Сейчас я получаю 9 886 рублей. Константин Чуриков: Ну тоже выдыхать рано. Так. Какие-то еще... Подождите, это же ниже прожиточного минимума, какие-то еще доплаты же есть. Оксана Галькевич: Ниже, вам должны. Зритель: Доплачивает мне город 10 900. Оксана Галькевич: Да, 19 в Москве с копейками. Константин Чуриков: Щедрый город... А, то есть город 10 доплачивает? Все. Зритель: Да, мне доплачивает Москва, да. Но обратите внимание, все, кто пошли позже меня примерно на 2 года, они все получают сейчас по 15 тысяч пенсию, по 15 тысяч. Я еще в Пенсионном фонде спросила, где мои накопления за 38 лет. Мне сказали: «Мы их вам разделили на все года». А что, они знают, сколько я лет проживу, они мне разделили мои накопления? Константин Чуриков: Нет, подождите, вы их спросили, где накопления, а они вам что ответили? Оксана Галькевич: «Мы их разделили». Зритель: Они сказали: «Мы эти накопления разделили вам, к пенсии добавили». Оксана Галькевич: Возраст дожития так называемый. Константин Чуриков: Ну понятно, да. Ясно, спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо, Валентина. Это просто, я напомню, федеральный закон, друзья: ваш регион должен, если ваша пенсия ниже прожиточного минимума, должен вам эту разницу компенсировать, как минимум доплачивать до прожиточного минимума. Константин Чуриков: У нас просто на обычный вопрос: «Где же моя пенсия, где?» отвечают: «В Вологде-где, в Вологде-где». Оксана Галькевич: Ну, если бы в Вологде она была, Костя... Константин Чуриков: Алексей Николаевич Зубец к нам присоединяется, директор Института социально-экономических исследований Финансового университета при Правительстве. Алексей Николаевич, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Алексей Зубец: Добрый день. Константин Чуриков: Вы знаете, у нас прямо как в сказке «Шахерезада», чем дальше, тем интереснее и страшнее. Алексей Николаевич, хочется поговорить, вот нас тут ваш коллега призывал не «наезжать», как он выразился, на Пенсионный фонд, Сергей Николаевич Смирнов, но хочется поговорить о качестве управления теми деньгами, которые там все-таки есть, это же суммы большие. Вот, собственно, какие суммы ежегодно проходят через Пенсионный фонд? И что вы можете сказать о качестве управления этими средствами? Алексей Зубец: Ну смотрите, наш Пенсионный фонд в данном случае является дотационным, он получает суммы, больше 1 триллиона рублей, вплоть до 1,5 триллионов рублей, по-моему, каждый год из бюджета, и в данном случае эти деньги приходят, деньги уходят. Как правильно сказал коллега, который выступал до меня, собственно, Пенсионный фонд на сегодняшний день – это компания, ну структура, которая управляется на высоком уровне, где достаточно низкие расходы на ведение дела, где большие ресурсы были вложены в IT и как бы в то, чтобы эта машина работала без перерывов и без перебоев. Поэтому Пенсионный фонд же работает в рамках солидарной системы; если бы у нас были избыточные средства, то можно было бы инвестировать их, например, в государственные ценные бумаги, они приносили бы какой-то доход. Дело в том, что этот бюджет у нас на сегодняшний день дотационный, бюджет Пенсионного фонда, соответственно, 1,5 триллиона бюджета приходится заливать каждый год. Ну и, собственно, они занимаются ровно тем, что распределяют эти деньги по тем пенсионерам, которые имеют право на получение вот пенсий различного уровня. Значит, я считаю, вот из того, что я знаю о Пенсионном фонде, я могу сказать, что на сегодняшний день это вполне эффективная и вполне дееспособная организация, которая может поддерживать и осуществлять огромный объем операций, связанных с начислением и выплатами разного рода пенсий населению. Оксана Галькевич: Алексей Николаевич, скажите, ну мы сейчас с вами все-таки говорим о большинстве нашей страны, о людях, которые действительно через Пенсионный фонд получают свои пенсии. Но ведь у нас есть и другие еще категории в стране, и для них такая пенсионная система, система пенсионного обеспечения выстроена несколько иная, государственные служащие, например, военнослужащие, например. Это правильно, что в стране выделяют одних людей, отделяя их от других? Вот вам 15 в среднем по стране и до прожиточного минимума в вашем регионе, а вам совсем другие условия, другие суммы, и вполне приличные. Алексей Зубец: Ну смотрите, у нас выплаты пенсий осуществляются через Пенсионный фонд. Другое дело, что режимы начисления пенсий различны для различных категорий. Военные получают с учетом тех надбавок и льгот, которые есть у них, госслужащие по другим правилам, те, кто работают за полярным кругом или в зонах, приравненных к вечной мерзлоте, там другие правила, опасные производства – третьи. Но в принципе люди получают повышенные пенсии и льготы по выходу на пенсию ровно за то, что они тяжело работали, а если говорить о военных, то это еще и риск жизни и здоровью, а если мы говорим о врачах скорой помощи, то это тяжелая работа опять же в тяжелых условиях, ну и так далее. То есть то, что пенсии неравные, – это справедливо... Константин Чуриков: Так, на самом интересном месте зависает связь. И как не поверить после этого в теорию заговора? Сейчас мы восстановим связь с Алексеем Николаевичем. Оксана Галькевич: Ну, если я не ошибаюсь, у военнослужащих пенсия, человек, который, допустим, вышел в звании майора, привязана к зарплате майора, который до сих пор продолжает служить, там процент замещения достаточно высокий. Давайте пока выслушаем Аллу из Петербурга вслед за Москвой. Здравствуйте, Алла. Зритель: Здравствуйте. Я хочу вот поделиться своей историей выхода на пенсию. Восемь лет назад я вышла на пенсию... Вы меня слышите? Константин Чуриков: Да, слышим-слышим. Оксана Галькевич: Да-да, слышим. Константин Чуриков: Да-да, пожалуйста. Зритель: Восемь лет назад я вышла на пенсию, значит, когда мне ее начислили, стаж у меня больше 30 лет, где-то 33–34 года, вот, я работала тренером в бассейне по плаванию. Но пенсия у меня на данный момент, когда я пошла, я удивилась, мне ее насчитали чуть-чуть побольше, чем человеку, который вообще не работал, на 500 рублей. Сейчас она составляет 12 870, то есть я даже до 13 тысяч не дотягиваю, вот. Но что я вообще хочу сказать? Конечно, мне обидно просто за всех пенсионеров в каком плане? Во-первых, были очень большие надежды на пенсионную реформу, потому что наш президент лично выступал и говорил, как ему это не хотелось делать, но он это делает ради того, чтобы улучшить жизнь нынешним пенсионерам, чтобы у них повысились пенсии и стала достойная как бы такая пенсия для проживания. Я так в это поверила, ну не передать. И что получается? Два года прошло, мы топчемся на месте, никаких улучшений нет. И еще вот хочу небольшую такую ремарку сказать. Вот сейчас пришла мне квитанция на оплату за квартиру около 10 тысяч, потому что за отопление только 5 200 пришло, и муж у меня сейчас, у него срок действия прав закончился, он тоже пенсионер, он пошел, справка к наркологу, чтобы взять просто справку, что ты не стоишь на учете, 1,5 тысячи, справка психиатра из психдиспансера тоже 1,5 тысячи... Константин Чуриков: Ну понятно, везде нужны деньги, да, с нас всюду хотят денег. Спасибо большое, у нас просто мало времени. Алексей Николаевич, как прокомментируете звонок Аллы из Петербурга? Оксана Галькевич: Повышение пенсионного возраста какой-то эффект положительного влияния на пенсионную нашу систему имеет? Алексей Зубец: Да, имеет, безусловно, потому что пенсии у нас в стране растут быстрее, чем инфляция. В прошлом году пенсии были проиндексированы более чем на 6% при инфляции в 5%. У нас в стране 44 миллиона безработных; для того чтобы увеличить пенсии в 2 раза, нужно дойти до состояния такого пенсионного возраста, когда пенсионеров станет в 2 раза меньше, то есть эти люди будут работать, вместо того чтобы сидеть на пенсии. Поэтому да, улучшение пенсионного обеспечения есть, но оно пока слишком медленное, потому что пенсионная реформа пока не заработала в полную мощность. Константин Чуриков: Алексей Николаевич, да, и последний вопрос. Если вы говорите, что Пенсионный фонд такой молодец, так здорово на самом деле управляется, повышенная эффективность, цифровизация и прочее, прочее, вопросов к нему нет, ну а почему все равно люди нам жалуются на пенсии, говорят, что они маленькие? Да и мы понимаем, что они маленькие, тут даже не надо у бабушки спрашивать, тут сам понимаешь, что 14–15 тысяч или тем более 12, как у некоторых, – это вообще ни о чем. Тогда с кого спросить за эту проблему? Алексей Зубец: Смотрите, для того чтобы увеличить пенсии в 2 раза, это вопрос на сумму порядка 10 триллионов рублей, то есть порядка 10% ВВП или треть бюджета должно расходоваться на выплаты пенсионерам, тогда можно будет повысить пенсии в 2 раза. Пока в бюджете денег таких нет свободных, пока экономика развивается слишком медленно, увеличить пенсии, к сожалению, на большие суммы невозможно. Спрашивать надо с правительства, которое должно обеспечить развитие экономики, которая должна вырасти в 2 раза, соответственно, тогда пенсии тоже вырастут в 2 раза. За развитие экономики в нашей стране отвечает правительство. Константин Чуриков: Да. То есть мы сейчас вот еще раз покажем зрителям: уважаемые зрители, мы вам еще в начале часа демонстрировали, какие вот пенсии в Дании, в Кувейте, в Швейцарии, в Штатах и в Германии. Вот нужно, чтобы вот у нас тоже были такие же экономики, сейчас мы это выведем на экран, чтобы было видно. Спасибо большое, Алексей Николаевич. Оксана Галькевич: Алексей Зубец, директор Института социально-экономических исследований Финансового университета при Правительстве России, был у нас в прямом эфире. Константин Чуриков: Вот сейчас наши уважаемые зрители, которые пишут, что им в среднем нужно, кстати, если так поводя итог, от 20 даже до 100, вот зрители вот такие вот суммы писали, но в среднем где-то получается около 30–35 тысяч, насколько вот я посчитал. Оксана Галькевич: Ну, на самом деле достаточно скромные запросы у наших зрителей... Константин Чуриков: Хочется. Оксана Галькевич: Миллионов грандиозных никто не просит. Константин Чуриков: Ну, до Швейцарии пока далеко. Оксана Галькевич: Да, да.