Георгий Остапкович: Наши предприниматели самые предприимчивые в мире. Английские или французские давно бы сошли с рынка под таким давлением регуляторов

Гости
Георгий Остапкович
директор Центра конъюнктурных исследований НИУ ВШЭ

Оксана Галькевич: Ну а мы начинаем обсуждение заявленных тем. Вы знаете, 2/3 продавцов контрафакта в курсе, что они торгуют именно контрафактом, открыто это, в общем-то, признают: мол, да, подделка, но сработано-то добротно. И еще что интересно: 42% россиян таких продавцов поддерживают рублем в прямом смысле. У них тоже есть на это свои объяснения – люди говорят, что так они экономят деньги.

Константин Чуриков: Ну давайте сейчас вчитаемся в цифры. По данным Минпромторга, больше всего контрафакта у нас в сфере одежды и обуви, в общем, легкой промышленности – 23%. Ненамного, кстати, отстают продукты питания, 21%, но, может быть, Минпромторг еще не все посчитал. А вот на третьем месте у нас фармацевтические препараты, то есть медикаменты.

Оксана Галькевич: Мне кажется, что вот эти 10%, Костя, на самом деле самые опасные. Там скорее всего люди не всегда отдают себе отчет в том, что они покупают подделку.

Константин Чуриков: С одной стороны, да, с другой стороны, лекарства некоторые люди принимают не каждый день, а питаться приходится ежедневно так или иначе.

Давайте поговорим об этом с нашим гостем и в сами. В студии у нас сейчас Георгий Остапкович, директор Центра конъюнктурных исследований Высшей школы экономики. Георгий Владимирович, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте, Георгий Владимирович.

Георгий Остапкович: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Чтобы наша беседа была более содержательной, давайте сразу проведем грань между контрафактом и фальсификатом. В чем отличия? Там они есть, кажется.

Георгий Остапкович: Честно говоря, я бы не проводил эту грань. И то, и другое, в общем, дефект предпринимателей, которые выводят на рынок не тот продукт, то есть не тот продукт той интеллектуальной собственности той фирмы, той марки, которую они представляют, а дают контрафакт, то есть делают с нарушением всех установленных, возможных установленных технических ГОСТов, выдают эту продукцию за какие-то даже мировые бренды итальянские, французские.

Оксана Галькевич: Интересно, наши подделывают, наши бренды я имею в виду.

Георгий Остапкович: Да, подделывают и довольно основательно.

Константин Чуриков: Водку, например.

Георгий Остапкович: Ну, конечно, не так, как китайцы…

Оксана Галькевич: Имею в виду наших на нашей же территории.

Георгий Остапкович: На нашей территории совершенно спокойно подделывают. Но это не… Я бы сказал, что это малая часть, все-таки основное поступает по импорту, Китай, Турция основные, «азиатские тигры» любят этим баловаться, они тоже нам поставляют. Причем они через реэкспорт поставляют, они не просто, потому что контроль на китайской границе хоть какой-то есть таможенный, поэтому они их сдают в Казахстан или в Киргизию, а Киргизия с Казахстаном в рамках ЕАЭС, где таможня работает, там не надо таких сложностей таможенного оформления, поставляет, экспортирует это все хозяйство к нам. Ну как белорусы креветки поставляют, нормально.

Оксана Галькевич: А давайте обратимся к нашим телезрителям. Друзья, вот расскажите нам, пожалуйста, вы поддельные товары покупаете? Ваши ответы «да» или «нет» присылайте нам на SMS-портал 5445, в конце нашей беседы мы подведем итоги.

Вы знаете, но ведь если посмотреть на статистику, опять же данные того же Минпромторга, доля контрафактных товаров в той же легкой промышленности год за годом все-таки сокращается, есть определенная положительная динамика: в 2015 году это был 31% с лишним, а вот в 2017-м уже 20%, меньше 21%.

Георгий Остапкович: Честно говоря, это мне достаточно странно…

Оксана Галькевич: Можем себе позволить?

Георгий Остапкович: …что такое достаточно резкое снижение на 11%. Может быть, это там какая-то статистическая погрешность.

Константин Чуриков: А может быть, загибается наша «легенькая» промышленность, поэтому и цифры такие?

Георгий Остапкович: Ну, во-первых, что значит наша «легенькая»? У нас 80% рынка легкой промышленности составляет импорт, то есть наша легкая промышленность в объеме товарооборота только дает 20%.

Оксана Галькевич: Но там ведь надо смотреть по секторам все-таки, знаете.

Георгий Остапкович: Нет, я говорю про легкую. Ну текстиль…

Оксана Галькевич: 80% в легкой промышленности все не наше?

Георгий Остапкович: Это импорт.

Константин Чуриков: Стоит ли этому удивляться? Мне кажется, это аксиома.

Георгий Остапкович: А почему вас это так удивляет?

Оксана Галькевич: Сурово.

Георгий Остапкович: Ну вот на вас, Константине есть что-нибудь отечественного?

Оксана Галькевич: Я, честно говоря, не готова ответить.

Константин Чуриков: К сожалению, не «Gucci», у нас сурово.

Георгий Остапкович: Да-да, я понял.

Константин Чуриков: Нам пишут активно зрители. Москва пишет: «Контрафакт не куплю, даже если бесплатно, не возьму», – видимо, потому что Москва. «Упало качество всех товаров и продуктов». Хочется, чтобы вы прямо по списку нам сказали, что конкретно, качество каких продуктов вас не устраивает, если уж мы об этом говорим.

Оксана Галькевич: Вы знаете, пишут люди, что стыдно признаться, но приобретают контрафакт, все это от нашей бедности, берут, даже согласны иногда на некачественные товары. Денег на качественные нет, это пишет пенсионер из Омской области.

Георгий Остапкович: К сожалению, да.

Константин Чуриков: А вот смотрите, по поводу самой бедности. Как-то у меня ощущение такое, часто в эфире, может, мы с Оксаной работаем, как-то вот это слово все чаще и чаще у нас на устах, все чаще мы его слышим в эфире, все чаще нам об этом говорят зрители. Что у нас с доходами граждан как раз-таки на товары повседневного спроса?

Георгий Остапкович: Ну, во-первых, даже фундаментально подойдем к этой проблеме, я хотел с этого начать. Во-первых, контрафактная и вся эта продукция – это не проблема России, только России. Во всем мире есть проблема контрафакта. Но степень объема, интенсивности различна. Условно говоря, по некоторым международным исследованиям в двух странах меньше всего контрафакта – Новая Зеландия и почему-то Ирландия, но я не знаю, я не вдавался…

Константин Чуриков: Богатые страны.

Георгий Остапкович: Есть и побогаче, но контрафакта там все равно больше, а там 2-3% всего. А есть страны – условно Нигерия, Сомали, Южный Судан – там 86%, под 90%, сплошной контрафакт, и ничего, люди живут, все нормально.

По поводу бедности: если исходить из статистических данных, то уровень бедности у нас снижается, незначительно, но снижается. У нас сейчас где-то меньше 20 миллионов…

Оксана Галькевич: Уже? Какие успехи, было недавно 22-23.

Георгий Остапкович: Было 23, 21 был…

Оксана Галькевич: И вдруг на 3 миллиона?

Георгий Остапкович: Ну это, понимаете…

Оксана Галькевич: Слушайте, надо отдельную передачу про это сделать, как стало жить лучше людям.

Георгий Остапкович: Давайте, я готов выступить, но это достаточно сезонное мероприятие: в первом квартале она начинает расти, в четвертом квартале, когда идут декабрьские выплаты, она сразу начинает снижаться…

Оксана Галькевич: То есть 5 тысяч дали, и она сразу снизилась, да?

Георгий Остапкович: Ну все равно стало…

Оксана Галькевич: …веселее, я поняла.

Георгий Остапкович: Стало веселее.

Константин Чуриков: Давайте послушаем Татьяну из Тульской области. Татьяна, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Как у вас складываются отношения с поддельной продукцией?

Зритель: В поселках муниципальных выбора нет особого, натуральное не натуральное, что привезли и слава богу. У нас на всех продуктах, если читать те, которые нам по средствам, везде там пальмовое масло и прочее. Пенсионер не может себе другого особо позволить, он вынужден покупать что есть. Хлеб на второй день, если ты его порезал, уже зеленеет, как-то так.

Константин Чуриков: Да, спасибо за ваш звонок.

Зритель: А цены-то должны быть у контрафакта такие же, как у натурального, или как? Цены-то как должны быть?

Константин Чуриков: Да, спасибо за ваш звонок. Но контрафакт стоит ведь дешевле?

Георгий Остапкович: Вы знаете, как правило, около 80% тех, кто, как говорится, реально говорят, что да, у них это контрафакт, и люди покупают, вы посмотрите, у нас сумками «S.T.Dupont» ну не пол-Москвы, но около 10% женщин ходит с «S.T.Dupont», который начинается в Париже где-то от 1 200, 1 300, а у нас спокойно…

Оксана Галькевич: Я даже не знаю, что это такое, клянусь, Костя.

Георгий Остапкович: Ну это такая фирма…

Константин Чуриков: В леопардовых платьях с надписью «Versace».

Георгий Остапкович: Да-да. Ну что, покупают, и в общем-то производители не отказываются, они говорят… Это нормально, это и в Европе на блошиных рынках можно купить, они говорят, что это стоит как минимум треть от цены, понимаете. Но, к сожалению…

Оксана Галькевич: Но понимаете, это относится к людям, которые испытывают, так скажем, страсть к роскошной жизни, к вот этим всем Дюпоном и прочим. А нам звонила Татьяна из Тульской области, она говорила совершенно про другие материи, так скажем. Мне вот интересно в связи с этим, этот контрафакт более распространен в сфере массмаркета или люксовых так называемых товаров?

Георгий Остапкович: Вы знаете, скорее всего, что это под массовое, но в принципе у нас делают контрафакт – и причем достаточно приличный – на французские бренды, на итальянские, Милан можно увидеть у нас контрафакт, то есть это не проблема. Кто каким оборудованием обладает, какими трудовыми ресурсами и финансовыми средствами, тот и будет заниматься. Это рынок диктует, понимаете? Если я буду делать какие-то дорогие «Gucci», «Louis Vuitton», у меня могут и не взять даже за треть, понимаете?

Оксана Галькевич: Ну в сельпо-то да, не возьмут.

Георгий Остапкович: Да, не возьмут. А если я буду делать импорт, но более дешевый, берут, люди берут, люди знают как правило, что это контрафакт.

Константин Чуриков: Люди все знают и нам звонят. Евгений из Барнаула приглашается в эфир. Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Очень приятно. Я хотел узнать у вас, в какой стране вы проживаете.

Георгий Остапкович: Риторический вопрос.

Константин Чуриков: Так-так. Продолжайте.

Зритель: Да не риторический, а именно конкретный. Я вот проживаю в городе Барнауле в Алтайском крае, у нас есть богачи, которые могут купить сигареты за 50 рублей, но нет возможности покупать по 150. Я с женой проживаю на пенсию, она получает 8 с копейками, я получаю 9 с копейками. Она болеет диабетом, два инфаркта, у меня то же самое. Значит, кушать-то хочется каждый день, а задолженность по электроэнергии 80 тысяч. Я не могу оплатить, потому что не на что, у меня на лекарства уходит 8-9 тысяч в месяц. Я не знаю, вы где живете-то, о чем вы говорите вообще?

Константин Чуриков: Нет, подождите, мы говорим сейчас…

Зритель: Я не буду…

Константин Чуриков: Секунду, Евгений, мы говорим о поддельных товарах, мы пытаемся разобраться, почему у нас россияне все активнее покупают эти товары. Мы слышим разные версии, мы слышим разные истории в том числе и от вас. Нам с одной стороны официальные источники, которые нам приводит Георгий Владимирович, говорят, что бедность у нас снижается, а вы нам, видите, рассказываете о своем ужасе… После этого неудивительно, почему контрафакта все больше.

Зритель: Это не бедность, это нищета, понимаете?

Константин Чуриков: Спасибо. Евгений из Барнаула, вы высказали все в эфире.

Оксана Галькевич: Вот нам пишут телезритель: «Покупаю и буду покупать контрафакт, – то есть сознательно человек это делает, – просто потому, что ценник для меня приемлем».

Георгий Остапкович: Да, я ее понимаю.

Константин Чуриков: А еще такой вопрос. У нас много расплодилось всяких организаций: Роспотребнадзор, Роскачество, – вот они где все?

Оксана Галькевич: Где-то.

Георгий Остапкович: Ну они, все-таки надо отдать должное, контролируют, пытаются. Но вы понимаете, страна огромная, и если мы наставим, будем администрировать вот эти все вещи, это на самих администраторов затраты пойдут такие, больше, чем потери от контрафакта. Нет, надо сказать, что Росздравнадзор, Роспотребнадзор и другие следят, пытаются, вводят маркировки. Вот видите, на шубы ввели маркировки, на лекарства ввели маркировки. Конечно, это минимизирует контрафактную продукцию, но вывести это невозможно.

Оксана Галькевич: А вот тут нам люди предлагают ГОСТы вернуть, как это было в СССР, – это избавит нас от подделок на нашем рынке?

Георгий Остапкович: Нет, не избавит.

Оксана Галькевич: Потому что речь в первую очередь об импортном товаре, да?

Георгий Остапкович: Слушайте, наши предприниматели, поверьте мне, я общаюсь с ними, и статистический отчет, – это самые предприимчивые предприниматели в мире, понимаете? Вот какие-нибудь английские, французские уже давно бы сошли с рынка под таким давлением регулятора.

Оксана Галькевич: А почему?

Георгий Остапкович: Я это как позитив говорю, что они находят любые управленческие схемы. Вот дай им сейчас НДС с 18% на 20%, они найдут схему. Они что, будут производить, с труда повышать или что? Они переложат это на конечного потребителя…

Оксана Галькевич: Ну прямо, знаете, такая изобретательность невероятная какая-то, честно, Георгий Владимирович.

Георгий Остапкович: Нет, это я привел, может, неудачный пример, но в принципе…

Оксана Галькевич: Это я даже знаю, у кого они научились перекладывать на плечи потребителя.

Георгий Остапкович: Ну не знаю, кто это. Я вот как-то у классиков…

Оксана Галькевич: Вы в какой стране живете, спросил нас сейчас телезритель, вот, собственно говоря, там и научились.

Георгий Остапкович: У классиков экономики, Адам Смит и Давид Рикардо писали об этом.

Константин Чуриков: Много сообщений. Нас спрашивают из Вологодской области: «Почему трусы на рынках из Вьетнама и Китая? Где российские?» – действительно. Москва пишет: «Будете смеяться, 8 лет после ухода на пенсию вообще ничего не покупаю», – но это, может быть, такое сити-фермерство, может быть, человек как-то на балконе что-то пытается выращивать.

Георгий Остапкович: Ну выращивать-то он может, а одежду он не выращивает.

Константин Чуриков: Одежду точно не вырастишь.

Оксана Галькевич: Ну и молоком сам себя не обеспечишь, Костя, если ты в городе живешь.

Константин Чуриков: В квартирных условиях.

Оксана Галькевич: А где гарантия, что в сетевых магазинах контрафакт не продают? Любой сертификат точно так же можно купить за копейки.

Георгий Остапкович: Абсолютно никакой гарантии. Но в крупных сетевых и вообще в магазинах все-таки это не акцентированные продажи, то есть там, во-первых, и контроль жестче, и наказание жестче, понимаете? Рынки, палатки – это…

Оксана Галькевич: Собственный внутренний контроль вы имеете в виду или контроль специальных органов?

Георгий Остапкович: Собственный внутренний и потом вот эти вот Роснадзоры, которых миллион, которые контролируют, и в итоге как у нас было, как есть и будет.

Константин Чуриков: Кстати, за государственный счет, за наш счет по сути делают.

Оксана Галькевич: Можно ли хотя бы надеяться, что крупные торговые сети сознательно не идут на заполнение собственных полок вот такого рода товаром?

Георгий Остапкович: Вы знаете, большинство, подавляющее большинство этого не делает, поверьте мне. Все-таки, как говорится, презумпция невиновности, не надо обвинять. У нас в основном и работники торговли добросовестные люди. Но всегда есть, вы же понимаете, какая-то часть, которая будет продолжать это все.

Константин Чуриков: А между тем нам снова звонит Алтайский край, теперь это будет Алексей. Здравствуйте, Алексей.

Зритель: Да, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Мне вот интересно, в Киргизии 74 копейки электроэнергия, 74 тыйына, на наши российские деньги это получается 74 копейки в данный момент по курсу.

Константин Чуриков: Это вы анонсируете уже сегодня нашу последнюю тему по поводу дров, по поводу печного отопления.

Зритель: Вот смотрите, на Алтае сейчас нет ни фабрик, ни заводов, все разломано. Элементарную запчасть заказать, допустим, на трактор, все делается в подвалах, заводов нет, понимаете? Какие контрафакты, кругом сейчас одни контрафакты, это мое мнение.

Константин Чуриков: Ну когда цивилизованная промышленность отсутствует, начинается кустарный промысел.

Георгий Остапкович: Ну так уж… Цивилизованная промышленность у нас есть, может быть, она не в таком объеме. Вот, к сожалению, вот это одна из проблем, о которой нам сейчас говорили, – у нас еще много контрафактного топлива, а вот это уже проблема, это портятся машины, портятся механизмы, и этот контрафакт врезается в трубы, врезается, делают…

Константин Чуриков: В условиях дефицита топлива на рынке это выгодно.

Георгий Остапкович: В условиях дефицита, роста цен на топливо это…

Оксана Галькевич: Георгий Владимирович, я не верю, честно, в то, что это исключительно только от жадности люди делают, на заправках продают некачественное топливо. Мне все-таки кажется, что, может быть, люди испытывают определенные сложности в введении бизнеса, в сфере конкуренции с большими топливозаправочными компаниями?

Георгий Остапкович: Оксана, сложности в любом бизнесе есть, даже если вы пирожки изготавливаете или турбины, вы всегда столкнетесь со сложностями экономическими, чрезмерного регулирования, которое у нас, к сожалению, присутствует. Но есть разные средства преодоления этих сложностей: кто-то за счет производительности труда, а кто-то за счет…

Оксана Галькевич: …котят в пирожках, я поняла.

Давайте выслушаем еще одного нашего телезрителя. Виктор из Липецка на этот раз. Виктор, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. В общем, ниточки нет, отсутствует ниточка от производителя до контрафакта, кто конечный продукт получает. Она бывает, социальные службы бессильны.

Константин Чуриков: Да, у нас много надзорных органов, у нас еще всякие ФАС есть…

Зритель: Но они бессильны. Мы платим налоги, а они бессильны, вот в чем дело.

Оксана Галькевич: А почему, вы думаете? Что предлагаете?

Зритель: Я думаю, надо еще жестче…, чтобы не было повадно.

Константин Чуриков: Виктор, вы знаете, с одной стороны да. С другой стороны нам другие зрители из Красноярского края сейчас пишут: «Убрать контрафакт, и Россия будет голодная и раздетая», – то есть это еще некое подспорье, это шанс, как думают некоторые наши зрители.

Георгий Остапкович: Ну элемент логики есть.

Оксана Галькевич: «Если бы не китайские товары, ходили бы голые». Вы знаете, нам тут один очень активный телезритель пишет, что он с удовольствием купил бы контрафактные услуги ЖКХ, чтобы подешевле просто. Такой возможности у нас нет? Или у нас, может быть, в этой сфере тоже есть контрафакт?

Георгий Остапкович: Ну вы знаете, я не анализировал этот маневр…

Оксана Галькевич: Ну если на АЗС есть, то, может быть…

Георгий Остапкович: Сомневаюсь, что можно было бы контрафактно…

Константин Чуриков: Вы знаете, шутки шутками, а нам очень многие зрители пишут о том, что переходят кто-то на дешевые сигареты, кто-то переходит на дешевую, то есть на паленую совсем водку стоимостью меньше 200 рублей, то есть явно уже суррогат.

Георгий Остапкович: Да.

Константин Чуриков: У нас периодически повторяются эти случаи в стране, кстати, мы помним, какая история была, кажется, 2 года назад…

Оксана Галькевич: В Иркутске.

Константин Чуриков: В Иркутской области.

Георгий Остапкович: «Боярышник», но это все-таки лекарство, это не водка.

Константин Чуриков: Вот эта сфера, сфера так называемых лекарств и сфера алкогольного рынка как вообще сохранились?

Георгий Остапкович: Вы знаете, я думаю, здесь в начале передачи вы говорили, что 23% Минпром посчитал по легкой, я все-таки думаю, что самый большой фальсификат у нас идет в алкогольной промышленности. Может быть, они просто не охватывали наблюдением этот сектор, но, конечно, алкоголь, табак – это сектор… По крайней мере раньше он всегда был основным лидером, понимаете?

Вот я на две минуты интересную историю: когда большевики вводили закон по самогоноварению и на Совнаркоме большом Ленин предлагал ужесточить меры, как сейчас наш зритель. И встал, был такой первый нарком просвещения Луначарский, он сказал: «Я вам не советую, потому что если на одном конце деревни будут вешать за самогоноварение, на другом конце деревни будут его гнать». То есть людей не смущает вот этот контрафакт, они совершенно спокойно могут купить вот эту водку за 70, 80, 150 рублей.

Оксана Галькевич: Но в данном случае главное, чтобы люди не травились вот этой гадостью.

Георгий Остапкович: А этого гарантировать никто не может.

Оксана Галькевич: Но там в Иркутске ведь была история, что, по-моему, это даже не лекарство, это не вот тот «Боярышник»…

Константин Чуриков: Жидкость для ванн.

Георгий Остапкович: Нет, это «Боярышник», по-моему, был.

Константин Чуриков: Пена для ванны или что-то такое.

Георгий Остапкович: И с «Боярышником» была проблема. Вы понимаете, я не хочу рекламировать «Боярышник» и сам никогда не пил, но знающие люди говорят, что никто никогда нормально…

Константин Чуриков: Оксане стало плохо.

Оксана Галькевич: Мне дурно уже, дурно. Давайте уйдем от «Боярышника» и звоночек примем еще.

Константин Чуриков: Владимир, Ставропольский край. Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Говорите, пожалуйста.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Я бы хотел задать такой вопрос: куда делась госприемка, ОТК и почему нельзя ввести прейскуранты на все вот эти товары первой необходимости?

Константин Чуриков: Прейскурант.

Оксана Галькевич: Ага. Госприемка и почему нельзя ОТК.

Георгий Остапкович: Ну я не знаю, госприемка, АТК. Какие-то, конечно… Может, она так сейчас не называется, госприемка…

Константин Чуриков: Так вот Роскачество, Роспотребнадзор та же самая госприемка.

Георгий Остапкович: Конечно, какие-то контроли есть, они осуществляются. Это не вот предприниматель сделал, тут же выкинул и привет.

Оксана Галькевич: Георгий Владимирович, а вот смотрите, нас тут люди пишут, что в Белоруссии, мол, везде акцизные марки на каждом товаре. А у нас ведь тоже Минпромторг предлагает взяться посерьезнее за вопрос контрафакта: до 2024 года список продукции, который подлежит обязательной маркировке, собираются расширять. Туда включат уже табачные изделия, лекарства в том числе, обувь, рабочую верхнюю одежду (покажите графику, пожалуйста), духи включат, фотоаппараты, шины и покрышки, авиа- и автозапчасти, а также трубы. Но смотрите, там достаточно серьезная часть опять же к легкой промышленности относится, к технике. Может быть, у нас статистика поправится даже та, которую мы приводили?

Георгий Остапкович: Конечно, конечно.

Оксана Галькевич: Поможет?

Георгий Остапкович: Я абсолютно согласен. Весь мир на этом, минимизирует эту проблему за счет маркировок, акцизных марок. Но я еще раз вам повторяю, что у нас самый предприимчивый предприниматель. Вы думаете, это будет для некоторых проблемой, что ли, сделать маркировки?

Оксана Галькевич: Вы когда говорите «самый предприимчивый», это выглядит, что они самые, как это сказать… У меня такое неформальное…

Константин Чуриков: Ну скажи неформально. Хитрые?

Оксана Галькевич: Да.

Георгий Остапкович: Ну да, давайте так, оговорюсь в кавычках. У нас же уже была эта проблема с акцизами на ликеро-водочные, ну и что? Потом можно было эти акцизы на рынке купить совершенно спокойно, наклеивали на бутылки, все продавалось.

Константин Чуриков: Тверская область пишет: «Российскими трусами можно саранчу ловить», – знак качества, страна большая, все должно быть большое.

Оксана Галькевич: С другой стороны, может, мы давно просто не видели российские трусы и не знаем, как они выглядят.

Константин Чуриков: Самый преступный контрафакт, пишут нам многие зрители, – это хлеб. Вообще хлеб и алкоголь, кстати говоря, два народных продукта.

Оксана Галькевич: Продукты первой необходимости.

Георгий Остапкович: Насчет хлеба не знаю, а алкоголь да.

Оксана Галькевич: Давайте подведем итоги нашего опроса. Мы спросили наших телезрителей, покупают ли они поддельные товары. Вы знаете, у нас такой очень интересный результат получился: 92% сказали, что да, покупают, видимо, люди сознательно это делают, и только 8% говорят, что нет, не будут и не хотят.

Константин Чуриков: Есть над чем задуматься.

Спасибо уважаемым зрителям, не уходите дальше. Спасибо нашему гостю: в студии был Георгий Остапкович, директор Центра конъюнктурных исследований Высшей школы экономики.

Георгий Остапкович: Спасибо.

Константин Чуриков: Спасибо. Через две минуты вернемся.

Оксана Галькевич: Спасибо.

О подделках на прилавках