Марина Калинина: Депутаты просят вернуть ГИБДД контроль за организацией дорожного движения. Дело в том, что Госдума приняла в первом чтении законопроект, который обязывает власти субъектов устанавливать знаки и камеры с учетом позиции ГИБДД. Первоначальная версия поправок предполагала только такое мягкое согласование таких мероприятий. Иван Князев: Формулировку изменили по просьбе региональных властей. Принятая редакция, считают некоторые депутаты, позволит местным властям ставить камеры и знаки необоснованно для пополнения бюджетов своих за счет штрафов. А может, тогда уже, как в СССР, вернуть вообще все эти функции ГИБДД? Что вы думаете по этому поводу? Звоните, пишите нам. Марина Калинина: Ян Хайцеэр у нас на связи, вице-президент Национального автомобильного союза. Здравствуйте, Ян. Иван Князев: Здравствуйте, Ян. Ян Хайцеэр: Добрый день, добрый день. Марина Калинина: Вообще как сейчас, давайте разберемся, как сейчас устанавливаются знаки? Ян Хайцеэр: Вы знаете, знаки устанавливаются и всякие разные разметки, все, что мы видим на улицах наших городов, устанавливаются условно муниципальными властями, разные службы в разных регионах, например, в Москве этим занимается Дептранс, и как бы согласовывают это с ГИБДД. Соответствующим образом происходит с камерами, в городах существуют каким-нибудь там межведомственные комиссии, которые как бы это утверждают... Но в общем и целом... Марина Калинина: У вас очень часто... Вы очень часто говорите слово «как бы», ха-ха, это пугает. Иван Князев: «Как бы», да. Ян Хайцеэр: «Как бы», да, потому что на выходе... Иван Князев: Вот надо разъяснить это немножко. Ян Хайцеэр: Да. «Как бы», потому что на выходе что мы видим? Мы видим очень часто несуразную разметку, непонятные для нас почему-то появившиеся знаки очень нелогичные, камеры, которые устанавливаются там, где не нужно предотвратить правонарушение, дабы избежать любых фатальных неприятностей на дороге, а именно там, где легко можно, забывшись, нарушить и получить штраф. То есть все эти манипуляции напоминают такую коммерческую деятельность, повышение дохода любого муниципального образования. Когда же это было бы в руках... А жалуются люди и обвиняют, как правило, и идут искать правды в ГИБДД, потому что им кажется, что если знак, то это полностью ГИБДД, если это разметка, то, конечно, должен профессиональный инспектор ГИБДД оценить, ну группа инспекторов, я имею в виду целый отдел, оценить необходимость появления этого знака в этом месте. Но в общем и целом эта история работает в первую очередь по задачам той муниципальной власти, которая находится на местах. Марина Калинина: Но, Ян, они же даже бюджет, насколько мне известно, планируют заранее, рассчитывая, сколько штрафов они соберут. Ян Хайцеэр: Конечно, это ощутимый источник повышения бюджета любого города или любой области, и это такая история, которая всем нам кажется про деньги, а не про безопасность. Потому что на самом деле, конечно, камеры – это правильная вещь с точки зрения безопасности, но очень часто мы их видим там, где, в общем, достаточно безопасно, на прямых участках, а не на каких-то сложных местах, где можно совершить несуразный маневр, который будет подвергать опасности окружающих водителей, да и пешеходов. Поэтому... Иван Князев: Ян, то есть вы считаете, что зачастую камеры, знаки устанавливают злонамеренно, чтобы собрать с нас деньги? Ян Хайцеэр: Нет-нет, я не буду так говорить. Конечно, продумывают, и в общем и целом все равно система установки камер влияет на общую безопасность, безопасность увеличивается, а риски снижаются. Но совершенно очевидно, что часть бы этих вот камер можно было бы перенести в более опасные места, часть бы знаков, наоборот, поставить с увеличением, разрешающей бо́льшую скорость, а где-то поменьше. В общем, везде должна быть логика. И до конца понимают эту логику на самом деле сотрудники ГИБДД, потому что это их прямая обязанность, они, собственно говоря, и называются теперь не Госавтоинспекция... Иван Князев: Инспекция безопасности дорожного движения. Ян Хайцеэр: Да, да. Вот вместе с изменением названия должна поменяться и суть. Поэтому, на мой взгляд, совершенно правильно было бы, если бы отвечала за это ГИБДД, потому что, еще раз повторюсь, любой гражданин естественным образом про это все задает вопросы именно в ГИБДД, а не куда-нибудь там в Дептранс. А получается, когда мы задаем вопрос «А кто сшил костюм?», помните, как у Райкина, это самая интересная история гениальная: «Вы думаете, у меня… такой? – когда там человек шепелявит и прочее. – Нет, вот один пришивал мне пуговицы, другой рукава, третий...» Марина Калинина: Да-да-да. Ян Хайцеэр: Поэтому такой костюмчик кривой получился. Рекомендую переслушать эту антрепризу. Иван Князев: Да мы помним. Марина Калинина: Помним. Давайте послушаем, у нас на связи Константин из Ростова-на-Дону, давайте его мнение послушаем. Константин, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Ну, я бы хотел высказать мнение о том, что у нас мало того, что хаотично, бывает, ставят знаки, но у нас даже, мало того, устанавливают знаки незаконные. Вот, допустим, у нас есть такой Вадим Коровин, он ведет свой блог, и он показывает и снимает знаки, которые не должны вообще находиться. Никто за этим не следит, это просто удивительная история. То же самое могу сказать за вот улицу. У нас на улице ставят чуть ли не через 500 метров еще один светофор. Я так понимаю, это превратилось в бизнес, то есть установка знака, нужно освоить деньги бюджетные, и они готовы эти лепить знаки везде. Иван Князев: Да, понятно, Константин, спасибо большое. Ян, а вот действительно, такой вопрос по поводу ответственности за установку того или иного знака. Ну хорошо, если он просто мешает, а ведь может привести к аварийной ситуации. Она на ком лежит? Ян Хайцеэр: Это интересная история. Когда... Вы знаете, еще никто не пробовал обвинить знак в случившейся аварии, потому что подразумевается, что высокие лбы подумали, порешали и поставили его. И как правило, виновников ищут иных, ну, в лучшем случае это будет какой-нибудь бордюрчик или открытый люк. Но вот по центральным каналам телевидения очень часто в последнее время возникает сюжет про город Москва в первую очередь, когда мы видим несуразную разметку, вот эти знаменитые «зубы», знаки ограничения скорости, которая не имеют логику, или вовремя не убранные знаки, потому что ремонтные работы давно закончились, а знаки остались. За это отвечает... Марина Калинина: А вот это, кстати, очень большая проблема, потому что когда это на трассе происходит, там очень сильное ограничение скорости, то есть сначала там 70, потом 50, потом 40, а работы не ведутся. Люди начинают тормозить, особенно когда в темное время суток, этого не видно, и вот очень неприятная ситуация может получиться. Ян Хайцеэр: Ну, по сути за это отвечают муниципальные власти. Помните, когда лет 30 назад все это было во власти ГАИ, был такой анекдот: в связи с рождением ребенка у инспектора Пупкина выдать ему знак «Ограничение скорости 40 километров в час» на 3 дня. Иван Князев: Ну да, мы в редакции сегодня повторяли тоже этот анекдот, вспоминали. Ян Хайцеэр: Да, ну это самый расхожий анекдот, который очень актуален сегодня. Только он переместился из ГАИ в муниципальные службы, которые отвечают за установку знаков и прочее. Поэтому, на мой взгляд, предложение, тот редкий случай, когда предложение очень логичное депутатов отдать это все в одни руки. Единственный момент, как всегда, и я об этом часто говорю: количество сотрудников ГИБДД стало чрезвычайно мало, количество сотрудников ГИБДД, которые имеют профильное высшее образование, еще меньше. И здесь, возможно, нам надо сократить штат муниципальных служащих, которые сколько зарабатывают, вроде как так и тратят на себя, и, наверное, увеличить штат... Иван Князев: Перевести их в ГИБДД. Ян, я предлагаю вот на этом моменте сделать закладочку небольшую, послушать наших телезрителей, а потом вернемся. Марина Калинина: Дарья из Саратова, здравствуйте. Иван Князев: Приветствуем вас. Зритель: Здравствуйте. Я хочу рассказать про то, что я наблюдаю у нас здесь практически каждый день, что знаки и видеокамеры висят отнюдь не там, где они должны были бы обеспечивать какой-то порядок или стоять на службе безопасности как водителей, так и пешеходов, а в тех местах, где на них можно заработать. Так, в частности, перед детскими поликлиниками, бассейнами, всякими спортивными центрами висит знак, что парковаться нельзя, и параллельно висит камера, но все все равно паркуются, потому что все равно нужно с больным ребенком в поликлинику, и тебе приходят штрафы. То есть что мы имеем на деле? Как люди парковались, так они и паркуются, то есть эти места заняты, там можно проехать, то есть там парковаться по факту можно, но ты должна будешь заплатить за это определенную плату. Перед бассейном несколько мест есть, которых явно не хватает, из них половина мест парковка для инвалидов, куда ты, соответственно, тоже не припаркуешься, у тебя есть шанс быть оштрафованной или твою машину эвакуируют, а сзади бассейна есть пустое место, которое занято под парковку автомобилей, которые уже эвакуировали. То есть место, где бы организовать какое-то движение своевременное или парковку, есть, но оно занято не тем, и, соответственно, знаки висят не там, где они нужны, а там, где на них можно заработать. Где дорога ровная и можно проехать с большей скоростью, что люди делают, висит знак «40», и дяденьки с палочкой полосатой могут тебя тут сразу остановить. Иван Князев: Ну, мы об этом же и говорим, Дарья. Спасибо вам за ваши наблюдения, за ваши замечания. Спасибо вам большое. Марина Калинина: Да, спасибо. Иван Князев: Ян, нормативы же есть какие-то все-таки по знакам и по разметке. Ян Хайцеэр: Ну конечно, нормативы существуют. Но на самом деле все делается в рамках нормативов, и все те несуразные изменения, которые происходят на улицах наших городов... Иван Князев: ...они тоже в рамках... Ян Хайцеэр: Да, вроде бы как в рамках, но просто с творческим подходом. Самое главное, мне иногда кажется, что те гражданские сотрудники, которые вот производят эти изменения, представляют эту улицу или этот проспект весьма теоретически, они пользуются, может быть, камерами, картами, какими-то предварительными техническими заключениями, но они не видят место, где это происходит, и вот это самое страшное. Вот эта теория, которая не приземляется в практику, возможно, это еще слабый контроль над исполнением производимых работ... В общем, в целом я хочу сказать, что все-таки должно одно ведомство за это отвечать, одно ведомство давать согласие, и одно ведомство отвечать перед гражданами. И тогда, на мой взгляд, все-таки станет проще. А вот рассасыванием пробок пусть занимаются муниципальные власти, ускорением движения пусть занимаются муниципальные власти, согласовывая и обращаясь с просьбами к сотрудникам ГИБДД. И наверное, все-таки это будет правильно, потому что прежде всего... Марина Калинина: Ян, а скажите, насколько сейчас вообще реально людям, которые живут в том или ином микрорайоне, ну, допустим, Москву возьмем, поскольку мы живем в Москве, повлиять на установку какого-то знака, который им необходим, и они знают, что там этот знак должен стоять, или переход пешеходный нужно сделать в каком-то месте? Насколько они могут донести сейчас, на сегодняшний день, эту информацию? Насколько им пойдут навстречу? Ян Хайцеэр: Вы знаете, поставить ограничивающие знаки, как показывает практика, немного легче. Иван Князев: Ха-ха. Марина Калинина: Ха-ха. Ян Хайцеэр: И общественное мнение ведет к каким-то положительным результатам: люди пишут, собирают коллективные подписи, и если действительно под этим логика есть, такие вещи возникают. А вот когда надо демонтировать несуразные вещи, вот это вот все работает плохо. И я уже повторюсь, в последнее время очень много говорят, снимают, пишут, это можно просто назвать глупостью, которую сделали на дороге, которая не является пользой ни для кого, не отвечает не то что за безопасность а, наоборот, создает опасность. Иван Князев: Мешает еще. Ян Хайцеэр: Это касается и знаков, и разметки. Иван Князев: Ну да. Ян Хайцеэр: Это касается на самом деле зачастую и частоты установленных камер, забывчивости по убиранию того самого знака, которую мы сегодня с вами обсуждали. Вот демонтировать гораздо сложнее, чем поставить, но все-таки общественное мнение имеет какое-то значение, это все-таки хорошо. Иван Князев: Ян, у нас сейчас даже по картинке, мы вот видели какой-то центр, наверное, Центр организации дорожного движения, там вот много компьютеров, большие экраны. Просто к тому, если передать все это в ГИБДД, что там придется изменить? Вы сказали, сотрудников не хватает, но ведь за движением, за его удобством, за пробками в больших городах целые системы за этим следят, там куча людей работают, которые анализируют трафик, анализируют транспортные потоки, загруженность, в том числе и разумность применения знаков, разметки, общественного транспорта и т. д., и т. п. И вот это же ведь придется все в ГИБДД переносить. Ян Хайцеэр: Я думаю, что все-таки должна быть главенствующая организация, необязательно переносить в ГИБДД вот все это, важно контроль и, назовем это так, научную работу можно по-прежнему оставить муниципальным властям, но решение должно приниматься людьми, которые обеспечивают безопасность дорожного движения, потому что это самое главное. Вот пробка – это плохо, это тоже раздражение, это тоже небезопасность, но несуразно повешенный знак или не обозначенный правильно сложный маневр – это гораздо опаснее. Поэтому, бесспорно, ведомства должны работать очень близко и очень тесно, но принимать решение и принимать обращения граждан должны люди, которые отвечают за безопасность дорожного движения. Иван Князев: Ох, я представляю, какие там батлы начнутся, когда какие-нибудь урбанисты начнут обосновывать создание здесь какой-нибудь магистрали с такими знаками, с такой разметкой, придется инспектор из ГИБДД, скажет: «Нет, ребята, это все не так!» – и вот начнется. Ян Хайцеэр: Сегодня другая история. Видите, мы катимся из крайности в крайность. Мы сегодня вспомнили все истории, все анекдоты, это определенная быль. Но вот именно что, например, в муниципальных органах, особенно центральных городов, пришли какие-то анти... Иван Князев: Антигуманисты, ха-ха. Ян Хайцеэр: ...антиавтомобилисты, ха-ха, которые пытаются, особенно вот в Москве, Санкт-Петербурге, пытаются выжить автомобили из города, не задумываясь на самом деле, что один человек, работающий в автобизнесе и продающий, создающий и продающий автомобили, обеспечивает еще шесть рабочих мест. И когда мы боремся с автомобилистами, часть россиян мы лишаем просто работы, и это нормально. И при том, что у нас сегодня не самый высокий уровень автомобилизации, мы находимся, по-моему, на 49-м месте, мы имеем проблемы. И вот за рубежом, например, там за все это отвечают, например в Германии, в первую очередь гражданские власти, но мы там видим логику, и на самом деле мы там видим общественный контроль и очень высокую степень ответственности гражданской организации, которая все это делает. Очень высокое наказание может последовать ей за какие-то несуразные действия. Здесь же мы не видим высокой степени ответственности муниципальных органов за то, что происходит. Если что-то не то, они говорят: «Ну да, ошиблись, не смогли». Иногда мне кажется, что человека военного можно наказать гораздо жестче за это. Да, это сложная такая история все-таки, кто за что отвечает, но буду повторяться и повторяться вновь: безопасность дорожного движения, цена человеческой жизни, что пешехода, что водителя, она выше, чем все остальные неприятности, которые касаются дороги. Вот №1 – это человеческая жизнь. Марина Калинина: Спасибо. Иван Князев: Спасибо. Марина Калинина: Ян Хайцеэр, вице-президент Национального автомобильного союза.