Петр Кузнецов: Итак, темы этого дня в трактовке Сергея Лескова. Сергей, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте, Сергей. Сергей Лесков: Добрый день. Петр Кузнецов: Вы прорвались через снежную бурю. Сергей Лесков: Да. Ольга Арсланова: Через коридор. Петр Кузнецов: У нас, кстати, Тверская область вначале эфира спрашивала: "Что у вас там?". Сергей Лесков: Снег идет. Петр Кузнецов: Друзья, полчаса назад пошел снег, плотный-плотный февральский. Ольга Арсланова: Абсолютно зимний. Сергей Лесков: Психологи утверждают, что 80% разговоров, которые ведут люди друг с другом, используя вторую сигнальную систему, которая отличает их от животных – это разговоры о погоде. Так или иначе, начинаются или заканчиваются погодой. Мало того, если мы вспомним недалекое прошлое, то все были уверены, что на планете наступило глобальное потепление, что снега тают, что температура повышается. Петр Кузнецов: Что зима будет короче и короче, да? Сергей Лесков: Да. Даже вице-президент США получил Нобелевскую премию мира за поддержку некоторых мер против этого всеобщего потепления. Петр Кузнецов: Пусть отдает. Сергей Лесков: Но если сейчас высунуть нос на улицу, то о всемирном потеплении можно говорить как о мифе. Ольга Арсланова: Нет. Просто у России свой путь. Сергей Лесков: А в других странах тоже холодно. Снег идет во многих европейских странах. Кстати, что касается меня, то я замечал, что о погоде больше всего говорят люди, у которых жизнь безысходная и скудная на впечатления. А поскольку у нас с вами жизнь не такая, то давайте не будем больше говорить о погоде. Ольга Арсланова: Тем более что все социальные условности мы соблюли. Сергей Лесков: Да. Погода будет нормальная. Ведь это тоже свойство человеческой психики. На протяжении жизни одного человека, даже одного поколения погода не меняется, климат не меняется. Поэтому бессмысленно говорить о той погоде, которая сегодня, завтра. Погода, которая была год назад, мы о ней уже не помним. Есть какие-то климатические изменения, но отдельному индивидууму заметить их невозможно. Это научный факт, который не нуждается ни в каком обсуждении. Поэтому, когда мы говорим о погоде, то малое выдаем за большое. Давайте жить важными проблемами. К ним и вернемся. Петр Кузнецов: Но это, Сергей, не отменяет информационную погоду в завершении "ОТРажения", дорогие друзья. Сергей Лесков: Надо потакать маленьким слабостям. Состоялась первая встреча вновь избранного президента США с российским официальным лицом. Это не посол России в США – с ним встречаться, как известно, нельзя, иначе сразу уволят… Петр Кузнецов: Его же еще и не выбрали. Господин Антонов. Сергей Лесков: Там же еще не сдал свои дела Сергей Кисляк. Нет, туда приехал министр иностранных дел Сергей Лавров. Он встретился с госсекретарем Рексом Тиллерсоном, а потом провел беседу с Дональдом Трампом. О продолжительности этой беседы есть разные версии, и результаты встречи тоже скрыты пеленой неизвестности, они не особо об этом распространяются. Я сейчас выскажу некие суждения на этот счет. Ольга Арсланова: Сергей, а это правда – я просто где-то видела эту новость, но решила у вас, естественно, спросить… Сергей Лесков: Меня там не было. Ольга Арсланова: Нет. Что вы об этом знаете, потому что вашему мнению доверяют наши зрители, и мы в том числе. Правда ли, что американские каналы всерьез обсуждали, давать ли эту новость в эфир? По-моему, где-то даже решили не давать. Сергей Лесков: Ну, как? Нет, ну, все-таки есть какой-то пиетет к руководителю государства. Ольга Арсланова: То есть это неправда? Сергей Лесков: И действия Трампа можно критиковать, но нельзя окружать молчанием. А зачем об этом не говорить? Тут интереснее другое. Я не видел комментариев на этот счет, но ведь следом за Лавровым в Вашингтон кинулся Павел Климкин, министр иностранных дел Украины. Для Украины предметом высших политических мечтаний является устроить встречу Порошенко с Трампом раньше, чем Трамп встретится с Путиным. Это будет историческая победа Украины над Россией. И тут поставлено на карту очень многое. Ольга Арсланова: Как в детстве – кто первый. Сергей Лесков: Да, кто первый на горе. Поэтому Климкин, как только стало известно, что Лавров встречается с госсекретарем и президентом, моментально намылил лыжи и оказался в Вашингтоне. Но уровень встреч Климкина – я не злорадствую, это факт – оказался ниже. Он встретился только с вице-президентом, а вице-президент – это некая церемониальная должность, как известно, он мало что решает. Даже с госсекретарем Климкин не встретился. Ольга Арсланова: Примерно как президент Германии. Сергей Лесков: Да. Трамп и его ближайшее окружение не могут забыть тех эскапад, которые были во время предвыборной кампании в его адрес со стороны украинских официальных лиц. Некоторые соображения по поводу встречи Лаврова и президента США. Какие? В социальных сетях нашего МИДа появилось – это каждый наш зритель может прочитать – уведомление о принципиальных расхождениях России и США. Как вы думаете, что там написано? Там написано, что эти расхождения касаются высылки российских дипломатов и лишения российского МИДа и консульства части собственности в США. Ольга Арсланова: То, что еще от Обамы нам досталось. Сергей Лесков: Да. Это забавно. Ведь не надо быть профессором политологии, чтобы знать, что у нас есть другие более принципиальные расхождения: это Крым, это Восток Украины, это Сирия со взаимными претензиями, и самое сильное наше расхождение – это Иран, потому что отношение к Ирану у России и у США совершенно разное. Чего это они про недвижимость говорят? А сегодня еще пошли разговоры о том, что Россия может лишить американцев их недвижимости в Москве, вплоть до знаменитого особняка резиденции посла США на Арбате. Мне кажется, это называется "политика избыточных шагов". Но это можно легко проиллюстрировать на примере отношений России и Турции. Конфликт был очевиден, и причина была серьезная – это гибель российского пилота, это сбитый самолет. Зачем было тогда отказываться от покупки турецких помидоров, от покупки российской пшеницы, накладывать какие-то ограничения по отдыху туристов? Казалось бы, может Эрдоган, он же все-таки политик, извиниться, сразу о выплате компенсации, и конфликт будет исчерпан. Политики часто делают избыточные плохие шаги, чтобы потом отказаться от них, и показать улучшение отношений и движение навстречу друг другу. Мне кажется, что сам факт того, что на официальном коммюнике говорится о взаимных претензиях по поводу недвижимости – ну, мелкий это вопрос, несерьезный, – говорит о том, что это охлаждение надоело и России, и США, и они ищут этот принятый в дипломатии путь для сближения. Другое дело, что не надо обманываться, что Путин и Трамп скоро встретятся. Они деловые люди с рациональным мышлением, пока говорить не о чем. Трамп во многом является заложником своего истеблишмента, он не может нарушить антироссийский мейнстрим американский. И для него в каком-то генеральном сражении с внутренней оппозицией Россия является второй задачей. Ему там надо ObamaCare протащить, решить вопрос с мигрантами. Отношения с Россией – это второстепенная задача. Он, наверное, рассматривает сближение как желательный сценарий, но объявлять генеральное сражение своим оппонентам в Америке он не будет. Но сам факт того, что сделаны первые шаги – это чрезвычайно важно. Когда мы говорим о российско-американском некоем потеплении и сближении, не надо забывать о том – и мы часто об этом говорили, – что американская политика определяется интересами нефтяных концернов. Мы постоянно говорим о том, что то, что они делают на Ближнем Востоке – это нефтяные интересы. И вот вчера появилась статья в крупнейшей американской деловой газете WallStreetJournal, коротко расскажу смысл. Смысл статьи сводится к тому, что санкции, наложенные на российские нефтяной комплекс – а они самые серьезные из антироссийских санкций, – не работают. Добыча нефти в России растет, европейские страны, которые присоединились к этим санкциям, находят какие-то рогатки, чтобы опять вернуться в Россию. Примеров очень много. В России работает французский Total, он строит заводы сжиженного газа, итальянская Eni готовится к бурению на шельфе Черного моря, английская компания BP получила какую-то громадную долю прибыли, потому что она владеет частью акций "Газпрома", Statoil, крупнейшая норвежская компания, тоже работает в России. Не работает из мировых нефтяных гигантов только одна компания – это ExxonMobil, она заморозила 9 из 10 проектов внутри России. А вы помните, кто руководил ExxonMobil? 16 лет во главе этой компании стоял нынешний госсекретарь Рекс Тиллерсон. После введения антироссийских санкций ExxonMobil уже дважды обращался в американский Минфин с просьбой разрешить ему вернуться в Россию. Последний раз это было за две недели до того, как Рекс Тиллерсон стал госсекретарем США. Но каждый раз следовал отказ. Конечно, место красит человека, как мы знаем, но когда он оказался по другую сторону баррикад, какую позицию он займет? Это очень интересный психологический вопрос. Пока единственная компания, которая теряет от антироссийских санкций – это не наши добывающие компании, не та же самая "Роснефть", не европейские компании, а только ExxonMobil. Сюжет это чрезвычайно интересный. Ольга Арсланова: Тут важно избежать конфликта интересов все-таки. Сергей Лесков: Потери у них очень большие. Они сами оценивают потери от антироссийских санкций для ExxonMobil в 1 млрд долл. Деньги немалые, чего уж говорить. Поэтому я думаю, что этот сюжет тоже является предметом каких-то тайных переговоров, которые не стали достоянием общественности, Лаврова с Тиллерсоном и Трампом. Ольга Арсланова: Нам тут пишут: "Уважаемый Сергей, ExxonMobil активно работают на Сахалине прямо сейчас". Сергей Лесков: Я же сказал, что закрыты 9 из 10 проектов. На Сахалине они работают. Они не могли закрыть этот проект, потому что по правилам этих антироссийских санкций закрываются только те проекты, которые еще не вышли на полную мощность. Проект ExxonMobil на Сахалине – наверняка наш зритель знает, если проявил такую осведомленность, – он просто развернулся, уже туда сделаны все инвестиции. Поэтому из 10 проектов это единственный американский проект, который остался у нас. Я так и сказал. Спасибо за внимательность, и поздравляем с эрудированностью. Наконец, еще одна тема, которая мне кажется наиболее интересной. Еврокомиссия Евросоюза опубликовала список, который звучит любопытно "Список вымирающих стран Европы". Может быть, здесь какие-то особенности перевода. Звучит страшно, и не совсем эти страны вымирают, но это некое глобальное демографическое исследование, которое проведено в европейских странах. На первом месте в этом перечне вымирающих стран – а тут высчитывается просто, это 1 000 умерших на 1 000 рожденных (чем выше цифры, тем хуже демографическая ситуация), на первом месте Латвия, на втором Литва. Можно перечислить всю первую десятку, и в этой первой десятке будут только страны бывшего социалистического блока. Там Болгария, Сербия, наша родная Украина, Венгрия. Но других стран из Западной Европы нет. Причем европейские демографы делают прогноз, что в ближайшее десятилетие население Латвии сократится на 30%, а Литвы на 38%. Причины этого достаточно понятны – нет какой-то социальной защиты, и молодежь уезжает в Западную Европу в поисках работы. Ольга Арсланова: То есть дело не в низком уровне жизни? Сергей Лесков: Низкий уровень жизни – следствие отсутствия рабочих мест. Если вы бывали в Прибалтике, то там все жалуются на тотальное закрытие заводов, которые в советское время составляли гордость этих советских республик. Плюс к этому, в Латвии на демографическую ситуацию влияет социальное неравенство людей разных этнических групп, скажем прямо, потому что значительная часть населения там является… Как они называют русских? "Непатриды", что ли? Ольга Арсланова: "Не граждане", да. Сергей Лесков: Естественно, это тоже влияет на демографическую ситуацию. Кто же будет заводить детей, если ты поражен в гражданских правах? Возникает мысль: может быть, эти прибалтийские земли просто такие депрессивные, упаднические, ущербные по своей самой природе? Вдруг так тучи сошлись над Прибалтикой. Посмотрим на цифры. В 1940 году, когда эти территории вернулись в состав России, СССР – как угодно, – население Латвии составляло 1,8 млн человек, как и сейчас, кстати. В 1990 году – 2,7 млн человек. То есть кровавый советский режим и коммунистическая пята привели к тому, что население выросло больше, чем на 50%. Ольга Арсланова: Это насчет только русскоязычного населения тоже? Сергей Лесков: Конечно, там их было не столько. Тем не менее, вопрос вы задаете совершенно корректный, который говорит об остроте вашего мышления. Ольга Арсланова: Спасибо, Сергей. Сергей Лесков: Тем не менее, оттуда ведь никто не уезжал, русские там остались. В 1990 году, когда они стали независимыми, 2,7 млн человек, а в 2010 – только 2 млн человек. Сама по себе эта динамика говорит о многом. Здесь дело не в притоке, а в том, что и коренное население, назовем так, и русское население не дает притока. Когда мы говорим о коренном населении в Латвии, то не надо забывать, что культура там была создана немцами, которые во времена независимости 1920-1930-х гг. было полностью оттуда депортировано. Достаточно вспомнить, например, знаменитый Рижский Домский собор, он кому принадлежал? Он принадлежал немецкой общине. Латыши отобрали его в свою пользу. И вообще, я очень люблю эти страны, но правда состоит в том, что вначале XVIII века, когда эти земли были проданы Швецией в бессрочное владение Петру I и России, вы помните, сколько заплатил Петр I за Курляндию, Эстляндию и Лифляндию? 2 млн ефимков. А по договору – по-моему, это Ништадтский договор – это было передано России в бессрочное и вечное владение. Тогда была такая поговорка: "Что есть у латыша – нос и вша". Это были самые бедные в Европе районы. Сказки о том, что Российская империя потом, и коммунистическая пятна принесли какой-то ущерб этим землям – это совершеннейшая неправда. Демографический рост за последний советский период как раз об этом говорит. Между прочим, что интересно, в 1990-м году, когда Латвия вышла из состава СССР, и прибалтийские страны тоже, там начался бурный экономический рост. Это факт. Были сброшены путы этой самой командно-административной системы, появилась свободная экономика. И даже появился такой термин "прибалтийские тигры". Это некая аналогия с "юго-восточными тиграми" – с этим Таиландом, Сингапуром. И там был бурный экономический рост. Но впоследствии оказалось, что эти "прибалтийские тигры" кормились на российском транзите, потому что значительная часть российской торговли шла через прибалтийские порты. Самый крупный нефтяной терминал был построен в латвийском Вентспилсе. Я где-то видел цифры, что стоимость этого терминала, по-моему, равнялась четырем годовым бюджетам Латвии. Все это было отдано бесплатно. А теперь Россия опомнилась и построила собственный терминал в Усть-Луге в Ленинградской области. И доход прибалтийских стран из-за падения российского транзита упал на 30%, ВВП снизилось на 30%. Это еще более нанесло удар по экономике и по демографическому развитию этих территорий. Ольга Арсланова: В этом рейтинге что-то сказано о России, о том, как меняется демографическая ситуация в России? Сергей Лесков: У нас выше рождаемость, чем в Прибалтике. Я не хочу злорадствовать по поводу других стран, но Россия находится далеко не на лидирующих позициях по части демографии. Это тоже довольно серьезная наша проблема, но все-таки у нас рождаемость в последние годы превышает смертность. Хотя тут существует довольно много демографических методик. Мне как-то недавно попалась на глаза методика ЦРУ 2015 года. Она рассекречена, и поэтому была в свободной американской прессе. Там цифры, которые коррелируют с тем, что мы сейчас говорим. На первом месте там по вымиранию какая-то африканская страна, по-моему, Сьерра-Леоне, а на втором месте Украина. Но они, правда, не учитывают рождаемость. Там просто смертность на общее население. И там тоже на втором месте Украина, Латвия на пятом месте, Литва на седьмом месте, какие-то еще восточноевропейские страны. Но Россия-то на 11-м месте в этой таблице ЦРУ. Выше нас Центральноафриканская Республика. Представляете? Ольга Арсланова: То есть они на 12? Сергей Лесков: На 10. То есть гордиться нам особенно нечем. Тем не менее, я хочу подчеркнуть, и, может быть, это самое главное, что следует из этого нарратива: распад социалистической системы и распад СССР вовсе не привел к повышению уровня жизни ни в странах Восточной Европы, ни особенно в бывших союзных советских республиках. Уровень жизни и демографические, социальные показатели резко снизились. Остается только удивляться тому, что прибалтийские страны так бурно развивались – а об этом говорят объективные цифры – под пятой коммунистического ига, и российского оккупационного режима. А потом, когда они вошли в лоно истинно либеральной ценности и припали к демократической Европе, вдруг они оказались на стадии вымирания. И, как говорят сами же прибалтийские демографы, там демографическое увядание больше, чем во время войны. Это абсурд. И, мне кажется, этот факт, это научное исследование заставляет задуматься о цене тех или иных политических решений, и истинном значении каких-то абстрактных политических ценностей. Так или иначе, еще раз, России гордиться нечем, но наше падение по сравнению с другими странами из бывшего советского блока, не такое большое. Хотя проблемы есть. Ольга Арсланова: Ну, ничего. Сейчас введут налог на малодетных, и тут же демографию поправим. Сергей Лесков: Пойдет вверх. Бурно пойдет вверх. Те же самые латыши как о сладком сне вспоминают о поддержке семей в советское время, чего сейчас там совсем нет. Я в прошлом году был в последний раз в Латвии, это совершенно чудесный край, но во многом они живут за счет того, что… Они проживают капиталы родителей и дедов. Живут на русских туристах, на русском транзите. Собственного производства там нет, как оно свернулось и во многих странах Восточной Европы. Мы об этом время от времени говорим, и, как это ни печально, но такой промышленно развитый анклав как Украина, тоже вступил на этот неверный путь. Там ведь и сейчас уже закрываются многие гиганты советской индустрии. Ольга Арсланова: Несколько вопросов наших зрителей. Тут был очень интересный вопрос о том, какой режим в истории России вам симпатичен. Сергей Лесков: Во время правления Екатерины Великой Россия прирастала территориями как ни одна другая страна. В состав России просились даже Гавайи. Это исторический факт. Бюст Екатерины Великой стоял в кабинете основателя и США Бенджамина Франклина, еще у кого-то он стоял. То есть даже отцы-основатели в будущем самого могущественного государства, они преклонялись перед русской императрицей. Я думаю, что именно ускорение, которое придала эта немецкая принцесса, которая поначалу не знала ни слова по-русски, нашему государству, заставляет считать, что, может быть, она самый великий деятель нашей истории. Неслучайно Николай Бердяев говорил о том, что у России женская душа. Может быть, это душа Екатерины II. Петр Кузнецов: Сергей, я еще нашел. Оказывается, Климкин-то встретился с Трампом. Сергей Лесков: Да вы что? Петр Кузнецов: Я даже составил изображение, как Трамп встречался с Лавровым. Наверху Лавров с Трампом, и Климкин внизу фотографируется с Трампом. Ольга Арсланова: Трамп не встал, да? Петр Кузнецов: Там закрыто. Там не видно, что Трамп заказывает у Климкина гамбургер. Почувствуйте разницу. Так что встреча все-таки состоялась. Сергей Лесков: Может быть, галушки? Петр Кузнецов: Может быть. Тут уже простор для фантазии. Ольга Арсланова: В нашем глобальном мире, скорее всего… Петр Кузнецов: Прорвался все-таки. Сергей Лесков: Да. Ольга Арсланова: Спасибо, Сергей. Тогда отпускаем вас до завтра. Сергей Лесков: До свидания. Ольга Арсланова: Наши зрители рады вас снова видеть, с нами, рады, что вы вернулись из отпуска. Завтра у нас подведение информационных итогов уже недели. До встречи. Петр Кузнецов: Спасибо. Ольга Арсланова: Сергей Лесков был с нами.