Марина Калинина: Сергей Лесков уже с нами в студии. Здравствуйте, Сергей. Сергей Лесков: Добрый день. Марина Калинина: Что сегодня взволновало вас? Сергей Лесков: Меня взволновало? Как-то ко мне в лесу подошел добрый человек утром, когда я гулял там с собакой и ребенком, и сказал: "Меня очень взволновало то, что вы вчера упомянули большевиков недобрым словом". Я внутренне содрогнулся, и мне показалось, что этот прохожий сейчас поступит со мной примерно так же, как поступал Троцкий с врагами революции. Давайте не будем говорить в терминах, что меня взволновало. Хирург перед операцией должен сохранять олимпийское хладнокровие. Марина Калинина: Ну, давайте. Сергей Лесков: Но вот, что мне показалось интересным . Мы год назад очень много говорили об аресте министра экономики Улюкаеве. Неоднократно возвращались к этой теме. По существу это был второй случай, когда федеральный министр оказывается под судом. Первый раз это был Евгений Адамов, министр по атомной энергии. Но он не был арестован на рабочем месте. Его преследовало иностранное законодательство. Они просто потом передали его в Россию. А вот в таком чистом виде это как бы первое дело против российского федерального министра. И очень много зрителей спрашивали: "Как там дело Улюкаева?". Марина Калинина: Да. Вчера было очень много сообщений, и сегодня тоже. Сергей Лесков: Суд начался. Пока там идут какие-то предварительные слушания. Вы знаете, что всякий такой серьезный суд, как и опера, состоит из увертюры. Сейчас какая-то увертюра. Тем не менее, нельзя не обратить внимание на многие обстоятельства, которые окружают это дело. Это чрезвычайно важное событие для российской действительности. Во-первых, в преамбуле к этому рассказу я должен сказать, что когда арестовывают такого высокого чиновника, то вся просвещенная публика уверена, что его арестовали не потому, что он виноват, а потому что это кому-то выгодно. Громадное большинство наших людей, конечно, уверены, что всякого высокого чиновника можно взять за жабры. А берут лишь избранных по каким-то другим соображениям. Конечно, еще и это делает это дело чрезвычайно показательным. Я другими словами могу сформулировать этот вопрос. Это единичный, отдельный случай коррупции, или это какая-то, прямо скажем, война кланов, война каких-то кремлевских башен друг с другом? Мы вернемся к этому вопросу. Но надо еще вот что сказать. Что, конечно, вот это происшествие, которое состоит в том, что в офисе "Роснефти" вечером министру Улюкаеву было вручено 2 кейса с двумя миллионами долларов, и он был бы тут же взят под микитки. Повлекло за собой еще много больших следствий. Мы на прошлой неделе говорили о пяти наших vip-арестантах, которые разные губернаторы, тот же министр Улюкаев, которые отрицают свою вину. Многие сложили лапки и покорились судьбе. Один из пяти не согласных с обвинениями – это Алексей Улюкаев. Он отвергает эти обвинения, говорит, что это злостная провокация. Чья провокация, впрочем, он не говорит. Это тоже интересно. Юрий Коваленко: Это, наверное, следствие покажет. Сергей Лесков: Тоже поговорим на эту тему. Так вот, знающие люди говорят, что эти 2 млн долларов, в существовании которых сомневаться не приходится – это некая благодарность "Роснефти" за доблестный труд чиновников Минэкономики по оформлению сделки, которая состояла в приобретении компании "Башнефть" компанией "Роснефть". История не закончилась. И "Башнефть" первоначально принадлежала к так называемой финансовой группе "Система" во главе с Владимиром Евтушенковым. И по этому делу он хоть и олигарх, но успел посидеть в тюрьме. Это тоже исключительный случай. И потом согласился уступить "Башнефть" "Роснефти". Но ведь "Роснефть" продолжает преследовать систему. И требует сейчас 170 млрд долларов (это совершенно неподъемная сумма). И хотя АФК "Система" – крупная компания, но это, в общем-то, пустит ее по миру. Уже арестованы активы, не безразличные далеким от схватки этих акул людям. Например, "МТС" арестован. Юрий Коваленко: Если мне не изменяет память, это фактически ровно копейка в копейку стоимость этого телекоммуникационного оператора. Сергей Лесков: Не только "МТС". Там, по-моему, арестовано еще несколько каких-то компаний. Страховая компания… в которой многие состоят, еще что-то. Почему я обращаю на это дело внимание? Если бы грызлись нефтяные компании друг с другом или банки, я думаю, можно было бы смотреть на это с каким-то равнодушием, с относительным равнодушием. Но дело в том, что "Система" – это едва ли не единственная компания, поднявшаяся на топ-уровень благодаря развитию высоких технологий. Остальные все наши компании – это сырьевые компании либо металлургические компании, что, впрочем, тоже сырьевые. Это единственная компания, которая развивает высокие технологии. А Владимир Евтушенков, опальный олигарх, пожалуй, единственный, кто сумел сделать состояние на наукоемких технологиях. В Америке таких очень много. Мы знаем эти имена. Эти имена стали уже нарицательными. В России, к великому сожалению, только один человек с помощью технологий сумел стать богатым. И он оказался белой вороной среди нефтяных олигархов. Вот они ему и выклевали глаз и отобрали все. А теперь он вообще на паперти окажется. Я не думаю, что это последнее, что у него есть, но так или иначе логика в этом есть печальная. Руководство страны призывает выйти из технологического тупика, развивать высокие технологии. А на деле-то мы видим, какая реальность. Реальность печальная. Она противоречит и нуждам страны, и призывам руководства страны. Об этом нельзя было не сказать. Кстати, мы ведь много говорим, и в экономических программах развития России об этом тоже пишется, что управление государственной собственностью низкоэффективно. Это некая аксиома, которую знают все страны мира. Посмотрим на ту же самую "Роснефть". Они только что днями опубликовали экономический отчет. Я ничего не выдумываю. Можно посмотреть их собственные данные. В первом полугодии долги в рублях выросли на 47%, в долларах – на 60%. Чистая прибыль компании "Роснефть", которая собирает вокруг себя все, что плохо лежит, несмотря на это, упало на 20%. А операционные расходы по разным отраслям выросли на 15-20%. Юрий Коваленко: Это колоссальные суммы. Сергей Лесков: И не извиняет падение рубля, какие-то колебания на нефтяном рынке. Сами по себе эти цифры говорят, что что-то не в порядке у них там внутри, низкая эффективность. Но, с другой стороны, может быть, "Роснефть" – это не про эффективность, это про что-то другое? Может быть, это какой-то стратегический резерв? Марина Калинина: А это про что? Сергей Лесков: Стратегический резерв государства. Давайте тогда мы не будем говорить об экономике применительно к нашему энергетическому сектору. Это какие-то другие соображения. Итак, что еще интересного в деле Улюкаева? Это американские президенты могут вызываться в американский суд. Понятно, что, кроме Улюкаева, там есть самый крупный фигурант, и об этом прямо писалось, много говорилось, что он прибыл в офис "Роснефти" по прямому звонку руководителя "Роснефти" Игоря Ивановича Сечина. По другому звонку, конечно, министр бы не поехал. Это совершенно очевидно. Но непонятно. Это же главный свидетель. Будет ли в качестве главного свидетеля фигурировать на суде один из самых влиятельных российских бизнесменов и политиков, один из самых приближенных к президенту людей? Это вопрос очень интересный. До какой степени тогда могут быть откровенны и чистосердечны показания обвиняемого, если не будет главного свидетеля? Вопрос. Официальный представитель "Роснефти" сказал, что нет никаких препятствий для явки Сечина в суд, если суд его, конечно, вызовет. Но если, конечно, глава "Роснефти" не будет занят по работе. С другой стороны, мы знаем нашу жизнь. Такой человек для суда может быть занят всегда и навеки. Юрий Коваленко: И будет присутствовать факультативно либо каким-то образом по скайпу, предположим. Сергей Лесков: Это исключить нельзя. Но это тоже любопытный поворот. Мы говорим о судебной реформе. Судебная реформа прежде всего предполагает пиетет к суду. Проявит ли этот пиетет такой человек, или нет? Не знаю. Время покажет. Это очень интересно. Вымогал ли Улюкаев взятку? Интересно. Сейчас можно сказать, что вряд ли. Потому что эту сделку по "Башнефти" поддержал кто? Президент. Вымогать взятку у руководства "Роснефти" по тому делу, которое освещено именем президента, не будет даже самоубийца. Из этого можно сделать какой вывод? Видимо, благодарность (я скажу в нарицательной форме) нищим Башмачкиным из министерства – может быть, это дело обычное? А тогда почему было вдруг решено наказать министра, если он занимался обычным делом? Какая кошка пробежала между такими влиятельными персонами? Выяснит ли это суд, я не знаю. Вот мы недавно (неделю назад или чуть больше) говорили о том, что в Узбекистане начинается следствие по обвинению в куче преступлений дочери президента Каримова Гульнары Каримовой. И я должен сказать, я высказывал эти сомнения, насколько откровенны будут ее показания, потому что она может потянуть за собой на дно очень многих. Не она же одна там мошенничала. Это совершенно очевидно. Эти дела похожи – дело Улюкаева и дело Гульнары Каримовой. Насколько откровенны будут эти признания? И надо сказать, что наша публика уже не страдает той доверчивостью, когда во время процессов, предположим, 1920-1930-х годов можно было повесить ей на уши любую версию и обвинить людей в том, что они вредители, шпионы, даже марсиане, если бы хотелось. Публика не поверит, я думаю, в какие-то недоказательные гипотезы. И наконец последнее, на что я обратил бы внимание – обычно следствие по делу об экономических преступлениях длится довольно долго. В данном случае оно длилось меньше года. Юрий Коваленко: Причем, было спрогнозировано, что до конца лета дело будет в суде и так далее. И что самое главное – и судья, и следователи, которые участвуют во всем этом деле – это непростые люди. Они уже были задействованы во многих делах. Сергей Лесков: Правильно, я согласен. Марина Калинина: И надо сказать, что с 30 томами этого дела ознакомились достаточно быстро и адвокаты… Сергей Лесков: И что отсюда следует? Отсюда следует с большой степенью вероятности, что достигнуто некое досудебное соглашение. Поэтому так все быстро делается. А если достигнуто досудебное соглашение, я опять же предположу, все это вероятностные какие-то гипотезы, вряд ли вода окажется чистой, суд будет стремиться докопаться до дна. Я думаю, будет вынесено какое-то решение, которое удовлетворит все стороны. И самое главное в этой ситуации – конечно, сохранить рейтинг власти. Поэтому будет сделан, конечно, упор на то, что это отдельное коррупционное происшествие, которое никак не укладывается в чистую систему бюрократических взаимоотношений. Юрий Коваленко: То есть показательной казни не будет? Это будет какой-то абсолютно свободный приговор, после которого адвокат скажет о том, что, конечно же, мы будем его обжаловать. Сергей Лесков: Может быть, ему дадут два года. Год он уже как бы отсидел под домашним арестом, кстати. Марина Калинина: Он, кстати, продлен, по-моему, до середины января. Сергей Лесков: А, ну вот. Тем более. В общем, я думаю, что Алексей Улюкаев пройдет по дорожке Евгении Васильевой. Юрий Коваленко: Даром, что стихи не пишет. Сергей Лесков: Почему? Они оба чрезвычайно одаренные в художественном плане личности. Та писала картины и песни, а этот – стихи. Марина Калинина: Вот наш зритель спрашивает: "А в СССР министров когда-нибудь арестовывали на рабочем месте?". Сергей Лесков: Какой-то странный вопрос. Я в следующем сюжете несколько слов скажу об одном из министров. Десятки министров были арестованы и больше не увидели свою семью никогда. Это было сплошь и рядом. Не знаю. Был такой всесильный сталинский вождь Лазарь Каганович. У него брат был министром какой-то промышленной отрасли, по-моему, тяжелого машиностроения, если я не ошибаюсь. Михаил, кажется. Он был арестован и погиб в лагере. Сплошь и рядом. А, например, министр Ежов. Марина Калинина: Просто человек несколько раз спрашивал. Я хотела, чтоб вы ему в прямом эфире ответили. Сергей Лесков: Это было очень много. Да еще во времена Хрущева тоже арестовывали. Во времена Хрущева были самоубийства первых секретарей обкомов. Первый секретарь Рязанского обкома партии, например, покончил с собой под угрозой разоблачения. Нет. Тогда времена были гораздо более жестокие. И сейчас, в общем, чиновники расслабились. Юрий Коваленко: Никто не стремится покончить с собой. Сегодня есть такое понятие, как досудебное соглашение, и это решает очень многие вопросы в будущем. Сергей Лесков: Сейчас, конечно, времена такие вегетарианские по сравнению с тем, что было раньше. Есть еще одна чрезвычайно интересная тема, болезненная, важная во всех отношениях. Пару дней назад МИД устами заместителя министра объявил о том, что Россия постарается избавиться от зависимости от доллара. Но это важно, конечно. Потому что санкции, это совершенно очевидно, будут длиться несколько десятилетий. И в этой ситуации ничего другого не остается. Знаете, как Михаил Жванецкий говорил: "Лучше маленький доллар, чем большое спасибо". Поскольку мы большого спасибо, видимо, уже не дождемся из-за океана, то придется каким-то образом отказываться и от маленького доллара, как бы он ни грел приятно портмоне. Но возможно ли в современном мире уйти от этой долларовой зависимости? Давайте посмотрим. Марина Калинина: Главное – каким образом. Сергей Лесков: Да, каким образом. Возможно ли это. Политический это призыв, или здесь есть какие-то механизмы, которые могут это сделать. Прежде всего, конечно, напрашивается… Мы помним, что еще года три назад, когда были введены санкции, у крупнейших российских банков возникли сложности с платежными системами Visaи MasterCard. Уже тогда было принято решение о создании национальной платежной системы "Мир". На это ушло некоторое время. И сейчас во многих государственных организациях эти карточки "Мир" начали раздавать. Это реально. То есть часть зарплаты в государственных и окологосударственных структурах, я думаю, в директивном порядке будут переведены на карточки "Мир". Марина Калинина: Да. Но надо заметить, что не все банкоматы их принимают. Сергей Лесков: Это дело времени. Никто не запрещает человеку завести еще какую-то карточку. Я понимаю. Здесь на любой тезис можно какой-то антитезис выдвинуть. Но в любом случае создание национальной платежной системы (в Китае национальная платежная система) ослабляет зависимость от доллара. Перейдут ли частные компании на эту систему – пока такой тенденции не видно. Прежде всего потому, что нет угрозы отключения от международной платежной системы Swift, которая как бы контролирует все это дело. Иран отключен от Swift, кстати. Но России пока никто этим не угрожает. Северная Корея даже и не входила в этот Swift. Какие есть еще возможности? Есть такая организация БРИКС. Туда входят Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южная Америка. Уже довольно давно ведутся разговоры о переходе во взаиморасчетах на национальные валюты. Пока это не сделано. Но это может произойти. Есть еще один экономический союз, который называется Евразийский, куда входят многие наши бывшие партнеры по СССР, а также азиатские страны. Там уже многие расчеты осуществляются в рублях, прежде всего между российскими партнерами. И рубль становится там все более распространенной и популярной валютой. 75% всех расчетов внутри этого самого Евразийского Союза совершается в рублях. Это много. Это тоже, конечно, увеличивает независимость от доллара. И здесь есть интересная такая тенденция. В основном-то это, конечно, расчеты между российскими участниками. Так вот, если снизить какие-то транзакционные издержки, там, ликвидировать административные барьеры, то есть сделать операции в рублях выгоднее, чем в долларах, то будет еще больше, чем 75%. Пожалуй, эти возможности, которые я сейчас перечислил, являются единственными. Больше пока не просматривается. И почему? На самом деле финансовый мировой рынок живет по законам доллара. Когда это произошло? Была такая Бреттон-Вудская система, принятая в 1944 году после войны. Конечно, по результатам Второй мировой войны есть очевидно только один выигравший – это Америка, которая отгородилась большой рекой от театра боевых действий под названием Атлантический океан. И они, конечно, нагрели руки невероятно. И в 1944 году на этом американском курорте была принята какая-то жесткая привязка курса золота к доллару: за тройскую унцию 35 долларов. Марина Калинина: Но это ведь уже давно не так. Сергей Лесков: 44 страны тогда там участвовало в этом соглашении. По результатам этого Бреттон-Вудского соглашения 80% всех мировых финансов были сконцентрированы в Америке. Именно благодаря этой системе возник Международный валютный фонд, Всемирная торговая организация. Она, правда, раньше называлась иначе, но неважно. Всемирный банк, Генеральное соглашение по тарифам и торговле. То есть все финансовые организации перекочевали в Америку. Для нас вот что интересно. Россию же тоже приглашали присоединиться к этому Бреттон-Вудскому соглашению. И деньги предлагали за это американцы. Общий объем ленд-лиза, помощи во Второй мировой войне, которую оказала США СССР, большое им спасибо за это, хотя формально это был долг. Слово "ленд" об этом говорит. Это 11 млрд долларов. Доллар тогда иначе стоил. Так вот, СССР и Сталину американцы предлагали 6 млрд долларов, то есть больше половины ленд-лиза, за вхождение СССР в Бреттон-Вудскую систему. Сталин и министр финансов Арсений Зверев оказались единственными мировыми лидерами, которые отказались от вступления в Бреттон-Вудскую систему и не попали благодаря такому дальновидному решению в зависимость от доллара. Все время своего существования до распада СССР, в общем-то, рубль был независим от доллара. И в значительной мере это помогало преодолеть экономические сложности, с которыми столкнулся СССР. Но финансовая система СССР была чрезвычайно устойчива. Кстати, Арсений Зверев, мы говорили про советских министров, он был министром с конца 1930-х годов до начала 1960-х. Он поспорил с Хрущевым и ушел. Лет 35, наверное. Это была самая устойчивая финансовая система в мире. Но в 1990-х годах, конечно, в демократической России был принят целый ряд, как уже сейчас становится ясно, ошибочных решений по управлению финансами. И возникает, конечно, вопрос: "Много мы вообще денег то держим в США?". Вот эти золотовалютные запасы России. Все финансовые сделки (например, кредитование) совершаются (надо смотреть правде в глаза) в долларах. Для России болезненно, конечно, то, что мы больше половины наших экспортных доходов получаем от продажи нефти. Еще металлы процентов 20. Это тоже только долларовый рынок. Здесь уже никуда не уйдешь. Только со странами БРИКС мы можем. Юрий Коваленко: А на БРИКС мы сколько можем… Сергей Лесков: Это очень сложно сосчитать. Но, по крайней мере, там можно что-то пытаться сделать. Но с Европой, с которой мы торгуем нефтью и газом, как там уйти от долларовой зависимости? Невозможно. Мы совершаем и храним 95% наших денег в долларах. На все остальные валюты у нас уходит только 5%. Предположим, какие-то деньги мы храним в евро, какие-то еще валюты есть. Но 95% наших золотовалютных запасов – это доллары. Сейчас у нас 420 млрд долларов запасы. Что характерно, совсем недавно, в 2000 году (это когда Путин стал президентом) знаете, какой у нас был золотовалютный резерв в России? 8 млрд. Сейчас 420 млрд. То есть не надо думать, что Россия прогибалась под изменчивый мир. Вы видите, как выросли активы… Юрий Коваленко: А еще и с учетом курса… Сергей Лесков: А если еще там все внешние активы России прибавить… Ценные бумаги тоже американские. А как мы еще можем хранить? Это 1.5 трлн долларов. Самые большие золотовалютные запасы у китайцев – 3 трлн долларов. У нас 420 млрд. У них 3 трлн. На втором месте Япония. Там 1.2 трлн. Но Россия на 7 месте в мире по этим золотовалютным запасам. И еще раз – они хранятся в долларах благодаря этой Бреттон-Вудской системе, которой сейчас уже нету, но нынешняя система унаследовала какие-то эти традиции. По большому счету, можно несколько ослабить зависимость от доллара. Но пока не будут решены вот эти проблемы… Самая главная проблема – наша зависимость от экспорта энергоресурсов, сырья. Для того, чтобы радикально снизить эту зависимость, нам надо перейти на экспорт обрабатывающей промышленности, высоких технологий, где высокий уровень человеческого капитала. Мы помним, что в первом сюжете мы говорили о том, что единственная компания, которая состоялась в высоких технологий, оказалась с бельмом на глазу. Вот видите. Жизнь требует одного, а реальность ведет нас в другую сторону. Вот такая ситуация. Я не нахожу, что ситуация какая-то трагическая. Вспоминаются, конечно, слова немецкого драматурга Бертольда Брехта. Как он сказал? "Что значит ограбить банк по сравнению с тем, чтобы основать банк?". У кого банки, у того на самом деле и власть над миром. Вот эта Бреттон-Вудская система по существу сумела аккумулировать все банковские средства мира в одной стране. 80% всех денег крутится фактически на этом рынке. Поэтому, конечно, России надо двигаться в сторону ослабления своей зависимости от доллара. Но пока в сложившихся рыночных условиях (и мы сами себя загнали в этот угол, сами своими руками выкопали яму) своими руками мы должны себя как-то, как мышка, взбивать эту сметану и выбираться из стакана. Мы сами должны. Никто не поможет. Мы 25 лет дружили с Америкой, и вот, к чему привели. Не надо дружить. Мы все время хотим найти каких-то друзей. Надо преследовать собственную выгоду и сохранять голову спокойной. Еще одна интересная экономическая тема. Она, кстати, вытекает из того, о чем мы говорили. К сожалению, приходится признать, что мир переходит на язык санкций. Теперь возможна торговая война (кто бы мог подумать?) – Америка хочет пригвоздить к позорному столбу теперь уже Китай. Юрий Коваленко: Страну с передовой экономикой. Сергей Лесков: Да. Только что мы говорили о Китае. Теперь еще Китай будет думать о том, как бы ослабить свою зависимость от доллара. Мы помним, что недавно Си Цзиньпин и президент Трамп встречались в резиденции Трампа, о чем-то говорили. Хотя знатоки восточного церемониала говорят, что Си Цзиньпин был просто неприятно поражен манерами Трампа. Но разные культурные ценности. Трамп потребовал от Си Цзиньпина давление Китая на Северную Корею, чтобы та отказалась от своей военной программы. Си Цзиньпин попросил 100 дней, но ничего не сделал. 100 дней уже прошли с той встречи. И вот теперь в Вашингтоне достали с пыльной полки человека по имени Роберт Лайтхайзер, который вел торговую войну в 1970-х годах с Японией. Американцы считали, что японцы как-то с помощью демпинга завалили их рынок цветными телевизорами, мотоциклами – вообще всем, чем угодно. Была такая торговая война, по-моему. Юрий Коваленко: Даже анекдот родился о том, что американцы выяснили, как Япония утилизирует свой металлолом: она прикручивает к ним 4 колеса и отправляет их в Америку в виде автомобилей. Сергей Лесков: Да. Вот теперь они этого человека… Кстати, эта фамилия Лайтхайзер не напоминает вам главного героя из "Во все тяжкие" этого химика Хайзенберга. Юрий Коваленко: Здесь уже какая-то алхимия, судя по всему. Сергей Лесков: Ну вот. И он уже тут разработал целую программу, как пригвоздить Китай. Причем, там же обороты безумные. 600 млрд долларов взаимный оборот. У нас с Китаем 60 млрд, а там 600 млрд. А с Америкой у нас торговый оборот 20 млрд. А у тех 600 млрд между собой. Представляете, как они будут воевать? Причем, профицит у Китая 350 млрд. Это Китай туда все продает. Это мастерская. И это, конечно, невыгодно. Трамп предупреждал, что такой перевес ему не нравится. Но китайцы же хитрые. Там этот восточный политес. Они проголосовали сейчас в Совете безопасности за санкции против Северной Кореи. Но нефть они продолжают продавать в Северную Корею. И там поговаривают, что какими-то тайными тропами осуществляют и другую поддержку Северной Кореи. Я думаю, что американцы больше всего боятся вот еще чего. Ведь Китай – коммунистическая страна. И они живут по планам. СССР тоже раньше жил по планам. Теперь у нас их нету. Марина Калинина: Причем, вообще никаких. Сергей Лесков: Никаких, да. Китай совершенно четко объявил о том, что к 2025 году он превратится в мирового технологического лидера. Марина Калинина: Совсем скоро. Пока все к этому идет. Сергей Лесков: Сказал – сделал. Так живет Китай. Причем, они уже даже наметили целые отрасли, где они засунут весь мир за пояс. Это производство беспилотников, электрических автомобилей, медицинского оборудования, микрочипов. Юрий Коваленко: А без микрочипов китайских… да. Сергей Лесков: И много. Там целый перечень уже есть. Американцы, конечно, думают, что китайцы у них все украдут. А эта торговая война юридически оформляется так называемой 301-й статьей закона о торговле с США. Если у США воруют интеллектуальную собственность (что делали японцы тогда)… "Господин Хайзенберг" решил, что японцы воруют американские технологии. Сейчас уже не разберешься. Может быть, они воровали все из журнала "Наука и жизнь". А вот теперь они хотят прижать Китай за это объявленное будто бы воровство. Интересные события ожидаются. Если США и Трамп объявят торговую войну Китаю, то, конечно, Китай и Россия сблизятся еще больше. И вот тогда возможен, конечно, переход в расчетах Китая и России на национальные валюты. Пока этот и газопровод, и нефть мы продаем, и еще какие-то… Юрий Коваленко: Такое ощущение, что Трамп подталкивает Китай к дружбе с Россией, сам того, может быть, даже и не желая. Сергей Лесков: Об этом можно поговорить. Я вот, что скажу. В авиации говорят: "Чем лучше самолет, тем хуже пилот". Примерно то же самое можно сказать и про Америку. Очень хорошая, устойчивая государственная система, которая может выдержать любого пилота (президента). Если торговая война будет объявлена, то Россия и Китай могут перейти со своими примерно 100 млрд торгового оборота на расчеты в юань и рубль. Марина Калинина: И обманут Америку. Сергей Лесков: Это будет некий тоже уход от зависимости от доллара. Юрий Коваленко: В общем, да. Сергей Лесков: Если есть возможность, я могу на какие-то вопросы ответить. Марина Калинина: В основном комментируют дело Улюкаева. Тут уже развернулась дискуссия. Накажут его реальным сроком, не накажут. Чем это закончится… Сергей Лесков: Я не желаю человеку зла. Марина Калинина: Сравнивают с Васильевой. Сергей Лесков: Тюрьма не делает человека лучше. Особенно поэта. Марина Калинина: Много разных мнений. Спасибо вам большое. Это были главные темы дня в трактовке обозревателя ОТР Сергея Лескова. Юрий Коваленко: Спасибо большое. Сергей Лесков: До завтра.