Юрий Коваленко: Ну а к нам в студию уже зашел обозреватель Сергей Лесков, ему не терпится рассказать об итогах этой недели. Добрый вечер. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Сергей Лесков: Да, событий было много, это правда. Юрий Коваленко: Ну что же, тогда не будем мешать. Сергей Лесков: Да вы никогда мне и не мешаете, вы всегда только и помогаете разогнаться… Ольга Арсланова: Хотя и пробовали, но не получается. Сергей Лесков: …сталкиваете, как лыжника с трамплина. Все ближе знаменательный день 18 марта, когда в нашей стране будут выборы президента, и Центризбирком уже определил порядок, наверное, самой интригующей части этой предвыборной гонки, я имею в виду телевизионные дебаты. Я поподробнее расскажу, как это будет выглядеть, а социологи тем временем все время уточняют картину предпочтений среди всех восьмерых кандидатов. И знаете что интересно? Выясняется, что картина предпочтений несмотря на избирательную кампанию не меняется. Такое впечатление, что наши граждане относятся к политикам по принципу любви с первого взгляда: программа не важна, важен имидж. Давайте мы обсудим эту животрепещущую тему. Неделю назад началась Олимпиада в Корее. Событий там достаточно много, и сегодня наши спортсмены получили несколько медалей. Но мне кажется, что… К сожалению, золотых медалей до сих пор нет, но я совершенно уверен, что они будут. Мне кажется, что самое интересное событие на Олимпиаде происходит вокруг олимпийских арен, и давайте мы постараемся рассмотреть самые такие, на мой взгляд, сенсационные события, которые составляют красочное обрамление Олимпийских игр. Сегодня возобновились полеты самолета Ан-148. То, что они возобновились всего через несколько дней после аварии (погиб 41 человек), конечно, говорит о том, что практически не остается сомнений в том, что причиной аварии стал пресловутый человеческий фактор. Но, в общем-то, даже если это вина экипажа, говорить о том, что вся проблема сводится к этому, было бы, конечно, близорукостью, потому что уровень профессиональной подготовки наших пилотов, как и вообще уровень профессиональной подготовки всех специалистов в нашем государстве – это проблема экономическая, политическая, стратегическая. Но на мой взгляд, просто в авиации это выглядит как индикатор нашего профессионализма, потому что именно в авиации цена ошибки сказывается слишком быстро. Еще одно на мой взгляд важное событие: глава Комитета Государственной Думы по обороне, генерал Владимир Шаманов, министр иностранных дел Сергей Лавров говорят о безотлагательной необходимости принятия нового для нас закона о частных военных компаниях. Очевидно, что актуальность такого закона стала на повестку дня после недавних событий в Сирии, и в общем-то, во всех развитых странах есть не только частные военные компании, но есть и законодательство на этот счет. Не будем забывать, что ЧВК – это огромная сфера бизнеса, рынок ЧВК в мире оценивается сегодня в 100 миллиардов долларов, и Россия при в общем-то профессиональном, высоком уровне подготовки наших людей, умеющих обращаться с оружием, конечно, могла бы быть одним из лидеров и на этом рынке. Ну а по поводу событий в Сирии, о которых много говорила мировая пресса, конечно, надо признать, что, в общем, это типичный образец информационной войны и так называемых фейковых новостей, это один из самых популярных терминов, который вошел в обиход в 2017 году. Мы тоже коснемся этой темы.    Ольга Арсланова: Начнем с выборов. Сергей Лесков: Начнем с выборов. Ольга Арсланова: Тем более что остается все меньше и меньше времени до 18 марта. Сергей Лесков: Когда у человека есть выбор, это на самом деле самое прекрасное, что есть в жизни, это некая конкуренция. Но у нас, скажем правду, конкуренция ведется не за первое место, а за последующие места, прежде всего за второе. Итак, впервые в нашей практике телевизионные дебаты, как на этой неделе определил Центризбирком, будут происходить в формате круглого стола. Так было во Франции, кстати, на последних выборах, все кандидаты собирались. Если мне память не изменяет, их было 8 во Франции, в общем, было достаточно много времени, для того чтобы все там высказались. Там были неожиданности: кандидаты, которые не котировались, благодаря вот этой конкуренции, этому рыцарскому турниру, что ли, сумели повысить свой рейтинг. У нас, прямо сразу скажем, Путин не участвует в этих дебатах, оно и понятно, причин, я думаю, здесь несколько. Его рейтинг настолько выше, чем рейтинг всех других кандидатов даже вместе взятых, что он просто поделился бы своей известностью. Ну а манера вести диспут некоторых из этих уважаемых и добрых людей такова, что, в общем-то, я думаю, что они сорвались бы в недопустимый по отношению к главе государства тон, в общем-то, это грозило бы обратить дебаты в какой-то недопустимый для государственной власти вид. Поэтому… Кстати, у нас никогда глава государства и кандидат №1 не участвовал в прямых дебатах. Это, видимо, и некоторая традиция… Ольга Арсланова: Разрыв рейтингов, да? Сергей Лесков: Ну были случаи. В выборах 1996 года была борьба, в общем-то, равновеликих политических титанов, я имею в виду Ельцина и Зюганова. Я думаю, что здесь есть и некоторая политическая традиция России, где власть в известной мере всегда склонялась к какой-то авторитарности, общество достаточно сильно подвержено патерналистским взглядам, и власть должна быть немногословной, загадочной, величественной. И, наверное, настанет такое время, когда трансформация нашей политической традиции приведет к тому, что у нас будут возможны и прямые диспуты, но сейчас это кажется невозможным и фантастическим. Ну а по поводу рейтингов. Мы много раз говорили, что на втором месте идет Грудинин, кандидат от Коммунистической партии, на третьем месте Жириновский, кандидат от ЛДПР, по-моему, он рекордсмен по участию, на четвертом месте Ксения Собчак (может быть, это и неожиданно, но она не уступает этого места), ну а дальше уже какие-то мизерные величины, в том числе совсем небольшой процент и Григория Явлинского, который тоже является как бы старожилом президентской гонки. И вы знаете, он все ездят по стране, выступают перед своим электоратом (я хотел сказать паствой, нет, это было более недопустимой вольностью). А Путин не выступает, он болел на этой неделе. И тем не менее вот это вот соотношение рейтингов не меняется. Все это заставляет предположить, что, в общем-то, мы являемся, конечно, продуктом некоей вот этой вот КТО-ТО эпохи потребления, что ли. Ведь политики тоже для нас являются неким потребительским продуктом, да, будем прямо говорить. И вот как у нас сформировалось устойчивое мнение, оно и не меняется. Неважно, что он говорит, программы они какие-то подготовили, программы никто не слушает, говорят, что и у Трампа программу не слушали, важнее были какие-то другие параметры, называются они имидж и лозунг, умение себя преподнести, и не так важно, что ты говоришь. Все это, конечно, напоминает любовь с первого взгляда. Ольга Арсланова: А было разве когда-то по-другому? Юрий Коваленко: Может ли быть как-то по-другому? Сергей Лесков: Кстати, вы с таким страданием и чувством это сказали. Вы знаете, чем отличается… Ольга Арсланова: Мне кажется, люди должны читать программы. Сергей Лесков: …любовь в понимании женщины от любви в понимании мужчины? Женщина верит в любовь с первого взгляда, как в политике, а мужчины верят в любовь при первой возможности, и в этом отношении мужчина больше похож на политика, конечно, который хочет овладеть вниманием своего электората. Я не думаю, что российское общество чем-то отличается в этом смысле от, условно говоря, продвинутой американской демократии. Все-таки мы являемся продуктами этой информационной эпохи, и на самом деле, как сказано в знаменитой рекламе, имидж – это все. Ну и возможны ли здесь ошибки? Я думаю, что возможны. В той же Америке именно любовь с первого взгляда приводит часто к разочарованию в политиках, такое бывает очень нередко, и рейтинг популярности президента после славной победы на выборах часто очень редко снижается, последний раз это было у Обамы. Ольга Арсланова: С другой стороны, наверное, люди интуитивно понимают, что даже декларируемая программа необязательно будет исполняться в конечном итоге. Сергей Лесков: Ну да. Ольга Арсланова: А образ не обманет, ты веришь образу человека. Сергей Лесков: Но ты можешь сам обмануться. Нет, я вообще не верю в интуицию. Интуиции вообще нет. Интуиция должна быть каким-то образом оцифрована, она при оцифровке превращается в какую-то сумму все-таки знаний, а по части интуиции… Любовь с первого взгляда в таком случае тоже интуиция, но как говорил Бернард Шоу, любви с первого взгляда можно верить не больше, чем, предположим, медицинскому диагнозу при первом же прикосновении. Юрий Коваленко: Но все-таки не стоит, наверное, как-то любить ушами, любить глазами только лишь, надо как-то полностью все чувства и разум подключать. Ольга Арсланова: И все-таки каждый кандидат какие-то тезисы очень короткие, возможно, популистские, но обозначает, мы все равно понимаем, за что тот или иной человек, он вот такой или… Справедливость какая-то социальная… Сергей Лесков: Ну через 2 недели… Кстати говоря, вот эти вот телевизионные дебаты начнутся сразу как завершится Олимпиада. Из-за того, что интерес, так кажется… Ольга Арсланова: …нельзя перебивать, понятно. Сергей Лесков: Да, нельзя перебивать, и вот сразу заканчивается Олимпиада, она закончится 25 февраля, начнутся эти теледебаты. И там, конечно, притом что самым мощным оружием информационным является телевидение… Кстати, наш канал тоже попал, у нас с 21 часа 05 минут тоже будут выступать уважаемые кандидаты в президенты. Там возможны, конечно, неожиданности, и мы знаем, что среди кандидатов есть люди, которые обладают какими-то артистическими способностями и могут переломить вот этот вот уже сложившийся рейтинг. Про Олимпиаду мы заговорили. На самом деле вот сегодня мы получили новые медали, особенно радует серебряная медаль скелетониста Никиты Трегубова, потому что это один из тех спортсменов, который был реабилитирован после незаслуженной дисквалификации. Кстати говоря, история его реабилитации тоже достаточно любопытна, потому что Министерство спорта ничего не сделано, чтобы защитить его имя, он был дисквалифицирован из-за применения мельдония, он на самом деле принимал мельдоний, покуда этот препарат, который принимают все российские пенсионеры, не был запрещен МОК, и он сразу прекратил его принимать. А они, значит, нашли у него следы этого мельдония и дисквалифицировали через полгода. И наше Министерство спорта ничего не делало, не только его, а там целый ворох скелетонистов. И они сами тогда написали письмо в эти вот спортивные международные структуры с требованием провести эксперимент по поводу срока вывода мельдония из организма, и оказалось, что он не выводится так быстро, и тогда их реабилитировали. Вот это доказательство эффективности деятельности Мутко, то есть только благодаря своей настойчивости и принципиальности серебряный призер Олимпиады вернулся в большой спорт, молодец. Мало того, он еще и обыграл очень сильного латышского скелетониста, который плевался злобной слюной в сторону нашей команды по поводу того, что все русские наркоманы и сидят на допинге. Ну что ж тут поделаешь… Самые, наверное, там громкие вещи были, мы на этой неделе говорили про визит любимой сестры корейского диктатора Ким Чен Ына, которая наделала шороху и произвела сенсацию своей женственностью, равно как и политическими предложениями президенту Южной Кореи. Очень значимое было событие – встреча Томаса Баха, главы МОК, с российскими спортсменами. Он их выслушал, сказал, что рад их там видеть. Хочется, конечно, спросить, он мог бы себе составить и большую радость, если бы приехало больше наших спортсменов, а так там только полторы сотни наших олимпийцев. Мы уважаем чувства Баха, но их можно было бы увеличить в большой пропорции. Никто не понял, зачем они встречались… Юрий Коваленко: Тонко протокола, специально из вежливости. Сергей Лесков: Из вежливости, да? Юрий Коваленко: Ну разве что. Сергей Лесков: Ну может быть, ну разве что из вежливости. Но еще одна, конечно, там… Вы видели этих болельщиц из Северной Кореи? Юрий Коваленко: Я несколько раз пересматривал этот ролик, это чудесно. Сергей Лесков: Это фантастически. Если кто-то из наших зрителей не видел болельщиц из Северной Кореи, очень рекомендую. Эти барышни сидят на трибуне, все они одеты одинаково, все движутся одинаково. Как говорят после исполнения вот этих вот па и па-де-де их строем выводят в туалет в сопровождении каких-то там лиц с широкими плечами. Вы знаете, у кого это было, у Хаксли, по-моему, единомыслие в обществе будущего. Вот когда смотришь на граждан Северной Кореи, на болельщиц, кажется, что есть не только единомыслие, но и единодвижение. Юрий Коваленко: Вся жизнь строем. Сергей Лесков: Да. Они ходят строем и двигаются одинаково, то есть их невозможно просто отличить друг от друга во время исполнения этих телодвижений. Возникает вообще вопрос: они чем-то отличаются друг от друга? Вот есть какие-то проявления… Юрий Коваленко: Но они явно не клоуны, это живые люди. Сергей Лесков: Я, конечно, плохо знаю особенности жизни в этой совершенно герметичной стране, но когда видишь, как они огорчаются одинаково, ликуют одинаково, двигаются одинаково, все у них в полном единообразии – хотим мы жить в таком обществе или нет, я не знаю, вопрос, конечно, риторический. Юрий Коваленко: Госстандарт на радость? Сергей Лесков: Но пока, конечно, северокорейские спортсмены везде, где они выступают, занимают последнее место. Юрий Коваленко: Я боюсь, что их ждет не очень теплый прием дома. Сергей Лесков: Не знаю, была ли у них там программа каких-то там завоеваний. Но, в общем, Олимпиада продолжается, и думаю, что все-таки золотые медали у нас появятся. Пока мы, конечно, на не свойственном нам – но это неофициальный зачет – 15-м месте. Юрий Коваленко: 15-е, да. Сергей Лесков: Да. Ну вот, Ан-148 стал летать. Как я уже сказал, это очевидное признание пока неофициальной информации о том, что ошибся экипаж из двух человек. Уже расшифрованы черные ящики, они стали паниковать в ситуации, когда паниковать было не надо, стали совершать неправильные, мало того что самоубийственные, вещи, но и действия, которые погубили весь самолет. В общем-то, это все говорит, конечно, об общем низком уровне профессионализма. А если мы говорим, например, о том, что наш правительственный экономический блок уже два десятилетия не может вывести страну на траекторию устойчивого роста, чего нам требовать от пилотов? Вот наши министры тоже пилот своего рода. Может быть, у нас вообще что-то происходит с качеством подготовки специалистов во всех областях? Сейчас же пилотов гражданской авиации, если кто не знает, готовят меньше чем за год. Юрий Коваленко: Это, наверное, для сверхлегкой авиации, или прямо для тех, которые… Сергей Лесков: 10 месяцев. Для того чтобы стать командиром большого судна, там нужно получить высшее образование. Но вот второй пилот вот этого трагически погибшего Ан-148 вообще закончил какое-то летное училище, несколько месяцев он там пробыл, но это училище было лишено лицензии через некоторое время. И на самом деле у нас появилось много новых самолетов, в том числе и иностранных, после провала возник дефицит в этих летчиках, их готовят быстро, их уровень летного мастерства, а к тому же еще и лучшие уезжают в Китай, где зарплата в несколько раз выше, несмотря на то, что…  Юрий Коваленко: Где-то 1.5 миллиона в месяц, у наших, кстати, вдвое меньше... Сергей Лесков: Нет, не вдвое, больше чем вдвое. Юрий Коваленко: Больше. У нас сейчас собираются поднять… Сергей Лесков: Ну собираются. Пока собираются, лучшие пилоты уже отбыли в Поднебесную. И в общем-то, это на самом деле проблема государственная. Есть у нас асы, но я думаю, что асы есть, наверное, они остались в военной авиации. Почему я говорю про военную авиацию? Я совершенно убежден в том, что для того чтобы хорошо летать на самолетах, надо делать много самолетов. Юрий Коваленко: И много летать, наверное, еще. Сергей Лесков: И много летать, это одно и то же, в общем-то. У нас производится по-прежнему много военных самолетов, и там не приходится сомневаться в мастерстве военных летчиков. Кстати, некоторые из них потом переходят в гражданскую авиацию, где совершенно другие технологии. Пилотов гражданской авиации вообще учат на тренажерах, это же стрелялки просто. И провал… Когда-то, совсем недавно, еще в советское время СССР производил каждый второй самолет в мире, у нас была совершенно другая статистика авиапроисшествий. Сейчас мы в несколько раз, по-моему, в 4 раза у нас на 1 миллион пассажиров больше погибших, чем в США, и в 5 раз больше, чем в Европе. Я уже говорил, что в Европе есть авиакомпании, где вообще не было никогда трагических происшествий – например, "Lufthansa". И на самом деле это проблема какой-то общей деквалификации наших кадров. Когда-то, когда в нашей стране совершались рекордные полеты и советские летчики считались лучшими в мире, перед одним из полетов – по-моему, Громов там был командиром экипажа – Сталин спросил Илюша, через Северный полюс они летели: "Вы гарантируете, что в случае поломки самолета ваш "Ил" сядет на воду?" Илюшин ответил Сталину: "Я гарантирую, что самолет сядет в Америке". Так оно и произошло. Можем ли мы сейчас дать такие смелые гарантии по качеству самолетов и по качеству подготовки наших пилотов? Вопрос, конечно, риторический. По части Ан-148 я могу повторить то, что я говорил уже сразу после аварии: когда так мало сделано самолетов, мне кажется, непозволительно пускать его в серийные перевозки. Мы знаем, что это неплохой самолет, это был совместный российско-украинский проект. Мы разошлись по политическим причинам, на Украине на этих самолетах не летают, осталось несколько штук в России. Мне кажется, что просто самоубийственно продолжать эксплуатацию этого самолета, хотя летные характеристики у него изначально были неплохие. Кстати, на заводе, где он производится, ведь уже прекратили его делать. Юрий Коваленко: Кстати, вот новость сегодняшнего дня. Вы говорите, что у нас в упадочном состоянии авиационное производство. Сергей Лесков: Нет, растет. Юрий Коваленко: Вот: в России предпринята новая попытка восстановить производство Ан-2, причем они будут с американскими двигателями, а собираться будут в Улан-Удэ. Сергей Лесков: Ну это самолет совершенно другого калибра, это малая авиация. Юрий Коваленко: Но вы же говорили, что малая авиация нам нужна. Сергей Лесков: Сейчас у нас происходит значительный рост производства самолетов, но в 1990-е гг. мы прекратили их делать, только в последние годы удалось наладить, "Суперджет" стали делать самолет нового класса, порядка 40 самолетов мы сейчас производим. Конечно, это нельзя сравнить с тем, что делают, например, "Boeing" и "Airbus". Вы знаете, сколько "Boeing" производит самолетов? Больше 1 штуки в день, "Boeing" делает 400 самолетов в год, а Россия – 40, и еще "Airbus" делает 400 самолетов в год. Вот поэтому там и мастерство пилотов другое. Ольга Арсланова: А как вам… Я понимаю, что сейчас это уже деталь, но на общем фоне тоже очень показательно, что не стали обрабатывать самолет специальным противообледенительным каким-то раствором, потому что экономили, потому что посчитали, что погода, в общем-то, неопасная. Сергей Лесков: Не каждый раз его обрабатывают, все-таки… Ольга Арсланова: А могло бы помочь. Сергей Лесков: Оля, это уже специальные вопросы. Судя по всему, не эта оплошность привела к трагедии, потому что антиобледенительная жидкость слетает с самолета очень быстро, в первые же секунды. Они забыли включить обогрев датчиков скорости, там несколько датчиков, они показывали разные значения, они запаниковали и забыли завет великого пилота Марка Галлая, героя Советского Союза и испытателя, о том, что чем ниже скорость и высота полета, тем полет опаснее. Они стали снижать высоту на фоне падения скорости, и самолет врезался в землю. Хотя эта ситуация достаточно стандартная, не надо было паниковать, но для этого надо лучше готовиться. ЧВК. На самом деле это большой бизнес, и не надо думать, что все задачи, связанные со стратегическими интересами нашей страны, могут быть решены только Вооруженными силами, есть там и охрана объектов, например, подготовка, работа в качестве инструктора. Вы знаете, когда американцы ввели свои войска в Афганистан и в Ирак, самые крупные контингенты за последнее время, 30% этого военного контингента составляли именно сотрудники частных военных компаний. Там этот знаменитый "HollyBert". Кстати говоря, его основатели являются личными друзьями президента Трампа. Юрий Коваленко: У нас же ведь наемные военные в принципе запрещены законом. Сергей Лесков: Да, они запрещены по закону, но мы сейчас как бы закрываем на это глаза, потому что по многим… Наши законодатели вообще принимают много ненужных законов, а те законы, которые нужны, почему-то тормозятся. Об этом, собственно, и сказал сегодня глава Комитета по обороне Владимир Шаманов, бывший командующий воздушно-десантными войсками. В общем-то, для специалистов по безопасности, по обороне это вопрос совершенно очевидный. И конечно, у ЧВК есть потери большие, они никогда не афишируются, и это очень большой бизнес. Бизнес ЧВК в мире оценивается в 100 миллиардов долларов, а это примерно наш углеводородный экспорт. Ольга Арсланова: Ну а вот если взять "Blackwater", по-моему, называлась академия американская, самая крупная, там огромный просто состав. Сергей Лесков: Да, там тысячи людей. Ольга Арсланова: И понятно, что страна, которая участвовала в военных конфликтах и накопила такое количество людей, обладающих этими знаниями, эти знания должны быть где-то востребованы. Сергей Лесков: 20 тысяч сотрудников ЧВК было в Афганистане и в Ираке, 20 тысяч. Вы понимаете, что это огромная армия? Огромная частная армия, которая, конечно, выполняла там важные задачи. И если уж мы оказались в Сирии, то давайте смотреть правде в глаза, мы там не можем осуществить свою миссию без сотрудников ЧВК. Но если об этом идет речь, там вот этот произошел в Дейр-эз-Зоре трагический инцидент. Конечно, это типичный такой пример информационной войны и фейковых новостей. Да, сейчас уже признано, что там эту колонну проправительственных войск к нефтяному месторождению сопровождала колонна нашего ЧВК, да, были несогласованные действия, да, наше Минобороны об этом не знало, они по собственной инициативе пошли туда охранять эти нефтяные объекты. Наверное, это плохо, наверное, это упущение. Но говорить о том, что там погибло 600, 800, сотни человек… Причем эта информация шла с Украины и из каких-то исламских сайтов, сами американцы это не подтверждали ни разу. Ольга Арсланова: Там цифры значительно меньше указывались в западной прессе изначально. Сергей Лесков: Ну и Мария Захарова сказала, что сейчас понятно, что погибло 5 наших граждан. Конечно, наши соболезнования их семьям. Но что же делать? Ольга Арсланова: Вопрос очень у многих возникает по законодательной базе, то есть как закон к этому относится, к присутствию по сути наемничества. Сергей Лесков: Пока закона нет. Ольга Арсланова: Да. То есть, вероятно, придется сейчас что-то с этим делать. Сергей Лесков: Да. Сейчас это выглядит как наемничество, и у нас были случаи осуждения наемников, но в данном случае, как часто бывает в нашей стране, в практической жизни мы закрываем глаза на те или иные недоработки законодательства. Я думаю, что этот закон будет принят довольно быстро, он совершенно необходим. Вообще же Россия исторически страна не юристов, хотя они очень часто оказываются во власти, но вот общее наше правовое поле, конечно, страдает многими и многими недоработками. А так, в общем-то… Вот Папу римского кто охраняет? – ЧВК ведь, Швейцарская гвардия, и ничего, нормально. Юрий Коваленко: Но там во всяком случае они делают это не за большие деньги, а вот кто, кстати, платит деньги этим ЧВК? Сергей Лесков: Мы не знаем, сколько получают швейцарские гвардейцы, охраняющие главу католической церкви. Юрий Коваленко: За чьи деньги действуют наемники? Сергей Лесков: Сирийское правительство. Ольга Арсланова: Кто нанял… Сергей Лесков: Да. Ольга Арсланова: Говорят, там же может быть огромная цепочка посредников. Сергей Лесков: Наше Министерство обороны даже не снабжает их оружием, они получают это… Юрий Коваленко: А в Афганистане афганское правительство спонсировало? Ольга Арсланова: Через цепь посредников, двое, трое, не всегда можно даже установить, кто конкретно является… Сергей Лесков: Ирак, например, довольно богатая страна. Это, в общем-то, частности, и я не думаю, что наше Министерство обороны и вот этот вот контингент российский может точно сказать, сколько там народу погибло, в настоящий момент это уточняется. Но… Юрий Коваленко: Мы месяц назад с вами обсуждали ЧВК как раз, и там один из пунктов был о том, что потери людей невозможно посчитать вообще никак, и вот буквально через 2 недели происходит эта ситуация. Сергей Лесков: Да. Вы понимаете, когда идет война, трагические какие-то жертвы всегда из мирного даже населения неизбежны: то там американцы разбомбят госпиталь, то еще какой-то удар будет. Это жестокое лицо войны. Лучше бы войн вообще, конечно, не было, но человечество не может по какой-то трагической закономерности не воевать. Но мы что-то все о грустном и о грустном. Вы знаете, что сегодня Новый год? Юрий Коваленко: Да. Ольга Арсланова: Но не простой. Сергей Лесков: Но не простой. Ольга Арсланова: Восточный. Сергей Лесков: Да. Если Россия поворачивается лицом к Востоку, то мы должны с уважением относиться к китайскому Новому году, который к тому же называется годом Собаки. Кстати говоря, в ЧВК, наверное, собаки тоже будут служить, если уж они служат в регулярных войсках, всякие там индусы… Вы понимаете, как звали собаку легендарного пограничника Карацупы? Ольга Арсланова: Нет. Сергей Лесков: "Индус". Ну и, в общем-то, хочется поздравить всех наших зрителей, особенно собачников, с этим замечательным праздником. Юрий Коваленко: Спасибо. Сергей Лесков: Это порода джек-рассел, он жизнерадостный, энергичный, верный и вообще самый лучший друг. Марк Твен, великий юморист и в то же самое время большой мудрец, сказал: "Ошибается тот, кто считает, что нельзя купить счастье за деньги – этот человек просто никогда не покупал себе щенка". Вот у нас с Хосе именно так и получилось. Начинается год Собаки. Поскольку собака – это самый лучший друг человека, я желаю, чтобы у всех наших зрителей было невероятно много друзей в начинающемся году и чтобы все эти друзья были так же преданы нашим зрителям, как Хосе.