Константин Чуриков: Ну нет у нас пока хороших новостей для вас - позже будут. Ну вот сегодня впервые больше 40 тысяч заболевших в нашей стране. Смертность тоже подскочила до опять рекордных значений: 1159 человек за сутки скончались от коронавируса. Смертность высокая в Москве - 95 человек. Сейчас вот сначала статистику по заболеваемости вам покажем. Ну тут, в общем-то, цифры говорят сами за себя. При этом сегодня в ряде регионов, а именно в шести, уже начали действовать ограничения. Об ограничениях мы поговорим конкретно чуть позже. Вот, смотрите, вот… вот как все это развивается, по какому сценарию мы идем. В начале еще сентября многие вирусологи, эксперты, врачи нам говорили, что как раз вот в конце октября начнутся пики. И вот сейчас… Марина Калинина: Так мы с тобой в начале недели говорили с экспертом. И он нам сказал, что где-то недели через две за 40 тысяч перевалит цифра… число заболевших за сутки. Вот уже даже двух недель не прошло - прошло всего несколько дней. Константин Чуриков: Что делать дальше: не придется ли продлевать вот эти коронавирусные нерабочие дни? И как, собственно, эту статистику вот эту невеселую, да, как-то немножко приопустить? Сейчас будем об этом беседовать с вами с экспертами. У нас сейчас на связи Всеволод Бенцианов, кандидат медицинских наук, главный врач медицинской клиники. Всеволод Александрович, здравствуйте! Всеволод Бенцианов: Да, добрый вечер, Марина! Добрый вечер, Константин! Марина Калинина: Добрый день! Константин Чуриков: Вот сегодня Дмитрия Пескова, да, журналисты спросили во время пресс-колла, я так понимаю, надо ли вводить обязательную вакцинацию? Я обратил внимание на то, как вот трактуют это заявление. «Никаких решений о введении обязательной вакцинации от коронавируса пока не принималось», - заявил пресс-секретарь Президента. «Пока», мне кажется, - ключевое слово. Вот когда… после каких значений уже вот стоит, действительно, всерьез об этом думать? Всеволод Бенцианов: Ну, мне кажется, что труднореализуемая эта история - обязательная вакцинация. Потому что это идет вразрез со всеми, да, законами, которые существуют. Все-таки это медицинская процедура, и на нее должно быть согласие получено. Конечно, можно опосредованно обеспечить такие условия, при которых не вакцинироваться будет ну практически невозможно. Человек будет выпадать из социального поля. Ну, наверно, только так можно увеличить процент вакцинированных людей. Но, конечно, хотелось бы, чтоб это было осознанное и добровольное решение. Но общество расслоено на эту тему, как известно. И пока так. Пока… Константин Чуриков: Вот… Марина Калинина: Смотрите, Всеволод Александрович, как вы считаете, с вашей точки зрения, вот эта цифра, которая сейчас больше 40 тысяч, она - это пик или еще нет? То есть еще будет увеличиваться или как? Всеволод Бенцианов: Трудно сказать. Если будет в других регионах… также проведены локдауны - может быть, какие-то ну временные, ограниченные – цифру… цифра поползет вниз. Ну мы это видели. Мы же видели, когда народу было меньше… условно, да там. При этом люди разъезжались, как-то рассредотачивались из крупных городов. Даже там по своим участкам приусадебным, или как называть… Марина Калинина: Ну на дачи все разъехались… Константин Чуриков: Да. Марина Калинина: …Сидели. Всеволод Бенцианов: Значит, кто-то и за границу уехал, кто-то на юг уехал, кто-то еще куда-то. Ну то есть как-то концентрация была меньше. Как только все вернулись, как только дети вернулись в школу, студенты - в институты и так далее. Тут же все понеслось вверх. То есть корреляция здесь очевидная. Зависимость от того, насколько скученное население, да, по своим, естественно, рабочим делам, учебным делам. Тут же эпидемиологическая ситуация… Константин Чуриков: Ага. Всеволод Бенцианов: На фоне того, что у нас по-прежнему очень низкий процент вакцинированных. Константин Чуриков: Всеволод Александрович! Сейчас у нас в новостях как раз Денис Чижов рассказывал о том, что в Воронеже из-за нехватки мест в поликлиниках и больницах теперь вот эти медосмотры, я так понимаю, в том числе и ковидных больных, да, проводят в школьных медкабинетах. Расскажите, пожалуйста, вот что с ситуацией вот конкретно в вашем регионе? Почему так не хватает этих мест? Всеволод Бенцианов: Я только вчера вернулся вот в Москву из Воронежа - это у меня, получается, два региона - Москва и Воронеж. Константин Чуриков: Так. Всеволод Бенцианов: Могу посравнивать. Ну напряженная очень обстановка в области и в городе: очень много болеющих людей. Воронежская область, она так в числе лидеров по заболеваемости. Почему налажена такая работа в школьных кабинетах? Честно говоря, мне сложно сказать. Вроде как лечебно-профилактические учреждения в городе есть. Но, наверно, наплыв пациентов такой - учитывая сезонные заболевания, стало уже прохладно – что ну поликлиники не справляются. Открыли вот новые. Константин Чуриков: Ну да. Главное - потом школы, конечно, продезинфицировать, чтобы… чтобы не образовалось суперинфекции, да, когда дети вернутся… я надеюсь, вернутся за парты. Давайте сейчас послушаем звонок. Нина, Подмосковье. Здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! У меня просто вопрос возмущения. Вы знаете, мы сидели все на дачах в августе. И я организовала делать прививки среди своих, так сказать, пенсионеров. Мы все за 65, человек пять. Мы - Шаховской район. К нам выехали, сделали всем прививки в августе. Мы уже второй раз все привились точно так же. И теперь получается, что мы не можем получить по 10 тысяч в Москве. Потому что нам отказали. Говорят: «Прививки надо было делать в мосгорполиклиниках». И теперь я считаю себя как-то виноватой перед своими подругами. Константин Чуриков: Обманутой, да? А вы, вообще, москвичка, Нина? Зритель: Москвички! Мы все москвички. Константин Чуриков: А, вот оно что. Подождите… Зритель: Мы все москвички. Константин Чуриков: А вы это… ну вы же это сделали, Нин, вы же это сделали просто вот для себя там и так далее. Или 10 тысяч рублей тоже как-то… Зритель: Нет, для себя, для подруг. Я всех организовала, уговорила всех делать прививки. Марина Калинина: Ага. Константин Чуриков: Ага. Скольких вы привили в итоге? Скольких вы привили? Нин, скольких человек? Зритель: Что? Константин Чуриков: Скольких человек, скольких подружек своих вы привили? Зритель: В общем, троих. Я… мы привились после 65, двое по 70 лет, и просто здесь охранников организовали. Константин Чуриков: И еще несколько охранников? Зритель: Нет, не в таком возрасте. Константин Чуриков: Ладно. Понятно. Нина, спасибо за ваш звонок! Спасибо вообще за ваше такое подвижничество, волонтерство, да. Марина Калинина: Ну есть вот активисты, которые собирают людей, действительно, в группы… Константин Чуриков: Ну да. И дело… и дело не в тысячах, хотя было бы приятно так на дачный поселок так «срубить» соточку на всех, да. За 10 прививок. Спасибо! Ладно, давайте сейчас еще вот о чем. Всеволод Александрович! Многие обсуждают сейчас то решение, которое приняла Хакасия. Вот комендантский час. Как вы считаете, вот эту ночную деятельность таким образом надо как-то ограничивать? Вообще, имеет это смысл или нет? Всеволод Бенцианов: Если не работают учреждения ночью - ну, прежде всего, это учреждения общественного питания, увеселительные всякие - вводить комендантский час, ну, я не знаю, зачем. Вряд ли ночью по Хакасии толпы людей ходят в обнимку и заражают друг друга. Но, видимо, власти разных регионов - и мы об этом говорили уже неоднократно - не имеют четкого алгоритма, да. Поэтому, так сказать, на местах местный Роспотребнадзор советует власти исполнительной и так далее. Ну и какие-то меры, может быть, иногда кажутся странными. Ну, мне кажется, комендантский час - это избыточная история. Константин Чуриков: Так. Сегодня еще, смотрите, вот Гинсбург сказал - это институт Гамалеи, да - что сочетание «Спутника-V» с назальной вакциной может защитить от ковида на все 100%. У меня знаете какой вопрос? Вот, ну нет, мы уважаем институт Гамалеи, естественно, да. Но каждый день какие-то новые, так сказать, вводные, да. Завтра нам скажут, что еще куда-то надо, так сказать, эту, так сказать, вакцину, да. То есть когда можно вообще поверить в то, что вакцина – все - работает на все 100? И не беспокоиться: выходить на улицу и так далее. Марина Калинина: Потому что… потому что мы каждый день говорим о ковиде. Причем по нескольку раз в день за время эфира. И днем, и вечером. И все эксперты в один голос говорят, что вакцина от ковид не гарантирует, что вы не заболеете. Константин Чуриков: Да, теперь ее надо еще в нос, оказывается. Всеволод Бенцианов: Ну практически как и любая другая вакцина, да... Константин Чуриков: Так, у нас зависла связь. Ладно, спасибо! Всеволод Бенцианов был у нас на прямой связи. Давайте послушаем зрителей. Марина Калинина: Да, Валентина из Новосибирска с нами на связи. Валентина, Здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! Константин Чуриков: Добрый вечер! Зритель: У меня вопрос. У меня вопрос. И так как вакцинироваться не могут все сразу и быстро, маски все-таки в общественном транспорте помогают или нет защититься? Конечно, вот если я буду в маске, а все остальные - без масок, это же бесполезно? Константин Чуриков: Нет, ну смотрите. Сейчас мы, во-первых, мы сейчас вот подключаем эксперта, да вот. Даже экраны погасли от такого вопроса. Валентина, но вы же знаете уже вот, наверное, смотрите программу «ОТРажение» давно, правда? Зритель: Ну не очень так уж давно. Константин Чуриков: Не очень? Ну вот, надо ее почаще смотреть. Дело вот в чем. Сейчас пока экспертов мы подключаем. В чем суть? Суть в том, что нужна какая-то защита, да, от окружающей среды, от вируса, да, от этих бактерий. Ну, если у вас… хотя бы у вас будет маска - ну это уже лучше, чем ничего. Марина Калинина: Ну да, как нам объяснял буквально вот вчера эксперт… один из экспертов по этой теме. Он сказал, что если вы носите маску - надеваете в общественных местах - то вы увеличиваете процент своей защиты. Если маску носят еще рядом с вами стоящие люди или идущие люди, то они… этот уровень защиты, этот процент защиты увеличивается. То есть вот делайте выводы сами. Константин Чуриков: Нам стали писать сейчас, кстати говоря, вот московские пенсионеры, которые, видимо, рассчитывали на то, что получат там кто-то тысячу за прививку, кто-то больше… В общем, надо разобраться в этом вопросе. Вы, пожалуйста, нам скидывайте свои какие-то координаты, да. Может быть, мы тогда обратимся за комментарием в правительство Москвы. Потому что я помню, были такие заявления, да, были такие обещания. Были даже обещания разыгрывать призы. Марина Калинина: И квартиры разыгрывали, и машины разыгрывали вроде как. Константин Чуриков: Значит, нам пишут, что коллективный иммунитет - это миф. Мы еще многого не знаем о коронавирусе. Михаил, 62 года, говорит, что убежденный антипрививочник (Краснодарский край). Прививку делать не будет. Михаил, проконсультируйтесь со специалистом. Мы с Мариной не специалисты. Ну и вот пишут многие, что да, у кого там в семье люди болеют, да, тем сейчас как бы не до шуток. И с трудом верится в то, что можно, действительно, сомневаться, да, в необходимости вакцинации. Ну что же, мы напомним, что сегодня в России больше 40 тысяч заболевших. Что смертность подскочила до уже 1159 человек. Это всего-навсего за один день. И мы выводим в эфир следующего эксперта. Марина Калинина: Михаил Каган у нас на связи. Ведущий научный редактор сервиса Vrachu.ru, заслуженный врач Российской Федерации. Здравствуйте, Михаил Юдович! Михаил Каган: Здравствуйте! Константин Чуриков: Михаил Юдович! Ну вам, так сказать, положено, наверно, быть таким человеком… более таким сдержанным, да, на эмоции. Все-таки вы врач. Но вот у вас, честно говоря, какие ощущения от того, что сейчас происходит? Михаил Каган: Ну мы видим, что сейчас самая напряженная ситуация с самого начала пандемии. И во многом она связана, естественно, с теми факторами, что, во-первых, вирус достиг более совершенного варианта, который больше приспособлен, более заразный, быстрее размножается в человеке. Способен поражать даже детей. Мы понимаем, что это произошло во многом и потому, что люди ведут себя неправильно, не соблюдают санитарные меры, не привержены к вакцинации. И это растягивает формирование коллективной защиты и дает возможность вирусу приспосабливаться, том числе и к иммунитету. Вот совокупность всех этих факторов, в конце концов, вот приводит к тому, что возникла ситуация, когда уже вынуждены объявлять локдаун для того, чтобы разобщить людей хотя бы на какое-то время и сбить пик волны. И мы видим, что во многих регионах сейчас очень перегружены больницы, амбу… поликлиники, станции скорой помощи. И вообще возникла угроза тому, что не может быть недоступна медицинская помощь целому ряду пациентов. Константин Чуриков: Михаил Юдович, я сейчас специально обострю. Это вот просто люди не носят маски или им позволили их не носить? Михаил Каган: Но, конечно, надо следить за тем, чтобы исполнялись все требования. Марина Калинина: Ага. Михаил Каган: Люди не носят маски, и им позволили. Потому что если бы были бы штрафы… Мы знаем, что во многих странах очень большие штрафы за то, что люди появлялись в публичных местах без масок. И там, конечно, все привержены к ношению масок. Потому что это просто больно сказывается потом на человеке, на его финансовом состоянии. Марина Калинина: Михаил Юдович! Но ведь круг-то сужается. Неужели люди не понимают? Ну если в начале пандемии там кто-то умер, кто-то заболел - это казалось таким очень далеким явлением. А сейчас, в общем-то, наверное, нет человека уже, у которого кто-то из родственников там, у знакомых… знакомых и так далее, и так далее, не попал в больницу, не переболел или, не дай бог, не скончался от этого заболевания. Неужели вот как-то люди не могут поумнеть и включить мозг? Михаил Каган: Ну это на самом деле странно, потому что мы понимаем, что уже потери столь велики, что каждый это ощущает в своем окружении. И поэтому удивительно, что все-таки недоверие вот к медицине, к прогрессу медицины сильнее, чем здравый смысл какой-то и вот ощущение опасности ситуации. Уже, по-моему, за это время пора проникнуться тем, что это на самом деле серьезная болезнь, что коронавирус существует, и что вакциной - пока не изобретено эффективное противовирусное средство – вакцина является самым эффективным средством профилактики и спасения жизни. Константин Чуриков: Да, вопрос только – насколько, понимаете. Потому что сначала нам говорили: «Ну точно на год. Может, на три». Потом сказали: «Нет, надо через полгода все-таки еще себе что-то вколоть». Теперь уже никто не понимает. Одни говорят, что нужно вколоть то же самое, да. Другие говорят: «Нет, лучше что-то другое». И, в общем, понимаете, и вот здесь, так сказать, дороги расходятся, да. Где тонко, там и рвется. И люди начинают сомневаться. Михаил Каган: Да, но надо… мы должны понимать одну вещь: если бы - когда массовая вакцинация началась - если бы мы смогли привить хотя бы процентов семьдесят взрослого населения месяца за три. Вполне возможно, что и вообще… Но, конечно, здесь и весь мир на нас влияет тоже. Но вполне возможно, что ситуация была бы другой. И, может быть, ревакцинироваться надо было реже. Во многом, понимаете, вот частота ревакцинации диктуется… зависит от той обстановки, которая существует за окном. Когда вирус везде, и можно получить большую дозу, потому что ну, скажем, ты сейчас заходишь в торговый центр или в магазин и перед тобой там могло быть 10 человек, которые выделяли вирус. А, скажем, год назад в более спокойной ситуации, когда не было такого подъема, это мог быть один человек. То есть дозы… потенциальная доза вируса, которой можно заразиться сейчас намного выше. И поэтому более высокие требования к напряженности иммунитета. Из-за этого более часто приходится вводить вакцину, чем это в более спокойной ситуации было бы. И во многом это обусловлено вот растянутой вакцинацией. То есть ведь мы понимаем, что сила иммунитета снижается месяцев через шесть. И получается, что мы не можем одновременно иметь большое количество людей, имеющих высокий иммунитет, чтобы остановить вирус. Марина Калинина: Ну вот смотрите, Михаил Юдович, парадоксальная ситуация получается. Есть опрос ВЦИОМ. Значит, по нему… по результатам этого опроса боятся заболеть 67% опрошенных. При этом у нас нет 67% прививок. Вот как так? Михаил Каган: Да. Потому что почему-то у этих людей страхи перед вакциной превосходят страхи перед заболеванием. Это просто ну несоизмеримые вещи. Это очень странно, потому что вакцина, конечно, одно из самых безопасных медицинских препаратов, которые существуют вообще. Все вакцины, любая из них. В том числе и те, которые сейчас применяются. Это, в принципе, безопасные препараты. Мы же знаем, что вакцинируют миллионы людей. И уже даже от коронавируса провакцинированы миллионы. И вот больницы переполнены пациентами, зараженными коронавирусом. Ну, если какие-то случаи госпитализации… кто-нибудь своем окружении знает случаи госпитализации - реальные, не мнимые - людей после вакцинации. Да, понятно, что у кого-то поднимается температура, но это… это не требует госпитализации. Константин Чуриков: Ну да. Михаил Каган: Мы же не знаем такого, чтобы вот где-то были отделения, собственно, специализированные для того, чтобы именно лечить поствакцинальные осложнения. Такого нет. Это очень ре… очень редкие явления. Какие-то единичные люди по всей стране. Может быть, вот тяжело пострадали единичные, а миллионы заболели. Константин Чуриков: Так, и еще вопрос, прежде чем примем звонок. И все-таки вы не ответили на вопрос: вот эта повторная вакцинация - ревакцинация одним и тем же препаратом - она безопасна? Я в том смысле, что не получится ли какого-то обратного эффекта? Кто-то из ваших коллег (уже не помню, кто, да) говорил нам на этой неделе, что если вот так чрезмерно увлекаться одним и тем же препаратом, то в конечном итоге можно там что-то не то, так сказать, вырастить в своих антителах. Михаил Каган: Я думаю, что это ложное мнение. И иммунитет накачивается так же как мышцы. Вот, допустим, если человеку нужно идти в армию, он старается больше посещать фитнес-залы, больше поднимать там гантели. Для того, чтобы более крепкие мышцы у него были. Если он готовится к шахматному турниру, ему нужны меньше интенсивность физических нагрузок, допустим, таких. Так же и иммунитет: если обстановка такая серьезная, как сейчас, нужно накачать его побольше. Константин Чуриков: О! Вспомнил, что говорилось. Говорилось, что если одним и тем же препаратом ревакцинироваться и часто это делать, да, то в конечном итоге этих антител уже будет столько, что при следующем введении вакцины они победят вакцину как бы, да. И получится «зеро». Михаил Каган: Да, она выше какого-то предела не сработает. Но вреда от нее не будет. Понимаете, так как мы не всегда знаем титр антител, потому что ну невозможно у всех, кому надлежит ревакцинироваться, их определять. Может так быть, что эффекта не будет, если человек и так защищен. Потому что в организме есть все-таки регуляция. И когда защитных механизмов достаточно, выше необходимого делаться не будет. Но вреда от лишней прививки ни при каких обстоятельствах нет. Марина Калинина: Давайте нашим зрителям дадим возможность высказаться. Ирина из Москвы на связи. Ирина, здравствуйте! Зритель: Здравствуйте, уважаемые ведущие! У меня вопрос к доктору. У меня такая проблема… то есть у меня ревматоидный артрит. У меня синдром Шегрена, у меня высокий, как бы это, статус, в общем, по этому… Скажите, мне можно вакцинироваться или нет? Михаил Каган: Ну, конечно, у вас аутоиммунное заболевание. И надо знать, получаете ли вы сейчас какую-то терапию иммуносупрессивную, которая может помешать вакцине сработать. Ваше заболевание делает риск тяжело заболеть высокий для вас. Тем более, что синдроме Шегрена поражаются слизистые оболочки, возникает сухость слизистых. И поэтому эти барьеры вирус легче преодолевает, чем у человека со здоровыми слизистыми. Поэтому вам вакцинироваться надо. Но надо знать конкретную фазу вашей болезни и применяете ли вы сейчас высокие дозы иммуносупрессивных препаратов. Потому что может так быть, что не будет эффекта. Но ваша болезнь не обострится от вакцины. А вот надо ли немножко подождать, зависит от той дозы препаратов, которые вы сейчас получаете. Потому что, ну, конечно, высокодозная иммуносупрессивная терапия может нивелировать иммуногенность вакцины. И здесь вы должны посоветоваться со своим доктором, потому что ревматоидный артрит и синдром Шегрена имеют большой диапазон тяжести клинических проявлений. И здесь надо выбрать момент, когда вакцинироваться. Но то, что вы должны делать – вы должны все-таки изолироваться, раз вы не вакцинируетесь. И носить маски. Марина Калинина: Михаил Юдович, еще такой, на мой взгляд, очень важный вопрос. Очень многие люди пишут нам, что они не могут вызвать врача на дом из поликлиники по этой общей системе 122. Они звонят туда, рассказывают симптомы заболевания, что у человека есть температура. А им там отвечают, что по критериям Минздрава мы не можем вызвать вам врача на дом, вам нужно самому идти в поликлинику. И тогда не остается ничего, кроме как вызывать скорую, и на них ложится огромная нагрузка. Разве это правильно? Михаил Каган: Нет, это, конечно, неправильно. Марина Калинина: А почему так происходит? Даже в Москве происходит. Не говоря уже о других регионах нашей страны. Михаил Каган: Потому что хорошо отлаженный механизм дает сбой при такой нагрузке. Даже хорошо отлаженный механизм. А если он отлажен не очень хорошо, он тем более дает сбои в данной ситуации. И сбоев много. И, в частности, из-за сбоев системы здравоохранения (как стационарной, так и амбулаторной) применяется локдаун, для того чтобы сделать разгрузку, дать больным выписаться, освободить врачей. У меня такой ответ на этот вопрос. Константин Чуриков: Ну да. Главное, чтобы все-таки люди поняли, что это такое, поскольку даже нет консенсуса наверху. Песков говорил, что это все-таки не локдаун, это режим нерабочих дней. Синдром слова «нерабочие дни» - выходные. Марина Калинина: С ограничениями. Константин Чуриков: Почему – непонятно. Вот люди спрашивают: «Что это такое? Как это понимать?» Михаил Каган: Я думаю, что нам нет смысла искать какой-то точный термин. Мы понимаем, что это сделано не от хорошей жизни и что цель здесь одна – разобщить людей хотя бы на какое-то время, потому что ситуация очень опасная и близка к критической во многих регионах. Константин Чуриков: Хочу спросить вас отдельно о детях. Вот тут около часа назад пришло сообщение. Анастасия Ракова, вице-мэр Москвы, сказала, что в столице ежедневно выявляют около 1000 заразившихся ковидом детей. То есть из сегодняшних, например, 8400 как минимум 1000 – это дети. И сегодня же, кстати, информация по поводу того, что в Москве успешно проходит испытания детская вакцина от ковида. И вот дальше вопрос. Насколько я понял, в этом исследовании приняли участие 99 детей. Оба компонента получили 92 добровольца. На этом этапе, когда так мало детей получили эту вакцину, можно ли ее вводить в какой-то такой массовый оборот? Михаил Каган: Конечно, раньше вакцина вводилась только после завершения III фазы клинических испытаний. Сейчас мы знаем, что и Спутник V был введен в оборот после II фазы. Третья была не закончена. И сейчас везде так делают, потому что просто ситуация такова, что заразить детей все-таки опаснее, чем какие-то неясности с вакциной. Я думаю, что предполагать чего-то плохого не надо. Предполагать какую-то более высокую опасность нет оснований. Более того, мы видим, ну пусть не «Спутником», а мы видим, что, скажем, в Соединенных Штатах уже привили большое количество детей «Пфайзером» с 12 до 18 лет. Более того, там сейчас подают на регистрацию «Пфайзер» для детей от 5 до 11 лет. То есть там стремятся прививать даже маленьких детей. И тоже все делается быстро. С годами никто… сейчас не следует. Нет для этого времени. И все-таки то, что… Взрослых ведь точно так же начинали прививать, понимаете? И мы видим, что эта тактика дала результат, спасла жизнь. Потому что если бы мы ждали окончания III фазы и это произошло бы, скажем, только к лету 2021 года, огромное количество людей бы погибло, которых вакцина спасла на самом деле. К детям применяют такую же тактику. Нет оснований думать, что у них произойдет что-то более худшее по сравнению со взрослыми. Там и дозы другие вводятся детям, более низкие дозы. Константин Чуриков: Ну да, там десятая часть, пятнадцатая часть от того, что получает взрослый человек. Марина Калинина: У нас есть звонок из Самары. Ирина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я каждый день смотрю вашу передачу. У меня вопрос, который не звучал, по-моему, никогда. Вопрос по медотводу. Я аллергик. Я пришла вакцинироваться в нашу поликлинику по месту жительства. На прием к терапевту сначала перед прививкой. Терапевт дала мне медотвод и послала к аллергологу. Я пришла к аллергологу. Аллерголог дала мне медотвод и снова послала к терапевту, чтобы написали справку. Я пришла снова к терапевту. Мне дали медотвод и шепотом сказали: «Ну вы привейтесь, только не у нас в поликлинике, а где-нибудь, где есть реанимационная бригада». Константин Чуриков: Нормально. Марина Калинина: Интересная история. Зритель: У меня вопрос такой. Вот что делать нам, кому медотвод положен, потому что мы лишены QR-кодов, мы лишены всего. То есть я с этой кипой документов все время в пакете. Что делать нам? Константин Чуриков: Ирина, а можно простой дурацкий вопрос? Почему вам терапевт дает медотвод и шепотом говорит: «Ну вы привейтесь в другой поликлинике»? Шизофрения немножко, нет? Зритель: Потому что она мне сказала: «Вот если с вами не дай бог что случится у нас в кабинете, мы вас не спасем, а мы будем виноваты». Константин Чуриков: У вас же медотвод. Значит вам не надо прививаться. Все. Зачем «привейтесь в другой поликлинике»? Что-то я не понимаю. Ладно. Умом Россию не понять. Спасибо, Ирин, за ваш звонок. Такого вопроса точно не было. Марина Калинина: Михаил Юдович, можете прокомментировать как-то этот звонок? Михаил Каган: Я бы сказал так. Что если бы вот такие случаи происходили с аллергиками, что у них развивается анафилактическая реакция, мы бы об этом знали. Потому что через соцсети хотя бы, даже если бы официальная статистика об этом умалчивала, через соцсети сейчас утаить все эти факты, если бы они довольно часто встречались, было бы невозможно. Что такое аллергик? Это ведь очень растяжимое понятие. Если у человека были какие-то опасные для жизни аллергические реакции на что-то типа анафилактического штока, или отека Квинке гортани, скажем, здесь можно подумать. Но это ведь редкие вещи. А просто если бывает какая-то кожная аллергическая реакция, никакой опасности тут нет. И я думаю, что врачи неправы. Просто единственное, когда мы опасаемся крайне редкой тяжелой аллергической реакции, надо чтоб человек прививался не в торговых центрах, это правильно говорят, а в медицинских учреждениях, чтобы при случае можно было бы с этой аллергией побороться. Вообще я должен сказать, что, скажем, вакцина «Спутник» малоаллергенная. Потому что там нет такого субстрата, как компоненты куриного эмбриона, что используется в некоторых других противовирусных вакцинах. Здесь просто возникает гриппоподобный синдром. Это не аллергическая реакция. Это реакция организма на то, что вводится аденовирус. Это просто некоторое подобие инфекционного процесса. Но это не аллергия. А вот аллергенных компонентов там нет фактически. Поэтому там входят такие компоненты, как сахароза, буфер определенный, для того чтобы держать ph крови, как хлорид натрия, микродозы этилового спирта. То есть там нет ничего такого, что вызывает аллергию. Если у вас к этим компонентам нет аллергии, вам не надо ожидать, что аденовирус у вас вызовет аллергию. Сам по себе аденовирус же не вызывает анафилактической реакции. Там аденовирус и небольшая часть стабилизаторов. Я вам их перечислил. Их там 5 или 6. Достаточно увидеть в инструкции. Если у вас к этим компонентам аллергии нет, почему надо ожидать, что это возникнет? Другое дело – целый ряд вакцин, в том числе и вакцина от гриппа. Штамм этот, перед тем как его убивают, поселился на куриных эмбрионах. И там есть люди, которые испытывают аллергию, скажем, к курице или к яйцу, и у них может быть анафилактическая реакция именно на компоненты куриного эмбриона. Здесь этого нет. Здесь просто состав очень простой. Аденовирус не вызывает аллергию. Константин Чуриков: Вы нам прям дали рецепт вакцины. Многие сейчас услышали про этиловый спирт – и доверие к вакцине резко повысилось. Михаил Каган: Там микрограммы. Ведь, понимаете, когда аллергик заболевает ОРЗ, у него же не развивается опасной аллергической реакции. Марина Калинина: Спасибо. Константин Чуриков: Спасибо большое. Вас многие зрители наши благодарят. Марина Калинина: Михаил Каган, ведущий научный редактор сервиса «Врачи.ру», заслуженный врач Российской Федерации. Константин Чуриков: И сообщение из Москвы: «Я аллергик. Привилась без проблем, слава богу». Кстати, нам сегодня писал зритель. Он привился. 36,5. Прям делает замеры, смотря «ОТРажение». «Температура пока. Все идет нормально». И дальше будет так. Мы продолжим через 2 минуты. Будем говорить про ограничения в регионах Российской Федерации.