Александр Денисов: «Горе от искусственного разума»: по результатам исследования, проведенного ресурсом TAdviser и компанией Huawei, 2/3 российских компаний уже вовсю применяют технологии искусственного интеллекта. Елена Медовникова: И есть даже примерный подсчет, сколько работников он собой уже подменил, – около 200 тысяч человек. И прежде всего в банковском секторе, информационном и в торговле. Александр Денисов: Да. Ну вот все мы уже сталкивались с синтетическим разумом, когда общались с ботом из банка и поликлиники, вот про Алису уже рассказывали, голосовой помощник «Яндекса», тоже ведь искусственный разум. Правда, когда ее спросили, сколько у нее помощников, Алиса ответила, что минимум 3, хотя я прочитал, что там 9 у нее товарищей, которые ее обслуживают, то есть Алиса скорее не забрала рабочие места, а создала, 9 программистов появилось. Задаем вам вопрос: «Боитесь ли, что вас «подсидит» искусственный разум?» Отвечайте «да» или «нет», через полчаса итоги подведем. И наш первый собеседник – Владислав Мартынов, сооснователь и председатель совета директоров компании Iceberg Sports Analytics Inc. Владислав, добрый вечер. Елена Медовникова: Здравствуйте. Владислав Мартынов: Да, добрый вечер и с наступающим вас старым Новым годом. Елена Медовникова: Да, спасибо. Александр Денисов: Спасибо большое. Владислав Мартынов: Я смотрю, у вас елочка еще в студии. Александр Денисов: Да, у вас не видим. Владислав, поделюсь опытом, когда я столкнулся с искусственным разумом, ну я думаю, что я столкнулся с искусственным разумом. Все мы сейчас делаем прививки от вируса, и первый раз я когда записался, то мне позвонил бот и спросил, приду ли я, как указал в приложении; отвечайте, он мне строго сказал, «да» или «нет». Ну, я четко сказал «да». Когда подошла пора делать вторую прививку, второй компонент, то тоже мне позвонил бот, и я решил, думаю, это сущая формальность, даже не буду брать трубку. Так что вы думаете? Он принял решение, скинул меня к едрене фене с этой очереди, вот. И я приехал, я говорю: «А как, я же должен был приехать!» А они говорят: «Ну вот все-таки вам нужно было как-то повнимательнее быть, вам звонили». То есть искусственный разум уже в нашей жизни вовсю присутствует. У меня вопрос. На данном этапе искусственный разум посадили в приемной, на тех местах, которые, может быть, из нас никто и не захотел бы занимать? Ну что там сидеть «звонилкой» работать, прозванивать, придете не придете? Владислав Мартынов: Ну, и да и нет, это один из таких сценариев, где пытаются активно искусственный интеллект использовать, чтобы рутинную, достаточно примитивную работу оператора, координатора каких-то процессов заменить на автоматизированный процесс. Но, во-первых, ваш пример и многие примеры, я думаю, телезрители согласятся, пока все вот эти автоматические помощники работают очень плохо. Я каждый раз, когда звоню в банк и мне вот такого рода искусственный интеллект, Алиса или Олег, если это в «Тинькофф», начинает со мной разговаривать, я сразу говорю: «Соедини с оператором», там такая есть опция, то есть с живым человеком. Потому что количество времени и нервов, которое потратишь на разговор с этим автоматическим искусственным интеллектом, будет больше, чем просто объяснить проблему пока человеку. Поэтому я бы первый сделал такой вывод, что вот несмотря на то, что многие компании в стране заявляют, что они активно используют искусственный интеллект, я думаю, что цифра, во-первых, немножко завышена, потому что, если делается опрос, как-то не круто сегодня говорить, что я не использую искусственный интеллект. Я думаю, они делают эксперименты. Даже очень продвинутая отрасль, такие как банковская отрасль, все равно еще, скажем, где взаимодействие идет с клиентом, живым человеком, искусственный интеллект, конечно, сильно проигрывает, недоточен в технологиях. Хотя там, где анализируются большие массивы данных, это то, где мы не видим как вот просто клиенты банков, или даже каких-то госучреждений, например, я знаю, в Федеральной налоговой службе активно используется искусственный интеллект для анализа больших массивов данных, для выявления всяких взаимосвязей между разными юрлицами и так далее. Вот там эта работа очень полезна, действительно она экономит гигантские средства, действительно там есть большая польза, и искусственный интеллект значительно помогает выявлять определенные закономерности, когда говорим о больших данных. Александр Денисов: Владислав, а вот тут можем остановиться, чтобы понять логику? Владислав Мартынов: Да. Александр Денисов: Вы боитесь доверять искусственному интеллекту принятие решений? Вот вы говорите, когда анализировать данные, это одно, а тут соединить с оператором. То есть вы не хотите, чтобы искусственный разум принимал решения в вашем случае по какому-то поводу? Владислав Мартынов: Да нет, я бы не против, но я не могу доверять, потому что я вижу, что сегодняшний уровень развития технологий пока еще не позволяет считывать контекст ситуации, пока еще все невпопад. Даже просто вот поговорить с той же Алисой или с Олегом, с искусственным интеллектом, у меня занимает намного больше времени, чем с живым человеком. Он меня начинает переключать, принимать какие-то решения, которые невпопад. Поэтому я бы хотел, но, с другой стороны, я пока не могу доверять, потому что это скорее будет что-то... Либо больше времени, затрат, либо вообще будет принято решение не то, которое мне нужно. Елена Медовникова: Владислав, а мы можем в этом случае говорить, что вот такие боты, грубо говоря, еще недоработаны, а уже введены в эксплуатацию? Может быть, здесь нужно какой-то действительно регулирующий механизм ввести? Владислав Мартынов: Да нет, здесь просто в каких-то ситуациях простых они хорошо работают, просто здесь надо именно понимать грань. То есть как бы если есть какой-то очень простой типовой вопрос и действительно либо да, либо нет, это как бы очень прямолинейно, тогда они работают очень хорошо. Например, я знаю, что сейчас очень много запущено разных онлайн-сервисов по обучению, и вот, например, там активно используются Telegram-канал-боты или какие-то другие боты для поддержки, для ответов типовых и так далее, в принципе там работает неплохо. Но это надо просто смотреть на конкретную ситуацию, сильно зависит от конкретной ситуации, контекста. Елена Медовникова: Ну то есть, допустим, если мы берем банковский сектор, иногда нужно срочно заблокировать карту, но пока ты дозвонишься... У меня был такой случай, постоянно общаешься с электронным автоматом, ответчиком, получилось, что деньги, в общем, просто-напросто сняли, я не успела заблокировать эту карту. Владислав Мартынов: Смотрите, если алгоритм очень простой, вот вы набрали, например: «У вас какой вопрос?» – «Заблокировать карту», – я уверен, что искусственный интеллект это может распознать и сразу вас перевести. Там, например, второй вопрос: «Продиктуйте (или скажите) номер карты (или кодовое слово)», – в принципе искусственный интеллект этот алгоритм может легко отработать. Если у вас какой-то сложный запрос, который требует понимания какого-то контекста, конечно, искусственный интеллект пока не обучен этому. Но это процесс такой, он займет какое-то время, но он обучаем. Мы видим, что больше и больше сценариев искусственный интеллект в будущем, через год-два будет отрабатывать уже достаточно четко. Елена Медовникова: Да, тогда здесь возникает другой вопрос, что очень часто этот искусственный интеллект нам навязывают, особенно если мы берем, в общем-то, например, тех же самых пенсионеров, которые, я боюсь, уже не начнут и не смогут научиться пользоваться такими современными помощниками. Вот здесь будет очень серьезный вопрос. Владислав Мартынов: Вы абсолютно правы. Но должна быть всегда опция соединить с живым оператором, или переключить на поддержку, или оставить сообщение, «мы вам перезвоним», и живой человек перезвонит и послушает человека. Это обязательно должно учитываться. Конечно, отрасль, бизнес навязывают, потому что это им выгодно; как только возникает коммерческая экономия, какая-то коммерческая эффективность, то, конечно, им сразу хочется отрубить неэффективные процессы и несильно учитывать как бы интересы, скажем, определенной группы граждан, которая не может так адаптироваться или ей неудобен этот сервис. И особенно если эти граждане не приносят много денег в банки, они, соответственно, приоритет будет низкий, к сожалению, такие правила игры. Но я считаю, что социальная ответственность у любого бизнеса должна быть такая, уж особенно у государства, что они учитывают интересы всех граждан, оставляют возможность общаться вживую... Александр Денисов: Владислав, искусственный интеллект больше заберет мест или больше принесет нам рабочих мест? Вот у меня любимый пример с «Яндексом»: они когда испытывают беспилотные автомобили, появилась новая профессия, за рулем этого автомобиля сидит товарищ, и у него задача перехватывать этот руль, то есть у него руки все время над рулем. Это даже сложнее, чем просто быть водителем, на мой взгляд, это я уж не знаю, каким нужно быть водителем, чтобы еще и контролировать искусственный интеллект. По вашему мнению, чего нам стоит опасаться, что заберет, или, наоборот, радоваться, что принесет нам? Владислав Мартынов: Вы знаете, я думаю, что большое количество рутинных... Он заберет рабочие места там, где достаточно простые рутинные операции, и создаст рабочие места там, где интеллектуально емкие задачи и интеллектуально емкие операции. То есть, условно говоря, если раньше ты мог сидеть и вбивать тупо цифры, если ты, например, занимался статистикой или аналитикой, ты вручную вбивал какие-то цифры, вот занималось такой работой большое количество операторов. Как только искусственный интеллект автоматизировал сбор информации и анализ информации, то нужны люди, которые могут обработать уже выданные данные или заниматься другими высокоинтеллектуальными задачами. То есть как бы это существовало всегда, при развитии любой техники, когда идет автоматизация, то есть рутинные операции отмирают, там рабочие места убиваются, но возникают другие рабочие места, как вы правильно в начале привели пример, разработчики, которые обучают искусственный интеллект новым и новым сценариям, понимать контекст. Гигантский спрос на разработчиков искусственного интеллекта сегодня на рынке везде, в том числе в России, вот. Есть еще другие, data scientists, гигантский спрос на data scientist-профессии. Конечно, телефонный оператор, или администратор, или какой-то там человек, который вручную что-то делал, такие, конечно, рабочие места будут отмирать, и с очень большой скоростью. Поэтому надо учиться чему-то новому. Александр Денисов: Да. Есть ли риск, что криминальный мир привлечет на свою сторону искусственный интеллект, начнет применять? Все мы знаем про эти кол-центры в тюрьмах. Допустим, зарядят ботов чихвостить наши карты, что еще там, счета, может быть, еще что-то. В теории возможно это? Владислав Мартынов: Я думаю, да, я думаю, возможно. Любая новая технология имеет уязвимости, и криминальный мир очень быстро адаптируется к любым, быстрее, наверное, чем даже обычный, к использованию новых технологий, поэтому тут, конечно, надо внимательно смотреть с точки зрения безопасности всех вот этих сервисов, всей этой истории. Александр Денисов: Понятно, и следить. Вот сейчас своеобразная гонка идет, кто больше тратит на разработку искусственного интеллекта. По-моему, Китай опережает даже, больше, чем Америка, мы там поскромнее... Владислав Мартынов: Да. Александр Денисов: А что вообще в теории там виднеется вдали? К чему хотят прийти? Или это пока в тумане, цель? Владислав Мартынов: Вы правильно сказали, Китай, конечно, гигантские ресурсы бросил на развитие технологий искусственного интеллекта, мне кажется, они будут лидером; соответственно, США огромные средства бросают на развитие искусственного интеллекта, в общем, такая борьба у них будет. В принципе в нашей стране много чего происходит; мы в прошлый раз обсуждали на передаче, у нас должны быть свои платформы, они есть у нас, у нас есть все ресурсы создать достаточно конкурентные приложения, сервисы, платформы. Но этому надо ставить высокий приоритет, это надо активно развивать, потому что будущее без искусственного интеллекта, без автоматизации, просто его не будет ни у страны, ни у граждан, поэтому нам нужно... Александр Денисов: А к чему идут, Владислав, к чему идут? Или мы по ходу дела решаем? Ну вот сейчас пристроили его в банки, искусственный интеллект, вот дальше что, какова цель? Владислав Мартынов: Ну, не совсем пристроили, там он взлетел очень хорошо, потому что он решал конкретные бизнес-задачи, экономит гигантские средства и делает работу эффективнее со своими клиентами банкам. В госструктурах активно используется, я привел пример Федеральной налоговой службы, которая значительно повысила эффективность всей службы, в общем, налоговое администрирование у нас в стране одно из самых таких эффективных, с моей точки зрения. Есть много других задач, где искусственный интеллект может решать, например, мы в спорте продвигаем активно искусственный интеллект. Сейчас, когда был карантин, пандемия, наши решения очень активно использовались для анализа спортсменов, их возможностей, анализа команд... Елена Медовникова: Вот, Владислав, очень интересный вопрос. Смотрите, наш зритель из Башкортостана пишет: «Скоро будем скорую вызывать (наверное, где-то уже вызываем) и отвечать на вопросы робота, и операции будут делать роботы, а не люди». Вот это ведь действительно очень опасный вопрос, потому что уже запускают сервисы по установке диагноза пациентам. Но ведь должен быть какой-то осмотр врачом пациента... То есть вот здесь где найти вот эту грань, чтобы не переборщить, не ввести дополнительные вот эти механизмы? Владислав Мартынов: Ну смотрите, здесь вы правильно сказали про грань, а я бы сказал про золотую середину. Конечно, без человека в медицине, без осмотра невозможно, потому что всегда специалист должен видеть живого человека, пациента, о котором идет речь. Но одновременно использование искусственного интеллекта и технологий может значительно повысить точность диагностики и программы терапии. Например, когда у вас гигантская база информации со всего мира, представьте, доступна у врача на мобильном телефоне и он пришел к пациенту, или даже искусственный интеллект предварительно, прежде чем живой врач пришел к пациенту, задал типовые вопросы, собрал фотографии, условно говоря, человека, который жалуется на какой-то недуг, его глаза, лицо, не знаю, еще какие-то, что можно по определенной симптоматике считать с тела, а на самом деле очень можно считать, если ты специалист, какие-то вещи. Так вот, вы сразу закачали эту информацию, предварительно ответили на вопросы искусственного интеллекта в глобальную базу данных, где миллионы, сотни миллионов, например, похожих кейсов, похожих историй, и вам предварительно уже говорят, что вот по вашим ответам, по симптоматике, по вашей фотографии можно сделать вывод, что с вероятностью, не знаю, 70% у вас простуда или еще какое-то заболевание. И когда врач приходит, он уже заранее подготовился, ему только осталось сделать визуальный осмотр и поговорить вживую с пациентом, это может быть намного быстрее и эффективнее. И главное, если врач не очень квалифицированный, а такое часто бывает, и ставит неправильный диагноз, он всегда может сопоставить с некой глобальной базой данных, которая не позволит ему прописать программу терапии, которая навредит, потому что, условно говоря, утвержденный протокол по такой симптоматике вот такой, да? Поэтому тут как бы надо смотреть, и действительно должна быть золотая середина и польза от правильного использования технологии может быть гигантской. Но, как мы всегда понимаем, технологию можно использовать правильно, а можно и неправильно, поэтому вот здесь действительно черт в деталях, и если вот так использовать, я вижу, будет большое благо, в том числе в медицине. Александр Денисов: Владислав, к теме сейчас еще вернемся, Константин из Бурятии у нас на связи. Константин, добрый вечер. Елена Медовникова: Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Я хотел бы вот вернуться к теме искусственного интеллекта и рынка труда. Вот ваш собеседник сказал, что без искусственного интеллекта у нас нет будущего. У меня возникают опасения, что с искусственным интеллектом будущего не будет у значительной части населения страны. Потому что посмотрите, что прежде всего в регионах происходит, и самые распространенные профессии, и вакансии – это у нас кто? Это у нас продавцы, водители, я не знаю, грузчики, то есть то, что элементарно в принципе заменяется искусственным интеллектом. Понимаете, когда мы уволим 100 грузчиков, или 100 водителей, или 100 продавцов, ни один из них не станет разработчиком искусственного интеллекта, ну ни один не станет. Вот куда мы их девать будем? Чем мы их будем кормить и за чей счет? Спасибо. Елена Медовникова: Спасибо, Константин. Владислав Мартынов: Что я имел в виду, когда сказал, что не будет будущего? Мы с вами понимаем, что экономика любой страны в будущем будет зависеть от цифровой экономики, оттого, насколько страна в состоянии создавать конкурентоспособные сервисы в области определенных технологий, включая искусственный интеллект. В принципе страны будут существовать на определенном технологическом протоколе, вот. И если у нас с вами нет компаний, сервиса и мы активно не используем, то мы будем проигрывать, у нас как бы экономически будет просадка, у нас не будет, собственно, средств, чтобы обеспечить качественную жизнь нашим гражданам. Более того, я вам скажу, что ВВП, производительность труда в стране напрямую будут зависеть от того, насколько активно и грамотно мы используем искусственный интеллект. Сегодня производительность в стране у нас очень низкая по сравнению с ведущими мировыми державами, которые активно используют технологии в своей экономике. Поэтому как бы денег не будет на качество жизни в будущем никому, если мы не поймем вот эти две основополагающие аксиомы. Да, что сделать сегодня, когда идет переход? Конечно, это болезненно, и мы с вами переживали этот переход много раз, когда появлялась технология. Тут просто надо как бы... Это болезненно, потому что надо искать новую профессию и переучиваться, адаптироваться, и скорость адаптации гигантская. И те люди, которые смогут адаптироваться... Например, мой папа в 70 лет освоил компьютер и начал даже потихоньку зарабатывать через онлайн, причем он гордый был и не очень-то спрашивал меня, сам все это сделал, я ему несильно помогал, вот. И я как бы просто... И будут люди, которые смогут пережить эти изменения, найдут в себе силы освоить какую-то новую профессию... Я даже не говорю про программистов, конечно, не знаю, в 70 лет программистом стать тяжело, в 60 или в 50, ну в принципе некоторые люди просто не способны быть техническими специалистами, они гуманитарии, да. Но есть много других, понимаете, вот мы приводили, без живого человека все равно не будет, все равно нужен доктор, без живого человека все равно невозможно, даже Алиса не может работать, потому что нужно соединить с оператором, потому что искусственный интеллект будет развиваться долго, его обучать разным сложным запросам займет несколько лет. И вот это время есть, чтобы как раз людям понять, что в принципе рано или поздно, скажем, его профессия или то, чем он занимается, будет нерелевантна, не нужна, не востребована. Значит, уже сейчас можно начать заниматься и обучаться чему-то, куча онлайн-курсов, потихоньку выстроить план такой переквалификации на ближайшие 2–4 года. К сожалению, вот такие правила игры, они существуют давно, с появлением электричества и с развитием каждой новой технологии. Елена Медовникова: Ну, к сожалению, определенные... Александр Денисов: Мы будем помнить луддитов, которые, помните, крушили ткацкие станки в Англии, в общем, все равно крушить-то бессмысленно, рано или поздно все пойдет. Спасибо. Елена Медовникова: Но определенная категория все равно останется неуслышанной. Вот, например, Липецкая область: «Интернетом не умею пользоваться, с роботами нет желания общаться», – ну вот, пожалуйста, люди не готовы. Александр Денисов: Спасибо. На связи у нас был Владислав Мартынов, сооснователь и председатель совета директоров компании Iceberg Sports Analytics Inc. И у нас звонок, Лариса из Москвы. Лариса, добрый вечер. Елена Медовникова: Здравствуйте. Зритель: Алло, добрый вечер. Елена Медовникова: Добрый. Зритель: У меня такой очень прозаический вопрос, но частично касается сегодняшней темы. Дело в том, что сейчас настолько все это автоматизировано, что везде, куда бы ты ни позвонил, в какую организацию, тебе отвечает автоответчик, который зачастую вообще задает элементарные вопросы, а тот вопрос, который интересует конкретно, например, меня, он не понимает формулировки, и начинается вообще бесконечное: «Назовите свое имя, назовите трали-вали, пятое-десятое». Как связаться с живым человеком, специалистом, который может ответить на конкретный вопрос? Это касается не только вот каких-то... И в поликлинику позвонишь, везде одни автоответчики. Куда девались все операторы? Можно для связи хотя бы одного оставить человека живого, который конкретно может ответить на задаваемый вопрос? Александр Денисов: Лариса, ну а вы когда говорили роботу «соедини с оператором», он не соединял вас? Зритель: Он не соединял. Александр Денисов: Не соединял? Зритель: «Наберите цифру «1», наберите цифру «2», но, чтобы ответить о том, что сейчас мы вас соединим с диспетчером, ни по одному телефону я дозвониться не могу. Александр Денисов: Какой, например, вопрос вы не смогли так решить с роботом? Зритель: Сейчас я вам скажу. Вот я получила сейчас квитанцию... Мне 75 лет, то есть я сейчас не могу свободно передвигаться по Москве, сами понимаете, да? Елена Медовникова: Ага. Зритель: Пришла квитанция, у меня автоплатеж за электроэнергию. И вдруг мне присылают квитанцию, что у меня там какой-то безумный долг за что-то, непонятно за что. Я уже 3 дня не могу выяснить, к кому мне обратиться, потому что у меня автоплатеж, то есть с моей пенсионной карточки, ежемесячно я получаю SMS-сообщение, что «в такой-то день с вас будет снята такая-то сумма за электроэнергию», все, и я совершенно спокойна, потом мне приходит, что «ваш счет оплачен». И вдруг у меня откуда-то выявилось, чуть ли не 2,5 тысячи у меня долг. Александр Денисов: То есть в итоге вы вопрос так этот и не решили? Лариса, вы знаете, мы завтра будем обсуждать как раз тему про электроэнергию, про большие счета, не только вам приходят, вечером у нас будет эта тема, включайте, смотрите, будем обсуждать, может быть, там нащупаем, найдем решение с экспертами. Елена Медовникова: Как раз найдете ответ. Александр Денисов: Спасибо вам за звонок. Наш следующий собеседник – Дмитрий Мариничев, интернет-омбудсмен. Дмитрий, добрый вечер. Елена Медовникова: Здравствуйте. Дмитрий Мариничев: Добрый вечер. Елена Медовникова: Дмитрий, ну вы слышали, да, сейчас был звонок нашей телезрительницы, из Нижегородской области еще сообщение: «Искусственный разум не понял моего вопроса в течение 3 дней, пока я не поговорила с живым оператором. Моя проблема решилась моментально». И вот действительно, предыдущий собеседник наш Владислав говорил, что должна быть обязательно какая-то функция «соединить меня с оператором». Ну вот если нет такой функции, что людям делать? Дмитрий Мариничев: Да не должно быть такой функции «соединить меня с оператором», просто уровень нейросетей… И я бы называл их именно нейросетями, а не искусственным интеллектом, потому что искусственного интеллекта не существует в природе. Чтобы понять, что такое искусственный интеллект, нужно сначала понять, что такое человеческий интеллект, а достоверного определения ни тому ни этому нет, поэтому сравнивать теплое с мягким бесполезно. А нейросети, да, используются на сегодняшний день, и бо́льшая часть жалоб идет как раз на те нейросети, которые занимаются маршрутизацией телефонных звонков и обращений, первым таким вот электронным общением. Естественно, это проблема предприятий, но они таким образом тестируют новую технологию на людях, на нас с вами, как вот, знаете, на пушистых зверьках. И этот алгоритм действий будет продолжаться долго, потому что бизнесу удобно использовать нейросети, так как он экономит на персонале, экономит на издержках, собственно говоря, так как требования до конца не предъявляются высокие со стороны потребителя в силу, может быть, ограниченной конкуренции в том же банковском сегменте у нас в стране и не только, то компании этим, так скажем, немножко злостно пользуются, поэтому мы становимся с вами подопытными кроликами и тренируем их нейросети, чтобы они работали потом лучше и лучше. Но в ближайшем будущем, это совсем уже не за горами, может быть 2–3 года, и скачок будет радикальный. Человек когда звонит в банк или будет звонить в любую организацию, он может долго и усердно разговаривать и не поймет, что он разговаривает с роботом, он будет разговаривать нормальным, обычным путем о погоде, о природе, о своих проблемах, о своих задачах, но говорить будет с роботом, и это нужно точно вот как бы нормальным образом понимать. Александр Денисов: Дмитрий, вы как считаете, ну хорошо, вы называете нейросетями, давайте назовем нейросетями – нейросети заберут у нас рабочие места или создадут? Вот, казалось бы, появилось много приложений по доставке еды, вот нейросети тут помогают, мы можем заказать из любого ресторана быстренько все, а тут же потребовалась куча курьеров, и их не хватает, сейчас уже думают, как бы роботов отправлять по городу развозить нам эти бургеры. Наоборот, ситуация меняется на рынке, даже больше требуется в других профессиях. Вот звонил зритель про грузчиков, ну грузчики могут в доставщики переквалифицироваться. Дмитрий Мариничев: Ну, я думаю, что риторика вашего вопроса в корне неверна, потому что... Александр Денисов: Неверна? Дмитрий Мариничев: Абсолютно да, потому что бояться того, что у нас отберут рабочие места нейросети или потом, когда он появится, искусственный интеллект, – это, конечно, заблуждение. Это примерно точно так же, как куда должны были деться крестьяне, когда происходила индустриализация, ну вот никто не умер… Александр Денисов: Так я, наоборот, считаю, что он не заберет у нас рабочие места, ничего не отнимет, наоборот, принесет, пример с курьерами привожу вам. Дмитрий Мариничев: Нет, здесь ошибка. Александр Денисов: Тоже ошибка? Дмитрий Мариничев: Она фундаментальный характер носит, потому что индустриализация автоматизирует физическую силу, искусственный интеллект автоматизирует, соответственно, умственный труд, интеллектуальную рабочую силу. И кто сказал, что в будущем должны быть рабочие места и люди должны ходить на работу или работать? Вот здесь вот самый главный посыл, что человек в будущем не должен работать. Он должен творить, созидать, заниматься тем, что приносит ему удовлетворение, то, что является чем-то близким к создателю, близким к производству чего-то нового, то, чем искусственный интеллект заниматься не будет. Ведь искусственный интеллект и нейросети, чтобы вам было понятно, – это просто безграничная выборка с точки зрения человека роботом и получение результата. Вот вы приводили с медициной пример; я могу гарантировать, что терапевт в виде искусственного интеллекта будет гораздо лучше и надежнее, чем терапевт в виде человека, это абсолютный факт. Потому что искусственный интеллект в виде терапевта получит выборку миллионов, миллиардов случаев болезней и решения этих проблем, и симптоматику вашу из миллиарда случаев, которые он может проанализировать. Александр Денисов: Дмитрий, вы знаете, вы в моей логике нашли слабое место, я вижу в вашей логике слабое место. Вы говорите, что нужно отправиться домой и наслаждаться жизнью. На какие шиши, говоря по-русски, мы будем там наслаждаться жизнью, если не будет работы? Вряд ли нейросети нам будут пополнять наш счет банковский, ну лично мой, не знаю, может быть, ваш будет. Дмитрий Мариничев: Вы знаете, наверное, в это сложно поверить, но с точки зрения технологического прогресса, с которым мы имеем дело, ситуация будет перевернута таким образом, что все люди будут сидеть на безусловном основном доходе либо, правильнее говорить, на доходе от владения, скажем так, акциями того, что происходит. То есть, грубо говоря, сейчас у нас все государства собирают налоги, все государства предоставляют рабочие места, а наше недалекое будущее приведет к тому, что валовый продукт нации или государства изначально существует как данность, и государство должно заниматься не сбором налогов, а справедливым распределением, соответственно, доходов общего государства среди населения. То есть вместо налоговой службы должна быть у нас служба по справедливому распределению благ, вот это будет работать таким образом. Потому что изменяется структура взаимодействия предприятий, клиента и производителя, предоставление услуг, все это начинает находиться в одной цифровой среде, использоваться начнет тот же самый цифровой рубль, это все в корне меняет структуру экономики, и это нужно понимать. Это трудно осознать... Александр Денисов: Дмитрий, вы знаете, вы, по-моему, идеалист. Когда вы видели при капитализме, чтобы все равномерно вдруг всплыли и зажили хорошо? Обязательно кто-то богатеет, кто-то беднеет, неизбежные качели. Елена Медовникова: А вот из Краснодарского края нам как раз пишут: «Искусственный интеллект плюс капитализм – это гибель человечества». Дмитрий Мариничев: Ну да, есть такая философская мудрость, что человечество – это просто загрузчик для искусственного интеллекта, который, собственно говоря, и завладеет миром, и в этой шутке очень огромная доля правды, об этом нужно думать. И соответственно, использование искусственного интеллекта – это в первую очередь не технические средства, это моральные, эмоциональные, это добро и зло, то есть здесь нужно подходить людям очень ответственно. Потому что искусственный интеллект в результате – это примерно как домашнее животное, как вы его воспитываете, таким оно будет: воспитаете доброго пса, будет послушный и добрый пес; воспитаете злого пса, он будет бросаться на людей... Александр Денисов: Спасибо, Дмитрий. Елена Медовникова: Спасибо, Дмитрий. Давайте послушаем нашего... Александр Денисов: Дмитрий Мариничев был на связи, интернет-омбудсмен. И подведем итоги опроса. «Боитесь, что вас «подсидит» искусственный разум?» – спросили мы вас: «да» ответили 63%, «нет» 37%.