Иван Князев: Говядина в России может серьезно вырасти в цене. Ну, она и так-то немалая: килограмм стоит почти в 4 раза дороже курицы. Ну, а в этом году цены на говядину установили новый рекорд и выросли почти на 20%. Но подорожает она еще больше, предупреждают в Национальном союзе мясопереработчиков. Тамара Шорникова: Собственного производства не хватает. Разводить коров невыгодно. Чтобы производство было рентабельным, цены должны еще вырасти хотя бы на 15%. А сколько говядины Россия импортирует и на каких условиях, почему растут цены и что может их держать, спросим у экспертов. Вы расскажите, сколько говядина стоит в вашем регионе. Где покупаете мясо: в магазинах или на рынке? Звоните, пишите. Иван Князев: Ну, а сейчас с нами на связи Екатерина Лучкина, исполнительный директор Национального союза мясопереработчиков. Здравствуйте, Екатерина Валерьевна. Екатерина Лучкина: Здравствуйте. Иван Князев: Действительно все так плохо у нас, что даже не хотим разводить коров? Екатерина Лучкина: На самом деле те успехи, которые у нас достигнуты в отраслях свиноводства и птицеводства, они безусловно говорят о том, что мы как страна, и наш бизнес, и наша регуляторика способны на многое. Другое дело, что для всего нужно время. И, конечно же, все это не делается за один день. Но ситуация такая, вот в настоящий момент, что нужно поступательно развивать отрасль в течение какого-то времени и тогда уже принимать какие-то серьезные решения по усилению регуляторики либо по принятию решений в сфере таможенно-тарифного регулирования. Иван Князев: А сколько мы сейчас производим говядины в стране? О каких объемах речь идет? Екатерина Лучкина: Да, смотрите. В основном у нас сейчас, мы сейчас комментируем ситуацию с отменой квот. Все-таки это тот инфоповод, вокруг которого пошла вот эта вся история с говядиной и с ситуацией на рынке: и на внутреннем, и на внешнем. У нас по квотам завозится 390 тыс. т. Соответственно, в рамках квот тарифная пошлина ниже, чем при завозе вне квот. Соответственно, с отменой вот этого объема, который можно завозить по квотам, мы переходим к более высокой ставке таможенной пошлины. Что и явилось, в принципе, основанием вот для подобных прогнозов и для вот этой дискуссии. Иван Князев: А сколько она составляет, эта пошлина, сейчас? Екатерина Лучкина: Пошлина составляет 15%, с учетом преференций это 11,25. Иван Князев: Т. е. фактически мясо дорожает как раз таки на эти же 15%, да? Из-за этой же пошлины. Екатерина Лучкина: На самом деле, если состоится все-таки отмена квот, то пошлина уже составит 20,6%. Т. е. практически она увеличится вдвое. Тамара Шорникова: Но это будет менее выгодно тем, кто будет ввозить мясо в нашу страну? Не сократится ли количество желающих и объемы поставок? Просто мы сейчас внутренний рынок не закрываем. Екатерина Лучкина: Конечно. Внутренний рынок мы не закрываем. Естественно, внутреннего производства нам не хватает. Собственно, поэтому и работает механизм тарифных квот. С другой стороны, безусловно, мы все стремимся к тому, чтобы отрасли наши работали, работали полноценно и в стране было в достаточном количестве сырье. Но, учитывая все-таки ту ситуацию, что у нас сейчас не хватает внутреннего производства, то, наверное, принимать такие кардинальные решения по отмене квот, тем более в год пандемии, обосновывая это тем, что у нас они просто не выбираются, – наверное, преждевременно. Ведь посмотрите, почему не выбраны квоты в этом году. У нас остановились практически полностью многие каналы сбыта. Это в первую очередь канал социального питания (мы так его условно называем): это детские организованные школьные и дошкольные учреждения, это лечебно-профилактические и медицинские учреждения, где люди пребывают в условиях стационара и получают горячее питание. Также мы с вами знаем, что в период эпидемиологических ограничений были закрыты каналы общественного питания. Люди были лишены возможности посещать кафе и рестораны. И соответственно вот это, естественно, сказалось на совокупном спросе. И говядины было ввезено меньше. Соответственно, квоты были не выбраны в этом году. И, естественно, решение какое-то об отмене этих квот, наверное, все-таки целесообразно принимать, когда у нас будет какая-то понятная аналитика по итогам этого года. Потому что год непростой, действительно, и он внес серьезные корректировки. Но насколько этот тренд будет сохранен, покажет время. Поэтому, конечно же, мы за взвешенное решение, за обдуманное, продуманное изучение вопроса. Иван Князев: Спасибо вам большое. Екатерина Лучкина, исполнительный директор Национального союза мясопереработчиков, была с нами на связи. Давайте звонки послушаем. Тамара Шорникова: Анастасия, Белгородская область. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Иван Князев: Слушаем. Зритель: У нас в Белгородской области говядина совсем дорогая. Килограмм стоит около 500 руб. Вот как можно прожить на то, что… Если, допустим, у меня двое детей и мне покупать говядину им. Ну, это просто нереально. Иван Князев: Ну, т. е. фактически… Зритель: Зарплаты у нас вообще ужасно маленькие: 10-12 тыс. Иван Князев: …фактически забыли вы о говядине, я так понял. Зритель: Да. Мы ее сейчас совсем не покупаем. Потому что она стоит 500 руб. за килограмм. А курятина – даже про курятину мы, честно говоря, забыли. Иван Князев: Понятно. Тамара Шорникова: Да, спасибо за звонок. Вот тоже немного цен, да, из других регионов? Иван Князев: Да. Из Ленинградской области: «Говядина лопатка 420, грудинка 390, мякоть 560». Тамара Шорникова: Адыгея: «Мясо говядина 400-450 руб. за 1 кг», это Майкоп рассказывает. А вот смотри, Вологодская область, Бабаевский район: «Свое хозяйство. Продаем за 340». Ну, как-то все равно дешевле, да, чем потом мы это встречаем в магазинах. Иван Князев: Олег Бондарев у нас сейчас на связи, глава фермерского хозяйства «БИФСТОРИ». Здравствуйте, Олег Сергеевич. Олег Бондарев: Добрый день. Тамара Шорникова: Да, расскажите нам о себестоимости процесса и о том, сколько зарабатывают сейчас производители мяса. Если владеете такими цифрами. Олег Бондарев: Себестоимость, наверное, это вопрос все-таки больше индивидуальный. Он сильно разнится от масштабов предприятий. Т. е. у маленьких хозяйств это более высокая себестоимость, а покрупнее предприятия имеют более низкую себестоимость. Но следует отметить, что в этом году, конечно, рентабельность производства сократилась очень сильно. И обусловлено это в первую очередь, наверное, повышением стоимости кормов, т. е. повышением стоимости зерна, что в свою очередь было связано с ростом валютных курсов. Тамара Шорникова: Просто хочется понять: рентабельность сократилась, там, не знаю, с 80 до 60% или с 10 до 1. Это большая разница. Олег Бондарев: Нет, это да. Это скорее всего порядок, да, с 10 до 2-3%. Опять же, в зависимости от масштаба производства. Иван Князев: Олег Сергеевич, как вы относитесь к этой истории с квотами? В принципе, вам, как фермеру, наверное, было бы не очень хорошо, если бы постоянно импортировали. Потому что – ну, вы производите, ваша продукция пользуется спросом. Олег Бондарев: Квоты, наверное, в каком-то этапе становления хозяйства – это шаг, который может быть использован. Но, наверное, не на долгосрочную перспективу. Т. е. это какие-то среднесрочные меры, скорее всего. Для того, чтобы внутри нашей страны могли подтянуться хозяйства, вырасти. Собственно говоря, вот этот процесс сейчас и идет, я думаю. Иван Князев: А таких, как у вас, фермерских хозяйств вообще много в стране? Кто у нас производит говядину? Или это какие-то крупные агрохолдинги, или, наоборот вот, маленькие фермеры? Олег Бондарев: Я думаю, что стоит говорить о том, что там больше 90% говядины все-таки выращивается в больших промышленных масштабах. Т. е. даже если это среднее по размеру предприятие, то в конечном итоге все равно живой скот попадает на перерабатывающие предприятия, на мясные комплексы, и оттуда уже поступает в розничную продажу. Т. е. это средний и крупный бизнес. Тамара Шорникова: Скажите (понятно, что вы думаете тоннами, наверное, да, вот такими масштабами мыслите), но если пересчитывать, попробовать пересчитать на килограмм, – вы по какой цене свое мясо отдаете? По закупочной… Хочется понять просто, почему мы такое дорогое, по нашему мнению, мясо едим. Из-за вас, из-за магазинов, которые свою какую-то накрутку бешеную дают? Олег Бондарев: Слушайте, но говядина, высокая себестоимость говядины – это в первую очередь вопрос, который связан с особенностями производства. Дело в том, что средний бык, который идет на убой, в зависимости от предприятия, он растет от одного до полутора лет. Т. е. это не сравнится с периодом, который сравнится с периодом, который необходимо потратить для того, чтобы вырастить ни птицу, ни свинью, соответственно. Тамара Шорникова: Да, долгое, дорогое производство. Но все-таки, о каких суммах идет речь? Олег Бондарев: Вы имеете в виду розничные цены? Тамара Шорникова: Да. Олег Бондарев: У нас у хозяйства есть специфика. Мы не применяем минеральные удобрения, там, на полях и не используем комбикорма закупные. Поэтому у нас продукция продается по достаточно высоким ценам. Т. е., если говорить про розницу, то это, наверное, от 650 руб. за килограмм. Иван Князев: Но она у вас хотя бы экологически чистая. Тут нам телезрители пишут, что 90% говядины иностранной – это все гадость, и вредно это все есть. Олег Бондарев: Ну, это 100%, это 100% так, да. В принципе мы это видим. Иван Князев: Как снизить цены, по-вашему, в стране на говядину? Олег Бондарев: Я думаю, что здесь один из факторов, который может это позволить, это, собственно говоря, повышение производительности на селе. А для этого нужны новое оборудование, новая техника. И здесь мне видится один из вариантов снижения стоимости – это возможность фермерам небольшим получать длинные кредиты. Т. е. это кредиты на срок более 10 лет. Для того, чтобы можно было закупить высокопроизводительную технику и сократить расходы на оплату труда, на затраты на эту технику, на ГСМ. Коровы есть меньше не перестанут, поэтому единственный вариант – это наращивать технологическую обеспеченность хозяйств. Иван Князев: А высокие кредиты? Процентную ставку высоко задирают банки вам? Олег Бондарев: Нет, здесь сейчас скорее речь идет о том, что именно нужны длинные кредиты. Потому что государство в последнее время сделало очень много для нас, в том числе по снижению уровня процентной ставки. Т. е. для большинства фермеров сейчас можно говорить о том, что доступны кредиты по 5% годовых. И в каких-то регионах эта ставка может быть еще меньше. В частности, вот в Новгородской области у нас правительство области компенсирует часть этой ставки для тех компаний, которые вкладывают именно в развитие своей производительности, т. е. в инфраструктуру, в оборудование и в технику. Иван Князев: А длинные – это на сколько, вы говорите, на сколько вам нужно? Олег Бондарев: Ну, хотелось бы иметь возможность получать кредиты от 10 лет. Чтобы действительно закупать высокопроизводительное оборудование и потом постепенно его окупать за счет производства, за счет увеличения, собственно говоря, своей производственной мощности. Тамара Шорникова: И вот такие меры позволят насколько снизить цены, по вашим прикидкам? Олег Бондарев: Ну, это все равно будет порядка 10-15%, наверное. Тамара Шорникова: Ну, при таких ценах это много, да. Спасибо. Иван Князев: Спасибо. В Омске мякоть 450 руб., в Калуге вырезка говядины 600 руб., в Ярославской области 570 руб., в Чите 350 руб. за кости, мякоть 500. Тамара Шорникова: Давайте узнаем, сколько стоит мясо в Пермском крае. Екатерина дозвонилась оттуда. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Екатерина, Пермский край. Мы с мужем держим бычков. И мы не знаем, куда даже мясо сбыть. У нас, можно сказать, что мраморное мясо. Иван Князев: Так. А по сколько продаете тогда? Зритель: По 400. Иван Князев: А что значит «не знаете»? Никто не покупает? Зритель: Ну, мы предлагаем. Либо вообще дешево нужно продать, либо даром. Иван Князев: Но это сколько – «дешево»? Зритель: Ну, во сколько. Вот мы вырезку продали с мужем ниже 400 руб. Вырезка! Иван Князев: Но это дешевле, конечно, чем во многих регионах. Тамара Шорникова: Да. По какой цене вам нужно продавать, чтобы это было для вас выгодно? Зритель: Ну, мы сено закупаем, корма закупаем. Нам выгодно, конечно, хотя бы по 430, по 420. Тамара Шорникова: Есть рыночки местные, на которых можно как-то по договоренности, естественно, с властями торговать? Зритель: Ну, это нужно, мы вдвоем с мужем, это нужно увезти специально забить бычка, это в отдельный цех идет, нужно заклеймить, нужно это… Т. е. у нас бычок уйдет полностью на все растраты. Мы ничего т. е. не получаем с него, если мы будем на рынке стоять. Мы продаем по знакомым, по родственникам. Ну, все довольны. Но вот если нам держать 5 бычков, 6 бычков, нам невыгодно. Просто невыгодно. Иван Князев: Понятно. А сколько труда во все это вкладываешь. Попробуй его вырасти, выкорми. Спасибо вам большое. Тамара Шорникова: Да, переходим к следующей теме.