Оксана Галькевич: Но на самом деле завтра праздник, друзья, дальше давайте навстречу Дню учителя отправимся. Поздравляют сегодня педагогов уже все родители школьников, педагоги принимают поздравления в школах. То же самое хотим сделать и мы в нашем прямом эфире, ну а заодно поговорить о том, кто он, современный российский учитель, что его радует, что его беспокоит. Да много о чем, собственно, можно сейчас поговорить, присоединяйтесь, пожалуйста, к нашей беседе, мы в прямом эфире, ждем ваших звонков и сообщений. Константин Чуриков: Ну я могу ответить на вопрос, кто он, современный российский учитель. Оксана Галькевич: Так, кто? Константин Чуриков: Иногда, но не всегда, крайне редко такое бывает, он призер Всероссийского конкурса «Учитель года России – 2018», учитель истории гимназии №9 города Химки Григорий Назаров. Здравствуйте, Григорий. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Григорий. Григорий Назаров: Здравствуйте. Константин Чуриков: Григорий, с наступающим, во-первых. Григорий Назаров: Спасибо большое! Константин Чуриков: Во-вторых, как-то, вы знаете, у нас все время наши обсуждения на тему школы идут по двум сценариям. Первый сценарий: мы обсуждаем школьную программу, ЕГЭ, все звонят, что ой, учителя вообще жуть… Оксана Галькевич: Нагрузку и так далее, да. Константин Чуриков: …отвратительные люди, плохие люди, ничему не учат, детей делают плохо соображающими. Когда мы начинаем говорить об учителях, тут все начинают страдать, говорить, что ой, как тяжело сегодня учителю, зарплата низкая и так далее. Я хочу у вас спросить, где правда между этими двумя подходами. Григорий Назаров: Ну, во-первых, правда в том, что завтра действительно День учителя, и я хочу, воспользовавшись эфиром, поздравить всех учителей, которых 1 миллион 300 тысяч в нашей стране, и прямо сейчас телезрителей призываю прильнуть к экранам телефонов, Интернетов и ждать объявления результатов конкурса «Педагог года», потому что прямо сейчас в Кремлевском дворце объявят абсолютного победителя «Учителя года» 2019 года. Оксана Галькевич: Супер, так, надо найти портал, где это будет объявлено. Григорий Назаров: Да-да, вот прямо сейчас, поэтому телеканал может стать хедлайнером просто. Что касается того, где правда, – вы знаете, правда в конкретном учителе. Потому что, чего скрывать, есть плохие учителя, есть хорошие учителя. Есть учителя, которые, прикрываясь программами, отчетами, низкой зарплатой и нагрузкой в целом, прошлым, настоящим, в общем, неважно чем, оправдывают свое бездействие и в общем непрофессионализм. Их немного, но они есть. Есть средний учитель, который работает и, в общем, мало говорит, он просто делает. Константин Чуриков: Подождите, «много работает и мало говорит» – это как? Оксана Галькевич: «Много работает и мало говорит»? Учитель разве может вообще в принципе молчать? Григорий Назаров: Нет, я имею в виду, что он просто не говорит о своих проблемах. Константин Чуриков: А, вот оно что. Григорий Назаров: Вот в этом смысле. Оксана Галькевич: Ага. А разве не нужно говорить о своих проблемах? Ну хотя бы для того, чтобы проблему решить, ее нужно обозначить, ее нужно обсудить, найти решение. Григорий Назаров: Ну у нас все-таки в обществе есть несколько укоренившееся, что ну как это, мы уже наговорили столько в те же 1990-е гг., например. Если мы берем среднего учителя, женщину, средний возраст 40–50 лет, все-таки это уже опытный человек, поэтому, конечно… Да наболтались, я пойду и буду делать то, что необходимо, а они там сами пусть все решают, понимаете? Оксана Галькевич: Вы знаете, тут еще вопрос. Вот у опытных родителей, я не знаю, как у опытных учителей, вопрос, кто приходит в профессию сейчас, кто работает, собственно, кто остается. Это такой важный момент. Качественный ли отбор сейчас происходит в вашей профессии? Григорий Назаров: Ну это очень региональная специфика, потому что есть прекрасные ВУЗы в Москве педагогические, в Московской области, в крупных городах, Новосибирск, Санкт-Петербург и так далее. Там действительно качество преподавания педагогики в ВУЗах сильно выросло за последние 5–6 лет, просто качественно, мы это даже по баллам проходным в ЕГЭ видим средним. В других регионах, может быть, не столь радужная история. Я думаю, что министерство правильно сейчас работает по реформе педагогических ВУЗов, я думаю, что там будет результат. Проблема в другом сыпется, и очень серьезно, – в том, что действительно поколение, которое 1950–1960-х гг., атланты, вот просто атланты, которые… Знаете, у нас на историческом факультете была профессор, светлая память, Ия Леонидовна Маяк, она умерла в 97 лет в процессе написания статьи, вот она так всю жизнь. И вот такое поколение уходит, и мне иной раз странно и страшно даже, что, может быть, молодое поколение не такое. Хорошо это или плохо, я не знаю, оно просто другое, но вот тревожность здесь чувствуется. Константин Чуриков: Давайте подбросим дровишек в наш разговор: ЕГЭ – это хорошо? Григорий Назаров: Да, отвечу спичкой: придумайте лучше. Константин Чуриков: Так. Григорий Назаров: Правда, правда. Потому что ЕГЭ абсолютно уничтожило коррупцию при поступлении в ВУЗы, абсолютно, ее нет, понимаете? То есть вот этих историй, что кто-то там поступил в ВУЗ, потому что он, и дальше идут варианты, – этого теперь нет. Любой ребенок из совершенно дальней деревни может сдать ЕГЭ, сам подготовившийся, ни копейки не потратив на репетитора, и поступить в лучший ВУЗ Москвы. Правда, я не считаю, что ехать в Москву и оставаться здесь совсем правильный вариант… Лучше ЕГЭ сейчас нет ничего, и это, кстати, даже признали, признают и международные эксперты. Константин Чуриков: «Ехать в Москву и оставаться в Москве не совсем правильный вариант» с какой точки зрения? С точки зрения подвижнической, вернуться к себе в регион, страдать, получать маленькую зарплату? Григорий Назаров: Мы спорили с моими друзьями по этому поводу очень много и очень активно. Государство, конечно, должно помогать таким подвижникам возвращаться и оказывать содействие всяческое в возрождении малой родины. Вы знаете, что самый популярный ответ выпускников сельских школ следующий: «Мы не хотим отсюда, никуда из своего дома уезжать. Мы хотим здесь восстановить школу, завод, магазин, сделать привлекательным для туристов (неважно) и остаться здесь». Константин Чуриков: Так, отвечают. Проходит год-другой… Григорий Назаров: …они осваиваются в Москве, если, например, они поступают, и им тяжело. Оксана Галькевич: А может быть, государству тогда помогать, например, и москвичам тоже как-то, вы знаете, заниматься подвижнической работой где-нибудь в регионах? Закончил москвич, например, Московский университет и поехал в провинцию, понимаете, как передвижник, учитель-передвижник. А что? Григорий Назаров: Вы знаете, кстати, это не шутка, это уже закон, «Земский учитель», президент в 2018 году, этот указ был подписан, сейчас идет реализация. То есть молодой педагог неважно из какого города вообще, он хочет переехать в сельскую местность, получает подъемных 1 миллион рублей, помощь в обустройстве и работу. Константин Чуриков: Вы лично таких знаете много? Григорий Назаров: Пока программа не запустилась, но я знаю, например, что в Высшей школе экономики есть программа «Учитель для России», и студенты на протяжении года или двух, я не помню технику, они уезжают в совершенно отдаленные, даже в Алтайский край, и работают в малых городах. Оксана Галькевич: Понимаете, а то иначе получается, что у нас ребята из малых городов, из других регионов, приезжая в Москву, конечно же, остаются здесь по самым разным причинам. Григорий Назаров: Конечно. Оксана Галькевич: Но в том числе и потому, что они здесь получают иной жизненный опыт. А ребята, которые родились, выросли и закончили ВУЗы в больших городах, иного жизненного опыта в своей стране не имеют, они чаще ведь за границей бывают, правда, чем на Алтае, на Камчатке и где-нибудь там еще. Вот это же тоже, наверное, перекос какой-то? Это абсолютно, как говорится, «имхо», как пишут сейчас в Интернетах. Константин Чуриков: In my humble opinion. Жанна звонит нам из Московской области. Здравствуйте, Жанна. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Жанна. Зритель: Здравствуйте, мои дорогие. Вы меня слышите? Константин Чуриков: Прекрасно слышим. Оксана Галькевич: Слышим прекрасно. Зритель: Да? Во-первых, я вам хочу сказать два слова. Это мой любимый канал, потому что на этом канале самые умные, самые красивые, самые доброжелательные ведущие. Оксана Галькевич: Ой, спасибо. Константин Чуриков: Спасибо. Зритель: А теперь я вот что хочу сказать. Я уже старенькая, я блокадница, но в силу того, что внуки учатся, я хочу вот что сказать. У меня такое впечатление, мне кажется, учителя как бы боятся детей сейчас. То ли боятся, что у родителей будут претензии, они их почти совсем не воспитывают. Вот я наблюдала, как по школьному коридору идет учитель, и дети разговаривают громко матом. Учитель даже не останавливается и не делает никаких замечаний. А ведь Владимир Владимирович Путин очень позаботился об учителях, помог поднять им вот эти оклады, они сейчас очень хорошо зарабатывают, тем более в Москве. И потом, понимаете, чтобы детям помочь, придумали проект «Пусть к успеху»: если ты хочешь заниматься дополнительно, ты должен нести в школу деньги, это называется «Путь к успеху». Почему, я не понимаю. И мне кажется, что учителя, все-таки они как-то должны быть ближе к детям чисто, как сказать, воспитательно, понимаете? Константин Чуриков: Да. Зритель: Может быть, я не очень складно говорю… Константин Чуриков: Нет-нет, вы нам сразу накидали целый ряд вопросов и тем. Спасибо, Жанна, за ваш звонок. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: По поводу… Давайте с горячего, с детей, которые, правда бывает, что и в стенах школы, и во дворе как-то громко, не стесняясь ругаются матом. Григорий Назаров: Ну если школа есть сообщество, то даже если ребенок себе это позволит, то само сообщество это отрегулирует внутри, здесь не нужно никаких внешних ресурсов в виде проверок полиции и так далее, родителей даже привлекать. Ну бывает что-то такое, это просто не должно быть системой. А если же коллектив школы не обращает внимание, то тогда это не школа, а образовательное учреждение под номером… Константин Чуриков: ГБОУ вот это вот, да. Понятно. Оксана Галькевич: Григорий, вы знаете, образование – это на самом деле то, что ждет нас в будущем, да? Школа – это кузница нашего будущего, завтрашнего дня, послезавтрашнего дня. Для того чтобы вот нам быть успешными в этом будущем, я даже не знаю, в каком смысле, просто быть счастливыми, просто не отстать от всего мира на 150 лет, образование, стало быть, должно быть достаточно современной и мобильной сферой. А у нас довольно часто складывается впечатление, что все-таки это довольно консервативная среда, не всегда готовая к переменам. Как вот вы считаете как молодой учитель, как педагог? Григорий Назаров: Во-первых, весь мир перед этой проблемой сейчас встал, я совсем недавно читал американского исследователя, который пишет… Вот если бы я не знал, что он американский исследователь, я подумал бы, что он писал о российских школах. Те же самые вопросы, сопротивление, консервативность. Это глобальный тренд. Давайте так: образование всегда будет отставать, потому что само по себе консервативно. Знание требует времени для рефлексии, для осмысления, переваривания и адаптации, поэтому это нормальная история, это первый момент. И второй момент: мы не знаем, каким будет будущее. Я очень злюсь на все эти разговоры о том, что вот будущее, какое оно? Не можете объяснить? – тогда не надо нам советовать. Мы сами справимся, мы учителя, хорошие учителя, профессиональные учителя, которые задумываются и смотрят в будущее, мы решим этот вызов. Да, помогайте, да, давайте советоваться, давайте разговаривать, но не надо кричать о пожаре, которого нет. Константин Чуриков: По поводу, значит, отсутствия коррупции тут целый ряд наших зрителей усомнился, что ЕГЭ как-то глобально решил эту проблему. Я, кажется, понимаю, о чем спрашивают зрители: наши топовые ВУЗы, как известно, устраивают дополнительные вступительные испытания. Григорий Назаров: Смотрите. Да, эта история есть, но опять же я выпускник Московского университета, это абсолютно прозрачная процедура. Там вопросы, которые попадаются на историческом факультете в виде ДВИ, дополнительного вступительного испытания, их выбирает машина за 2 минуты до начала экзамена, вот реально так. Константин Чуриков: Ну да. Григорий Назаров: Все остальное… Ну да, можно говорить, можно ловить за руку, но мне это неинтересно. Если мы говорим в таких процентных соотношениях, ЕГЭ в разы сократило коррупцию при поступлении, в разы, и сделало возможности поступления в лучшие ВУЗы более равными. Константин Чуриков: Вот скажите, поскольку вы учитель истории, вам не кажется, что сейчас вообще в широкой такой политической повестке мы такая страна, устремленная вот назад куда-то, к нашим корням, куда-то назад в историю? И как вам кажется, есть ли у нас шанс как-то посмотреть в будущее? Что для этого требуется? Григорий Назаров: Я думаю, что у нас разная… Оксана Галькевич: Тебе только что сказали, что мы не знаем, какое будущее. Ты плохо слушаешь учителя, Костя. Константин Чуриков: Подожди, я уже не с точки зрения образовательной программы, я в целом. Григорий Назаров: Нет, все правильно, абсолютно вопрос правильный, иногда такое ощущение возникает. Но у нас очень разная страна: кто-то смотрит только в будущее, кто-то только в прошлое. Есть какие-то общие больные точки, это война, это гражданская война, это приход к власти большевиков, все революции. Это, кстати, у любого народа такие больные точки есть, они будут обсуждаться, я думаю, всегда, они просто могут стать менее больными. Поэтому… Ну а в чем проблема? История быть должна, она просто не должна останавливать наше движение вперед. Оксана Галькевич: А как преподавать эти исторические периоды, которые есть больные точки, как вы говорите, для нашего общества? Вот вам, историку? Григорий Назаров: Обсуждать все, вот все обсуждать. Константин Чуриков: Так. Оксана Галькевич: Так. Григорий Назаров: Нам сегодня звонила блокадница, низкий поклон за подвиг. Надо обсуждать все ужасы, которые были, потому что когда мы подаем с одной позиции такой утвержденной, у детей сейчас средств информации вы знаете, сколько возможных посмотреть, они найдут то, что мы от них пытаемся скрыть, поэтому надо обсуждать все честно. Оксана Галькевич: А вы не лукавите? Григорий Назаров: Нет. Оксана Галькевич: Вот правда, смотрите, ну вот любая какая-то тема из нашей истории… Константин Чуриков: Давай уже назовем фамилию этой темы. Оксана Галькевич: Ну назови. Константин Чуриков: Отношение к Сталину. У нас вот в одних городах пытаются памятник поставить… Оксана Галькевич: Да, кстати. Константин Чуриков: В других, в общем, не согласны. Оксана Галькевич: Да у нас, кстати, и Грозному поставили памятник в Орле. Григорий Назаров: В Орле, конечно. Мы это обсуждали прямо на уроке. Оксана Галькевич: Для одних он душегуб, кровожадный убийца, сволочь, подлец и негодяй, сволочь историческая, а для других прямо чуть ли не отец родной. Григорий Назаров: Значит, если я как историк рассуждаю, у меня есть своя позиция, но как у учителя у меня своей позиции, в общем, быть не должно. Я как учитель должен показать разные мнения и исторически взглянуть на вопрос. Константин Чуриков: Так. Григорий Назаров: Все, что сейчас обсуждается в обществе, в основе своей публицистика, это не профессиональная история. Я не люблю Ивана Грозного, потому что я его не люблю, и я под это подбиваю факты. Или, наоборот, люблю. А какими я пользовался при этом документами, как я погружаю в контекст эпохи, никого не интересует. Оксана Галькевич: Так, но дети не работают с документами. Григорий Назаров: Как это не работают? Оксана Галькевич: Ну как? В архивах дети работают? Григорий Назаров: Нет, конечно, документы адаптированные, конечно, которые я отбираю и привлекаю, в смысле отбираю в плане того, чтобы их можно было читать, если по Ивану Грозному XVI века. Но в сопоставлении, в сравнении, в обсуждении… Кстати, когда устанавливали памятник, были передачи, общественные обсуждения на федеральных телеканалах, мы прямо смотрели их… и смеялись. Константин Чуриков: Так. Оксана Галькевич: Подождите, ведь даже такие вещи, в общем, собственно, знаете, в разные исторические периоды разные оценки получают. Вот памятник в Великом Новгороде тысячелетия Руси, где нет Ивана Грозного, потому что он утопил в крови Великий Новгород, и вдруг спустя практически 100 лет появляется этот самый памятник в Орле, понимаете. Тут опять же… Григорий Назаров: Нет, вы понимаете, это, в общем, не имеет значения, потому что ребенок должен сделать выбор сам, но не на основании современных публицистических или политических позиций, а на основании историографии. Константин Чуриков: А вот по поводу все-таки… Ты другую фамилию назвала, а по поводу Иосифа Сталина? Григорий Назаров: Ага. Константин Чуриков: Вот что вы детям рассказываете? В каком ключе вы им это преподносите? Григорий Назаров: Мы в контексте эпохи это рассматриваем. Я сам к Сталину отношусь в большей степени отрицательно, но опять же это только моя позиция, она никакого места на уроке не имеет. Слушайте, мы читаем переписку, опубликованную, если про репрессии, например, говорим, это же все давным-давно опубликовано, куча исследований. Мы берем фрагменты, читаем рукой Сталина подписанные расстрельные списки. А потом я включаю им Клавдию Ивановну Шульженко, которая исполняет на всесоюзном конкурсе песню, и она абсолютно счастлива, и миллион людей были счастливы. Как хотите. Константин Чуриков: Нам звонит Валентина из Волгоградской области. Валентина, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Валентина. Зритель: Алло, здравствуйте. Я хотела бы поздравить всех учителей с праздником и сказать, что мои дети поступали давным-давно, одному 47 лет, другой 40, и в то время, я считаю, была коррупция. Сейчас, в этом году по результатам ЕГЭ мои внуки поступили, один в Санкт-Петербурге, а другой здесь в Волгограде, Московский энергетический ВУЗ, по результатам ЕГЭ. Мальчишки неплохие, хорошо учились. Но хочу отметить, что если бы не репетиторы, на которых мы потратили энное количество денег, мне кажется, они бы не поступили. Учителя гораздо слабее. Я вот сегодня поздравляла свою учительницу по литературе, которой 90 с лишним лет, и математика, Черняеву Эмму Ивановну, чудо просто! Я вспоминаю, как она нам математику преподавала. Сейчас совершенно другое, химию не знают, как дальше будут даже дети учиться в этих ВУЗах, которые в школе химию не знают, толком не преподавали, понимаете? А дальше будут они учиться. Ну будем надеяться, что как-то будем готовиться и подготавливаться. По результатам ЕГЭ, я считаю, неплохо поступать в ВУЗы. Константин Чуриков: Да, но нужно на репетиторов тратиться. Спасибо, Валентина. Ну вот про ЕГЭ. Оксана Галькевич: Вы знаете, а у меня вот ощущение… Про ЕГЭ ответьте, потом я вопрос задам. Константин Чуриков: Про ЕГЭ, извини, что тебя сбил. Про ЕГЭ, смотрите: это нормально, что репетиторов надо нанимать, что программа сильнее учителя часто бывает, а может быть, она сильнее и возможностей ребенка? Григорий Назаров: Ну мы говорили в начале об этом: есть хорошие учителя… Константин Чуриков: Все только в это упирается? Григорий Назаров: А как? Вы знаете, я не должен… Вот я учитель, я не должен готовить к ЕГЭ, я должен проходить программу. Это связанные вещи, но я могу пройти программу и не готовить к ЕГЭ, и ребенок сдаст на 50. Но, конечно, если я с детьми друг, если они доверяют мне, я доверяю им, то мы готовимся к ЕГЭ, но просто не на уроке, и баллы есть, и ни копейки я за это не имею права с них брать, вот и все. Оксана Галькевич: Вы знаете, у меня еще такое ощущение, что, может быть, дети какие-то другие, сами не занимаются? Понимаете, они какие-то, может быть, гиперактивные, может быть, еще что-то, сложно как-то их мотивировать к тому, чтобы сесть самим позаниматься? В наше время, Костя, тоже были репетиторы у кого-то… Константин Чуриков: Были, у меня были. Григорий Назаров: Конечно, были. Оксана Галькевич: А у меня не было репетиторов, потому что не было возможности, ничего как-то… Григорий Назаров: Да, и как-то получилось. Оксана Галькевич: Просто я сидела и сама занималась. Григорий Назаров: Вот красивая, видите, ведете передачу – замечательно, никаких репетиторов. Оксана Галькевич: А, ну да. Константин Чуриков: Вот видишь. Григорий Назаров: Нет, я хочу сказать, что… Оксана Галькевич: Я просто к тому, что дети тоже должны сами заниматься… Григорий Назаров: Дети другие. Оксана Галькевич: …и какие-то свои пробелы, они должны сами уметь с этим работать. Григорий Назаров: Дети другие, не плохие и не хорошие, они действительно другие. Оксана Галькевич: Абсолютно, не плохие и не хорошие. Григорий Назаров: Вот. Нужно подбирать нужный инструмент к конкретному ребенку. Сейчас нет такого… Вот у меня нынешний 11-й класс, если вы зайдете в гости на урок, приглашаю абсолютно всех, всегда, в любое время. Константин Чуриков: Лично зайдем как-нибудь. Григорий Назаров: Они вот даже чисто внешне абсолютно разные: у кого-то цвет волос, кто-то там… Они абсолютно разные, вот нет такого, что все… Константин Чуриков: То есть вы не из тех учителей, которые после этого звонят… Григорий Назаров: Все, перестаньте, звонят в прокуратуру и сам на своего ребенка… Оксана Галькевич: А, господи, простите, я не поняла. Точно, они же сейчас красятся вот в эти разные… Григорий Назаров: Да-да, они абсолютно разные. Оксана Галькевич: Ой, а мне так нравится… Что, мы не дети? Григорий Назаров: Я не могу их объединить в группу даже по 3–4 человека, потому что каждому нужно найти свой индивидуальный подход, нужные слова. Сейчас вызов, мне кажется, в мотивации в нашей стране в первую очередь, если мы об обучении детей говорим, потому что дети, в общем, к образованию относятся… Нет, им интересно учиться, но только они будут делать это тогда, когда им становится интересно. А вот найти этот интерес – задача учителя и, конечно, родителей. И здесь вот наше партнерство. Оксана Галькевич: А вот это вот уметь интерес вызвать в ребенке – это талант, или вас этому должны научить ваши педагоги в ВУЗе? Григорий Назаров: Я думаю, это комбинация, потому что, конечно, это психология в первую очередь. Оксана Галькевич: Психология. Григорий Назаров: Но и талант. Оксана Галькевич: А вот, кстати, по психологии. Психология в педагогических ВУЗах, детская психология ведь обязательно должна быть, преподаваться? Григорий Назаров: Конечно, обязательно, возрастная психология. Оксана Галькевич: А почему такое ощущение, что у нас часто педагоги, все-таки учителя в первую очередь концентрируются на преподавании предмета, на цифрах, фактах, преподавании, а вот это вот взаимодействие с классом, с разными детьми, как вы говорите… Вы знаете, я, например, слышала от учителей своих детей: «Я не обязана ваших детей любить, я пришла сюда преподавать». Григорий Назаров: Да, «я не обязана». И вот я вам отвечаю устами такого преподавателя, учителя: «А вы знаете, какая у меня нагрузка? Я веду в неделю (нет, не у меня, у такого учителя в среднем) 34 урока и получаю за это…» – ну понимаете. Все. Поэтому надо работать всем вместе. Надо быть терпимее и учителю где-то, где-то терпимее родителю. Надо договариваться. Оксана Галькевич: Ну я, кстати, не имела в виду даже никаких претензий со стороны родителей… Григорий Назаров: Да, я понимаю. Константин Чуриков: Вы несколько минут назад сказали о том, что «я как их друг должен». Вот учитель, вообще вопрос, кстати, должен быть другом, или все-таки он как-то находится повыше? Григорий Назаров: Это вопрос выбора общей как бы методики, что ли, преподавания. Дружба в широком смысле, ненавижу, когда говорят «я люблю детей», любовь не есть конструктивное чувство. Я считаю, что главная цель преподавателя, как мне представляется, – это выйти на уважительный уровень взаимоотношений. Я уважаю за это, это и это, а меня уважают за это, это и это. Да, мы можем выйти из школы, не будучи хорошими друзьями, но мы уважаем друг друга, верно? Ведь вы больше людей уважаете, чем у вас есть друзей, согласны? Вот. Поэтому, наверное, вот в этом ключе я мыслю. Оксана Галькевич: Какая интересная у вас дискуссионная позиция по поводу того, что любовь неконструктивное чувство, – у меня конструктивное чувство в любви, у меня двое «конструктивных» детей по этой части. Константин Чуриков: Оксана вообще любит этот мир. Смотрите, вот пишут ваши коллеги, Ханты-Мансийский округ: «Я учитель. В учебниках сейчас каша-малаша». Астрахань тоже: «Поменяйте учебники! Темы написаны непонятно, сложно». Вы знаете, я когда у ребенка, тогда он был, по-моему, во 2-м классе, увидел, ему дали какой-то дополнительный учебник, там написано «метапредметный анализ». Григорий Назаров: Ну понятно. И на этом все кончилось. Константин Чуриков: Вот это зачем? Григорий Назаров: К сожалению, есть огрехи в любом учебнике, ничего идеального вообще не бывает. Константин Чуриков: Или «проектная деятельность» – это о чем? Григорий Назаров: Проектная деятельность – это то, что, в общем… Это будущее, это даже уже, в общем, настоящее, все работают в проектных командах… Константин Чуриков: Вы знаете, они говорят непонятно, чтобы умными показаться, вот из этой серии? Григорий Назаров: Нет-нет, на самом деле это тоже вопрос профессиональной подготовки учителя, потому что если научить делать проекты, это великая история на самом деле. Сейчас все государственные органы во всем мире работают проектным способом. Константин Чуриков: Нет, я просто к тому, чтобы это называлось как-то увлекательно, понятно. Григорий Назаров: Да нет, когда понимаешь, что такое проект, понимаешь. Константин Чуриков: Факультатив. Оксана Галькевич: Ой, как смешно. Григорий Назаров: Я про учебники хочу сказать. Действительно, проблема есть, но сейчас… Константин Чуриков: Не хочешь – не делай. Григорий Назаров: …линейки есть неплохие. Это выбор учителя на самом деле, понимаете, ведь учитель может только по учебнику преподавать, а может только просить детей читать учебник, например, заранее, чтобы на уроке было, о чем поговорить. Вопрос в другом, я думаю, не только в содержании. Дети мне лично говорят: «Ну скучный учебник, ну дайте посмотреть, дайте потрогать, дайте вопросец, дайте…» Ну мы говорили об этом с издателями, они работают, они честно работают. Оксана Галькевич: Но опять же, понимаете, скучный учебник и сложнонаписанный какой-то учебный… Ну вот скучный – это все-таки какая-то субъективная история, она в том числе стилистическая. Григорий Назаров: Конечно. Оксана Галькевич: Одному это скучно, одному, простите, «Война и мир» скучна, а другого не оторвать. Григорий Назаров: Нет-нет, действительно, есть иногда перегруженные академическими терминами, сплошной текст… Есть потом правила методического оформления… Оксана Галькевич: А кто считает это правильным, наоборот, пусть правильную лексику вовремя усваивают, учатся формулировать нормальным языком, а не вот это вот, понимаете? Григорий Назаров: Ну я из двух зол меньшее: либо читать что-нибудь средненькое, либо вообще ничего. Константин Чуриков: Нам звонит Владимир из Красноярского края, не спится нашему зрителю несмотря на позднее время, там-то уже ночь. Здравствуйте, Владимир. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Владимир. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Григорий Назаров: Здравствуйте. Зритель: Спасибо за эту передачу, вообще очень хороший, интересный ваш канал. Константин Чуриков: Спасибо. Зритель: С удовольствием его всегда смотрю. Но вот хотел бы возразить вот этому соловью, который сидит напротив вас в виде эксперта. Константин Чуриков: Григорию Андреевичу, давайте уж так. Зритель: При мне ЕГЭ начиналось, и уже через 5 лет было ясно, что знания детей стали стремиться к нулю. Да, мы победили коррупцию, но с помощью ЕГЭ мы не подняли знания детей, понимаете? То есть в этом что-то недоработано, недоработано. И еще об учебниках. Учебники порой настолько безобразно, особенно по истории, написаны, и по ним заставляют, в общем-то, преподавать. Константин Чуриков: А что конкретно безобразного, с вашей точки зрения, Владимир, если вы нас слышите? Что конкретно безобразно в учебниках истории? Зритель: Безобразны. Тематика, я не буду вдаваться в подробности… Оксана Галькевич: Нет, ну почему, мы хотим просто понять, с какими учебниками вы имеете дело… Константин Чуриков: Общий смысл, да. Оксана Галькевич: Какой учебник вы сегодня, вчера листали… Зритель: Я уже не имею дела много лет. Оксана Галькевич: Так а как же вы не имеете дела, но осуждаете? Зритель: Да потому что я просто ради интереса иногда беру эти учебники и читаю. И еще меня настораживает то, что начали поговаривать о том, что пора бы вообще оценки в школе отменить. Константин Чуриков: Так, вот это очень дискуссионный вопрос. Спасибо за ваши суждения. Григорий Назаров: Можно? Константин Чуриков: Да, пожалуйста, ответьте. Оксана Галькевич: Да, конечно, нужно, я думаю, вам нужно ответить. Константин Чуриков: На четвертую камеру. Григорий Назаров: Во-первых, большое спасибо за критику, это правда здорово. Я все равно останусь при своей позиции и предложу просто открыть ЕГЭ по истории этого года, демоверсию… Оксана Галькевич: …и попробовать сдать. Григорий Назаров: …и попробовать решить ее качественно. На самом деле без профильных знаний это не получится. А по поводу учебников мы уже сказали, что действительно есть плохие варианты. Мне пассивность учителей не нравится, и Владимир наверняка учитель, преподаватель, сейчас на пенсии, – нужна позиция, нужно сообщество, нужно создавать формы, где это обсуждается, где принимаются решения, и вот он результат. Константин Чуриков: Ну хорошо, учителя, предположим, какой-то некий совет учителей, всероссийский съезд, все это прекрасно, ну сидят какие-то люди из Министерства просвещения, может быть, не на уровне министра, руководители департаментов. Ну и что дальше? У нас вот как, насколько Министерство просвещения – это такая вот, как сказать, динамичная структура, которая, в общем, реагирует на каждый чих? Григорий Назаров: Реагирует, я уверяю вас, реагирует, и если действительно дело серьезное и министерство видит, что это волнует почти всех или значительное количество педагогов, реагируют. Но это, может быть, отдельная тема для разговора. Что касается учебника, смотрите, вам пример. Историко-культурный стандарт был разработан в 2015 году, по нему, собственно, была создана линейка учебников, три основных издательства и еще дополнительные. И вопросов стало меньше по истории, я вас уверяю, вопросов стало меньше в общественном пространстве о преподавании истории. Теперь говорят о том, что есть не дискуссионные, а сложные вопросы, и учителю нужна конкретная методическая помощь. Это уже шаг вперед. Константин Чуриков: Вот из Самарской области сейчас сложный вопрос или дискуссионный: «Отношение вашего гостя к «Ельцин-центру»?» – вообще к Ельцину? Что вы рассказываете детям? Григорий Назаров: Я этот период не люблю, потому что мы еще на него по-исторически полностью посмотреть не можем, все-таки еще очень больно и очень много современников, непосредственных участников событий, поэтому слишком политизированная тема. Константин Чуриков: Но в учебниках же это есть? Григорий Назаров: Да, в учебниках есть, и собственно, президентство Владимира Владимировича есть, и Дмитрия Анатольевича, это все есть. Я стараюсь давать опять срезы эпохи, я разные срезы из разных сфер жизни, чтобы дети сами… И конечно, тут семья подключается еще, вот это тоже очень интересно, а поскольку время уже демократическое, то здорово. Девяностые учат быть терпимыми. Оксана Галькевич: Учат? Григорий Назаров: Учат. Оксана Галькевич: А как вы считаете, нам это удается? Вот вы знаете, даже… Я прошу прощения, конечно, Владимир из Красноярского края, который нам позвонил, но у меня ощущение, что мы зачастую не умеем формулировать свое несогласное мнение, Владимир, простите, без каких-то там определений, которые вы присоединяете в обращении. Григорий Назаров: Да все в порядке, вопрос, как мы к этому относимся. Оксана Галькевич: Учимся ли мы быть терпимыми? Григорий Назаров: Я думаю, что количество терпимых, спокойных людей, которые готовы преображать пространство вокруг себя, увеличивается. Константин Чуриков: То есть сидите, Оксана, накидываете информацию на вентилятор, а потом удивляетесь, что люди звонят… Оксана Галькевич: Я накидываю. Орловская область нам пишет: «У нас в Орле памятник Грозному поставили не потому, что мы, жители Орла, этого захотели, а потому, что этого захотел один…» – восклицательный знак. Григорий Назаров: Ну…. Оксана Галькевич: Нет, я к тому, что, понимаете, власть… Вот как на самом деле вот этот диалог власти и людей у нас проходит? Мы не учимся быть терпимыми, мы не учимся разговаривать друг с другом? Григорий Назаров: Ну на самом деле это очень отдельная история, там на самом деле сложнее все. Это вот одно мнение, а были сторонники из Орла. Я бы не стал обобщать. Но там были акции несогласных, митинги, протесты… Оксана Галькевич: Ну ладно. Григорий Назаров: Ну вот так вышло. Оксана Галькевич: Кстати, у нас, если помнишь, Костя, в течение 2-х лет, по-моему, в прямом эфире по поводу ЕГЭ была такая рубрика… Константин Чуриков: «О ЕГЭ предметно». Оксана Галькевич: «О ЕГЭ предметно». Григорий Назаров: Да. Оксана Галькевич: Мы разбирали каждый предмет, к нам приходили преподаватели, составили, собственно, этих зданий. Григорий Назаров: Да-да, я смотрел… Оксана Галькевич: И мы даже с Константином пытались действительно, как вы говорите, решать эти задания, и вот я вам скажу… Григорий Назаров: Это совсем не просто. Там нет уже, 1, 2, 3, 4… Константин Чуриков: По физике вообще… Оксана Галькевич: Угадайки, как вот у многих до сих пор почему-то такое мнение, там нет. Григорий Назаров: Нет-нет, абсолютно. Я сам сдавал тем летом, набрал 96, 2 балла до сотни мне не хватило в первичных. Константин Чуриков: Евгений из Ульяновской области приглашается в эфир. Здравствуйте, Евгений. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, алло. Оксана Галькевич: Да-да, говорите. Константин Чуриков: Да-да, пожалуйста. У вас вопрос, мнение? Зритель: Ага, да. Я вот Зверев Евгений Александрович, село Криуши Ульяновской области. Я вам могу что вот про себя сказать? Где-то учился, может быть, не так важно сильно, в каких-то предметах был более развит, где-то менее развит. Но у нас, понимаете, при советской системе обучения мы все равно старались знать много и глобально, читали много. А теперь вот, когда ввели ЕГЭ, понимаете, кругом появилась коррупция, понимаете? Один ребенок, например, как вы говорите, с какого-то колхоза, совхоза, он талантливый, одаренный ребенок – он не сможет сдать вот этот ЕГЭ, не сможет, хотя многое может знать и читать. Пришла учительница, подсунула ему там что-то, он переписал, этот ребенок. Кругом коррупция, понимаете? Надо нам всем переходить на советскую школу обучения. Наши двоечники 1970 года рождения, 1965 года рождения знают гораздо больше, чем сейчас с красным дипломом закончившие дети и поступающие в какие-то институты, университеты, понимаете? Система образования в Советском Союзе была намного выше, она была лучшая в мире, вот к этому и надо… Константин Чуриков: Спасибо, Евгений, за ваш звонок. Оксана Галькевич: Евгений, откуда же такая романтизация двоечников 1970–1980-х гг.? Константин Чуриков: Подожди… Григорий Назаров: Слушайте, по-моему, даже Зюганов признал, что назад хода нет, ну хватит уже, честное слово. Константин Чуриков: Подождите. Вот если не секрет, Григорий, вы в каком году школу заканчивали? Григорий Назаров: В 2010-м. Константин Чуриков: В 2010-м. А, то есть вы уже, получается, ЕГЭ сдавали? Григорий Назаров: Я продукт ЕГЭ, видите, я тот проклятый продукт ЕГЭ. Константин Чуриков: Так. Оксана Галькевич: Вы просто говорите с детьми на одном языке, вы их понимаете. Может быть, мы не продукты ЕГЭ, и мы не понимаем продукты ЕГЭ. Константин Чуриков: Подождите, вам ваши коллеги, есть же учителя из других эпох, что называется, – они что рассказывают про вот эту советскую систему образования? Григорий Назаров: Учителя, которые… На самом деле двоечники двоечникам рознь, и сейчас есть двоечники, которые могут красный диплом… Вот эти обобщения меня начинают раздражать, честно вам признаюсь, потому что надо рассматривать все в конкретном контексте, в конкретной ситуации конкретного человека. Константин Чуриков: Ну хорошо, смотрите, я вот с какой точки зрения сейчас не то что встану на сторону Евгения, но, в общем, давайте с разных сторон рассмотрим предмет. Вот иной раз в ВУЗе человек сдает экзамен, студент, это устный экзамен, он должен отвечать на вопросы, ему преподаватель может задавать свои наводящие вопросы. Иногда человек просто теряется от самой обстановки, а когда ему задаешь наводящий вопрос, элементарно ты понимаешь, это он знает, это он не знает… Григорий Назаров: Ну кругозор, естественно. Константин Чуриков: И так далее, вот. Разве эта форма экзамена не нужна? Григорий Назаров: Ну смотрите, кто мешает школе ввести зачет в конце года по предметам? У меня дети сдают зачеты по истории, устный зачет с билетом, с конспектами, все как было завещано великим вождем. Поэтому в чем проблема? Если вы хотите, реализуйте. Я не согласен… Я не хочу ни в коем случае умалять советскую школу, она великие достижения вообще произвела особенно в 1960–1980-е гг. в методическом смысле, величайшие, ими пользуются сейчас во всем мире, в Сингапуре, в Финляндии, это мы. Но в плане идеологии… Ну это несерьезно, это несерьезно. Константин Чуриков: Ну что же… Оксана Галькевич: А я вас поддержу на самом деле. Я считаю, что ЕГЭ – это правильная вещь, это просто институт, который нужно развивать. Григорий Назаров: Конечно, никто же… Рособрнадзор, который ответственен за него, готов усовершенствовать. Константин Чуриков: Смотрите, если ЕГЭ такой важный продукт, то почему тогда формы ЕГЭ нет, например, по окончании ВУЗа, если это такая уникальная система? Григорий Назаров: Ну в мире высшего образования, в мировых странах вообще нет какой-то четкой системы выпуска из ВУЗа. Диплом, PhD, все, закончил магистратуру, молодец. Я думаю, и не нужно, все-таки ВУЗ – это история про другое. Мы немножко утратили связь ВУЗа со школами в нулевые, наверное, в 1990-е гг. и в 2000-е гг., сейчас возвращаемся, мы много сотрудничаем с ВУЗами, я, собственно, сам в ВУЗе работаю параллельно со школой, я знаю, что там происходит. Поэтому здесь тоже эта проблема решаемая. Другое дело, но это тоже немножко отдельный разговор. Оксана Галькевич: А там, Костя, ты выходишь на диплом, и это как раз твоя проектная деятельность, факультатив. Константин Чуриков: Диплом. Оксана Галькевич: У тебя факультатив какого цвета? Константин Чуриков: И написал диплом. Оксана Галькевич: Какого цвета написал? Константин Чуриков: За 3 месяца, но быстренько. Григорий Назаров: У меня зеленый. Константин Чуриков: Как сейчас помню, «Программа, имидж-формат, форматы музыкальных радиостанций», что-то такое. Оксана Галькевич: Не помню уже ничего. Ты сегодня так выступил, Костя, что с тебя пыль надо… Константин Чуриков: Почему? А я честно говорю, я уже плохо помню, это давно было, во-первых, мне уже почти 40 лет. У нас в студии был Григорий Назаров, призер Всероссийского конкурса «Учитель года России – 2018», учитель истории гимназии №9 города Химки. Спасибо большое. Григорий Назаров: Спасибо. Оксана Галькевич: Григорий, спасибо вам большое. Еще раз с наступающим праздником и всех вас, дорогие учителя, наши зрители. Григорий Назаров: Спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо вам большое за ваш труд замечательный. Будьте здоровы, счастливы, и чтобы дети вас тоже радовали. Константин Чуриков: А через несколько минут поговорим уже о детках, о том, что они делают после школы, а иногда, кстати, и на уроках, во что они играют.