Александр Денисов: Переходим к следующей теме нашего эфира. Вступают в силу поправки в уголовный кодекс, направленные против организаторов и кураторов так называемых групп смерти. Уже есть и первый задержанный, которому грозит до 6 лет лишения свободы. Куратором такой группы оказался 26-летний Илья Сидоров, почтальон. На кадрах оперативной съемки видно, как он просто опешил, когда его арестовали. Подозревается он в попытке склонить к самоубийству школьницу из города Коркино Челябинской области. Сам Сидоров и пояснил полицейским, какие конкретно задания он ей давал. - А всего сколько заданий в игре ты придумал? - От 1 до 50. - А 50 задание какое-то финальное, там игра заканчивается, или что? - Да. - На чем она заканчивается? Какой конец у игры? Что там написано в 50 задании? - Покончить с собой. Школьница попыталась выполнить 50 задание. Ее спасли. Учителя до этого замечали, что последние пару месяцев она постоянно, что называется, сидела Вконтакте, не выпускала смартфон из рук. Видимо, общалась с этим почтальоном. Выдавал задания он не только ей, а еще 30 школьникам. Есть такое утверждение: каждое упоминание ведет к переизданию. Упоминать такие группы и способствовать их популярности, конечно, не хочется. Сегодня больше пойдет речь не об этих группах. Поговорим о родительском контроле за тем, с кем общаются в сети ваш ребенок, с кем переписывается. Сегодня у нас в гостях Александр Кошкин – юрист Фонда поддержки от преступлений. Александр, сразу вопрос. Все меня мучил. Зачем эти кураторы устраивают такие игры? Что их к этому подвигает? Желание самоутвердиться? Это же взрослые люди. Александр Кошкин: Я думаю, там несколько причин. Опять же, утверждать об истинной причине мы не можем. Не исключено, что это может быть просто бизнес. Кто-то на этом делает деньги. Может быть, просто психически нездоровые люди этим занимаются. Либо какие-нибудь закомплексованные люди. Здесь может быть что угодно. Александр Денисов: А что за бизнес? Александр Кошкин: Насколько я знаю… Я общался с группой родителей из Рязани, которую создали общественную организацию. Они сейчас занимаются тем, что как раз стараются вытащить детей из этих групп смерти. Они мне сообщили о том, что достаточно много в сет, в так называемом глубинном интернете, есть файлов с видеозаписями суицидов и с последствиями этих суицидов. Я просто не исключаю, что больных людей. Кому-то, может быть, это видео действительно интересно. Кто-то способен его купить. Александр Денисов: Когда я делал сюжет про эти группы, про эту проблему, мне в душу запало интервью с одной мамой. У нее произошла трагедия с дочерью. И она с удивлением и с ужасом сказала: "Я думала, что это безобидная страничка Вконтакте. Я выяснила, что безобидных страничек не бывает". Как думаете, родители понимают это сейчас? Что ничего безобидного нет. Смартфон в кармане может быть как бомба замедленного действия. Александр Кошкин: Безусловно, опасность есть. Но здесь, понимаете, очень важно не перегнуть палку. Потому что чем больше запрещаем, тем больше интересно, тем больше интерес у подростков влезть в это что-то таинственное, секретное и запретное. Александр Денисов: А, может быть, не запрещать, а просто родитель должен быть в курсе, что происходит с ребенком? Александр Кошкин: Все верно. Александр Денисов: Как выходить на контакт и как спросить: "А с кем ты дружишь? С кем ты общаешься?". Что делать? Александр Кошкин: Я думаю, с моим мнением найдутся люди, которые не согласятся. Но я бы просто контролировал против воли. Я бы контролировал своего ребенка против его воли – с кем он общается в социальной сети, что это за друг, что это за группа. Тамара Шорникова: Вы имеете в виду специальные программы? Родительский контроль так называемый? Александр Кошкин: Я думаю, нет ничего плохого, чтобы просто сесть рядом со своим ребенком, чтобы он тебе рассказал, если у вас в семье доверие друг с другом. Тамара Шорникова: Безусловно, когда мы говорим о том, что нужно общаться родителям со своими детьми, какие-то вроде бы прописные истины, но очевидно, что бывают разные возрастные периоды, когда это общение осложняется, когда просто сесть рядом с ребенком и заглядывать через плечо в ноутбук или планшет – это уже неудобно и странно, и этим можно наоборот отпугнуть ребенка. В такие периоды к кому обращаться за помощью? Александр Кошкин: В такие периоды, если вы увидели, что ребенок сидит в чем-то подобном, в этой группе в социальной сети с суицидальным контентом, то после 7 июня можно написать заявление в полицию. То есть если раньше это был 100% отказ, то теперь есть достаточно большая вероятность, что по результатам проверки будет возбуждено уголовное дело и проведено полноценное расследование, и кураторы этой группы, администраторы этой группы понесут заслуженное наказание. Тамара Шорникова: Всегда ли можно установить этих лиц? Александр Кошкин: Я думаю, сейчас наши правоохранительные органы обладают достаточными возможностями установить, где он находится, кто он. Поэтому я не думаю, что это единственная проблема, если человек находится за пределами Российской Федерации. Александр Денисов: У нас первый звонок. Виктор из Санкт-Петербурга дозвонился. Виктор, добрый вечер. Зритель: Я хотел бы сказать, что некоторые преступления, чтобы они не совершались, нужно заранее предупреждать. После первого же появления склонения к самоубийству сразу же выключать, вырубать. А не то, чтобы это действовало месяцами, и люди страдали. Это во-первых. А, во-вторых, и сам слушатель виноват. Что бы ни случилось, во всем виноват человек сам. Александр Денисов: Спасибо. Примерно такой же механизм и в законе заложен. В течение суток Роскомнадзор обязан передать всю информацию оперативным органам, насколько я понимаю. Александр Кошкин: Но Роскомнадзор и до этого закона передавал и блокировал подобные сайты. Александр Денисов: По-моему, 9000 заблокированных страничек. Александр Кошкин: Поэтому я полностью согласен с созвонившимся, что в первую очередь здесь профилактика важна. Александр Денисов: А есть ощущение, что это бесконечно. Это все равно, что блох ловить, закрывать каждую страничку, что все-таки родительский контроль намного жестче сработает, чем… Александр Кошкин: Это, безусловно, так. Но в любом случае нельзя это пускать на самотек. Понимаете, что самое поганое в той ситуации, которая была еще несколько дней назад? Все, что они делали, администраторы этих групп смерти, вот это склонение к суициду, реклама суицида, рассказ о способах суицида – все они делали в соответствии с законодательством Российской Федерации. Потому что их никак нельзя было за это привлечь. И вы показали вначале сюжет о том, что задержали очередного администратора групп смерти. До 6 лет он не понесет наказание по новому закону. Тамара Шорникова: А что ему грозит? Александр Кошкин: До 5 лет. Он совершил это преступление до того, как закон вступил в законную силу. Тамара Шорникова: А если обвинительное заключение… после вступления… Александр Кошкин: Есть такое понятие – течение закона во времени. Он, если будет осужден, то по 110 старой редакции. Максимальные санкции до 5 лет. Более того, он бы никогда не был задержан, если бы он не угрожал девочке. То есть у девочки были сомнения, делать или не делать. И он написал ей, что если она не сделает, то нехорошо будет и с ней, и с ее родными и близкими. Александр Денисов: Это обычный механизм. Они так и делают. Александр Кошкин: Да. Но только эта фраза и позволила его задержать. Если бы он этого не сделал, то он бы продолжал это делать и находиться на свободе. Александр Денисов: Следующий звонок – Татьяна из Москвы. Татьяна, добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Я, конечно, очень расстроена, что разбирают такие случаи. Но мое предложение – есть уголовная статья, которая определяет терроризм. Если в этот момент эта группа смерти объединит эту уголовную статью с терроризмом, я думаю, что многие люди подумали бы, надо этим заниматься или нет. Потому что это уничтожение людей. Так что прошу – внесите мое предложение. Тамара Шорникова: Спасибо. Многие пишут про сроки. Москва из Московская область. Оттуда пришло сообщение: "До ­6 лет – очень мало. Такой срок эти группы не напугают. Надо не меньше 15 лет. Ведь ломают психику детей, запугивают". Александр Кошкин: Максимальная санкция, в соответствии с новым законом, до 8 лет. У нас раньше вообще не было никакого наказания. То есть они это делали абсолютно безнаказанно. Я понимаю, что сейчас появятся горячие головы: "Давайте 10, 20, 30, 40 лет сделаем. Давайте пожизненное, смертную казнь вернем". Вот закон появился – давайте посмотрим, как он будет действовать. Я не исключаю, что возникнут какие-то проблемы с его применением. Тамара Шорникова: Например? Александр Кошкин: Понимаете, это такая проблема. Слышали же про этот случай про Ренату Камболину. Это девочка, которая в Уссурийске легла на рельсы. Александр Денисов: Вот ее мама и сказала, что безобидная страничка в интернете, как она думала. Александр Кошкин: Да. На сегодняшний день уголовное дело прекращено в отношении данного случая. Более того, эти фотографии, которые разошлись в сети интернет и послужили таким толчком для совершения суицида, фактически рекламой суицида, эти фотографии ушли от кого-то из сотрудников полиции, которые прибыли на место совершения суицида. Александр Денисов: Продал журналистам. Александр Кошкин: Не исключено. Мы с мамой много писали заявлений с просьбой установить, найти, наказать. Но на сегодняшний день уголовное дело прекращено, а люди, которые выложили эти фотографии в сеть, тем самым дали толчок к совершению суицидов, так и не понесли наказание. Я не исключаю, что вообще не понесут. Александр Денисов: А почему виновного в смерти Ренаты невозможно привлечь к ответственности? Александр Кошкин: Сейчас мама Ренаты выслала материалы уголовного дела. Там очень большой объем. Я сижу, изучаю эти материалы. Поэтому окончательно, что они сделали в рамках уголовного дела, что не сделали, что могли сделать, пока я не могу сказать. Но в любом случае прекращение уголовного дела мы уже обжаловались, и искренне надеемся, что постановление о прекращении уголовного дела будет отменено прокуратурой. Александр Денисов: Но, судя по переписке, видно, что ее подталкивали вот эти задания и так далее? Александр Кошкин: Да, такие же группы были и в случае с Ренатой. Александр Денисов: И неизвестно, кто это делал? Александр Кошкин: Не знаем. На сегодняшний день, насколько я знаю из той части материалов уголовного дела, которые я прочитал, на сегодняшний день следствием этого не установлено. Александр Денисов: Новый закон как-то меняет ситуацию? То есть уже проще станет привлечь к ответственности? Александр Кошкин: Безусловно. Александр Денисов: Почему? Александр Кошкин: Если раньше было невозможно, то теперь есть санкции. Раньше 110 статья (доведение до самоубийства) начинала работать и следствие начинало работать только тогда, когда либо было совершено самоубийство, либо было покушение на самоубийство, но человек выжил. То есть когда беда уже случилась. Теперь со вступлением в силу этого закона можно работать на опережение. Не как раньше – бить по хвостам, а работать на опережение. Александр Денисов: У нас есть еще один звонок. Давайте послушаем. Добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Город Новороссийск. Прошин Леонид Иванович. 67 лет. У меня дочь работает психологом в школе. И столкнулась с этим "Синим китом". Я просто сам бывший военный, работал очень много с людьми. Она у меня совета спрашивает, хотя ей уже 38 лет. И она говорит: "Папа, это страшно…". Она плачет. Приходит домой. Почему наше законодательство не принимает жесткого решения. Сейчас в школе идут госэкзамены. Дочь говорит: "Мы смотрим за учениками, как за убийцами, с кинокамерами". Почему интернет-сайты, которые содержали этого толстомордого отморозка с бешеными глазами, который дает задания маленьким. Дочь мне принесла, просто мне показала: "Папа, посмотри, что они делают с собой". Это школа в Новороссийске. Девочка выбросилась из окна. Александр Денисов: Спасибо, Леонид Иванович. Поняли. Еще приходят сообщения. "Нужно сперва доказать, что много тот или иной человек писал ребенку". А с этим как… Александр Кошкин: Экспертиза. Александр Денисов: Экспертиза? Александр Кошкин: Конечно. Это все устанавливается. Александр Денисов: Он же может сказать, что не он сидел за компьютером в тот момент. Александр Кошкин: Это все можно установить. Александр Денисов: Как звонок прокомментируете? Александр Кошкин: Это в принципе нормальная ситуация. Школьные психологи находятся на первом рубеже обороны. Если раньше она с этой информацией могла максимум поговорить с классным руководителем и с родителями, получив такую информацию от ученика, то теперь эту информацию можно передать в правоохранительные органы. Тамара Шорникова: Расскажите подробнее о механизме. Достаточно просто заявления, нужны какие-то скриншоты? Александр Кошкин: Заявления в рамках уже проводимой доследственной проверки… Будут истребованы какие-то дополнительные материалы. Либо человек, проводящий эту проверку, сам соберет необходимую документацию. Александр Денисов: Скажите, а пытались понять, чтобы и родители тоже понимали. Почему неизвестный человек для ребенка оказывается важнее? Почему он ему доверяет и выполняет его поручения? Как это объяснить? Они родителей могут не слушаться. А какого-то неизвестного дядьку, который сидит, может быть, даже не у нас в стране, еще неизвестно где, он может послушаться. Почему это? Тамара Шорникова: Возможно, вы общались с пострадавшими. Они тоже объясняли… Александр Кошкин: Я общался с родителями, которые потеряли своих детей. Естественно, они объяснить этого не могут. Все, кто к нам обращался – это больше 10-15 семей. Это исключительно благополучные семьи. Все в семьях в порядке. Дети в принципе отличники, послушные. Родители их любят. Дети любят родителей. И вдруг, как снежный ком на голову, этот случай. Они не могут этого объяснить. Я не исключаю, что есть же какие-то методики, может быть, даже какое-то зомбирование, еще что-то. Но я не психолог. Поэтому я не могу здесь утверждать. Я не юрист. Тамара Шорникова: А есть ли какие-то регионы, по вашим ощущениям, в зоне риска? Может быть, откуда-то поступает больше обращений? Или это общая проблема, с которой столкнулась вся страна? Александр Кошкин: Я, честно говоря, не анализировал, что касаемо суицидов. Более того, вся эта статистика, о которой нам говорят… Кто-то нам какие-то космические цифры называет. Кто-то говорит, что не больше 1%. Я не понимаю, откуда вообще эта статистика берется. Потому что все родители, кто обращались в наш фонд, все, что мы делаем – мы обжалуем постановление об отказе возбуждения уголовного дела. То есть фактически дела не возбуждаются. Любой суицид без следов криминала, то есть если не было никаких насильственных на теле – это 100%-ый отказной. И поэтому, имея такую методику подхода к расследованию подобных дел, как можно вообще получить какую-либо статистику? Поэтому когда кто-то говорит "А у нас в регионе столько-то жертв групп смерти, а у нас столько-то", я, честно говоря, очень сомневаюсь в ее объективности. Александр Денисов: Давайте послушаем звонок. Татьяна из Самарской области. Татьяна, добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Здравствуйте. Я слушаю вашу передачу – и у меня волосы дыбом встают от ведущего. Как он спокойно говорит об этой группе смерти. И вообще я просто в шоке от того, как наши законодатели принимают закон. 6 лет этим головорезам, убийцам. У меня внучке 12 лет. И я с дрожью в голосе говорю. Им нужно давать пожизненное. Это просто убийцы. 6 лет – что там сидят законодатели, принимают законы? Это просто катастрофа, а не законодатели. Александр Денисов: Спасибо. Александр Кошкин: Мы уже говорили, что не 6, а 8. Давайте поработаем с той санкцией, которую мы имеем. На сегодняшний день у нас санкция была 5 лет. Сейчас ее увеличили до 8, ввели новые квалифицирующие признаки, ввели новые составы. Я уверен, что теперь эта проблема если не будет решена, то значительно усложнит жизнь этим группам. Александр Денисов: Еще один звонок. У нас Анна из Воронежа дозвонилась. Анна, добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Понимаете, я хочу сказать. У меня, как и всех людей, не может оставить равнодушной эта ситуация. Потому что у нас у каждого или дети, или внуки, или родственники, или друзья, у которых дети. Вот, например, наш гость говорит, что найдутся такие горячие головы, которые будут требовать наказания 8, 10 или пожизненно. Но я что хочу сказать? Даже пожизненный срок, если он будет просто жить в комфортных условиях, но он все-таки будет продолжать жить. А сколько детей могут погубить, и что такое тюремный срок по сравнению с тем, что у детей будут отбираться жизни? Александр Денисов: Скажите, а после нашего эфира, вот, вы послушали, с чем можно столкнуться в социальных сетях, вы как будете следить за своими детьми или внуками, будете спрашивать их: с кем ты общаешься Вконтакте? Как будете себя вести? Зритель: Да. Меня этот вопрос тоже волнует. Конечно, буду следить за их интересами, за их увлечениями. Это во-первых. Во-вторых, буду внимательно смотреть за их поведением, наблюдать. Но мне еще хочется узнать такую вещь в этом вопросе. Как можно различать эти сайты? "Синий кит" – это ладно. Но ведь они могут сменить вывеску своих сайтов. Насчет этого хочется еще поговорить. Александр Денисов: Спасибо. Тамара Шорникова: Есть ли какие-то уже по опыту общения приметы, которые могут насторожить родителей? Александр Кошкин: Наверное, речь все-таки идет не о самих сайтах, а о поведении ребенка. Ребенок перестает высыпаться, становится сонливым, вялым. Не исключено, что он просыпается ночью или под утро. Александр Денисов: Чтоб посмотреть, когда пришло сообщение. Александр Кошкин: Да, это группа знаменитая. Не буду ее рекламировать в очередной раз. Здесь в первую очередь смотрите за ребенком, смотрите на изменение его поведения. Тамара Шорникова: И понятно, что здесь много обсуждали сроки. Наверное, даже бессмысленно говорить о том, что невозможно как-то оценить человеческую жизнь – как взрослого, так и ребенка. И, конечно, людям, которые столкнулись, любого наказания будет мало. На ваш взгляд, есть ли какие-то еще варианты ужесточения мер, или, например, добавления, добавочных каких-то мер. Вы сказали, что нужно посмотреть, как этот закон будет работать на практике, но, возможно, на ваш профессиональный взгляд, его можно было бы чем-то дополнить, какими-то более эффективными мерами. Александр Денисов: Советуют штрафовать соцсети, чтобы они сами выискивали весь этот проблемный контент. Александр Кошкин: Это абсолютно разумно. Что касаемо каких-то дополнительных… Здесь не исключено, что даже этот администратор, который был в начале сюжета, не исключено, что он психически не здоровый человек. Возможно, он пройдет какое-то лечение. Возможно, в отношении него будет осуществляться, даже если он понесет какое-то наказание, дополнительный административный надзор. Я не исключаю, что, наверное, было бы здорово, если бы административный надзор, после того как человек отсидел и выходит на свободу, за ним еще какое-то время осуществляется административный надзор, как за педофилами. Вот за такими людьми так же долго он должен осуществляться. Александр Денисов: Спасибо. Мы обсуждали родительский контроль в интернете с Александром Кошкиным, юристом Фонда поддержки пострадавших от преступлений.