Константин Чуриков: Ну что, Оксана, телефон? Выключи айфон, в эфире все-таки! Кто-то звонит, да? Оксана Галькевич: Я вообще не беру с собой, Костя, даже в студию, в отличие от тебя. Константин Чуриков: Я боюсь, что уже айфон ни у кого не зазвонит. Оксана Галькевич: Друзья, напряжение между Россией и неким условным коллективным Западом у нас продолжает нарастать. Собственно, поэтому Константин просит выключить телефон. Очень хотелось бы, конечно, чтобы все в горячую какую-то фазу не перешло. Пока оппоненты обсуждают другие варианты санкций в отношении нашей страны. Например, Reuters сегодня сообщил, что американцы в случае агрессии в отношении Украины со стороны России готовы ввести санкции на экспорт своих товаров в нашу страну – например, смартфонов. Константин Чуриков: Например, айфонов, конкретно, да? Самый известный американский смартфон – это айфон. В России у него, кстати говоря, большая, ну, такая существенная армия поклонников, почитателей. Оксана Галькевич: Большая, большая, Костя. Константин Чуриков: Есть даже люди, которые выстраиваются в какие-то очереди за новинками. Таким образом, эти меры, если они будут приняты, могут, в принципе, ударить по этой категории наших потребителей. Ну, главные поклонники американского устройства живут, понятное дело, ясно, что не в Чите, а в Москве. Оксана Галькевич: А ты, кстати, зря так. Посмотри дальше-то на карту. Константин Чуриков: Я видел карту. Оксана Галькевич: Сочи и Грозный не намного отстают, надо сказать. Константин Чуриков: Ну да, Сочи, Грозный, Махачкала, Калининград, Якутск. Оксана Галькевич: Вся страна, по большому счету. И на этой карте не только регионы с высокими доходами, обрати внимание, Костя, но и те, кого мы традиционно причисляем к низкообеспеченным, к малодоходным таким регионам, с высоким уровнем безработицы. Мы все время это повторяем, когда о них рассуждаем. С этой точки зрения, мне кажется, весьма любопытная картина. Константин Чуриков: Да. Но это за счет, видимо, проникновения все-таки услуг по кредитованию, микрозаймов в частности. Ну, мы сейчас с этим будем разбираться. Доля эпплфонов (так назовем айфоны) в высокой ценовой категории достигает 80%. В случае запрета на ввоз айфонов в нашу страну продавцы наверняка потерпят какие-то убытки. Ну, можно предположить, что вырастет «серый» рынок, не исключено. Оксана Галькевич: По вам это ударит, уважаемые зрители? Расскажите о себе, каким телефоном вы пользуетесь. Может быть, вообще он у вас кнопочный. Не исключено. Почему нет? А может быть, вы копили деньги специально именно на американский этот айфон, брали, может быть, кредит именно на эпплфон. Номера для связи с нами у вас указаны на экранах, все это совершенно бесплатно. Звоните нам или пишите. Константин Чуриков: Мы сейчас пригласим в эфир Сергея Половникова – это руководитель агентства Content Review. Сергей Геннадьевич, здравствуйте. Сергей Половников: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: У вас сегодня было днем просто блистательное выступление! Мы решили его повторить. Сергей Половников: Спасибо большое. Константин Чуриков: Сергей Геннадьевич, вы знаете, всегда хотят… Вот нас ужали, так сказать, посильнее. В данном случае то ли место для укуса выбрали? Сергей Половников: Ну, куда они там целились – это мне не ведомо. Пусть кусай куда хотят. Я бы хотел к сегодняшнему дневному эфиру добавить немного цифр, потому что меня и коллеги поддели, что я как бы голословен. У нас на данный момент рынок смартфонов в России составляет 751 миллиард рублей. Запомнили, да? 751. Константин Чуриков: Да. Сергей Половников: Экспорт из США, в том числе и айфонов, составляет 7 миллиардов. Это меньше процента. Ну, это официальные данные. Понимаете? Константин Чуриков: То есть, Сергей Геннадьевич, а не получится, в общем, как в случае с другими санкциями? Не знаю, Америка, например, может запретить пользоваться долларами, использовать их валюту. Все-таки айфон – это некий американский продукт. Понятно, что он производится и в Китае, много где производится, да? Сергей Половников: Да. Константин Чуриков: Не получится ли так, что просто они нас лишат этого «сладкого», скажем так? Сергей Половников: Ну, это очень вряд ли произойдет, потому что для компании Apple это существенные деньги, а для нашего рынка – ну, не очень существенные. Это во-первых. Во-вторых, закон обратной силы не имеет. Соответственно, вот те цифры, которые вы по России приводили, – это все-таки цифры по всем моделям всех-всех-всех годов, а не только последние, за 130 тысяч рублей. Поэтому ничего удивительного нет в том, что в регионах, да и в Москве очень многие мои знакомые приобретают старые модели. Почему бы и нет? Они недорогие, они все равно являются айфонами. И спокойно ими пользуются. Если смотреть на продажи, то 10% рынка занимает Apple. И если нас лишат, условно, одного-двух поколений айфонов, то это не означает, что нас лишат и прошлых поколений. Как и в случае с Huawei, обычно американские санкции обратного действия не имеют. Соответственно, это будет касаться только вновь произведенных смартфонов. А до новой модели Apple еще – сколько там до сентября? – почти год. Константин Чуриков: Секунду! Но нас же могут выключить… Оксана Галькевич: Ну, новая только вышла пару месяцев назад. Константин Чуриков: Нас же могут выключить. Там же есть какая-то система регистрации, да? Оксана Галькевич: Программное обеспечение, может быть, станет суперплатным. Сергей Половников: Я понимаю, о чем вы. Но даже в случае с Huawei, против которого американцы ввели самые такие жесткие санкции, которые нам и не снились, даже в случае с Huawei обратного действия эти санкции не имели. У меня самого смартфон Huawei трехлетней давности, на сервисах Google отлично работает. И Huawei продавал их еще полтора года. Новые – да. Новые они выпускать не могли и продавать, соответственно. Оксана Галькевич: Сергей Геннадьевич, а не получится ли, вообще в принципе не получается ли, знаете, какая-то история, что мы за очень короткий период очень быстро вернулись куда-то прямо совсем назад? Сразу вспоминается советская комедия. Помните, там один человек сидел и горевал на ступеньках: «Куртка кожаная – столько-то штук. Магнитофон импортный – две штуки», – и так далее. Вот мы возвращаемся куда-то туда, где импортные товары хорошего, всякого разного качества, но тем не менее становятся чем-то таким малодоступным, дорогостоящим? Так получается? Сергей Половников: Да не совсем так. Что значит «малодоступно»? За первую неделю новые айфоны раскупили на миллиард рублей. Ничего себе «малодоступно»! Как-то у нас, знаете, все хуже и хуже, получается, с доходами, да? Оксана Галькевич: Ну, предполагается, что он, наверное, вырастет в цене, этот айфон, эти телефоны иностранные. Сергей Половников: Да нет, он не вырастет. Оксана Галькевич: Тем более, на «сером» рынке будут продавать. Сергей Половников: Ну, на «сером» рынке продавали и первые модели айфона. Я напомню, что в Россию он попал только с третьей версии, но тем не менее и первым, и вторым пользовались. Я очень сомневаюсь, что в принципе до этого дойдет. А если до этого и дойдет, ну конечно, будут возить, «серые» поставки делать. Точно так же, как у нас сейчас половина рынка смартфонов – это «серые» смартфоны, чтобы не платить за таможню, в том числе и айфоны. Константин Чуриков: Сергей Геннадьевич, мы часто здесь же в эфире как раз, ну и вообще в целом у нас в стране ругают иногда нашу российскую действительность, ну знаете, за нашу какую-то отсталость, за отсутствие цивилизации, за отсутствие, я не знаю, интернета. Может быть, в нашей где-то отсталости наша защита, понимаете, наш оберег от их санкций? Ну, у нас куда ни ткни – всюду клин. Понимаете, ну не возьмешь нас голыми руками! Сергей Половников: Ну, нас и одетыми руками, знаете, пытались брать – все равно не взяли. Мне это все напоминает ситуацию с перестройкой, с концом 80-х, когда наша микроэлектроника, конечно, была по потребительским качествам чуть хуже, это надо признать, но тем не менее по техническим характеристикам она шла в один уровень с микроэлектроникой американской и европейской. Сейчас у нас, конечно, технологическая отсталость на десятилетия. Но это совершенно не означает, что если у нас кто-то пытается что-то делать в этой сфере, выпускать отечественные смартфоны… Ну, не те йотафоны, которые все время показывали, а настоящие простые отечественные смартфоны. Да, они, прямо скажем, не айфон, и по техническим характеристикам тоже, но с ними работать и жить вполне можно. Это нормально. И дайте нашей индустрии хоть немного времени. Чтобы появился айфон, компании Apple пришлось пройти с конца 70-х очень большой путь. Оксана Галькевич: Сергей Геннадьевич, слушайте, ну а что же наша индустрия-то так медленно ходит? «Ваша лошадь слишком медленно ходит, сэр», – знаете, как в том английском анекдоте. Сколько же времени-то ей еще нужно? Жить можно, в принципе, много без чего. Можно вообще отказаться от смартфонов, вернуться к домашним телефонам. Константин Чуриков: Это как у Райкина было: «А давайте снизим наши потребности». Оксана Галькевич: Конечно, да. Константин Чуриков: Просто возьмем и снизим сейчас. Оксана Галькевич: Можно, я не знаю, и от квартир каких-то отказаться, к землянкам вернуться или к деревянному домостроению. Константин Чуриков: В общежитиях пожить. Оксана Галькевич: Да все что угодно, понимаете, можно, как говорится. Вот как нам люди писали: «Не жили с айфонами – нечего было и начинать». Сергей Половников: Ну, во-первых, мы с айфонами жили с самого начала и продолжим жить. Константин Чуриков: И хорошо жили. Оксана Галькевич: С третьей версии, вы сами сказали. Сергей Половников: Ну, это официально. А неофициально… Я новый айфон, который самый первый, увидел через неделю после его анонса, ну, после начала продаж в США, я посмотрел. Мне, кстати, он не понравился. И я был не прав. Но давайте все-таки не забывать о том, что айфон – это дорогое устройство. Ну, просто оно дорогое само по себе. И очень странно, конечно, говорить о том, что нас лишат айфонов, так как будто жизнь закончена. Ну, наверное, для тех, кто использовал айфон как средство самовыражения, чтобы показать, что он… Константин Чуриков: Самопрезентация, да. Сергей Половников: Ну, это не самопрезентация. Мне кажется просто, что телефон – это средство коммуникации и средство работы, а не средство как-то выделиться и принизить других. И мне кажется, что все-таки 10% владельцев айфонов у нас в стране – ну, маловатая часть для того, чтобы всех остальных называть какими-то не теми пользователями. Есть люди, которые пользуются и кнопочными телефонами. И что, они теперь не люди, что ли? Это не так. У каждого свои потребности. Ну, вот такая ситуация. В 2014 году нам тоже сказали, что пармезана не будет. Ну, ничего, пережили. Константин Чуриков: Да, нашли, нашли, узкими козьими тропами. Сергей Геннадьевич, а где была наша техническая мысль, в принципе, все эти годы? Вот вы вспомнили 2014 год. В принципе, мы должны были к чему-то готовиться к этой жизни. Где наш, ну хорошо, не йотафон, а какой-то новый рашенфон? Где? Оксана Галькевич: Слушайте, да зачем готовиться к чему-то? Просто жить своей жизнью мы можем. Константин Чуриков: Ну, просто для людей сделать, да. Давайте сделаем нашу русскую трубку, а? Сергей Половников: Ну, русская трубка имеется, просто она стоит сейчас достаточно дорого. Вы прекрасно знаете, что одно дело – сделать партию в 100 телефонов, а совсем другое дело – сделать партию в 100 миллионов телефонов. Российские смартфоны на российской операционной системе и с российским софтом – они существуют, они сейчас продаются в корпоративном сегменте, они востребованы в тех компаниях, которым необходимо проводить импортозамещение. Это, прямо скажем, не самые плохие телефоны. Константин Чуриков: Это что-то очень большое и тяжелое? Нет? Сергей Половников: Нет. Оксана Галькевич: Подождите. Это Минобороны, где спецсвязь какая-нибудь? Нет? Сергей Половников: Нет. Оксана Галькевич: Где надо исключить шпионаж или что-нибудь еще. Нет? Сергей Половников: Я так подозреваю, в Минобороны до сих пор на ламповых каких-то технологиях работают. Ну, не будем затрагивать. Я имею в виду тех же самых переписчиков переписи населения, которые участвовали, они ходили с российскими планшетами, произведенными, в частности, компанией Aquarius, работающими на российской операционной системе «Аврора ОС». Вполне нормальные устройства для своих каких-то определенных сценариев. Нельзя заставлять нашу индустрию внезапно скакать куда-то вперед без какого-то базиса. У нас базис был уничтожен в 90-е годы. Я думаю, что с этим никто спорить не будет. Сейчас его восстанавливают. Появляются заводы под Москвой, появляется очень большой кластер под Нижним Новгородом, есть большой кластер в Калининградской области. Но этого, естественно, недостаточно. Айфонов в ближайшие годы и даже десятилетия у нас не будет, но уж без электроники мы точно не останемся. Оксана Галькевич: Без электроники не останемся. Давайте почитаем сообщения на нашем портале… Константин Чуриков: Кстати, хочется еще и звонки получить, между прочим. Оксана Галькевич: Да. Константин Чуриков: 8-800-222-00-14. Наш сейчас активно смотрит прежде всего Москва, как раз люди айфонозированные. Оксана Галькевич: Владимирская область – там Samsung человек пользуется. Ивановская область: «У меня кнопочный, мне 75 лет, я довольна». Новосибирская область: «Я воспитатель детского сада. Смартфон Honor 7, и то в кредит». Москва: «Пользуюсь кнопочным Samsung, 68 лет». Кнопочный опять – Москва и Московская область. Так что, может, что-то там ошиблись. «Samsung», – Самарская область и так далее. Вы знаете, здесь пишет Саратовская область: «Айфоны хотят исключить из нашей жизни, чтобы не было шпионажа». Знаете, это к вопросу о слежке, не знаю, через социальные сети, через телефоны и так далее. Так ли это? Может ли так быть? Константин Чуриков: Кстати! Тоже вопрос: выгодно ли им нас лишать айфонов? А как они шпионить за нами будут? Оксана Галькевич: Если это в принципе возможно, Костя. Константин Чуриков: Возможно. Оксана Галькевич: Ты так говоришь, как будто это факт уже. Константин Чуриков: Ну почему? Сергей Геннадьевич? Оксана Галькевич: Давай спросим Сергея Геннадьевича. Сергей Половников: Если вы не хотите, чтобы за вами следили (я неоднократно это повторял), не пользуйтесь вообще никакой микроэлектроникой, потому что потенциально все, где есть микрофон и где есть видеокамера, в том числе на ваших ноутбуках, которые стоят у вас на столе, можно использовать для слежки. Но опять же повторюсь: вряд ли вы кому-то интересны. Те, кто интересен, за теми могут проследить и без всяких смартфонов и телефонов. Константин Чуриков: Спасибо! Спасибо, Сергей Геннадьевич, вам на добром слове! Давайте звонок послушаем… Оксана Галькевич: А ты так прямо хочешь быть интересным? Константин Чуриков: Я? Я – нет. Оксана Галькевич: Кому, кстати, в первую очередь? Константин Чуриков: Я за тебя беспокоюсь. Сергей Половников: Для тех органов лучше быть не интересным. Константин Чуриков: Да, это правда. Ирина из Ленинградской области. Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Хотела сказать, что я вообще не понимаю этой истерии насчет айфонов. Большинству людей, проживающих в области, как я, может быть, даже и в Ленинградской, в общем-то, все равно, будут они или не будут они. Даже если есть айфоны у жителей нашего района, так скажем, то это, скорее всего, либо старые модели, либо тот, кто очень хорошо живет, ну прямо очень хорошо живет. Основная масса людей, по-моему, не так нуждается в айфонах. Константин Чуриков: Ну, у них, скажем так, смартфоны других марок, других производителей, правильно? Вы это хотите сказать? Зритель: Конечно, конечно. Константин Чуриков: Но, понимаете, Ирина, мы же живем все-таки в рыночной экономике. Можно предположить, что если, например, один производитель исчезнет с рынка, ну представим себе такое теоретически, то тот, кто остается, он фактически уже становится монополистом, и он, в принципе, может задирать ценовую планку. Сергей Геннадьевич, правильно я рассуждаю? Зритель: Ну, чтобы стать монополистом, надо… Сергей Половников: Я поддержу на самом деле Ирину… Она как-то продолжает с нами быть. Я полностью согласен с Ириной: айфон не панацея. Вот вы упомянули рыночную экономику. Ну давайте представим, что внезапно у нас с улиц исчезнет BMW X5. Какой кошмар! Вот прямо дороги станут пустыми! А те, кто ездят на LADA Kalina – это, конечно, получается, какие-то не те люди. Я полностью с вами не согласен в этом плане. Оксана Галькевич: Ну смотрите, Сергей Геннадьевич, дороги не станут, конечно же, пустыми. Ну, допустим, вопрос безопасности какой-то, если мы сравниваем BMW какой-то модели с LADA Kalina. Почему нет? Безопасность пассажиров, водителя. Я не знаю, как можно провести параллели. Сергей Половников: Ну, если бы LADA Kalina была небезопасной машиной, то она бы не смогла попасть в свободную продажу. То, что в BMW гораздо приятнее находиться – я с вами полностью согласен. Но вот я на BMW, к сожалению, не заработал, живу в Балашихе, поэтому не смог к вам даже на эфир из-за пробок приехать. Но как-то я от этого себя плохо не чувствую, все хорошо. Константин Чуриков: Спасибо, Сергей Геннадьевич. Оксана Галькевич: А метрополитен как же? Сергей Половников: А метрополитена в Балашихе пока нет. Вот как только будет – сразу приеду! Оксана Галькевич: Ну ничего. Константин Чуриков: Спасибо большое. С вами интересно! Спасибо. Оксана Галькевич: Обещали новую ветку в Москве построить. Может, и до вас дотянут. Спасибо. Константин Чуриков: Сергей Половников, руководитель агентства Content Review. Или «Контент Ревью»? Оксана Галькевич: «Контент». Константин Чуриков: «Контент», да? Все-таки будем по-русски беседовать. Сегодня еще, кстати, на эту тему будем высказываться. У нас звонок – Анатолий из Москвы. Анатолий, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Анатолий. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Ну что, переживаете по поводу айфонов? Нет? Зритель: Нет, не переживаю. Есть у меня айфон, да. Я с ним, так сказать, наверное, уже с год, но не полностью освоился. Все равно это круто! Как престижная хорошая машина. Все видно, все ясно. Правда, надо к нему еще голову иметь. Константин Чуриков: Так? Но вы привыкли к айфону? Все удобно, нравится? Оксана Галькевич: Нравится. Легко, видимо… Зритель: Нравится, удобно. Но в основном это для работы, для молодых. А когда человек в возрасте, то уже какие-то дополнительные проблемы. Константин Чуриков: А сколько вам лет, Анатолий, если не секрет? Зритель: 79. Константин Чуриков: 79 лет. Оксана Галькевич: Замечательно! Константин Чуриков: Замечательно! Спасибо за звонок. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: Мы приглашаем сейчас в эфир Василия Колташова – это руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества. Василий Георгиевич, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Василий Колташов: Здравствуйте. Константин Чуриков: Мы затронули айфоны, а тут есть еще очень важные детали планируемых, предполагаемых санкций. Оксана Галькевич: Вот я как раз об этом и хотела спросить. Но прежде – все-таки уточнить по поводу айфонов. Там ведь если и обсуждаются санкции в отношении поставок айфонов в нашу страну, то по самому, так скажем, крутому сценарию, который был уже обкатан на примере Huawei, по-моему, вот этой китайской корпорации, которая тоже производит эту технику. Там в планах так было обозначено. Как вы думаете, это на самом деле серьезно? Для китайцев это тогда было очень серьезно. Василий Колташов: В случае с Huawei мы наблюдали изгнание китайских товаров с американского рынка. В случае с нами получится изгнание американских товаров с нашего рынка. Это вообще не очень похоже на санкции, это похоже на что-то совсем непродуманное и в то же время совершенно неполезное для Соединенных Штатов. Конечно, для какой-то группы столичных мажоров это черный день, когда нельзя будет купить айфон, но для всех остальных это событие незначительное. Но мне кажется, что основная цель вот этих мер состоит не в том, что нам кажется – что вот они нас хотят оторвать от технологий. Конечно, какому-нибудь жителю Алабамы будут рассказывать о том, что теперь русские отброшены в свое обычное азиатское варварство, потому что теперь они не смогут иметь айфон, и вообще останутся на уровне технологий в XX веке. Ну, наверное, это будет только чистая пропаганда внутренняя. В реальности же Соединенные Штаты ищут такие формы санкций, которые бы не вызвали ответные удары по их слабым позициям на нашем рынке, очень серьезным. И они готовы пожертвовать даже айфонами на российском рынке, убрать их, дать китайцам возможность занять рынок полностью, лишь бы только не вводить какие-то действительно радикальные меры, которые могут освободить американскую интеллектуальную собственность в России, например. В Вашингтоне понимают, что на протяжении многих десятилетий они строили так называемую новую экономику или постиндустриальную экономику, и она основана на патентах, на интеллектуальной собственности, которая находится в руках американских собственников. И если сильно задеть Россию, то, в принципе, может быть принят закон, который просто скажет: «Мы делим государства на дружественные и недружественные. Если это государство недружественное, если оно нарушает принципы свободной торговли, вводит против нас бесконечные санкции какие-то – ну, значит, мы его интеллектуальную собственность, его патенты освобождаем». И это касается фармацевтики, электроники, видео. Это касается также и американских сервисов в Интернете. Пострадать можно по очень многим направлениям. Константин Чуриков: Василий Георгиевич, я сейчас перечислю, что они хотели против нас ввести. Это Reuters сообщил, ссылаясь на некие источники в администрации президента Байдена. В числе товаров, чей ввоз в Россию может быть ограничен, кроме смартфонов, автомобильные и авиационные компоненты (мы не знаем – какие), материалы из ряда других секторов. И вот еще что сказано источников: «Ограничения могут серьезно сказаться на потребителях, промышленности и трудоустройстве в России». Вот интересно, что тут имелось в виду. Им это зачем надо? Вы говорите, что задача американцев – нас сильно не уколоть, потому что иначе им за это «прилетит». Но здесь, если они, в общем, против нас пойдут, против народа, против потребителей (извините за это слово), против нашего трудоустройства – ну, я буду взбешен. Василий Колташов: Ну, я с вами согласен. Трудоустройство – это будет совсем нехорошо. Но боюсь, что они здесь не могут пойти. SWIFT стоит в конце списка. И если Россию отключить от системы обмена межбанковской информацией, то тогда получится, что мы переходим на китайскую систему. И это означает, что долларовые расчеты уходят, то есть мы будем рассчитываться… ну, как бы меньше будет расчетов в долларах. Дальше. Понятно, что поставки любой высокотехнологичной продукции в России будут провоцировать только замещение этой продукции, поэтому, да, на рынок труда это может повлиять, новые рабочие места появятся. Простейшая форма замещения – замещение китайской продукцией. Ну и наконец, вспоминаем старый советский опыт: если что-то нужно, то оно покупается через Финляндию или через любое другое государство, не находящееся под санкциями. В принципе, все, что нужно, можно будет купить, но теперь это можно будет просто скопировать и производить, стараться копировать и производить. Учитывая, что Соединенные Штаты теряют технологическое лидерство, перехватывает у них Китай в первую очередь, я не думаю, что они могут нас как-то серьезно задеть вот этим пакетом санкций. Конечно, было бы более серьезно, если бы они задели в финансовом плане, то есть полный запрет на любые сделки, скажем, с российскими компаниями. Представьте себе такое. Константин Чуриков: Это будет как с овощами. То есть просто так в «мирное время» мы импортозаместиться не могли. А вот теперь, когда они нам, так сказать, бяку делают, – вот теперь мы научимся, теперь у нас будет русский айфон. Давайте сейчас послушаем звонки. Светлана из Ульяновска. Здравствуйте. Зритель: Да, здравствуйте. Константин Чуриков: Да, пожалуйста. Зритель: Я бы хотела выразить свое мнение по поводу создания новых смартфонов, айфонов, телефонов и так далее, средств связи нашими отечественными производителями. Константин Чуриков: Так? Зритель: Не нужно обращать внимание на санкции, которые идут с Запада, из Америки. Нужно развивать свою индустрию, создание новых информационных систем и применять свои знания. У нас очень умные люди. Не зря они пользовались нашими умами, умами российских ученых, создавали новые технологии. Нужно переманивать наших российских ученых обратно в Россию. Константин Чуриков: Светлана, мы согласны с вами и нисколько не спорим. Ну, это нужно. Это такой особый глагол, у нас сейчас очень популярный. А если у нас настолько умные люди, то почему мы изобрели в свое время йотафон? Зритель: Я в этом как бы не сильна. Я только знаю, что нужно развивать свою отечественную индустрию. Константин Чуриков: Никто не спорит. Зритель: И выйти на мировой рынок с конкурентоспособными айфонами, смартфонами и телефонами. Константин Чуриков: Согласен. Просто нужно проанализировать наши предыдущие ошибки, чтобы понять, что было не так. Кстати, нужно понять, почему некоторые ученые, скажем так осторожно, некоторые уезжают. Сейчас еще звонок у нас. Давай, Оксана, примем, да? Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: Павел, да? Оксана Галькевич: Павел из Ростова-на-Дону. А потом вопрос будет к вам, Василий Георгиевич. Константин Чуриков: Здравствуйте, Павел. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Павел. Зритель: Добрый вечер, уважаемые телеведущие. Добрый вечер, уважаемые телезрители. Я коротко. Как в том еврейском анекдоте: «Ша! Уже никто никуда не едет!» Какая-то уборщица из Госдепартамента что-то сказала. Но, кроме Госдепартамента, есть бизнес. 17 миллионов штук было ввезено. Вы представляете, бросить такой рынок, как Россия, и уйти? Тут же залезут китайцы! И американцы понимают, что они потом больше в Россию не вернутся. Поэтому кто-то из Госдепартамента что-то там сказал – ну, я это называю ажиотажем. Никуда они не уйдут. Все санкции по крупному идут. Вот этот бизнес триллионы долларов зарабатывает, и никуда они не денутся, с нашего рынка они никуда не съедут. Тут же придут к нам братья китайцы – и все! Константин Чуриков: Ну, видимо, Reuters постеснялся написать: «Как сообщила одна знакомая уборщица из Белого дома в Вашингтоне», – а написали: «Сообщил источник в администрации президента Байдена». Зритель: У меня лично Huawei. Понимаете? И все! Константин Чуриков: Ну, Павел, скоро мы будем вместе. Оксана Галькевич: Не хочу вас расстроить, но нам предыдущий эксперт говорил, что всего 1% продаж каких-то – это айфоны на нашем рынке. Мы для них очень незначительная часть. Константин Чуриков: Huawei и звучит привычнее. Оксана Галькевич: Павел Георгиевич… Василий Георгиевич, простите, вы знаете, я хотела вот о чем спросить. Мы все вокруг того, что надо развивать собственных производителей и так далее. Конечно, нужно! Но, смотрите, вот китайцы, например… Я не знаю, может, они меньше об этом говорят да развивают, а мы больше говорим да меньше развиваем. Вот китайские смартфоны, например, появились уже после того, как Apple вышел на этот рынок со своими предложениями, со смартфонами, показал какие-то новые технологии. Они посмотрели, типа: «О, классно! Давайте тоже будем делать что-то», – и стали что-то, не знаю, где-то копировать, где-то придумывать свое новое, новое и новое. А мы в это время что делали? Запрягали в очередной раз долго? Василий Колташов: Это надо спросить у Роснано. У Роснано надо спросить и у того, кто там ушел с должности, чтобы не отвечать на вопросы. Дело в том, что мы оказались в совершенно другой ситуации, чем Китай, и очень поздно стали запрягать. Не то что мы долго запрягали, а мы очень поздно вообще стали запрягать. Оксана Галькевич: Нет, ну подождите. Китайцев это тоже не останавливает. Константин Чуриков: Мы просто очень долго не напрягались. Оксана Галькевич: Они просто в какой-то момент решили взять и начать запрягать. Они сразу, не сразу вскочили в этот вагон – ну какая разница? Василий Колташов: Нет, китайцы сразу получили привилегии от западного бизнеса, от западных экономик. Туда производился активный перенос промышленности с 90-х годов, и они также получали возможность самим наращивать производство, иначе бы китайская экономика не могла расти по 10% в год в условиях, когда потребление так не росло. Так что у них образовалась такая новая, свежая индустриальная база. Они поощряли собственную высокотехнологичную промышленность. И в какой-то момент они оказались готовы для того, чтобы копировать, эффективно копировать и продвигать свою продукцию. Мы в этом плане отстали. Наша стратегия в сфере революционных цифровых, ну, не цифровых, а электронных продуктов, она состояла в том, что у нас будет фонд, который будет отыскивать на рынке перспективные направления или перекупать что-то у ученых, а потом «выстреливать». Но «выстрелили» сплошными убытками, как мы знаем, то есть стратегия оказалась неправильной. Мало того что поздно начали запрягаться. В целом в промышленности и в сельском хозяйстве по-настоящему стали масштабно запрягать только с санкциями 2014 года и с обвалом рынке нефти, который тоже произошел в 2014 году первый раз для нас так заметно и ощутимо. Так что вот как получается. Это не значит, что у нас все будет не очень здорово. У нас все будет нормально. Просто мы оказались в позиции, когда нам нужно догонять на большей дистанции. Константин Чуриков: А может быть… И это, наверное, очень вероятно. Вот есть такое выражение «взять на испуг». Нас просто сейчас всех взяли на испуг, потому что, во-первых… Ну, про уборщицу уже зритель сказал. «США планируют провести тесные консультации по вопросу санкций с ключевыми партнерами в Европе и в Азии». Ну да, видимо, подозревают, что китайцы как-то без восторга это воспримут и, более того, не выполнят, да? Во-вторых… Ну как сказать? А зачем делать это – стрелять в самих себя? К тому же мы все-таки забыли о том, что у нас есть энергоносители. Помните, как в том фильме, да? «Не будут это делать? Отключим газ». Вот мы можем как-то здесь поиграть? Но, с другой стороны, это выстрел в нас самих, да? Мы не можем не продавать газ. Мы не можем не продавать нефть. Василий Колташов: Ну, на спотовом рынке цена за тысячу кубометров уже ушла за две тысячи долларов. Получается, что мы можем кое-где лишнее не продавать. Потому что прокачка через Украину прекращена, выполнен объем годовой по контракту – 40 миллиардов кубометров. Через Польшу прокачка тоже не ведется сейчас. Поэтому цены будут расти и дальше. «Газпром», конечно, соглашения по контрактам выполняет. Но в такой ситуации Соединенные Штаты услышат от своих западных партнеров рекомендации еще пообсуждать санкции, прежде чем что-то делать, и, может быть, что-то делать, что будет несущественно. То есть выйдет такое положение, что вот этот «военный совет по санкциям» (назовем его так), он не то чтобы зайдет в тупик, а он просто в значительной мере заболтает вопрос. И для Соединенных Штатов он и нужен, собственно говоря, ради этого. Потому что если вы не готовы действовать радикально, то лучшее средство – начать консультации, обсуждения, выработать общую позицию с европейскими партнерами. Вот когда они решают кого-то бомбить, то они никаких консультаций с партнерами европейскими не проводят. Вот они решили бомбить Ирак, Германия была против – ну и что? И бомбили, и совершенно не оглядывались на кого-то. Константин Чуриков: Ну да. А тут решили советоваться. Значит, что-то не то. Василий Колташов: Да. Константин Чуриков: Спасибо, спасибо. Зритель: Потому что санкций настоящих они не хотят вводить. Константин Чуриков: Спасибо, Василий Георгиевич. Василий Колташов, руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества. Тут, значит, обзываются и пишут, как надо было назвать наше изобретение, аналог айфона. В общем, я все это цитировать не буду, эту всю гадость. Самое главное, что у нас большая часть наших зрителей пишут, что айфон им, мягко выражаясь, не нужен. Нас даже просили провести голосование: «Вы за айфон или за независимую страну?» Ну, тут все понятно, я думаю, да? Все очевидно по вашим сообщениям. Мы продолжим буквально через секунду.