Мария Карпова: Современные люди стараются постоянно развлекаться, чтобы не скучать, ведь скуку принято почему-то считать плохим чувством, приводящим к унынию и даже упадку сил. Петр Кузнецов: Ну вот даже молодой человек в нашем обзоре, опросе сказал, что скучный человек – это тот, кто постоянно дома сидит и никуда не ходит. Мария Карпова: Но исследования (а все-таки это исследования), ученые подтверждают, что это не так. Скучать не вредно, а даже полезно. Так ли это и всегда ли это так было, узнаем, конечно, у специалиста. У нас в студии Игорь Долгушин, международный эксперт по развитию навыков и способностей мозга. Игорь Игоревич, здравствуйте. Петр Кузнецов: Добрый день. Игорь Долгушин: Добрый, добрейший. Здравствуйте. Мария Карпова: Игорь Игоревич, ну действительно, почему вот скука – это скорее такая вот негативная эмоция, негативное поведение? Почему такой негативный оттенок носит это состояние? Игорь Долгушин: Ну потому, что это выбивается из общего желания или контекста социума, и скука на самом деле – не так уж и плохо, смотря с какой стороны ее рассмотреть. Вот, например же, бывает, когда разный уровень когнитивного или интеллектуального статуса у разных людей. Например, когда человек умный попадает в компанию чуть ниже его или много ниже по уровню развития, то он для них кажется скучным человеком. Петр Кузнецов: Да, абсолютно. А они – для него. Игорь Долгушин: И наоборот. А они для него. Если человек один низкого интеллектуального статуса, когнитивного развития попадает в компанию умных людей, соответственно происходит такая же история. Поэтому на самом деле здесь я бы разделил понятие скучного человека на такие причины (того человека, почему бывает скучно) на две фундаментальные составляющие. Первая – это чисто физиологический контекст, то есть например нейроэндокринное расстройство, например, слабый метаболизм, или авитаминоз тот же самый приводит к тому, потому что ты физически в компании людей можешь казаться скучным. Петр Кузнецов: Спать хочется. Игорь Долгушин: Хочется спать, тебе не до эмоций, тебе не до юмора, ни до проявления интеллекта, ты просто упрощенный, атрофированный и так далее. Второе, если уже дальше покопать более в нейропсихологию, в когнитивистику, то там целый ряд элементов, причин, почему человек может быть скучным. Например, мы привыкли понимать под скукой это человека, который монотонный, который не стремится шутить. Вот то же самое чувство юмора мы можем в лаборатории очень четко транслировать в две функции. Первая – это когнитивная гибкость, когда человек может быстро подстраиваться под разный контекст, юмор, и видеть неожиданное в привычном, даже в какой-то там фразе, факте. И это уже в свою очередь называется дивергентное мышление. Самое интересное, что это функции, которые, многим кажется, что они заложены с самого детства: вот я такой родился, я там с юмором всю жизнь. Нет. На самом деле это приобретаемое, и возможно усовершенствовать данную функцию. Это очень важно. Петр Кузнецов: Опять же, постоянно веселый человек тоже может наскучить обществу, окружающим – абсолютно. Игорь Долгушин: Может. Легко, на раз-два. Мария Карпова: То есть опять же, когда постоянно одно и то же – монотонность, это тоже… Кому чаще всего бывает скучно? Кто чаще бывает скучным? Может быть есть какое-то там исследование? Женщины-мужчины, например. Игорь Долгушин: Это сложно сказать для меня. Мне кажется, вопрос опять же социума, где мы находимся, и разные страны – совершенно разный контекст понимания скуки. И в России (я много прожил времени и здесь, и за рубежом) немножко разное понимание… Петр Кузнецов: Скуки. Мария Карпова: То есть у скуки есть национальная особенность? Петр Кузнецов: Но они скучнее, правда же? Скучнее, считается. Мы веселее. Игорь Долгушин: Мы вообще своеобразно веселые люди. Петр Кузнецов: По поводу того, опасна ли скука вообще. Вот она может… насколько я понимаю, там еще несколько типов (я не знаю, успеем ли мы до них добраться), несколько типов скуки. Ну то есть один из них он опасен тем, что скука может постепенно, незаметно превратиться в депрессию. Игорь Долгушин: Конечно, конечно. И опять же, вернемся к самому началу: причина физиологическая, причина нейропсихологическая. То есть у тебя либо не хватает там нейроэндокринных гормонов, нейротрансмиттеров и так далее, либо у тебя в принципе изначально слабо развитые навыки. Но так или иначе, если ты долго находишься в этом состоянии, если ты понимаешь, что ты не интересен социуму, если на тебя не реагируют, ты невеселый человек, и тебе часто об этом говорят, соответственно, у тебя развивается, совершенствуется вот эта вот депрессивная, скажем так, симптоматика, и ты становишься заложником своего же собственного поведения – либо физиологического, либо нейропсихологического – неважно. И в итоге это может превратиться к такому стойкому рефлексу того, что ты никому не интересен, ты не нужен и так далее. Поэтому нужно вовремя обращать внимание на все эти вещи. Мария Карпова: Но разве это не те вещи, которые социум нам навязывает? Вот если человеку хорошо в своем состоянии… нас же все психологи из книжек, из телевизора учат, что надо не обращать внимания на мнение окружающих, надо жить своей жизнью. Может быть если… ну вам скучно жить, но при этом в принципе хорошо, нормально, может быть и не стоит?.. Игорь Долгушин: Нет, к сожалению, немножко все не так. Мы социальные животные, это надо четко понимать. Мы еще не умели говорить, не обладали естественным интеллектом, не умели коммуницировать именно лингвистическим способом, а во времена еще эволюционного нашего развития мы друг другу показывали жестами – «у-у, а-а». Соответственно, это единственный способ, первичный способ взаимодействия под названием социальный интеллект. И мы очень сильно зависим от той группы людей, в которой мы находимся. И эта группа людей навязывает нам тот тип поведения, грубо говоря, мы отзеркаливаем. И тут 2 варианта: либо ты начинаешь отзеркаливать тот социум, поддаваться ему, либо ты, наоборот, настолько сильно можешь давать импульс социальной группе, что эта группа начинает отзеркаливать тебя и становиться, например, веселей. Попадая в депрессивную группу ты можешь настолько сильный дать им импульс, без компромиссов показать им какой-то юмор, позитивную эмоцию, что группа скажет: «Класс! Супер!» Петр Кузнецов: Это про Машу. Мария Карпова: Когда в детстве, когда родители детей водят на разные кружки, на спорт, на языки, возможно, что в будущем вот он действительно научится избегать вот этих состояний, когда ему скучно, просто научит себя… Петр Кузнецов: Ну по крайней мере, долгих, да, Маша? Мария Карпова: …научится, да, выходить из скуки? Петр Кузнецов: Мы все иногда скучаем, но не подолгу. Мария Карпова: Да. Игорь Долгушин: Вы абсолютно верно говорите, и здесь есть тоже и физиологическое и нейропсихологическое понятие… есть понятие нейропластичность (я очень часто про это говорю) – способность мозга адаптироваться под воздействием нового опыта, знаний, стимулов и так далее. Чем богаче среда, в которую вы погружаете ребенка – новые языки, школа, новое общение, коммуникация, разные языки – тем богаче и адаптивнее его мозг, его когнитивные навыки. Это транслируется во все сферы жизни – от умения находить общий язык до умения находить новые решения, гибкие решения. А жизнь, особенно жизнь современного человека – это постоянный поиск нового, новых решений, новых возможностей. Так называемые ментальные навыки. Поэтому вопрос скуки наверняка будет не стоять, если человек изучает много нового постоянно, какие-то вещи, которые ну небанальные. Не листать сторис и смотреть жизнь замечательных людей, а наоборот посмотреть какое-то новое… теорию, гипотезу, какие-то новые вещи про космологию, Египет и так далее. Это обогащает твой мозг и позволяет тебе набираться той самой эрудиции. Петр Кузнецов: Ну в общем со скукой нужно бороться все-таки, справляться? Игорь Долгушин: Необходимо! Петр Кузнецов: Необходимо. Будь то йога, медитация, изучение там параллельно энциклопедии. Мария Карпова: А некоторым кажется, что это скучно – сидеть, медитировать. Игорь Долгушин: Возможно. Поэтому мы все разные. Но очень важно понимать, что скука она не только внешне проявляется. Самое главное – как она внутри, и когда тебе интересно с самим собой. То есть тебе интересно, и люди видят тебя вокруг более интересным. Петр Кузнецов: А вот, Игорь, кстати, почему считается, вот знаете, есть же такое устоявшееся выражение «смертельно скучно» или там «умереть от скуки можно». Почему такая связь все-таки скуки со смертью? Игорь Долгушин: Жизнь – это эмоции. Жизнь – это краски. Так было давно, так, наверное, есть сейчас. И сейчас богата жизнь на эмоции, на краски. Все, что вокруг (за вашей спиной прекрасный сити), много обогащенной среды, о которой мы так говорим. И если ты нивелируешь в своей жизни, уменьшаешь воздействие эмоций, соответственно и твоя физиология реагирует последующим образом, ну, скажем так, падает вниз. Поэтому смертельно скучно, наверное, это некое метафоричное понятие, но имеет все-таки физиологический контекст. Мария Карпова: Ну потом мы говорили про то, что можно все-таки до депрессии себя довести скукой. А депрессия – это тяжелый, сложный диагноз. Петр Кузнецов: Забрался на последний, да, этаж и «фьють» – от скуки. Мария Карпова: Не дай бог, действительно. Как вы боретесь со скукой? Игорь Долгушин: Огромным количеством способов. Спорт, хорошая компания, дискуссии – это одно из самых важных. Компания тех людей, по возможности, кто когнитивно и выше, и больше знаний, больше какого-то жизненного опыта. Постоянное чтение нового. Постоянное чтение нового! Какие-то новые гипотезы. Там, почитайте гипотезу Пуанкаре – просто с ума сойдете, ничего не поймете, но в этом, наверное, и есть вся суть. Петр Кузнецов: Просто заставить себя хотя бы. Игорь Долгушин: Заставить себя. Мария Карпова: Поэтому нам с вами и не было скучно. Спасибо большое, Игорь. Игорь Долгушин был с нами сегодня в студии, международный эксперт по развитию навыков и способностей мозга. Спасибо большое. Петр Кузнецов: Спасибо. Игорь Долгушин: Мерси.