Ксения Сакурова: А мы продолжаем. Банковские мошенники активизировались. Многие крупные финансовые организации отметили резкий всплеск активности злоумышленников по итогам июня. По данным ЦБ, в первом квартале этого года злоумышленники украли у клиентов банков более 3 миллиардов рублей – это на 14% больше того же периода год назад. Из украденного вернули при этом всего около 6%, или 204 с лишним миллиона рублей – меньше, чем в предыдущем году. Этот показатель, кстати, падает с 2019 года. Тем временем Госдума разрабатывает законопроект, который повышает ответственность банков за операции мошенников. Предложенные правила обяжут банки вернуть клиентам деньги, если транзакция не будет тщательно проверена на возможные признаки мошеннических операций. К примеру, банкам разрешат блокировать подозрительный перевод на два дня, даже если клиент подтвердил операцию. Будет ли эта мера эффективной? И почему вообще граждане до сих пор доверяют незнакомцам? Об этом будем говорить. Сегодня у нас в гостях Игорь Романов, декан факультета коммуникативного менеджмента РГСУ, кандидат психологических наук. Игорь Владимирович, здравствуйте. Игорь Романов: Добрый день. Ксения Сакурова: Как вы считаете, можно ли такими сугубо техническими методами бороться с нашей доверчивостью? Насколько все это будет эффективно? Игорь Романов: Бороться, конечно, можно. Насколько эффективно – другой вопрос. Но в целом, например, задержка переводов – это вполне себе такой рациональный способ, потому что у многих людей вот эта история: «Я сейчас что-то такое перевел», – она существует только тогда, когда есть ограничение во времени. То есть тебе же звонят и говорят: «В течение пяти минут нужно все решить, иначе все, катастрофа, ты потеряешь все деньги, всем будет плохо», – и так далее. То есть если ты можешь сказать: «Да, конечно, но деньги к вам уйдут через два дня», – то в этой ситуации вот эта история ажиотажа как механизма взаимодействия с обманутым клиентом, она уходит. Поэтому, ну, вполне нормально. Ксения Сакурова: Я так понимаю, что не будет решением клиента, а это банк будет приостанавливать операцию на два дня. То есть сам-то человек, может быть, будет считать, что он моментально переводит деньги, но тут уже подключается банковская система, которая смотрит на адрес, куда эти деньги переводятся, и решает притормозить этот процесс до выяснения обстоятельств. Игорь Романов: Ну смотрите, Ксения. Это же как раз история, связанная с тем, что клиент, может быть, и не способен сейчас принять адекватное решение. Потому что один из способов, таких традиционных способов мошенников: клиента нужно ввести в измененное состояние сознания. В нормальном состоянии сознания ты прекрасно понимаешь, что никакие полмиллиона рублей куда-то кому-то на счет ты переводить точно не будешь, если у тебя есть время подумать, если у тебя есть время принять решение, есть время посоветоваться с кем-то и так далее, и так далее. Работает исключительно измененное состояние, когда ты понимаешь: «Все!» Вот так вот шоры. Шаг влево, шаг вправо – это все невозможно. Решение нужно принять в течение 15 минут, лучше – пяти, а еще лучше – двух. И ни с кем точно советоваться нельзя, потому что от этого будет плохо. В этом состоянии адекватность теряется, и человек принимает неправильное решение. Поэтому если технической возможности войти в измененное состояние сознания не будет, то я думаю, что это, в общем, значительно сократит возможности для мошенников. Безусловно, они перейдут на какие-то другие технологии, но вот те, которые сейчас используются… Это вполне эффективный способ борьбы. Ксения Сакурова: А сколько длится вот этот морок, вот это состояние человека, когда он абсолютно верит в то, что ему люди говорят, он перевел деньги, и он все еще думает, что все хорошо? Игорь Романов: Ну, это сильно зависит от технологии. Потому что есть технологии такого экспресс-давления, экспресс-потрошения клиента, когда тебе звонят и говорят: «Все, с твоего счета снимают деньги. Тебе нужно сейчас срочно послать эсэмэской свой код, – допустим, – PIN-код карты, иначе ты все эти деньги не спасешь». И человек, который всю жизнь на этот счет откладывал деньги, он понимает, что на этом его жизнь кончена. И сравнивает: вот сейчас пошлет, и, может быть, возникнут какие-то проблемы, но тут обещают, что тебе обнулят результат всей твоей жизни. И в результате, естественно, в течение нескольких минут возникает измененное состояние сознания, и он посылает этот код. Потом он говорит: «Господи, зачем же я это все сделал?! Как я мог вообще?» Ксения Сакурова: А вот это «потом» наступает сразу же, как человек кладет трубку? Или еще человек в этом состоянии какое-то время? Игорь Романов: Двадцать минут, полчаса. Ксения Сакурова: Все очень быстро. Игорь Романов: Да, все очень быстро. Ксения Сакурова: В себя мы приходим быстро. Игорь Романов: Абсолютно. Но есть же и длительные технологии. Мне приходилось работать с клиенткой, которую «обработали» в течение полутора месяцев: «У тебя есть возможность сейчас разместить свои деньги, купить акции, причем купить акции очень выгодно. У тебя есть возможность… Кто у тебя есть? А, у тебя есть дети. У тебя есть возможность помочь детям, причем по секрету от них. Вот это важно. Потому что твои дети не захотят, чтобы ты сейчас тратила деньги. Но у тебя есть возможность сделать им сюрприз. Посмотри на этот сайт…» Ксения Сакурова: И сколько длилось вот это раскачивание человека? Игорь Романов: Полтора месяца. Ксения Сакурова: Полтора месяца? Игорь Романов: Полтора месяца. Через полтора месяца женщина под 70 лет перевела все, что у нее было. У нее было полмиллиона рублей, которые она собирала в течение всей своей жизни. Двумя траншами. Первый транш – на всякий случай ей вернули немножко. Она убедилась, что честные люди, все нормально. Вторым траншем она доперевела эти самые полмиллиона. После чего ей перестали отвечать. Ксения Сакурова: Давайте зрителей тоже послушаем. С нами на связи Алла из Краснодара. Алла, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. У меня такой как бы крик души. Ситуация в чем? Мне в одном очень крупном банке открыта ипотека. Мне позвонили мошенники, представились сотрудниками и сказали, что из-за того, что участились случаи, они попросили реквизиты. Я человек неглупый, но когда у тебя в этом банке открыта ипотека, то у тебя кредит на очень большую сумму. И по моим представлениям банк обязан в этом случае обеспечить какую-то банковскую тайну. И вот сейчас… Причем важно заметить, что эту карту я не «светила» ни в интернете, ни проводила через нее какие-то платежи. Это единственный способ у меня связаться с банком, чтобы погасить задолженность. То есть даже деньги в банк я принести не могу. И у меня уже больше года длятся судебные разбирательства с банком. Ну, мне прямо хочется его назвать. Скажите, пожалуйста, у меня есть вообще какое-то ощущение гражданина, которого могут защитить в этом необычном случае? Ксения Сакурова: Алла, а вы сколько денег потеряли? То есть я так понимаю, что у вас украли деньги с карты, которая была предназначена специально для того, чтобы гасить ипотеку? Зритель: Да. С этой карты у меня украли 32 тысячи. У нас семья молодая, и для меня это два платежа по ипотеке, два месяца. Ксения Сакурова: Конечно, это серьезная сумма. Да, понятно. Спасибо большое. Давайте, может быть, мы к нашей беседе подключим Михаила Пашкина – это председатель Московского межрегионального профсоюза полиции и Росгвардии. Может быть, он сможет дать какой-то совет. Михаил Петрович, здравствуйте. Михаил Пашкин: Здравствуйте. Ксения Сакурова: Давайте сразу перейдем к звонку нашей зрительницы. Вот что человек может сделать в этой ситуации? Идут уже какие-то разбирательства с банком, но, к сожалению, не происходит. Михаил Пашкин: Ей нужно зайти на сайт Главка МВД по своему региону, и там есть такой пункт «Обращения граждан», написать официальное заявление. В этот же день она получит ответ: «Ваше заявление зарегистрировано за таким-то номером». И начнется уже проверка. Поэтому не нужно даже никуда ходить, в отдел полиции, ничего. Прямо за компьютер сели, написали. И за вас уже возьмутся, скажем так. Вернее, возьмутся за тех работников данного банка, которые «слили» эту информацию. То есть здесь явно работа банкиров, ну, сотрудников банка. Ксения Сакурова: Михаил Петрович, а насколько это эффективно? Просто я откровенно признаюсь: я сама стала жертвой мошенников, это было, наверное, лет шесть назад. Да, со мной это тоже произошло. Я, честно, пошла, написала заявление в полицию. Мне даже никто не позвонил оттуда с тех пор. Я даже не знаю, что происходит вообще с этим делом. Ну, тем не менее. Михаил Пашкин: Могу привести пример. Кстати, по обращению граждан – в течение месяца должны дать ответ в любом случае, положительный или отрицательный. Так вот, могу привести пример. Где-то года полтора-два назад дочку Валерия Чкалова, Ольгу Чкалову, ограбили на 23 миллиона вот таким образом. Ей 80 лет, ее обманули. Наш член профсоюза, следователь, за три месяца выявил, арестовал все, практически все эти деньги, эту банду, которая межрегиональная, я не знаю, от Дальнего Востока до Красноярска и так далее, вот эти все жулики деньги обналичивали. Ксения Сакурова: А это было тоже телефонное мошенничество? Михаил Пашкин: Правильно, телефонное. Правда, кончилось тем, что следователю за это дело неполное служебное дали, и он уволился, говорит: «Пошли вы все куда подальше за такое отношение!» Хотя Чкалова написала министру письмо благодарственное, а ей ответили, что тех сотрудников, кто участвовал, поощрили. Выяснилось, что обманули ее, никого не поощрили. Вот поэтому нормальные следователи и уходят. А он наработал методику, как быстро и грамотно арестовывать счета, даже без постановления суда. Ему даже из других регионов стали звонить начальники следствия и выяснять, как он это смог сделать. И вот таких сотрудников увольняют. Это у нас в Москве. Поэтому и не раскрывает никто. Не могут, не умеют сотрудники это делать. И не хотят, потому что это… Скажут: «32 тысячи? Да, елки-палки. Больше денег уйдет на расследование всего этого дела». Вот о чем речь. Ксения Сакурова: То есть технология существует, но ее почему-то не распространяют… Михаил Пашкин: МВД не хочет ее применять, к сожалению. Ксения Сакурова: А правда настолько сложноих поймать? Михаил Пашкин: Сложно, очень сложно. Тем более что ведь они же перечисляют с одной фирмы на другую, находят тех, кто обналичивает, и так далее. То есть это целая организованная преступная группировка, скажем так. И часто они находятся даже на зонах, сидят главари и оттуда командуют этими всеми делами. Ксения Сакурова: Да, понятно. Спасибо большое, Михаил Петрович. Михаил Пашкин был с нами на связи, председатель Московского межрегионального профсоюза полиции и Росгвардии. Игорь Владимирович, у меня есть перед глазами статистика о самых популярных схемах мошенничества. Вот давайте посмотрим вместе со зрителями. Значит, на первом месте вредоносные ссылки в почте – 76% мошенничеств именно таким образом совершаются. 65% – интернет-эквайринг. 30% – это украденные банковские карты. И только 5% – социальная инженерия. Хотя для меня это было открытием. Мне кажется, что большинство мошеннических схем – это как раз не какие-то супертехнологии, когда запускаются специальные программы фишинговые или что-то такое, а вот та самая социальная инженерия. Или просто мы с этим чаще сталкиваемся? Игорь Романов: Ну конечно. Мы практически не сталкиваемся с историями, когда ты кликнул не по той ссылке. Ксения Сакурова: Потому что мы этого не делаем? Или почему? Игорь Романов: Потому что мы этого не делаем. Потому что наше ближайшее окружение этого не делает. Ну, когда последний раз вы в электронной почте лазили через какую-то ссылку? Ну, у современного человека голова, мне кажется, не так развернута. Ну, каждому же из нас так или иначе звонят мошенники. Я не знаю, всем моим знакомым хотя бы раз в полгода кто-то позвонил и говорит: «Вы взяли кредит на такую-то сумму». Он говорит: «Нет, я не брал кредит». – «Но тогда докажите. Мы из службы безопасности банка. Дайте свои координаты», – и так далее. То есть это вызывает очень сильный эмоциональный всплеск всегда, такой контакт. Понятно, что этот всплеск гораздо больше, чем если ты не туда щелкнул. И чем эмоциональнее ситуация, тем лучше она нам запоминается, тем лучше остается у нас в памяти. И мы начинаем думать, мы начинаем мучиться: «А как надо было поступить в этой ситуации? Как надо было ответить?» У нас же всегда остроумие на лестнице, да? Вспоминаем, что надо было сказать, тогда, когда уже положили трубку, нажали на кнопку отбоя и так далее. То есть для нас это стресс, а стресс запоминается. И когда он накапливается, то у нас ощущение, что социальные инженеры за каждым углом, они нас ждут. На самом деле, конечно же, технический увод денег распространен гораздо сильнее. То есть человек даже не понимает, как это произошло. Он не понимает, на что нажал, где щелкнул. Смотрит – а у него денег не осталось. Ксения Сакурова: А вообще насколько часто бывает так, что мошенники орудуют на действительно каком-то техническом уровне? То есть сам пользователь не имеет никакого отношения к этому процессу, нет никакого контакта с самим клиентом банка, а деньги пропадают благодаря каким-то техническим махинациям. Игорь Романов: Ну, такое тоже бывает, потому что… Ну, это из той серии, что ты пришел домой и внезапно понимаешь, что у тебя все украли. То есть ты же не сам это все выносил. Но современные системы безопасности такие, что совсем без участия человека это в принципе сложно сделать, потому что так или иначе ты что-то должен сделать хотя бы. Ты должен ответить «да». Ты не всегда должен сбросить куда-то PIN-код или сведения о твоей карте. Сведения о твоей карте давно уже «слиты» кому надо. Но если у тебя поставлена там нормальная защита, двухфакторная аутентификация, тебе нужно… Ксения Сакурова: Кажется, что мы довольно-таки защищены. Игорь Романов: Да. И вот в этот момент технически мы защищены, но включаются, собственно говоря, вот те самые технологии воздействия на мозги, когда тебе что-то хотя бы надо сделать: сказать «да», чтобы голосовой определитель потом включился куда-то в систему; нажать на нужную кнопочку; перезвонить по определенному телефону для того, чтобы уточнить, правда или неправда. И само по себе перезванивание по телефону к этому приводит. И для того чтобы заставить тебя сделать вот этот клик какой-то в любой форме, существует масса кликбейтных технологий, именно таких психологических, начиная с классической рекламной формулы «БОГ» (боль – обещание – гарантия). То есть у тебя создают мгновенно состояние стресса, как бы чего не вышло. Тебе обещают мгновенно решить. И тебе дают гарантию: «Ну смотрите, у вас же карта в нашем банке. Карта, на которую у вас ипотека. То есть вас же не могут здесь обмануть». Поэтому по этой формуле довольно быстро выстраивается мошенническая схема, когда тебе надо что-то сделать. И только потом ты понимаешь, что не надо было делать ничего. И в большинстве случаев, когда… Прописывают, как реагировать на подобные вещи. Говорят: «Вот надо перезвонить в банк, надо уточнить». Ну, нормальная бабушка 65 лет или 70–75, она не очень понимает, как это перезвонить в банк. Она еще полдня будет выяснять, куда именно перезвонить, по какому телефону и так далее. Ей проще все-таки поверить гарантиям, которые дают. Или ей дают специальный телефон: «Вы перезвоните по этому телефону – и вы точно узнаете, что это так». Она перезванивает по этому телефону… Ксения Сакурова: И, конечно же, ей там… Игорь Романов: Конечно же, ей там говорят, что это правильный банк. Но часто бывает, что сам по себе звонок по телефону, который вам указали, является подтверждением операции. Ксения Сакурова: Мы еще об этом подробнее поговорим. Давайте еще один звонок пример. Андрей из Краснодара с нами на связи. Андрей, здравствуйте. Зритель:Здравствуйте. Ксения Сакурова: Слушаем вас. Зритель: В таких ситуациях, когда звонят аферисты, правильно, с периодичностью где-то пару раз в год, и все время, когда нагнетают ажиотажную такую тему: «Вот скорее налейте, пока не началось», – как в том анекдоте, я всегда говорю: «Заблокируйте мой счет, а потом я приду и разберусь». И, как правило, все проблемы тут же снимаются. Ксения Сакурова: То есть у вас есть свой способ борьбы? Зритель: Абсолютно. А у старшего поколения, у моих родителей, у тех вообще здорово: у них сберкнижка в Сбербанке, поэтому только под личную подпись в расходнике, и никаких вот этих технологий. И все здорово происходит. Ксения Сакурова: Спасибо большое, Андрей. Вот Андрей абсолютно уверен в том, что он в безопасности. А мы сейчас, наверное, немножко пошатнем его уверенность. Какие еще есть технологии слома этой уверенности? Как недоверие человека превращают в доверие? Игорь Романов: Ну, в целом, все технологии делятся на мягкие и жесткие. То есть мягкие, дружелюбные – это когда тебя втягивают в какую-то авантюру медленно, неторопливо, дают тебе возможность получить гарантии. Ты сначала участвуешь в каком-то… То есть классическая история с «МММ» в свое время. Там же не было ситуации: «У тебя пять минут, купи акции». Там было: «Посмотри – все вокруг покупают. Вот посмотри. Ты можешь прийти завтра, но тогда у тебя ситуация будет хуже. Вот смотри, сколько ты потерял за день. Твое право решать, мы на тебя совсем не давим. Ты можешь купить вот такие акции. Смотри за последние два месяца: если бы ты заплатил деньги два месяца назад, сколько бы ты уже заработал», – и так далее, и так далее, и так далее. И через некоторое время такого дружелюбного взаимодействия, когда эти люди – твои друзья, они тебе помогают, ты заплатил немножко денег, тут же потребовал их вернуть – и тебе вернули эти деньги, и так далее, и так далее, и так далее. И ты абсолютно убежден, что все нормально, все хорошо, здесь нет никакой опасности. При этом аккуратно в этих же границах тебе выстраивают определенные заборчики, чего не надо делать: «То есть понятно, что если ты расскажешь своим близким, то это не будет сюрпризом. Если ты пойдешь в банк, то, наверное, тебе скажут, что не надо, но это устаревшая технология, а у нас совершенно современная. Вот посмотри – вот тебе три сайта, на которых рассказывают очевидцы». И вот тебе у тебя 50 тысяч очевидцев, которые говорят: «Я на этом деле заработал», – и так далее. Это то, что связано с мягкими технологиями. И здесь нет никакого давления. Здесь просто исключительно мягкое дружелюбие. И вот через две недели внезапно оказывается, что ты совершенно официально вошел в совершенно официальный проект, профинансировал что-то там. И еще две недели гордишься, что ты это профинансировал. Ксения Сакурова: Что ты инвестор. Игорь Романов: Что ты инвестор, да. Только потом тебе дивиденды не приходят. Ну ладно, немножко потерял. Потом еще немножко. А потом внезапно люди перестают с тобой контактировать – и внезапно у тебя закрывается сомнение: «Уж не мошенники ли?» То есть когда разговариваешь с клиентами, у которых вот такая история, длительная, когда они вошли в такой псевдопроект и их долго-долго разводили на серьезные деньги, то самое удивительное, что когда уже куча звоночков, неделями что-то такое происходит, они пытаются дозвониться, они говорят: «Ну, это же наши друзья. Наверное, там какие-то проблемы со связью сейчас». Проходит неделя, две, три – и внезапно только сейчас закрадывается сомнение: «Не мошенники ли?» Как в той шутке по поводу того, что: «Я у них спросил, не мошенники ли они. Они сказали: не мошенники. Наверное, не мошенники». И очень долго говорят… А есть жесткие методы, шокирующие, когда тебе звонят и говорят: «Мы представители компании, выбивающей долги. На ваше имя получили огромный кредит. Вам нужно срочно это вернуть. Вы получили?» – «Я не получал никакого кредита». – «Ну тогда мы сейчас к вам приедем». – «Нет, я точно не получал никакого кредита». – «Хорошо. Мы к вам выезжаем. Либо присылайте информацию о том, что вы не брали». – «Да, я не брал». Ксения Сакурова: О такой схеме я еще не слышала. Игорь Романов: В последнее время довольно часто используется. Ксения Сакурова: Я знаю, что сейчас мошенники, в том числе и в рамках таких жестких схем, используют какие-то абсолютные многоходовки, когда звонят с нескольких номеров, представляются сначала сотрудниками правоохранительных органов, или сначала сотрудником банка, потом звонит некий сотрудник правоохранительных органов. И не всегда речь идет о просто переводе денег, а вплоть до того, что кого-то отправляют в банкомат снимать деньги и их передавать. То есть схемы усложнились значительно. Казалось бы, это же огромный риск. Одно дело – ты позвонил человеку, он тебе моментально что-то перевел или не перевел. Все, трубку положил, не найдешь. А здесь огромное количество участников, есть даже какой-то физический контакт. И все равно они остаются в основном, как мы видим по статистике, безнаказанными. Меня вот это удивляет. Игорь Романов: А нет никакого риска. Ксения Сакурова: Как нет? Игорь Романов: Ну как? Все очень просто. Великие современные технологии. Потому что когда реализуются мошеннические схемы, надо понимать, что никто не звонит напрямую. Тот номер, который у вас высвечивается, понятно, что это восемнадцать переадресаций через Украину, через арабский мир, дальше Южная Америка и так далее, потому что современным технологиям абсолютно все равно, в какой точке шарика коммутатор переключил с одного номера на другой. И понятно, что когда вы приходите… Именно поэтому сложно находить мошенников, потому что когда вы приходите в полицию, то у вас даже не всегда этот номер спрашивают. Ну, то есть спрашивают, с какого номера вам звонили. Но понятно, что за этим номером стоят еще сто восемнадцать переадресаций. Ксения Сакурова: Но когда речь идет о передаче денег или о том, чтобы идти куда-то физически к банкомату, то это… Игорь Романов: Ну, идти куда-то физически к банкомату – чем здесь рискуют? Вы идете к банкомату, например, на котором накладка, которая считывает ваш номер PIN-кода. Ну хорошо. Предположим, вы такой товарищ, который позвонил в полицию и говорит: «Я иду к банкомату…» Ксения Сакурова: Ну, вряд ли… Игорь Романов: «Проверьте заранее». И даже, предположим, выезжает специальная служба, которая имеет технические средства, чтобы проверить, нет ли такой накладки… Ну, мы сейчас про фантастику говорим. Ксения Сакурова: Конечно, конечно. Игорь Романов: Ну хорошо, накладку сняли. А дальше что? Все на этом заканчивается. Спасибо. Ксения Сакурова: По камерам проследить? Игорь Романов: Ну, на одного такого товарища, который вот таким образом себя обезопасил, есть сто пятьдесят товарищей, которые честно пошли в банкомат и которые говорят: «Ну, это же не телефон. Я пошел, снял эти самые деньги. Просто там остались следы моей карточки, мой PIN-код. И через некоторое время у меня там не осталось денег». Ксения Сакурова: Какой-то совет можете дать? Как поймать себя в этом состоянии загипнотизированном? Как поймать, что ты находишься под воздействием, под влиянием? А особенно когда речь идет… Вот про жесткие методы, мне кажется, более или менее понятно. А вот когда речь идет о таком мягком воздействии, когда вроде бы тебе делают выгодное предложение, и оно тебе вроде бы интересно, как себя защитить? Игорь Романов: Два простых психологических правила: ничего не делать сразу и ничего не делать самому. Потому что если ты находишься в состоянии, когда либо сейчас делаешь, либо ты срочно деньги теряешь, то это значит: что бы ты ни сделал, ты эти деньги потеряешь. Ксения Сакурова: То есть если на тебя давят при помощи времени, ограничений любых… Игорь Романов: …то просто расслабиться, получить удовольствие и сказать: «Сейчас я не буду ничего делать. Я подойду в банк. Я задам вопросы. Вы из какого банка звоните? Хорошо». Не надо никуда перезванивать, не надо ничего уточнять. Вот эти все схемки, которые там висят, типа: «Перезвоните в настоящий банк». А вы никогда не знаете, какой банк настоящий, это в современных технологиях невозможно знать окончательно. Первое, что вы делаете – вы блокируете свою активность. Вы говорите: «Хорошо, я буду разбираться. Спасибо, я все услышал». Потому что любое вот такое жесткое мошенничество начинается с включения ажиотажных технологий. Первое условие ажиотажа – это ограничение во времени. Там два стандартных механизма, с помощью которых всегда «разводят» рекламщики и всегда «разводят» мошенники: большой куш и ограничение во времени. Ксения Сакурова: «И только сейчас». Игорь Романов: «И только сейчас. И тогда миллионы и миллиарды». Ксения Сакурова: Спасибо огромное, Игорь Владимирович. Игорь Романов был сегодня с нами, декан факультета коммуникативного менеджмента РГСУ, кандидат психологических наук. Разбирались мы в том, как бороться с мошенниками.