Марина Калинина: Ну а мы к следующей теме переходим. Уже как-то привыкли к тому, что парфюмерия и косметика в магазинах продается сейчас в основном зарубежного производства, уже много лет это происходит. Ну, есть, конечно, российские марки, но их мало. Юрий Коваленко: На самом деле я до сих пор люблю аромат одеколона "Шипр", он мне правда нравится, искренне, с детства. Марина Калинина: Ты лукавишь. Юрий Коваленко: Нет, честно. Я даже выбираю иностранную парфюмерию, похожую по запаху на тот самый "Шипр". И вот Минпромторг задумался над тем, чтобы включить производство косметической продукции в программу импортозамещения. Эксперты говорят, что мы безнадежно отстали от технологий, которые сейчас применяются в мире. Ну, как-то непатриотично они это заявляют. И вот возможно ли возродить эту отрасль в нашей стране? Есть ли хотя бы шансы? Марина Калинина: Ну, сейчас будем все узнавать у нашей сегодняшней гостьи. У нас в гостях – Галина Анни, парфюмерный эксперт. Галина, здравствуйте. Юрий Коваленко: Добрый день. Галина Анни: Здравствуйте. Марина Калинина: Пациент скорее жив, чем мертв? Я имею в виду парфюмерную и косметическую продукцию. Юрий Коваленко: Я думаю, Галина иначе бы у нас не сидела в студии. Галина Анни: Сложный вопрос, который нужно разделить на несколько. Марина Калинина: Давайте. Галина Анни: Во-первых, давайте возьмем две разные отрасли – парфюмерия и косметика, потому что и с тем, и с другим у нас по-разному обстоят дела. Да, отечественные марки у нас есть и в том, и в другом сегменте. Вопрос в том, насколько они отечественные. Отечественная парфюмерная продукция, точнее та, которая продается под маркой "Made in Russia", разливается на отечественных заводах, но это не значит, что она создается в отечественных лабораториях и на отечественных фабриках. То есть это привозная композиция, заказанная или купленная из того предложения, что было, здесь разведенная спиртом и разлитая по флаконам. Юрий Коваленко: А куда же делась наша, которая здесь у нас делалась, у нас производилась? Она как-то… Галина Анни: Ну, простите, случились девяностые. Туда она и делась. Юрий Коваленко: Прискорбно. Галина Анни: Все, что у нас было, вся наша школа парфюмеров, вся наша технологическая база, лаборатории, Научно-исследовательский институт синтетических и душистых веществ, производство и весь химический синтез – этого всего у нас больше нет. Юрий Коваленко: То есть вообще ничего для косметики… для парфюмерии у нас нет? Галина Анни: Для парфюмерии ничего у нас нет, кроме спирта. Но тоже не самого лучшего качества, мог бы быть и лучше. Юрий Коваленко: Печально, конечно. Подождите, то есть получается, что мы все завозим? Все, что необходимо для аромата, все завозим? Даже лаванда у нас не растет? Даже у нас какие-то ароматические травы не растут? Галина Анни: Лаванда у нас растет, но одна лаванда нас не спасет. Мир современной парфюмерии – это тысячи ингредиентов, как индивидуальных душистых веществ, так и парфюмерных баз. Это лаборатории, оснащенные всем оборудованием, высококлассными специалистами. Это заводы и фабрики. У нас есть только заводы, на которых разливают готовый compound, то есть композицию, поступившую из-за рубежа, где ее изготавливают крупнейшие парфюмерные концерны. Это собственно многонациональная история, это глобальные концерны. Физически они находятся в Швейцарии, в Германии, в США, в Японии, немножко во Франции. Юрий Коваленко: Вообще парфюмерия – это, я так понимаю, достаточно прибыльный бизнес и очень затратный. То есть прежде всего компоненты надо собирать по всему миру. Это правильно? Галина Анни: В этих концернах, которые я перечислила, у них есть своя линейка, измеряемая сотнями и тысячами ингредиентов, с которой они работают. Это прежде всего вся эта техническая оснащенность, которая не складывается за несколько лет. Та же компания Firmenich (швейцарская) существует с конца XIX века. Юрий Коваленко: Кстати, я не зря говорил по поводу "Шипра". Я несколько раз видел его на прилавках магазинов. То есть получается, что даже нынешний "Шипр" и все остальные одеколоны делаются из заграничных привезенных ингредиентов? Галина Анни: Ну, вы имеете в виду "Шипр" "Новой зари". Собственно "Шипр" "Новой зари" – не оригинальная конструкция, скажем так. Все "Шипры" появились… То, что называется современными "Шипрами" – им дал начало "Chypre Coty", выпущенный в семнадцатом году Франсуа Коти. И это захватило весь мир, так появились шипровые ароматы – несмотря на то, что духи с названием "Шипр" выпускали и до Коти. Собственно этот "Шипр" как прообраз всех "Шипров" воплотился и в "Шипре" "Новой зари", и во многом другом. "Новая заря", насколько мне известно, тоже сейчас производит все композиции за рубежом, в тех лабораториях, которые с ней сотрудничают, а у нас только разливают. Марина Калинина: Есть ли сейчас лаборатории, хотя бы несколько, которые закупают ингредиенты, какие-то составляющие, но запахи свои разрабатывают здесь, в России? Галина Анни: Смотря что называть "разработкой запаха". Есть компании отечественные, которые четко знают, какой ольфакторный профиль запаха им нужен, что они хотят. Они дают задание парфюмерам. Парфюмер работает, присылает то, что он сделал. Соответственно, наши оценщики оценивают композицию, вносят коррективы и так далее. Это совместная работа. И это собственно наша история, несмотря на то, что технически это делает приглашенный французский парфюмер с именем. Собственно так делают свои духи большинство модных домов. Никто у себя, вот как только он решил выпустить духи, не устраивает парфюмерную лабораторию, не приглашает на работу парфюмера. Все обращаются к специализированным компаниям. Марина Калинина: А если немножко углубиться в историю? Вообще, в принципе, в нашей стране самостоятельно наши специалисты разрабатывали хоть какой-то аромат? Или это все взято из Франции, из той же Швейцарии и так далее, Японии? Исторически. Галина Анни: Исторически, конечно, у нас были парфюмеры. Правда, вся наша парфюмерия имеет русско-французские корни с XIX века, с Альфонса Ралле, который основал самую крупную мануфактуру на тот момент, до того были мелкие лавочки. 1843 год – компания Ралле, кстати сейчас фабрика "Свобода". И она к 1913 году производила огромное количество парфюмерно-косметической продукции. Она работала на экспорт и на 200-миллионную Россию, и на близлежащие страны. И в Китай, и на Ближний Восток отправлялась парфюмерия, косметика и пудра, произведенная у нас. На предприятии работало 1,5 тысячи человек, а это очень много. На предприятии Брокара работала тысяча человек. В Санкт-Петербургской технико-химической лаборатории тоже работало около тысячи человек. Это то, что потом стало "Северным сиянием", много позже. Ну а сейчас это уже принадлежит компании Procter & Gamble, и там выпускаются моющие средства и другие функциональные продукты. Марина Калинина: То есть получается, что мы безвозвратно отстали от всего мира, и в общем, возродить и начать что-то производить в нашей стране практически нереально? Галина Анни: В парфюмерии – да. У нас могут быть идеи, но в ближайшие годы очень трудно восстановить элементную базу, собственно и выпуск химических веществ, и синтез, и производство эфирных масел. Юрий Коваленко: А давайте пофантазируем. Вот сколько потребуется времени для того, чтобы возродить отечественную парфюмерную и косметическую промышленность? Ну, предположить. Пять лет? Десять? Двадцать? Сто? Галина Анни: А стоит ли? Насколько она конкурентоспособная? Ведь это и всегда была проблема. Никогда в России – до революции, после революции – отечественные духи не ценились высоко. "Нет, парфюмерия должна делаться во Франции!" – всегда отечественный потребитель так считал. Да, конечно, русские духи продавались, но французские духи все равно стоили в несколько раз дороже. Юрий Коваленко: Ну, на самом деле, да. Марина Калинина: А если про косметику говорить? Галина Анни: Про косметику другой вопрос. Марина Калинина: Другая история? Галина Анни: Да. Я потом еще немножко вернусь к парфюмерии, если у нас останется время. Марина Калинина: Конечно, конечно. Галина Анни: Давайте скажем про косметику. Тут я разговаривала сегодня с несколькими людьми из косметического бизнеса. Что их на самом деле интересует? Не столько импортозамещение в смысле сырья, а сколько преференции как отечественному производителю. Они их не имеют – ни парфюмерные, ни косметические производства. Попробуйте войти на рынок, попробуйте попасть на полки супермаркетов, попробуйте пойти в "Ашан", в "Магнит", в "Ленту". Все, что у нас есть… Во-первых, эти крупные ритейлеры просто давят ценой отечественных производителей. Они вынуждены настолько снижать цену, что это, естественно, отражается на качестве. Это относится ко всем абсолютно. Поэтому, мне кажется, это то, с чего нужно начинать, а не то, что вдруг переводить на отечественную элементную базу этих производителей. Юрий Коваленко: Я знаю несколько марок косметики, которые, скажем так, для ванны, для бани, для душа и всего остального, которые производятся и продаются по небольшой цене. Причем что самое главное? У них компоненты… Мы перечисляли несколько дней назад. Там нет ничего из того, что растет где-то за пределами нашей страны. То есть все-таки возможно создать косметическую какую-то линию с маслами наших растений без Запада? Галина Анни: Не называя имен… Я не уверена, что так на самом деле, потому что мы говорим даже не про эфирные масла, а мы говорим про ПАВы (поверхностно-активные вещества), про много другого сырья, именно технологического, которое используется. Да, у нас сырье производится очень неровного качества, жалуются на это производители, оно страдает в части финишной очистки. То есть нужно оборудование, нужны технологии, нужны специалисты, нужен хороший контроль. За счет чего все это делать? Будет ли отечественное дешевле, чем импортное? Юрий Коваленко: То что же получается – всем отечественным производителям косметики закрываться сейчас? Галина Анни: Зачем закрываться? Юрий Коваленко: А для чего они? Галина Анни: Они работают пока на зарубежной элементной базе – и работают. Если получится хотя бы треть (я не говорю уже о половине) ингредиентной базы заменить на отечественную – да, это будет неплохо, наверное. Но не факт, что это будет дешевле для производителей. Юрий Коваленко: А как заменить ингредиентную базу? Марина Калинина: А давайте спросим у наших зрителей, пользуются ли они нашей отечественной косметикой. Что нравится, что не нравится? Или все-таки вы предпочитаете покупать зарубежные кремы, лосьоны и прочее-прочее? А есть какие-то успешные варианты развития событий для предприятий в России? Как пример. Галина Анни: Я могу привести в пример только маленькую, совершенно нишевую категорию инди-парфюмеров, практически независимых парфюмеров, которые тем не менее могут, если… Это совершенно несравнимо в денежном обороте с тем, что происходит на массовом рынке, тем не менее это влияет, их имена становятся известны за рубежом, в профессиональном сообществе. Это тоже может быть интересно. То есть это люди, которые буквально сами (самоучки, потому что у нас нет профессиональных школ для обучения парфюмерии) делают духи. Благо, сейчас теми или иными путями стали доступны профессиональные ингредиенты, с которыми работают парфюмеры. У них есть несколько проблем. И эти проблемы в частности совпадают и с проблемами крупных производителей. Первая проблема – это лицензирование спирта. Это настолько отсекает путь на рынок маленьким производителям, что этого не передать. Лицензия на спирт стоит несколько миллионов. Либо ты не выходишь вообще ни на какой официальный рынок, потому что в ритейл ты не можешь встать, если у тебя не сертифицировано и нет лицензированного производства. Либо ты размещаешься на заводе, который имеет лицензию, но тебе нужно выпускаться тиражами – 10 тысяч флаконов минимум. Марина Калинина: Большими партиями. Галина Анни: Большими партиями. Никто без этого заказ не возьмет. Соответственно, все наши нишевые парфюмеры, инди-парфюмеры находятся в "серой" зоне, они не могут официально продавать свою продукцию. Юрий Коваленко: Либо в "серой" зоне, либо наверняка где-нибудь за границей, да? Ну, просто приезжают сюда уже… Галина Анни: Нет, за границей… Производство за границей – да. Можно, конечно, разместить заказ, но это дороже, это дорого. Марина Калинина: Галина, все-таки косметика непосредственно влияет на здоровье человека. Это все-таки кожа, это чувствительность, это глаза, это руки. Ну, духи – это, может быть, меньше вред какой-то. А насколько сырье, которое закупают наши производители, соответствует стандартам? Я имею в виду – где они его закупают? Ведь наверняка все-таки они стремятся как-то удешевить стоимость этого сырья. Галина Анни: Разумеется, они закупают сертифицированное сырье, ни о чем другом речи быть не может. Все наши парфюмерно-косметические продукты проходят строжайшую сертификацию. Марина Калинина: Но это все-таки сырье из-за рубежа закупается? Или какое-то и здесь? Галина Анни: Главным образом – из-за рубежа. Часть производится здесь. По номенклатуре я вам не смогу сказать. Это нужно смотреть. Юрий Коваленко: Позвольте все-таки вернуться с небес ароматов всевозможных на землю. Все-таки Минпромторг заявил об импортозамещении. То есть получается, что мы своим, тем, что у нас есть, будет замещать то, чего у нас нет? Марина Калинина: Ну, они хотят так сделать. Юрий Коваленко: Исчезнет ли импортная косметика с прилавков магазинов? Марина Калинина: Ну, тогда вообще ничего не останется. Галина Анни: Ну, я уже все эти "желтые" заголовки газет прочитала сегодня, конечно, что импортных духов у нас не будет. Ну, разумеется нет. Разумеется, никакими ограничениями поставок ни духов, ни сырья не решить никаких вопросов. Я полагаю, что Минпромторг сейчас соберет производителей, выяснит, что им на самом деле нужно, чего им не хватает… Юрий Коваленко: Возьмется за голову. Галина Анни: Вот тут как раз встанет вопрос преференций: а что вы можете предложить отечественным производителям, чтобы они были доступны? Скажем, есть одна компания… Можно называть здесь марки? Компания "Брокар", которая работает в очень низком ценовом сегменте. За 250–300 рублей она выпускает совершенно прелестные ароматы, над которыми работают французские парфюмеры. И вы пойдите и найдите ее в магазинах. Вот она есть в интернет-магазинах, и все. А в сети не встать. Марина Калинина: То есть просто не пускают? Галина Анни: Да, просто не пускают. Юрий Коваленко: Возвращаясь к "Шипру". Кстати, телезритель из Северной Осетии говорит, что у них вполне себе свободно продается, 20 рублей стоит. Демпинг цен! Марина Калинина: Вот пишут, что кремы фабрики "Свобода" очень неплохие, хвалят. "Много лет мечтаю, чтобы вернулись мои любимые духи "Лесной ландыш". За все эти годы ничего лучше так и не выбрала", – сообщение из Новосибирской области. Галина Анни: Боюсь, что "Лесной ландыш" уже не вернется. У "Новой зари" сейчас совершенно другая ассортиментная политика. Марина Калинина: Так перспективы-то какие? Галина Анни: Пока работаем как есть. А потом посмотрим, что Минпромторг может предложить для наших отечественных производителей. Юрий Коваленко: А вот средства могут быть выделены на поддержку косметологической промышленности и на поддержку парфюмерии? Гипотетически может ли кто-нибудь выделить? Галина Анни: Должны. Юрий Коваленко: И сколько надо лет в таком случае все это восстанавливать, чтобы импортозаместить качественно? Марина Калинина: Галина опять скажет: "А надо ли?" Юрий Коваленко: Нет, я все-таки хочу примерно… Хоть доживу ли я до того момента? Галина Анни: Ну, это, естественно, годы, не меньше 5–7 лет. Я не знаю, может быть, 10 лет на это потребуется. Юрий Коваленко: А вот банк профессионалов, которых мы потеряли, и вот те самые НИИ, которые занимались ароматическими маслами и веществами? Галина Анни: Опять же не готова судить, сколько нужно работы, труда, капиталовложений и высокооплачиваемых специалистов, зарубежных специалистов в частности, для того чтобы… Юрий Коваленко: Тогда, я думаю, речь просто идет не об импортозамещении, а об импортопотеснении хотя бы, хоть чуть-чуть. Галина Анни: Просто проблема еще в том, что… О'кей, сделают большой парфюмерный концерн, допустим, вложат много государственных денег. У нас нет такого большого рынка, в частности парфюмерных отдушек, чтобы окупить это. Юрий Коваленко: То есть мы вынуждены будем продавать все это дешево – соответственно, выгода будет небольшая, и предприятия не получат той самой выгоды и отдачи? Галина Анни: В некотором смысле – да. Здесь нужна очень большая экспертная работа именно с производителями, именно с теми людьми, которые работают, которые заинтересованы и которые очень хорошо понимают, как устроено производство не только у нас, но и за рубежом. Марина Калинина: Александр нам дозвонился из Коломны. Александр, здравствуйте, вы в эфире. Зритель: Да, здравствуйте. У меня вопрос гостье вашей. Я пользуюсь дезодорантами импортного производства – Чехия, Германия. Прекрасно, все нормально. Точно такие же, но российского производства – аллергия, просто невозможно! Почему так получается? Это из-за ингредиентов или сырья? Спасибо. Марина Калинина: Спасибо большое. Юрий Коваленко: То есть получается, что у нас еще и спирт некачественный, которым разбавляют, да? Или почему? Марина Калинина: Кстати, частый вопрос: то же самое, той же марки, что продается за границей, оно качественнее почему-то, чем то, что продается у нас. Галина Анни: Трудно сказать, поскольку я не видела ни одного документального подтверждения этой истории. Нужно брать два одинаковых флакона: один произведенный там, другой – там. Устраивать слепую дегустацию, отдавать в лабораторию на химический анализ и смотреть на это. И после этого делать выводы. Юрий Коваленко: А как это вообще возможно фальсифицировать? Там достаточно добавить какой-то один ингредиент для того, чтобы разбавить его в общей массе. Неужели опять кто-то себе отливает на заводе? Галина Анни: Я не готова судить, не имея конкретных случаев, подтвержденных, на руках. Юрий Коваленко: Ну, что ж… Галина Анни: Потому что это настолько эмоциональная история, настолько наши впечатления могут отличаться день ото дня. Марина Калинина: А вообще как часто меняются технологии, тенденции в парфюмерии, в косметике в мире? Ведь это такая очень быстроменяющаяся история. Как поспевают за всем этим? Галина Анни: Ну, вот эти "монстры", которых я перечислила, они создают молекулы, новые молекулы. Они вводят в парфюмерную моду новые ароматы благодаря этим инновационным разработкам. Что на косметическом рынке происходит? Я даже боюсь представить… Юрий Коваленко: Подождите. Получается, что это уже не растительные ароматы, не животные, а это уже чистая химия – создания нового аромата, новой молекулы? Галина Анни: Большей частью. Нет, конечно, используются и натуральные душистые вещества, и эфирные масла, абсолюты, экстракты CO₂. Но да, в основном… Марина Калинина: А что ждать в будущем? Галина Анни: Опять же новых интересных молекул с запахами, которые никогда не встречались, которые появятся. Марина Калинина: А что сейчас в тренде, какие ароматы? Галина Анни: Сейчас в тренде… Марина Калинина: Как парфюмерный эксперт расскажите. Галина Анни: В тренде по-прежнему гурманские ароматы, которые практически не выходят из моды последние 20 лет. Это то, что называют "вкусными". По-прежнему в тренде Восток, хотя он уже и уходит из моды. По-прежнему в тренде цветы, цветочно-ориентальные ароматы. И конечно, свежесть разнообразная – и зеленая свежесть, и немножко океанической свежести, свежесть морской воды, соленая свежесть. В этом сезоне модные разные интересные пряности, вроде имбиря, аниса, шафрана. Марина Калинина: Интересно. Спасибо вам большое. У нас в гостях была Галина Анни, парфюмерный эксперт. Выясняли, может ли быть в нашей стране импортозамещение в области парфюмерии и косметики. Выяснили, что на сегодняшний момент это фантастика. Юрий Коваленко: Но не все так пессимистично. Марина Калинина: Все, что производится здесь, производится из импортного сырья, к сожалению, по большей части. Ну, поживем – увидим. Может быть, что-то в ближайшие 20–30 лет изменится, если доживем. Спасибо. Юрий Коваленко: Спасибо большое.