Константин Точилин: Игорь Михайлович, спасибо, что нашли время в вашем напряженном графике. У нас, в общем, проект наш уже третий год идет, и, естественно, со всеми губернаторами мы проходим по одному и тому же кругу вопросов, но реальность вносит некоторые коррективы и, собственно, и круг вопросов, и их последовательность немножко меняются. Поэтому давайте, может быть, начнем с федеральной повестки и с того, каким образом Тверская область связана со специальной военной операцией... Ее кто-то еще продолжает так называть, некоторые открыто говорят, что это война, и, наверное, это правильно... Как воюете? Игорь Руденя: Воюем успешно, уверенно. Мы, наверное, та территория, которая исторически привыкла находиться на первом рубеже, и мы всегда воевали, воевали с внешними нашими оппонентами, врагами, те, кто пытался покушаться на нашу землю, нашу свободу. Все, я думаю, еще началось во времена Михаила Тверского, это то, что описано, то, что известно. Далее там... Константин Точилин: На площади имени которого находится то здание, в котором мы сейчас находимся. Игорь Руденя: Да, это правда: площадь Святого Благоверного князя Михаила Тверского, дом №1 – это администрация. Мы благодарны, конечно, всей нашей истории, которая нас научила правильно мыслить, правильно ощущать, наверное, осмысливать свою историческую миссию как территории, как людей, которые живут и трудятся на этой территории. Важно, что и во времена польско-литовской интервенции тверская земля всегда находилась, так сказать, на рубеже защиты... Константин Точилин: Это вы XV век имеете в виду? Игорь Руденя: Уже XVI век больше. Константин Точилин: XVI век. Игорь Руденя: Да, XVI, начало XVII века. Если даже вернуться к татаро-монгольским временам, о чем, собственно, говорили, то, наверное, Тверская область была одной из первых, кто начал боевые действия... Константин Точилин: По-моему, первое восстание, собственно, против Орды было именно в Тверской области, Торжок, если я не ошибаюсь. Игорь Руденя: За что и поплатились, тут целый ряд был событий... За что, собственно, и поплатились. Потому что по всем историческим справкам, например, шапка Мономаха, которая находится у нас в музеях Кремля, это во время второго погрома Твери была вывезена из Тверской области, одна из версий, как принято говорить. Но мы все равно имеем копию этой шапки Мономаха, которая здесь хранится. У нас в том числе на гербе Тверской области это все запечатлено. Поэтому, конечно, вот эта борьба за независимость государства, Тверская область всегда была неравнодушна. Константин Точилин: Ну, немножечко, скажем прямо, с Москвой-то тягались... Игорь Руденя: Это родственники, это же ведь родственники, потому что ведь Михаил Тверской – это дядя был нашего Юрия Георгиевича. И в общем, не секрет, что папа Михаила Тверского был брат Александра Невского, если смотреть по генеалогии. Соответственно, младший сын Александра Невского Даниил Московский, и уже Юрий Данилович, это сын нашего Даниила Московского, который, собственно, и законкурировал со своим дядей, с Михаилом Тверским. Константин Точилин: Ну, как сказал Александр Сергеевич Пушкин, правда, по совершенно другому поводу: «То спор славян между собою». Игорь Руденя: Да, это правда. И вот это на самом деле всегда имело место, и мы это очень понимаем и всегда с Москвой дружим и стараемся очень внимательно, по-родственному относиться к решению всех наших больших задач, я думаю, об этом позже мы скажем... Константин Точилин: Обязательно, конечно. У нас времени много, слава богу. Игорь Руденя: Да-да, об экономике и по миграционной политике. И вот когда мы говорим про историю Твери, у нас наступило такое время, это уже более позднее, XVIII–XIX вв., когда наш кремль, Тверской кремль, потерял оборонное значение и превратился уже, так сказать, территориально в другое место. Сегодня очень много раздается таких позиций, мнений, что надо восстанавливать Тверской кремль. Мы с этим тоже согласны, потому что одна из старейших земель Центральной России, в общем, приняла более такое хозяйственное значение, более, так сказать, такое ресурсное значение. Но если говорить о том, что мы представляем из себя генетически, то, наверное, я не ошибусь, если скажу, что минимум одна треть Санкт-Петербурга – это выходцы из тверской земли, и у всех есть корни. Если сегодня спросить у всех основных коренных ленинградцев: «Где ваши родственники жили?», они скажут: «Да, в Тверской области», – на самом деле так и есть. И дальше уже Первая мировая война, гражданская война, до этого взять первую Отечественную войну с Наполеоном, ну и, конечно, Великую Отечественную войну, то Тверская область внесла просто, я считаю, огромный вклад. И вот когда мы говорим про освобождение города Калинин, это первый был областной центр, который был в 1941 году в декабре месяце уже освобожден от немцев. И вот говорить если об антологии Великой Победы, как она формировалась, конечно, нельзя не подчеркнуть значение города Калинина в начале освободительного движения в Великой Отечественной войне. Константин Точилин: Ну и Ржевская операция, про которую наконец вспомнили... Игорь Руденя: Это уже было через 2 года, это было уже в 1943 году в марте месяце. Константин Точилин: Да, но тем не менее она же как-то, в общем, не особо была на слуху, и только вот в последние годы, когда об этом стали говорить, сделали монумент... Игорь Руденя: Да. Это стало возможным благодаря позиции президента, который все-таки проявил принципиальность и сказал, что надо восстановить объективность событий, которая происходила в Центральной России. Потому что было очень много оценок, оценок военных экспертов, специалистов военного дела, кто говорил, что вот эта Ржевско-Вяземская операция, которая происходила, она происходила в том или ином сценарии, Жуков, Конев, там разные приписываются, очень много генералов, которые отдали свою жизнь в этой операции именно за освобождение. Но самое главное, что силы, которые были сюда оттянуты, которые были задействованы Вермахтом, они не смогли прорвать ни оборону Ленинграда, ни оборону Москвы, и на Волгоград, в то время Сталинград, они не смогли бросить танковую армию, потому что все воевали здесь. И тоже в качестве, наверное, такой небольшой, но очень важной информационной ремарки: это первое крупное сражение, которое должно было состояться, это было в 1942 году летом в Погорелом Городище, это больше тысячи единиц техники было стянуто вот на этом плацдарме. Но не состоялось это сражение из-за погоды на самом деле: пошли сильные дожди, и вся эта техника завязла, это и немецкая, и советская техника. Поэтому, если говорить про сражение в Прохоровке, которое на Курской дуге, это за год до этого была, в общем, подготовлена огромная, серьезная, масштабная операция. И конечно, вот именно дух, дух наших тверских людей, он оказался совершенно непобедимый и несгибаемый. Константин Точилин: Игорь Михайлович, вы так свободно об этом рассуждаете, видно, вы глубоко интересуетесь историей, да? Игорь Руденя: Вы знаете, а это на самом деле сегодня до сих пор чувствуется. Вот когда началась специальная военная операция, мы столкнулись с тем, что, когда сказали, что будет мобилизация, у нас с районов пошли на мобилизацию совершенно люди разных возрастов, совершенно люди разных профессий. Это люди, у которых есть семьи, у них есть постоянная работа, у них есть дом, у них все хорошо, но они посчитали своим долгом поддержать решение Верховного главнокомандующего, решение президента и отстаивать интересы нашего государства. И вот наши традиционные районы, такие как Максатиха, Рамешки, Калининский район, Тверь, Осташков... Я даже вот не хотел бы, может быть, называть все 40 наших районов... Константин Точилин: Ну да, а то забудем кого-нибудь, обидятся. Игорь Руденя: Да. Каждый, каждый начал присылать своих представителей, и люди просили их записать. Они у нас проходили переподготовку, мы как область первое время... понятно, что это было, может быть, еще только начало мобилизационной работы, собственно, это и во Второй мировой войне такая же история была... помогали одевать, комплектовать, формировать. И предприятия все откликнулись на это очень инициативно, серьезно, и вот эти люди... Я помню нашего первого героя, которого мы хоронили, это был парень из Максатихи, это такой молодой парень был, он один из первых пошел; такая семья у него, младший брат есть, который потом тоже продемонстрировал в хорошем смысле свой характер... И вот, вы знаете, мы были крайне удивлены, что наш народ даже не требовал специального приглашения или агитации, т. е. все сказали: раз надо – значит, мы готовы, мы пойдем выполнять зов нашей Родины. Константин Точилин: Но это же и в масштабах страны всей. Вас не удивило или удивило, так по-человечески, не как губернатора, не как большого начальника, а как человека, который... Игорь Руденя: Как гражданина. Константин Точилин: ...тоже ходит по улицам, живет в каком-то доме, разговаривает с кем-то... ? Игорь Руденя: Вы знаете, это, наверное, особое явление, потому что... Константин Точилин: Потому что сначала (извините, я вас перебью) было ощущение, что... Очень многие журналисты говорили: сейчас мы же современные люди, мы же не будем отдавать свою жизнь, мы же не будем сидеть в окопах... Это просто то, что я слышал в эфире московских радиостанций, когда вот буквально за две недели до начала СВО шел какой-то спектакль о войне, говорят: «Да что вы сейчас про войну? Сейчас же современные люди не будут сидеть в окопах». А оказалось, что война-то не так далеко от нас ушла. Игорь Руденя: Да, вы знаете, наверное, вы очень такую затронули глубокую тему... Константин Точилин: Вот что у людей в голове у ваших, у тверских? Игорь Руденя: У нас тема одна – это быть полезными Родине, быть полезными стране. Это очень удивительная, наверное, черта характера, которую в современном мире очень редко можно встретить. Обычно люди хотят что-то получать для себя, там всякие льготы, блага... Константин Точилин: Быть полезными себе. Игорь Руденя: Да, «имею право», «вы мне должны»... Константин Точилин: Причем все. Игорь Руденя: Да. Вы знаете, вот, например, федеральное правительство активно реализует проект цифровизации, и мы говорим, что не надо никуда ходить, тебя найдут, если ты многодетный, либо имеешь льготы, либо, либо... – тебя найдут, и ты получишь льготу. Вы знаете, для того чтобы вообще что-либо совершить в жизни (я сейчас могу сказать не только по тверским форматам, по всероссийским форматам), надо вообще выйти из зоны комфорта. Вот чтобы чего-то добиться, надо выйти из зоны комфорта. Константин Точилин: Ну и просто зону комфорта, наверное, не делать самоцелью какой-то и главным смыслом жизни. Игорь Руденя: Сегодня, к сожалению, вы сказали об этом, все средства массовой информации, реклама – она вся затачивает сознание людей именно под удобство, комфорт, под кешбэк, под кредиты... Константин Точилин: И остальное все гори синим пламенем. Игорь Руденя: Да. Ты должен пользоваться всеми благами. Вопрос, а что ты дал своей стране. Даже можно начать: а что ты дал своей семье для начала? Потому что даже современная модель семейных отношений, которая с Запада к нам перебирается, – это какая-то такая определенная независимость кого-то от кого-то, определенный какой-то равный статус кого-то и кого-то. А где чувство ответственности? А где чувство долга? А где чувство заботы?.. И вот если говорить о нашей традиционной философии, конечно, это прежде всего истоки – это наша религия, Православная церковь, которая нас учит заботиться, не ждать, пока тебя позовут, а самому прийти и сказать: «Я готов, хотел бы, поручите мне». И вот это, наверное, и есть та основа вот этой идеологии и тверской, и тверского ментала, и вообще ментала Центральной России, да и не только, я думаю, вообще всей нашей России, где люди сами приходят. Человек должен чего-то хотеть, и он должен добиваться своих целей. Это не только должны быть материальные цели: должны быть еще и гуманитарные цели, это должны быть моральные цели. И вот если в стратегии развития области, города, государства это присутствует, то это государство имеет большое будущее, оно будет перспективным. Мы же помним прекрасно одного из членов правительства состава еще Михаила Ефимовича Фрадкова, мною очень глубокоуважаемого, потому что я тогда работал в аппарате правительства, Виктора Алексеевича Зубкова... Там некоторые члены правительства... мы их знаем, помним, сейчас они работают в Администрации президента... говорили: «Слушайте, мы должны вырастить профессиональных потребителей». Константин Точилин: Да. Игорь Руденя: А у нас всегда был вопрос тогда, у нашего сельскохозяйственного блока, который мы представляли: слушайте, а кто тогда будет производителем?.. Константин Точилин: Вот я тоже никогда не мог понять. Постиндустриальная экономика – а кушать что будем? Игорь Руденя: Конечно, если мы все будем потребителями... Поэтому когда мы зашли в рыночную экономику, то у нас еще более актуальный стал тот тезис, который апостол Павел сказал: «Кто не работает, тот не ешь». В Советском Союзе это было «кто не работает, тот не ест». Поэтому, ребята, если вы хотите быть потребителями, а кто же будет тогда вас кормить? Я сейчас говорю и в прямом, и в переносном смысле. Кто будет в армии служить? Кто будет дороги ремонтировать, дома строить? Константин Точилин: Смотрите, даже, хорошо, оставим высокий штиль, кто будет служить в армии: сейчас была холодная зима, у многих людей не завелись машины, но они уже не водители, они пользователи, поэтому они не знают, что можно взять и поменять аккумулятор, – они едут на сервис. Вот мы вырастили это, вот даже вот такое. Вот что с этим делать? Игорь Руденя: Я думаю, с этим не надо ничего делать. Просто надо понимать, что эволюция, все равно мировая экономика, цивилизация все равно будет воспитывать людей немножко в другой парадигме. И вот мне сегодня кажется, что все равно душа нашей страны, душа нашего государства – это все равно в хорошем смысле провинция, это в хорошем смысле деревня в том числе. И очень многие люди сейчас, вот когда начался ковид, он нам очень... Константин Точилин: А вы помните, извините, эпиграф к «Евгению Онегину»? У Пушкина по-латыни написано «O rus», перевод – «деревня». Игорь Руденя: Да-да. И вы знаете, что очень интересно? Вы сейчас тоже говорите про Пушкина, который проводил очень много времени у нас, в т. ч. и в Торжке, о котором, я думаю, сегодня будет интересно вспомнить... И вот сегодня очень много людей благодаря ковиду начали скупать у нас деревенскую недвижимость. Те деревни, которые, казалось бы, уже закончили свою жизнь, это есть географическое название на карте, есть какие-то брошенные дома, – они сегодня оказались востребованы. И сегодня люди хотят сами топить печку, хотят сделать какой-то маленький огород, вырастить яблоньку, крыжовник, какое-то небольшое количество смородины... Это очень интересно, что люди хотят побыть самими собой, самими собой, не в плену вот этой вот виртуальной модели развития... Константин Точилин: Да, когда нужно все бросить и уехать отдыхать куда-нибудь на моря, да? Игорь Руденя: Дело в том, что не то чтобы отдыхать... Константин Точилин: Нет, отдыхать – это вообще культ же, да? Отдыхать. Игорь Руденя: Сложно сказать. Для некоторых отдых – это изменение вида деятельности. Константин Точилин: Потому что дом в деревне – это не отдых, так если в классическом смысле. Игорь Руденя: Слушайте, это затягивает, это затягивает. Константин Точилин: Это прекрасно, но это нельзя назвать, что вот «лежу на пляжу». Игорь Руденя: Это очень глубокая история, потому что сегодня информационный поток настолько плотный, что порой люди бывают собой, только когда они ложатся спать или рано утром встают, и вот эти секунды, минуты, когда человек идет умываться либо вечером перед сном, либо после сна, они же должны побыть собой. И вот тогда, в эти моменты и возникает у людей вот это ощущение, а что же хочется душе. И вот это вот, что же хочется душе, – это вот как раз и есть вопрос быть в гармонии, так сказать, с природой, самим собой, с близкими своими. Константин Точилин: Игорь Михайлович, я же практически ваш подданный, у меня дом в деревне на границе Ярославской и Тверской, между Угличем и Калязином... Игорь Руденя: Хорошие места. Константин Точилин: Да. И у меня там принципиально нет телевизора. Игорь Руденя: Ну а зачем он нужен, конечно. Константин Точилин: И я счастлив, что там вырубается периодически телефон, т. е. он работает под определенной березой... Это совершенно просто начинается другое качество жизни, другое отношение и к себе, и к остальным. Игорь Руденя: А для этого надо вырасти, понимаете, для этого надо вырасти. Потому что человек, который формируется как личность, он еще подвержен внешнему воздействию, рекламе, информационному потоку, вот этим стандартам успешности, которые сегодня нам доносит социальная реклама, про все остальное. И вот когда мы говорим сегодня, есть ли место подвигу в нашей жизни, в т. ч. на СВО, – конечно, есть. И сегодня надо понимать, что люди у нас воюют не только из-за денег, прежде всего они идут... Константин Точилин: Я думаю, что и не столько из-за денег. Игорь Руденя: Не столько из-за денег – они сейчас идут защищать нашу Родину. И я могу сказать, что даже обращения иногда членов семей, жен наших военнослужащих, а даже, к сожалению, порой, иногда и погибших военнослужащих, вы знаете, они не в первую очередь деньги спрашивают. Это со второго, с третьего раза человек сам себя как бы борет и говорит, вот на встречу, на прием когда приходит и говорит: «Вы знаете, я несколько раз собирался, но мне так неудобно... Вы знаете, вот там нам пообещали что-то заплатить, сделать, и вот мы хотели бы узнать, нельзя ли к этой теме вернуться?» Конечно, можно! Конечно, это решается очень быстро, в течение максимум недели, все те вопросы, которые, так сказать, президент нам поручил решать. Но, вы знаете, люди не из-за денег, не из-за денег. Поэтому, когда мы говорим про историю края, историю страны, ментальность наших людей, наверное, мы отличаемся тем (мы, россияне), что, в отличие от другого мира... Константин Точилин: ...мы не совсем про деньги. Игорь Руденя: ...мы за отношение можем решить гораздо больше, чем за деньги. Константин Точилин: Абсолютно верно. Игорь Руденя: Мы за отношение решим больше, чем за деньги. Константин Точилин: Игорь Михайлович, вот вы сказали, на прием люди приходят, говорят... Я думаю, что к вам приходят не только на тему СВО. С чем приходят вообще? Вот ваш такой вот пульс области, который до вас доходит. Игорь Руденя: С самыми разными вопросами. Очень большое количество – это мамы молодые, которые хотят что-то изменить не только для своих детей, но и для всех детей. Это, например, детские площадки, потому что всегда их надо обновлять, делать современными. Это ремонт детских садов. Большое спасибо президенту, вот на Послании он запустил теперь новый проект, это реновация школ и детских садов, дошкольных учреждений, то, что было очень востребовано, потому что, как правило, все это в регионах – это продукт советской системы. И уже в современное время, как правило, регионы занимались больше экономикой, инфраструктурой, в меньшей степени занимались вот этими социальными вещами. Вторая история – это здравоохранение, это наличие специалистов в районах и наличие новых компетенций в медицинских организациях. Третья, наверное, – это ЖКХ. Мы пошли практически с первого дня нашей общей работы по пути (я не боюсь этого слова) национализации ЖКХ, потому что... Константин Точилин: Слушайте, а чего вот у нас многие боятся слов? – «Ой, это нерыночно», «Ой, это как было в СССР». Но дело же не в том, что «ой», дело в том, это полезно или не полезно, наверное. Игорь Руденя: Вы знаете, есть очень много, наверное, таких кейсов управленческих, которые такие, знаете, метафорные. Вот, например, мы сейчас говорили про деревню: есть деревня, в деревне есть один колодец. Вы представляете, этот колодец кто-то приватизировал, и вот все те ходят, значит, и платят за этот колодец... Константин Точилин: Это вряд ли. Игорь Руденя: Там «местное самоуправление» быстро все это наладит и колодец опять будет общий. Поэтому та же самая история и здесь. Если, например, есть электрические сети или есть водоснабжение, водоотведение или газ, он не может быть частным, потому что это объекты критической инфраструктуры. Поэтому мы пошли по пути, с помощью президента мы вернули контроль и в собственность казны перевели Тверской водоканал, это государственная организация, областная, это собственность, имущество казны, и мы его ремонтируем. Там два пути: либо ты повышаешь тариф, когда у тебя частник, и за этот тариф тебе делают инвестиции, поддерживают, либо второй путь, когда государство, аккуратно повышая, чуть-чуть корректируя тариф, исходя из доходов населения и стоимости потребительской корзины, больше вкладывает свои деньги, государственные, в модернизацию, и тогда у тебя все работает правильно. Константин Точилин: Но при этом тогда государство исходит все-таки из потребительской корзины населения, а не из длины яхты владельца сети. Игорь Руденя: Слушайте, у нас такой случай был, когда мы начинали работать, сейчас хороший пример, наверное, можем привести: у нас владельцы электрических сетей города Ржева проживали в Монте-Карло. Константин Точилин: Ну а где же еще-то, с другой стороны?.. Игорь Руденя: Да. И для нас это, знаете, было просто нонсенсом, когда мы... Вначале я не мог представить... Была проблема, отключение электричества, мы говорим: «Где акционеры, владельцы где? Давайте, мы хотим понять, что они делают, где у них там инвестиционная программа». Говорят: «Они иногда приезжают». – «Как, а откуда они приезжают?» – «Ну вот живут там-то, там-то». И так есть с очень многими активами. Например, владельцы каких-то котельных живут в Москве, какие-то владельцы живут в Санкт-Петербурге... Но вопрос технологии администрирования типа решается дистанционно. Но это объекты критической инфраструктуры, которые должны работать круглосуточно, иметь резервирование, и граждане, которые платят за ЖКХ, не должны быть подвергнуты монопольному влиянию. Потому что это же частная естественная монополия, когда человек консолидирует у себя или у своей компании большое количество инженерной инфраструктуры, которой пользуется неограниченное число лиц. Поэтому мы начали эту работу. У нас есть теперь свои областные, государственные, в собственности казны электрические сети, которые развиваются, и они являются партнерами больших электросетей федеральных. Есть водоканал, который занимается водоснабжением, водоотведением, ремонтами. Если, например, зимой замерзает где-то или разморозили какой-то объект, у нас водоканал собрался, со всей своей, так сказать, активностью приехал, все отремонтировал, и не надо никого искать, все работает в дежурном режиме. То же самое теплосети, областная собственность. Поэтому моя позиция, я не могу сказать, что абсолютно прав, но я абсолютно уверен в правоте того, что мы делаем: критическая инфраструктура должна принадлежать государству. Тогда мы можем создавать и должны создавать условия для развития частного бизнеса Его можно привлекать на обслуживание: трубы переложить, провода перетянуть, деревья выпилить под проводами, отремонтировать котел какой-то. Но собственность и управление должно быть только у государства. Константин Точилин: Ну правильно, потому что философии разные: государство должно думать на века вперед, а бизнес думает на день-два, в лучшем случае на несколько лет и про деньги все равно, а не про людей. Игорь Руденя: Нет, есть очень хорошее сочетание бизнеса и государства, просто бизнес не должен видеть в своем, так сказать, основном целевом направлении поднятие тарифов, чтобы продавить чиновника, чтобы тот ему поднял тариф... Константин Точилин: А Монте-Карло, вы меня извините? Игорь Руденя: Все, закончилось Монте-Карло по всем направлениям. Поэтому сегодня это все работает достаточно эффективно, и я считаю, что это, наверное, должно... Это, я думаю, и придет во все регионы, потому что мы еще не самый сложный регион. Если взять, например, наших коллег за Уралом или Сибирь – какие там частники могут быть? Там должен быть такой тариф, там просто нереально это все сделать. Тем более сейчас программа газификации, которую поручил делать президент, и мы успешно, так же как и многие другие регионы, это реализуем, когда жилье газифицируется, владения, домовладения, бесплатно, только платит владелец уже внутри за разводку и за приборы отопления. И мы сделали льготы для многодетных, для участников СВО... Константин Точилин: А, вы еще и льготы сделали. Игорь Руденя: Да, мы сделали свои. Константин Точилин: То есть там и федеральные, в общем-то, неплохие. Игорь Руденя: Есть федеральная льгота 100 тысяч рублей, которая дается для участников СВО и для... Константин Точилин: Нет, мы просто с «Межрегионгазом» достаточно плотно сотрудничаем, они к нам часто приходят и рассказывают про это все. Поэтому там, в общем, и так гуманно все, а у вас еще и дополнительно. Игорь Руденя: А у нас мы дополнительно сделали: 300 тысяч, если не ошибаюсь, мы дали многодетным, чтобы они могли не нести затраты, и плюс 180 тысяч участникам СВО. Потому что люди когда приходят... И плюс ко всему, у них скорость газификации еще должна быть выше, потому что он пришел в отпуск, домой, и понятно, что нормальный человек не будет валяться, отсыпаться, а он всегда захочет что-то по дому сделать. Константин Точилин: Конечно. Игорь Руденя: Особенно в сельской местности где-то. Поэтому мы говорим, участникам СВО даем субсидию и без очереди, быстренько, пока он в отпуске, чтобы мы все это могли сделать. По крайней мере эта работа сейчас идет и мы довольны позицией «Газпрома», с ними очень комфортно работать, и я хочу, пользуясь случаем, тоже поблагодарить «Газпром» за очень активную работу и выполнение поручений президента. Константин Точилин: Ну слушайте, их очень ругали и за рекламу, и за спонсорство спорта какого-то, но вот с этой программой региональной, мне кажется, они молодцы. Игорь Руденя: Лучшее, наверное, что сегодня есть от «Газпрома», – это программа региональной газификации. Константин Точилин: Абсолютно, согласились. Игорь Руденя: Все счастливы, и жители, и чиновники, потому что мы получаем свои показатели по проценту газификации в области, «Газпром», соответственно, получает новых потребителей, которые ему стабильно платят... Константин Точилин: И всегда будут платить, потому что они никуда не денутся уже, в Монте-Карло не уедут. Игорь Руденя: Да. А самое главное, у нас становится меньше задач теперь по заготовке угля, по дровам, по завозам в какие-то большие объекты, особенно социальные. А так у тебя есть газовая труба, всегда у тебя все работает, у тебя снижены затраты на этих истопников... Потому что не каждый человек пойдет истопником работать; там если студент, еще понятно, а если человек, который должен сидеть на этом угле всю ночь и смотреть, чтобы подкидывать в кочегарку... Понятно, что люди подобного рода, сегодня их уже практически мало, как правило, народ весь дельный, поэтому кто-то не будет так сидеть за небольшую зарплату, потому что кочегару невозможно не платить, сидеть заниматься этим углем или дровами. Поэтому сегодня «Газпром» молодцы и только слова благодарности. Константин Точилин: Слушайте, у нас с вами разговор как-то так от философии, наоборот, к маленькому в хорошем смысле человеку... Игорь Руденя: От общего к частному. Константин Точилин: ...и от истории к современности. И вот смотрите, вы сказали, что никто не пойдет работать куда-то, и это нас все подталкивает к теме, которая очень актуальна сейчас, – это тема, вообще кто должен в нашей стране работать, мы или приезжие товарищи всякие. Как у вас с этим? Игорь Руденя: Вы знаете, у нас однозначная позиция. Мировой опыт империй, стран, а мы должны с этим считаться, потому что Российская Федерация – одна из крупнейших мировых держав... Как мы все время рассказываем нашим детям, когда они у нас попадают на экскурсию, что мы – страна, на которой никогда не заходит солнце. Когда солнце у нас село на Дальнем Востоке, в Калининграде оно светит; когда село в Калининграде, над Сахалином... Константин Точилин: Кстати, многие империи этим хвастались, и где они теперь, поэтому... Игорь Руденя: Да. Поэтому нельзя совершать критических ошибок. Первое, если говорить от общего к частному: армия должна служить не на контракте, а по призванию, о чем мы сегодня говорили. Потому что все эти контрактники и наемники, самый свежий пример – это Византийская империя, мы это понимаем, как это и что лежало в основе. Поэтому сочетание – да, но это уже большая политика, мы к этому не лезем, но все равно призыв на службу должен осуществляться. И мы все служили в армии, и дети наши также собираются в армии служить, и внуки наши, я тоже думаю, будут служить в армии, отдавать свой долг государству. Поэтому, говоря сегодня о том, как нам развивать трудовые ресурсы, ответ очевиден: только исходя из наших внутренних возможностей. Это демография, о чем говорит президент Российской Федерации. Это профессиональное образование, среднее профессиональное и высшее профессиональное образование. Это сочетание предприятий промышленности с системой профессионального образования, где должны проходить практику и быть заказ по специальностям... Не просто надо по инерции, как у нас были специальности, мы их выпускаем, а они потом перепрофилируются и куда-то уходят, – нет: надо в каждом регионе, собственно, и мы по этому пути идем, и наши коллеги по этому пути идут, четко сводить баланс потребностей в трудовых ресурсах в разрезе по специализации и предприятиям, которые у тебя есть и которые планируют развиваться. Константин Точилин: Игорь Михайлович, это прекрасно мы с вами разговариваем. Но вот смотрите, я проезжаю каждый раз, когда в свою тверскую, ярославскую деревню еду, проезжаю, в Калязинском районе замечательный человек, значит, сделал плантацию и выращивает клубнику. Игорь Руденя: Да. Константин Точилин: Она у него какая-то просто невероятно вкусная, и главное, что она до октября колосится, что называется... Игорь Руденя: Ремонтантная в том числе, да. Константин Точилин: Ремонтантная, да, вспомнил слово. И я даже поехал к нему, ну просто интересно было посмотреть, что там у него. Но там работает, в общем, Средняя Азия у него. Я говорю: «А что своих?» Он говорит: «Свои как-то и не очень хотят, а те, кто хотят, они там немножко выпивают, как зарплату получили, так их потом не найдешь...» Вот как нам... ? Или это все легенды, которые... ? Потому что я не первый раз это слышу... Это легенды, которые слагают бизнесмены? Игорь Руденя: Это стереотип. С людьми надо работать. Действительно, трудовых ресурсов не хватает, действительно, очень серьезная конкуренция, и чем мы лучше развиваем коммуникации между нашей столичной агломерацией и регионом, тем мы более четко видим, как необходимо поднимать заработную плату. Все работают сегодня в рыночной экономике, о чем, собственно, было сказано, поэтому заработная плата – это одна из статей расходов, которая формирует в т. ч. конкурентоспособность. Поэтому все хотят взять народ подешевле, поконкурентоспособнее, чтобы они работали круглосуточно. Константин Точилин: А налоги желательно вообще не платить. Игорь Руденя: Ну... Константин Точилин: Но с этим уже вроде как поступили... Игорь Руденя: Да, так у нас не получается. Докладываю вам, что у нас в Тверском регионе с 2017 года самая высокая ставка за т. н. патент для трудовых мигрантов. Сегодня он составляет, если не ошибаюсь, 10 700 рублей, это аналог НДФЛ, самая высокая [ставка] в России. При этом мы сушим миграционный поток, максимально с силовыми структурами работаем по пресечению нелегальной, незаконной миграции, в т. ч. и по чиновникам, которые тому способствуют. Мы очень жестко пресекаем. Мы считаем, что основная наша задача – это новые рабочие места либо модернизация действующих и привлечение молодежи, которая ездит работать в другие регионы из нашего региона, потому что там где-то лучше мотивация. Чтобы они не пили, о чем вы говорите, чтобы им нравилось, чтобы они не ездили куда-то искать лучшую работу... Константин Точилин: Вот «уезжаемость» высокая, кстати? У вас же беда на самом деле: с одной стороны, прекрасно, Москва рядом (мы доехали за 2 часа вчера), с другой стороны, ведь это же каждый может так уезжать и приезжать... Игорь Руденя: Не надо этого бояться, потому что для того, чтобы не уезжали или чтобы возвращались, надо быть конкурентными в экономике, надо конкурентными быть в заработной плате. Хотим мы или не хотим, мы поднимаем зарплату чиновникам постепенно, мы этой зарплатой все время догоняем рыночную зарплату, потому что мы ориентируемся по предприятиям, которые есть в Тверской области. И чиновники, конечно, идут ниже по планке, чем коммерческие работники. Но мы стараемся, чтобы мы сильно не отставали. И таким образом мы будем все равно тянуться за лучшими субъектами Российской Федерации, которым является Московская агломерация, так же как и Москва и Московская область. Поэтому вот здесь мы должны быть конкурентными. И далее что происходит? Если мы начинаем за ними тянуться, у нас начинают уже быть другие требования к экономике, к организации и администрированию процессов, к развитию бизнеса. То есть это нормально... Константин Точилин: А дальше и к дорогам, и к детским садам, и к магазинам... Игорь Руденя: Конечно, абсолютно правильно, к спортивным объектам. Да, может быть, не все получается сразу, но для того, чтобы в этой ситуации не отстать от жизни, мы обязаны просто шустрее работать и реализовывать больше решений, как мы говорим, за единицу времени, что является показателем эффективности действующей власти. Поэтому, говоря о миграционной политике, мы категорические противники вот этой миграционной политики. И самое главное, наверное, можно сказать если общими словами, если говорить про вдолгую, в будущее, то только государство... Константин Точилин: Иначе нет смысла вообще ничем заниматься. Игорь Руденя: Конечно. И вопрос, когда мы говорим, нам надо строить, мы строим, вот нам для этого нужны мигранты трудовые, вопрос: а для кого мы строим, для каких будущих поколений, если у нас 145 миллионов человек и мы строим огромное количество жилья? Мы кому улучшаем жилищные условия? Тем людям, которые работают? Отлично. А куда старое жилье девать? Константин Точилин: Хороший вопрос, да. Игорь Руденя: Ну конечно. Поэтому одно дело, когда Москва делает реновацию, одно убрали, другое построили или одно построили, другое убрали, а другое дело, когда строятся новые микрорайоны. Это внутренняя миграция, когда люди начинают из регионов съезжаться в большую агломерацию. Я понимаю, что мы должны со всеми дружить, но послушайте, это наш дом и мы понимаем последствия того, что может дальше происходить. Поэтому мы выступаем за более консервативную миграционную политику. Если хотите, пожалуйста, по туристическим направлениям: приехали, две недели пробыли... Константин Точилин: ...деньги потратили, оставили здесь... Игорь Руденя: Да, абсолютно правильно, деньги потратили, к нашей культуре приобщились, посмотрели, как мы живем, у нас чему-то поучились... Константин Точилин: ...и всего вам доброго. Игорь Руденя: Да, и пожалуйста, домой, большой привет, рады в следующий раз вас видеть у нас в гостях. Константин Точилин: Я вот о чем хотел поговорить – малые города. Президент об этом говорил в Послании, предлагал мастер-планы какие-то создавать... Я вот эти малые города и в Тверской, и в Ярославской области наблюдаю. Вот три разных города, они все малые, вот, например, Кашин, Калязин и Углич, но Углич как бы в шоколаде абсолютном, потому что там есть пристань, туда приходят пароходы. Калязин живет за счет того, что там люди работают, там пароходы не останавливаются. Игорь Руденя: Сейчас уже останавливаются. Константин Точилин: Уже останавливаются? Игорь Руденя: Да. Константин Точилин: Я просто видел, что они мимо там стоят... Игорь Руденя: Уже останавливаются. Константин Точилин: А, ну это прекрасно, значит, будет еще лучше. Игорь Руденя: Там создаются музеи, там колокольня восстановлена наша калязинская Макарьевского храма... Константин Точилин: Ну это-то да. Но, скажем, угличские говорят, что «у нас-то ладно, у нас бездельники на туристах, а вот работают в Калязине». И это правда, кстати: там и автосервисы лучше, и люди правда работают, и строители, если там ты ищешь, ты их скорее в Калязине найдешь, чем... Но есть Кашин, который прекрасный городишко, такой замечательный, по нему прекрасно гулять, но он загибается совершенно. Вот что с малыми городами будем делать? У вас же тоже малые города контрастов в области, Торжок открыточный какой-то и Кашин тоже... Игорь Руденя: Не только Торжок. У нас и Старица открыточный, такой обложечный, так же как и Осташков. У нас много городов. Но опять, какими глазами смотреть. Если смотреть глазами родителей, то самые проблемные дети – они самые любимые становятся, потому что с ними надо заниматься и тебе их жалко. А те, которые успешные дети, ну они что, их... Константин Точилин: У них и так все хорошо. Игорь Руденя: Они и так нормально растут, у тебя все хорошо. Поэтому, вы знаете, роль личности в истории никто не отменял, и поэтому, конечно, все зависит прежде всего от руководителя этого малого города: кто он, как он себя осознает, как он себя ощущает, какова его историческая миссия, имеет он ее или не имеет, понимает он или не понимает... И вот вы сказали «какие-то там мастер-планы» – на самом деле не какие-то. У нас целый центр мы создали по развитию малых городов. У нас его возглавляет Павел Александрович Парамонов, наш местный активный предприниматель, он и строитель, и сейчас уже научился новым компетенциям. Мы с ним храм восстановили при общенародной поддержке, который у нас вот летом будет освящен святейшим патриархом. Это 1285 года создания храм, Спасо-Преображенский собор. И вы знаете, вот этот центр дает возможность этим малым городам сегодня приобретать былую яркость, былую идентичность, славу исторических центров, которые всегда были. И вот благодаря такой работе, возможность которой нам дал Владимир Владимирович, я хотел бы сказать огромное спасибо президенту и правительству Российской Федерации от жителей, от нас всех, потому что это второе дыхание открылось. Это традиции, в конце концов, это наша система ценностей, это все наше традиционное. Поэтому, говоря, почему в Угличе вот так, а в Кашине или в Калязине вот так... Ну да, были вопросы в Кашине, конечно, с управленцами, с людьми, которые там находились... Константин Точилин: Потому что город прекрасный на самом деле, из него конфету можно сделать. Игорь Руденя: Да. Там очень хороший монастырь Николо-Клобуковский. Там очень хороший музей Артузова, это наш основатель внешней разведки, один из основателей внешней разведки. Там есть предприятие, сейчас там строится, практически уже построено крупное предприятие по молоку. У нас есть такой инвестор крупный Владимир Сергеевич Лисин, это Липецкий металлургический завод... Константин Точилин: НЛМК, да. Игорь Руденя: Да. Мы с Владимиром Сергеевичем совместно думали, что делать, посоветовались; Владимир Сергеевич предложил, что он сделает суперсовременную молочную ферму более чем на 15 тысяч голов... Константин Точилин: А чего это Владимир Сергеевич в молоко-то решил? Игорь Руденя: И он это сделал. Константин Точилин: Да вы что? Игорь Руденя: Я могу сказать, что сегодня это один из интереснейших и высокоорганизованнейших проектов. Это и сами фермы молочно-товарные, это и переработка, которую он сейчас создает, и социальная инфраструктура, новые дома совершенно уникальные для молодых специалистов, которые там будут работать, это дороги... Надо только сказать, что даже кто-то их критикует, вы про яхты сказали: в отличие от многих, Владимир Сергеевич сегодня вложил только в дороги... не хотел бы цифру, конечно, называть, но я думаю, что я нисколько ему не наврежу... более 600 миллионов рублей в дороги для своих... Причем это сделано еще по очень, он человек такой прижимистый... Константин Точилин: Игорь Михайлович, вот я прямо можно наябедничаю, а? Игорь Руденя: Да. Константин Точилин: Вот трасса Сергиев Посад – Калязин была хорошая, а последние года два вообще катастрофа полная. Игорь Руденя: Делится на две части. Свою часть мы ремонтируем... Константин Точилин: Вот ваша часть, ваша часть. Игорь Руденя: Да. Мы ремонтируем и прошлый год, и этот год, деньги выделены. Там еще федеральные... Константин Точилин: Когда сделаете, расскажите, потому что у меня соседи спросят. Игорь Руденя: В этом году. Даже вот ваши коллеги здесь есть, которые пресс-служба, они возьмут это на контроль. В этом году мы эту дорогу делаем, она стоит в планах. Конечно, денег достаточно много. Мы в первую очередь делаем те направления, где живут местные жители, а когда туристы... Знаете, вроде бы как туристам надо, они самые шумные, но выхлопа от них немного, только мусор один вокруг, я имею в виду бытовой мусор, а так они нам никакого ВРП не добавляют. Но с учетом статуса региона и... Константин Точилин: Ну здрасте – добавляют! У вас там пока была нормальная дорога, там рестораны стали появляться, магазины стали появляться, все остальное... Игорь Руденя: А у нас они и есть, да. Константин Точилин: А сейчас народ так потихонечку едет уже через Ростовский район, там пусто абсолютно. Но там народ тоже, я думаю, расчухается. Игорь Руденя: Отремонтируем, критика принята, отремонтируем. Потому что мы делали дорогу внутреннюю, там очень много денег у нас ушло, там очень серьезный ремонт был от Кесовой Горы до Сонково, до Бежецка, там, где у нас основное сейчас идет развитие наших аграрных блоков, это компания «Коралл». Кстати, тоже пример живой, такой же, как Владимир Сергеевич, вот один в один, это Алексей Сергеевич Смирнов, который построил... Он уроженец города Бежецка, он там родился, вырос, получил образование. Доработался, дослужился, очень талантливый человек, в компании «Лукойл» вырос до вице-президента и все заработанные деньги вложил в сельское хозяйство Тверской области. Константин Точилин: Игорь Михайлович, спасибо за интересный и содержательный абсолютно разговор! Я бы, честно говоря, еще поговорил, но меня не поймет наша программная дирекция, потому что мы перебираем время... Спасибо, что нашли время! Я думаю, что на нашем СМС-портале (нам же зрители все время пишут, что они думают об увиденном) сейчас просто происходит взрыв... Мы все, что про вас написали, я думаю, что в основном хорошее, обязательно вам передадим. Игорь Руденя: И не только хорошее, потому что очень важна обратная связь. Константин Точилин: Но хорошее же тоже приятно. Игорь Руденя: Да-да. Константин Точилин: Обратная-то связь прилетит... Игорь Руденя: Главное – не расслабляться, да. И очень важно для управленцев, особенно вот которые работают в регионе, на земле, уметь правильно воспринимать критику. Не надо обижаться – надо просто понимать, что есть личная какая-то, может быть, знаете, такая вкусовая оценка, когда что-то такое говорят обидное, и не надо обижаться, а другое дело из этого вычленить то, что ты недоделал и что тебе надо сделать в качестве твоей программной задачи. Поэтому, наоборот, надо ценить тех, кто тебя критикует или кто тебе подсказывает, и не надо на это обижаться, иначе мы тогда точно эффективности не наработаем. Константин Точилин: Спасибо вам огромное! Игорь Руденя: Спасибо большое! Константин Точилин: Спасибо, что нашли время. Игорь Руденя: Было очень приятно пообщаться!