Ольга Арсланова: Саша уже заинтриговал нас новыми правилами для дачников. Хоть сезон уже по крайней мере в нашей части страны подходит к концу. Но важно знать, к чему готовиться дальше. Дело в том, что правительство предлагает провести реформу дачных и огородных хозяйств, причем, речь идет об очень важных поправках, которые, как говорят чиновники, касаются защиты прав и интересов 60 млн дачников. Наши ли интересы будут защищены – это самое главное, что нам нужно понять. По задумке авторов проекта, в России должны остаться только два юридических вида товариществ – это садоводческое и огородническое. Все остальное, например, привычные нам всем некоммерческие партнерства, как у крупных коттеджных поселков в Подмосковье, придется перерегистрировать. И, разумеется, нам предрекают рост налогов и различных других сборов. Я не ошибаюсь? Нам придется платить больше? Александр Денисов: Да. Если к вам на дачный участок еще не явился специалист по землеустройству, то точно явится, и, скорее всего, в ближайшее время. Государство решило поставить на учет всех дачников и огородников, владеющих или арендующих земельный участок. Таких в стране, по приблизительным подсчетам, 60 млн человек. Цель учета – увеличить налоговые сборы в местные бюджеты. Речь идет о сумме от 80 до 180 млрд рублей только от одного земельного налога. Земельный налог в последние годы привязали к кадастровой стоимости. И он вырос (например, в Подмосковье – в 10 раз, доходит до полумиллиона). Если хозяину дорогого коттеджа это по карману, то простому огороднику это разорение. Ольга Арсланова: Как раз собирательный образ, как я понимаю. Александр Денисов: Впрочем, одним земельным налогом дело не обходится. Еще нужно заплатить за жилую постройку. А если не зарегистрировал или вообще ничего не построил, то Минэкономразвития предлагает ввести двойной налог. В общем, как говорится, на даче сейчас все иначе. Платить нужно даже за воду. Цена лицензии для одного дачного сообщества в Московской области от 700 тысяч рублей. Есть ли смысл оформлять в собственность земельный участок, владеть им или проще продать, чтобы не тратиться на налоги, обсудим с профессором Института экономики РАН Иваном Валентиновичем Стариковым. Иван Валентинович, добрый день. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Иван Стариков: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Уже, честно говоря, много вопросов. И не все понятно. У меня, например, дача в садовом некоммерческом товариществе (СНТ). Три заветных буквы, привычные многим, у кого есть маленький домик и шесть соток в Подмосковье. Что получается? Я буду что-то платить? Иван Стариков: Ольга, конечно, в принципе бюджет страны… Ольга Арсланова: Без меня не обойдется. Иван Стариков: Устроен, как и бюджет семьи. Только статья расходов и доходов чуть побольше. А поскольку с доходами стало откровенно плохо, то власть начинает искать возможность – а что же сделать, чтобы их увеличить. Ольга Арсланова: Но когда с нас берут больше, наверное, что-то за это нам предлагают? Какие-то услуги, какую-то инфраструктуру? Что-то. Иван Стариков: Великий знаток русского языка Михаил Михайлович Жванецкий четко же сказал: "В то, что что-то дадут, не верю – не поверю никогда. В то, что отберут последнее – верю сразу и вовеки веков". Поэтому вовеки веков я верю и знаю, что ничего не дадут. Но сегодня, для того чтобы сбалансировать региональные бюджеты, необходимо дополнительно собирать как минимум 500-600 млрд. А поскольку сырьевая модель, к сожалению, себя в значительной степени исчерпала, то остается возможность то, что попадает, то, что близко лежит. А близко лежат, как вы правильно сказали, 60 млн садоводов и огородников. Имущественные налоги достаточно просты для фискального администрирования, в отличие от других… Александр Денисов: По крышам посчитать предлагают. Иван Стариков: По крышам, по площади. Вот у меня баня по-черному. Таких бань всего несколько в Подмосковье. Мне интересно, особый статус она приобретет с точки зрения налогообложения или нет. Поэтому я отношусь к этому категорически отрицательно. Более того, знаю, где есть возможность серьезно повысить бюджет, если сторонники подумают, как бы сократить свои теневые доходы. Ольга Арсланова: Это другая тема. Александр Денисов: Так главный вопрос – выгодно теперь держать огород или нет? Или эти урожаи просто золотыми теперь будут? Иван Стариков: Вы же сказали про кадастровую стоимость, которая выросла в 10 раз. Александр Денисов: Где-то, может быть, даже и больше. Во всем мире кадастровая стоимость формируется на основе рыночной цены. У нас нет рынка. Чиновники сами в воспаленном воображении придумывают коэффициенты Иван Стариков: Вот давайте. Что такое кадастр? Чтобы уважаемые телезрители Общественного российского телевидения понимали, помните роман "12 стульев"? Думаете, главный герой там был Остап Бендер или Киса Воробьянинов? Нет. Там был архивариус Коробейников, у которого были ордерки на мебель. Помните? Вот Остап обманным путем правильно ордерки выманил, а отцу Федору, бедолаге, подсунули неправильно. Он пошел неправильным путем и разорился. Так вот я к чему это сказал? Земельный кадастр – это тот самый архивариус Коробейников. Во всем мире кадастровая стоимость формируется на основе рыночной цены. У нас нет рынка. Чиновники сами в воспаленном воображении придумывают коэффициенты. И на основании этих коэффициентов окажется, что в одном регионе это будет недостаточно ощутимо для кармана, а в таких регионах, как Подмосковье или около крупных городов это будет реальная обдираловка. Ольга Арсланова: Просто потому что рыночная цена значительно выше, правильно? Иван Стариков: Просто потому что в условиях резкого снижения реально располагаемых доходов, как ни странно, сегодня у нас кадастровая цена начнет превышать рыночную. Вообще же произошел обвал на рынке недвижимости. Если вы дадите мне одну минуту, я все-таки скажу, что, смотрите, у нас есть 7 категорий разных земель. Земли сельхозназначения около крупных городов стоят недорого. Но от нескольких подписей региональных чиновников, которыми они переводятся, например, в земли под индивидуальное жилищное строительство, стоимость их возрастает иногда в 100-300 раз. Так вот, теневой оборот процедуры перевода из сельхозземли в категорию промышленности, транспорта, связи или индивидуального жилищного строительства сегодня составляет 700 млрд рублей. Поэтому если бы чиновники, прежде чем опустошать карманы десятков миллионов граждан, отказались от теневых доходов либо реализовали процедуру перевода, сказали: "У тебя есть сельхозземля – переводи (заявительный принцип, не надо платить взятки), но право застройки купишь на открытом прозрачном аукционе". И тогда бы эти 700 млрд рублей оказывались в региональных бюджетах. Земельные платежи все идут в местный бюджет. Во-вторых, это позволило бы существенно снизить стоимость квадратного метра. Потому что один раз застройщики платят взятку, чтобы перевести землю, а второй раз – за то, чтобы подвести коммуникации к этим участкам. Ольга Арсланова: Подождите, если мы говорим о регионах, где эти сельхозземли имеют определенную ценность, будет ли это законным? Мы понимаем, что, например, в Подмосковье что-то выращивать на этих землях – согласитесь, странно. Скорее всего, все равно все это будет застроено. Но если мы возьмем, например, Черноземье, как можно там эту землю переводить официально? Иван Стариков: Смотрите, "защитники" сельского хозяйства мне говорят: "Слушай, все переведут и так далее". Не верю, не поверю никогда. Крик весь начинается, когда я говорю – упростить процедуру перевода только насчет пригородных земель. Это примерно 2,5-3% от всей площади сельхозземель. А то, что 40 млн гектар пашни выведены из оборота и зарастают лесом, защитников сельского хозяйства рынок отрегулирует, поверьте мне. Где-нибудь в Талдоме или Шатуре, если говорим про Московскую область, не будет сегодня это иметь эффект. А в Подольском, Одинцовском районе это, безусловно, даст очень ощутимый. А дальше губернатор Андрей Юрьевич Воробьев сможет сбалансировать. Условно говоря, все земельные платежи, которые собираются в Талдоме или в Шатуре, будет оставлять, а Одинцово, допустим, 20-30% оставлять, а остальные перераспределять в пользу Лотошино, Волоколамска или Луховиц. Вот и все. Александр Денисов: Иван Валентинович, все-таки хотелось понять по поводу огородов. Выгодно это становится или невыгодно. Вы на примере своего участка считали по гамбургскому счету, сколько в итоге выходит за год? Налог земельный, налог вот этот на воду… Иван Стариков: У нас на участке 32 дома. У меня небольшая теплица, несколько грядок и так далее. Вокруг меня достаточно обеспеченные люди. Я думаю, что они крякнут, я уже посчитал примерно, 20-30 тысяч рублей на участок в год дополнительная налоговая нагрузка. Александр Денисов: И всего сколько будет вместе с этими 20-30? Иван Стариков: В общем, будет сегодня… В целом получается, что мы платим порядка 50-70 тысяч в месяц коммунальных платежей. То есть около 100 тысяч в месяц. Я вас уверяю, для подавляющего большинства, как Ольга сказала, шестисоточников, это станет абсолютно неподъемным. Александр Денисов: Невыгодно, да? Иван Стариков: Да. И мы столкнемся с тем, что люди прекратят платить. Это все будет накапливаться. Ольга Арсланова: Еще раз поясним. Вы говорите о 100 тысячах с поселка, с улицы? Иван Стариков: Нет. Я говорю. Александр Денисов: С каждого. Но это нужно учитывать, где находится дачный участок, в каком районе. Ольга Арсланова: 100 тысяч с участка. Иван Стариков: Это под Истрой находится. 30 соток. Это загородный дом и так далее. Но я сейчас в данном случае проецирую, отматываю обратно. Это будет примерно 4-5 тысяч в месяц на средние 6 соток. Примерно 40-50 тысяч в год. Для многих это неподъемно, и они скажут: "Слушай, мы столько ни картофелин, ни морковки не снимем". Ольга Арсланова: Так и сезон же довольно короткий. Иван Стариков: И сезон довольно короткий. Поэтому я и говорю, что правительству сейчас не надо вторгаться вообще в эту сферу. У нас 52% расходов домашних хозяйств (друзья мои, поверьте мне, я сейчас скажу страшные цифры, но это статистика), то есть средняя российская семья тратит на продукты питания... Я вас уверяю, покупку еды отложить нельзя. Все можно – новые ботинки, новый автомобиль, мебель. Покупку еды отложить нельзя. К чему это приводит? Это приводит к тому, что когда человек половину дохода отдал за продовольственную корзину, чтобы прокормить себя и свою семью, он оплатил какие-то там коммунальные платежи, почти все закредитованы (как минимум, один кредит, из 72 млн трудоспособных граждан 40 вообще-то закредитованы), плюс карманные детям и так далее. Денег ни на что больше не останется. И все надежды правительства в условиях, когда на углеводороды мы не можем рассчитывать, что возобновится экономический рост, что потребительский спрос оживит российскую экономику, они беспочвенны. Просто денег не будет на то, чтобы тратить на что-то другое. И вот эти все глупости сейчас… Александр Денисов: Может быть, не примут эти законы? Все-таки это стадия обсуждения пока еще. Иван Стариков: Я надеюсь, что все-таки сейчас избирательная кампания. Я не буду говорить. Но мне кажется, что политические партии, которые участвуют в избирательной кампании, должны выразить отношение к этой попытке опустошить карманы. Ольга Арсланова: Тут же наши зрители реагируют. Конечно, возмущают те суммы, о которых вы говорите. Пишут: "Наш народ живет продуктами с дач. И начинать грабить людей бедных, обиженных – это очень нехорошо". Александр Денисов: Пишут уже: "Как отказаться от садового участка?". Ольга Арсланова: Мы понимаем, что есть определенные регионы, где люди действительно просто питаются благодаря этой даче и каким-то образом сводят концы с концами. Поэтому им очень интересно, из каких составляющих эта сумма складывается, сколько будут платить в деревнях, сколько в тех или иных регионах эта сумма может составить. Почему такая огромная и гигантская сумма получилась у вас? Иван Стариков: У меня получилась такая гигантская сумма. Я же исходил из того, что правительство отчаянно пытается сказать регионам: "Ребята, денег у федерального центра перечислять трансферты на бюджетное выравнивание просто нет". Все земельные платежи – это платежи, которые остаются в субъекте Российской Федерации. Поэтому я как-то написал: "Вот вам пистолет с кобурой и жезл. Выходите на большую дорогу. И кто попадется, кто поближе…". Александр Денисов: Крутитесь, как хотите. Иван Стариков: Понимаете? Поэтому вопрос какой? Все-таки игра эта достаточно глупая и, я бы даже сказал, опасная в преддверии даже президентских выборов. Почему? Потому что садоводы, огородники, казалось бы, разобщены. Вот эти садоводческие товарищества. Александр Денисов: Это ж какой электорат приличный. Иван Стариков: Это была всегда ядерный электорат власти. И когда им дается такой отчетливый сигнал: "Ребята, мы придем, для того чтобы померить все ваши бани, теплицы и участки и подумаем, сколько для того, чтобы сбалансировать региональный бюджет, переложить заботы чиновников, вместо того чтобы придумать, как снять нагрузку, как снять барьеры, как улучшить экономику, мы в очередной раз опустошим вам карманы". Это достаточно глупая затея, с моей точки зрения. Вот год назад попытались ограничить поголовье скота в личных подворьях. Народ нахмурился, я бы даже сказал – сильно-сильно сжал челюсти и зубы. И потихоньку эта тема умерла. Вот если сейчас отношение граждан будет такое же, как примерно год назад, а это почувствовали в правительстве, то, я думаю, перестанут заниматься этими глупостями. Александр Денисов: Кстати, движения уже начались. Например, у меня мама в Калужской области живет. К ней уже приходил землеустроитель, убеждал ее: вот брошенный участок, который в 1990-е годы засаживался, взять в собственность, то есть уже заплатить какие-то деньги, которые накопились бы за эти годы. Поставить участок на кадастровый учет, провести межевание, внести в единую базу данных – это правильная вещь. Но связывать это с увеличением налоговой нагрузки – неправильно Иван Стариков: На самом деле относительно того, что земля сегодня – это машина без документов, только на запчасти недорого – это правильно. Я считаю, что поставить на кадастровый учет, провести межевание, внести в единую базу данных – это правильная вещь. Это неплохо. Но связывать это с увеличением налоговой нагрузки – это неправильно. Потому что этот феодальный институт условного держания собственности, в том числе и земельной, который у нас сегодня есть, он в значительной степени является слабым моментом российской экономики. Поэтому давайте мы отделим, пожалуйста, постановку на кадастровый отчет и межевание. Александр Денисов: Не будем связывать с налогами. Иван Стариков: Не будем связывать это с увеличением налоговой нагрузки. Ольга Арсланова: С другой стороны, вы же сами прекрасно знаете эти истории, когда за довольно крупный участок рядом с Москвой люди платят налоги 300-400 рублей. Я просто знаю эти случаи. То есть формально 6 соток. Только практически Москва уже или Новая Москва. А людям приходят какие-то смешные налоги. Понятно, что эта недвижимость и этот участок стоят значительно больше. То есть расчеты нужно пересматривать. Иван Стариков: Ольга, вы же сами себя начали опровергать. В 10 раз кадастровая стоимость повысилась. Ольга Арсланова: Я об этом и говорю. Иван Стариков: Поэтому нет 300-400. Ольга Арсланова: Еще в прошлом году такие платежки приходили. Иван Стариков: Сейчас все пересчитано. И, поверьте мне, я немного слежу и знаю, как это происходит. То, что касается и Новой Москвы, тех земель, которые отошли к Новой Москве, там эта тема очень долгого и серьезного разговора. Поэтому я сейчас не пытался бы найти несколько таких примеров вопиющей несправедливости. И под эту сурдинку, соответственно, нагрузить десятки миллионов граждан. Александр Денисов: И не будем искать. У нас есть звонок. Екатерина. Давайте послушаем, что думает по этому поводу. Екатерина. Ольга Арсланова: Алтайский край. Екатерина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Знаете, что хотела сказать по данной теме? Я думаю, практически 100% вам скажут категорическое "нет" против любого повышения налогового обременения на дачи хотя бы просто потому, что дача по сути дела – это не отдых, это не развлечение, это средство для выживания. Мы там выращиваем продукты питания, которые сейчас и так подорожали. Это раз. Во-вторых, она далеко и так не дешевая. Например, я за 6 соток плачу 5000: охрана, вода – все, что нужно платить, оно неминуемо. Плюс дорога туда-обратно – это бензин, хорошая сумма. Но мы все это тянем, потому что это все свое, с огорода. Но, например, у нас садоводство… я хочу сказать, что нам с мужем 36 лет. И мы считаемся по нашей садоводческой улице единственной молодой семьей, которая держит дачу. Все остальные – это пенсионеры или предпенсионный возраст. На нас все смотрят и буквально с удивлением восторгаются, потому что все дети у этих пенсионеров отказываются посещать дачу. Просто приезжать. Они не видят смысла в ней. И сейчас, если мы поднимем это налоговое бремя (50 тысяч за дачу, которая у нас стоит, например, 100-200 тысяч), никто там не будет работать. Зачем? Объясните, зачем. Там же работать надо. Это не отдыхать. Отдыхать – это если у вас хорошая элитная дача. А мы едем картошку выращивать, морковку, то есть все свое. Ну зачем мы поедем на эту дачу? Я за 50 тысяч знаете, сколько картошки с морковкой куплю? Ну, зачем? Ольга Арсланова: Да, и еще напрягаться при этом не будете. Зритель: Да, да, да, конечно. Это глупо. Это настолько глупо… Я бы сказала – это вредительство какое-то. Ольга Арсланова: Спасибо, Екатерина. А как много грибников! Люди запасаются на целый год вперед. И какие-то, по-моему, уже звучали предложения региональных властей – и за это еще налог брать. Это же государственные земли, недра. Я не знаю, что это. А мы бесплатно собираем. Непорядок. Иван Стариков: Непорядок. Сон разума рождает чудовищ. Я очень коротко прокомментирую. На самом деле, если мы посмотрим внутристрановое производство, не буду брать животноводство (40% молока, 50% говядины, свинины в личных подворьях, это практически не касается дачников и огородников), так что касается картофеля и овощей – это 80% внутристранового производства. Александр Денисов: То есть от всего объема 80% - это произрастает на частных огородах? Иван Стариков: От всего, что производится в стране, производится в личных подворьях садоводами и огородниками. Не огромные свинокомплексы… почти половина. Вот эти маленькие, казалось бы, которые не получают вообще никаких государственных дотаций, субсидий и так далее. Еще вам открою одну банковскую тайну. Если вы посмотрите кредитный портфель Россельхозбанка – главного отраслевого финансового института, то вы с удивлением обнаружите, что объем просрочки кредитов, выданных личным подворьям, фермерским хозяйствам и даже садоводам и огородникам, просрочки невозврата самые минимальные. Вот именно среди этой мелочи, казалось бы. Так вот власти что нужно сделать, друзья мои, в этой истории? Власти нужно озаботиться около крупных городов сделать инфраструктуру, чтобы туда могли личные подворья привозить свою продукцию через систему потребительских и сбытовых кооперативов. Тогда создается конкуренция крупному продовольственному ритейлу. И вот эти глупости, которые приняты законом о торговле, Госдума проголосовала в последний день, который точно приведет к увеличению цен на продукты питания, поверьте мне. Так вот создание такой конкуренции, когда появляется доступ к рынкам городских поселений, городов вот этих мелких производителей, только этот путь, в отличие от прокурорских проверок (бегать по магазинам, по сетям) гораздо эффективнее. И тогда тот, у кого есть время, приедет и затоварится не в "Перекрестке" или в "Ашане", а заедет на этот рыночек и купит то, что ему необходимо. Ольга Арсланова: Несколько сообщений от наших зрителей. Конечно, возмущения в основном мы видим. Хотя давайте начнем с альтернативной точки зрения. Наш зритель согласен с поднятием налога на землю, если эта земля не является подсобным хозяйством. Как раз то, о чем мы говорили. Многие богачи набрали земли, для того чтобы ее продать. Построят халупу, земли возьмут гектар, и ничего на ней не делают. А владельцы дачи, разумеется, возмущены. "Много лет не могла продать шесть соток под Воронежем. Никому не нужен. В этом году после отмены льгот пенсионерам пришел налог на 570 рублей. Со злости написала заявление в Росреестр. Представляете, сколько будет отказов, если примут этот закон?". "В Воронежской области дачники не могут 2000 в год заплатить. Много. Считаю, что данный налог с 10000 у пенсионеров приведет к нищете и голоду". И вот спрашивают – пенсионерам хотя бы скидочку сделают? Иван Стариков: 5000 единовременное пособие обещано в начале следующего года. На это придется найти денег в бюджете 200 млрд. Хотя эти деньги можно было бы потратить, запустив программу продуктовых карточек. У нас 25 млн, по официальной статистике, живет за чертой бедности. Помочь самым бедным эффективно. И сгенерировать гарантированный заказ для сельхозпроизводителей порядка 200 млрд. Вот эти деньги бы сработали по-другому. Дефицит бюджета Пенсионного фонда составляет уже угрожающую величину Поэтому, увы, нет денег в бюджете пенсионерам. Дефицит бюджета Пенсионного фонда составляет уже угрожающую величину. Не буду говорить, а то меня из вашего эфира могут не выпустить. Александр Денисов: Кто-то уже в поэтической форме обобщение сделал: "Получается, семеро с ложкой – один с сошкой". Иван Стариков: Да, с сошкой или с тяпкой. Александр Денисов: Кто всех и будет кормить, налоги платить. Иван Стариков: Вы поймите, была такая история в конце 1991 – начале 1992 года, когда казалось – катастрофа, когда хлеба оставалось в крупных городах на 2-3 дня. Что тогда было сделано? Был принят указ о свободе торговли. И там к марту месяцу мы видим, как сбалансировался рынок, появились всякие бабушки, которых сейчас гоняют, на станциях метро. Кто-то банку соленых огурцов продавал, а кто-то продавал свою баночку варенья. Поэтому в этой части нужно ту огромную энергию, которая сосредоточена сегодня в нашем народе, ее нужно раскрепостить, облегчить доступ этих мелких производителей на рынки крупных городов, Москвы или родного Новосибирска, и таким образом реально повлиять на продовольственную информацию и снизить ее и максимально поощрять. А то, что нужно в собственность оформлять – да, для того чтобы это стало товаром, потому что земля – это длинный актив с точки зрения экономики. Качество товара, плодородие накапливается десятилетиями, столетиями. Под длинный актив всегда длинный пассив – длинные деньги. И тогда мы получим долгосрочную банковскую ликвидность, возможность кредитовать, и не только крупные холдинги, но и садоводов и огородников, длинными деньгами, для того чтобы они построили новый дом, новую теплицу, приобрели в конце концов мотоблок и новую лопату. Александр Денисов: Иван Валентинович, а вам не кажется, что это изначально ошибочный путь? То есть не развивать какие-то перспективные направления в экономике, а стараться выжать из того, что есть? Из огородников, из дачников выжать до последнего какую-то существующую налоговую базу, максимально ее расширить, вместо того чтобы субсидировать развитие новых направлений? Иван Стариков: Я весь эфир пытаюсь доказать, что вы помогите, и отдача будет совершенно другая. У нас огромное количество государственных расходов. Я работал почти 6 лет заместителем Министра экономики России. Цена была 14-15 долларов за баррель в это время. Экономика росла 4,5%. Александр Денисов: Было время – и по 8 долларов стоил. Иван Стариков: Это был дефолт 1998. Но дело не в этом. Была какая-то надежда. Вы дайте людям надежду. Сегодня, когда при 50 долларах за баррель национальная катастрофа, я в это не верю, потому что вопрос качества государственного управления. Поэтому мой подход в данном случае – не мешайте людям жить для себя. Но желание людей жить для себя направьте в русло государственных интересов. И страна расцветет. Другого пути нет. Ольга Арсланова: Небольшая зарисовочка из жизни дачника: "Показали Германию. Там есть пункты приема дачной продукции. А я закопал 35 ведер яблок в землю". Дорогие яблоки получатся. Иван Стариков: К чему я и призываю власть, что вы лучше по периметру МКАДа максимально способствуйте, чтобы эти 35 ведер яблок в багажнике приехали. Человек, приезжая в Москву, пусть по символической цене их оставил, но туда приедет бабушка-пенсионерка, потратит на это день, обойдет и возьмет то, что гораздо дешевле. А власти сегодня отстаивают интересы крупного сетевого ритейла и на самом деле не сильно обращают внимание на потребителей. Поэтому расходы домашних хозяйств на продовольствие растут. И это блокирует рост экономики в целом. Александр Денисов: Может быть, заготконторы вернуть, как в советские времена были же. Для сельского хозяйства больше подходит сложение труда, чем сложение капитала. Не мешайте людям складывать труд. Направьте это на благо государства Иван Стариков: Конечно. Я был директором совхоза в Сибири. И несмотря на то, что я как директор получал неплохо, мы 5-6 тонн картофеля сдавали в заготконтору. У нас был там приемщик Аслан. Я бычка откармливал, туда сдавал и так далее. Конечно, сейчас это все на рыночных принципах. Там появился новый глава Центросоюза Дмитрий Львович Зубов, энергичный человек, я уже с ним разговаривал буквально пару месяцев назад. Я думаю, что Центросоюз как главная система потребительской сельской кооперации в этом смысле могла бы в значительной степени помочь. И последнее: поверьте мне, кооператив – это сложение труда. Акционерное общество – это сложение капитала. Для таких огороднических товариществ и личных подворий, вообще для сельского хозяйства независимо от размеров больше подходит сложение труда, чем сложение капитала. Не мешайте людям складывать труд. Направьте их на благо государства. Александр Денисов: Спасибо вам, Иван Валентинович. Ольга Арсланова: Спасибо. Иван Стариков, профессор Института экономики Российской академии наук, был в нашем эфире. Спасибо за беседу. Иван Стариков: Спасибо.