Ольга Арсланова: Выпьем по глоточку и обсудим качество воды. Дело в том, что как раз качество воды из-под крана в российских регионах оставляет желать лучшего. Вот сводка новостей только за сегодня, которую мы увидели: "Вода в Приморье стала хуже", "Прокуратура взяла на контроль ситуацию с грязной водой в Углегорске", "В Смоленской области почти 40% проб из-под крана оказались с нарушениями". Петр Кузнецов: Правда, специалисты отмечают, что относительно чистая вода в Москве. Но многое все-таки зависит от района и от состояния коммуникаций. Ольга Арсланова: Мы хотим спросить: довольны ли вы качеством водопроводной воды? Прямо сейчас запускаем голосование в прямом эфире для вас. Вы можете ответить "да" или "нет". Подведем итоги чуть позже. И скажем, что время от времени во всех российских регионах проверяют воду, выявляют, какое же у нее качество, и очень многие города, к сожалению, показывают плохие результаты. Почему так происходит, узнаем у нашего гостя. К нам пришел Георгий Самбурский, руководитель Департамента водоподготовки Российской ассоциации водоснабжения и водоотведения, кандидат технических наук. Петр Кузнецов: Добрый день. Георгий Самбурский: Добрый день. Ольга Арсланова: Здравствуйте. В общем, кому как не вам адресовать вопросы, которые у нас есть. Мы понимаем, что нарушения бывают разные. Бывают и по микробиологии, бывают по тяжёлым металлам, еще по чему-то. Но, как правило, люди, которые отвечают за воду, говорят, что "Мы тут ни при чем. Вопрос к коммуникациям". Если есть какие-то те или иные нарушения, где искать виноватого, и с кого спрашивать? Георгий Самбурский: Очень хороший вопрос: где искать виноватого? Но давайте начнем с той цепочки, которую проходит вода, прежде чем попадает в наш кран, откуда мы уже берем пробы и делаем какие-то далеко или не далеко идущие выводы. Изначально вода забирается из какого-то водоисточника. Это может быть подземный водоисточник, может быть поверхностный водоисточник. И каждый из этих водоисточников характеризуется тем или иным качеством воды. Для того, чтобы водоисточник мог считаться условно подходящим для питьевого водоснабжения, на него должно быть выдано санитарно-эпидемиологическое заключение. Это заключение выдается органами Роспотребнадзора, санитарными врачами. Ольга Арсланова: Первой инстанцией, да. Георгий Самбурский: После того, как такое заключение получено, вне зависимости от того, подземный либо поверхностный это водоисточник, соответственно, под те показатели качества воды формируется технологическая линия, и осуществляется процесс водоподготовки на наших водоканалах. И, соответственно, после этого уже вода посредством тех самых коммуникаций, которые не всегда очень хорошего качества, иногда они просто очень нехорошего качества, попадают в наш кран, и мы начинаем быть недовольными, или, например, наоборот, остаемся довольными. Если мы возьмем официальную статистику, которую ведет Роспотребнадзор, наше Федеральное агентство по защите прав потребителей, то мы увидим, что те регионы, в которых обеспечивается централизованное питьевое водоснабжение… А, кстати, водоснабжение может быть централизованным и нецентрализованным. Централизованное – это как раз та схема, о которой я сказал, а нецентрализованное – это водоснабжение из колодцев, родников, когда люди сами по себе вне зависимости от своего соседа, что называется, себя обеспечивают. Так вот, по централизованному питьевому водоснабжению согласно данным государственного доклада Роспотребнадзора у нас практически 95% городской воды соответствует требованиям, и 77% примерно сельской воды тоже требованиям соответствует. Понятно, что для каждого человека, который попадает в оставшиеся проценты, брак по качеству воды – это 100%, и, конечно, никому не хочется потреблять некачественную воду. Тем не менее, для того, чтобы последовательно на эти вопросы отвечать, надо, наверное, все-таки попробовать разобраться, что как и как есть, не огульно во всем винить сети, коммуникации, водоканалы. Петр Кузнецов: Нам пишут потребители. Геленджик: "Накипь. Нет, не пьем". У нас вода жесткая" (Республика Хакасия). Сургут: "Воду можно пить прямо из крана" "Не верю, что в Москве чистая вода. Недавно в Facebook москвичи из разных районов жаловались" (это, соответственно, Москва уже). И Вологодская область: "Проверяем на кошке. Пьет только фильтрованную воду". Как людям, если мы сейчас не берем ненормальный цвет воды, в бытовых условиях отличить, пригодна вода или нет? То есть испортилось ли ее качество, или нет? Георгий Самбурский: Довольно-таки тяжело, если на пальцах говорить о каких-то контролирующих манипуляциях, проверить качество той самой воды. Понятно, что она должна визуально быть приятной, то есть она не должна обладать каким-то характерным запахом, не должна быть подкрашенной. Если говорить о том, что это критерий, вода сильно жесткая всегда будет оставлять накипь на посуде, следы извести на различного рода сантехнических приборах и так далее. Тем не менее, все это не будет показателем того, что вода соответствует либо не соответствует качеству. Для того, чтобы определить, соответствует или не соответствует качеству питьевая вода, у нас есть так называемые санитарные правила для воды питьевого централизованного водоснабжения. И в рамках этих санитарных правил контролирующие органы Роспотребнадзора, а также водоканалы ежедневно осуществляют мероприятия по контролю соответствия качеству. Причем основную роль играет контроль микробиологических показателей, потому что при прочих равных микробиологии уделяется самое повышенное внимание – риск развития эпидемии и всего остального. И, конечно же, точно также пытаются померить и меряют показатели химические. В каждом конкретном случае надо всегда смотреть, на что люди жалуются, и в таком ключе уже отвечать на вопрос. Петр Кузнецов: А как регулярно мониторят состояние воды? Георгий Самбурский: По микробиологии это осуществляется ежедневно и даже несколько раз в день. Там формируется в зависимости от количества населения в городе. Эта программа абсолютно обязательна. Она утверждается органами в местном самоуправлении Роспотребнадзором. То есть тут очень строгий контроль. И те форс-мажорные обстоятельства, которые приводят к тому, что вода по каким-то причинам не соответствует питьевому качеству, они именно форс-мажорные. Они могут быть связаны с сезоном, безусловно, но, тем не менее, это нетипичная ситуация. Ольга Арсланова: По поводу питьевой воды. Насколько я знаю, в Москве мало кто, по крайней мере из моих знакомых, пьет воду из-под крана без использования фильтров и так далее. Это излишние предосторожности? Вот если взять в целом страну, в большинстве мест, скажем так, воду можно пить, или лучше ее использовать как-то по-другому? Безопаснее будет. Георгий Самбурский: Да. Вопрос в каком-то смысле несколько общий. Давайте я попробую ответить сначала конкретно по каким-то регионам. Я могу довольно-таки уверенно сказать, что в Москве, Санкт-Петербурге, еще в ряде городов нашей страны – я имею в виду сначала крупные – воду из-под крана пить можно, потому что тут уровень контроля очень высокий, и если возникают какие-то несоответствия, они купируются прямо на самом начальном моменте их возникновения, то есть уже на водоканале. Водоканал понимает, какая вода к нему приходит, очень совершенная технология в Москве применятся, максимально эффективная, и в Санкт-Петербурге тоже. И учитывая то, что коммуникации во многом в Москве обновлены, соответственно, воду в Москве из-под крана все-таки можно. Другой вопрос, что каждый делает сам для себя выбор, пить или не пить. Но по показателям соответствующих санитарных правил вода московского водоканала полностью соответствует всем требованиям. Ольга Арсланова: То есть она не вредная в коротком каком-то обозримом будущем? Георгий Самбурский: Да. Ольга Арсланова: Но многие у нас жалуются, в том числе и жители Москвы и Санкт-Петербурга. Например, Питер, улица Партизана Германа: "Вода желтого цвета. Из-под крана воду не пьем". "Очень большая накипь", – это москвичи жалуются на то, что вода жесткая, что от нее аллергические реакции на коже, выпадают волосы, накипь образуется. То есть люди представляют себе, что со временем такая же похожая накипь где-то у них откладывается в организме. Насколько это в продолжительном отрезке можно считать безопасным и не вредным? Георгий Самбурский: Я, опять же, должен отвечать в рамках действующего федерального законодательства. Отвечая таким образом, давайте исходить из того, что на каждый из показателей, который контролируется в питьевой воде, установлены предельные какие-то концентрации или предельные нормы возможного содержания. Эти предельно допустимые концентрации при установлении исходят из того, что в течение всей жизни человека не будет накоплен отдаленных хронических последствий для его здоровья. Ольга Арсланова: Это просчитано? Георгий Самбурский: Да, это все просчитано, и достаточно давно, и уверенно просчитано. Петр Кузнецов: Одна из основных проблем здесь – это хлорирование воды. То есть, с одной стороны, хлор убивает все эти вредные штуки, но, с другой стороны, он же и вредит человеку. Ольга Арсланова: Или ее уже не хлорируют? Петр Кузнецов: Или же, да, здесь и здесь позиции совершенно разные? Хлорировать, не хлорировать? К чему приходим? Может быть, к изменению какого-то соотношения этого хлора, к отказу от хлора, заменой какой-то альтернативным веществом? Георгий Самбурский: Тут довольно просто можно ответить на этот вопрос. Мы должны обеспечить микробиологическое постоянство качества воды. Для того, чтобы обеспечить это постоянство качества, надо, чтобы по мере прохождения через магистрали, через сети водоканала питьевая вода как минимум не испортилась. Поэтому хлорирование – на сегодняшний день это одна из технологий, от которых в полной мере уйти нельзя. Понятно, что образуется большое количество субпродуктов хлорирования, и поэтому вводят так называемые щадящие режимы, когда вместо активного хлора используются другие химические агенты, или хлорирование используется совместно с другими технологическими решениями, например, с ультрафиолетом либо озонированием. Предварительно при озонировании идет уничтожение органических соединений, которые в случае хлорирования могут образовать субпродукты, после чего вводят уже меньшие дозы гипохлорита натрия (это альтернатива хлору), и такая вода, путешествуя по коммуникациям, не теряет своих свойств в части микробиологической составляющей, то есть вода стает постоянной по качеству. А касательно самой процедуры хлорирования, к сожалению, необходимо сказать, что надо делать какие-то шаги по снижению дозы хлора, вводимого в питьевую воду. Это безусловно. Но альтернативных технологий, к сожалению, которые обеспечивают сохранение качества воды при путешествии по трубам, их практически нет. Я бы сказал, что их очень мало. Петр Кузнецов: Давайте узнаем о состоянии качества воды в Краснодарском крае. У нас Сергей оттуда. Здравствуйте, Сергей. Вы пьете из-под крана воду, Сергей? - Здравствуйте. Да, конечно, пьем из-под крана воду, и качество воды не очень хорошее. Даже везде нехорошее, я так могу сказать. Петр Кузнецов: Но пьете при этом? У вас своя система очистки какая-то, пусть даже и самая минимальная? Фильтр? - Нет, не минимальная, я бы даже сказал, максимум не очень хорошая. И во многих районах. Ольга Арсланова: Сергей, интересно, как вы определяете то, что эта вода плохая? У вас есть какие-то данные исследований? - Нет, данных исследований нет, но я бы взялся за этот вопрос посерьёзнее. У меня будет время, я возьмусь за это однозначно. Ольга Арсланова: Спасибо. Коротко о качестве. Очень многие у нас продолжают жаловаться на то, что "Посуда белая после кипячения" (это Белгородская область), "Ржавая вода" (Санкт-Петербург). Пишут о том, что в воде очень много железа, и образуется красный налет. И так далее. Если наши зрители сомневаются в том, что у них вода хорошего качества, они слышат, что власти рапортуют: "Вода хорошего качества", они вот это видят, куда они могут пожаловаться, и как они могут сами это проверить? Георгий Самбурский: В данном случае все достаточно просто. Эти алгоритмы известны и они работают. Жаловаться надо в Федеральное агентство по защите прав потребителей, то есть в Роспотребнадзор. Ежели специалисты Роспотребнадзора приедут, отберут пробы питьевой воды из крана, и, соответственно, обнаружат ее несоответствие тем или иным нормам, то тогда это будет причиной для разбирательства. Причем совсем необязательно виноватым в этом окажется водоканал, потому что довольно сложная цепочка взаимоотношений. Водоканал дает воду до границы жилого дома, условно говоря, после чего за ее качество уже должна отвечать управляющая компания. Петр Кузнецов: Это к вопросу о том, что она проходит все фильтры, она со станции идет очищенная… Георгий Самбурский: Да. Петр Кузнецов: …а уже за состояние труб отвечает кто-то другой? То есть дальше уже ржавые трубы, и уже на подходе к квартире она приобретает всякие нехорошие вещества. Георгий Самбурский: Водоканал имеет оперативное управление в рамках своих сетей, в рамках своей ответственности по сетям. Он должен отвечать, условно говоря, в последней контрольной точке своей ответственности – это качество воды. Если там он это качество обеспечивает, то следующий вопрос уже тем поставщикам услуг, которые доносят эту воду в конкретный дом. Ольга Арсланова: Давайте посмотрим сюжеты из нескольких городов, которые сняли наши корреспонденты, о качестве воды. (СЮЖЕТ.) Петр Кузнецов: Кстати, по поводу предприятий. Нам же анонсировали в ноябре прошлого года создание каких-то специальных санитарных зон вокруг водохранилища. На какой стадии находится этот законопроект, и что о нем известно, есть ли подвижки? Георгий Самбурский: Да. Наверное, немножечко не так к этому вопросу надо подойти. У нас каждый водозабор обладает так называемыми зонами санитарной охраны. Это особый режим территории, отчужденная территория, и каждый водозабор защищен таким образом, что в рамках этой территории никаких дополнительных стоков, сбросов сточной воды или загрязняющих производств не должно располагаться. Основные проблемы, связанные с несоответствием качества водозаборов требованиям санитарного законодательства связано с нарушением режимов зон санитарной охраны. За зоны санитарной охраны, по идее, должны отвечать органы местного самоуправления, но по факту ответственность перекладывается на водоканал. А как водоканалу с этим справляться? Сейчас был совершенно замечательный сюжет, что жители Иркутска должны тратить 1500 руб. на покупку питьевой воды, и плюс 300 руб. – в весенний паводковый период эти суммы увеличиваются. И дальше был сюжет о том, что 50 руб. тратят за 5-литровую канистру воды. Получается, что один литр покупной воды человеку обходится в 10 руб., и он ни о чем не переживает. Но сколько стоит питьевая вода из-под крана этого же качества? Я вас, наверное, сильно удивлю, что в Москве такая питьевая вода за 1 литр стоит 4 коп., а, например, в Махачкале стоит 0,6 коп. за 1 литр такой самой воды, которая должна считаться питьевой. Мы, сообщество водопроводно-канализационного хозяйства, довольно в жестких условиях вынуждены работать по той простой причине, что водоканалы выполняют важнейшую социальную функцию, и тариф на водоснабжение и водоотведение не может быть сильно задран. То есть мы говорим про Европу, не Европу, но, простите, там тариф на водоснабжение 2 евро за кубический метр, а у нас в Москве это один из не самых маленьких тарифов под 40 руб. То есть все-таки очень большая разница. А говорить про Махачкалу, когда 6 руб. за литр, или, условно, Череповец, где вода, кстати, очень хорошего качества, как минимум неплохого, и стоимость 1 литра 1,4 коп. – совсем в других условиях мы находимся. Касательно того, что говорят про сезонные колебания по качеству воды. Да, действительно, многие водоканалы не имеют тех очистных сооружений, которые они должны иметь. И это наша беда, но это, ни в коем случае, не наша вина, потому что очень тяжело найти возможность строительства этих очистных сооружений, так как отрасль по факту не является бизнесом. Она не является бизнесом, потому что она жестко зарегулирована тарифами, а тарифы не могут быть подняты, потому что это ударит по кошельку населения. И как вырваться из этого заколдованного круга, достаточно тяжело предложить однозначные рецепты. Петр Кузнецов: То есть все-таки весна во многих случаях – это самый опасный период? Георгий Самбурский: Да. Петр Кузнецов: Давайте послушаем Сергея из Кемеровской области. Здравствуйте/Сергей. - Здравствуйте. Город Тайга, вас Кемеровская область беспокоит. Вода тоже очень плохого качества. Делали экспертизу, вроде как официально присутствует в воде фенол, марганец и какой-то еще третий химический элемент. Эту воду нельзя, естественно, ни употреблять в пищу, ни чистить ей зубы, ни умываться, ни мыться этой водой нельзя. Как быть городу Тайга? Петр Кузнецов: Но на основании этого заключения вы попытались добиться улучшения качества воды, или что? Или вы экспертизу просто для себя провели? - Нет, экспертизу кто-то проводил официально. Может, сам город проводил, может, область проводила экспертизу, потому что писали петицию, чтобы сделали нам экспертизу воды, и подтвердили, что эта вода непригодна для питья. Ольга Арсланова: Понятен ваш вопрос. Если есть плохие данные экспертизы, что дальше? Георгий Самбурский: Тут, к сожалению, такое может быть. И, более того, наше санитарное законодательство так выстроено, что допускается существенное ухудшение качества питьевой воды в рамках определенных пределов, но есть специальное распоряжение Роспотребнадзора, которое дает возможность в таких случаях как минимум не останавливать питьевое водоснабжение или просто хозяйственное водоснабжение. Потому что, ну, как? Прекратить подачу питьевой воды как несоответствующей требованиям СанПина – это очень тяжело, потому что после этого сразу же будет остановлено и водоотведение, люди жить просто не смогут. Поэтому тут есть некоторый момент компромиссных решений, которые в рамках действующего законодательства применяются на водоканалах. Это не очень просто. Я понимаю людей, которые вынуждены жить с этими проблемами, потому что у нас тоже есть своя статистика по регионам о соответствии, несоответствии, в том числе сезонном соответствии, несоответствии. Значит, надо пытаться позаботиться о себе отчасти самостоятельно, пока водоканал не наладит производство воды в соответствии с теми требованиями, которые заложены в санитарных нормах и правилах. Ольга Арсланова: У нас очень много жалоб, но, к сожалению, времени мало. Спасибо всем, кто нам писал. Я думаю, к этой теме обязательно вывернемся. Петр Кузнецов: Подведем итоги голосования. Мы вас спрашивали: довольны ли вы качеством водопроводной воды? 37% ответили "да", "нет" ответили 63%. Георгий Александрович, ведь все равно же в водопроводной воде есть вещества, которые жизненно необходимы человеку, даже в такой? Георгий Самбурский: В принципе, сама по себе вода жизненно необходима человеку. Петр Кузнецов: Соли, фтор. Георгий Самбурский: И есть микроэлементный состав воды, он может обеспечить физиологическую пригодность. А может не обеспечить, если концентрация будет выше тех пределов, которые достаточны для нашего организма. Петр Кузнецов: Но нашу воду все-таки вы за эти 30 минут не попробовали? Сомневаетесь? Георгий Самбурский: Я потом попробую. По окончанию программы с удовольствием отведаю воды. Ольга Арсланова: Она из-под крана. Петр Кузнецов: Спасибо. Георгий Самбурский, руководитель департамента водоподготовки Российской ассоциации водоснабжения и водоотведения, кандидат технических наук. Спасибо.